детские причуды

Тихий стрекот насекомых раздавался где-то над ухом, заставляя Кьераку широко зевнуть, лениво потянувшись на ярком, опаляющем солнце. Шло ее третье лето в школе Генрю — и отдыхать (а точнее, честно прогуливать давно выученный урок) было просто замечательно. Где-то недалеко защебетала птица, вспорхнув с ветвей ивы, чья тень едва прикрывала глаза, и девочка тихо вздыхает, рукой прикрывая лицо с закрытыми глазами от палящих лучей. Как бы не было приятно лежать на солнцепеке рядом с озером, словно ленивая кошка, а появиться перед гневными очами Ямаджи все же стоило как можно скорее. Или сразу же не появляться до вечера. Да, так все же было безопаснее (наверно), но, кажется, её все же успели хватиться. Знакомая реацу медленно опустилось на тело, словно опознавая владелицу, пока тихое шуршание чужой обуви не становится слишком близко. Шунсуй приоткрывает глаза, видя знакомую фигуру, и улыбается довольно, снова закрывая ладонью глаза.   — Как там Акинава-кун? Всё так же старается найти меня? — тихое шуршание почти рядом не оставляют сомнений, Укитаке все же решил присоединиться к её импровизированному отдыху, наверняка, пристальным взглядом её рассматривая. — Скорее, твою совесть, судя по его… словам, — мягкий, едва укоряющий голос друга с легкостью мог бы её усыпить, и Кьераку приподнимается, едва только начиная ощущать гибкие, сонные волны — заснуть прямо посреди разговора все же не хотелось, — И что же вы так сильно не поделили? — А, — она отводит взгляд, собирая расплывшиеся мысли, и едва поджимает губы, прежде чем безмятежно продолжить, —  Ты был у Кисаки-сана, когда мы поспорили, кто быстрее пройдет в шунпо полосу препятствий. Ну, ту самую, которой нас так Ямаджи пугал первые месяцы, — она прижимает ноги к себе, машинально отрывая травинку и начиная крутить ту в руках, прищуренными глазами подчеркивая безобидную усмешку, — Я победила — прямо перед его носом проскочила тот обрыв, а Аки-кун смириться с этим так и не смог. — И ты решила доказать, что бессмысленно оспаривать твою победу? — Кьераку поднимается полностью, смотря из-под распушенных прядей на серебристые пряди, и тихо вздыхает, с досадой отворачиваясь: — Ты же знаешь, насколько щепетильно Акинава-кун относится к своим… неудачам. Конечно, я его не дразнила, — она чуть отодвигается, ощущая волну подозрительности, и поднимает руки, словно сдаваясь, с едва видимой улыбкой, вздыхая, — Ну может, чуть слегка. Разве могла я угадать, что он снова потребует реванш? — Ничего лучше, чем сбежать, ты не решила, — Джууширо скептично поднимает брови, не веря ей ни на йоту, и Кьераку примолкает на минуту, отвлекаясь на взлетевших птиц над водой, понимая внутри свою оплошность. Но сделанного — не воротишь.   Пахло знойной травой, пригретой на солнце, от глади озера тянулась едва чувствующая сырость — и Укитаке, покачав головой, поднимается под взглядом подруги, даже ничего не говоря.   Джуу-тян прекрасно знает, как она не любит бессмысленные споры. Вот, никуда ходить даже не надо, её семья сплошь и рядом — большой и неразрешённый спор. Никогда уже, видимо, не разрешенный. Во рту — горечь ползучего горца, в ногах — приятная тяжесть, пока Кьераку поднимается вслед за остановившейся спиной в светлом кимоно — и украдкой любуется чужой безмятежностью, разбавленной прищуренным от солнца взглядом. Она — словно большая кошка, прирученная теплой рукой и довольная этим. Кьераку тихо смеётся с пришедшего на ум сравнения, и рывком становится рядом с взглянувшим на неё Укитаке, легко качая головой.   Всё это не стоит сожалений, не стоит грусти. Всё, что ей хочется сейчас — жить так долго-долго. И, желательно, счастливо.   — Думаю, мне стоит извиниться — даже читать мысли не надо, всё по лицу её друга понятно с первого раза. Шунсуй вздыхает, всё же признавая свою оплошность — а ошибки нужно всё же исправлять. — Насколько мне известно, Акинава-кун неравнодушен к дайфуку… — Джууширо неловко наступает на каменный выступ, едва пошатнувшись, на что Кьераку мягко подхватывает за руку, помогая не потерять равновесия — и мальчик благодарно кивает, продолжая, — А у Фукуду-сама они просто великолепно получаются. — Правда? Спасибо, Джуу-тян! — приободрившись, Шунсуй радостно улыбается, легко приобняв спутника за плечи, заговорщически опускаясь чуть ниже, шепча, — Как думаешь, мы успеем до ужина сбегать до деревни и обратно? — Если в шунпо, то да, наверно… — Укитаке задумчиво останавливается, и тут же переводит подозрительный взгляд на весело усмехнувшуюся подругу, нахмурившись, — Только не говори, что… — Давай сделаем это ещё быстрее! — Кьераку быстро берёт Джууширо за рукав, не давая тому ни шанса на побег, и не может сдержать задорного смеха, уже переходя в молниеносный шаг. Если Джуу-тян не хочет порвать своё хакама, ему придётся поспевать за ней. О том, что потом получит по голове, она, конечно, не подумала.