Sticks for Skates/От клюшек к конькам

      — О Боже. О Боже, это самый лучший бургер, который я когда-либо ел, — говорит Мэтт в перерывах между укусами.       Дэн рядом с ним стонет, прикрыв глаза.       — Кажется, у Дэн реально оргазм, — указывает Эллисон.       — Да, и меня это не волнует. Детка, я меняю тебя на это. — говорит Дэн, заглатывая свой бургер.       Нил с улыбкой наблюдает за тем, как его друзья наслаждаются. В конце концов, это стоило борьбы последних двух месяцев.       Через неделю после окончания чемпионата по фигурному катанию Нил вернулся в Балтимор, чтобы забрать свои вещи и переехать. Перебирая вещи Натана, он нашел завещание Мэри, в котором она передавала Нилу в наследство «Бургеры Мясника», принадлежавшие ему с восемнадцати лет, а также большую сумму денег.       Внезапно Нил стал не просто свободным, у него появились деньги и бизнес. Ему посчастливилось найти все контакты своей матери, готовые встать на его сторону и руководить пищевой цепочкой, как того хотела бы Мэри. В результате у Нила появилась хорошая работа по выходным, возможность продолжать кататься на коньках и еще один отличный повод часто приезжать в Колумбию, чтобы повидаться с Эндрю, когда это позволяло их расписание и плотный график Нила.       — Как ты думаешь, насколько плохо отреагирует тренер, если мы все уйдем из команды и переедем сюда? — спрашивает Мэтт после очередного укуса.       Дэн на минуту поджимает губы, прежде чем ответить. — Кевин и Петухи могут нас заменить.       — Ты все еще злишься на тренера? — спрашивает Эллисон, беря руку Дэн.       Она снова поджимает губы. Никто не ожидал, что у Ваймака появится сын, а тем более, что им окажется Кевин Дэй, но для Дэн удар был почти личным. — Нет, не совсем. Не он скрывал правду, и я рада, что Кевин выбрал другую команду, а не нас. Представьте, что его пришлось бы терпеть весь день?       — Ему просто нравится быть лучшим. Это не так уж плохо. — говорит Нил.       Остальные трое фыркают, а Эллисон продолжает: — Говорит его мини-версия.       — И кстати о мини, — следует Мэтт, — Ты когда собираешься к Эндрю? Рене сказала, что передаст нам печенье.       — Как ты можешь думать о еде, пока ешь, уму непостижимо, — отвечает Нил с притворным отвращением, чтобы перенаправить разговор от него и Эндрю.       Всего несколько недель назад Эндрю признался, откуда он родом, рассказал безумную историю о своем прошлом, своем мире и о Ниле, который погиб от рук своего отца из-за нарушенного обещания о защите. Нил не подумал бы, что Эндрю говорит правду, если бы не суровый тон его голоса и воспоминания о его разбитом сердце после их бурной первой встречи.       Перемещение между ними захватывает и пугает в равной степени, а призрак другой версии Нила между ними иногда заставляет его сомневаться в том, что он делает, но Эндрю… невероятен. Это не всегда легко, они все еще не знают, к чему это приведет, и все же Нил не может дождаться, когда увидит, куда все пойдет со временем.       Его мать, возможно, корчится в гробу, а может, и гордится им, если смотрит. Что действительно важно, так это то, что Нил счастлив. У него есть друзья, будущее в катании, будущее после того, как его тело сдастся, и человек, который заставляет его с нетерпением ждать каникул, хотя раньше он их страшился, так что жизнь не может быть лучше, чем эта.       — О, Нил, думаю, тебе нужно добавить несколько фунтов к весу в тренажерном зале, иначе после этого ты никогда больше меня не поднимешь. — Эллисон отвлекает Нила от его мыслей. Она опирается на спинку сиденья, выглядя так, словно ей не хватает одной жареной картошки, чтобы умереть.       — Тссс. Не надо говорить об этом сейчас. Тренер придет за моей головой, когда я сломаю каток после прыжка, но мне… все равно. Неважно. Это выше всяких похвал.       — Тебе следовало раньше рассказать, кто ты, чтобы почаще приводить нас сюда, — начинает Дэн, окидывая Нила многозначительным взглядом. — Предлагаю компенсировать это бесплатным питанием до твоего выпуска.       Нил закатывает глаза, но не отказывается.       — Ладно, вернемся к серьезным вещам, — говорит Дэн своим капитанским голосом, когда они выходят из кафе. — На этой неделе нам нужно будет серьезно поработать, чтобы вернуться в форму перед соревнованиями штата.       — И разработать наши наряды. Я думаю о лавандовых полях для вдохновения. Да, да! Нил, мы покрасим наши волосы в оттенки фиолетового.       Нил улыбается ей и кивает с насмешливой покорностью. Теперь, когда отца больше нет в его жизни и Нил знает о жизни Эндрю, он может без страха и стыда наслаждаться тем, что Эллисон делает с его волосами, чтобы выделить его из толпы.       Похоже, что прозвище «Косичка» останется, как и его слава одного из лучших фигуристов колледжа, и он придет за всеми будущими золотыми медалями. Если цвет волос приблизит его к этому и вызовет хорошую реакцию Эндрю, то и лучше.       — Только если ты не заставишь меня петь в программе…       — Почему нет! Только подумай, какая получится оперная постановка!       Вся команда смеется, пока Эллисон продолжает свой, возможно, реальный план.       Да, жизнь хороша, и Нил ни за что на свете не изменил бы ничего из этого.

***

      Прошло четыре месяца, а Эндрю до сих пор, по крайней мере, раз в неделю полагает, что обмен — это сон, который вот-вот вырвется из его рук. Несмотря на свои убеждения о сожалении и чувстве вины, он знает, что его поступки не делают его достойным этой жизни, где у него есть родители, которые поддерживают его, брат, который не ненавидит его, и Нил.       На каждом шагу Нил.       Довольно хлопотно договариваться о том, чтобы они встречались каждые выходные либо в Колумбии, либо в Пальметто, но они справляются, и, что самое главное, они не устали друг от друга.       Все это может быть гораздо лучше, чем сейчас.       — Эндрю! Мы уезжаем в десять! — кричит Кевин откуда-то снизу.       Как бы ни было неприятно просыпаться в чужой постели, Эндрю втайне гордится собой за то, что смог насладиться пребыванием в доме Кейли, и, чтобы пояснить свою мысль, он зарывается еще глубже в теплые простыни.       — Эндрю, ради всего святого. Скоро прилетит самолет Нила. Мы уезжаем!       Кевин захлопывает за собой дверь, чтобы стряхнуть сон с Эндрю. Эндрю бредет в ванную в ленивой задумчивости, понимая, что уже четвертую неделю подряд ему не снится ни одного кошмара о Балтиморе, о последних зимних каникулах, о Дне благодарения, о приемных семьях. Вечные темные мешки под глазами исчезли. Он также не обменял свои повязки и ножи Рене и не чувствует в этом необходимости. Не сейчас, когда у него есть все, чего он когда-либо хотел, и нет никого, кого можно было бы защитить тупым оружием.       Он натягивает слой за слоем теплую одежду, чтобы выйти и присоединиться к Кевину в коридоре внизу.       — Наконец-то, блядь. Я был в двух секундах от того, чтобы вынести тебя.       — Не груби гостю. Как спалось? — спрашивает Кейли, выходя из кухни с Рене, за которой следуют сонный Аарон и зевающая Кейтлин.       Эндрю кивает и берет термос, который протягивает ему Рене.       Кейли поворачивается к Аарону и Кейтлин. — Я могу рассчитывать, что вы двое будете хорошо себя вести, пока мы будем встречать остальных в аэропорту, не так ли? Если же нет, посмотрите на Кевина. Вот что бывает, если не предохраняться.       — Мама!       По какой-то причине румянец на щеках Кейтлин и розовый цвет ушей Аарона больше не беспокоят Эндрю. Пока они не превращаются в Кевина, Эндрю… Эндрю нормально к ним относится.       Кейтлин хорошо относится к Аарону во всех вселенных, так же как Нил хорошо относится к Эндрю… И когда он успел стать таким сопливым?       Определенно, еще слишком рано для пробуждения.       Прежде чем его мысли заблудились дальше, Эндрю вполоборота садится в машину к Кевину, за ним следуют Кейли и Рене.       Эндрю все еще не знает, что происходит между Кевином, Рене и Эллисон, но после его собственной странной истории он не из тех, кто может судить. Так что пока они никак не влияют на Нила, эти трое могут делать все, что им заблагорассудится.       Дорога проходит под непрекращающиеся планы и вопросы Кевина относительно экси, которые Эндрю заглушает, увеличивая громкость музыки, пока они не добираются до аэропорта и не обнаруживают Лисов, только что вошедших в зал прилета.       У Эндрю перехватывает дыхание при виде Нила в облегающей одежде и со стилизованной прической — вероятно, и то, и другое было сделано Эллисон. Нил подходит прямо к Эндрю.       — Привет.       Эндрю кивает в знак приветствия, все еще не в силах вымолвить ни слова. Каждый раз, когда они встречаются, происходит одно и то же: Эндрю нужно напоминать себе, что это реальность, Нил реален, и он никуда не денется. По крайней мере, надолго.       — Итак, по словам Нила, Кевин сказал ему, что ты научишь нас новой игре? — спрашивает Дэн после того, как Эллисон, Кевин и Рене заканчивают свое приветствие.       — Да! Вот почему я хотел, чтобы все собрались. Нам нужны команды, верно?       — Не будь таким холодным. — укоряет Кевина Кейли. — Ты также пригласил их, чтобы узнать о них больше, ведь они будут практически твоими братьями и сестрами, раз уж ты общаешься с Дэвидом.       Дэн сдвигается на ее место, а Мэтт быстро обхватывает ее рукой. Это могло бы сойти за объятия для всех, но Эндрю и Нил замечают, что он сдерживает свою девушку от того, чтобы она не набросилась на Кевина. Было бы забавно посмотреть на реакцию Дэн на ту же новость, если бы Кевин когда-нибудь решился рассказать тренеру правду.       — Почему бы нам не пойти и не познакомиться друг с другом получше перед игрой?       — Да, разумеется. Они заставили нас пройти половину пути в такую погоду, а у меня ноги мерзнут. — сказала Эллисон, взявшись за руку Рене, чтобы последовать за Кейли к машинам.              Эндрю без слов подхватывает одну из сумок Нила и молча следует за группой.       К радости всех, кроме Эндрю, они останавливаются в кафе «Бургеры мясника», чтобы купить обед. Его единственная причина терпеть это — чтобы Нил был рядом. Пока Кевин делает заказ, Эндрю тянется на заднее сиденье в поисках руки Нила. Холодные пальцы переплетаются с его, и сиденье скрипит, прежде чем теплый шепот касается его уха: — Я здесь, все в порядке.       С каждым днем Эндрю все больше ненавидит этого Нила. За то, что он понимает его, дает ему пространство, помогает справиться, облегчает жизнь, просто за то, что он такой.       Нил возвращается на свое место, когда Кевин передает ему их заказ, и всю обратную дорогу домой они проводят в молчании. Обед проходит за веселыми обсуждениями Кейли и ее приключений по всему миру. Эндрю не может не заметить искру жизни в глазах Кевина, когда тот притворяется, что устал от маминых разговоров.       Этот мир подходит и ему. Так подходит, что он повсюду становится невыносимым наркоманом.       — Ладно, все, пошли, — говорит Кевин в тот момент, когда последняя порция жареной картошки исчезает, чтобы доказать правоту Эндрю.       Все помогают убрать со стола — Эндрю чуть меньше, чтобы украдкой поцеловать Нила в теплую шею — и снова выходят за Кевином на улицу. На этот раз Кейли отдает ему ключи от своего внедорожника, поэтому Кевин позволяет Нилу сесть за руль своей машины, и группа разделяется на две машины для поездки.       Двадцать минут спустя они паркуются на крытом футбольном поле. Кевин заходит внутрь, словно хозяин, и ведет группу в одну из раздевалок, где уже выстроилось множество снаряжения для лакросса и футбола, включая ракетки разных размеров и длины.       — Где ты все это достал? — спрашивает Мэтт, пока группа рассматривает то, что Кевин для них приготовил.       Кевин пожимает плечами. — У моей мамы хорошие связи.       — И у моего отца, — говорит Нил, разглядывая защитные щитки, прежде чем вернуть их на место.       — Итак, что нам делать? — спрашивает Кевин, поворачиваясь к Эндрю.       Би — его Би — была бы так невыносимо горда Эндрю за то, что он объяснил им суть экси, не бросив их и не потеряв терпения. Может быть, на 99% потому, что Нил остается рядом с ним, кивая и сверкая глазами при каждой новой детали, которую Эндрю раскрывает о спорте.       После десяти минут инструкций и вопросов они, наконец, начинают разбирать имеющееся снаряжение, чтобы начать игру. Эндрю сохраняет за собой позицию вратаря, поскольку он еще не нашел причин бегать по полю, как хомяк. Рене тоже занимает позицию вратаря, а остальные, один за другим, выбирают примерно те же позиции, что и в мире Эндрю, только разделенные на две команды.       В первом раунде Нил, Эллисон, Дэн и Мэтт сражаются с Эндрю, Аароном, Кевином и Рене, причем Кейтлин с удовольствием выступает в роли судьи все двадцать минут, прежде чем ей надоедают небрежные движения Аарона, и она оттесняет его в сторону, чтобы устроить ад Нилу и Дэн в качестве безжалостных защитников.       Аарон задерживается на скамейке запасных, прежде чем понять, что его девушка лучше него в этой нелепой игре, поэтому он становится на сторону команды Нила в безрезультатной попытке забить в ворота Эндрю. Эндрю отражает все удары, летящие в его сторону, с меньшей силой, чем он использовал бы в Пальметто, а также не целясь в головы или голени.       Нилу и Аарону требуется совсем немного времени, чтобы понять, что делает Эндрю, поэтому они отводят Эндрю в сторону, чтобы игра была ровной, оставляя Мэтта охранять ворота Лис, что дает Кевину шанс забивать снова и снова, пока его нога не начинает беспокоить его слишком сильно, поэтому он выбывает из игры и отправляет Эндрю обратно, теперь уже с открытыми воротами, чтобы Рене тоже могла бегать. (Идея Мэтта и Аарона: Эндрю — враг общества номер один по бегу).       Три часа спустя Лисы и Бойцовские Петухи расползаются по корту, превращаясь в потное, пыхтящее месиво. Несмотря на это, Эндрю притягивает Нила к себе и переплетает их пальцы.       — Не могу и вспомнить, когда мне в последний раз было так весело, — говорит Мэтт сквозь рваные вдохи.       — Почему ты не научил меня этому на День Благодарения? — спрашивает Аарон со своего места в нескольких футах от Эндрю. — Ники бы понравилось.       — Думаю, мы можем превратить это в настоящий спорт. Я могу попросить маму помочь нам все организовать и распространить это, как она делала с катанием на коньках, — говорит Кевин с мечтательным блеском в глазах. — Что скажешь, Нил?       — Если это не прервет наш сезон катания, я за.       — Конечно, не прервет. Это может быть спорт весна-лето. В это время коньки отдыхают.       — Я бы не отказалась, — говорит Рене.       «Я тоже» — следует хором вокруг Эндрю.       В другом мире он бы проклял и проигнорировал их глупость и надежды на абсурдный спорт, но сейчас, когда Нил находится на расстоянии вытянутой руки, улыбается ему обнадеживающей улыбкой, окружен друзьями и впервые в жизни у него есть будущее, Эндрю позволяет теплому комку, образующемуся в его груди, расшириться и наполнить его.              Его прошлое снова будет преследовать его, в этом нет сомнений, но он наконец-то нашел то, чего всегда хотел, без необходимости отказываться от части себя и без всякой цены.       Это было его, и Эндрю не собирается это отпускать.       — Добро пожаловать домой, Эндрю.