Закон парных случаев

Утренний воздух слегка привел Джареда в чувство, а вид знакомого квартала с расставленными по обочинам машинами, у каждой из которых он мог назвать владельца, успокоил. Он все еще был на планете Земля. Было слишком рано, часов пять или шесть утра, поэтому улица была еще тихой и безлюдной. Джаред никогда не выходил на улицу так рано, а если и возвращался под утро из ночного клуба, то не запоминал деталей пейзажа. Эклз подтолкнул Джареда в спину, побуждая завернуть за угол, в переулок. Там у первого же дома стояла роскошная "Шевроле-Импала" черного цвета, все металлические поверхности которой блестели, явно любовно отдраенные не один раз. Джаред не настолько хорошо разбирался в машинах, чтобы определить год выпуска, но был уверен, что это тот еще крутой раритет. – Ого! – присвистнул он, почти искренне, внимательно наблюдая за действиями похитителя. – Крутая девочка! – Не засматривайся, – буркнул Дженсен польщенно и отвернулся, открывая дверцу. Это-то Джареду и было нужно. Он столько раз тренировался. Джаред быстро скользнул рукой в карман пиджака, где лежал рабочий мобильник, и сделал три быстрых движения пальцем: снятие с блокировки – аппарат откликнулся мягкой бесшумной вибрацией, срочный вызов по номеру 1, отмена вызова. Теперь прокурор Двайер получит тревожный сигнал от своего подчиненного. А поскольку у каждого работника прокуратуры в телефоне был включен GPS, его быстро отследят и придут на помощь. Первый раз им, что ли, Двайера вон два раза похищали. Даже Рози, их секретаршу, брали в заложницы. Джареда до этого раза проносило, но все когда-нибудь случается впервые. – Давай вперед, – кивнул Эклз на сиденье рядом с водительским. – И не трогай ничего руками. Джаред устроился на сиденье, осматриваясь. Никаких личных вещей или документов на приборной панели, висящих брелоков или других безделушек "на удачу". По такой машине вообще ничего не скажешь о ее владельце – точно, признак психа. Он покосился на четкий профиль Эклза, севшего за руль. Внезапно Джареду стало неприятно, как будто он в чем-то виноват. Пока Дженсен возился с ключом зажигания, Падалеки пообещал себе, что когда Дженсена захватят, он постарается снять с него обвинение в похищении, заменив на какое-нибудь хулиганство. А также постарается обеспечить самое хорошее, самое передовое лечение. Джаред станет дьяволом, придумают же. Через несколько секунд Дженсен неуловимым движением выудил у него из кармана пиджака смартфон, переломил его на две части и выбросил из окна машины. Искалеченный гаджет упал рядом с бордюрным камнем и зарылся в мелкий мусор, скопившийся рядом с ливневкой. Сразу после этого симпатия к Дженсену у Джареда резко пошла на спад. – В какую церковь мы сейчас поедем? – осведомился он сухо. Дженсен повернулся к нему, и только сейчас вблизи, при утреннем свете, Падалеки увидел, какие у того покрасневшие, воспаленные глаза. – В церковь? Ты с ума сошел? Мы сейчас едем в мотель и отсыпаемся за эту ночь, за весь наш разговор по душам. А уже потом я посмотрю, какой маршрут составить. Это здорово, подумал Джаред. В мотеле ребята легко их найдут, у сыскарей такие места давно под контролем. Под эту успокоительную мысль и мягкий ход "Импалы" он задремал и пришел в себя только после чувствительного тычка в бок. Он осоловело оглянулся и обнаружил, что они уже приехали – куда-то в пригород, в один из десятков, нет, сотен мотелей, где останавливаются люди, у которых не хватает денег на гостиницу в городе и которые приехали на один-два дня. Длинное белое одноэтажное здание с отдельными выходами для каждого номера было совершенно типичным, и Джаред прекрасно представлял, что там внутри: небольшие номера с деревянными стенами и полами, с минимумом мебели и умывальниками прямо в комнате. Спотыкаясь, Джаред прошел за Дженсеном в административное здание, приютившееся сбоку. За ресепшеном, который изображала длинная, похожая на барную, стойка, никого не было. Тут же откуда-то из подсобного помещения вышла заспанная девушка, которая даже не стала маскировать отчаянные зевки, но гостей встретила любезно – насколько была способна, только что проснувшись. – Один, два номера? – спросила она, открывая большую книгу, хотя рядом стоял вполне современный компьютер. – Один, – быстро сказал Эклз, явно чтобы Джаред не успел вставить ни слова. – Ага... – девушка перелистнула страницу. – Вам двуспальную кровать или две отдельных? – Конечно, двуспальную! – воскликнул Дженсен. – Надеюсь, они у вас достаточно широкие и прочные? – он подмигнул девушке, но та оказалась не готова поддерживать его настрой. – Никто еще не жаловался, – ответила она и достала из ящика за стойкой ключ. – Номер 11, это в самом конце справа. – Ну, у меня... друг вон какой лось, – усмехнулся Дженсен. – Нам нужно очень крепкое... изголовье. Девушка безразлично смерила взглядом Джареда и продолжила: – Горячая вода без ограничений за дополнительную плату. Через дорогу есть кафе, скажете, что остановились здесь, – дадут скидку. Джаред восхитился выдержке... Анны, да, так было написано на бедже. Вероятно, она тут видела людей и постраннее, чем два похотливых гея, похожих на сонных зомби. – Добро пожаловать, – так же безразлично произнесла она, снова скрываясь в подсобке. Номер оказался точно таким, как и предвидел Джаред. Дженсен сразу же направился к кровати и тщательно осмотрел ее, подергав изголовье, словно проверял на прочность. Вероятно, решил Джаред, сомневался, сможет ли она выдержать двух рослых мужчин отнюдь не веса пера. Затем решительно отдернул покрывало и отвернул одно большое одеяло. – Чистенько, – констатировал он результаты беглого осмотра, – но раздеваться я все равно не буду. Он действительно снял только ботинки, поставив их рядом с кроватью. – Разочаруешь Анну, – хмыкнул Джаред, – она-то ждет от тебя горячих отжигов. Как-то резво я обзавелся бойфрендом, мог бы на свидание сначала пригласить. Он сел на кровать с левой стороны и начал расшнуровывать туфли. Дженсен за его спиной шумно почесал в затылке: – Я думаю, наши ночные посиделки сойдут за свидание. Я лично впервые за свою жизнь с кем-то так откровенно разговаривал. А что вообще ты хотел? Чтобы я сказал: а это парень, которого я похитил и собираюсь пристрелить, если он неправильно ответит на один вопрос? Только было расслабившийся и приготовившийся рухнуть носом в подушку Джаред на этих словах снова напрягся. На некоторое время он выключил в мозгу напоминание о том, почему оказался здесь, но расслабляться было нельзя. За его спиной Дженсен чем-то загремел и продолжил: – К тому же, не думаю, что тебя смутила фишка с бойфрендами. Напомню, я за тобой наблюдал все это время и видел всех этих Чедов и Мэттов... Ах вот как... Щеки у Джареда запылали, а сам он внутри заледенел. – Не всех этих, – произнес он с расстановкой, – а просто Чеда и Мэтта. Только Чеда и Мэтта. Были только они. Только они, понял? Дженсен неразборчиво угукнул, продолжая возиться с чем-то, пока Джаред переживал, что его так тщательно скрываемая личная жизнь оказалась настолько легко обнаружена. А ведь он совсем не подозревал, что за ним кто-то наблюдает. Хороши у него навыки уходить от слежки, конечно, Двайер бы двойку вкатил без размышлений. – Да ты не парься, – произнес Дженсен. – Я против геев ничего не имею, честное слово. Было и у меня... по молодости пару раз, и неплохо было, кстати. Ну-ка ляг и руки вверх протяни. Джаред, услышав про "пару раз" и "неплохо" совсем перестал соображать, поэтому лег, пристально глядя на Дженсена, вытянул руки... и охнул, ощутив на них холодную сталь. Дженсен застегнул наручники, предварительно продетые через прутья изголовья. Так вот зачем ему был нужен весь этот цирк с геями и двуспальной кроватью. Падалеки на автомате задергал руками, но сделал только больно себе, металл плотно обхватывал его широкие запястья и не собирался гнуться или ломаться, как и изголовье. – Как ты умело с ними обращаешься, любишь БДСМ? – язвительно протянул Джаред, все еще дергая руками. – Очень смешно. Погоди, я забуду, что решил тебя не убивать, пока мы не разберемся во всем, – Дженсен накинул на обоих одеяло, а затем повернулся к нему спиной, и очень быстро его дыхание стало ровным и спокойным. Джаред минуту назад был готов поклясться, что уснет, едва окажется в горизонтальном положении, но теперь это казалось невозможным. С наручниками было совсем неудобно. даже повернуться нельзя – он мог лежать исключительно на спине с задранными вверх руками. В конце концов руки затекли и начали неприятно сильно пульсировать. Падалеки провел несколько минут, пытаясь все-таки заснуть, представляя себе прыгающих через изгородь овец, которые сначала напоминали Барашка Шона, потом обрели рыжеватые волосы и ехидную улыбку Двайера, но минуты через две превратились в Дженсенов Эклзов. Эклзы прыгать через изгородь отказались, они встали рядом, облокотились надменно и начали насмешливо улыбаться, время от времени порываясь снять с себя одежду. Джаред протянул было руку, чтобы потрогать Эклза-у-изгороди и убедиться, что тот настоящий, но руки отказались двигаться. Падалеки вынырнул из дремы и обнаружил, что кисти совсем онемели. Он не выдержал и боднул головой в плечо Эклза, лежавшего к нему спиной. Тот обернулся так быстро, что Джаред заподозрил очевидное: тот вовсе не спал. – Что? – недовольно спросил Дженсен, не слишком убедительно изображая недовольного внезапной побудкой человека. – Сними наручники, – устало попросил Джаред. – Клянусь тебе, я не убегу, не вызову полицию и не огрею тебя чем-нибудь тяжелым по голове. Иначе тебе придется до конца поездки самому вытирать мне задницу, потому что руки у меня сейчас отвалятся. А может, и поездки никакой не понадобится уже, на фига я дьяволу без рук? Дженсен не споря, очевидно понимая, что переборщил, отстегнул наручники от изголовья, а потом снял их совсем. Руки Джареда моментально прострелило болью, и он долгое время стонал от резких острых уколов, прошивающих его от плеч до ладоней, пытаясь растереть их друг об друга. Это был забавный опыт: Джаред видел, что ладони у него есть, но совершенно их не чувствовал, ему казалось, что руки пролетают сквозь пустоту. Некоторое время Дженсен наблюдал за ним с сочувствием во взгляде, затем спохватился и снова лег, отвернувшись, смотри, мол, страдания будущих дьяволов меня не жалобят. Перчатки он не снял даже в постели. Джаред тоже отвернулся от него, мстительно подумав, что вот только вздремнет пару часов, а потом удерет из этого номера, вот-вот, сейчас-сейчас... Когда он проснулся, за окном отчетливо вечерело, а из душа неслись звуки воды, бьющей с сильным напором. Джаред сел и застонал: болело все тело, затекшее из-за неудобной кровати, но сильнее всего ныли запястья. Он попытался повращать ими – удалось, но хруст, сопровождавший движения, напомнил Джареду, как звучит сухая ветка, когда наступаешь на нее в лесу. Словно заслышав этот громкий хруст, из душа выскочил Дженсен – одно полотенце на голове, второе небрежно обернуто вокруг бедер и грозит немедленно упасть на пол. Отлично, подумал Джаред, вот и второй эротический кошмар в моей жизни. Первый был в исполнении того же актера, но почти 20 лет назад, закон парных случаев в действии. Дженсен уже не был таким тонким и звонким, шириной плеч он мог посоперничать с Джаредом, и мозг Падалеки немедленно обновил картинку "идеал мужской красоты", которая не менялась с того времени, как ему было 13. – Гони в душ, от тебя пахнет за километр, и пойдем уже жрать, – совсем не романтично распорядился "идеал", и Джаред поспешил последовать его совету, держа перед собой клубок мотельных полотенец, чтобы не продемонстрировать неожиданно образовавшуюся проблему. "Кафе" напротив оказалось большим фудтраком, около которого поставили четыре стола под тентами. Все они были заняты проезжающими, некоторые из них уже выпивали, из чего Джаред сделал вывод, что дело идет к вечеру. Дурацкая привычка не носить часы и проверять время по мобильнику его подвела сейчас, когда он был лишен телефона. Дженсен быстро пробежал глазами меню, написанное от руки и вывешенное рядом с окошком, и быстро, не спрашивая мнения Джареда, заказал пару гамбургеров, два кофе и то, что здесь называлось чизкейком, хотя то, что находилось на витрине, было мало похоже на чизкейк. – Анна сказала, что вы сделаете скидку для постояльцев мотеля, – уточнил Дженсен. – Конечно, – невозмутимо ответила продавщица, дама средних лет, и назвала сумму, точно совпадающую с ценником. Но Дженсен не стал спорить, он ехидно ухмыльнулся и отошел, кинув Джареду: "Плати". Скривившись, Падалеки вытащил бумажник из внутреннего кармана пиджака – лучше бы он его дома оставил – и достал оттуда кредитку. продавщица смерила его взглядом и даже не прикоснулась к протянутой карте: "Только наличные". Изумленный Джаред хотел было пригрозить, что сейчас вызовет ребят из отдела с экономическими нарушениями, но вовремя опомнился. Несколько минут он пытался сначала уговорить даму принять карту, потом копался в бумажнике, наскребая необходимую сумму мелочью под комментарии скопившейся очереди и предложения "подать на бедность". Кое-как расплатившись, Джаред забрал уже приготовленную еду и обернулся. Неизвестно как, но Дженсен нашел место за столом и караулил пустое место рядом, пристально наблюдая за ним. Джаред сел напротив Дженсена и демонстративно швырнул на стол гамбургеры на картонных тарелках, с удовлетворением отметив, что соус из одного выплеснулся совсем рядом с рукавом рубашки Эклза. Тот, похоже, не заметив, сгреб гамбургер и сразу вгрызся в него. У Джареда не было особого аппетита, но он не был уверен, что у него в течение дня еще выдастся возможность перекусить, поэтому стал механически жевать. Они не разговаривали, каждый погрузился в свои мысли среди взрывов смеха, азартных препирательств, неуклюжего флирта, недовольных наездов, обычного шума дешевых пивнушек. Джаред обнаружил, что уже оприходовал и чизкейк, только увидев пустую упаковку. Изменений вкуса еды он не заметил вообще. Взяв остывший кофе, Джаред увидел, что Дженсен поднимается. – Я в туалет, – сказал Дженсен. – Не бойся, с собой не потащу. Но если ты попытаешься сбежать, я все равно тебя найду. – Не сбегу, сказал же, – буркнул Джаред и снова уставился в свою пустую бумажную тарелку. Эклз вернулся через полминуты. – Оперативно, – угрюмо сказал Джаред, поднимая глаза, и вздрогнул: перед ним сидел своей блестящей персоной прокурор округа Эл Двайер. Облегчение затопило Джареда, и он затараторил: – Уф, Двайер, я уже начал беспокоиться, что вы меня не засекли, телефон-то мой разбили. Короче, меня похитил один ненормальный, мы с ним учились в одной школе несколько месяцев. Утверждает, что я посланник Сатаны, ну, что-то в этом роде. Не думаю, что он опасен, ему бы в психушке подлечиться. Ну ладно, где у нас группа захвата? И слушай, можно мне сегодня взять отгул? Мне бы домой, выспаться... – он замолчал, увидев поднятую ладонь Эла – сигнал, что он хочет взять слово и призывает всех заткнуться. – Послушай, Падалеки, – Двайер замялся. Плохой это был признак, очень плохой. Прокурор Двайер редко испытывал неловкость, по воспоминаниям Джареда, который с ним работал три года, примерно никогда. – Тут возникли кое-какие сложности. – Какие еще сложности? – да, Двайер всегда твердил, что нужно заменять слишком говорящее слово "проблемы" на нейтральное "сложности", чтобы не пугать людей. Джареда это напугало еще больше. – Понимаешь... Тебе нужно поездить с Эклзом еще некоторое время. Видишь ли... у нас на него кое-что есть. Мы думаем, ты не первый, кого он так... похитил. Его подозревают в нескольких преступлениях, но обвинить не могут. Ты же знаешь, нет тела – нет дела. Поэтому нам нужно, чтобы он привез тебя туда, куда хочет привезти. Наверняка он туда же увозил и остальных. Джаред уперся взглядом в песочные ресницы Двайера: прокурор явно избегал смотреть ему в глаза. – И там он меня успешно пристрелит? И вы получите хотя бы один так нужный вам труп? – Ты же сказал, что он не опасен... – Двайер наконец посмотрел на него. – Не бойся, мы будем за тобой присматривать. Как только ситуация выйдет из-под контроля, мы сразу появимся. Тебе ничего специально не надо делать, просто действуй по обстоятельствам. Согласен? – Как будто я могу отказаться. Поверить не могу, что это все со мной происходит, а вы используете меня в качестве наживки, – покачал головой Джаред. – Да брось. "Наживка", блин. Если удастся зацепить Эклза, сам знаешь, ты полетишь на повышение, как пробка из шампанского, и я сам стану твоим подчиненным, – усмехнулся Двайер. Джаред удивился, что Двайер его так плохо знает: карьера его интересовала, да, но существовал определенный предел. И сейчас его начальник собирался перейти красную линию. Но тот, не замечая, продолжал раздавать указания: – Ты едешь с Эклзом туда, куда он скажет, не волнуйся, мы все время рядом, если не я, то кто-то из наших. Так, микрофон я тебе поставить не могу, а вот GPS-следилку – вполне. Так, всё, парни сигналят, что Эклз возвращается, исчезаю. И действительно исчез – на миг отводивший глаза, чтобы увидеть Дженсена, Джаред никого напротив себя уже не увидел. Через секунду туда упал Дженсен со словами: – Ну что, плюнул уже мне в еду? Джаред закатил глаза, а Дженсен накинулся на второй гамбургер, который, видимо, купил в фудтраке по дороге – неужели на свои? Падалеки краем глаза следил за ним и испытывал странное облегчение. Свои рядом, за ним присматривают. А то он уже начал размышлять, заметят ли его отсутствие раньше понедельника. За выходные Эклз может увезти его из штата. Ну и... он усмехнулся. Еще его радовало то, что ему не поставят прогулы на работе. Как школьник, честное слово. Дженсен поймал его взгляд поверх гамбургера и с набитым ртом спросил: – Не поделишься, чего это тебя так развеселило? – У тебя соус на носу, – ответил Джаред. На самом деле так и было. Машина по переработке вредного фастфуда подозрительно скосила глаза на нос, затем все-таки вытерла каплю соуса. Продолжив есть, Дженсен все равно то и дело поглядывал на Джареда, словно чувствуя подвох. По дороге в номер они встретили Анну, которая даже вечером выглядела сонной. – Пообедали? – по-прежнему безразлично осведомилась та. Похоже, видела их у фудтрака. Как бы не спросила, кто это подсаживался за стол к нему, обеспокоился Джаред. – Да-да, – закивал он, – все было вкусно, спасибо. – Чем собираетесь заниматься, мистеры Смиты? – осведомилась девушка. – Спа... – Джаред подавился начатой было благодарностью. Мистеры Смиты? Это так их здесь Дженсен записал? Фантастическая фантазия. Он беззвучно проартикулировал "что?", разведя руками. Эклз отмахнулся, улыбнувшись девушке: – Мы идем составлять маршрут для нашего медового месяца. – Отлично. Удачи вам, – этой фразой Анна могла бы поставить рекорд по безразличию. – Медовый месяц, вот как? – спросил Джаред в номере, глядя, как Дженсен подключает ноутбук и запускает его. – Угу, – пробормотал тот, – самый лучший, самый последний месяц в твоей жизни, так что оторвись на всю. Прошло не так уж много времени, но угрозы Дженсена Джаред уже начал воспринимать совсем не так остро, как в первый момент. Наконец, ноутбук Дженсена загрузился, хотя и с неохотой. Эклз сидел за столом, но вот второго стула в комнате с двуспальной кроватью предусмотрено не было. Поэтому когда Дженсен пригласил Джареда присоединиться к нему для разработки маршрута, тому пришлось встать сзади него. Опершись на стол, Падалеки навис над Дженсеном. Чтобы рассмотреть лучше то, что выводилось на экран монитора, он наклонялся ниже, так что оказывался щекой к щеке Дженсена, чувствовал его запах, его тепло... и отодвигаться ему совсем не хотелось. – Я не вижу как следует церковь в своих видениях, потому что смотрю со странного ракурса, как будто мне что-то загораживает вид. Церковь каменная... Но у кирпичей странный цвет – зеленый, который кое-где переходит в красный. Короче... твою мать, не знаю, как объяснить. Это не зеленый с красным оттенком. Это не два цвета – зеленый и красный. Это зеленый, который иногда кажется красным, – Дженсен откинулся на спинку стула, отдуваясь, как будто объяснение было для него физически трудным. – В общем, ищем зеленую церковь, а потом уже смотрим, что в ней может быть красного. – В жизни не видел зеленых церквей. Но я... плохой ходок по церквям, – признался Джаред. И продолжил, не дожидаясь вопроса: – Говорят, в окопах не бывает атеистов. А в прокуратуре нет верующих. Люди, которые видят, что я видел, невольно задаются вопросом, как всемогущий боженька мог допустить все это. А если он реально есть и реально просто взял и допустил такое... зачем тогда нужен такой боженька? Дженсен никак не прокомментировал это, он открыл поисковик и задал запрос: "Зеленая церковь". Окинув взглядом огромный массив ссылок, каждая из которых вела к церкви в городе Грини или деревушке Грин Виллидж, он открыл поисковик по картинкам и там уже вбил в поиск "церковь зеленого цвета". Картиночный поиск тоже выдал не лучшие результаты, вызвав разочарованный вздох у Дженсена: – Белые, серые, коричневые, голубоватые, розоватые... не вижу зеленых. Джаред ткнул в следующую картинку на экране: непритязательная, строгая церковь с двумя башенками и закругленным сводчатым входом из розоватого камня была полностью покрыта зеленым плющом, напоминая о Гефсиманском саде. – Это Аргентина, – махнул рукой Дженсен. – Да и не видел я никаких растений. Но если понадобится, придется тебе и в Аргентину меня везти, понял? – Чудненько! Прекрасная туристическая поездка, тем более... – тут Джаред прикусил язык. он чуть не проговорился, сказав: тем более, отпуск мне разрешили. Еще не хватало, чтобы Дженсен узнал, что он виделся с Двайером. – Тем более что? – взглянул на него Дженсен с подозрением. – Я никогда не был в Аргентине, – выкрутился Падалеки. Что было правдой, он вообще за пределами США был только раз, на экскурсии с классом во Франции. – Давай дальше посмотрим. Эклз только кивнул, быстро перещелкивая мышкой снимки. – Вот это похоже – предположил Джаред, указывая на фотографию церкви, которая и на церковь-то не была похожа, по крайней мере в классическом представлении. Скорее, так бы выглядел современный бизнес-центр: длинное горизонтальное здание с парой десятков колонн, огромными панорамными окнами в пару этажей и несколькими входами-подъездами – никаких башенок, куполов и шпилей, плоская крыша с несколькими спутниковыми тарелками. Сверху фасад церкви был декорирован светлым деревом, но основная его часть была из темно-зеленого камня, в том числе и масштабная вогнутая часть стены, на которой висела огромная вывеска: Лейквудская церковь. – Сомневаюсь, оттенок другой был. Но на заметку взять можно, – протянул Дженсен. – Так, протестантская церковь в Лейквуде, Техас. Это не церковь, а концертный зал какой-то. То, что я видел, было куда... компактнее. – О, а вот это уже что-то похожее, – Дженсен вывел во весь экран изображение совсем миниатюрной церквушки зеленого цвета, которая была размером с деревенский коттедж или, скорее, домик на озере. Остроконечная крыша, большое стрельчатое окно с витражом во весь фасад, одна башенка с католическим крестом наверху. И главное – церковь была выкрашена в интенсивно-зеленый цвет. Вот только отделка фасада была похожа не на камень, а на обычную вагонку. – Это Гавайи, – прокомментировал Дженсен. – Точнее, остров Кауаи, город Ханалей, церковь Вайоли Хуэйя. – И впрямь как маршрут медового месяца получается, – усмехнулся Джаред. – Аргентина, Гавайи... Лейквуд только так себе, я ж вырос в Техасе... – Да ладно, – нахмурился Дженсен, выпрямляясь. – Я тоже там родился. Пытаешься ко мне подлизаться, типа земляк? – Я не вру, – оскорбился Джаред. – Я не буду сочинять ничего по поводу моего родного штата. Дженсен пристально смотрел на него, и на секунду Джаред ощутил холодный, изучающий, не совсем человеческий, странный интерес, словно его рассматривают под микроскопом. Неожиданно Эклз широко улыбнулся: – Да шучу я, я о тебе знаю все, даже то, что ты сам уже забыл, наверное. Джаред, закатив глаза, покачал головой, затем снова переключил свое внимание на монитор: – Можем и в Россию заехать, смотри, Храм Преображения Господня. Многоглавая церковь была полностью зеленой и не соответствовала описанию видения Дженсена только в одном – она была отчетливо деревянной. В России обнаружилось еще несколько церквей, которые Дженсен браковал: одна была не зеленой, а, скорее, салатовой, другая декорирована, кроме зеленого, белым кирпичом, у третьей цоколь был облицован бежевой плиткой. Одно было ясно: зеленый цвет российские зодчие очень даже любили, в отличие от американских строителей церквей. – Если нам понадобится ехать в Россию, я лучше придушу тебя прямо здесь, – в конце концов заявил Дженсен и принялся составлять список из всего обнаруженного. В него вошел и Вашингтонский кафедральный собор, который был вполне себе серым, но в ночи подсветка делала его зеленоватым. Дженсен отчетливо помнил, что в его видении был день, но на всякий случай решил ничем не пренебрегать, мало ли, в честь какого-нибудь события собор подсветят и днем. От безысходности они включили в перечень баптистскую церковь в штате Мэн, в округе Андроскогин, в нескольких милях от городка Грини, хотя у нее только одна башенка оказалась зеленой, а все здание было белым. Также Дженсен запихнул в список епископальную церковь святой Марии в городке Грин Коув Спринг, штат Флорида, за легкий зеленый оттенок фасада, Старую круглую церковь в Ричмонде, Вермонт, которая на паре снимков казалась зеленой, с какого-то боку показавшуюся Дженсену зеленой оригинальную треугольную церковь святого Луки в Уоррене, Арканзас. Джаред, разошедшись, уже от себя вставил каменную баптистскую церковь в Белль Эйр, Мэриленд, фасад которой был декорирован камнями, среди которых попадались и зеленые, и красноватые. И под вопросом осталась одна светло-зеленая с красной дверью церковь, которая была подписана как церковь креста Христова, но местоположение ее было неизвестно: снимок был единственным, функция "похожие" выдавала уже другие церкви. Поскольку фото было опубликовано на сайте, продающем контент за деньги, Джаред зарегистрировался и послал в личку сообщение фотографу. Он предлагал купить снимок и заодно осведомлялся, где именно тот сделан. Дженсен сбегал в "кафе напротив", купив еще пару бургеров и пиво вместо кофе. На это время он запирал Джареда в номере, но не сообразил выключить ноутбук. Желай Падалеки позвать на помощь, он бы сделал это через интернет за минуту, но вместо этого он сидел и просматривал фотки всех религиозных сооружений на территории США, включая мечети и синагоги, аббатства и индуистские храмы, взяв на заметку Золотой дворец Брапхупады в Западной Виргинии. Вернувшийся Дженсен некоторое время брюзжал, что Джаред неплохо устроился, нашел себе мальчика на побегушках. Падалеки вежливо сообщил, что может сам дойти до аптеки и купить ему "антибрюзгин". Дженсен насупился и сел составлять самый удобный и экономный маршрут из намеченных пунктов. Джаред некоторое время изображал стоящий рядом молчаливый столб, затем, глядя на долгие манипуляции Дженсена с картой, не выдержал. – Да что тут думать, – наклонился он к Дженсену, – все же проще некуда. Сейчас быстро доезжаем до Вермонта, оттуда до Мэна, через Массачусетс едем в Мэриленд, там по пути заскакиваем в Вашингтон, сделаем селфи на фоне кафедрального собора. Потом по побережью доезжаем до Флориды, сворачиваем в Арканзас, оттуда до Техаса недалеко. И, наконец, убедившись, что никаким дьяволом я становиться не собираюсь, с чистой совестью отправляемся на Гавайи в медовый месяц. Будем пить коктейли и загорать, я хотя бы не зря вылечу из прокуратуры, после чего меня нигде в США не возьмут на работу в госорганы. Буду себя утешать, что зато провел горячую недельку с горячим парнем. На этих словах Дженсен Эклз внезапно закашлялся, и мышка в его руке повела линию маршрута, который он вычерчивал на карте, далеко за ее пределы. Несколько секунд стояла странная неловкая тишина, затем Дженсен быстро заговорил: – Нет, ты не понимаешь. Нам нужно строить маршрут не по принципу того, какие объекты ближе, а по принципу наибольшей вероятности того, что именно они нам нужны. Ты поставил Гавайи последним пунктом, но эта церковь больше всего похожа на ту, что я видел. Поэтому нам нужно сначала лететь на Гавайи, тогда, может, и не понадобится больше никуда ехать, ни в Вермонт, ни в Арканзас. Понимая про себя справедливость слов Дженсена, Джаред все равно начал с ним спорить, напоминая, что фасад у церкви очевидно не каменный. Поэтому не такой уж это и самый вероятный вариант. Дженсен защищал свою точку зрения, сначала спокойно, потом проникся азартом и начал тыкать пальцами в экран. Джаред заразился этим азартом и через некоторое время обнаружил, что уже не стоит рядом, а сидит прямо на столе и широко жестикулирует. Пиво только подогрело и градус дискуссии, и дружелюбие. Через некоторое время они уже рассказывали друг другу истории, которые случались во время поездок по стране. Джаред даже попытался выдать за свое приключение случай, который произошел с его приятелем Миком в Калифорнии, но был тут же уличен в том, что на самом деле никогда не был в Калифорнии. "Все твои ходы записаны", – объяснил Эклз, постучав пальцем по виску. Этот жест охладил дружеский пыл Джареда, напомнив, почему он здесь. Поэтому он предложил вернуться к карте и маршруту. Еще через некоторое время за полуприкрытыми жалюзи воцарилась полная темнота, только справа пробивался желтый отблеск фонаря, горевшего у входа в административное здание. Тогда Дженсен посмотрел на часы и, демонстративно зевнув, сообщил, что уже три часа ночи и им пора спать, если они хотят вернуться к нормальному, дневному образу жизни. Джаред обрадовался, что наконец-то сориентировался во времени, потому что на ноутбуке время было сбито напрочь, гаджет вообще жил в другом году. Укладываясь спиной к Дженсену, он сказал, что ему крайне необходимо купить одежду на смену костюму, в котором он, вообще-то, на работу ходит. Выслушав невнятные обещания Дженсена заехать в какой-нибудь магазин по дороге, он закрыл глаза и провалился в сон, успев еще подумать о том, что завтра им катить в Вермонт черт знает сколько времени... Путь в Вермонт занял восемь часов. Навигатор выдавал меньше шести часов пути до Ричмонда по трассе, но по пути они заезжали на заправку, один раз перекусили, а недалеко от Олбани они встретили огромный молл. Перед торговым центром разноцветными жуками стояли, наверное, сотни машин, такой огромной парковки Джаред не видел никогда в своей жизни. Внутри Дженсен немедленно потащил Джареда в Macy’s, гипермаркет занимал почти весь второй этаж, и по нему бродило по численности примерно все население Ричмонда, городка, в который они ехали. Джаред немедленно затормозил. – Я в такие магазины не хожу, – объяснил Джаред. – Послушай, давай зайдем в Brooks Brothers, я видел по пути указатель, там самые удобные рубашки, которые я носил. И консультанты такие, что оближут нас за пару минут, так что мы тут не задержимся. А здесь только в очереди в примерочную я поседею и заболею хондрозом. – Во-первых, – с расстановкой сказал Дженсен, – то, что продают в Brooks Brothers, – это не для поездок в «Импале» по всем штатам, когда ты по шесть часов сидишь в машине, а не выступаешь в зале суда под кондиционерами. Во-вторых, в Macy’s всегда куча покупателей, где даже ты со своим ростом можешь остаться незаметным, а сейчас тебе не нужно светиться. И тебе не нужна крутая одежда, тебе нужно то, что носят все, по той же самой причине – светиться не надо. Джаред кивнул, понимая, что сейчас не до комфорта и офисной моды, и угрюмо отправился вслед за Дженсеном в универмаг. Дженсен долго не выбирал, он сдергивал одежду с полок и с вешалок, собирая в огромную охапку, чтобы нести к примерочной, как вдруг застыл и свалил получившуюся кипу на полку рядом, перемешав всю одежду. Он подошел к одной из вешалок и снял с нее клетчатую фланелевую рубаху, фиолетовую с бежевым, классическую рубашку лесоруба. Затем подал ее Джареду, чтобы тот примерил. Джаред собрался было в кабинку, но Дженсен мотнул головой, давай прямо здесь. Ну, собственно, Джареду нечего было стесняться, он быстро надел рубашку поверх футболки, в которой пришел, и та подошла как сшитая на заказ. – Зашибись, – пробормотал Дженсен, собирая остальную одежду. – Это прямо на кассу понесешь. А это – в примерочную. Затарившись джинсами, рубашками, свитшотами, нижним бельем и прочей одеждой, Джаред с удивлением заметил, что в результате покупки этой горы вещей его кредитка похудела всего лишь на цену примерно трех рубашек Brooks Brothers. Свалив покупки на заднее сиденье "Импалы", он осведомился у Дженсена, почему тот такое внимание уделил этой клетчатой рубашке. Себе хотел такую же – так Джаред может купить ее в подарок. – Да ты там, в моем видении, у зеленой церкви, маячишь именно в ней, – спокойно ответил Дженсен, глядя вперед, на дорогу.