***
Каил, конечно же, был не единственным духом. Помимо этого существовали духи четырёх стихий, искусства, дух войны, эмоций, безумия, семи смертных грехов. И Сабиро... Самый сильный дух в их мире, создатель всей Вселенной и, следовательно, Земли и людей. Именно благодаря нему появились остальные духи. Души, отличающиеся от остальных, которые навеки заключены в вечное тело. А соединяет душу и тело духов светящиеся, словно звёзды в ночи, ловцы снов. Конечно, не из ниток, а из абсолютно другого материала, создать или найти который людям вряд ли удастся. В один день, вечером, послышался стук в окно Нацуки. Более плавный и нежный, чем у Каила, будто стучал не человек или дух, а маленькая птичка. Посмотрев в него, Нацуки улыбнулся. За окном стояла девушка. Выглядела она лет на семнадцать-восемнадцать, хотя на самом деле ей куда больше. Длинные, достающие до ягодиц практически белоснежные волосы иногда путались друг в друге, голубые, словно небо глаза смотрели на мир радостно, по-детски невинно и мило. Девушка была боса. На одной из ног висел браслет, с которого свисал небольшой ловец снов с нежно-голубыми завитушками, напоминающие ветер. На теле лёгкое платье такого же цвета, со множеством разных украшений, приплавленных блёстками. За спиной полупрозрачные, практически невидимые крылья, напоминающие крылья птицы. — Приветики! — когда девушке дали пройти, то та буквально влетела в комнату и крепко обняла мальчишку. — Хелен! — Нацуки сразу же бросился в объятия к духу и улыбнулся. — Как тут наш ангелок поживает? — Хелен нежно погладила мальчика по волосам. Хелен была духом воздуха. Весёлая, иногда до наглости любопытная, слишком шумная и вспыльчивая, а порой и очень романтичная (хотя в ней, скорее всего, засел шиппер). Такой она была лишь с близкими, а при посторонних она казалась вылитой леди, знающей этикет, которая двигается плавно и грациозно, словно фея, а поёт, словно жаворонок. Да, девушка появлялась на людях, как и некоторые люди. Крылья, босые ноги и необычный наряд в секунду могли замениться лёгким летним платьем, аккуратной причёской и туфлями на шпильках. Больно девушке было интересно, как живут обычные люди. Чем занимаются, что едят, что у них востребовано. Но жить среди них явно не хотелось... От одной мысли, что существует мир, где существуют преступность, насилие и убийства, хотелось обнять подушку и тихо плакать. Конечно, существуют такие духи, которые решились жить наедине с людьми. Таких относительно немало, но Хелен явно была не из таких.***
— Пап, слушай... — Леон ехал в машине отца после занятий. — Что такое? — мужчина ответил довольно холодно. Явно дорога его интересовала больше, чем сын, даже несмотря на то, что горел красный. А гореть он, судя по всему, будет ещё где-то минуту. — В общем... Мы можем на этих выходных съехать в парк аттракционов? Помню ты обещал ещё неделю назад, но мы так и не съездили...— с небольшой грустью ответил мальчик. — Леон, прости, на этих выходных точно нет. Ты можешь поехать с Карлой, если так хочешь покататься. Я весь в работе. — Пап, но я хочу с тобой! Я не хочу с няней... Мы с ней итак каждый день проводим вместе, а с тобой либо поздно вечером, либо вообще никогда! — Сын, у меня работа, понимаешь? — мужчина начал отвечать с неким раздражением. — Я по этому поводу всё сказал. Жди моего отпуска, тогда подумаю. — Ты итак уже три месяца думаешь... — обиженно пробурчал мальчик, отводя взгляд в сторону. Вскоре на светофоре загорелся зелёный цвет, и машина тронулась вперёд.***
На следующий день Леон как всегда пошёл в гимназию. Увидев Нацуки, мальчик сразу подбежал и крепко обнял его, на что блондин сначала испугался. — Приветик! — сказал рыжик, крепко обнимая мальчика. — Ты меня напугал! Предупреждал хотя бы... — Ой, какой ты зануда. — Леон с улыбкой закатил глаза и взял Нацуки за руку. — Пойдём уже. — А как же Вилберт? Его тоже надо подождать! — Да он наверняка уже в школе. Даже если нет, то не маленький, дорогу знает! — Ну ладно... — тихо ответил Нацуки, который был не уверен в правильности своего решения. — Слушай, Нацу, я давно хотел спросить... А что это за браслет? К тебе по поводу него в прошлом году ещё пацан приставал. — Леон посмотрел на плетёный браслет, висевший на руке Нацуки. — А? Браслет? — мальчик также опрокинул свой взгляд на украшение. — Я его сам сплёл. Он мне очень важен. Всегда напоминает мне об одном... Человеке. — последнее слово Нацуки сказал неуверенно. — О ком же? — Леон явно напрягся. — Этот человек очень важен для меня. Мы знакомы с самого моего рождения. Он всегда был рядом, старался поддержать и помочь. И этот браслет всегда напоминает, что он рядом со мной... Это символ вечной дружбы. — Нацуки нежно улыбался, пока рассказывал это всё. — Друг? А почему тот парень говорил что-то о романтическом интересе? — Я откуда знаю? Наверняка просто выдумал что-то и сам же начал в это верить. — Ну... Ладно, если ты так говоришь. Придётся поверить на слово. — Слушай, а почему ты заинтересовался? — Нацуки любопытно просмотрел на Леона. — Да неважно... Просто стало интересно. Идём уже! На это Нацуки вздохнул. Оставалось только пойти вслед за Леоном, который эту тему, видимо, больше не хочет поднимать. — А, и ещё кое-что... Этот человек из нашей школы? — напоследок решил спросить рыжик. — Нет, он здесь не учится. И вряд ли ты когда-нибудь с ним встретишься... — Почему это? — Леон резко остановился. — Он... Он просто из другой страны! Приезжает иногда, ну и вот... Общаемся сейчас не так часто, как хотелось бы, поэтому и сделал этот браслет! — Нацуки явно запереживал. А что он мог ещё сказать? — Ну... Ладно. — Леон дальше повёл Нацуки ко входу в школу. Несмотря на то, что разговор на этот раз явно был окончен, Нацуки чувствовал себя как-то не так. Наверно, если бы Каил был человеком, Леон требовал бы с ним увидеться... Но вот только зачем? Зачем Леону это всё? Нацуки пытался найти у себя в голове хоть какое-то объяснение, но всё было зря. Через пару минут, после того, как Нацу и Леон вошли в класс, к ним пришёл Вилберт. — Привет. — парень как всегда был довольно серьёзным. — Вилберт! — Нацуки подбежал и обнял брюнета. Леон недовольно смотрел на всю эту картину и даже не скрывал этого. Казалось, будто он готов прирезать Вилберта, чтобы тот перестал обниматься с Нацуки. Подойдя к ним, Леон приобнял Нацу, нежно отодвинув того от Вилберта. — И тебе привет. — Вилберт с недоумением смотрел на Леона. Что он сейчас-то не так сделал? — Ага... — Леон ответил мрачно и холодно. — Мальчики, вы чего это?.. Всё хорошо?.. — Нацуки явно был обеспокоен этой ситуацией. — Да, но я и не думал, что вы начнёте встречаться, да ещё так рано... — в недоумении отвечал Вилберт. — А!? — от слов друга Нацуки раскраснелся. — М-мы не встречаемся! Нет конечно!!! Реакция Нацуки не сказать, что обрадовала Леона, но и несильно огорчила. Он просто отпустил блондина и промолчал на это всё. Нацуки и Вилберт оставалось лишь гадать что произошло. "Это он так из-за объятий? Да нет, бред же... Хотя возможно." — промелькнула мысль в голове Вилберта. И эту мысль он пережёвывал оставшуюся перемену, пока не начался урок. На следующей перемене всё вроде было нормально. А на третьей Вилберт всё же решил узнать в чём дело: — Слушай, Леон, а почему ты на первой перемене был таким... Агрессивным что ли... Как будто мне нельзя было в принципе касаться Нацуки, не то, что обнимать. — Мне просто было неприятно! — Леон явно начал злиться. — Что? От чего тебе неприятно? От того, что я Нацу обнял!? Уж извини, но он не твоя собственность! — И что с этого!? — Как это "и что с этого"!? Ты не имеешь права контролировать то, с кем он обнимается и так далее! Вы всего лишь друзья, а ты себя ведёшь, как ревнивая жена! — Рот закрой! — Сам закрой! Обоих эта ситуация мягко говоря не устраивала. Леона из-за того, что ему выдвигают претензии, Вилберт из-за того, что Леон обращается с Нацуки, как со своей вещью. — Давай подойдём к Нацуки и спросим, приятно ли ему такое отношение, когда не спрашивая берут за руку, беспощадно ревнуют и бесятся от каждого движения на этой планете! Интересно, что же будет, когда у Нацу появится тот, кого он полюбит? Ты его вторую половинку на костре сожжёшь?! От последних слов Леон явно пришёл в бешенство: — Вилберт, не лезь не в своё дело! Нацуки не против! Если бы он был недоволен, то давно бы сказал! И с чего это ты решил, что у Нацу кто-то появится!? — Я лишь беспокоюсь о комфорте своих друзей! И ты хоть общался с Нацуки!? Он иногда "нет" сказать боится, ты о чём!? Да и почему ты так яро веришь в то, что Нацуки не может в кого-то влюбиться!? — Не может и точка, тема закрыта! — своим взбешенным взглядом Леон явно дал понять, что тема и вправду закрыта. И лучше её не поднимать вновь. С того момента Вилберта явно начало напрягать отношение Леона к Нацуки. Такие случаи повторялись не раз, не два... И каждый раз Вилберт пытался поговорить с Леоном, но смысла не было. Тот всё ещё не желал его слушать, да и вообще никого. Эта ситуация уже начала смущать и того, кто стал причиной для такого поведения Леона. — Нацуки... Попробуй поговорить с ним. Меня он никогда не послушает, а тебя возможно. — Вилберт сказал это Нацуки, пока тот доставал еду, чтобы пообедать. Леона на удивление рядом не было. — Я попробую, но какова вероятность, что он меня послушает... — Как по мне довольно большая. Если он действительно дорожит тобой, то постарается всё исправить. — Ну... Я попробую, но ничего не могу обещать. Постараюсь обойтись без ссор... — Нацуки открыл контейнер для еды. — Будешь блинчик? Сегодня только испёк. — Благодарю. — Вилберт с улыбкой взял блинчик, на что Нацуки также улыбнулся.***
На следующий день Леон вёл Нацуки к себе домой. Родители второго, благо, разрешили, а отцу рыжика было как-то всё равно. Разговор на тему ревности Нацуки решил начать, когда они придут к Леону, чтобы было всё в спокойной обстановке. Хотелось как можно больше избежать ссоры... Когда они вошли в квартиру, то, сидя на табуретке, их ждал пушистый рыжий котик, которому было чуть меньше года. — Какой милый!!! Можно погладить? — Нацуки радостно посмотрел на друга. — Конечно можно. Он очень любит нежности, так что не бойся. — Леон улыбнулся. Нацуки потянулся ручкой к котику, чтобы погладить. Хватило буквально трёх поглаживаний, как котик счастливо замурчал. — Какой милашка... А как зовут? — Этого пушистого монстра зовут Лихт. И теперь он будет к тебе всё оставшееся время подходить, чтобы его почесали. — мальчик тоже подключился к кошачьим нежностям. Когда они всё же переобулись, то пошли на кухню пить чаёк. Котик всё время ходил то возле Нацуки, то возле Леона. И если второй заваривал чай и лишь иногда мог погладить, первый же готов был его всего затискать. Когда чай всё же был заварен, а кружки с ним поставлены на стол, Нацуки вспомнил, о чём ему надо было поговорить с Леоном. И о чём он думал целый день. — Леон, я хотел бы поговорить... — Нацуки скромно опустил взгляд. — Поговорить? О чём же? — парень вопросительно посмотрел на него. — В общем... Почему ты так ревнив ко мне? Ты Вилберту иногда просто обнять меня не даёшь... Да и всегда как-то зло смотришь на того, с кем я заговорю. Н-не подумай, я без претензии! Мне просто интересна причина... — Нацуки говорил неуверенно, будто его заставляли произносить это всё. Хотя Нацу давно хотелось самому поднять эту тему... В ответ на это Леон сел к нему ближе и обнял: — Я просто переживаю... Вдруг они что-то с тобой сделают! Ты сам знаешь свою репутацию в школе, я не хочу, чтобы тебе было плохо! — Но Вилберт мой друг! Он никогда не сделает мне плохо, я уверен... И он явно не тот, кто будет меня унижать или смеяться за спиной. — Всё равно! Он... Вдруг он хочет разорвать нашу дружбу! — То есть? Зачем ему это? Я более чем уверен, что такие мысли его не преследуют. — Ты к нему в голову залезть не можешь. Вдруг он хочешь забрать тебя себе! То есть... Сделать так, чтобы ты дружил лишь с ним! — Но ему бессмысленно это делать! Мы ведь все друзья, какой с этого толк... — Нацуки искренне не понимал из-за чего это всё происходит. — Нацуки... Кто этот человек, с которым у вас, судя по всему, парные браслеты? Почему ты о нём ничего не рассказываешь, даже когда я прошу? — парень стал явно серьёзнее. Нацуки замер. Он не мог рассказать о Каиле, нет... Тем более Леон его сочтёт сумасшедшим, а если и нет, то наверняка попросит встречи с Каилом. А это поставит под угрозу всех духов. Леон может рассказать кому-то другому, а этот другой ещё кому-то... И так до бесконечности. Духам такой исход явно не нужен, да и Нацу не хочет, чтобы о них знали так много людей. Но и Леону наврать просто не позволяет совесть... — Я не могу сказать... - Нацуки опустил голову. — Это мой очень близкий друг, он мне как старший брат. И я просто не могу тебе рассказать о нём без его же согласия. Извини... — Почему не можешь?! Неужели я не имею права элементарно знать, с кем ты общаешься и дружишь!? — Леон возмущённо смотрел на парня, пытаясь выпытать ответ. — Леон, я правда не могу сказать, извини... Даже если скажу тебе, то ты не поверишь, скорее всего подумаешь, что я сумасшедший, но это всё будет правдой. Я не хочу обижать ни тебя, ни его... — А, то есть какой-то идиот из другой страны тебе дороже, чем лучший друг!? Я даже не имею права его имя узнать!? — Имя я могу сказать, остальное нет. Его зовут Каил. Прости, но это всё... — Нацуки, ты издеваешься!? Почему у тебя в последнее время одни секреты!? Ты ко мне в гости зайти не соглашался долго, носишь парные браслеты с кем-то, о ком даже говорить не хочешь! Может вы и вправду любите друг друга? Что я ещё о тебе не знаю? На глаза Нацуки навернулись слёзы: — Прости... — мальчик лишь поспешно убирал свои слёзы. Действительно... Всё это время он просто врал. Врал, врал и ещё раз врал. Не может даже сказать кто его лучший друг... И после этого Нацу имеет право выдвигать притензии по поводу ревности? Когда сам просто наглый врун. — Нацуки... — Леон крепко обнял блондина, утыкаясь в его макушку — Я просто волнуюсь за тебя... Вдруг этот "друг" что-то с тобой сделает? — Нет конечно! Я его знаю всю жизнь... Он никогда бы мне не сделал плохо! — Откуда ты знаешь!? Кто угодно может с тобой сделать что-то плохое, даже если ты этого человека знаешь всю жизнь! То, что вы вместе всю жизнь не означает, что он всегда будет с тобой и никогда не бросит. — Но... Он не может... — Нацуки заплакал. Неужели это правда... Не хотелось верить в то, что Каил способен на предательство. Но если Нацу даже своим родителям не нужен, то может Каилу тем более? Зачем Каил вообще с ним сидит? По факту Нацуки просто обуза... — Нацуки, я клянусь, что никогда не сделаю тебе плохо. Никогда тебя не предам! Ты мой лучший друг! Я волнуюсь за тебя, очень сильно. Кто угодно может сделать тебе плохо или забрать тебя... Я не хочу этого! — Леон обнял Нацуки чуть крепче. — Но кто меня может забрать?.. Почему мы просто не можем дружить все вместе?.. — мальчик, захлёбываясь слезами, просто уткнулся в плечо Леона.***
Вскоре Нацу ушёл домой. Было внутри как-то пусто и плохо... Казалось, что на этот раз Каил не придёт, просто забудет. И так будет всё чаще и чаще, пока Нацуки совсем не уйдёт из жизни Каила... Да и тем более блондин рано или поздно умрёт. Наверняка Каил найдёт кого-то намного лучше него, будет любить и присматривать с большей охотой... Кого-то, у кого хорошая семья, кто не будет ныть из-за каждой мелочи, кто не такая нерешительная размазня, которая вечно только льёт свои крокодильи слёзы. Который может хоть чего-то добиться... По дороге тот пытался всеми силами скрыть даже малейшие намёки на то, что плакал. Ведь знал, что за слёзы будет наказание... Когда Нацуки пришёл домой, то тихо хотел пройти в свою комнату без лишних проблем, не попадаясь на глаза отцу. Тот опять будет кричать и сильно тянуть за ухо, а потом всё будет только хуже. Нацуки почувствовал, как за ним появилась фигура человека. Высокого, явно с грозным видом человека. Это был отец... — Опять ревёшь как девчонка? — мужчина грозно проговорил своему сыну, еле сдерживая свой гнев. Будто если бы он не сдерживался, то зарезал бы сына при первой возможности. — Ну.. Я просто ударился сильно.. — Нацуки обернулся. Отвечал он с испугом, будто его пристрелят за хотя бы один неверный звук. — Тем более! Ты же мужчина, не должен из-за такого бреда реветь! — Я п-постараюсь, правда! Обещаю, больше не буду! — Ну вот сейчас и узнаем... — в этот момент мужчина крепко схватил мальчика за ухо и чуть потянул. — Хоть одну слезинку проронишь —убью! Нацуки зажмурился и испугался. Было страшно и больно, сейчас с ним могли сделать буквально что угодно... А если начать сопротивляться, то будет только хуже. Отец Нацуки сильно тянул за ухо, а сам Нацу всеми силами пытался сдержать эмоции, которые всё только портили. — О-отпусти прошу!.. — из глаз мальчика всё же потекли слёзы, причём с каждой секундой всё больше и больше. Исход был понятен. Отец отшвырнул бедолагу на примерно метр от себя, начал орать и периодически давать пощёчины: — Какой же ты мерзкий... Кто с тобой вообще общается!? — орал мужчина, с яростью смотря на своего сына. — Как тебя Земля на себе носит, чудовище!? Всё ноешь и ноешь как девчонка, от тебя никогда никакого толку!!! Что от тебя, что и от твоей мамаши, которая родила такое ничтожество! Ты будешь на коленях стоять, прося у бога прощение за своё существование!!! Мальчик плакал сильнее от каждого слова и пощёчины, которые с каждым разом, казалось, ударяли по мальчику с новой силой. Боль с каждым разом только увеличивалась. Казалось, будто Нацуки жил здесь только как домохозяйка, ничего более... Почему? Почему в других семьях всё совсем иначе? Родители любят своих детей, каждый день встречают их с радостью на лице. Почему Нацуки такого не достоин? Может, ему действительно надо стоя на коленях просить прощения за то, что родился?.. Его никто не просил появляться в этом мире, его здесь никто не ждал... Но Нацуки вспомнил Каила. Сразу в голове всплыла картинка, как дух укутывает мальчика в свой тёплый плащ, прижимает к себе и аккуратно гладит шелковистые волосы мальчика, расчёсывая и перебирая их. Сразу становилось спокойно на душе... Никто не кричит за слёзы Нацуки. Эти мерзкие, бесполезные и ужасные слёзы, за которые отцу хотелось избить мальчика... Но Каил никогда этого не делал, всегда позволял проявить свои эмоции какими бы ужасными они не были. Но зачем... Зачем это всё Каилу? Он взамен вряд ли что-то получит...