Sticks for Skates/От клюшек к конькам

      Последняя часть поездки проходит в тумане только благодаря тому, что Эллисон переложила весь свой стресс на Дэн и Мэтта, рассказав им то немногое, что можно получить от этих Рене и Эндрю.       Нил не в состоянии избавиться от легкого беспокойства, думая, что любой может узнать правду о нем, лишь правильно нажав на телефон. Хотя, это был риск, о котором он знал с самого начала и, в любом случае, отступать уже слишком поздно. Единственное, что ему оставалось сделать, это приглушить голоса своих товарищей, пока они охают и ахают на каждый новый факт о команде из Колумбии.       — Подождите. Вы сказали Кевин Дэй?       — Да, Нил. Ты вообще слушал?       — Не совсем, — отвечает Нил. — Так что на счёт Дэя?       — После несчастного случая на футбольной тренировке он был вынужден вообще оставить спорт. Поворот сюжета в том, что благодаря своей матери он нашел место тренера по фигурному катанию в Колумбии. Ты же помнишь, что это новички в текущем сезоне, верно?       Дерьмо, дерьмо, дерьмо, дерьмо.       Нил и Кевин вместе катались на коньках, когда были детьми, но, в отличие от Нила, Кевин больше интересовался командными видами спорта, особенно футболом, и в будущем стал спортивной легендой. Нилу и в голову не приходило, что после инцидента с Рико Кевин вернется в фигурное катание, пусть даже и руководствовать со стороны.       Это имеет смысл, учитывая тот факт, что именно Кейли Дэй представила фигурное катание как серьезный вид спорта в средних школах и колледжах по всей стране.       Кевин наверняка узнает Нила, а это только наведёт камеру на их лица.       Нил прощается со своей анонимностью, когда берет сумки из автобуса и входит в отель, который станет его домом на следующие четыре недели. Он искренне желает, чтобы ему повезло и все сложилось в его пользу.       Конечно, он ошибается. Нил ещё даже не ступил на лед, как его поджидает беда.       Двадцать команд обязаны проживать в одном отеле на время соревнований, а это означает, что не менее ста двадцати человек будут жить под одной крышей в течение всего августа.       На самом деле, Нил заранее знал, что шансы избежать Кевина до соревнований — невелики, однако не готов обнаружить, что Кевин — единственный человек, которого он узнает посреди толпы. Нил замедляет шаг, чтобы слегка отстать от группы, и дает своему низкому росту хоть один шанс помочь и позволить скрыть его от взгляда Кевина.       На данный момент тот выглядит достаточно занятым, ругая одного из своих товарищей по команде, чтобы обратить внимание на Нила. На всякий случай Нил держит ухо востро, дабы убедиться, что пора бежать отсюда, как бы это ни раздражало Ваймака.       Ваймак, Эбби и Дэн идут к стойке регистрации, поэтому остальные остаются в стороне, стараясь избегать взглядов других команд, насколько это возможно. Общеизвестно, что команда по фигурному катанию Пальметто добилась не столько успехов, сколько скандалов, и Ваймак предупредил об этом Нила, веря, что страсть Нила и отсутствие Сета подтолкнут их к вершине.       Столкновение с людьми на катке не будет проблемой для Нила, поскольку он привык тренироваться под давлением своего отца. Тем не менее, терпеть любопытные взгляды вне соревнований — совершенно другое дело, которое заставляет Нила желать натянуть на себя один из причудливых шарфов Эллисон, чтобы на всякий случай прикрыть лицо.       — Это они, — удар локтем в ребра заставляет Нила отвести глаза от толпы и повернуться к Эллисон. Она смотрит на группу Кевина. — В интернете не написано, что близнецы такие низкие. Думаю, ты будешь не единственным, у кого более высокий партнер.       — Они не выглядят такими уж страшными, — говорит Мэтт. — Думаю, помогает знание того, что они просто соревновались с командами из несовершеннолетних, не будучи настоящими преступниками.       — О, нет. Почему Кевин Дэй смотрит на нас?       Блять, блять, блять.       Ноги Нила раньше мозга осознают, что он должен уйти, но, увы, не может. Не с ногтями Эллисон, впивающимися в его руку и заставляющими его оставаться на месте. Нил взвешивает варианты между тем, чтобы схватить Эллисон и бежать вместе, рискуя тем, что Мэтт устроит скандал, оставить Кевина неспособным последовать из-за хромоты, или остаться на месте, надеясь, что Кевин нашел кого-то, достойного его внимания, прямо за спиной Нила и Эллисон.       — Нат! — здоровается Кевин, протягивая руки в нескольких футах от него.       — Нат? — шепчут себе под нос Эллисон и Мэтт, прежде чем уставиться на Кевина, приближающегося к Нилу. Через несколько секунд после встречи с группой Кевин понимает, что Нил не собирается его обнимать, и вместо этого взъерошивает ему волосы.       — Почему ты не сказал, что будешь здесь! И что случилось с твоими волосами? — спрашивает парень, беря в пальцы электро синие пряди, чтобы осмотреть их.       Нил с трудом сглатывает, пытаясь оттолкнуть его, и отвечает сквозь стиснутые зубы. — Я Нил.       — Что? Я знаю это — О. О. О. Твой отец не знает, что ты здесь?       — Со скандалом, который ты устроил? Вся страна уже знает, — Нил отвечает так резко, как только может, чтобы Кевин понял, что должен заткнуться.       Пока Эллисон и Мэтт недоверчиво смотрят на развязку перед ними, Кевин наконец замечает свою ошибку и задумчиво чешет затылок. На желание Нила сбежать отвечают Ваймак, Эбби и Дэн, идущие к ним с ключами-картами от их комнат, прежде чем к группе обратятся другие взгляды.       Нил собирается прогнать Кевина, чтобы уйти, когда сердитый белокурый шторм швыряет его с такой силой, что Нил спотыкается и отходит на десять шагов, с каждым шагом все больше теряя опору, поскольку неожиданный вес и сила, добавленные к весу его сумки, заставляют его терять равновесие.       Он уже готов ощутить падение и тело разъяренного парня сверху, когда его спина врезается в колонну, издавая громкий треск, что заставляет его выронить вещи и на несколько секунд размывает мир вокруг.       — Ты мертвец. Ты чертовски мертв. Ты чертова несбыточная мечта. Я видел твое тело.       Нилу нужно несколько раз моргнуть, покачать головой, чтобы зрение достаточно прояснилось, и снова сфокусироваться на вестибюле отеля и одном из братьев Миньярд, что прижал его к стене двумя кулаками, хватая его рубашку и сильно нажимая на грудь.       — Ты мертвец.       — Стану через несколько минут, если не прекратишь меня сдавливать.       Нил задыхается. Какая-то его часть говорит оттолкнуть блондина и сразиться с ним, но у парня настолько сумасшедший взгляд человека, отчаявшегося от боли, и только это заставляет Нила поднять руки, дабы Миньярд не чувствовал угрозы.       Любые сомнения Нила в том, что это уловка, посланная Натаном, чтобы отпугнуть Нила, развеиваются, когда он видит сзади сбитую с толку команду, пытающуюся решить, что делать.       — Ты ненастоящий, — говорит Миньярд, поднимая руку, чтобы осмотреть голубые волосы Нила. Он не позволит Эллисон покрасить их снова, если это будет доставлять столько хлопот. Он знал, что черный лучше.       — Да, — отвечает Нил мгновением позже. — А я не знаю тебя, так что можешь меня отпустить.       — Нет.       У Нила нет времени возражать на этот краткий, собственнический и наполненный невероятным страхом ответ, когда к ним подбегают девушка с белыми волосами, собранными в пучок, другой близнец и мужчина в возрасте следом, который, вероятно, их тренер.       — Эндрю, ради всего святого, что ты делаешь, парень? — говорит мужчина, уже задыхаясь.       — Эндрю, отпусти его, — говорит девушка. Должно быть, это Рене Уокер.       Эндрю сильнее прижимает Нила к колонне, и спина снова протестующе хрустит. Нилу не нужно оборачиваться, чтобы понять, что их окружает несколько десятков пар глаз и камер.       Слишком много встречных, которых не приглашали.       Тем не менее, по какой-то причине в эту секунду он сам имел для себя меньше значения, чем взгляд человека, удерживающего его на месте. То же самое было с его матерью, когда она поняла, что Натан больше не ее очаровательный принц, и они ушли из дома.       Нет, это больше похоже на…       — Абрам, — говорит Эндрю, и мир Нила переворачивается с ног на голову.       Нил не может спросить, откуда Эндрю знает это имя, когда это слово только что высвободило внезапную волну воспоминаний. Его родители разводятся, они уезжают из Балтимора, чтобы прожить в Калифорнии несколько счастливых лет до того, как мать заболела, и Нил был вынужден вернуться к отцу после похорон, ведь был еще несовершеннолетним.       Взгляд этого человека такой же, как и у Нила, когда он остается один на один с разбитыми осколками, которые делают Натаниэля и Абрама наполовину человеком с мертвой матерью и отцом, который никогда не поймет его так, как она.       Слова вертятся на языке Нила, готового сказать что-то Эндрю, дабы успокоить его, когда рядом с ними встаёт его брат.       — Я рассказываю об этом маме, — говорит Аарон, с помощью Рене отрывая руки Эндрю от груди Нила.       Эндрю выглядит готовым сразиться с ними обоими, чтобы снова напасть на Нила, но сталкивается с Ваймаком прежде, чем успевает сделать шаг. — Тренер.       Ваймак выгибает бровь, глядя на Эндрю, пока того уводят успокаивающие слова Рене. Эндрю смотрит на тренера Лисов так, будто прекрасно знает его. Нил отбрасывает эту мысль в сторону, стоя перед Ваймаком, а Эбби отталкивает остальных, чтобы обхватить лицо Нила руками и заговорить первой. — Ты не пострадал?       — Я в порядке.       Никто не выглядит убежденным, но они забирают вещи Нила, несмотря на все его протесты, и идут в свои комнаты.       Только когда они располагаются в спальнях, оставляют свои вещи и снова встречаются в комнате Ваймака и Эбби, ноги Нила наконец перестают трястись.       — Что это, черт возьми, было, Джостен?       — Я не знаю.       — Я же говорила, что они опасны! — говорит Эллисон, еле сдерживая истерику. — Что ты ему сказал?       — Ничего! Ты была со мной все это время. Я ничего ему не сказал. Вообще.       — Нил, важно, чтобы сейчас ты был честен с нами. Это тот человек, от которого ты прячешься?       Нил вздрагивает так сильно, что чуть не спотыкается о ковер.       — Если этот фигурист будет проблемой, я должен знать об этом, — говорит Ваймак. Он выглядит угрожающе впервые с тех пор, как они с Нилом знакомы.       — Я его не знаю, — отвечает Нил со всей спокойной честностью, на которую способен, несмотря на бешено колотящееся сердце.       — То, как он держал тебя, говорит об обратном, — говорит Мэтт, оглядывая Нила с головы до ног, поскольку видел синяки, расцветающие от столкновения.       — Он твой бывший? Ты поэтому не обращал внимания на то, что мы говорили, и утверждал, что не боишься? — спрашивает Эллисон, чья дерзость смешана с гневом и предательством.       — Я только что сказал, что не знаю его. И я не из «этих».       Мэтт задыхается, Дэн корчит растерянное лицо, а Эллисон делает вид, что шокирована комментарием. Как будто ориентация Нила вообще имела значение на льду, в этой ситуации, или вообще в этом отношении.       — Нил, это серьезно. Я не могу отправить тебя на лед, если твоя безопасность или безопасность команды находятся под угрозой, — говорит Ваймак, прежде чем остальные трое успевают заговорить. — Я взял тебя со сменной прической, потому что в наши дни дети делают это постоянно, и цветными линзами, потому что не знал, нужны ли они тебе, но если вы прячетесь от серийного убийцы, а Миньярду есть какое-либо дело по этому поводу, ты должен сказать мне.       — И скажи нам, связано ли это с тем, что Кевин, блядь, Дэй знает тебя, — добавляет Эллисон, обвиняя Нила.       Нилу нужно время, чтобы подумать.       Договоренность, которую Нил заключил с отцом после подписания контракта с Ваймаком, заключалась в том, что у него было пять лет, дабы попытать счастья в фигурном катании. При этом, пока Нил ему не мешает, Натан будет заниматься своими делами. В случае неудачи Нил пошел на компромисс — он вернётся домой, будет играть в защите Красных Звёзд Балтимора, попадет в национальную сборную и, каким-то образом, выведет США на вершину, несмотря на то, что это командный вид спорта.       Теоретически Натан не стал бы устраивать сцену, чтобы вернуть Нила, ведь он был человеком слова, а также немного оскорблен, нетерпелив и очень забывчив.       Вероятно, лучше перестраховаться, чем потом сожалеть, так что Нил принимает решение и говорит, прежде чем передумать. — Натан Веснински — мой отец.       — Ты что, блядь, издеваешься надо мной сейчас? Ты серьезно Натаниэль «Скоростной» Веснински, самый быстрый игрок, когда-либо украшавший футбольное поле, здесь, чтобы кататься на коньках? — Нил морщится от прозвища, произнесённого Мэттом. Оно было любезно предоставлено Рико и одобрено его отцом из-за скорости и роста Нила. Он ненавидит его так же сильно, как футбол и свое имя.       — Не называй меня так. Я Нил.       — Почему ты нам ничего не сказал? — спрашивает дальше Дэн.       — По крайней мере, ты мог мне сказать. Я твоя партнёрша. Как я могу верить, что ты поймаешь меня, если будешь лгать даже о своей личности?       — Потому что я не хотел, чтоб это всплыло, — говорит Нил, указывая на всех сразу. — Я хочу кататься на коньках; это то, что я люблю. Я не хочу иметь ничего общего ни с отцом, ни с его именем, ни с его командами. И я хотел доказать, что являюсь чем-то большим, чем просто избалованный ребенок.       — Так вот почему Кевин поприветствовал тебя, — говорит Дэн.       Это не вопрос, но поскольку вся команда уже отвернулась от него, Нил уточняет. — Мы много лет играли вместе с Рико и Жаном. Я был там, когда Рико сломал ему ногу, и это еще больше отпугнуло меня от футбола. Если я получу травму, то пусть это будет хотя бы моя собственная ошибка. Я не знал, что он вернулся в фигурное катание, пока Эллисон не сказала об этом. Он исчез сразу после инцидента.       — Что случилось с Рико и Жаном? — спрашивает Мэтт. Сейчас Лисы скорее заинтересованы, чем обижены. — Мясник разрезал их на тысячу кусков?       Нил вздрагивает от вопроса, прежде чем издать дрожащий смех. — Он никогда не был настоящим Мясником. Это моя мать отвечала за мясо, а отец слишком разборчив для этого. Тебе следует перестать подпитывать его эго.       — О, чувак, это позор. Моя мама всегда водила меня в «Бургеры Мясника», а когда я плохо себя вел, угрожала, что отправит меня к мяснику на учения. Я действительно думал, что он был злым человеком.       Нил снова вздрагивает, на секунду думая о том, что было бы, если бы Натан был не столько деловым, сколько жестоким человеком. Может быть, Нил был бы в бегах, каждые две секунды оглядываясь через плечо и задаваясь вопросом, когда он сделает свой последний вздох. Слава богу, на самом деле его жизнь была менее адской. У него были бы большие проблемы с самосознанием, если бы ему пришлось носить обтягивающие костюмы фигуриста поверх тела, полного шрамов от настоящего мясника.       История его отца была проста: он был молод и отчаянно хотел выбраться из бедного городка Балтимора, где вырос, а также был неугасающим фанатом спорта, поэтому и открыл киоск с гамбургерами, который каждые выходные выезжал за пределы областей. Этого было достаточно, чтобы привлечь внимание молодой женщины с кулинарным образованием. Они полюбили свою еду, друг друга и построили империю «Бургеры Мясника».       Огненный взгляд и блестящие тёмно-рыжие волосы Натана дали ему прозвище Мясник, но, как и сказал Нил, экспертом в еде всегда была Мэри.       После их развода Натан уже был слишком увлечен спортивным бизнесом семьи Морияма, чтобы заботиться о глупых гамбургерах, даже если они уже разрослись, как любая другая крупная американская сеть. Поэтому он передал дело в умелых руках Мэри в обмен на иллюзию, что он все еще их «Мясник».       После смерти Мэри, Натан оставил Лолу — свою новую жену — ответственной и продолжал использовать незаслуженную славу для развития бизнеса, хотя их нынешние гамбургеры, по мнению Нила, — полное дерьмо.       — Он по-своему, — наконец уступает Нил.       — Хорошо, значит, после этого ты можешь отвести нас на гамбургеры, — говорит Эллисон. — А как насчет Монстра Миньярда?       — Я до сих пор с ним не знаком.       Ваймак несколько секунд барабанит пальцами по ногам, пока принимает решение. — Допустим, вы можете соревноваться. Если ты думаешь, что по какой-то причине твой отец создаст проблемы, приходи ко мне. Если присутствие Кевина является проблемой, ты приходишь ко мне, и если этот Миньярд посмеет снова напасть на тебя, тебе разрешается ОДИН удар, прежде чем подойти ко мне, понятно?       — Да, тренер.       — Хорошо. Теперь берите меню и посмотрите, что вы хотите на ужин. Возьмите мне клубный сэндвич с двойной картошкой фри и пивом. Я пойду узнаю, что там с Бойцовскими Петухами, чтобы узнать, не возникнут ли проблемы на тренировках. Приступаем.       — Да, тренер.       Без дальнейших споров о прошлом или настоящем Нила, Лисы делают, как сказал тренер, и проводят остаток дня за просмотром фильмов, повторением своей рутины и музыкой, пока не приходит время сна.       Нил пытается отдохнуть перед началом соревнований, правда. Он не может подвести Эллисон после разоблачений и того, что сделал с ней Сет, но, как бы он ни старался, знает, что не сможет сомкнуть глаз.

***

      — То, что ты сделал, было совершенно неприемлемо! Это чудо, что его тренер не… — стук в дверь прерывает седьмой по счёту выговор Псевдо-Эрнандеса.       Эндрю был спокоен во время всего этого только потому, что разум был занят лишь одной мыслью, терзающей его: Нил, Нил, Нил, Нил, Нил…       Под наполовину синими волосами и карими глазами, которые Эндрю так хорошо помнит, скрывался Нил. Живой.       Или настолько живой, насколько может быть мечта.       Часть странности этого сна заключалась в том, что одежда Нила была подходящего размера, но Эндрю так и не смог почувствовать знакомые выступы шрамов, которые запомнил ещё в тот день, когда Нил впервые показал их ему.       Псевдо-Постаревшая-Марисса идет открывать дверь. — Тренер Ваймак.       — Ну вот. Он забьет меня до смерти, выдвинет обвинения против команды, и дело с концом, — сетовал себе под нос Псевдо-Тренер-Эрнандес.       — В отличие от твоего фигуриста, я не из тех, кто бьет первым, если меня не спровоцирует какой-нибудь мудак. И я здесь не для того, чтобы выдвигать обвинения, — говорит из-за двери Псевдо-Ваймак.       Эндрю привык доверять Ваймаку, ведь он знает и понимает вещи так, как никто другой, но в этом зловещем месте всё не то, чем кажется, поэтому Эндрю не спускает глаз с точки на стене и контролирует свое дыхание, как его учила Би, прежде чем его терпение иссякнет и он кого-нибудь убьет.       Лучше не давать повода тому, кто за ним присматривает, с целью еще больше втянуть его в тяжесть этих ужасных наркотиков.       — Да, я буду. Спасибо, что пришли. Прелестной ночи.       Дверь закрывается, но Эндрю не знает, что произошло между мужчинами. Это не имеет значения. Пальцы Эндрю горят при воспоминании о прикосновении к Псевдо-Нилу, чешутся от мягкости нелепых синих волос, а легкие болят при воспоминании о слабом запахе лосьона, который и не мечтал почувствовать снова.       — Эндрю, почему бы тебе не вздремнуть? Таков был план в аэропорту, верно? — говорит Рене слишком осторожно после того, как вытащила его из вестибюля.       Верно, сон.       Эндрю сомневается, что сможет закрыть глаза, но, возможно, это и есть ответ на вопрос о пробуждении; просто заснуть без мошенничества.       — Я могу остаться с ним, — предлагает Аарон со своего места у окна.       Эндрю не знает, каков ответ на этот опыт. Он привык спать с Аароном, хотя больше доверяет Рене; однако в этом сне он ничего не знает, а Рене все еще женщина. Эндрю никогда не спал в одной комнате с женщиной, и не уверен, сможет ли он это вынести, даже если по какой-то причине именно это заставит его вернуться. Поэтому, не говоря ни слова, он встает с кровати, ищет спальное белье на сумке, которую Псевдо-Аарон определил как сумку Эндрю, и запирается, чтобы переодеться.       Последнее, что Эндрю ожидает, когда снимает куртку, — обнаружить на себе рубашку с коротким рукавом и обнаженные руки.       Его пальцы дрожат, когда он не находит знакомую испорченную кожу, которую всегда защищают отсутствующие нарукавные повязки. Прежде чем хорошенько подумать, Эндрю отмахивается от этой детали, считая ее частью иллюзии, и заканчивает надевать мягкие спортивные штаны и другую рубашку с коротким рукавом.       Когда он выходит, Псевдо-Аарон лежит на одной из кроватей и играет со странным полноэкранным устройством, которые здесь, кажется, есть у всех вместо обычных кнопочных телефонов.       — Я ничего не говорил ни маме, ни папе, — говорит Псевдо-Аарон, не отрывая глаз от экрана. — Иди спать, ты всегда чувствуешь себя лучше после отдыха.       Эндрю забирается на кровать и ложится на спину из-за отсутствия стены. Он не думает о том, что Псевдо-Аарон упомянул отца. Эндрю заснет, проснется в том кошмаре, в котором находится его тело, и всё переживёт, ведь это то, чем обычно и занимается Эндрю.       — И прежде чем ты подумаешь об этом, знай, что я более усложню тебе задачу, чем тот парень, если решишь напасть и на меня тоже.       Тот парень.       Не Джостен.       Эндрю заставляет себя уснуть, думая, что если это место реально, оно не так уж и плохо. Он всегда задавался вопросом, каково было бы ему и Аарону стать настоящими братьями.       Вот только, блядь, когда Эндрю просыпается, вокруг всё ещё темно. Он готов с боем выбраться из любого места, прежде чем тело улавливает, что он находится в том же отеле, где и заснул, а Аарон низко храпит на другой кровати.       На всякий случай Эндрю дотрагивается до своего предплечья, чтобы снова ощутить гладкую кожу. Он встает с целью найти крышу здания, ткнув Псевдо-Аарона в щеку, чтобы убедиться, что он действительно там.       Только когда Эндрю пробирается через запертую дверь, он понимает, что в этой одежде у него нет пачки сигарет.       Без разницы. Может, сон не позволяет курить, кому какое дело. Эндрю нуждается в знакомом чувстве падения, чтобы отвлечься от вихря мыслей. Он мог бы даже попробовать спрыгнуть с крыши и посмотреть, разбудит ли его это.       Тем не менее, болезненные планы побега Эндрю рушатся, когда он видит знакомую фигуру, уже сидящую на краю. Он делает пол-оборота, пытаясь уйти до того, как Псевдо-Нил его заметит, но спотыкается и приземляется ладонями на дверь, из-за чего в ночи эхом раздается звук металла.       — Я не против поделиться, если ты не попытаешься убить меня снова.       Эндрю осторожно идет к тени, которая разговаривает и так походит на его Нила, уверенный, как никогда во время приема лекарств, что этот Псевдо-Нил исчезнет в момент, когда Эндрю подойдет слишком близко. Так случилось, что Эндрю сидит на расстоянии от парня, и тот остается там.       — Ты не куришь.       Нил кашляет и смеется, глядя на сигарету в своих руках. — Я не должен, это уж точно. Это напоминает мне о маме.       — У меня никогда не будет такой фиксации, — говорит Эндрю, вспоминая, будто это было вчера, как Нил курил, подносил к губам выброшенную сигарету, бессмысленно целовал его на другой крыше; Нил, Нил, Нил, Нил.       — Ты так говоришь, будто знаешь меня.       Эндрю не хотел поворачиваться лицом к парню, смотрящему на него. Он уже на грани воспоминаний. На тех кадрах Нил жив, Нил разбит на куски. Нил в руках, Нил в морге.       Эндрю многое может вынести в этой жизни, но человек, которого он видел мертвым и разрушенным, дышит и снова жив?       Нет, он не может. Одеяло апатии, которое он держит как щит, имеет свои пределы, и оно уже достаточно сломано после предыдущего столкновения.       — Я тебя ненавижу.       — Ладно, чувак, в чем, черт возьми, твоя проблема? — спрашивает Нил, вставая со своего места на краю и широко раскинув руки.       — Моя проблема? — Эндрю вздрагивает, выдавливает опасную улыбку, похожую на ту, что ему навязали наркотики, и вскакивает к лицу Псевдо-Нила. — Моя проблема в том, что ты умер. У нас была сделка, у нас было ничего, но ты все нарушил. Ты убежал от меня, тебя похитили и убили. Моя проблема в том, что ты был моим, и я не смог защитить тебя, а теперь всё не так. Всё в этом неправильно, и я не знаю, хочу ли я проснуться или нет, ведь, даже если это сон, здесь ты кажешься реальным, и я не знаю, смогу ли я потерять тебя снова.       Эндрю не осознает, насколько близко подбирается к Нилу, пока тот не делает шаг назад.       Это тот момент, когда Нил — его Нил — становится хитрым умником и издевается над ним. Эндрю готов. Ему не хочется это признавать, но он скучает по вспышкам глупости Нила. Он скучает по нему всему, и если тщательно продуманный «Иди нахуй!» — это все, что он может от него получить, Эндрю возьмет.       — Держись от меня подальше, — говорит Псевдо-Нил и уходит к выходу.       Эндрю испытывает искушение отбежать и увидеть, как Псевдо-Нил растворяется в небесах, но нет. Эндрю замирает на месте, и впервые в жизни сожалеет о каждом принятом решении оттолкнуть этого другого Нила, потому что теперь ему кажется, будто он снова его потерял.