деревня Язвицы, воскресенье
Диана сидела в беседке и наслаждалась отсутствием звуков стройки бани. Пели птицы, шелестела листва и издалека доносилось обычное звучание деревни: крик петухов, лай собак, шумы тракора, чей-то говор, проезжающие машины и велосипеды… Все эти звуки смешивались воедино и оставались незаметны. Не хотелось никакой музыки, да и Даня ушёл в дом. Хотя там, кажется, и сам валялся на диване в тишине. На свежем воздухе и в спокойствии Диану всё время клонило в сон. В городе высыпаться особо не удавалось. Сквозь дремоту она почувствовала вибрацию телефона и увидела уведомление на экране блокировки: Беседа «Дети театра»: Диана, ты сможешь во вторник прийти? С гастролей возвращаются Сказки, и ты нужна во-первых для проверки реквизита, во-вторых начинаются репетиции Иванова с реквизитом. Ты ответственная. Диана: Да, приеду Ответ не требовал раздумий. Несмотря на то, что официально у неё был отпуск, согласилась сразу. Сон как рукой сняло. На лице появилась улыбка. Она давно хотела, чтобы её назначили ответственным реквизитором по спектаклю. Это важная роль, и Диана считала, что вполне её заслужила. Она и так часто оказывалась внимательнее или исполнительнее других, так что справится с новыми обязанностями. Тут же вскочила с места и побежала собирать вещи, а заодно предупредить родителей и Даню, что собирается в город.***
деревня Язвицы, утро понедельника
Диана повесила на плечо свою сумку-шоппер, надела кепку и солнцезащитные очки, запаслась колодезной водой и направилась прямиком к дальней автобусной остановке, потому что местный автобус идёт лишь в три часа дня, а в час сорок пять — очень удобная электричка от вокзала Лисова до Тихомирска. Диана шла по тенистому мосту через ручей Узнож, где хорошо ловил интернет, и писала Жене: Диана: Мне нужно в театр уехать сегодня. Назначили ответственной за реквизит в новом спектакле! Ей хотелось поделиться своей радостью, которая кружила голову и растягивала губы в улыбке. Женя: Поздравляю! Можно сказать, повышение? Диана: Да!!! Женя: Только я уже приехал на фирму, к обеду всё закончим, и я в деревне буду Женя: Не пересечёмся? Диана: Ты надолго? Женя: Нуууу, в среду обратно Диана держала свой путь дальше, включив в наушниках Данин плейлист, в котором были намешаны Цой, Depeche Mode и Мельница — всё то, что он предпочитал играть на гитаре. Было хорошо думать о всяком, прогуливаясь по тенистой деревенской дороге, и Диана неожиданно вспомнила про Артёма. Решила и ему написать, что скоро приедет. Про театр рассказала в двух словах, мол, просто надо. Тот прочитал и ответил что-то вроде «жду». С утра солнце только прогревало чуть подостывшую за ночь землю, и она рассчитывала проскочить до жары. В лёгкой рубашке и шортах было даже не жарко, но постепенно стало пригревать, особенно когда Диана миновала тенистые участки дороги и оказалась среди чистых полей. Дорога проходила незаметно, пока Диана думала о своём, печатала в телефоне Жене рассказы о новом спектакле и том, как важно для неё — стать ответственной. Было приятно отвечать за то, что она хорошо знает и любит всей душой. К полудню солнце уже палило вовсю, слепя глаза и заставляя плавиться асфальт. Ветер стих, и облака на небе не двигались. Вода в сумке стремительно заканчивалась, телефон неприятно грел руки. Становилось трудно дышать, и пот катился градом. Слишком жарко. Идти — жарко, остановиться — ещё хуже, даже лёгкое движение ветра из-за движений не остужает кожу. Начала болеть голова. Хотелось снять кепку и очки, распустить волосы, но в жару — так себе идея. Диана дошла до лёгкой тени пары деревьев и всё же остановилась. Дорога казалась бесконечной, а последние тёплые капли воды закончились. Она заглянула в приложение «Погода», и оно показало +35. — О-ох… — шумно выдохнула Диана и написала об этом Жене. Женя: И у нас тут та ещё баня, здание старое, одними вентиляторами живут Диана сняла очки и поглядела вперёд, где поле сливалось с небом в горизонт, и была трасса. По расстоянию не далеко, но дорога ещё и петляет… Пока вглядывалась в горизонт, начали болеть глаза от яркого. Пришлось вернуть очки. Женя: Где идёшь? Я скоро освобожусь, может, подвезти? Диана: Что-то сама уже не знаю где я Диана: Бесконечная дорога Женя: Постой в тени, я скоро буду Диана прочитала сообщение, мысленно ответила что-то вроде «да всё нормально, дойду сама, не отвлекайся от работы», но не нашла в себе сил, чтобы напечатать. Виски пульсировали от боли, стало трудно дышать. Женя: Ты же ещё не прошла поворот? Женя: Ты в порядке? Женя: Диана Перед глазами будто пелена возникла, стало как-то темно для яркого солнечного дня, и Диана сняла очки. Стало не многим лучше. Приходилось щуриться в надежде, что это поможет вернуть остроту зрения. А темнота вокруг сгущалась, давила на голову, будто кепка стала меньше. Воздуха не хватало. И, как назло, ни одной попутной машины. Телефон вибрировал в руке, неприятно её обжигая, но Диана уже не чувствовала ни того, ни другого. Тьма застилала взгляд уже полностью, едва удавалось удержать фокус на стволе дерева перед собой. Она опёрлась о дерево, но ноги начали слабеть. Бросила сумку и телефон, ухватилась обеими руками, чтобы не упасть, старалась глубоко и размеренно дышать. От боли в глазах и голове потекли слёзы. Диана закрыла глаза, но сквозь закрытые глаза ей вместо ствола дерева виделась Млада. Полудница смотрела ровно и прямо, мягко улыбаясь и не выражая никаких эмоций. В какой-то момент стало казаться, что она отдаляется. Её силуэт уменьшался, тускнел. Затем яркая вспышка. Диана уже не видела ничего, не почувствовала, как упала на усохшую придорожную траву, которая смягчила удар. Телефон рядом без остановки вибрировал, высвечивая на экране «Женя».***
— Евгений Николаевич, заверяю Вас, что у нас все дела в порядке, вы уже видели производство… — улыбалась неприятная женщина с острыми чертами лица. — Сейчас мои коллеги принесут материалы. Она начала кому-то нервно звонить, но ей не отвечали. Евгений Николаевич, то бишь Женя, сидя в захламлённом кабинете со скучающим видом наблюдал за тем, как Ирина Владимировна, директор Лисовского филиала, перекладывает на своём столе бумажки, изображая бурную деятельность. В это время ему писала Диана, что изнывает от жары по дороге к автобусу. Он огорчился, что скорее всего они не пересекутся, но прекрасно понимал её — ради работы он поступил бы так же. Диана: +35 сейчас, кошмар [1 фото] Диана: Когда вообще такое было Диана: Солнце палит ужасно Женя поглядел на скриншот прогноза погоды, который прислала Диана и покачал головой. Он перевёл взгляд на окно, но оно выходило на теневую сторону, от того было прохладнее, но не достаточно. Было душно. Здание само по себе накапливало в себе запахи старой мебели, давнего ремонта и барахла. В углу кабинета дребезжал старенький вентилятор, от которого шелестели лежащие рядом кипы бумаг. Женя: И у нас тут та ещё баня, здание старое, одними вентиляторами живут Он закатал рукава рубашки и вздохнул. Хотелось поскорее уйти. Снова поглядел на Ирину Владимировну. Та кликала мышкой, глядя в компьютер. Женя был уверен, что на самом деле она ничего не делает. Именно из-за подобной расхлябанности руководства отец и организует регулярные проверки филиалов. Об их датах известно заранее, но даже при этом они не могут нормально подготовиться. Если бы приехал отец, было бы так же? Женя: Где идёшь? Я скоро освобожусь, может, подвезти? Терпение уже заканчивалось, и вслух размеренно проговорил: — Давайте-ка устроим обеденный перерыв, Ирина Владимировна. Как раз ваши коллеги успеют подготовить всё к совещанию. Ирина Владимировна нахмурилась и отвлеклась от компьютера. Тон Жени был ей понятен. — Хорошо. Я провожу Вас в столовую, — директор встала, и начала протискиваться между стоявшими неподалёку стульями, на которых тоже лежали кипы бумаг. — Не нужно. Женя тоже поднялся, глянул в телефон. Диана: Что-то сама уже не знаю где я Диана: Бесконечная дорога Женя: Постой в тени, я скоро буду Диана прочитала это сообщение, но ничего не писала. — Понимаете, сейчас многие в отпуске… — начала Ирина Владимировна, подбираясь к Жене. Тот, хмурясь, глядел в телефон. Затем резко поднял голову и посмотрел в упор на женщину: — Совещание завтра в десять утра. Жду полный комплект документов. Пригласите Ивана Петровича и главного бухгалтера. — Его голос потерял снисходительность и благожелательность, обретя твёрдый тон, и он быстро вышел из кабинета, снова уткнувшись в телефон и игнорируя реакцию Ирины Владимировны. Та цокнула языком и снова начала кому-то звонить. Женя: Ты же ещё не прошла поворот? Женя вышел из здания и открыл дверь машины. Движения были резкими, чёткими. Раздражала неорганизованность и ложь Ирины Владимировны, беспокоила Диана. Идти пешком так далеко в самое пекло — плохая идея. Женя: Ты в порядке? Почему она не отвечает? На дороге везде нормальный интернет. Женя: Диана Женя завёл нагретую на солнце машину машину, включив кондиционер на полную мощность, и выехал с территории фермы. Как назло, долго открывали шлагбаум, и он сжимал руль, выжидая эти секунды. Нажал кнопку звонка. На громкой связи гудки звучали как сирены, и Женя нажал на газ, проезжая быстрее те места, где он как раз и учил Диану водить. Она так и не ответила, прошла ли поворот на Клеверово. Скорее всего нет. Женя повернул налево и сдерживал себя, чтобы не гнать ещё быстрее — чтобы не пропустить её. Солнце и тени пестрили в глазах. Везде мерещился силуэт. Пару раз вздрогнув от того, что издалека увидел на обочине мусор, он решил притормозить. Резко нажал на тормоз. Под одиноким деревом среди полей увидел Диану. Она лежала на траве без сознания, на самом солнцепёке. Женя выехал на встречку и остановил машину рядом, бросился к Диане. Её голова была очень горячая, лицо — бледным. Тепловой удар. Он бережно уложил её на заднее сиденье, подобрал сумку и телефон. В машине оставалась бутылка воды, но она нагрелась, пока машина была на стоянке. Лучше, чем ничего. Он достал из бардачка салфетки, плеснул на них воды и приложил ко лбу Дианы. Расстегнул рубашку, чтобы облегчить дыхание. Где-то в аптечке должен быть нашатырный спирт. Пока он искал, Диана пришла в себя и попыталась сесть. Расфокусированным взглядом оглядывалась вокруг. Женя выглянул из-за багажника и поспешил дать ей воды. Она сделала пару глотков. Женя помог ей пристегнуться, быстро закрыл багажник и сел за руль. — Куда мы?.. — слабым голосом спросила Диана и сразу потянулась к телефону. — Электричка… мне в Тихомирск надо. Ещё успеваем. — Ты только что сознание потеряла, куда ты поедешь. — Женя глядел на неё через зеркало заднего вида и придерживал у кондиционера ещё одну бутылку воды, которая завалялась в кармане на двери. — Театр подождёт. И так представление устроила. — Он сжал губы: грубовато получилось, но беспокойство за Диану так и норовило выплеснуться через край самоконтроля. — Представление в цирке, в театре — спектакли, — пробормотала Диана, и было слышно, что она улыбнулась. Женя остановился у калитки, помог Диане выйти. Она была ещё слаба; голова кружилась, и немели руки и ноги. — Пойдём быстрее в дом, — бормотал Женя, придерживая Диану за плечи. Пока он возился с тем, как открыть калитку, на крыльце появился встревоженный Даня. Его кратко посвятили в курс дела. Втроём расположились на диване в прохладе дома. Диана сидела, глядя в одну точку, с жестяной кружкой колодезной воды в руках. Она чувствовала себя не очень после произошедшего, хоть и дыхание уже облегчилась, и было не жарко. Пыталась собрать мысли в кучу, но они ускользали из сознания, уступая место пустоте. Женя и Даня были по бокам от неё и тоже молчали. «Пожалуй, стоит написать Тёме», — единственное, что вдруг пришло на ум, и Диана схватилась за телефон. Диана: Я не приеду сегодня Тёма: ок И всё? Диана усмехнулась уголками губ и чуть наклонила телефон в сторону Жени, чтобы тот это увидел; сама скосила глаза на него. Говорила взглядом: «Вот почему стоит считать, что парня у меня нет». Тот сдвинул брови и чуть шире приоткрыл глаза. Удивление и недоумение. Тоже понимает этот язык без слов, которым они так любят общаться с Даней. Даня, впрочем, тоже увидел немногословный ответ Артёма, но ничуть не удивился. Он-то знал о подобном. — Если б ты не написала, он бы и не заметил, — подал голос брат, откидываясь на спинку дивана. — Ну да. Было даже не обидно. Постепенно Диана начала возвращаться к жизни, но всё равно голова ещё была мутная и слегка кружилась. Хотелось лечь спать, но она не могла себе этого позволить. Как вспышка вновь, перед глазами возникло воспоминание — то, что она увидела перед тем, как потерять сознание. А ведь это была Млада. И это пугало. Диана почувствовала, что сердце стало биться чаще, по телу пробежали мурашки. Но она старалась замереть, ещё колеблясь — стоит ли Жене и Дане рассказывать о подобном. Правда, одна слезинка предательски перекатилась через нижний ряд ресниц и капнула на щёку, тонкой горячей струйкой устремилась вниз, оставила пятно на рубашке. — Ты чего? Плохо? — Это мигом заметил Даня и подвинулся ближе к сестре, приобнял её за плечи. — Нет. Страшно, — пискнула Диана. Слёзы сами полились из глаз. Женя пытался нашарить на захламлённом столе платок или салфетки. — Я видела Младу, — стараясь выровнять дыхание, проговорила Диана. — Кто это? Где? — тут же отреагировал Женя и в итоге подал ей кухонное полотенце, чтобы вытереть сопли. — Дух жаркого полудня и урожая. Светленькая такая… светлые волосы, белое платье. Светится. Даня впился глазами в сестру. Ах вот кого он спугнул с их крыльца, выйдя ночью с топором на звук. — Она… Она преследует меня. Слишком часто её вижу в последнее время. Женя молчал. Он бы решил, что у Дианы начались галлюцинации, как бывает иногда при тепловом ударе, но напоминал себе, в какую деревню он приехал. Его бабушку прозвали Ведьмой, да и он про себя её так называл, будто имя. Но стоило освежить в памяти значение этого слова. Да и Руфь чего стоит… Поэтому воспринял информацию серьёзно. — Я не знаю, что ей надо. Точнее… Ей надо… Но я точно не хочу больше… Женя и Даня смотрели на Диану, понимая без слов. Сколько-то лет назад Диана уже связывалась с духом, и ни к чему хорошему это не привело. Оба начали вспоминать. — Что о ней известно? Как ей противостоять? — наконец, заговорил Женя. — Не знаю. Не понятно… То она телефона испугалась. То топора, — она поглядела на Даню. — В этот раз телефон не помог. — А ещё она растворяется в воде, — добавил Даня. Женя обреченно покивал головой. Даже изворотливая и хитрая Ирина Владимировна стала казаться меньшей проблемой, чем эта Млада. Ирина Владимировна хотя бы материальна и может понести ответственность. — Нужно рассказать Руфи. Я уже спрашивала у неё, может, она что узнала… — вздохнула Диана и снова потянулась к телефону. — Кстати, она хотела с тобой встретиться, — вдруг вспомнила Диана и поглядела на Женю. Тот приподнял брови. — Зачем? — Какие-то вопросы порешать в администрации… Не очень поняла. Что-то строят неподалёку, и она хочет что-то выяснить. — А я чем помогу? — Не знаю, пусть лучше сама скажет. Я напишу ей, может ли она к нам прийти сейчас. На крыльце послышались тяжёлые шаги, и в кухню, а затем в комнату вывалился Фёдор. Его Диана меньше всего ожидала сейчас видеть, да и желала тоже. — Диана, а где у вас лежит домкрат? — с порога спросил Фёдор. — Дом… что? — едва слышно переспросила Диана, вжимаясь в подушки дивана и пытаясь спрятаться за Женей; подвинулась к нему ближе, уткнувшись лицом в плечо. Даня хмыкнул и пошёл навстречу Фёдору, вытесняя его из комнаты. — В гараже надо смотреть, в чулане вряд ли. Ключи… — Они скрылись из виду, и вскоре послышались шаги и громкие разговоры на улице, к которым присоединился Олег. — Я же предупредила их, что уезжаю. Стоило вернуться — сразу узнал и припёрся, — устало проговорила Диана. — Как вторая Млада. Она заметила, что уголки губ Жени чуть дрогнули в улыбке, и сама усмехнулась сложившейся цепочке умозаключений. Если Фёдор, видимо, по старой памяти пытается подбить клинья к Диане, раз они прежде встречались, то Млада преследует ту же цель? И прежде они были знакомы, хоть и издалека — лишь виделись на ведьминских сборищах. — Ну, Млада предлагала мне вернуть силы… Но я уверена, что мне это не надо, — поспешила пояснить Диана. — В деревне будто бы без подобного никуда… Всюду что-то магическое, — протянул Женя. — Да, я тоже заметила. Когда жила в Тихомирске, думать об этом забыла. А стоило вернуться… Оказывается, всё это никуда не исчезло. Просто удавалось избегать, игнорировать. Наверняка и в городе достаточно своих ведьм, духов и магических вещей. Просто не замечаешь всего этого при быстром темпе жизни. Голова забита другим. Жене только оставалось кивать. Он тоже как-то не задумывался о магии вне деревни. Со временем всё стало воспоминаниями как о прочитанной книге, в голове засели иные дела и проблемы. — Я не хочу снова погружаться в это. Слишком опасно. Да и в городе… Диана осталась сидеть, прижимаясь к Жене и положив голову ему на плечо. После случившегося так не хватало поддержки рядом. — Тебе больше нравится жизнь в городе? — Да, я привыкла. Мне там комфортнее, больше возможностей. — Ты бывала в Вятиграде? Красивый город, на реке. Тебе может понравиться. — Мой театр часто там с гастролями, но я так ни разу и не была. Может, когда буду ответственной за реквизит, меня станут приглашать тоже. Женя чуть помолчал. — А хочешь переехать в Вятиград? — Ну… Никогда не задумывалась об этом. Звучит слишком… слишком. И Тихомирск не плох. — Я могу предложить тебе работу в своей фирме. Дизайнером. Диана открыла рот от удивления, но не решила, что ответить в первую очередь. Несколько секунд безмолвно смотрела на Женю. Неожиданное предложение. Она и подумать о таком не могла. Да и не стала бы, потому что… — Я очень люблю свой театр… — В Вятиграде их много. Очень красивые. — А жить где?.. — Фирма частично компенсирует расходы на жильё. Ну, на первое время можно снять что-то попроще. У меня, кстати, ремонт закончился… — Он понизил голос, а затем снова заговорил громче: — В городе точно можно избежать всяких Млад, духов и всего такого прочего. В большом городе легче раствориться. Диана тряхнула головой и стала смотреть вниз. В голове плохо укладывалось услышанное, она поняла, что Женя имел в виду, упомянув свой закончившийся ремонт… Когда-то говорил, что у него трёшка. — Ты сейчас серьёзно? — Да. От этого ответа стало ещё сложнее и беспокойнее. С одной стороны — чем не возможность для карьеры: какое-то время поработать у Жени, затем найти хорошее место в театре. Может, пойти учиться дальше. Старинный большой город, совсем другая жизнь… И Женя рядом. Ей очень хорошо, когда он рядом. А по другую сторону стоял родной любимый маленький Тихомирский театр, который стал вторым домом. Даня, которому так не хватало поддержки в нужное время, близость к деревне и родителям. Несмотря на любовь к городской жизни, близкие занимали важное место в её душе. — Это… Ну… Спасибо за предложение. Ммм… Как раз вернулся Даня, состроив лицо, ярко выражающее его отношение к строящейся бане и Фёдору. Диана отвлеклась и хихикнула. Вопрос остался не закрытым, но им даже с братом делиться пока не хотела. — Ой, я Руфи не написала… — вдруг вспомнила она и, отлипнув от Жени, начала искать на диване телефон. — Да давай я зайду, всё равно хожу туда-сюда, — сказал стоявший в дверях Даня и развернулся обратно. — Ну давай. А то что как не соседи. — И правда, телефоны ещё какие-то. Будто не в деревне, — из кухни насмешливо проворчал Даня и хлопнул входной дверью. — Солнечные дни… Солнечные дни, — послышался напев уже с улицы, сопровождаемый скрипом калитки.