***
Выследить ДиМаччио и его подружку, не менее чокнутую, чем Лола Малькольм, её двоюродная сестра, было не так-то и легко, учитывая, что Абрам обладал всеми ресурсами для этого. Но он их нашёл. Выследил. И прямо сейчас смотрел на дом в маленьком городке, где они остановились на короткое время. — Ну привет... — Прошипел Абрам, увидев выходящую из дома парочку. Его глаза расширились, когда он увидел пухлый живот Лили, невесты этого огромного уёбка. — Ну что ж, око за око, — пробормотал он, оскалившись. Когда они окончательно скрылись из поля зрения, Нил вышел из дома и направился в дом, без проблем вскрыв замок. Спасибо ДиМаччио, хоть где-то ты и твои идиотские уроки стали полезны. Войдя в дом, на мужчину хлынуло странное чувство, напоминавшее дежавю, и Абрам понял почему, ведь этот дом был таким же пустым и незаселённым как все те дома, в которых он жил с матерью во время бегства. Хэтфорд быстро пробежался глазами по первому этажу и прошёл на второй, дабы не было никаких сюрпризов в виде спрятавшихся сообщников. Никого не было. Убийцы действовали вдвоём. Удивительная преданность Натану, даже когда тот мёртв, а практически все его шестёрки либо варятся с ним в котле, либо гниют в тюрьме. Мужчина спустился обратно вниз и, достав пистолет, сел в кресло, которое стояло в самом тёмном углу комнаты. Абрам стал ждать. Через два часа тридцать две минуты и сорок одну секунду дверь резко распахнулась и ворвался ДиМаччио, прикрывая свою невесту собой. Если бы этот бугай был чуть быстрее, то успел бы подстрелить незваного гостя, но в этот раз Абрам был быстрее, и тремя выстрелами по ладоням обезвредил и ДиМаччио и девушку, сразу же вырубая их. В дом вбежали люди Стюарта. Натаниэль сразу заметил их машину, когда входил в дом, так что он нисколько не удивился их «внезапному» появлению. — Через два квартала есть заброшенный склад. Их туда, — приказал он одному из мужчин. Тот кивнул. Все остальные же подняли тела и понесли их в машину.***
— Ублюдок! — Очнувшись, прокричал ДиМаччио, наконец поняв, кто его похитил, а когда увидел, что тот подходит к Лили, то заорал с такой силой и громкостью, что у Абрама и всех людей его дяди заложило уши: — НЕ ТРОГАЙ ЕЁ! Я УБЬЮ ТЕБЯ! — ДиМаччио попытался подняться, но Натаниэль уже выстрелил ему в ногу и мужчина рухнул на землю. — Вы пытали его ровно двадцать две минуты. Ваши раны позволят вам жить примерно столько же, пока я буду делать с вами всё то, что вы делали с ним, — Натаниэль маниакально улыбнулся, и ДиМаччио понял, что у них никаких шансов. Так что всё, что им оставалось — это: — Нет! Нет! Хватит! — Кричали мужчина и женщина в унисон, пока Натаниэль наслаждался их болью, облизывая собственные окровавленные пальцы. Он рассмеялся: — Вы не послушали его, когда он молил о пощаде. — Как же его голос был похож на голос отца. Натаниэль взял раскалённый нож, приложив его к открытым ранам сначала мужчины, а потом женщины, упиваясь их страданиями и криками ужаса. Но вскоре Натаниэлю они надоели. Две игрушки, которые он сломал, две игрушки чьи сердца сейчас разбиты также, как его. Кажется ДиМаччио понял, что всё подходит в далеко не счастливому концу. — Не убивай её, Натаниэль... — Прохрипел он, пока Натаниэль рассматривал девушку как диковинную игрушку. — Ну она же убила моего ребёнка. — Она просто наблюдала... — И своими длинными когтями вспорола ему кожу, — мрачно ответил Абрам, глядя на пищащую девушку, а затем начал срезать кожу с округлого живота. Лили начала плакать то ли от боли, то от от горя. Только потом Абрам узнает, что они очень ждали этого ребёнка, ведь девушка всё никак не могла забеременеть. Ему не было их жаль. — ТВАРЬ! — В слезах прокричал ДиМаччио одновременно со своей подружкой, которая издавала совершенно нечеловеческие звуки. Натаниэль на секунду удивившись, посмотрел на ДиМаччио и рассмеялся ещё громче, вспоминая, как когда-то именно этот человек срезал с него кожу и наслаждался его слезами. — Ты же Малькольм когда-то в любви клялся? Тварь умерла и ты полюбил другую? Её кузину? — Он встал в полный рост, надменно посмотрел на девушку сверху вниз. — Скажи ей хоть что-нибудь напоследок. Казалось, что они совсем отчаялись: — Прости нас, Натаниэль, — кричали они. — Хватит, Нат, мы всё поняли! Мы поняли свою ошибку! — Всхлипы, сопли, слёзы, кровь. Всё смешалось. Натаниэль расхохотался, обнажая маниакальную улыбку отца, которую так боялся Нил и которую так ненавидел Абрам, предпочитая равнодушие. Медленно, растягивая удовольствие от их искажённых в ужасе лиц, Натаниэль взял канистру с бензином, стоящую рядом с собой, вылив содержимое на этих тварей, последних приспешников его отца. Бензин попал на израненную кожу, и Лили отключилась от болевого шока. — Ты же не хочешь сказать, что?! — Воскликнул мужчина, стараясь тоже не потерять сознание. Натаниэль не ответил. Только с полным равнодушием на лице кинул зажжённую спичку. Раздались крики, полные физической боли и мольбами о том, лишь бы это всё закончилось побыстрее. Натаниэль смотрел на огонь, поглощающий тела, вспоминая Мэри. Кардинально разные ситуации. — Говорите, что поняли ошибку? — Тихо спросил он. — ТОЛЬКО КТО МНЕ ВЕРНЁТ МОЕГО РЕБЁНКА?! — Он расхохотался, но его смех не был весёлым. Это был смех, наполненный душевной болью и страданиями, смех, который казался пустым, безжизненным. Смех, который трудно было назвать человеческим. Натаниэль тихо вышел со склада, щёлкая людям Стюарта, чтобы они убрали труп. Сегодня он, Натаниэль Веснински, сын известного убийцы, вышел на свободу. Но уже завтра Абрам Хэтфорд, один из лучших криминалистов впервые после трагедии выйдет на работу, окунётся в привычный быт, но уже никогда не вернётся в квартиру, где его будет ждать Тодд. Никогда не приведёт его на работу, не покатает на полицейской машине, в которую мальчишка так влюбился, когда катался в первый раз. — Передайте дяде, что я хочу, чтобы имя моего сына нигде не фигурировало. Никогда. Узнаю, что где-то есть даже намёки на его существование — убью, — последнее, что сказал Абрам перед тем, как сесть в машину, громко хлопнув дверью. Стюарт с сочувствием посмотрел на опустошённого племянника, переступившего порог дома, но ничего ему не сказал, когда увидел, как тот выносит все коробки с вещами Тодда на задний двор, где уже была подготовленна бочка и ещё одна канистра бензина. Стюарт сжал в кармане маленькую игрушку, которую достал из коробки за несколько минут до прихода Абрама, и начал тихо молиться, пока младший Хэтфорд кидал по одной вещи в горящую бочку и громко рыдал, постоянно падая на колени и колотя по ним в приступах вины и ненависти к себе.