Ничего не останется от нас.
(Любовь во время зимы — Мельница)
Снег за окном повалил тяжёлыми, чуть влажными хлопьями как-то разом, без разминки, без обычного танца первых одиноких снежинок. — … поэтому не знаю. Вдруг там ничего не сказано о моей реинкарнации? Я даже не могу понять этот феномен. Ты только что доказал мне, что души уходят за грань. Но я также имею доказательство того, что я действительно жила раньше… или в будущем, — проворчала Айрис и откусила печенье подаренное ей Кассиопеей ранее днём. Она повернула голову встречаясь с родными глазами Карла. — Могу с уверенностью заявить, что ты в смятении от всего происходящего. В том смысле… — она неопределённо махнула рукой в сторону. — Магия? Моя вторая жизнь? Мои амбиции? Смешно. Но кто узнает об этом, кроме нас? Ты ведь мёртв. Карл, чуть повеселев, коротко усмехнулся и покачал головой, а затем снова посмотрел на сидящую рядом на ковре Айрис с едва заметной теплотой во взгляде. — Тебе не кажется, что нацелиться на самую высокую позицию в волшебном правительстве Британии — чуточку амбициозно? — усмехнулся он. От его улыбки во все стороны распространялось столько тепла, что снег, прилипший к окну, мог начать таять, показалось Айрис. — Я слизеринка. Мы все ужасно амбициозны, — хмыкнула Айрис. — И, кстати, небольшая корректировка. Думаю, моей целью станет не должность Министра Магии, а скорее, его Заместителя. — Что? Почему только Заместителем? В смысле, раз уж ты собираешься зайти так далеко, то зачем останавливаться? — недоуменно спросил парень. Айрис пожала плечами и в ожидании посмотрела на Карла. Парень с блекло-рыжими волосами и россыпью веснушек около носа вздохнул, узнав этот взгляд. Айрис дала ему информацию и хотела, чтобы он сам сделал нужные выводы. Карл нахмурился и, прогнав за нескольких секунд все свои вопросы в голове, ответил: — Потому что должность Министра может смениться, а у должности Заместителя нет срока годности? Хочешь влиять на короля, не привлекая особого внимания? Ты хочешь использовать все свое слизеринское коварство, чтобы низвергнуть Министерство изнутри. Губы Айрис изогнулись в ядовитой улыбке и она, отложив пачку любимого печенья, подняла руки и медленно поаплодировала парню. — Браво, Карл. — Да, весьма неожиданно. Но я могу с этим работать. Ты изменилась и стала важной персоной. Сомневаюсь, что если бы я сейчас предложил тебе спустить пар и пойти пострелять в птиц из рогатки, ты бы согласилась. Повисла тишина. Карл склонил голову с интересом рассматривая повзрослевшую подругу. Она, действительно, выросла, с улыбкой подметил он, возможно, что теперь она почти достаёт ему до уровня носа. Карл правда удивился, когда увидел Айрис: с лица пропала детская мягкость, лицо стало более острым в очертаниях. Плечи были расправлены, одежда больше не была мешковатой или наоборот слишком маленькой и купленной за пару долларов, теперь на ней сидел красивый дорогой костюм с чёрной рубашкой. Это не была школьная форма, понял Карл. Обычная повседневная одежда Айрис. Волосы собраны в высокий хвост, но несколько прядей упрямо выбились и спускались легкими волнами на плечи. Айрис выглядела очаровательно и мило, но что-то смущало парня. — Твоя душа выглядит немного странно, — нахмурился Карл, пристально рассматривая подругу. — Но я не понимаю, что именно меня смущает. Здесь всё иначе. Странно — одним словом. Я нахожу мир живых неудобным и хотел бы позже вернуться в свою загробную жизнь. Айрис снова взяла пачку печенья. Её молчание затянулась. — Ну что, пойдёшь изучать своё наследство? — поинтересовался Карл. — Что вообще тебе известно о роде Певереллов? — Фамилия Певерелл была одной из первых, кто "вымер по мужской линии", что означает, что имя вымерло среди волшебных семей, но не среди членов самой семьи, — пожала плечами Айрис. Она задумчиво покосилась на окно, наблюдая, как падает снег. За ночь наметёт огромные сугробы. Видимо, сегодня та самая прекрасная ноябрьская ночь, когда, если бы она проснулась, все было бы вокруг девственно чистое и белое. — Значит, у тебя куча родственников? — Что-то в этом роде. Карл задумчиво посмотрел на стол, который стоял у стены. — Как думаешь, ты сможешь вернуть себе память о прошлой жизни? — Думаю, накладывать одну память на другую опасно. Эта тема вызывает неподдельный интерес у многих независимо от возраста, статуса и других характеристик, — покачала головой Айрис. — Память хранит в себе абсолютно все воспоминания, но прошлые жизни никак не связаны с нынешней личностью человека. Память умело сортирует или прячет множество воспоминаний, чтобы избавить себя от излишней нагрузки. Если к той памяти, что у меня есть, разом вернуть всю предыдущую, без сортировки, то боюсь, что мой мозг просто не выдержит перегрузки. Воспоминания будут, буквально, сражаться за место в моей голове. Это может свести с ума. Запустит определенные процессы в психике, которые потребуют профессионального сопровождения. Думаю, это вызовет расслоение и деградацию. И я, условно говоря, превращусь в «овощ». Айрис прикрыла глаза: — Да и кто знает, что случится со мной, если я вспомню свою прошлую жизнь? Может прошлая личность победит и я исчезну. Я не хочу это проверять. Она снова покачала головой и осунулась. Снег за окном валил всё гуще. — Ты боишься? — нахмурился Карл. — Нет, — отозвалась Айрис, теребя в руках кончик длинного «конского хвоста», в который были собраны ее волосы. — Вернее… не хочу разочаровываться. Или узнать неприятную правду. Вдруг там вообще ничего нет? Карл открыл рот, чтобы утешить, а затем остановился. Это не поможет, но кое-что другое может. — Хватит ныть, — вздохнул он. Айрис удивленно подняла голову: — Я не ною, — процедила она, нахмурившись. — Хватит, — Карл скрестил руки и мрачно посмотрел на подругу. — Ты не можешь позволить себе встать на одном месте только потому, что размякла. Между тем ветер за окном усилился, и снег повалил огромными хлопьями с новой силой. — Размякла? — повторила Айрис, оскорбившись. — Если бы ты была любителем поплакаться, то никогда не стала той, кем стала сейчас. Или ты приврала мне про свои успехи? — он щелкнул языком в наигранном презрении. — Черт, хватит скулить, как побитая псина. Как тебе страшно заглядывать в эти книги. Как ты разочарована. — Я… — ощетинилась Айрис, но Карл продолжил говорить дальше. — Тебе что платят, чтобы ты сидела и предавалась меланхолии? Всё само упадёт тебе в руки, если ты продолжишь просто сидеть? — он сделал паузу, затем жестоко продолжил. — Просто иди и сделай это. Выглядишь жалко. Он знал, что это задело Айрис. Ему было противно, что пришлось прибегнуть к этому. Но это было единственным, что могло её растормошить. Она ненавидела чувствовать себя жалкой. Это всегда давало ей силы двигаться дальше. — Я убью тебя, если не заткнёшься, — прошипела девушка, ничуть не хуже змеи. Брови Карла полезли на лоб, а возмущённая улыбка растянулась от уха до уха. — Ты… ну как бы... уже. — Тебе ничем не угодить. — Я очень привередливый, — покачал головой Карл, тихо хмыкнув. Вновь повисла тишина. Айрис смотрела то на тёмный ламинат, то на бушующую вьюгу за окном, напоминающую девушке снежную лавину. Снежная лавина — одно из самых пугающих природных явлений. Предотвратить лавинную опасность невозможно.Вслепую вновь перелистай
Пергамент нам доступных тайн.
Спустя время Певерелл напряжённо кивнула. Девушка уверенно встала и подошла к рабочему столу, окинув книги мрачным взглядом. Айрис села на кресло и открыла дневник Кадмуса Певерелла. — Ты не можешь просто помахать своей палочкой и перевести всё? — спустя время раздался голос Карла. — Это не так работает, — напряжённо процедила Айрис. — Этот язык давно устарел. Мне нужно время, чтобы подобрать нужные заклинания. Она достала свою волшебную палочку, из которой начали вылетать тусклые вспышки синего цвета. Она прищурилась, будто ожидала, что буквы в тексте изменятся. — Как скучно, — вздохнул Карл, наблюдая за махинациями Айрис. — Кадмус Певерелл, да? Ты хоть что-то о нём знаешь? Это твой отец? — Я знаю о нём только из сказки. И это не мой отец. Кадмус Певерелл умер сотни лет назад. — О твоей семье написали сказку? — рассмеялся парень. — Айрис, расскажешь мне сказку на ночь? Айрис покосилась на часы, которые висели на стене: почти двенадцать часов ночи и снова вернулась к изучению дневника. Тусклый свет комнаты в который раз озарился небольшими вспышками из её палочки. — В Сказке о трех братьях Кадмус однажды ночью шел по пустынной извилистой дороге со своими двумя братьями, — начала Айрис. — Трио добралось до реки, слишком широкой, чтобы пересечь ее обычным способом, и наколдовали мост, чтобы пересечь её. Перед ними появилась Смерть, разгневанная тем, что они так легко пересекли реку, в которой многие обычно умирали во время переправы. Однако, Смерть притворилась, что впечатлена, и предложила каждому брату подарок. Кадмус, стремясь еще больше унизить Смерть, попросил камень, который обладал бы силой возвращать мертвых к жизни… — А другие братья? — тихо спросил Карл, стараясь не выбить Айрис из своеобразного транса. Она часто могла делать что-то и одновременно разговаривать, но это выходило больше на автомате, чем осознанно. Айрис будто полностью погружалась в дело и не обращала внимание на то, что говорила. Карл назвал бы это состояние одним из её слабых мест, когда девушка переставала контролировать свою речь, если бы не знал, что Айрис мало кого подпускает к себе в таком состоянии. Да и мало кто осмеливался задавать ей вопросы, когда она, явно, была чем-то занята. — Согласно легенде, старший брат попросил непобедимую палочку, — отстранённо ответила Айрис. — Бузинную палочку. Третий и самый младший брат, который был самым скромным и мудрым, попросил что-нибудь, что позволило бы ему уйти, не позволив Смерти последовать за ним. Это была Мантия-невидимка. — И что с ними случилось в итоге? — Горло Антиоха, старшего брата, было перерезано во сне в ночь после победы в его первой дуэли со Старшей Палочкой. Он хвастался своей силой, и кто-то возжелал палочку настолько, что убил его за это. Неизвестно, был ли Антиох действительно убит, хотя, учитывая жестокую историю Бузинной Палочки, это кажется вероятным, — хмыкнула Айрис. — Легенда также гласит, что Кадмус покончил с собой после того, как использовал Камень Воскрешения, чтобы вернуть свою возлюбленную, обнаружив, что этот опыт совершенно не приносит удовлетворения. Однако, учитывая, что Гонты, по-видимому, происходят от Кадмуса, поскольку они владели кольцом с этим камнем, кажется, что Кадмус прожил достаточно долго, чтобы, по крайней мере, иметь детей, — снова хмыкнула Айрис. — Легенда в конечном итоге гласит, что Игнотус, младший брат, прожил долгую и полноценную жизнь и, решив больше не избегать Смерти, передал Мантию-невидимку своему собственному сыну. Айрис опустила волшебную палочку и снова покосилась на книги. — И теперь у меня на руках дневник второго брата. Альтернативная и более логичная версия этой истории, которой придерживаюсь я, заключается в том, что Кадмус был просто очень искусным волшебником, который сам создал Камень Воскрешения. Пришло время узнать, так ли это. Карл начал бесшумно ходить кругами, наблюдая, как стрелки часов медленно двигаются. Айрис тихо произносила какие-то непонятные ему слова и из её палочки периодически вылетали голубоватые искры. Спустя время она удовлетворённо кивнула. — Я подобрала нужную связку заклинаний, — отозвалась Айрис на немой вопрос Карла. Карл кивнул и встал рядом с ней. Айрис прикоснулась к перу палочкой и оно взлетело в воздух, самостоятельно обмакнувшись в чернильницу. Она стала пристально разглядывать пожелтевшие страницы. — Есть что-то полезное? — поинтересовался парень. Айрис промолчала. Она осторожно перелистывала страницы, вчитываясь в текст. Её брови опускались всё ниже и ниже. — Какого дракла? — раздражённо процедила она. — Этот мужик просто описывает свою жизнь. Как погулял со своей женой, как сходил на охоту с братьями. Где мои исследования?! — Это ведь только начало, — примирительно сказал Карл. — Дневник довольно толстый. Не будь так пессимистична. Айрис устало вздохнула и помассировала вески. Она щёлкнула пальцами, призвав ещё несколько светящихся огоньков и углубилась в чтение. Они просидели здесь около трёх часов. Айрис иногда понуро вздыхала и возвращалась к расшифровке дневника. Раз в десять минут она тихо говорила, что смогла перевести: ”Пошёл на рыбалку вместе с семьёй. Сын простудился”, “Встретился с братьями в пабе”. После каждого она едко кривилась. “Бесполезно,” — шептала себе под нос девушка. Когда Айрис уже долгое время молчала, Карл поднял голову. Он посмотрел на часы. Айрис уже два часа, как молчала, а он и не заметил. Время в этом мире, стало течь для него по-другому. — Всё в порядке? — решил уточнить парень, заметив мрачное лицо Айрис и появившийся родной лохматый хвост на голове Певерелл. — Нашла, — прошептала Айрис. — Возможно, что истинная личность Кадмуса Певерелла благороднее, чем его изображение в сказке. — А что тогда с настроением? — непонимающе произнёс Карл. — Это ведь хорошо. — Не знаю, как реагировать, — отстранённо пожала плечами Айрис. — Расскажи и станет легче, — ободряюще сказал Карл. Он сел на стол перед подругой, совсем по плебейский, и положил ноги на подлокотники кресла Айрис, встречаясь с ней взглядом. — Как раньше. Ты всегда мне всё рассказывала, — он оглядел комнату. — Ну-у, почти всё. Айрис отстранённо хмыкнула, будто на автомате “нужно отреагировать на шутку”, и подняла голову, всматриваясь в лицо Карла. — Братья Певерелл проводили исследования. Они изучали строение души, — Айрис замолчала и махнула своей палочкой. Один из её пергаментов превратился с красивый бокал и она магией наполнила тот водой. Она сделала несколько маленьких глотков и продолжила. — Некромантия. Они изучали некромантию. Как я поняла, — Айрис махнула на две другие книги, что лежали нетронутыми на столе. — Там находятся все подробности исследований. — И что тогда тебя так потрясло? Айрис залпом выпила всю жидкость в бокале и напряжённо выдохнула. Она поставила пустой бокал на стол громче, чем следовало. — Жена Кадмуса забеременела вторым ребёнком. У них родилась дочка, но Иоланта, мать ребёнка, погибла. Обезумев от тоски, мужчина углубился в изучение некромагии с новой силой. Вместе с братьями. Антиох Певерелл создал Старшую палочку из бузины, с сердцевиной из волоса хвоста фестрала. Он надеялся, что палочкой из таких материалов будет легче взаимодействовать с душами. Мантия-невидимка, легендарный древний магический артефакт, должна была не поддаваться любым заклинаниям. Мантия не подчинялась Манящим чарам, её невозможно было порвать или изрезать заклинаниями. Она имела один фиксированный размер, который нельзя было изменить. Они оставили несколько лазеек, чтобы если её украдут они смогли найти вора. Но главным преимуществом, была возможность спастись от Смертельного Проклятия. Но при жизни Кадмуса они так и не узнали, способна ли мантия спасти от Авады Кедавры. Карл мало что понимал из слов Айрис, но понимающе кивнул. — Когда же Кадмус изобрёл Воскрешающий камень, то понял, что не в силах не иметь возможности прикоснуться к любимой. А потом стало известно, что его дочь больна. Она всегда болела, ведь беременность её матери проходила с осложнениями. Девочка вообще родилась недоношенной, — грустно усмехнулась Айрис, смотря куда-то в стену. — Кадмус был в отчаянии. Он видел в своей дочери свою жену. Те же черты лица, тот же цвет глаз и волос. Маленькая копия его Иоланты. Он боялся потерять свою дочку. Кадмус днями не выходил из своей лаборатории вместе с братьями, силясь найти способ спасти дочку. Но ничего не помогало. Она медленно умирала. Душа покидала её тело. — И что было дальше? — нахмурился Карл. — Тебе известно, что без души человек может жить, пока у него работают мозг и сердце? Но он ничего больше не чувствует, ничего не помнит.... — начала тараторить Айрис. — И поправить это нельзя. Человек просто существует. Пустой, как выеденное яйцо. Навсегда. Просто пустая оболочка. — Что было дальше? — повторил свой вопрос Карл. Он знал эту привычку Айрис, уводить разговор в другое русло, когда она не хотела чего-то договаривать. — В ночь Самайна 833 года его старший брат был убит в собственном доме человеком, имя которого выяснить не удалось. Младший брат вскоре тоже исчез. Кадмус был в отчаянии. Он знал, что после смерти что-то было, но не хотел, чтобы его крошка тоже его покидала. Он хотел, чтобы она жила. — Что он сделал? — упрямо продолжил задавать наводящие вопросы Карл, вытягивая из Айрис информацию. Зубы протестующие впились в ее нижнюю губу, когда Айрис прикусила ее. В голове было головокружительное пятно, пытающееся найти ошибку в своих рассуждениях и домыслах. Найти спасительную ниточку. Однако ее мысли были вялыми и раздражительно замедленными. Раздражало, что Карл знает все её уловки, ведь на нём она и практиковалась большее время в детстве. Он сам её многому научил. Карл видел её побитой, видел её грязной, видел её больной. Айрис была словно голой перед ним. Он понимал каждый её взгляд, подмечал каждый нервный жест. — Провёл ритуал, который должен был его убить. Жертвоприношение, — сипло отозвалась Айрис. — Он закрепил душу дочки в этом мире, не позволяя ей уйти за грань. Когда тело бы умерло от болезни, душа просто должна была найти новое тело. Кадмус надеялся, что дочка оживёт в новом теле и будет счастлива. Он оставил ей эти дневники и часть своих денег, надеясь, что она вернётся домой. Крестраж… Так Кадмус Певерелл прозвал эксперимент по закреплению души своей дочери в этом мире. Её душа — это крестраж. — Жертвоприношения — лучшая иллюстрация того, что в подарке главное внимание. Вряд ли богу нужен мёртвый мужик, но всё равно приятно, — усмехнулся Карл и резко замолчал. Он поднял глаза и уставился на Айрис, будто увидел её в первый раз. — Ты та девочка, — внезапно произнёс Карл, внимательно рассматривая Айрис. — Вот почему ты показалась мне странной. — Странной? — Твоя душа. Она как-будто изношена. Будто вся покрыта трещинами. Сколько перерождений ты пережила? — Я не знаю, — покачала головой Айрис. — Я не знаю! — Ты не думаешь, что твоя душа действительно изнашивается? — в замешательстве пробормотал Карл. — Ты чувствовала себя нормально в последнее время? Айрис вспомнила периодические головные боли. Вспомнила, как, иногда, могла внезапно почувствовать сильную слабость и головокружение. Вспомнила резкие боли в груди. Редкие обмороки. Но ведь это просто стресс? — Что случится, если душа умрёт? Расколется окончательно? Не уйдёт за грань, а сломается или исчезнет? Это же хуже смерти! — Нет ничего хуже смерти, Карл! — прорычала Айрис. Сердце бешено билось о грудную клетку. Дышать стало тяжело. — Это не доказано! Может ритуал Кадмуса не получился! Тогда откуда у неё эта фамилия? Почему её второе имя, это имя жены Кадмуса? Почему она нарушила закон смерти и помнила какое-то время свою прошлую жизнь? Почему она? Почему так? — Ты умираешь. Ты медленно умираешь. Душа просто не выдерживает и разрушается, проецируя это на твоё тело, — сипло произнёс Карл, словно выносил приговор. — Ты даже не получишь своё место за гранью. Ты просто снова переродишься, а мозг снова забудет свою прошлую жизнь. Твоя душа не уйдёт и не получит бессмертия за гранью. Ты просто исчезнешь. Как и твоя душа. Может не в этой “жизни”, но в следующей, она окончательно расколется. И это, конечно, жестокая шутка: дать Айрис надежду на бессмертную жизнь и сразу же разбить её на тысячу осколков. Она умирает. Закон нарушен и разумеется это имеет последствия. Тело просто начинает разрушаться и слабеть. Сколько осталось её телу? — Это неправда, — яростно замотала головой Айрис. Певерелл провела рукой по лицу. Стало душно. Она чувствовала, что сейчас не в состоянии говорить с кем-то. Мысли путались. Но в то же время внутри неё было что-то, что хотело… она даже не могла понять что конкретно. Просто от мысли о том, чтобы сейчас остаться одной, её начинало тошнить. И Карл… — Уйди. Я не хочу тебя видеть. Ты хоть знаешь, каково мне? — злобно процедила она. — Мне пришлось тебя убить! Ты мёртв! Я убила тебя! Контроль. Нужно просто дышать, повторяла себе Айрис. Медленно и размеренно дышать, не обращая внимания на биение сердца и тошноту в горле. Это просто её разум. Она может справиться. — Я не могу уйти, — прошептал Карл. — Ты сама меня здесь держишь. Ты сама меня не отпускаешь. Снег продолжал валить за окном крупными хлопьями, укрывая землю. Айрис резким взмахом руки убрала светящиеся огоньки, заполняя комнату ночным светом луны.♕ ♕ ♕
Вернее, потому что сам
Бежишь навстречу всем ветрам.
Пусть будет боль и вечный бой
Не атмосферный, не земной
— Айрис? Ты в порядке? — голос Поллукса звучал будто издалека, искаженно. Нет. Она не в порядке. Айрис смутно помнила, как впервые на кого-то кричала. Кричала на Карла пока не охрипла. Не помнила, как блуждала по пустым коридорам Хогвартса. Не помнила, как заметила одинокую точку Блэка на своей карте. Не помнила, как ноги сами привели её к парню. Не помнила, как он встретил её и привёл в свои личные хоромы старосты школы. Сколько сейчас времени? Почти пять часов утра, судя по заклинанию “tempys”, которым воспользовался Поллукс. Ему тоже не спалось? Айрис долго и испытывающее смотрела на парня, пока наконец не прошептала севшим от криков голосом: — В полном, — пожала плечами она, приходя в себя и начиная осматривать комнату. Её собственный голос показался ей странным. Охрипшим. — Чаю? — уточнил Поллукс, всматриваясь в девушку. — Выглядишь, как человек, который не в порядке. — Ты хочешь напоить меня чаем? — вскинула бровь Айрис. — Мне помогает, — пожал плечами парень. — Не только у тебя бывают плохие дни. — Сомневаюсь, что чай мне поможет, — холодно отозвалась Айрис. Зачем она вообще пришла сюда? — Ты можешь мне рассказать, — спокойно сказал Поллукс, подойдя к Айрис. — Я помогу, чем смогу. Он неотрывно смотрел в её глаза, будто пытался что-то в них найти. Айрис слегка прищурилась, ловя отголоски его эмоций с помощью Легилименции. Он действительно волновался. Айрис слегка улыбнулась и положила свою руку на его шею. Она начала вырисовывать какие-то замысловатые узоры на его коже, подбираясь к правой щеке. Она провела по щеке парня костяшками пальцев так, словно там было грязное пятно. Разумеется его кожа была раздражающе идеальна. Аристократичная бледность, которая и рядом не стояла с её болезненной белизной. Может, её тело такое слабое не из-за отвратительных условий приюта, в которых она выросла? Может, её душа действительно очень слаба и Айрис может умереть намного раньше остальных? Просто исчезнуть. Раствориться во вселенной. Айрис схватила Поллукса за ворот рубашки и притянула к себе, сливаясь с ним в настойчивом, немного грубом, поцелуе. — Хочешь, чтобы я помог тебе таким образом? — внезапно отстранившись спросил Поллукс, встречаясь с ней взглядом. — Слушай, ради своей же безопасности молчи. Не подавай никаких невербальных сигналов наводящих на сокровенные мысли, — пристально посмотрев в его глаза, произнесла Айрис. Поллукс усмехнулся и снова поцеловал её. Грубо. Жадно. Требовательно. Их зубы почти болезненно стукнулись друг о друга. Айрис толкнула Поллукса, опрокидывая его и садясь сверху. Она придвинулась как можно ближе к Блэку и дернула его за волосы, заставляя приблизиться ещё ближе. Они снова поцеловались, и Айрис почувствовала металлический привкус. Руки Поллуска лежали на её бёдрах. В груди Айрис было так холодно, что больше уже ничего не болело. Весь мир снова сузился до неё и Поллукса. В голове появилась спасительная тишина. Пока Айрис сидела на бёдрах Поллукса, тонкие пальцы парня ловко разобрались с пуговицами её рубашки, открывая вид на обычный чёрный бюстгальтер. Когда Айрис отдалилась от губ, Поллукс, сквозь приоткрытые ресницы, посмотрел на ее затуманенный взгляд, блуждающий по его лицу. Айрис смотрела на Поллукса. На то, каким развратным тот выглядел, каким разбитым. И это Айрис была той, кто сделала это с ним. Парень усмехнулся и Айрис оказалась на спине с прижатыми руками над головой и сидящим Поллуксом на бёдрах. Её чёрные волосы разметались по светлому одеялу. На короткое мгновение Айрис стало неудобно. Сильно нервировало, что Поллукс навис над ней, держа её запястья одной рукой. Айрис начала брыкаться. Блэк сильнее вдавил её в кровать. Физической борьбе она так толком и не научилась. Но все в порядке. Нет никакой причины для этой странной паники. Поллукс выглядел очарованным и властным. Свободной рукой Блэк ослабил свой галстук и начал медленно расстёгивать пуговицы на своей раздражающе белоснежной рубашке, каждая из которых стоила наверняка дороже, чем всё, что сейчас надето на Айрис. Он делал это так, как будто сидел не на бёдрах Айрис, а в фотостудии, и перед ним крутился знаменитый фотограф. Блэк расстегивал пуговицу за пуговицей, неспешно продевая их через петли. Айрис раздражённо вздохнула. — Какая нетерпеливая — тихо рассмеялся Поллукс, расправляясь с последними пуговицами и скидывая рубашку куда-то на пол. — Боюсь, что мы умрём, пока ты милуешься со своей рубашкой. Блэк наклонился и снова поцеловал Айрис. Удивительно нежный поцелуй шёл в разрез со всем, чего ожидала Певерелл. Это вырвало из её груди дрожащий вздох. Айрис почувствовала, как член парня сквозь брюки прижался к её бедру. У Айрис кружилась голова, потому что Поллукс то мягко оттягивал зубами её нижнюю губу, то осторожно проводил языком по кромке её зубов. Она шумно выдохнула через нос. Айрис могла чувствовать учащённый пульс Поллукса. — Айрис, — сказал Поллукс хриплым голосом, отстраняясь. Его глаза неотрывно следили за ней. Айрис видела, его расширенные зрачки. Видела, как дёрнулся кадык. — Если ты хочешь меня остановить, скажи сейчас. — Айрис почти отвела взгляд. Она никогда не видела такого количества тепла в его глазах раньше. Это почти раздражало. —Ты… Она накрыла губы парня, прежде чем тот успел закончить предложение. Без слов. Разговоры сейчас только усложнят ситуацию. Она не хотела думать об этом. Вообще не хотела думать. Остатки одежды оказались на полу. Поллукс по-хозяйски проскользил рукой по её животу, и дальше — вниз, пальцами чувствуя влагу, затрагивая головку нервных окончаний. Айрис выгнулась и прижалась сильнее. Певерелл была рада, что лежит на спине и парень не видит её отвратительных шрамов. Поллукс коснулся своими губами впадинки у ее виска, нерешительно замирая. Он нежно целовал ее, осторожно проводя линию по ее подбородку. Айрис притянула его к себе. Она хотела не мягкости. Не сейчас. Поллукс тихо застонал, низким гортанным звуком, входя в неё. Айрис на пробу качнула бедрами. Поллукс обхватил её руками за талию, прижав к себе и начиная аккуратно двигаться, и Айрис откинула голову назад, наслаждаясь трением. Неожиданным теплом. Она словно тонула. — Тебе нравится это, не так ли? — хрипло спросил парень, кусая её за мочку уха. Айрис застонала, не способная сформировать слова в ответ, с каждым толчком, вжимающим её в простыни. Кровать тихо скрипела от каждого движения. Где её палочка? Этот звук невыносим. Она свободной рукой сжала его волосы и прижалась к его губам собственными, прогнав мысли поцелуем. Если говорил Поллукс без выражения, холодно и строго, то целовался совершенно не так. Айрис фокусировалась на сбитом дыхании парня. На его тихих гортанных стонах. На их переплетённые пальцы рук. На рваных движениях. Поллукс осторожно целовал её до тех пор, пока Айрис не перестала дрожать, отходя от оргазма. В ушах стоял приятный белый шум, а в теле разлилась такая приятная истома, какой Айрис никогда не испытывала. Их дыхание — уже спокойное, будто ленивое, — перемешалось. Айрис было так спокойно, как никогда прежде, и, пожалуй, это было даже лучше, чем сам секс. Хотелось что-то сказать, но что? «Спасибо, было здорово»? «Тебе было хорошо?» «Ты, кажется, нужен мне»? Айрис зажмурилась, прогоняя непрошенные мысли, вслушиваясь в успокаивающееся дыхание Блэка.♕ ♕ ♕
Зима приходит за теплом,
В горячих пальцах – снежный ком
И никаким неверным снам
Не замести дороги нам
В ночь под невидимым крылом.
Айрис дважды просыпалась в ту ночь. В поту и с широко раскрытыми глазами. Она раскусила нижнюю губу в кровь, чтобы не дать шуму разбудить Поллукса. Утром она скроет все следы чарами. Блэк притворялся спящим и оставлял Айрис наедине со своими демонами, прижимая её ближе к себе, забывая, что Айрис не любит физический контакт.