Eyes opened

Эйден бежит по очередному запросу — Софи слезно умоляла помочь знакомой ее знакомой, вопрос жизни и смерти, бла-бла-бла, пилигрим перестал слушать примерно сразу. На окраине Хорсшу в одноэтажном здании бывшей пекарни ждет женщина с очень важным грузом, который нужно принести на Базар. Это все, что уловил Эйден, и кроме того, что ему дадут свежей выпечки в качестве оплаты, его больше ничего не волнует. А зря. Корзина, которую ему отдает Лиза, довольно увесистая, да еще и хрупкая, как заверяет его девушка. Не трясти, не ронять, не мочить. Доставить как можно скорее на Базар к старушке, которая торгует козьим молоком. Надо — значит, надо, рассуждает Эйден и карабкается на крыши со своим ценным грузом. И поскольку груз хрупкий, он вынужден выбирать маршрут тщательнее. Вместо прыжков и перекатов приходится искать лестницы и мостки, и это быстро надоедает, конечно же. А еще откуда ни возьмись возникает Хакон, у которого на лице написано, что ему дико интересно, что же внутри. — Bonjour, mon ami. Эйден аж оступается от такого приветствия и, естественно, трясет корзину, чтобы восстановить равновесие. Воздух тут же пронзает громкий вопль, исходящий из неё. Эйден не придумывает ничего лучше, чем сунуть ее Хакону. — Эй! Это твоя посылка! Из корзины раздается громкий рёв, от которого на лице Хакона читается тихий ужас. — Я не знаю, что с этим делать! — Эйден пятится от вопящей корзины. Из подвала под ними вываливаются заинтересовавшиеся шумом зараженные. При виде них Хакон мстительно щурится на Эйдена и срывается с места в сторону ближайшего убежища. В корзине, конечно же, обнаруживается младенец, когда Хакон ставит ее на матрас в палатке и разворачивает милое одеяльце со слониками. — Эйден, ты взялся доставить ребенка? Серьезно? — Я не знал, что это ребенок! — выкрикивает в ответ Эйден. Младенец подвывает в ответ. Из-за линии ультрафиолета ему вторят зараженные. — Ты уверен, что он не заражен?.. Звучат они похоже, — пилигрим показывает пальцем на зомби. — Он просто голоден. Куда ты должен доставить корзину? — Старухе, которая торгует козьим молоком. А-а-а-а, — Эйдена озаряет наконец, что к чему. — Наверное, его надо успокоить, чтобы нести дальше. Ты знаешь, как это делается? Но Хакон не отзывается — он как зачарованный смотрит на ребенка, явно мыслями находясь очень далеко. Юноша выжидает для приличия немного, прежде чем прикоснуться к плечу, чтобы привлечь внимание. — Я не знаю, как его успокоить, Хакон. Мужчина кивает головой каким-то своим мыслям и вытаскивает ребенка из корзины. Вопли тут же прерываются — младенец шмыгает носом и лопочет, пока Хакон его пытается укачать. — Не думаю, что мы сможем усыпить его. Придется нести так, — Хакон пытается отдать свернутого ребенка Эйдену. — Я прикрою тебя от зараженных. — Я не умею носить детей. Хочешь, я отдам тебе всю плату за доставку? Хакон закатывает глаза, но прижимает к себе ребенка обеими руками. — На что мне приходится идти из-за тебя. Бежим. На Базаре мужчина быстро передает младенца женщине-молочнице и исчезает в толпе до того, как Эйден успевает сказать хоть слово. Вечером он обнаруживается на самой верхней платформе ветряка и заинтересованно принюхивается к свертку, который ему подает Эйден. — Твоя плата. Булка с корицей. Хакон великодушно отламывает половину и отдает юноше, прежде чем приняться за еду.