***
Эндрю хватает свою медаль, замирает от тысячи вспышек, ослепляющих его, и сходит с подиума, не теряя времени на рукопожатия, объятия и поздравления. Он делает два шага вниз, когда его телефон начинает трезвонить от звонка. «Мама». Выигрыш медали ничего с ним не сделал, но при виде контакта Бетси, сохраненного как «Мама», в животе у него что-то потеплело, и он не может это игнорировать, поскольку на 99% уверен, что теперь все это — его жизнь. Эндрю сглатывает, пытаясь унять бьющийся пульс, и изо всех сил старается выровнять голос, пока борется с устройством. — Алло. — Дрю, мой мальчик! Поздравляю, ты проделал невероятную работу! — Мы все посмотрели и готовы пригласить тебя, Аарона и остальных членов твоей команды на празднование, когда вы вернетесь. Очень жаль, что мы не смогли взять выходные, чтобы увидеть тебя вживую. Эндрю рад, что нашел тихий уголок для разговора, где никто не сможет увидеть, как изменилось его лицо после того, как он услышал, как именно Кабан Хиггинс говорит о праздниках. — Спасибо. — бормочет он наконец. — Он, наверное, все еще в шоке, — шепчет Хиггинс Би — Да, да, я знаю, мы обещали не беспокоить никого из вас на вашем взрослом конкурсе, но мы должны были тебя поздравить! — А сейчас мы оставляем вас праздновать, береги себя и проследи, чтобы Аарон не выпил слишком много перед своим конкурсом. Передай ему, что мы будем смотреть! — Хорошо. Би хихикает в трубку. — Да, он в шоке. Все в порядке, расскажешь нам все, когда вернешься. Пока! — Молодец, парень! Поздравляю! Эндрю замирает, когда тренер Эрнандес собирается похлопать по его плечу, и напоминает себе, что он не упустит этот редкий второй шанс, пока Аарон не увидит что-то, что заставит его оттолкнуть его. — Давайте отпразднуем в одном из модных ресторанов за пределами кампуса. Я плачу. Кейтлин и Марисса ликуют, Рене и Кевин улыбаются, а Аарон просто смотрит на Эндрю. — Вы идите. — Но это все твоя заслуга! — И ему есть над чем работать. Последнее выступление было в лучшем случае паршивым, и ты мог бы без проблем занять первое место, если бы только приложил немного усилий. — Кевин — сволочь. — Не думаю, что сейчас подходящее время для обсуждения успехов, учитывая, что Эндрю только что выиграл медаль, — вмешивается Рене. — Да, а сколько их у тебя, Дэй? — спрашивает Аарон и затыкает Кевина, не дав ему возможности возразить. Эндрю, вероятно, не признается в этом вслух в ближайшее время, но этот Аарон ему гораздо, гораздо больше нравится. Он только кивает в знак признательности. — Я устал. — говорит он в итоге. — Отпразднуйте за меня. Но не слишком много — Би… Мама говорит, что тебе лучше оставаться трезвым во время соревнований. — Да, да, я знаю. Кейт присмотрит за мной. Увидимся завтра. Эндрю еще раз кивает и направляется в свою комнату, чтобы переодеться во что-то более удобное, чем его костюм. У двери он находит конверт, адресованный на его имя. Привыкший к бесконечному дерьму из своей жизни, он с ужасом вскрывает письмо и подумывает сжечь его в раковине, но потом вспоминает, что лучше поскорее пережить худшее, и раскрывает, обнаруживая «приглашение» на гребаный гала-концерт через неделю. Он должен представить новую программу, и пропустить ее — не вариант. Эндрю переодевается в свитшот и толстовку более резкими движениями, чем обычно, и отправляется на крышу с конвертом и письмом. Возможно, он все-таки сожжет его. Через три сигареты дверь позади него скрипит, за ней раздаются тихие шаги Нила, пока Эндрю прикуривает еще одну сигарету и передает ее ему, когда парень садится ближе, чем на расстоянии вытянутой руки. Он берет папиросу дрожащей рукой и делает несколько затяжек, прежде чем бросить что-то между ними. Эндрю вздрагивает, когда видит знакомое приглашение на гала-концерт. — Когда я был ребенком, гала-вечер был моим самым любимым. — начинает Нил и делает паузу, чтобы вдохнуть дым, вьющийся вокруг его сжатых рук. — А теперь, когда я здесь и у меня есть шанс побывать на нем, я уже отсчитываю секунды до его окончания. Что-то дикое бунтует в животе Эндрю, когда он думает о последствиях окончания соревнования. Это шанс обрести некоторую «нормальность» и позволить Аарону рассказать ему, как ориентироваться в этом мире, но также в нем больше не будет Нила, и Эндрю не уверен, что ему это нравится. Слишком рано отпускать его снова. Пора сделать рывок. — А я нет, — говорит Эндрю и сдувает пепел со своей сигареты. Он сосредотачивает все свое внимание на том, чтобы следить за его падением, вместо того чтобы зацикливаться на том, как Нил наклоняет голову. — Почему? — Я больше не увижу тебя. Щеки Нила краснеют, должно быть, из-за света или воображения Эндрю. — Кевин рассказал мне об этом странном виде спорта, о котором знаешь только ты, и он не смог ничего толком объяснить, но звучало интересно. Мы можем как-нибудь встретиться в Колумбии, чтобы ты и меня научил. Если… Если ты хочешь. — Несбыточная мечта. — Что? — Эндрю внезапно захотелось сцеловать игривую улыбку на губах Нила. — Каждая твоя версия нереальна. Нил снова смеется и докуривает сигарету, прежде чем сбросить ее с края крыши. — Кое-кому из нас еще предстоит тренироваться. Увидимся. Эндрю салютует и не сводит глаз с закрытой двери до тех пор, пока Нил не уйдет. Когда он оглядывается, Эндрю находит только полученное Нилом пригласительное письмо, поверх своего, с номером телефона, нацарапанным на конверте.***
По мере того, как продолжалось празднование медали Мэтта, Нил становился все более беспокойным, думая о своем собственном финале, о том, что поставлено на карту, и по какой-то причине он добавил к этому еще и Эндрю. Мысль о том, что он проведет месяцы без него, беспокоила Нила слишком сильно, чтобы игнорировать ее, а мысль о том, что через неделю все закончится, заставила Нила найти человека на крыше и дать ему свой номер, не усомнившись после его странного признания. Теперь, когда Нил спускается в свою комнату, он задается вопросом, почему он не мог просто попросить номер Эндрю обычным способом. Как это делают друзья. Сам того не желая, мысли Нила блуждают вдалеке от катания, приближаясь к Эндрю. Нил до сих пор не может осознать, что человек из старых видео, которые он смотрел, — это тот самый человек, которого он должен ненавидеть, терпеть и соревноваться во время чемпионата. Если кто-нибудь спросит его, Нил осмелится сказать, что это совершенно другой человек в том же теле. Тем не менее, его мысли улетучиваются, когда Нил приходит на свой этаж и видит, что Мэтт выносит из комнаты свои вещи. — Что ты делаешь? — Эллисон выгнала меня. Она сказала что-то о том, что мы с Дэн заслужили ночь вместе, и практически вытолкала меня. Полагаю, увидимся утром. Нил машет Мэтту на прощание и обнаруживает, что вторая половина гостиничного номера теперь действительно захвачена дорогим багажом Эллисон. — Элли? — Вот ты где. Ты уже поцеловал монстра? — С чего бы… Не называй его так. — упрекает ее Нил, чувствуя, как все сильнее горят его щеки. Эллисон только пожимает плечами, продолжая размещаться в комнате и доставать одежду, вероятно, чтобы приготовиться ко сну. — Что ты здесь делаешь? — Очевидно, свою работу. — Нил смотрит на нее с пустым лицом, с ужасом представляя себе очередную краску для волос и надвигающуюся возможность того, что ему придется побриться налысо после их последнего выступления, чтобы избежать новых глупых сплетен. — Не смотри на меня так! Ты хочешь победить, и я тоже. Разница между нами в том, что я просто надрываюсь на тренировках, а ты все время бьешься своей маленькой головой. Кто-то должен следить за тем, чтобы ты не наделал глупостей, и кто может лучше справиться с этой задачей, чем твой партнер, верно? — Я не собираюсь делить с тобой постель. Эллисон разразилась смехом. — О, детка, я здесь не для того, чтобы делить с тобой постель, я здесь, чтобы кататься на коньках. Неужели ты думаешь, что я не заметила, как ты переживаешь из-за финального раунда? Давай, давай, дадим тебе устать, чтобы тебе было не о чем думать в последующие дни. Нил ловит брошенную ему сумку с коньками и принимает руку Эллисон, чтобы вместе пойти на тренировочные катки. К удивлению Нила, на одном из катков на льду уже стоят две фигуры. Эллисон бросается за ними. Желудок Нила как-то странно сокращается, когда он замечает, что вместе с Кевином тренируется не Эндрю, а Рене. — Вы не против компании? — спрашивает Эллисон, прежде чем Нил понимает, что Кевин тоже катается. — Прошу, присоединяйтесь, — отвечает Рене, а Нил отвлекается от соревнований, Эндрю и его отца, чтобы снова увидеть Кевина, скользящего по льду. Он надевает коньки и спешит присоединиться к другу. — Ты снова на коньках. — Да. Вроде того. Нужно время, чтобы привыкнуть. — Значит, ты тоже вернешься в футбол? Кевин нахмурился. — Не думаю. Нет смысла возвращаться в спорт, когда там больше нет моих друзей. Нил замирает от неожиданной откровенности Кевина, но не успевает ответить, когда к ним присоединяется Эллисон. — Готов? Нил кивает и начинает пересматривать свои упражнения на одной половине катка, в то время как Рене и Кевин продолжают заниматься на другой половине. После того, как Нил и Эллисон в третий раз подряд повторяют самые сложные подъемы, его руки приятно горят от усилий, и он решается на томительные взгляды в сторону Бойцовских Петухов. — Я мало что в этом понимаю, но ты тоже можешь говорить со мной о разных вещах, знаешь? — говорит Нил, поставив Эллисон на пол в двадцатый раз за вечер. Она поджимает губы, не отрывая взгляда от двух других фигуристов. — А что, если я захочу сделать что-то безумное после нашего последнего раунда? Нил пожимает плечами. — Ты не та, кто в итоге упал и летал у всех на глазах, и не та, кто получил дурацкое прозвище из-за того, что его партнерша заплетала ему волосы по дороге сюда. Хуже уже быть не может, не так ли? — Ты прав. — говорит она, взъерошивая его волосы. — Кто бы мог подумать, что ты так хорошо умеешь давать советы? С этими словами Эллисон идет ловить Рене и Кевина. Поскольку это не его дело, Нил уходит с площадки, чтобы принять душ и переодеться, полагая, что они уже отработали свой распорядок и им просто нужны свободные дни практики, чтобы отточить каждую деталь. У них получилось. — Допустим, я приглашу Лисов и Петухов к маме на зимние каникулы. Ты бы приехал? — спрашивает он Нила, когда они оба выходят из душа и ждут, когда девочки замолчат, чтобы вернуться в свои комнаты. — Я приезжал с тех пор, как себя помню. — Потрясающе. — Нил окидывает взглядом незамеченный энтузиазм Кевина. — Мне очень, очень хочется попробовать эту игру экси, и для этого нам нужны команды. — Хорошо. — И вы сможете прояснить все, что, блядь, происходит между вами двумя. — Нил закатывает глаза. — А еще я приглашу своего отца. Это заставляет Нила посмотреть на своего друга. — Ты его знаешь? — Ты тоже его знаешь. Это тренер Ваймак. — Что? — крик Эллисон заставляет всех подскочить на своих местах. — Так вот почему Дэн была расстроена. Кевин почесывает голову, чувствуя себя неловко из-за неожиданной компании. — Да, я не мог больше медлить. — Ты же не планируешь стать Лисом? К несчастью Нила, Кевин, кажется, задумался об этом. — Это была бы неплохая идея после всего того времени, которое мы потеряли, но, кроме того, тренер Эрнандес слишком безвкусен и разбазаривает талант команды, так что я останусь в Петухах. Достаточно знать, что мы встретимся на большинстве чемпионатов, если команда выкарабкается. — Спасибо, что веришь в нас, — говорит Рене, и все четверо решают, что уже достаточно поздно, поэтому возвращаются в свои комнаты. По дороге Нил обнаруживает, что Эндрю уже написал ему сообщение, и его сердце начинает бешено колотиться в груди. Они продолжают переписываться, несмотря на то, что Эллисон беспрерывно рассказывает о своих планах, похожих на то, что Нил и Эндрю замышляют сами. Возможно, из-за их новых намерений половину Лисов и Бойцовских Петухов исключат из числа фигуристов, но ведь пора и самим немного пожить, верно?***
— Последний шанс передумать, — говорит Эндрю Нилу, когда они переодеваются для гала-концерта. Последние несколько дней были больше похожи на сон, чем на то, каким Эндрю пришел в этот мир, и он… этим доволен. Воспоминания о мятеже в Бингемтоне и кошмаре в Балтиморе не так сильно жгут, когда Эндрю оборачивается, чтобы обнаружить эту невероятную версию Нила, потеющего и дрожащего в центре группы из Южной Каролины, создавая барьер между ними и другими фигуристами, созванными на гала-концерт. Фигуристы, участвующие в этом маленьком сборище, поделились своими планами с тренером Ваймаком, и он дал им свое благословение, хотя половина из них — не его подопечные. Он согласился, что правила нужно немного подправить, и Эндрю более чем готов к небольшому хаосу. Что касается Нила после завоевания медали? Не так уж и важно. — Прекратите. — приказ Эндрю заставляет остальных заткнуться и повернуться к ним. — Мы будем на национальном телевидении и на трансляции. Это не так-то просто. Стримы — все еще странное понятие для Эндрю, несмотря на объяснения Аарона, но сейчас не время зацикливаться на этом. Он сможет узнать об этом в течение оставшейся части года, когда Нила не будет рядом с ним. — Все будет хорошо. Просто улыбайтесь. — говорит ему Эллисон. Через секунду ее и Нила вызывают на каток. Все фигуристы кивают друг другу, и группа расходится. Эндрю вынужден признать, что это впечатляет — наблюдать, как многотысячная ликующая толпа затихает в унисон. Он кладет руку на шею Нила, чтобы заземлить его, и бесстрастно наблюдает за тем, как Рене, Кевин и Эллисон застают зрителей врасплох своим номером. Трое выполняют простые подъемы с элегантными вращениями и поворотами в ритме классической пьесы, которая гремит в полной тишине зала. Тело Нила напрягается все больше и больше по мере того, как остальные приближаются к концу своего выступления. — Самый последний шанс передумать. — Нет, все в порядке, — отвечает Нил, протягивая руку Эндрю, когда его имя называют следующим, несмотря на возмущение, которое вызывает у организаторов и судей выступление втроем. Эндрю тяжело сглатывает при виде протянутой к нему ладони. Неужели теперь это его жизнь, после всех трудностей, душевной боли и отданных ни за что кусочков себя. Эллисон, Рене и Кевин улыбаются, когда выходят с катка. К удивлению Эндрю, а может и не совсем, тренер первым поздравляет их, за ним следуют остальные члены их команд. Однако глаза Нила прикованы к нему, и его ладонь все еще выжидающе поднята. Эндрю колеблется лишь мгновение, пока его мысли возвращаются к «да и нет», которыми он поделился с Нилом в другом мире, но затем он засовывает все эти воспоминания о мертвом человеке в темный угол своего сознания, и берет руку живого, дышащего Нила рядом с собой. Они вместе выходят на каток, и реакция на их появление незамедлительна, но Эндрю не обращает внимания на людей, когда Нил так близко, готовый приступить к исполнению программы, которую они составили за три ночи. Первая песня начинается тихо, они разъезжаются, чтобы кататься самостоятельно, встречаясь на полсекунды каждый раз, прежде чем вторая песня врывается, позволяя Нилу довериться Эндрю, который поднимает и крутит его в воздухе, как тот делал с Эллисон. Кого Эндрю обманывает? В этом он гораздо лучше Нила. С тем весом, который он когда-то выжимал, похватать Нила для Эндрю не значит. Самое сложное — это сдержать его расцветающую улыбку по ходу песни и осмелиться отпустить себя в ритме музыки, а ведь до этого момента он не чувствовал себя живым. Они заканчивают вместе, и оба салютуют толпе, изображая знак их соперничества. Волнительное дыхание Нила сливается с дыханием Эндрю. Они смотрят друг на друга и как одно целое покидают каток. Их команды встречают их приветственными возгласами и объятиями, которые Нил принимает за них обоих, а Эндрю не может больше ждать. Он подходит ближе к Нилу и взглядом показывает, чтобы тот последовал за ним в безлюдные раздевалки. — Это было… Ты был потрясающий. Эндрю подносит руку ко рту Нила, чтобы заткнуть его, и ненавидит, ненавидит, ненавидит, как смягчаются его голубые глаза. Еще больше он ненавидит то, как учащается его пульс от близости. Эндрю опускает руку и смотрит на лицо Нила в поисках сомнения или сожаления, прежде чем спросить. — Да или нет? — Да, — говорит Нил и замирает на месте. Эндрю делает шаг вперед и наклоняется, не прикасаясь ни к какой другой части их тел, кроме как к губам, поочередно сминая каждую из его губ. Он позволяет Нилу взять его руки и прижать их к своей спине, чтобы придвинуться ближе и углубить поцелуй. Эндрю никогда бы не подумал о том, чтобы подпустить кого-то так близко во время первого поцелуя, но это Нил. Безопасный, настоящий, его. — Младший, какой… сюрприз. — Нил замирает в объятиях Эндрю и быстро отстраняется, не оставляя между их телами большого расстояния. — Отец. Эндрю нужна каждая унция силы воли, чтобы оставаться неподвижным при виде человека, который слишком сильно и совсем не похож на Нила, с женщиной рядом, сверкающей улыбкой Чеширского кота. — Что вы здесь делаете? — Поздравляю своего сына с победой. Я, конечно, не ожидал, что ты так быстро запутаешься в собственных словах, хотя я не удивлен. Люди вокруг них начинают шепотом произносить имена и неприятные прозвища в тот момент, направляя на них телефоны с камерами. Нил напрягается все больше и больше рядом с Эндрю, и тот сосредотачивается на том, чтобы оставаться неподвижным, пока не придется применить насилие. — Нил, все в порядке? Здравствуйте, сэр. Вам подсказать дорогу к выходу? — голос Эллисон врывается в напряженную атмосферу. — А ты — та самая милашка, с которой должен встречаться Натаниэль! К чему такие перемены, Младший? Точно так же, как это произошло целую жизнь назад на сцене телепередачи, только теперь он трезвее и ближе, Эндрю чувствует тот самый момент, когда Нил превращается из жертвы в хищника. — Я не буду обсуждать это ни с одним из вас ни здесь, ни сейчас, ни когда-либо. — Натаниэль, ты сам понимаешь, что здесь происходит? — Я понимаю, и знаешь что? Мне плевать. — Младший. Нил делает шаг вперед, сталкиваясь со своим отцом. — Не делай меня Младшим. С тех пор как умерла мама, ты только и делаешь, что пытаешься сделать из меня дешевую копию себя, и знаешь что? С меня хватит. Я люблю кататься на коньках, и мне все равно, что ты обо мне думаешь, но я останусь с этим до тех пор, пока буду в состоянии. Ты можешь поддержать меня или вернуться ко всему тому, из-за чего мама в конце концов возненавидела тебя. В любом случае, у меня есть друзья, которые поддерживают меня и не осуждают за каждое решение, которое я принимаю ради собственного блага. — Заткнись сейчас же, пока ты не устроил еще больший скандал. — Нет, заткнись ты и поворачивай в ту сторону, откуда пришел. Мне надоело пытаться угодить тебе, поскольку это невозможно. Натан снова открывает рот, но Эллисон и Эндрю делают шаг к Нилу. На этот раз Эндрю вкладывает в свой голос всю накопившуюся печаль и ненависть. — Ты слышал его. Мужчина бросает на Эндрю взгляд отвращения, который Эндрю принимает с резкой ухмылкой. — Ты пожалеешь об этом, Натаниэль. — Нет, не пожалею. Пришло время мне заняться своими делами. Прощай, отец. Натан готов возразить, но тут в разговор вступает Ваймак. — Не вынуждайте меня вызывать охрану. — Все в порядке, милый, ты тоже был таким в молодости, помнишь? — вклинивается Лола, разворачивая их с Натаном, чтобы уйти. Как только они исчезают, Эндрю готов к предстоящему срыву. — Я сказал своему отцу, чтобы он отвалил, — говорит Нил в промежутках между взволнованными вдохами. — Да, ты это сделал, и я горжусь тобой, — говорит ему Дэн. — Мы можем купить гамбургеры в другом месте, приятель. — продолжает Мэтт. — Я… Я свободен. Я свободен, и мне понадобятся деньги. — Нил проводит обеими руками по своим волосам. — О Боже, мне нужны деньги и жилье на время каникул, а теперь я не могу потерять стипендию и… — Нил, прекрати, — говорит Эндрю одновременно с Эллисон, Дэн и Мэттом. Он смотрит на окружающих его людей несколько мгновений, прежде чем кивнуть. — Да, верно. Да. Я в порядке. Все будет хорошо. Мы в порядке, верно? Эндрю слегка толкает Нила в лоб. — Наркоман. Лисы и Петухи смеются в один голос. Все не идеально, и Эндрю не думал, что его жизнь окажется такой, и ему предстоит многому научиться в этом мире, в то время как Нил заново строит свою жизнь вдали от отца. Тем не менее, это будущее, с братом, семьей и группой людей, которые могут стать его друзьями, если Эндрю не замкнется в себе. Как бы страшно это ни было, он больше не откажется от этого шанса. — Да или нет? На этот раз Эндрю протягивает Нилу руку ладонью вверх. — Да. Я… Я думаю, с тобой это всегда будет «да».