Ma girl

Я огорчённо сажусь на диван и задумываюсь. Ён Бэ уже имеет честь быть знакомым с отцом, единственным моим кровным родственником, человеком, к которому за помощью я обратилась бы в последнюю очередь. В тот день я прибежала домой радостная, ещё бы, ведь меня, забитую и никому не нужную девочку, признали! Судьба наконец-то была на моей стороне, пусть и в виде Джи-Дрэгона, заметившего меня во время открытого школьного концерта. Вот чёрт, ну как так могло получиться, что Джи Ён проезжал мимо нашей сцены именно в тот момент, когда я пела! Потом Джи со смехом вспоминал, что открыл рот от удивления и чуть не врезался в столб и не разбил свою дорогущую тачку. После выступления меня подкараулили агенты YG, и…Понеслось. Естественно, я с радостью согласилась, и побежала домой рассказать об этом отцу. После смерти мамы он совершенно перестал быть собой. Он много пил, систематически избивая меня. Не помню, когда в последний раз видела того любящего и заботливого папочку из детства. Избивал он меня по той простой причине, что я ничего собой не представляла. Он считал меня глупой, безобразной и совершенно не талантливой девчонкой, да и сейчас, наверное, так считает. Хотя все и говорят мне, что я красива, учителя в школе восхищаются моей сообразительностью, а наставники (и даже Дара!) отмечают мой уникальный голос в четыре октавы, сама себя я, чёрт возьми, считаю полным ничтожеством. Благодаря дорогому и неповторимому папуле. Так вот, вернулась я домой, естественно, счастливая , что обрадую отца, ведь благодаря YG у нас могут появиться дополнительные деньги… Никогда я не ошибалась так, как в тот день. Потому что мой отец отреагировал совершенно не так, как я себе представляла. Потому что он оскорблял меня так, что глаза на лоб лезли. А потом… Он взял нож. Тогда я испугалась всерьёз, и успела убежать. Почти успела. Что-то тёплое потекло по спине, потом я ощутила резкую боль, и… Столкнулась с кем-то на пороге своего дома, с кем-то, кто помог мне, вылечил меня, вставил мозги моему отцу, пусть и не совсем законными методами. С кем-то, кто гладил меня по голове и успокаивал, когда мне снились кошмары. С кем-то, благодаря кому я наконец могу жить вдалеке от отца и постоянных унижений. И этим «кем-то», к моему вящему удивлению, оказался Дон Ён Бэ. Как он сам объяснил мне, его послал Джи-Дрэгон для разговора с моими родственниками, и, к счастью, он успел вырвать меня из рук этого чудовища, и, всю в крови, увезти к себе домой. Я тогда получила тяжелейшую психологическую травму, не могла спать и есть, были постоянные истерики, а потом… Я засыпала у него на руках, он кормил меня насильно, и просто поддерживал, когда было трудно. С отцом разбирались другие люди, мол, если не хочешь сесть надолго, просто подпиши документы. И ни ему, ни мне не надо было больше мучиться. Если у него, конечно, были хоть какие-то мучения кроме желания выпить… И вот, теперь, мне снова предстоит вернуться в чёртов дом на окраине Сеула, к чужому мне человеку, который, к несчастью, является моим биологическим родителем. Я шумно выдохнула. - Ён Бэ, я… Может быть, я не поеду? Он качает головой. Да я и сама понимаю, что нельзя отменять вот так номера. Эх, видимо, Дэ На не такая сильная, как ты думаешь, мой старший братец. Потому что я боюсь. И вправду боюсь. Ён Бэ подошёл и сел рядом. Приобнял за плечи и поцеловал в лоб. По телу разливается приятное тепло, и по щекам текут дорожки слёз. Потому что рядом со мной сейчас действительно родной человек, за которого я готова отдать ту жизнь, которую он однажды спас. - Я буду рядом. – Он произносит эти слова так просто! …Мы стоим рядом с моим бывшим домом и держимся за руки. - Эй, я же тебя не зря учил, будь сильной. – И он проводит рукой по шраму под моей правой лопаткой. Длинному, уродливому, но незаметному невооружённым взглядом шраму, который я чувствую всегда, который жжёт мне кожу, пусть его и не разглядишь. - Да. – Отвечаю я, а у самой на душе кошки скребут. Совершенно не представляю, что буду говорить отцу. Но, тем не менее, поднимаюсь по скрипящим ступенькам и тихонько стучусь в дверь. Она, как всегда, не заперта. - Эй… Папа? – я вопросительно оглядываю комнату. Он сидит за столом, как всегда, пьяный. - Чего тебе? – он тянется за новой бутылкой. - Прости, что вот так пришла, но мне… Мне нужно разрешение для поездки за границу, и… - Давай сюда. Я молча протянула ему бумажку. Он, не читая, поставил подпись и отдал мне. Неужели всё так просто? Я повернулась и пошла к двери. - А знаешь, кем была твоя мама? Я резко остановилась. На глаза навернулись слёзы… Мама. Я забыла это слово в семь лет. - Она была отпетой проституткой. И ты мне – никто. Нагуляла, понимаешь? И ты мне, сволочь неблагодарная, ноги должна целовать за то, что кормил тебя восемь лет. И мать твоя… Сполна за всё получила. По заслугам, так сказать. Жуткий, леденящий душу хохот. Мою маму нашли мёртвой в школе, где она работала. И сейчас этот человек…Пытается мне сказать, что… - Я рад, что убил эту тварь. Она опозорила меня, заставила меня растить чужого ребёнка, вот и получила. Я зарыдала и осела на пол. Этот человек… Убил мою маму? Он… Не мой отец? Пятнадцать лет… Пятнадцать лет я жила в одном доме с… Убийцей? - Она рыдала, просила о пощаде, - продолжало существо, сидящее позади меня. – Просила не трогать хотя бы тебя. И ради нашего прошлого, чёрт возьми, я оставил тебя в живых. Я уже рыдала в голос. Убийцу не нашли тогда, а отец… Даже не знаю, как его теперь называть… Так убедительно изображал страдания… - И знаешь, что? Всегда жалел об этом. Ты не должна жить здесь, потому что ты ошибка природы! Я чувствовала какое-то движение за своей спиной, но не могла пошевелиться. Ноги отказывались слушаться. Рыдания душили меня. Я представляла себе эту картину. Моя мама… Плачет, просит пощадить хотя бы меня… А он… Хладнокровно… Бесчувственно… - Зачем ты мне всё это говоришь? – закричала я и обернулась. Он игрался с ножом. Сейчас мне действительно стало страшно. Если человек убил один раз, он сможет убить и второй. - Хочу, чтобы ты умерла так же, как и твоя мать. Моля о пощаде. Ах, чёрт, Дэ На, ты выросла такой красавицей… Совсем, как она. Даже жалко тебя. Поёшь, говорят, хорошо. Разрешение нужно. Вспомнила про меня. Спонсоров-то себе заимела уже? Спишь с ними, а они тебя всюду пихают. Удобно. – И он начал приближаться. Меня било в истерике. Стоило забыть всё это, как страшный сон, и прошлое тут же возвратилось. Я рыдала уже вслух, громко. Не хочу умирать. Не хочу. Эта шатающаяся пьяная громадина оказывалась всё ближе и ближе. Я плакала так, что слышала, наверное, вся улица. Не смогу это выдержать… Он уже совсем близко. Я почувствовала чью-то руку на своём плече, кто-то вытаскивал меня оттуда, из этой дыры, из этого ада… Кто-то, как в прошлый раз, обнял меня, стал успокаивать и усадил в машину… Кто-то снова спас меня от него. И этим кем-то, конечно, был Дон Ён Бэ. Часа через два, когда я уже окончательно успокоилась, и меня отпаивала чаем домработница Ён Бэ, сидящего напротив, мой благодетель спросил: - Так что там с разрешением? – он опасливо покосился на меня, видимо, опасаясь новой истерики. - Вот! – и я с удовлетворением достала листок. Хоть какая-то польза от него. - Неплохо, - удивленно проговорил он. – Совсем неплохо! Где-то через час, когда пробило уже семь, я решила, что пора собираться, и поднялась с дивана. Я, конечно, наслаждалась обществом Ён Бэ, но понимала, что оставаться дольше просто нехорошо. - Ты куда? - удивился парень. - Эээ… В общежитие, - промямлила я. - Ну уж нет, сегодня ночуешь у меня. Хорошо? - Это удобно? - Да, посмотрим фильмец, ты приготовишь мою любимую пиццу, отрепетируем пару раз ещё… А? Оставайся, малявка? – он говорил так заманчиво, что я без раздумий приземлилась обратно на диван. - Вот и хорошо, - обрадовался он. – Завтра в три часа дня надо быть в аэропорту, так что ляжем не позже двух ночи! Я рассмеялась. Тоже мне, воспитатель! Удивительно, но рядом с Ён Бэ я чувствовала себя так легко, будто бы ничего и не произошло. Я была благодарна ему за то, что он для меня делает.