Нужно зависеть только от себя самого. Люди свободны, и привязанность — это глупость, это жажда боли.
(Оскар Уайльд. Портрет Дориана Грея)
Лицо Айрис изменилось. Оно стало задумчивым, серьёзным, её взгляд стал отсутствующим и бесстрастным. — Мистер Блэк, мисс Певерелл. Поллукс оторвал взгляд от Айрис и посмотрел на незваного гостя. Глаза Блэка мгновенно потеряли былую теплоту и заледенели. — Профессор, — почти одновременно произнесли слизеринцы. — Мисс Певерелл, — добродушно обратился Дамблдор к Айрис. — Не могли бы вы пройти со мной? Мне нужно с вами поговорить. — Что-то случилось? — вскинул бровь Поллукс. Он напряжён, поняла Айрис, когда посмотрела на Блэка. Губы парня поджались в тонкую нить и он чуть приподнял подбородок, смотря на профессора непроницаемым взглядом. Они были почти одного роста, подметила Айрис. — Нет, мистер Блэк. Просто хотел бы переговорить с вашей подругой, — Дамблдор скосил взгляд на гобелен, изображающего попытки Барнабаса Безумного обучить балету троллей, висящий рядом на стене. Почему-то это только сильнее напрягло Айрис. Профессор следил за ними? Как они его не заметили? Вопросы, ответы на которые она хотела бы узнать поскорее. Где-то под ложечкой неприятно засосало. Дамблдор точно слышал их последние слова. Как много он услышал? — Нужно же чем-то заниматься между учёбой и планированием захвата власти. — Да, порой речи про изменения Британии утомляют. — Мы войдем в историю вместе, когда переделаем этот мир. — Конечно, сэр, — улыбнулась Айрис, не обращая внимание на удивление в глазах Поллукса. Блэк смотрел на Певерелл с долей недоумения, отмечая краем глаза, насколько быстро поменялось её лицо. От собранной девушки с оценивающим, холодным взглядом не осталось и следа. Рядом с ним сейчас стояла милая добродушная отличница, любимица учителей и учеников. Эти трансформации Певерелл уже не в первый раз заставили Блэка внутренне поёжиться. Профессор Дамблдор спокойно прошёл мимо парочки, направлясь к залу с движущимися лестницами. Айрис спокойно последовала за ним, не оборачиваясь на Поллукса. В её груди расцветало холодное спокойствие. Она никак не выдавала своего волнения, когда по пути встречались студенты, которые были явно озадачены. Она слышала, как они начинали перешёптываться. Не каждый день её вели в кабинет заместителя директора, будто пойманную за неположенным делом. Поползут слухи, с досадой поняла она. Когда они наконец-то вошли в просторный кабинет, Айрис подавила инстинкт, который кричал ей остаться у двери, чтобы иметь возможность быстро сбежать. Она проследовала за мужчиной вглубь комнаты. Айрис меньше всего хотела оказаться здесь. Её секреты тут не были в безопасности, а она не была готова расставаться с ними. — О чём вы хотели поговорить? — Айрис показала на лице истинное недоумение и смятение. — Вы стали удивительно общительной девушкой, мисс Певерелл, — сказал Дамблдор с покровительственной добротой, той, с которой взрослые, порой, любили разговаривать с Айрис. Дамблдор блеснул яркими голубыми глазами. — Только слепец не заметит, что среди ваших друзей появилось множество учеников с других факультетов. Мне греет душу, что вы также имеете друзей с моего факультета. Айрис слегка наклонила голову и добродушно улыбнулась. — Многие из них прекрасные собеседники и друзья, — кивнула она. Айрис никак не могла отделаться от странного чувства. Чувства, что кое-что вышло из-под контроля. — Как прошли ваши летние каникулы? — мягко поинтересовался маг. Улыбка, которой её одарил профессор Дамблдор, была доброй и веселой, но Айрис возненавидела ее. Она хотела, чтобы этот человек перестал пытаться притворяться тем, кем он не являлся. Тем более, что Айрис могла разглядеть настоящего Дамблдора. — В кругу семьи. Мирно и продуктивно. Я прочитала множество новых книг. — Неужели вы не гостили у своих друзей? — Айрис совсем не понравилось, как мужчина выделил последнее слово, но никакая негативная эмоция не отразилась на её лице. — Решила провести больше времени с семьёй. — Я думал, что вы навестите дом своих ближайших друзей, — доброжелательно сказал Дамблдор, слегка улыбнувшись. — Вы с мистером Блэком показались мне крайне близки. — Он мой самый близкий друг. Лицо Дамблдора переменилось, будто Айрис сказала то, что его разочаровало и крайне расстроило. — Вы выбрали себе не самого лучшего человека, для такой важной роли в жизни, — мрачно произнёс он. — При всем уважении, сэр, прошу меня простить, но как это Вас касается? — произнесла Айрис, заставляя себя быть вежливой. — Первые вопросы я еще могу понять, вы все же преподаватель, но почему Вас интересует информация о моём круге общения? — Я просто беспокоюсь о вас, мисс Певерелл, — произнёс Дамблдор, будто она была его внучкой, которая связалась с плохой компанией. — Не стоит, сэр. Я уже не маленькая девочка. Декан Гриффиндора долго смотрел на неё, в его голубых глазах больше не было того странного волшебного блеска, который пугал и завораживал Айрис в детстве. Нет, в этих ещё достаточно молодых глазах были лишь осторожность, недоверие и глубокая печаль. — Чего вы хотите, мисс Певерелл? — грустно произнёс мужчина. Айрис сдержала порыв тяжело вздохнуть. Она поняла, что Дамблдор услышал их с Поллуксом последние слова. Скорее всего он слышал весь их диалог. Главный вопрос, что профессор делал в коридоре, который редко посещали люди. Что профессор делал у Выручай-комнаты? — Всего лишь хочу сделать этот мир лучше, — пожав плечами, невинно откликнулась Айрис. — И что вы готовы отдать за это? — совсем уж траурно произнёс Дамблдор. Всё. Айрис отдаст за это всё. Айрис ничего не ответила. Повисла неловкая пауза. Существовала тысяча способов, которые помогли бы заполнить такую тишину, но сейчас каждый совет показался Айрис неимоверно глупым. Неловкая пауза затянулась, но никто не решался её прервать. Тишина начала неприятно давить. — Могу сказать в свое оправдание, мисс Певерелл, что вы немного напоминаете мне меня, — наконец прервал тишину профессор. — Это вовсе не обнадеживает. — На самом деле это честь, если вы считаете меня похожей на вас. Вас, сэр, считают одним из самых сильных волшебников на данный момент, — беззлобно рассмеялась Айрис, скрывая свои истинные мысли. Вот чего уж она не хотела, так это быть похожей на Дамблдора. Видимо, что-то в выражении её лица выдало эту мысль, потому что лицо мужчины стало печальнее. — Позволите мне рассказать вам одну историю? — грустно улыбнулся мужчина. Айрис недоумённо склонила голову и молча кивнула. — Я был молод и наивен. Я... Всегда тянулся к необычным и талантливым людям, — печально начал Дамблдор, скосив взгляд на окно. — А тот юноша был и остаётся, пожалуй, одним из самых талантливых и необыкновеннейших людей, которых я встречал. Я был впечатлён его умениями, его знаниями в области тёмной магии... Я был впечатлён его стремлениями переступать границы дозволенного и совершенствовать и магию, и мир вокруг себя. Кто знает, может, самое глубокое и тайное желание Дамблдора – это стать тем, кем являлся на тот момент его друг детства Геллерт, — магом, который хочет установить новый мировой порядок и иметь власть над магическим миром, подумала Айрис. Она показала на лице заинтересованность и небольшую растерянность. — Я не рассмотрел за его коварно сфабрикованной маской невинности его истинную сущность. Я не понимал, что он обманывает меня. Мы оба строили грандиозные планы и пребывали в эйфории от собственной "гениальности". Возможно, я бы сейчас не стоял здесь с вами и не рассказывал вам всего этого, если бы этому юноше удалось соблазнить меня тьмой... Но так получилось, что мы с ним поссорились. Дамблдор замолчал и посмотрел своим уставшим взглядом на Айрис. — Вы обыкновенная девушка, мисс Певерелл. Не стоит рушить свою жизнь. Обыкновенная девушка с обычными проблемами. Айрис было почему-то крайне обидно быть приравненной к "обыкновенным" людям, потому что все эти годы она лелеяла мысль о том, что она необыкновенная и уникальная, никем не любимая и никем не прирученная. — И при чём здесь Поллукс? — обеспокоенно произнесла она, будто речь Дамблдора её, действительно, тронула. Будто он разгадал её и она всегда хотела услышать такие слова в свой адрес. — Вы и мистер Блэк в некотором смысле напоминаете мне меня и моего давнего друга. Он похож на него... — произнёс Дамблдор, — а вы похожи на меня. Мистер Блэк также влияет на вас, а вы тянетесь к нему. Я, порой, наблюдаю за ним со стороны, и не могу не бояться за вас всякий раз. Я вижу это превосходство в его холодном взгляде и то, как он при этом умело манипулирует людьми. Значит так? Айрис простая девушка, а вот Поллукс сильный и интересный волшебник? Обида захлестнула сердце Айрис, но она подавила эту эмоцию. Контроль. Нужно сохранять контроль и холодный разум. Айрис актриса. Непризнанная, но актриса. И справляться с ролью она всё же намерена профессионально. Она натянула улыбку и прикрыла веки. — Для меня эта информация по-прежнему ничего не меняет, — пожала Айрис плечами. — Да, Поллукс уникален, как волшебник, но он не плохой человек. — Влюблённость порой затуманивает взор, — с пониманием посмотрел на неё Дамблдор. — Не совершайте моих ошибок. Теперь Айрис не просто обычная девушка. Она ещё и тупая влюблённая обычная девушка. С каждой минутой всё лучше и лучше. — Поллукс хороший парень. Мне жаль, что это не каждый может увидеть, — процедила сквозь зубы Айрис, но при этом дежурно улыбаясь, будто бы вела со своим компаньоном приятную беседу. Дамблдор посмотрел на неё, как отец, полностью разочаровавшийся в своём отпрыске. К счастью, Айрис это не сильно заботило. — Я знаю, что он собрал тайное общество в нашей школе. Что в нём ученики творят не лучшие вещи, — внезапно строго сказал Дамблдор. — Не совершите ошибки, мисс Певерелл. Вам что-то известно? Глаза профессора опасно блеснули и Айрис поняла. Легилименция. Дамблдор воспользовался Легилименцией. Она напряглась, показывая ему милые посиделки с Поллуксом. Она выставила воспоминание, как она болтает с Поллуксом и Поттером на перемене, как общается с Анникой, а Поллукс стоит рядом. Невинные воспоминания, где мелькали студенты разных факультетов, а рядом находился Поллукс. — Я не понимаю о чём вы, — спустя долгое время отозвалась Айрис, когда давление на голову исчезло. Айрис чувствовала, как в груди разрастается чёрная дыра. Осознание. Откуда Дамблдор узнал о “Тенях свободы”? — Я нашёл это у себя на рабочем столе, — хмуро отозвался мужчина. Плечи его расслабились. Он поверил, с волнением поняла Айрис. Этот дурак, действительно, ей поверил! Значит, у него не было настоящих доказательств. Какие бы они ни были, он теперь не настроен им серьёзно доверять. Айрис быстро развернула листок пергамента, который ей протянул Дамблдор, пробегаясь по тексту глазами. Сердце пропустило удар. Она ещё раз перечитала текст, понадеявшись, что ошиблась. Это было не ошибкой. Она узнала этот косой почерк. Как она могла не узнать этот почерк, если в течение последних пяти лет, обменивалась записками с этим человеком на зельеварении. Тратила время на чтение сочинений по лечебной магии, написанных этим почерком. Айрис опустила пергамент, чувствуя, как что-то, с чем она не совсем знакома, сдавило грудь и осело гадким комком в горле. Это был почерк Керуса. Это. Был. Почерк. Керуса. Ярость и обида захлестнули Айрис и она не смогла это скрыть. Её маска дала трещину и пальцы сами сжались на пергаменте, слегка сминая. Она многое прощала Керусу. Но это… Это уже слишком. Она нервно взглотнула от подступившей к горлу горечи. Доиграв свою роль в этом убогом спектакле, Айрис вышла из кабинета заместителя директора. Она слегка дрожала от мерзкого ощущения, будто где-то внутри раскрутился маленький ураган. Предательство имело отвратительный вкус. Она чуть не столкнулась с Софией Холлидей, которая стояла прямо у двери. Она что, пыталась подслушать? От воспоминаний, что она одна из новых друзей Нотта, грудь сдавило ещё сильнее. — Ты хоть знаешь, что теперь начнут говорить за твоей спиной? — победоносно улыбаясь, произнесла Холлидей. — А ты знаешь, что говорят про тебя? — злобно процедила сквозь зубы Айрис, приблизившись к девушке. Лицо когтевранки мигом переменилось, побледнело, в её глазах заплескался настоящий страх. Видимо, она совсем не ожидала такого от Айрис. Маска Певерелл слетела, обнажая уродливую поломанную жизнью душу, заполненную ненавистью и злобой. Показывая настоящую Айрис Певерелл. Она схватила Холлидей за галстук, притянув к себе и зашептав в самое ухо:— Ничего. Всем на тебя поебать. Легилименс! Айрис увидела кафешку в Хогсмиде. Увидела, как Керус пишет записку и отдаёт её Холлидей. Увидела, как та незаметно подкинула листок пергамента на стол Дамблдора. Айрис почувствовала, как волна ярости захватывает её тело. Крылья её носа трепетали, грудь тяжело вздымалась. Она ощущала себя раненым зверем. Раненным в спину. Айрис с омерзением посмотрела на Холлидей. Бывают такие люди, которых лучше не исправлять и ничего им не советовать. Их самоуверенность в их неотразимости и исключительности сама сыграет с ними злую шутку. Изначально Айрис даже думала, что может ошибаться в этой грязнокровке, но теперь… Есть люди с глубокой душой, словно океан, — в которых можно утонуть, но их глубокий мир хотелось изучить более внимательно. А есть люди, как София Холлидей. Люди, как лужи, которых надо обходить, — чтобы не запачкать свою обувь. Айрис резко отшвырнула когтевранку, на секунду задержав глаза на Холлидей. Девушка сразу будто уменьшилась и превратилась в зашуганного зверька, падая не коленки. Хищник и зайчик. Насладившись этим зрелищем Айрис двинулась вперёд по коридору. Руки дрожали, а магия требовала высвобождения от переполняющих эмоций. — Айрис, — окликнул её голос Кассиопеи. Айрис остановилась, стараясь унять бешено бьющееся сердце. — Айрис, — позвала Кассиопея вновь, уже стоя напротив Певерелл, вглядываясь в её глаза. — Что произошло? Почему тебя вызвали к заместителю? Поллукс мне всё рассказал. Сейчас такое творится! На каждом углу о тебе говорят. Оглядевшись Айрис увидела других своих теней. Все они смотрели на неё с беспокойством и волнением. — Всё в порядке, — сказала Айрис. — Дамблдор узнал немного о “Тенях свободы”, но я всё уладила. Он теперь считает, что кто-то решил просто подшутить. — Кто? — злобно процедил Эйвери рядом. Айрис подняла на него глаза, вскинув бровь. — Кто нас спалил? Морду набью… — Твоё заклинание не позволило бы, — напряжённо сказала Касси, нахмурив брови. — Кто нас сдал? — злобно выплюнула она. — Кто, Айрис? — раздался голос Ричарда Принца, рядом. Айрис прикрыла глаза, слушая, как другие тоже начали спрашивать имя виновника. Что ей сказать? Они все злы. Каждого эта ситуация задела. — Айрис? Этот голос. Этот голос Айрис сейчас хотела меньше всего слышать. Голос предателя. — Керус, — обернулась она, стараясь не выдать сколько боли и злости принесло это имя сейчас. Айрис редко оказывалась в таком состоянии, когда не могла подобрать слов. Честно говоря, она даже не помнила, когда в последний раз вместо готового ответа в голове у неё образовывался вакуум. Все тени мигом затихли. — Всё в порядке? — настороженно спросил Керус. Магические светильники над их головами опасно замигали. Тени напряглись, а толпа зевак, которая наблюдала со стороны за ними испугано дёрнулась. “Тени свободы” поняли, что это магия Айрис резонировала со светильниками. Касси и Эйвери напряжённо посмотрели на Айрис. Блэк свела брови на высоком лбу и в следующий миг её лицо ожесточилось, будто она что-то поняла. Она перевела ледяной взгляд на Нотта. Касси будто за секунду превратилась в своего старшего брата. — Что тебе нужно, Нотт? — холодно отозвалась Кассиопея, вставая перед Айрис. Будто защищая. Остальные быстро отреагировали, вставая в полу-боевые стойки. Кто-то потянулся за своими волшебными палочки. Айрис заметила, как рука Ричарда поднялась, отделяя её от Керуса. Айрис почувствовала, как волна ярости постепенно сменяется ледяным спокойствием и трезвым расчетом. А также триумфом, наблюдая, как тени встали на её защиту. С невероятной скоростью она соображала, анализируя ситуацию. Сейчас нужна быстрая реакция и четкие действия, а не эмоции и сантименты. — Айрис? — настороженно произнёс Керус, перемещая взгляд с одного студента на другого, которые обступили Айрис. — Что происходит? Айрис мрачно смотрела на сконфуженного парня. Сзади Керуса она увидела напуганного Стефана Хаспера. Айрис поняла, что если она захочет, она может испортить жизнь каждого из компании Керуса. Слухи, сплетни, грязь. Подростки умеют испортить жизнь. Её сети распространились на все факультеты. Она прикусила губу, чтобы на её лице не выразилось всё наслаждение от осознания этого факта. — Это ты нам скажи, — холодно отозвался Эйвери. Повисла напряжённая тишина. Айрис не сомневалась, что уже каждый член теней понял, что Керус замешен. Казалось, одно её слово и в Нотта полетят десятки тёмных проклятий. — Что здесь происходит? — раздался знакомый голос. Достаточно одной этой высокомерной интонации, чтобы узнать, кому он принадлежит. — А ну пошли по своим делам дальше! Нечего устраивать столпотворения, — Поллукс махнул рукой, призывая толпе зевак разойтись, что они и поспешили сделать. Старосте школы никто не хотел перечить. Блэк прошёл дальше вставая между тенями и Керусом. Он быстро осмотрел Нотта и отвернулся, встречаясь глазами с Айрис. — Я в порядке, Поллукс, — произнесла Певерелл, заметив, как плечи парня сразу расслабились от её слов. Блэк медленно сделал шаг к ней, ученики расступились. Вскоре он обнял Айрис за талию разворачивая и заставляя идти рядом, уводя. Айрис в последний раз посмотрела на Нотта, заметив ещё большее смятение в его глазах. Айрис отвернулась, позволяя Поллуксу увести себя. Тени последовали следом.♕ ♕ ♕
— Роза ветров? Айрис разглядывала в руках нарисованный Розье знак. Выглядел рисунок, как многоугольник, у которого несколько лучей, расходились от круга в разных направлениях. Это напомнило Айрис компас, где вместо двух стрелочек было восемь. — Нет ничего свободнее ветра, поэтому данное изображение отлично будет выражать свободу, — закивал Розье. — Кроме того, данный знак будет указывать на то, что человек обладает внутренней способностью уверенно идти вперёд любым путём. — Неплохая идея для герба “Теней Свободы”, — приподняла уголки губ Айрис. — Цветок в названии символа «роза ветров» означает совершенство, стремление к прекрасному, несокрушимому, — продолжил парень. — Издавна символ выступал оберегом для морских авантюристов и моряков. Чтобы корабль вернулся в родную гавань и не затерялся в водах, ему важно было придерживаться правильного направления и роза ветров направляла их к дому, не давая погибнуть в пути. — Мне нравится, — удовлетворённо кивнула Айрис. Она откинулась на спинку кресла, посмотрев на сидящего рядом Принца. Тот выглядел немного задумчивым и она выгнула бровь, намекая, чтобы он изложил свои мысли. Парень придвинулся ближе. — В Йоль Малфои устроят бал. Всем отправят приглашения за месяц, то есть через пару недель, — он посмотрел Айрис в глаза и серьёзно продолжил. — Там будут люди Грин-де-Вальда. Не знаю сколько, но один точно будет. Это закрытая информация, но я смог её достать. — Ты только сейчас об этом узнал? — нахмурилась Айрис. — Я хотел сказать это вчера вечером, но решил не отвлекать тебя, — приподнял уголки губ Принц. Ночёвка с кузинами Блэк. Айрис показалось, что это было такой глупостью. Было ощущение, что та ночь случилась не несколько часов назад, а в другой жизни. Айрис прикусила губу. Она потратила своё время на ребячество, когда могла услышать такие важные новости. Вспомнились глаза Кассиопеи, когда Поллукс сказал, что та не сможет играть в квиддич. Она тогда сразу посмотрела на Айрис, зная, что только Певерелл сможет что-то противопоставить старосте школы. Это была манипуляция, со смешком поняла Айрис. Эта маленькая змейка использовала свою дружбу с ней, чтобы получить выгоду. Это даже не расстроило Айрис. Она помнила, как Блэк встала на её защиту в коридоре. Кассиопея не предаст её, Блэк просто воспользовалась возможностью, ведь находилась под защитой Айрис. Кассиопея верна Айрис. Она её тень. — В следующий раз я хочу узнавать всё сразу, — сказала Айрис. — Плевать, чем я занимаюсь, ты должен меня сразу информировать. Тем более о таком. — И что мы будем делать с этой информацией? — расплылся в предвкушающей улыбке Принц. — Первое серьёзное дело “Теней свободы”, — усмехнулась Айрис. Её голос звучал твердо, уверенно, и, прислушавшись к себе, Айрис поняла, что совершенно не боится. — Поднимаем ставки. Пора нам стать охотниками, — ее тело наполнил азарт от того, что теперь игра наконец-то пойдет всерьез.♕ ♕ ♕
— Айрис… Керус закрыл дверь в заброшенный класс и прислонился к стене, рассматривая Певерелл. Девушка стояла, облокотившись о подоконник, наблюдая, как капли дождя скатываются по окну. — Моя мусорка в спальне переполнилась от твоих сообщений. А пачкать школу пеплом мне надоело, — безэмоционально отозвалась она. — О чём ты хотел поговорить? Айрис чувствовала себя в состоянии эмоционального вакуума. Словно она ничего не могла чувствовать. Словно, что-то внутри умерло. Но Айрис знала, что это обманчивое состояние. — Так сразу? — Ты хотел о чём-то поговорить. Я не вижу смысла ждать. Единственное, что не вписывалось в картину безмятежности, то, как девушка крутила своей волшебной палочкой в руке и заставляла её танцевать между пальцев. Её личный ритуал, способствующий снижению тревоги и напряжения. Навязчивое, неоднократно повторяющееся действие успокаивало. Она остановила танец палочки и стиснула древко в руке. Айрис начала замечать за собой такое: прогулка по конкретной стороне коридора или постоянным маршрутом, раскладывание вещей в определённом порядке на занятиях, бессознательное верчение палочки. — Ясно, — недоверчиво протянул Нотт, осторожно подходя к Айрис. — Слышал, что тебя вызвал к себе Дамблдор. — Это то, о чём ты хотел поговорить? — холодно отозвалась Айрис — Нет… — вздохнул Керус. — Я просто хочу разрядить обстановку. — Плохо получается. — Совсем? — закусил губу Керус и пригладил волосы. Он не знал куда себя деть. — От слова, — мрачно сказала Айрис. — Ясно. Повисла напряжённая тишина. Айрис махнула палочкой, накидывая приватные чары, и холодно посмотрела на Нотта. — Ты написал эту записку Дамблдору, — мрачно произнесла Айрис. — Злишься? — горько улыбнулся Керус. Айрис вскинула бровь, начав пронизывать парня мрачным взглядом. — Ты хочешь об этом поговорить? — неуверенно спросил Нотт. — Ты уже начал. — Да, но может тебе надо время, — неуверенно пожал плечами Керус. Это был трудный разговор. — В смысле, может ты не хочешь меня видеть и тебе надо время? Всё обдумать. Я знаю, ты меня сейчас скорее всего ненавидишь, но… — Я не ненавижу тебя. Если бы ненавидела, значит у неё всё равно были бы хоть какие-то эмоции, чувства по отношению к нему. Но ей должно было быть абсолютно безразлично. Должно быть всё равно. — На что именно ты злишься? — Керус сжал губы и продолжил более уверенно. Они сдвинулись с мёртвой точки. — Я злюсь на тебя из-за многих вещей, — безэмоционально сказала Айрис. — Некоторые из них происходили очень давно. Я просто не придавала им особого значения. Но из этих мелких вещей вырос ком. — Расскажи мне. Айрис устало выдохнула и прикрыла на мгновение глаза, ощущая ноющую боль в груди. Если бы она с самого начала поступала иначе, если бы она могла переиграть некоторые события, все бы не закончилось так, как закончилось. — Хочешь это обсудить? — усмехнулась Айрис. — Конечно. Ты… Ты моя подруга. Ты важна мне. Мне… Я сложно переживаю наши ссоры. Очень сложно. И я думаю, что ты тоже. Я просто хочу попытаться свести всё к минимуму. Чтобы у нас с тобой всё было в порядке. Айрис повернула голову в сторону. Заброшенный класс на четвёртом этаже замка Хогвартс. Старые парты, которыми никто уже давно не пользовался, покрылись тонким слоем пыли. На потолке она заметила тонкие нити паутины. Айрис вдруг поняла, как давно они с Керусом не разговаривали по душам. Не сидели вместе за чаем или учебниками в этой комнате, не делились сплетнями и шутками, не были близки… Казалось, то время кануло в небытие. А сколько таких вечеров было раньше? Сколько они гуляли по ночам? Сколько раз она сбегала на квиддичное поле, чтобы понаблюдать за его тренировками и поддержать? Сколько между ними было сказано? А сколько замолчано и оставлено позади? Айрис вдруг с особой ясностью увидела сейчас это утраченное время. Ощутила его до тисков на сердце, до боли, до леденящего сожаления. Ощутила то, как же она… скучала по нему. Айрис набрала в грудь воздуха. Собралась с мыслями. Она чувствовала себя отвратительно из-за того, что прямо здесь и сейчас она должна, как нормальный взрослый человек, обговорить проблему. Этот разговор должен был случиться. — Ты написал эту записку Дамблдору. — Да. Ты не представляешь, что творили эти ученики. Я понимаю, что ты сейчас запуталась, но пойми… Так было нужно. — Не представляю? — раздраженно процедила Айрис. — Ты хоть понимаешь, как это на мне отразилось? Вздернув бровь, она многозначительно наклонила голову, намекая Керусу, что пора блеснуть красноречием. Глаза потемнели, тусклый изумруд стал почти серым, когда её магия начала извиваться внутри неё, моля об освобождении. — Я понимаю, — Керус посмотрел на неё почти умоляющее. — Ты хотела быть частью коллектива, но… Это переходило грань. Это была плохая компания. — Ты ничего не знаешь, Керус, — Айрис смотрела в глаза парню. Керус что-то сказал. Что-то оправдывающее его мнение. Опять и опять. Снова и снова. Не принимая ничего из сказанного Айрис. Будто не слышал её. Говорил что-то про влияние Блэка. Про каких-то учеников в Запретном лесу. Про мерзость тёмной магии. Айрис хотелось как-то ответить. Сказать что-нибудь язвительное. Обидное. Разбить надежды Керуса раз и навсегда. Нет такого понятия, как «ранить во благо». А Керус, тем временем, всё говорил и говорил. Айрис уже не слушала. Она не понимала. Почему он постоянно пытается оправдать самого себя? Она Керусу вообще важна? Вроде важна. Он же заботится о ней. Но почему постоянно происходит какое-то дерьмо? Почему Керус просто не может сказать «Я был не прав». Почему он не может принять другую точку зрения? Принять Айрис. Голос Керуса стал похож на скрежет пластинки из старинного граммофона. Пластинка постепенно стиралась, качество воспроизведения падало. А чем чаще ее крутили, тем быстрее она портилась. Заезженная пластинка. Заезженная Пластинка, которой Айрис дорожила. Неужели ей так нравилась записанная на ней соната? Айрис могла сказать, что Керус прав и улыбнуться, сказав, что всё в порядке. Завтра она снова сделала бы вид, что ей лучше, но истина другая: Айрис плохо каждое новое утро и каждую новую ночь. Это не началось недавно, это просто никогда не прекращалось. А если она расскажет ему всё, то он, может, не скажет в лицо, но уж точно подумает, что она сумасшедшая и станет держаться подальше. Айрис с болью поняла, что никогда не сможет никому рассказать всё. Всё без остатка. Керус не поймёт и осудит. Кассиопея не поймёт и будет не в силах подобрать нужных слов. В итоге это Айрис придётся успокаивать подругу, ведь та точно расплачется. Каллидора также не поймёт и скажет банальные слова поддержки. Поллукс не поймёт и его представление про Айрис изменится не в лучшую сторону. Карл скажет, чтобы Айрис не ныла и продолжала идти вперёд. Да и видеть рыжеволосого Айрис, честно говоря, не хотелось. Ричард не поймёт. Розье и Эйвери не поймут. Анника не поймёт. Никто не поймёт. Было больно осознавать и видеть, как всё изменилось. От прежней маленькой Айрис, способной закрывать глаза и всеми силами удерживать Керуса рядом, ничего не осталось. Точнее, она осталась прежней, вот только то, из чего состояла её жизнь: окружение, чувства, мысли, планы — исчезло или видоизменилось. Керус тянул её назад. Заставлял её чувствовать себя жалко. Она столько сделала ради их дружбы. Столько раз переступала через себя. Когда Айрис думала как бы к нему подступиться, он… Керус просто продолжал быть собой. А Айрис устала пытаться его изменить. Просто механически продолжала плыть по течению. И вот куда оно её завело. Где-то неправильное слово, где-то упущенная возможность. Айрис откинула голову назад, медленно выдыхая. Контроль. Нужно просто сохранять контроль. Просто дышать. Не обращать внимание на стук сердца, что неприятно отдаёт в виски. Не обращать внимание на тошноту в горле. Айрис не могла припомнить, когда в последний раз была так зла, и слушать надуманные извинения совершенно не помогало. Она всегда игнорировала эмоции, пока они не исчезнут. Всегда выглядела счастливой и «натягивала» улыбку, даже когда было очень плохо. Если замешаны чувства, невозможно принимать рациональные решения. — Ты просто оказалась ведомой в этой ситуации, — Керус протянул руку и мягко коснулся её запястья. К несчастью, подавленные эмоции не умирают. Она годами сдерживала слезы, но они все равно лились, только внутри, под её лицом. Эмоции изнутри продолжали влиять на неё. Накапливались, словно снежный ком. Люстра над ними взорвалась и усеяла все вокруг осколками стекла, отчего в комнате стало темно. Айрис стиснула кулаки, стараясь унять свою магию. Перехватить контроль. Магия внутри гудела, стремясь вырваться наружу. — Ты, блять, серьёзно? — буквально прошипела Айрис, резко выдёргивая свою руку. — Ты. Блять. Серьёзно? Керус успокаивающе поднял руки. На его лице проступило сожаление. — Айрис, пожалуйста, успокойся. Я просто… — Ты просто что? — выплюнула Айрис в лицо Керусу, заставив куда более высокого парня попятиться. — Я просто хотел защитить тебя! — Ты хоть себя слышишь?! — цедила каждое слово сквозь зубы Айрис. — Это потому что ты герой, а я тупая принцесска с промытыми мозгами? У тебя синдром спасателя разыгрался? Так я скажу тебе — ты мудак! Ты не защищаешь меня! Ты не защищаешь никого! Керус сделал шаг назад. — Хочешь, чтобы я была честна? — ядовито улыбнулась Айрис. — Именно я организовала этот кружок по тёмной магии. Я практиковала её с четырнадцати лет. Я почти убила Яксли в Слизеринской гостиной. Я ненавижу твоих друзей. Они отвратительные грязнокровки. И эти дерьмовые мысли — часть меня. Именно я — яд. Это было жестоко. Она видела по лицу Керуса, что сделала ему больно. Где-то в глубине её души в ответ зародилась иная боль. Холодная. Она, медленно выплывая на поверхность, заставляла стискивать кулаки до крови. — Почему ты так себя ведёшь? Ты родился в этом мире. Ты родился чистокровным! У тебя есть родители, род, богатство, место в жизни по умолчанию! Почему ты не можешь попытаться понять меня? В её голосе можно было услышать какие-то нотки. То ли это была пренебрежительная усмешка, то ли бессильная зависть. — Но я не просил этого! Я был бы рад быть простым полукровкой! Волшебником, не обременённым своим родом. Не быть частью лицемерных чистокровных! Я думал ты такая же! — Ты сам как будто был со мной всегда честен! — яростно процедила Айрис. — Я знаю почему ты начал общение со мной! Ты лицемер, делал это только из-за моей фамилии! Внутри неё будто было что-то дикое. Животное, что загнано в угол и щелкает своими клыками. — Почему ты хочешь мне помочь, Нотт? — Ты же согласилась помочь мне с ЗОТИ, — пожал плечами он. — К тому же ты мне понравилась ещё при нашей первой встрече. И, — он отвел взгляд в сторону, уставившись в окно, — зови меня по имени. — Ты действительно думал, что я не узнаю? — тихо продолжила Айрис, взглянув на затихшего Нотта. — "Уже третье столетие прокляты". Так говорят о твоей семье, не так ли? Уже третье столетие Нотты умирают ровно в год рождения своего последнего ребенка. Будто бы магия отбирает жизнь главы рода, чтобы подарить её новорожденному! Многие памятуют о давней вражде между представителями двух родов. Яксли и Ноттов, не поделивших когда-то не то деньги, не то женщину... Она толкнула Керуса в плечо. — Никто из твоей семьи не мечтает о том, чтобы умереть в старости! Мечтаете найти способ победить саму смерть. Снять своё проклятие! И именно поэтому, среди чистокровных, ходят слухи, что Нотты разыскивают Дары Смерти. Поэтому Ноттов считают безумцами, которые хотят победить смерть. Именно в поисках Даров, твой отец, присоединился к рядам последователей Геллерта Грин-де-Вальда, когда понял, что через меня вы на них не выйдете! — Может изначально я и хотел с тобой подружиться по этой причине. Но после, ты действительно стала мне близким человеком. — Ты даже не будешь это отрицать, — горько усмехнулась Айрис. В груди расцвела только бестолковая усталость. Как же она устала. Это так бессмысленно. — Я устала. Всё. Меня это достало. — Значит… — он прикусил губу. — Это конец? Переведя взгляд на последний свёрток, Айрис аккуратно отложила на тумбочку новую книгу. В приложенной к конверту записке Айрис увидела имя Нотта. Быстро разорвав упаковку, Певерелл не смогла сдержать удивленного вздоха. Она ожидала увидеть классический набор сладостей или что-то в этом роде, но в её руках лежал большой тёплый шарф глубокого зелёного цвета. Явно очень дорогой. Айрис сразу обернула шарф вокруг своей шеи и откусила от плитки шоколадки ещё несколько долек. Улыбка всё никак не сходила с лица. Жизнь в Хогвартсе определённо была великолепной. Оглушающая тишина, резала уши. — Рано или поздно наступает момент, когда пути людей расходятся, — безэмоционально сказала Айрис. Внутри «пустота». Их связывало лишь прошлое. В настоящем они давно друг другу не принадлежали. Но Айрис никогда не была готова к прощанию с Ноттом. Но это было неизбежно. Вот бы они никогда не прощались, не расставались, не уходили… но разве такое возможно? Айрис придётся забыть его. Забыть книги, что они читали, планы, которые строили, то, как они ссорились, то, из-за чего они смеялись… Нотт кивнул и сделал шаг в сторону двери, смотря на Айрис. Из-за своей боли он не мог открыть глаза и увидеть, чего у него никогда не было и то, что он теряет на самом деле. В его взгляде было отчуждение. Отчуждение наперекор с чем-то ещё. Он понимал, что ему пора идти. Что всё кончено. Но парень всячески оттягивал момент ухода. — Прощай, Нотт, — холодно сказала Айрис. Парень вздрогнул, услышав в обращении фамилию, а не имя. Последнее свидетельство того, что Айрис больше не видела в нем друга. Вот он сделал второй шаг, третий, четвёртый… — Ты себя совсем не щадишь, — покачал головой Керус, ухмыльнувшись. — У тебя большие планы на будущее? — Что сказать, я амбициозна? — тихо произнесла Айрис, опустив голову Земля не рухнула, и по-прежнему вертелась. Жизнь не остановилась, не замерла, все продолжит идти своим чередом. Айрис мрачно следила за удаляющейся фигурой Нотта. Нотт понуро сидел на одной из парт, смотря на вошедшую Айрис. — Ты уже всё знаешь? Айрис кивнула и попыталась скрыть раздражение. Хотелось накричать на него, запустить заклятием в его голову. — Злишься? Певерелл вздохнула и села рядом с ним за парту. — Злюсь, — призналась она. — Но я что-нибудь придумаю. Пятый, шестой… — Ты оказалась права! — радостно воскликнул он, заметив, что Айрис проснулась. — Я смог! Мерлин! Это удивительно! — Что… — Енот очень любопытен по своей природе. Имеет дерзкий характер и способен получить нужную для него информацию. Еноты символ изобретательности, великодушия, заботы об окружающих, доброжелательности, отсутствии жадности, — начал ошалело перечислять Нотт, с энтузиазмом расшагивая по гостиной. — Они защищают тех, кто не может защитить себя! Айрис завороженно наблюдала за полупрозрачным животным, что сидел рядом с ней. — О чем ты думал, когда у тебя получилось его вызвать? — О тебе… Седьмой, восьмой… — Если ты забыл, то я поддержала тебя в решении взять целительство, как дополнительный предмет. И я буду очень рада, если ты попадёшь в сборную Слизерина. Я буду твоей главной болельщицей! — растянула губы в улыбке Айрис. — А если тебя так сильно волнует мнение отца, что ты чувствуешь себя несчастным всякий раз, когда его представления о тебе рушатся, то ты обречен быть несчастным всю свою жизнь. У тебя своя голова на плечах. Всегда будут люди, что поддержат тебя, — сказала Айрис, хотя сама не верила в свои последние слова. “Они будут рядом, но только пока ты оправдываешь их ожидания,” — пронеслась мысль у неё в голове. Такой странный закон притяжения. Такое взаимовыгодное спасение было между ними раньше. Они были долгое время вместе, чтобы в конце навсегда расстаться. — Не слушай никого, кто скажет, будто ты чего-то не можешь. Никого. Поняла? — уверенно сказал Керус. — Ты самая умная и сильная из всех, кого я знаю! — Ты не самый общительный человек, Керус, чтобы такое говорить, — закатила глаза Айрис, слегка усмехнувшись. — Не в этом суть, — тихо рассмеялся он. — Люди, которые чего-то не могут, будут уверять, что и у тебя тоже не выйдет. Поставь цель и добивайся её! Керус посмотрел Айрис в глаза и уверенно сказал: — Если и есть что-то невозможное, то ты сделаешь это возможным! А я, — Нотт приблизился к Айрис и прошептал, будто выдавая какой-то важный секрет, — буду всегда рядом! — Погоди, — тихо сказала Айрис. Керус обернулся, вопросительно и с надеждой посмотрев на Айрис. Девушка медленно подошла к парню, холодно посмотрев в его карие глаза. — Я слишком много тебе сказала, — безэмоционально произнесла она и направила палочку в его грудь. — Обливиэйт. Айрис вышла из классной комнаты, оставив Керуса позади. Её шаги эхом разносились по коридору. Вот до чего довело её желание иметь друга. Эмоции — это слабость. Ненужная и противная часть её жизни, плохое кофейное зерно. А от ненужного — следует избавляться, отрекаться. Айрис подняла глаза, встречаясь с бескрайними серыми глазами. Из груди против воли вырвался смешок. Это всё так забавно. Эмоции всегда приносили Айрис одни проблемы. Разумный человек способен от них отрекаться. Обязанность разума – контролировать ум и чувства. Она стала слишком эмоциональной. Слишком привязалась к людям. Они — только способ достижения цели. Это всё лишь взаимовыгодный обмен. Пора снять “розовые очки”, которые Айрис незаметно для самой себя надела. Айрис молча смотрела на парня, не отвечая некоторое время. Певерелл рассмеялась. Лёгкий смешок перерос в подлинную истерику, и она прикрыла рот рукой. Смех от этого не стал тише. Её смех был маниакальный, психотический, сумасшедший, нелепый, абсурдный. Она была не в силах успокоиться. Плечи сильно подрагивали, а она продолжала смеяться, заставляя свой хохот остро отбиваться эхом об стены. Истерический смех присущ эгоистичным натурам, которые живут ради удовлетворения своих потребностей. Они не замечают желания других людей. Они бесчувственны к проблемам окружающих. Поллукс стоял, ощущая ледяные мурашки по своей спине, которые обычно возникают из-за чувства опасности. Смех Айрис перешёл в кашель, но она всё равно продолжала глухо смеяться, стараясь отдышаться. Леденящий кровь смех девушки заставил Поллукса замереть, не шевелясь. Айрис понятия не имела, что почувствует, когда неизбежно увидит Нотта вновь. Однако сейчас она наслаждалась спокойствием и глухой пустотой, охватившими её мысли.