z351oh

Ещё пока тонкая тетрадь выглядит абсолютно новой: равномерный светло-серый цвет, аккуратная чёрная подпись, – Сяо поверхностно оглядывает предмет, после чего открывает первую страницу, заполненную по большей части стандартными выражениями, оповещающими о целях исследования, его актуальности, а также списке учёных, принимающих в нём участие. По правую сторону от эмиссара становится Альбедо, заглядывая в журнал и дополняя его содержание: – К слову, я только утром вспомнил об электронных материалах, предоставленных тобой, поэтому фактически мы потеряли несколько часов работы, – он плавно проводит средними фалангами пальцев по подбородку, на мгновения замолкая, но уже скоро продолжает мысль. – Тем не менее, они достаточно информационно ёмкие, чтобы удовлетворить мои требования. Так, по коротким видео, запечатлившим поведение инфицированного, уже можно предположить, что одним из признаков заражения является нарушение функционирования центральной нервной системы. Первой в глаза бросается работа мозжечка: координация движений сильно отклонена от нормы, а умственные способности, как ты уже говорил, сравни младенческим, что можно распознать по поведению, – всё это очень походит на мозжечковую атаксию, но в очень запущенной форме. – С такими яркими симптомами обычному человеку сложно выжить без помощи, – бормочет Сяо, скользя взглядом по исписанному листу. – Верно. Снимки со вскрытия показались ещё более интересными: все они были сделаны практически сразу после смерти инфицированного, но его тело выглядело так, будто его нашли спустя двое суток после окончания жизненных процессов, – Альбедо тыкает на нужные строчки в журнале пальцем, одновременно с этим поглядывая на сосредоточенное лицо эмиссара. – Сложно объяснить подобное с научной точки зрения, но у Тимея есть на то свои теории. Вопросительно нахмурив брови, спецназовец отрывается от изучения материала, а услышавший своё имя учёный, до этого повёрнутый к коллегам спиной, разворачивается в пол-оборота, довольно усмехаясь. – Когда происходит такая неразбериха, я предпочитаю рассматривать даже с первого взгляда сказочные теории. Этот случай, к примеру, можно объяснить тем, что, получив заражение, организм сначала погибает, что и делает его с виду таким не свежим, а потом каким-то образом возвращается к жизни, только уже не в таком полноценном виде. – Излагает свою гипотезу он и поворачивается обратно к рабочему месту. – Если это действительно так, то нам неизвестно самое главное – как организм возраждается, – задумавшись, подмечает главный лаборант. Сяо следит за его голубыми глазами, неподвижно всматривающимися во что-то перед собой, единственными движениями в них являются колебания то расширяющихся, то сужающихся зрачков и мелкие блики. – Если сразу не получается найти ответ на свой вопрос, стоит овладеть большей информацией; у нас ещё есть время, – захлопнув тетрадь, подитоживает эмиссар. Учитывая то, что ему пришлось увидеть в зоне заражения, сказочные гипотезы для него не представляют такой уж резонирующей силы, поэтому тратить силы на их опровержение он не хочет. – Да. – Вынырнув из размышлений, соглашается Альбедо. Его лицо становится менее напряжённым, и может даже слегка светлеет, когда приподнимаются уголки губ. – Сахароза сейчас проводит качественные реакции на некоторые вещества в мышечных тканях. Я собираюсь делать тоже самое с мозговыми тканями, так что мы можем время от времени покидать лабораторию, чтобы сходить за нужными реактивами. – Ясно, – кивает Сяо, прекрасно понимая, к чему ведёт биохимик. – В таком случае мне нужно место для работы рядом с вами: отпускать одного человека без сопровождения не положено. – Ты можешь занять кабинет, в котором мы были вчера вечером. Когда понадобятся новые реактивы, мы будем заходить за тобой, – Альбедо поправляет на себе халат и протягивает руку к спецназовцу, чтобы тот положил в неё журнал. Копейщик выполняет немую просьбу и складывает руки на груди. – Если на этом всё, то пора преступить к работе. – Да. Если я понадоблюсь, приходи в личную лабораторию номер один, – кивая в сторону двери, обозначенной соответствующей цифрой, предупреждает учёный. – Хорошо. Сяо кивает в знак окончания разговора, и коллеги расходятся в разные стороны. За каждым из них захлопывается дверь – теперь у всех есть свои обязанности.

***

На протяжении всего рабочего дня лабораторию покидают лишь несколько раз. В выделенном кабинете Сяо устраивает импровизированный штаб со всем нужным для документации полезной информации, поступающей из вне. Все новости эмиссар тщательно анализирует и сортирует, расчитывая, насколько долго заражение будет доходить до научного центра, чтобы в нужный момент он смог быстро сориентироваться. Да, у него нет сомнений в том, что эпидемия распространится по всему материку, поэтому единственным способом выжить в этих условиях, по его мнению, является полная моральная и физическая подготовленность. И хоть настроиться на предстоящий ужас весьма сложно, с физическими возможностями никаких проблем нет, поэтому шансы остаться в живых значительно растут. <Из последних событий: Сёгун Инадзумы подписала новый указ Сакоку, закрывающий границы государства для любых въездов и выездов. Правительница прокомментировала свои действия так: "Ситуация в мире слишком нестабильная, чтобы я могла оставить всё как есть. Самоизоляция – это единственный способ подавить распространение международной угрозы, и я готова на всё, чтобы обеспечить своему народу безопасность." Сёгун также упомянула, что она будет присутствовать на всех саммитах, которые собирается проводить союз Семерых. Будем ждать дальнейшего развития событий и держать неравнодушных в курсе. Учёные из Сумеру на вопросы об истинной природе катастрофы по прежнему разводят руками, чем не на шутку злят запуганный народ, который уже готовит плакаты с лозунгами об обмане и жестокости правительства. Собственно, не лишь в Сумеру. Фонтейн готовится принять беженцев из Каэнри'ах. Выжившим будут отведены кварталы новостроек, ещё не заселённых местными жителями, с горячей водой и бесплатным трёхразовым питанием. В Натлане провели тестирование ракетной установки "Рукотворный". Никаких подробностей ещё раскрыто не было, госпожа Мурата никак не прокомментировала данное событие.> Сяо растирает глаза сжатыми в кулаки руками и откладывает ноутбук в сторону. Он уже несколько часов подряд читает одни и те же новости, раскрываемые с абсолютно разных сторон, и ему уже почти тошно от наивности и одновременной дотошности людей. Ни для кого не секрет, что скрывать что-то от населения, значит быть предельно осторожным в каждом планируемом действии и слове, в противном случае любое событие, подрывающее доверие, приведёт к массовым протестам, несанкционированным митингам, арестам, сопротивлению, судам и ещё большей ненависти. Конечно, во многих государствах между правительством и народом процветают предельно доверительные отношения, но и они могут рухнуть в один миг, появись хоть толика недопонимания. Этот шаткий мир является второй по масштабам проблемой после нашумевшей катастрофы, и одно другому не мешает, даже наоборот: создаёт прямопропорциональную зависимость внутригосударственных отношений от положения Каэнри'ах. Такой механизм работает как кнопка самоуничтожения, активированная биологической атакой союза. Не понятно лишь, кто именно является поставщиком подобного оружия. Хотя если сузить круг до стран с наиболее развитой военной структурой, то можно ограничиться Натланом, Снежной, Ли Юэ и, в крайнем случае, Мондштадом, пусть тот и приверженец свободной мирной жизни. Для более точного прогноза нужно больше ресурсов, обоснованных реальными фактами, а не одними лишь догадками, поэтому эмиссар обессиленно стукается лбом о стол, упирая ладони в колени, и остаётся в таком положении до тех пор, пока в дверь не начинают стучать. Тогда он мгновенно смахивает с себя сонливую усталость, подскакивая с места, и стремительно шагает к выходу. За дверью обнаруживается та самая девушка со светло-зелёными волосами и вечно смущенным лицом. Сяо останавливается в проёме, молча ожидая, пока лаборантка всё же расскажет о причине своего визита, ведь обычно, когда они шли за реактивами, она вела себя увереннее. – Мистер Альбедо.. – тихо начинает Сахароза, отводя взгляд в сторону. – Мистер Альбедо просит напомнить Вам об окончании рабочего дня. Я против прерывания исследований на время сна, но нам с Тимеем было сказано отправляться в комнаты, так что мы вынуждены последовать требованию. – Хорошо, я тебя понял, спасибо. Копейщик делает шаг назад, собираясь вернуться в кабинет, но немного задерживается, провожая крепко вцепившуюся в края своего халата девушку взглядом. Возле выхода её ожидает Тимей, который, завидев хмурого на вид охранника, машет ему рукой, приговаривая: – Вам явно не хватает серотонина, господин Сяо. Будете конфету? Удивление, скользнувшее по бледному лицу, вмиг принимает форму отторжения, и эмиссар отрицательно качает головой. В этот момент он вспоминает, что вообще-то должен проводить этих двоих в их комнаты, поэтому проходит в общее помещение, двигаясь к паре. – В этом нет нужды, – уверяет он, отказываясь от сладости, и первым выходит из лаборатории, придерживая дверь для остальных. Они молча доходят до общежития, где Сяо раздаёт каждому средство связи, с помощью которого учёные смогут доложить о любой внештатной ситуации, с ними произошедшей. Также проводится краткий инструктаж: что, помимо доклада, нужно делать при этих самых ситуациях. Убедившись, что все всё поняли, спецназовец облегчённого вздыхает и отправляется обратно в кабинет. Вот почему он не любит командную работу: нужно думать не только за себя. Его стандартный принцип – это расчёт исключительно на свои силы, следовательно защищать обычно надо тоже только себя — не считая случаи, когда операция подразумевает под собой спасение чьей-то жизни — но вот незадача, теперь он несёт ответственность ещё и за других людей, причём непосредственную. Но иначе он бы не смог привезти и отдать на изучение собранные образцы. Ноги приводят в нужное помещение, и на глаза попадается дверь, помеченная цыфрой один. Альбедо чётко следит за графиком работы и отпускает всех отдыхать точно по времени, хотя сам такого ритма не придерживается и продолжает работать до поздней ночи – в точности как Гань Юй. Сяо не знает, насколько сложные и важные махинации с тканями сейчас проводит учёный, но ему не нравится то, что уже который человек, в той или иной степени связанный с ним, настолько сильно изматывает себя работой, хотя и не ему их осуждать. Спецназовец несколько раз стучит по пластиковой поверхности двери, и через пару секунд до его слуха уже доносятся звуки копошения. Тут же из проёма показывается светлая макушка, а неестественно яркие глаза выглядят немного расстерянными, как будто Сяо сейчас не в личную лабораторию, а прямо домой к учёному пришёл без приглашения. – Ах, Сяо? Почему ты всё ещё здесь? – полностью показываясь перед копейщиком, интересуется Альбедо. Его лицо снова приобретает умиротворённый вид, даже несмотря на вопросительную интонацию голоса. Этот контраст вызывает у эмиссара смешанные чувства, но он не обращает внимания. – Я хочу обсудить с тобой последние найденные мной новости, ты ведь всё равно ещё не скоро собираешься уходить, если вообще собираешься. Уголки губ учёного дергаются вверх, и он даже издаёт тихий смешок, поворачиваясь немного полубоком и указывая ладонью на диван и кресла из чёрной экокожи, расположенные напротив доски для заметок. – Тогда прошу: располагайся. Сейчас я не занят, потому что техника всё делает за меня, так что будет интересно послушать тебя. Оба парня неспеша усаживаются на свои места: Сяо опирается на правый подлокотник двухместного дивана, поджимая одну ногу ближе к груди, а Альбедо занимает кресло слева от него. Немного подумав, копейщик начинает одну за другой пересказывать прочитанные статьи; иногда его голос срывается от продолжительности монологов, но учёный быстро подхватывает тему, перенимая инициативу на себя, тем самым позволяя голосовым связкам Сяо чуть отдохнуть. Они всё говорят и говорят, достраивая мысли друг друга, делясь теориями о масштабной зачистке населения и обсуждая планы на ближайшее время. Какие-то обговорённые моменты Альбедо фиксирует на листах бумаги, которые впоследствии крепит к доске, а спецназовец заинтересованно наблюдает за этим, продолжая что-то говорить или слушать речь учёного – впервые за долгое время продолжительные беседы не приносят ему такого уж дискомфорта, тем более что они не выходят за рамки одной темы. Теперь становится более понятно, почему всем так нравится этот голубоглазый джентельмен, что и разговор отлично поддержит, и одним лишь голосом расположит к себе. – Всё-таки нужно закругляться: у тебя завтра много работы, так что следует хорошо отдохнуть, – в момент, когда Альбедо, стоя у доски, выпадает из реальности, вздыхает Сяо и поднимается с дивана, чтобы подойти к лаборанту. Тот отрицательно мотает головой и натянуто улыбается, когда обнаруживает собеседника рядом. – Рэйндоттир назначила меня главным: на меня возложены большие надежды. – А на твою могилу будут возложены пышные венки, и очень скоро, если продолжишь игнорировать свои физиологические потребности, – Сяо кривит губы, а учёный начинает смеяться. – Так ты умеешь шутить? – прикрывая рот рукой, спрашивает он и тут же получает в ответ недовольный взгляд. – В моём распоряжении только чёрный юмор, не обольщайся, – не прерывая зрительный контакт, эмиссар складывает руки на груди и продолжает уже спокойнее: – И я вообще-то серьёзно. Знал бы ты, сколько моих знакомых работали в горячих точках, забыв, что такое нормальный отдых, и сейчас либо в земле лежат, либо сидят на бесконечных терапиях. – Сравнил конечно, – цыкает Альбедо, однако никаких негативных чувств от слов коллеги не испытывает. – Со мной всё нормально, но я благодарен за заботу. – Мне просто нужно, чтобы ты не помер раньше времени: нам ещё мир спасать. Ты же понимаешь, что, если передо мной будет стоять выбор: кого из вас троих спасти, я выберу тебя, потому что ты наиболее важен для государств? – Сяо скептически косится на собеседника, смещая центр тяжести своей позы к правой ноге, тем самым становлясь ещё чуть ниже. – Предпочту не попадать в ситуации, где будет рассматриваться этот выбор, – честно отвечает Альбедо, – но я понимаю. Эмиссар кивает и, повернувшись к двери, готовится уходить. – А ты понимаешь, что я не брошу друзей? – не отрываясь от созерцания настенной доски, вдруг вопрошает лаборант. Сяо тихо выдыхает: – Конечно, – и направляется к выходу. Отворив дверь и уже ступив одной ногой в коридор, он оборачивается к учёному. – Как я говорил, моя задача: обеспечить вашу безопасность, поэтому, пожалуйста, не ломай себе голову и отдохни. Дверь с хлопком закрывается, оставляя за собой тишину, и Альбедо кусает губы, обнимая себя за плечи: всё-таки он искренне благодарен за заботу, проявленную пока ещё совсем чужим для него человеком, пусть даже солдат и не понимает, насколько это важно.