***
— Чёрт! — воскликнула Нина, пытаясь вернуть равновесие с помощью держащей её под руку Айсы, после того, как в очередной раз поскользнулась на лестнице. Каз тихо прыснул в ответ. Джеспер удивлённо покосился на него и прошептал Уайлену: — Из него демоны выходят? Получилось это довольно громко, так что Инеж хихикнула: — Я думаю его демон никуда не выйдет, он там прописан. Девушки залились хохотом. Уайлен тихо хихикнул, глядя из-под, наехавшей на глаза шапки, с каким взглядом сейчас идёт Каз. Ожидая, что парень сейчас испепеляет взглядом их пятерых, он слегка прищурил глаза, однако обычно хмурый Каз смеялся вместе со всеми. Он и сам думал над тем, почему без устали улыбался последние сутки. Бреккер не мог перестать смеяться над глупыми шутками Нины, не мог перестать соглашаться сходить со всеми на прогулку, он не мог перестать смотреть на неё... Эта девушка вызывала в нём давно не звеневший смех, улыбку, чуждую его лицу, она заставляла его каменное сердце постукивать. Парень не мог понять, что за магию она творила с ним, и даже успел усомниться в её портничестве. Вдруг она на самом деле сердцебит, заставляющий его кровь закипать, а улыбку — натягивать на лицо. Конечно, сомнения исчезли, когда он взглянул, как заворожённо она смотрела на Нину, когда та грела сама себя. "—Айса оказалась просто в нужный момент рядом со мной, сказала нужные слова." — думал Бреккер. Каз везде искал подвох, но не мог его найти. Дело было в нём самом. Это его разум трепетал при каждой милой улыбке Муур, от которой, у неё на щеках выступали ямочки. Он и до этого испытывал некоторое сомнение в том, что он должен приобретать хорошее настроение лишь, когда она входит в помещение. А теперь, после этой ночи, Каз и вовсе места себе не находил. Его мысли метались по черепной коробке, как рыбы по Истинноморю. Ребята болтали, старались уделять внимание памятникам истории, чтобы сойти за простых туристов, приехавших на День рождения принцессы. Они обошли за два часа лишь ту небольшую часть набережной, где возвышались различные вариации лика Матери. Кто-то видел её изящной женщиной с золотистыми волосами и грубыми чертами, другие верили, что она имеет платиновые волосы, фиолетовые глаза и острые черты, то есть выглядит как типичная ликийка, хотя говорят, что это из-за неё коренной народ острова имеет такие же черты. Есть очень малая часть людей, которая верит, что Она не имеет физической формы. Она является ветром, солнцем, землёй, водой и, конечно же, льдинами. Ликия — это и есть Матерь. Бесчисленные фрески, мозаики, полотна, а также скульптуры святой гордо возвышались в Точке Памяти. То необычное место, где из каждой стороны ты мог уловить взгляд Матери и действительно ощутить её присутствие. Храм являлся условностью, традицией, которую все соблюдали. На самом же деле, если ты захочешь оказаться в обществе святой, то тебе просто нужно прийти сюда. Точка памяти является негласным местом веры. Когда компания достигла этого места, Айса слабо, еле слышно, всхлипнула и украдкой произнесла: — Я скоро буду. И она ушла. Девушка взглянула на небо, увидев лишь уже не согревающее солнце и одинокое облачко над Точкой Памяти. Она представляла собой пятиугольник, ограниченный древними высокими булыжниками. Каждый из них символизировал явления Матери. Она приходила в этот мир поведать о законах жизни, о том, как править королевством мудро, как лечить больных без вреда, как жить и обычному люду. По легендам это была девушка невиданной красоты и неограниченной доброты. Она приходила каждые сто лет, однако нарушила эту традицию пол тысячи лет назад. Портал, раньше сияющий голубым цветом, сейчас стоял угрюмым исполином посреди этого святого места. Он уже не плавал по волнам прежней дымки. Из него ушла жизнь. Муур, печально взглянув на него, приложила правую, сжатую в кулак, ладонь к сердцу и почтительно поклонилась. Девушка, закрыв глаза, начала бормотать молитву на ликийском языке:Вернись к нам, пусть сияние покинуло наш край, а забвение накинулось на нас диким зверем, но все мы желаем увидеть нетронутый лёд. Вернись к нам, как ты возвращаешь близких наших. Вернись к нам также уверенно, как убираешь врагов с нашего праведного пути. Кайла, septem arh
Девушка поцеловала свои пальцы и устремила "воздушный поцелуй" к небу. Туда, откуда на неё смотрит Матерь. Айсе было тоскливо возвращаться в гостиницу, потому что она впервые за свою сознательную жизнь может погулять по Виндлу. Вернувшись к друзьям, которые осматривали центральную часть города, девушка предложила: — Пойдём осматривать дворец. Экскурсия начнётся примерно через полчаса. Уайлен недоуменно посмотрел на Муур: — То есть замок открыт для всех? Айса улыбнулась и потрепала его по рыжей макушке: — Ни в коем случае. "Экскурсией по дворцу" у нас называется прогулка по двору военных. Там они оттачивают свои злодейские навыки. По крайней мере, мне так рассказывала Валери. — То есть мы можем проникнуть в военный двор, а если повезёт, то Инеж сможет тайком уйти и пробраться за твоим братом? — словно прочитав мысли остальных, спросила Нина Айса выпучила глаза и растерянно оглянулась по сторонам: — Давайте не здесь.***
Сидя в комфортной забегаловке, Инеж поняла, что они уже упустили экскурсию в своих бешеных дебатах. Она потягивала свой ароматный чай, сделанный из хвои и коры дерева, которое растёт на территории этого заведения. Пока все остальные дискуссировали, они с Уайленом обсуждали их время в Ликие. — Честно, — сказал он, помешивая сахар в его кружке, — я бы остался тут жить, если бы не суровый король и обязательства в Керчии. — Согласна, думаю,тут было бы довольно уютно, если бы законная наследница переняла корону, — она хмыкнула и глянула в сторону Айсы, которая, услышав фразу, добросовестно начала давиться своим кофе. Инеж посмеялась и принялась постукивать Муур по спине. Джеспер, Каз и Нина прекратили свой разговор и взглянули на них. Уайлен, просмеявшись объяснил причину недуга Айсы, которая к этому времени уже, со слезившимися глазами, наблюдала за всеми. Тут же Джеспер высказал противоположное Уайлену и Инеж мнение: — Ну, не знаю, я бы предпочёл прогнивший алчностью и коррупцией Кеттердам, — он повернулся к Айсе, — не в обиду, Кёрл. У них ещё на корабле закрепилось правило, что при посторонних Айсу они называют Кёрл, либо же просто Айса. Если кто-то услышит настоящую фамилию, то принцессу сразу же вздёрнут на петле за измену. А если просто услышат довольно распространённое в Ликие имя, то вряд-ли ей что-то будет. Джес продолжил: — Я ни за что не променяю, состоящий практически из одних баров и игорных домов, Кеттердам на практически святую страну, где одно-два солидных заведений. Айса засмеялась, на что бабулька за её спиной обернулась и косо посмотрела на неё. — Знаешь, нужно будет исправить, — она подмигнула ему и понизила громкость своего голоса, — К тому же, наследником является Филипп, который так и не нашёлся. Каз поднял бровь: — А разве в справочнике не говорится, что он умер на войне? Или же от всех как обычно скрывают чьи-то смерти или наоборот. Нина закивала: — Я, если честно, запуталась в этой их родословной со всеми её странностями, — она взяла со стола ещё одну сладкую булочку, покрытую глазурью. Айса закатила глаза: — Тут практически противоположная ситуация. Принцессу желают представлять живой, а скажешь подобное про бывшего наследника — и это расценят как измену, — она пожала плечами вытерев уголок губ краем салфетки. — В каком ключе? Каз опередил Айсу, уловив мысль: — Власть посчитает тебя неуверенным в королевской семье, раз ты рассматриваешь "невозможные" варианты смены. Она кивнула, оглядываясь по сторонам. Мало ли какой шпион выискивает неправильно подобраные слова и другие слухи. — Именно так.***
Уайлен сидел в столовой "Сердец Ликии " и скучал. Вот бы ему сейчас изучать какие-то интересные механизмы, а не это всё. Однако, он значительно повеселел, когда принцесса летящей походкой вошла. Она обворожительно ему улыбнулась : — Как продвигаются твои дела? — Ты по поводу сыворотки? Она кивнула и, присев напротив него, с интересом собралась его слушать. Ему было крайне приятно, что кто-то из их компании может выслушать его с таким восхищением, без грамма насмешки. — По моим расчётам, будет достаточно одной её капли для того, чтобы усыпить одного взрослого мужчину на два часа. Айса нахмурилась: — А если переборщить? Уайлен победно ухмыльнулся, словно ожидал этого вопроса. Он откинулся на спинку стула: — То проспит сутки, но не более. Опыт уже был поставлен и выполнен успешно. Каз мне лично вверил подопытного, — он посмеялся. Муур поддержала его заливистым смехом: — А я то думала, почему не вижу Джеспера последние сутки. Хендрикс пожал плечами, всё также улыбаясь. Однако, это длилось недолго. Улыбка его сползла, он выпрямился, а за Айсой нависла тень: — Ты готова?— услышала она из-за своей спины. Она закатила глаза и повернулась к нему: — К чему? Голос его был ледяным, как сталь. Такое чувство, что и не было позапрошлой ночи, того искреннего электричества между ними, той такой понятной тишины. Бреккер приподнял одну бровь и наклонил голову: — Я вот думаю, может, у тебя голова пострадала, когда Лев тебя вырубил. Просто сегодня с утра я повторил всем, что мы обязаны лечь пораньше, чтобы завтра мы все не стояли как идиоты в километровой очереди из трупп и другого сброда. Тебе я повторял трижды, пока ты собиралась с утра. Айса отвернулась к Уайлену и передразнила Каза тихо, чтобы увидел только друг. Она скорчила рожицу демонёнка, вылезшего из кругов ада, на двухнедельный отпуск. Такой же угрюмый, но смешной. Муур выдохнула и встала, обходя Бреккера и направляясь в их номер. Хендрикс посмеялся, но, увидев недовольный взгляд Каза, состроил лицо, полное непонимания. — Тебе тоже пора идти, Уайлен. Попроси Джеспера колыбельную спеть, чтобы лучше спалось. — Грязные руки развернулся и с победной улыбкой последовал за Снежной королевой.***
С самого раннего утра сердце Айсы трепетало, готовое вырваться из груди. Она и сама понять не могла от страха это, или от радости увидеть брата и мать. Тогда что можно говорить про остальных? Инеж во время завтрака не раз спрашивала из-за чего трясутся руки Муур, но ответа так и не получала. Бреккер всю трапезу кидал на Муур насмешливые взгляды. Подумаешь! Всего-то она может погибнуть сегодня. Как только он подумал об этом, то что-то защемило в районе грудной клетки. Его улыбка сразу же сползла с лица, и ей на смену пришли нахмуренные брови. Да что, чёрт возьми, с ним такое происходит?! Он, так и не закончив, встал и сказал всем, что ещё раз продумает план отступления. Грязные руки поднялся на второй этаж и вышел на балкон. Он взглянул на стены, окружающие замок. Вдруг Инеж не сможет во второй раз закрепить веревку? Он сразу же отбросил эту мысль. На стену забраться легче, чем на эту одинокую башню, где несколько лет просидела Айса, как чёртова принцесса из сказки. Она была длинным и тонким строением, возвышающимся над всем этим городом. Раньше Призрак сомневалась насчёт шести этажей в Ледовом Дворе, а теперь ни капли не сомневается в строении, больше того на несколько этажей, а также собирается влезть на неё, а потом ещё и на стену. Так ещё и оставаться незамеченной. Только безумцы так делают. К счастью, вся их компания — безумцы. Ближе у рассвету, все собрались в холле гостиницы. Каждый переживал. Главное, чтобы ничего не кончилось как в прошлый раз. Валери уже успела попрощаться со всеми и теперь просто стояла и наблюдала за ними. До этого они с Казом обговорили, что гостиница поможет доставить их багаж на их шхуну по-тихому. Грязные руки будет надеятся на то, что Каста держит слово. Джеспер, отдохнувший и весёлый, хлопнул в ладоши и потёр их одну об другую, он кивнул всем: — Ни траура... Все, кроме Айсы, стоявшей немного в стороне, как один ответили: — Ни похорон... Они двинулись в путь. Айса должна явится позже, потому и осталась прощаться с Валери. Однако, через час она должна быть на месте, как штык.***
Девушка, явно нервничая, двигалась по склону, на котором до сих пор стояли экипажи. Её бордовый плащ смотрелся на снегу как любимое лакомство ликийцев — засахаренная клюква. Ягоду легко найти, потому что в Холодных лесах болот больше, чем деревьев. Она дошла и, с тремором в руках, взглянула на охранника. Вот он, этот долгожданный день, когда оковы брата наконец-то падут, а она сама провозгласит себя королевой этого острова, хоть того и не хочет. Муур не любила эту аристократическую важность, эти светские балы, где все только кичатся собой, а перед королём стелятся ковриком. Но ей придётся это сделать, ведь она не хочет для своей страны погибели. С этой мыслью Айса подошла к охраннику, который недоуменно смотрел на неё. Девушка выпрямила плечи, задрала подбородок и, научившись у Каза ледяному приказному тону, сказала: — Я требую аудиенции у короля и Совета. Бедолага рассмеялся, однако Муур сверкнула глазами: — Что-то вас рассмешило? Он кивнул за её спину: — Ты видишь эти пару десятков экипажей? Думаешь у короля нет своих забот? Или у Совета? Айса улыбнулась и вытянула руки, призывая лишь часть своей силы и образуя у себя в ладони прозрачно-перламутровый ледяной кинжал: — Проведи меня к королю, сейчас же! Он вздрогул и повиновался, призывая его сослуживца побыть на посту за него. Он шёл впереди неё, попутно поглядывая на лико-гриша. Перед самым входом он что-то шепнул и их пропустили во дворец. Айса спустила свой капюшон, оглядываясь по сторонам. Ничего не изменилось. В общем-то, она и не удивлена, отец всегда придерживался принципа " не разрушать старины, не вводить новизны". Чёртов псих, так, их общество точно деградирует. Муур глянула на стражу, стоящую внутри. Железные доспехи были начищены так, что можно было разглядеть своё отражение. Далее тот испуганный ликиец "передал" Айсу в руки другого, опять предварительно шепнув ему что-то. Коленки у девушки дрожали в ожидании чего-то ужасного. Что бы ни случилось, она обязана вытащить Сашу отсюда. Вскоре, спустя бесчисленные коридоры и другие странные помещения, она оказалась напротив белой дубовой двери, которая весила больше, чем пару лошадей. Перед ней открылся последний шаг к её мести. Айса вздёрнула подбородок и вошла в зал, где напротив её возвышались два трона. Один поменьше, где, нахмурившись, сидела королева Василиса, прекрасная беловласая женщина с голубыми, словно гладь озера, глазами. Она озиралась по сторонам, не осознавая, что происходит. А вот, по правую руку от неё возвышался трон отца. Дмитрий, не ожидая незнакомцев встал, всматриваясь в лицо дочери. Муур сразу же уловила движение по правую сторону от неё. Это копошились пять представителей Совета. Они перешёптывались между собой, преодолевая несколько человек между друг другом. Айса, стуча каблуками, прошла дальше, углубляясь в комнату. Она не прерывала зрительного контакта между ней и отцом. Девушка решила прожечь в нём дыру. Он неуверенным, но громким голосом спросил: — Кто вы такая? — он вскочил со своего места. Чем дольше Василиса всматривалась в девушку, тем больше черт дочери она могла разглядеть, несмотря на то, что она выглядела как совершенно другой человек. Глаза выдавали частичку души королевы. Она ахнула и хотела вскочить и подбежать к Айсе, но та, глядя на Дмитрия, нахмурилась и закричала: — А что же вы, не узнали меня? Она состроила печальное лицо. Дмитрий нахмурился и кивнул своему солдату схватить её. Тот накинулся на принцессу из-за спины и взял её под руку так, чтобы возможности выбраться не было совсем. — Я знала, что ты потерял разум ещё давно, но не думала, что весь. — она рявкнула, даже не пытаясь вырваться из хватки парниши. Главный Советник выкрикнул, краснея и брызгая слюной: — Как ты позволяешь себе разговаривать с его Величеством, крестьянка? Она почувствовала, как сердце её потихоньку замедляется. " — Сердцебит..." Муур не показала того, что сейчас может упасть, а крикнула: — А как вы смеете разговаривать с её Высочеством? Королева приложила свои ладони к лицу. Это действительно была она! Её девочка, которая столько натерпелась, она здесь! Василиса уже начала терять надежду и медленно верить в то, что говорят крестьяне. Но они все ошибались, Айса здесь, жива и невредима. Она хотела было выбежать и прижать дочку к себе, однако Дмитрий выставил свою руку перед ней. Он приказал дочери: — Повтори, что сказала, паршивка! — Я — её величество! Но вы так надеялись, что я погибла, правда, папенька? — сверкнула глазами Муур. — Именем короны! Либо вы сейчас же признаётесь во лжи и отправляетесь в темницу навечно, либо сию же секунду вам остановят ваше гнусное сердце! — высокий мужчина, который возглавлял Совет, хлопнул по столу и вскочил со стула. Девушка почувствовала, как её ещё крепче сжал сердцебит, который следил за каждым её движением Она лишь покрутила пальцами так, чтобы все видели, и рука этого солдата покрылась внушительным слоем льда. Она выскользнула из его хватки, пока все: стражники, Совет и королевская семья — обомлели. Никто даже не шевельнулся. Вот и настал момент её идеальной мести. Гриш преобразила себя к первоначальному облику. Она вскинула руки и громко, так чтобы вся Ликия слышала, сказала: — Я Айса Клэр Муур — вернувшаяся ликийская принцесса и не потерплю таких угроз!