Хроники Фазбер Энтертейнмент: Отвергнутые

      «Живая технология стоит прямо передо мной. Хм… А я думал это невозможно»…              23:07. Южный Харрикейн, неподалёку от Гранд-стрит, внутренние проезды в глубине офисно-торгового района Харрикейна:       Ветер… Обычный непримечательный ветер, дующий откуда-то со стороны. Пробираясь под каждый камень, сдувая всё ничего не весящее на своём пути. Обычное явление, к которому люди уже привыкли, как к повседневной обыденности, как к чему-то естественному. Но что станет, если просто отключить мозг, свои воспоминания и сознание, оставляя на месте только подсознание? Что станет, если человек перестанет чувствовать всё, кроме ветра, дующего ему в лицо? Чувствительность кожи обостряется в несколько раз, как и обоняние, и даже слух. Без сознания, придающего всему статус обыденности, все органы чувств подсознательно работают на полную мощность. Ты можешь слышать то, что происходит аж в километре от тебя, сможешь чувствовать малейшие запахи, даже если ты их раньше не чувствовал, и чувствовать своим лицом, как каждая частичка воздуха с пробуждающейся внутри дрожью огибает твоё тело, как под твоими пальцами, лежащими на земле, чувствуется каждая песчинка. Без сознания, контролирующего человеческое тело, всё вокруг резко обретает смысл. Всё вокруг имеет значение, каким бы неважным и естественным ты бы его не считал при памяти. И Мэгги, в этот момент находившаяся в полумёртвом трансе, ощущала каждой крупицей своего тела, как всё это в один момент вывалилось на неё, подобно бесконечному источнику информации. Словно она попала в космос, в котором могла дышать и спокойно жить. Необъятные просторы, новый дивный мир, где всё не так, как в реальном мире. Мир её собственных вышедших за рамки сознания чувств и эмоций. Мир, где её ничего не волновало, ведь её мысли были целиком и полностью отключены. Она совершенно не заботилась, как попала в эту странную пустоту. Её сильно зациклило на эмоциях, которые почему-то не работали, как положено. Они словно находились в спящем режиме. Мэгги даже не чувствовала, что дышит, не чувствовала, собственного сердцебиения. Не чувствовала собственного тепла. И тогда она почувствовала единственную эмоцию, которая под давлением знакомого ощущения вырвалась наружу. Это был страх… Чудовищный страх вскипел внутри неё. Ведь это было в ней всегда. Она всегда была такой. Вечный крест на всё её жизнь. Крест, что не даст ей покоя, даже если отключить её сознание. Оно ей было не нужно, чтобы испытывать страх, ведь это чувство было подсознательным с самых малых лет. Страх однажды не проснуться. То, что она ничего не чувствовала, лишь усиливало её вскипающие и выходящие из-под контроля инстинкты. То, что она не ощущала ни собственного дыхания, ни пульса, ни тепла, моментально выкинуло её из транса. Подобно извергающемуся вулкану, страх выплеснулся глубоко в её груди и обжёг её изнутри. Боль была столь сильной, что космос, в котором она сейчас находилась, резко почернел так, словно её засосало в чёрную дыру. Её сердце вновь запустилось, забившись так громко, что она слышала его отчётливо и очень громко. Кожа вновь смогла сознательно чувствовать асфальт под её руками. И тогда, когда она почувствовала свой первый сознательный вдох, её сознание наконец-то пробудилось. Мэгги была по-прежнему лишена чувств. Сейчас она не понимала, где верх, а где низ. Мысли только начинали приходить в себя, крупицами восстанавливая её повреждённую память. Единственное, что она понемногу начала осознавать, что низ всё-таки находится под её руками, ниже её собственной головы, касаясь пальцами земли ниже её ног. А это означало, что сейчас она в сидячем положении. Опираясь на эту мысль, Мэгги постепенно перешла к следующей и почувствовала, что её спина во что-то упирается. Что-то твёрдое и плоское, подобно кирпичной стене. Как бы она не пыталась, она дышала очень медленно и бесшумно. Она хотела вздохнуть полной грудью, но не могла. Она хотела открыть глаза, но тоже не могла. На её веки сверху давила ужасная слабость. Её тело казалось для неё самой слишком тяжёлым. Мэгги даже пальцем толком пошевелить не могла. Создалось впечатление, что она заперта в клетке из собственной плоти и костей. Клетки, из которой у неё никак не получалось вырваться. Всё, что она видела перед собой, лишь кромешная непроглядная тьма… «Ах… Что же со мной такое…? Что… случилось?..». Такими были её первые мысли, что представляли из себя самоанализ. Она ничего не помнила, однако уже крохами сознаниями осознала, что прибывает в странном бессознательном состоянии. Но теперь её тешила одна хорошая успокаивающая мысль — она не умерла. «Ну… Хоть это радует… Я чувствую, как бьётся моё сердце… Я дышу… И мыслить… тоже вроде могу… Но… Я не могу очнуться… Я… Я… слишком слаба… Что же… делать…? Это странно… Я даже не помню, как оказалась тут… Но это точно не последствия гипергликемии… И уж тем более не диаметрально противоположное…». Как только она это поняла, её мысли тут же стали хаотичными. Сразу несколько чувств одновременно вскипели в ней. Она по-прежнему не могла пошевелиться, а от того и не находила себе покоя. «Почему… не получается…?».       -Бро, что делать с ней будем? — донёсся откуда-то неподалёку чей-то незнакомый голос, и мысли Мэгги тут же остановились, сфокусировавшись на звуках. Пускай её сознание внутри тела паниковало, но она всё же смогла понять, что по-прежнему способна слышать окружение, пускай и слабо донося это до головы. Частицами разума, она попыталась сосредоточиться на голосе и на всех звуках, что доносились вокруг неё. Мэгги отчётливо слышала ветер. Слышала шорохи. Слышала шаги, что раздавались эхом прямо рядом. «Эхо…? И… ветер…? Я не уверена на все сто… Но кажется я… в каком-то тесном месте, раз тут такой звук… Либо я в бреду… Ветер говорит, что это где-то на улице… Я всё ещё на улице… И этот голос… Голос какого-то мужчины… Что я здесь… делаю…?».       -Девка вроде милая, — прервал тишину другой мужской голос, чуть ниже и ехиднее предыдущего. — Хороший товар… Продадим тому, кто больше заплатит. За такой товар срубим много бабла.       -Да ну! Лучше себе оставить! — вмешался третий откуда-то подальше. — За одно и развлечёмся!       -Не будь мелочным. Избавимся от ещё одной, и наживёмся на ещё кучу таких милф.       -Ага! Такое ныне на чёрном рынке очень дорого ценится. А она стройняшка. С фигуркой. Интересно, кто она вообще!       -Да какая разница? Она не из полиции, и это точно. Когда её хватятся, мы будем уже далеко. А там её личность не будет иметь никакого значения.       В этот момент Мэгги вновь одолел страх. Она всё слышала очень размыто, но по тональности и манере речи она уже поняла, что угодила в очень паршивую ситуацию. «О чём это они…? Не уж… речь обо мне…? Бред… Либо я действительно в собственном бреду, либо… Либо я действительно попала… Да как так-то, а?!». Она вновь отчаянно попыталась сдвинуться хоть немного с места. Внутри неё вспыхнула злость, агрессия, ярость, такая, какую она уже очень давно никому не показывала. Гнев на несколько секунд заполонил частицы её разбитого сознания. Но тело продолжало подводить её, словно оно окаменело. Руки и ноги не слушались совсем. Она хотела кричать, но не смогла даже простонать. Она лишь частично могла контролировать собственное дыхание. Однако даже она стало всего лишь более прерывистым, чтобы хоть на что-то повлиять. «Да чёрт подери!.. Нет! Я не могу оставаться без сознания! Где… все мои… силы?..».       В этот момент, подобно резкому удару, её сердце закололо. И тогда оно забилось с новой силой, ускоряясь всё больше и больше, с каждой каплей возрастающего критического стресса. Её пульс стал пулемётным в одно мгновение, дыхание стало более сильным. Мэгги неожиданно, подобно богоподобному щелчку, почувствовала прилив сил. Она начала жадно поглощать кислород, пытаясь подоспеть за собственным сердцебиением. Адреналин в её крови подскочил до высот.       -Выждем, пока улицы опустеют. Постоим ещё минут пять и уедем из города. Будем выносить её аккуратно. Если кто спросит, везём её в больницу после пьянки.       -Не слишком ли ты заморачиваешься с этой шлюшкой? Закинули в багажник, и дело с концом!       Дыхание Мэгги многократно участилось. Она почувствовала, как к ней возвращаются все её потерянные силы. Словно что-то начало выкачивать её резервную энергию тела, она чувствовала, как что-то изнутри вливается в её мышцы. И тогда она наконец-то смогла хоть немного пошевелиться. Её пальцы на руках обрели былую чувствительность, и она проскребла ими по асфальту, сжимая их в кулаки. После этого Мэгги тут же переключилась на собственные ноги, лежавшие перед ней. Её бёдра в одно мгновение налились кровью. Её стопы пришли в движение. Теперь она могла чувствовать и ноги. «Ещё… чуть-чуть…». Продолжая жадно глотать воздух, Мэгги наконец смогла делать полноценные вдохи. Очень глубокие и приятные вдохи. Теперь дыхание полностью было под её контролем. Всё тело вновь стало служить ей. «Нужно проснуться…». С этими мысли она постепенно начала продирать свои глаза. Пускай у неё это и не получалось с первого раза, но она всё равно постепенно открывала их, миллиметр за миллиметром. Мэгги всё-таки смогла спустя долгие мучительные минуты прийти в сознание.       -Эй, бро! Дамочка очнулась.       -Слишком быстро… Я думал, я её хорошо огрел битой. Чёрт. Ты! Усыпи её. Только за углом. А то ещё ни дай бог увидит кто.       Мэгги всё-таки смогла очнуться… Её глаза открылись, но продолжали инстинктивно закатываться наверх. Её голова сильно кружилась, словно от сотрясения. В её глазах всё было размыто, рассудок плыл. У неё было ощущение, будто она выжата до суха. Что внутри неё всё пересохло. Однако, откуда-то в неё всё ещё вливались всё новые и новые силы. Пускай у неё в глазах и был туман, но теперь она мыслила более-менее чётко. Теперь она понимала, где она. Мэгги действительно, как и подозревала до этого, сидела спиной к бетонной стене дома трёхэтажного позади неё. Теперь она поняла, почему звук слышался эхом. Сейчас она находилась на перекрёстке переулков позади офисных зданий недалеко от оживлённой улицы. Здесь было достаточно тесно. Между домами было максимум пять метров, а потому звук легко отражался. Также легко, как отражался звук приближавшихся к ней шагов. «Проклятье…». К ней сбоку приблизилась большая мужская фигура, что возвышалась над ней в полный свой рост. Большая крепкая человеческая рука прошла рядом с её лицом, и не успела Мэгги толком опомниться, как почувствовала, как что-то сзади потянуло её на себя и поволокло по земле так, что она размыто видела следом лишь свои плетущиеся ноги по влажному асфальту. Только через пять секунд она смогла прогнать у себя в голове, что рука того мужика прошла рядом с её лицом только для того, чтобы схватить её шиворот сзади. Так что её сейчас буквально волокли за шкирку, направляясь куда-то за угол, подальше от жилой улицы, уходя в один из проходов переулочного перекрёстка. Мэгги пока толком не могла различить, где право, а где лево, а потому не поняла, куда он её потащил. «Чёрт… Тут воняет… гнилью… Куда вы меня приволокли… черти?..». Пока у неё всё ещё плыла голова, Мэгги попыталась сопротивляться, с новыми силами пытаясь извертеться. Её энергия, даже не смотря на её плачевное полубессознательное состояние, продолжала вливаться в её живые ткани. У неё было всё больше и больше сил. Мэгги понимала, что если она сможет протянуть так ещё хотя бы половину минуты, то сможет окончательно прийти в сознание. И тогда она точно сможет встать. «Надо только набраться сил…». Но она уже не успела как следует подумать. Мужчина, что тащил её с металлической битой на перевес, дотащил её за ворот до ближайшей квадратной мусорки и легко швырнул её к стенке. Мэгги тут же больно врезалась спиной и головой в кирпичную кладку здания, приземлившись на валяющийся мусор, невольно усевшись на весь шлак, к которые её кинули. «Вашу ж… мать…! Оно воняет… Моим брюкам конец…». Она лишь смогла приподнять голову наверх, глядя на своего мучителя. Сейчас они находились в полумраке, поэтому она толком не могла различить его лица. Могла лишь подметить его спортивную ветровку и длинные джинсовые шорты, а также тощую фигуру. Это всё, что она могла различить в его внешности. Он держал металлическою бейсбольную биту в правой руке, удерживая её на плече, расхаживая около неё. И в этот момент Мэгги внезапно зациклилась на одной мысли. Она начала вспоминать… «Он сказал, что хорошо огрел меня битой…». И едва она вспомнила об этом, как сразу поняла, почему у неё так сильно болит затылок. Она не обращала до этого внимание, но теперь она чувствовала, что боль просто ужасная. Она невольно ахнула, сморщившись. «Теперь я вспомнила… Я ведь с самого начала поняла, что с тем полицейским что-то не то…».       -Играла когда-нибудь в бейсбол, милашка? — самодовольно и издёвкой спросила мужик перед ней, вращая битой в руке, продолжая расхаживать перед ней из стороны в стороны. — Красивое зрелище, не правда ли? Я большой любитель бейсбола. Порой я думаю, что в бейсболе можно практиковаться бесконечно. Совершенствуясь, оттачивая навык правильного приёма мяча, летящего в тебя со скоростью 30 метров в секунду.       «Тот полицейский… С настоящей полицейской машиной… Настоящий полицейский… Я уверена… Теперь я вспомнила, я не могла тогда почувствовать толком. Меня ударили по голове сзади… На его глазах. У него был огнестрел… Значит… Он мог защитить меня. Я была бы сейчас в больнице, но я тут… В грязи с отморозками… Значит он подставил меня… Он намеренно заманил меня ближе, чтобы со мной разделались его подельники… Я ведь услышала… Я услышала, но… Я не успела обернуться… А ведь могла… Могла бы тогда позвать на помощь…».       -И знаешь, как я считаю? — продолжил мучитель, приставив толстый конец биты к её подбородку, немного приподняв её бессильную голову, которая едва покачивалась от слабости в стороны. — Практиковаться правильному удару по мячу можно на чём угодно. Начиная с большого мяча, на подобии футбольного. А потом постепенно переходя к снарядам поменьше, вплоть до бейсбольного. Идеальная, концепция, не думаешь? Я хоть и большой поклонник бейсбола, но никогда не был хорош в нём. Мало практиковался. Пора бы уже начать, что скажешь? Не молчи, я ведь с тобой говорю.       «Я должна подняться… Должна… Должна заставить его подавиться своим бейсболом! Конченый ублюдок!». Мэгги вновь пришла в ярость. Её глаза перестали закатываться. Теперь она очень чётко видела обидчика перед своими глазами. Чувствуя вскипающую ненависть, она вновь попыталась встать. Опираясь на стену позади себя руками, она начала аккуратно толкаться вперёд.       -Оу! Вижу ты согласна со мной! — усмехнулся мужчина, прервав её попытку подняться, просто наступив её на живот ногой, больно вдавив её обратно в стену и зафиксировав её перед собой. — Так давай попробуем. Снаряд побольше. Начало всегда начинается с большого снаряда. Твоя голова сойдёт в самый раз. — Он взял биту за рукоять в обе руки, замахнувшись по полной амплитуде себе за спину. — Бро сказал, что ты ценный товар. И личико приятное у тебя. Самое детское из всех. Не хотелось бы портить. Так что выбирай сама, если не хочешь, чтобы я тебе его раскрасил. Предлагаю парочку вариантов удара. Можно сразу по макушке, чтобы уж наверняка. А ещё лучше сделать точнейшую подачу прямо по виску. У тебя пара секунд.       «Твою ж… Он наступил на меня! Чёрт… Я более-менее пришла в себя… В глазах всё ещё плывёт. Но… Я могу встать! Но… Из-за этого подонка я не смогу сдвинуться ни на грамм. Гнида! Да чтоб ты подох!..». Мэгги схватила его за ступню, пытаясь оторвать её от своего живота, чтобы освободиться. И, что было в принципе предсказуемо даже для неё, она не смогла. Пусть она и вернула себе приличную часть сил, но он был сильнее её. Страх вновь сковал её. Она запаниковала, и не знала, что делать. Впервые за всю жизнь она почувствовала себя такой беспомощной. Хотя… «Нет… Не впервые… Не впервые я себя так чувствую… Такое ведь уже было. Ещё тогда… 18 лет назад, когда я была потеряна. Я отчаянии, как и тогда, когда… Когда Элизабет…». От безысходности Мэгги заслезилась, чувствуя, как беспомощна перед грядущим. «Элизабет… Тогда меня спасла она… А что теперь? Теперь то что?.. Она не придёт… Какая же я дура, если по-прежнему верю в чудеса. На что я только рассчитывала, отправляясь в самый сомнительный район города в одиночку… Я ничтожество без своих фантазий… Без своей мечты, которой я сейчас лишусь… Что дальше…? Ничего… Только мрак…».       Пара секунд прошла, как неизбежно проходит дождь… Быстро, незаметно. Мэгги хотела лишь кричать. Но не могла. Это было бесполезно. Всё было уже кончено. «Хотя бы не уйду у него на поводу… Не стану выбирать… Я всё равно выбираю свою мечту… До самого конца…». Лишь рычание с усилием услышала она напоследок. Её палач, стоявший над ней с битой над головой, так и не сдвинулся. Его руки так и не смогли сдвинуться. Хотя для Мэгги это потеряло всякое значение. Для неё время уже замерло, остановилось… Последние мгновения растягивались на ещё более долгие секунды. Вернее, ей лишь так казалось. Потому что последних мгновений так и не наступило. Время вокруг неё всё ещё шло своим чередом. Но её взор по-прежнему был в тумане. «Почему… Почему я продолжаю верить… в чудо?..».       -Какого… — прошептал человек, когда почувствовал, что не может сдвинуть биту ни на миллиметр дальше своей же собственной головы, словно её что-то удерживало на месте мёртвой хваткой. Он обернулся назад, чтобы от взрывного шока застыть самому.       -Как на счёт третьего варианта удара? — предложил неизвестный голос, в котором поражённая отчаянием Мэгги с трудом опознала женский и даже не узнала. Ошеломлённое лицо мучителя озарила вспышка, когда прямо перед ним что-то засветилось ярчайшим изумрудным светом. Его биту что-то резко вырвало из рук, и он моментально остался без оружия. От страха он тут же зажался и попятился назад, смотря куда-то немного выше себя, словно что-то неведомое возвышалось с высоты нечеловеческого роста.       -Мой личный фирменный удар, который я зову полётом тридцати коней, — вновь дерзко проголосил женский голос, как сразу же после этого раздался резкий грохот, что наконец-то заставил Мэгги поднять свою голову от испуга. Её взгляд не давал чёткой картинки, как и до этого, но она видела отчётливо. Она машинально вздрогнула. Что-то вырвало у мужчины биту, а потом его же оружием ударило его прямо в челюсть, да так сильно, что на её лицо брызнула горячая кровь. Как только бита упала на землю со звоном, он повалился прямо перед ногами Мэгги, практически лишившись во рту всех своих зубов, мгновенно впав в беспамятную отключку. После такого феномена девушка тут же потеряла от шока дар речи. Её глаза вытаращились на изуродованное кровоточащее лицо человека, что угрожал ей буквально пару секунд назад. Мэгги была поражена тем, как быстро всё произошло. Она даже не поняла, что вообще случилось. «А я точно не сплю?..».       -Тридцать белых коней. На двух красных холмах, — мелодично проголосил голос над ней, осветив зелёным свечением полуживую Мэгги, едва приходившую в себя. — Разбегутся, сшибутся. И снова затихнут впотьмах. — Что-то массивное приблизилось к ней и присело с небольшим металлическим лязгом на одно колено. — Правильный ответ — зубы. — Большое массивное нечто приблизилось к её лицу. Оно потянуло к девушке свою большую руку, и только тогда Мэгги отважилась. Она повернула на нечто голову, будучи в тоже мгновение очарованной этим взглядом, этими глазами. Она не понимала, что должна чувствовать. Она смотрела вперёд, размытым взглядом осматривая нечто перед собой. Огромное существо со светящимися зелёными глазами, олицетворяющими жизнь. Жизнь, которую Мэгги всегда чувствовала. Чувствовала ещё тогда, когда была ребёнком. И при виде этих круглых светящихся глаз, перед её глазами ожило её детство. Всё то, в чём она сомневалась всё это время… Всё то, что терзало её 18 лет. Всё это вырвалось наружу. Всё это стало истиной. Долгожданной истиной, что выразилась в её торжественной и нежной улыбке, которой она в полусознании одарила свою спасительницу. Теперь это было по-настоящему… «Я по-прежнему верю в чудо… Всё потому, что я верю. И верила всегда в тебя… Элизабет…». Это был тот самый аниматроник из её воспоминаний. Большая голова с проволочными рыжими волосами с хвостиками, яркие зелёные круглые глаза, длинные руки с массивными ладонями и тонкими эндоскелетными пальцами, ало-кремовый корпус с волнистыми плечевыми оборками, талия с красной алюминиевой волнистой юбкой. В тени и ярком свету глаз робота она не видела всех его черт, однако она нигде бы не спутала ту, кто когда-то подарил ей своим появлением новую жизнь. Мэгги была уверена всем своим в одно мгновение вспыхнувшим сердцем. Элизабет вновь предстала перед ней во плоти, явившись перед ней в тот самый момент, когда она уже была готова сдаться. «Совпадение? Или просто такова судьба… Теперь я знаю… Моя вера. Она никогда не позволит мне сдаться…». Следующее, что она почувствовала, это как твёрдая массивная ладонь зеленоглазого аниматроника обняла пальцами её голову, не прикладывая особых усилий, словно робот делал всё возможное, чтобы не навредить ей. Оно принялось тщательно поворачивать её ослабшую затуманенную голову, поворачивая её из стороны в сторону. После быстрого осмотра, аниматроник повернул голову Мэгги к себе и просунул большой железный палец в её глаз, заранее выгнув шарниром острые когти наружу, чтобы не ранить её, а потом осторожно приподнял её левое верхнее веко, всматриваясь прямиком в её зрачок. Сама же Мэгги совершенно не сопротивлялась и даже не хотела сопротивляться. Она нарочно не двигалась даже несмотря на то, что она была уже в состоянии встать сама. Всё потому, что хотела точно убедиться в намерениях робота, а потому она была безумно довольна, когда поняла, что аниматроник осматривает её подобно врачу. Потому Мэгги с удовольствием позволила ей себя осмотреть. «Боже… Я не думала, что у тебя оказывается такие тёплые руки. Словно живые… Хотя странно. Я не помню, чтобы 18 лет назад они были такими же. Что-то поменялось…». Мыло из её глаз окончательно ушло, однако Мэгги по-прежнему была на сильных нервах от незнания, бояться ей или кричать от восторга. Теперь она видела робота перед собой отчётливо, без тумана, хотя она всё равно продолжала прикидываться недееспособной. Она хотела прочитать мысли сквозь эти заботливые зелёные глаза. Заглянуть в разум робота, чувствуя в них настоящее человеческое беспокойство. И то, как оно пялилось на неё, слегка будоражило. Мэгги никак не могла перестать улыбаться. «Она так смотрит на меня… Неужели… Не уж-то она меня узнала?..».       -Судя по состоянию роговицы и сетки глаза у тебя нет проблем со зрением, — произнесла аниматроник так, словно ставила диагноз, и отпустила её голову, убрав палец от её глаза. — Однако, судя по капиллярам в склере, у тебя лёгкое сотрясение мозга. Обратись в больницу, и больше тут не плутай. — В этот момент робот резко повернул голову в сторону перекрёстка, услышав за тем углом шаги, после чего быстро встал с колена на обе свои ноги, оставив девушку сидеть на полу. — Уходи от сюда. И забудь о том, что видела. Человеческая память это единственное, чего я не могу стереть из существования. — Закончив предложение, аниматроник резко ринулся в перёд, в сторону, где находились подельники того, кого она только что покалечила, громкими железными шагами уйдя за угол в поперечный переулок рядом с жилой улицей.       -Какого чёрта?! — лишь услышала Мэгги чей-то исступленный выкрик, как из-за угла сразу же раздался грохот и крики, которые не прекращались. В этот же момент она почувствовала лютую боль в ушах, так как услышала то, чего никак не ожидала услышать здесь. Это были пистолетные выстрелы, доносившиеся оттуда, куда ушёл робот. Мэгги машинально зажала уши, скорчившись. И вновь грохот ударов по бетону. Всё вокруг звенело от того, что творилось за тем углом. И тогда девушку охватило любопытство. Ведь она уже ни раз бывала в опасных ситуациях. Мэгги была такой по своей репортёрской природе. Это чувство, которое ни раз заставляло её игнорировать чувство собственного самосохранения. Оно вновь проснулось в ней, подобно охотничьему азарту. А потому Мэгги тотчас поняла, что притворяться больше не нужно. Она должна встать, так себе говорила она. Встать во чтобы это не стало. Журналистка снова опёрлась руками в стену и, подперев под себя ноги в коленях, из-за всех сил толкнулась вверх, удерживая равновесие с помощью спины, едущей вверх по стене. У неё по-прежнему голова была кругом. И потому она держала у себя в голове, что сказал ей сейчас аниматроник. «У меня сотрясение… Это объясняет, почему я ощущаю себя так паршиво… Ну да, по голове мне заехали тогда прилично… Аж мозг всколыхнулся… Я боюсь себе даже представить, что у меня сейчас на затылке творится. Там так сильно жжёт… Больно! Но это подождёт… Я ошиблась, Элизабет меня не узнала. Естественно, прошло целых 18 лет с тех пор. Я выросла в разы. Однако это ничего не меняет! Я должна встать! Я не могу её упустить! Не теперь! Я нашла её, потому что мне повезло! Другого шанса не будет! Подъём!». Собрав в кулак всю свою силу воли, Мэгги встала на ноги, отчаянно пытаясь подавить головокружение, и положила руку на стену, сразу же повернувшись к перекрёстку аллей. Грохот за тем углом всё не прекращался, что означало, что она всё ещё успевает. Аниматроник был всё ещё там. Она видела, как за углом отражаются блики зелёного света глаз робота. И потому у неё не было никаких сомнений. А потому Мэгги, не желая терять времени, всё также одолеваемая своим любопытством, пошла вперёд, попутно меря стену рукой, чтобы не рухнуть. Ей нужно было пройти всего-то пять метров, чтобы выйти за угол переулка. Но она всё равно спешила из-за всех сил, как можно быстрее перебирая ногами в пределах возможного. Снова выстрелы… И вновь сильный звук удара. Но он не был столь громким. Ударили словно по ему-то мягкому. И не успела Мэгги током сообразить, как увидела, что из-за угла в прямо перед ней пролетело что-то большое и неразличимое в тьме, упав слева от неё в переулке. Она лишь успела различить у этого чёрного предмета очертания рук и ног. Пусть она не сразу сообразила, но через пару секунд поняла, почему этот звук удара не был похож на остальные. Это был звук удара об человеческую плоть. А та штука, которая упала в полёте на асфальт слева от неё оказалась человеком, отправленным в глубокий нокаут. Мэгги не видела повреждений, нанесённых телу, поэтому предпочла подумать, что травма не открытая. Судя по всему, это был человек, что стрелял в робота. Ведь рядом с ним со звоном упал пистолет. И отправлен в полёт он был одним точным и очень мощным ударом в нос. Ведь только сейчас она увидела, как у распростёртого еле живого тела этого бедолаги серьёзно кровоточат ноздри. «Твою ж… Вот это силища! Я лишь предполагала, что она может быть такой сильной!». Однако на этом всё не кончилось. И Мэгги рефлекторно отошла назад, не успев выглянуть из-за угла. Ведь едва она вышла, как увидела, что что-то массивное двигается в неё. Что-то железным лязгом впечаталось в бетонный угол прямо перед ней, Мэгги едва успела оттуда уйти, чтобы её не зашибло. И когда она подняла голову, то увидела, как перед ней борются человек и живая машина. Аниматроник держал перед собой правую руку, подобно щиту, в предплечье которой был по самую рукоять был воткнут большой охотничий нож, который вонзил человек в кожаной куртке, третий среди их дурной компании. Он отчаянно толкал робота вперёд, озлобленно скалясь в панике, пытаясь продавить нож и одновременно вытащить его из руки аниматроника, однако лезвие ножа застряло в железном предплечье и не двигалось ни туда не сюда. Иное дело сам аниматроник. Мэгги была удивлена, но если бандит изнемогал от напряжения, то зеленоглазый робот по одному только виду не прикладывала никаких усилий, чтобы сдерживать его натиск. Что было ещё удивительнее, оно словно специально отступало назад, словно волокло его за собой. Мэгги лишь успела увидеть, как рывком руки аниматроник вырвал из его рук рукоять ножа, оставив лезвие торчать в своей руке, а потом, подключив левую руку, запустил ладонь ему в голову, сжав его череп всеми своими пальцами, тут же подняв его над полом на высоту своего роста, составлявшего более двух метров. Бандит закричал, а Мэгги лишь закрыла от шока рот ладонями, лишь предполагая, что сейчас будет, но не рисковала вмешаться. Всё, чего она сейчас ожидала, что человек сейчас умрёт мучительной смертью в подвешенном состоянии. Мэгги морально готовилась, что робот сейчас просто разломит ему черепную коробку, подобно тому, как щёлкают грецкий орех. Пускай она и не была слабонервной, но она прекрасно знала, сколько крови выльется, если размозжить на куски человеческий череп. А потому она готовилась прикрыть свои глаза, чтобы только этого не увидеть. «Ты… действительно это сделаешь?..». Однако аниматроник так не сделал то, чего Мэгги боялась больше всего. Всё, что зеленоглазый робот сделал, просто замахнулся и швырнул бандита в ближайшую стену, причём приложив ровно столько сил, чтобы он вырубился, ударившись головой в бетонную кладку, и упал навзничь. Всё в тот же момент затихло, словно ничего и не случилось. Лишь побитые стены и едва дышавшие тела отморозков, получивших по заслугам. Аниматроник лишь осмотрелся вокруг, убеждаясь, что никто из них больше не встанет на ноги. И Мэгги, убедившись, что драка закончилась, вновь позволила себе улыбнуться. Теперь её голова кружилась лишь слегка, пусть у неё всё ещё и болел затылок. Для неё это не имело никакого значения. Только не теперь. Ведь сейчас робот, которого она так долго и отчаянно искала, стоял прямо перед ней, всего лишь в метре от неё, в центре перекрёстка. Опираясь локтем в стену, Мэгги лишь пялилась на аниматроника, вновь спасшего её, в нетерпении ожидая, чтобы встретиться с ним взглядом ещё раз. «Бог мой… Она высоченная. Мне говорили, что для девушки я достаточно высокая, но она… Два метра и ещё лишний десяток сантиметров! Моя макушка едва достаёт ей до глаз. С ума сойти!». Но робот словно нарочно не обращал на неё никакого внимания, а лишь смотрел в асфальт своими окулярами под роликовыми ногами. Даже не смотря на то, насколько близко Мэгги была рядом с ним. Конечно, она сама смущалась от такого холодного обращения к ней, но по-прежнему боялась промолвить даже словечко. Мэгги не понимала, боится ли она его или нет, однако она сейчас находила свой страх весьма забавным и неуместным. Ведь за это время и даже сейчас она уже успела насмотреться на его внешность вдоволь. «Да она сияет! Не совсем такая, какой была в моих воспоминаниях. Она… Стала красивой. Реально стала похожей на развлекательную! Её корпус… Что случилось за эти годы с её корпусом?!». И действительно, этот робот немного отличался от того, что она помнила 18 лет назад. У этого аниматроника были полностью обновлены все пластины до единой. Его лицо не было разбитым, как тогда, в груди и на ногах не было ни единой былой пробоины, корпус полностью лишился торчащих проводов. Её грудные рыжие пластины теперь были цельными и сомкнутыми и за ними больше не было тех больших разноцветных светофорных фонарей, как раньше. Вместо этого Мэгги увидела, как в груди робота глубоко внутри светится что-то голубое и яркое, подобно сердцу, слегка ослепляя её своим мягким душистым светом. Лицо робота было целиком и полностью восстановлено. Нижняя эндоскелетная челюсть аниматроника под своей маской лишилась всех острых зубов, оставив только верхние, которые по сравнению с нижними ранее никак не выделялись. Лишь некоторые части робота никак не изменились. Те самые части, по которым Мэгги узнала его без особых проблем. Особенно те самые изумрудные светящиеся круглые глаза, прожигающие насквозь любой мрак. Глядя на все эти изменения в его внешнем виде, Мэгги была приятно изумлена красотой аниматроника. «Всё куда лучше… лучше, чем в моих снах… Элизабет… Я по тебе скучала…».       -Алло? Это полиция? Ваш старый друг звонит, — выдернув из руки нож и бросив на асфальт вдруг произнёс непонятно кому робот, что Мэгги аж вытаращилась на него в непонимании, с кем он разговаривает, ведь кроме них двоих и трёх покалеченных бандитов тут никого не было. — Записывайте. Гранд-стрит 23. Трое потерпевших. Всё, как всегда. Найдёте троих отморозков за домом. Всего доброго.       Мэгги вновь пришлось долго думать, чтобы наконец с потрясением сообразить: «Выходит, полицейские не врали… "Всевидящий" действительно указывает им место, и они приезжают туда. И он стоит прямо предо мной. "Ночной всевидящий" стоит прямо передо мной! Кто бы мог подумать, что это ты… Я знала… С тех самых пор, как о тебе мне рассказал тот бедолага две недели назад… Вот, кто спас ему жизнь! Элизабет… Ты ангел с небес что ли?! Почему в реальности всё куда круче, чем даже в моих собственных мечтах!». Мэгги была просто без ума. Она больше не могла терпеть этой безмолвной паузы. Не могла больше сдерживать себя. Ведь она прекрасно понимала, что робот не узнал её лишь из-за её возраста. И тогда девушка решилась. Настало время напомнить о себе. «Настал момент истины…».       -Молчи… — вдруг агрессивно перехватил её аниматроник, повернувшись к ней спиной, и медленным шагом скрылась за углом, ведущем вглубь закоулков, прямо во тьму города. — Проваливай. Мэгги оборвалась, не успев даже хоть что-нибудь вякнуть из своего рта. Она была неприятно задета этим агрессивным выговором, который совершенно не ожидала. На пару мгновений её почему-то охватила паника. Она вновь начала бояться, сковываясь страхом. «Она… Даже… Даже не захотела иметь со мной никаких дел? Вот так вот сразу?! Просто взяла и ушла? Я… Но ведь я даже…!». Она сжала руки в кулаки и пришла в себя, резко нахмурившись. «Ну уж нет… Я тебя слишком долго искала! Я не упущу тебя! Только не сейчас!». Шаги робота всё ещё были слышны за углом кладки дома. Мэгги понимала, что надо сейчас же ловить этот шанс, иначе он буквально уйдёт от неё. Она была полна решимости, и никакие страхи нее могли её остановить больше. Пускай будет, что будет. Быть может ей не удастся это сделать, но она должна была попытаться. Всё или ничего. «Другого шанса… Не будет!». И с этими мыслями, собрав внутри все свои силы, как физические, так и моральные, Мэгги тут же взорвалась изнутри с резким выкриком, тут же бросившись за угол, кинувшись во тьму, чтобы скорее догнать аниматроника во чтобы это не стало. Головокружение ей больше не мешало, боль ушла на второй план. Её кровь забурлила адреналином. Она бежала вперёд во мрак, не жалея собственных сил. «Стой!». Она услышала, как шаги робота, скрывшегося, за другим углом в переулке в кромешной тьме, стихли. Мэгги не знала, от чего она больше не слышала шагов. Больше всего она боялась, что она не успела, но она отчаянно отказывалась в это верить. Она не могла это так просто отпустить. Она не останавливалась. Даже не выдыхалась. Она была готова бежать вечность. Думая только об этом, Мэгги на большой скорости влетела в поворот, где скрылся робот.       -Элизабет! — наконец-то раскричалась на бегу Мэгги, наконец-то выкрикнув в отчаянии заветное имя. — Прошу! Остановись!       Всё произошло моментально… Настолько, что Мэгги не успела этого осознать. Она забежала за угол, глядя только вперёд, не обращая внимание на тень слева от неё, прямо рядом с косяком здания. И внезапно ожившая тень, пока она пробегала рядом с ней, вдруг материализовала свою твёрдую железную руку. Оно моментально догнало девушку, пробегавшую буквально в паре сантиметров от неё. И всё, что Мэгги почувствовала, только то, как что-то твёрдое очень быстро схватило её плечо откуда-то сзади. Она лишь успела резко вдохнуть от испуга, и тень столь же резко дёрнула её на себя с силой локомотива. От такой неожиданности Мэгги вскрикнула и невольно впечаталась спиной в стену. Её правое плечо что-то очень быстро приковало к стене, словно большой строительной скобой к дереву. Она не могла её оторвать и сдвинуться с места. «Что за… Что меня держит?! Я не могу оторвать руку!».       -Не пытайся бежать, — раздался знакомый женский голос буквально перед её лицом, и через секунду из ночной тьмы перед журналисткой материализовался аниматроник собственной персоной, вновь активировав свои изумрудные окуляры с белыми кристальными зрачками, умывая её лицо в своём зелёном свете. Только сейчас Мэгги увидела, что именно прятавшийся робот схватил её за плечо и припечатал намертво к стене. Она была шокирована тем, как он смог при своих размерах так умело скрыться в тени угла, чтобы она его даже не заметила. А потому первые несколько секунд не могла ничего ответить от поражения. Она просто в ступоре вновь пялилась в его глаза, что теперь были буквально лишь в паре десятков сантиметров от неё. Хотя, Мэгги призналась себе в ту же секунду, что никогда ещё не видела лица своего спасителя так близко. «И что дальше?.. Она ведь… слышала мой зов?.. Или…?».       -Не сопротивляйся, — проголосил робот в упор к ней немного агрессивно, переходя на более низкий тон, чтобы их здесь не услышали, и сжал её руку ещё сильнее. — Это бесполезно. У тебя пять секунд, чтобы сказать, кто тебя нанял. Иначе я начну ломать тебе руки.       -Стой! Остановись, — тут же в панике всполошилась Мэгги, пытаясь её остановить, а от того машинально положила свободную ладонь ей на грудную пластину, намеренно не давя на неё. — Меня никто не нанимал! Я сама!       -Да? Докажи! — вскрикнул робот грозно, ещё сильнее сжав плечо девушки, да так, что она тут же ощутила боль от столь сильного давления. Однако она не паниковала, вопреки всем угрозам, вопреки сильной боли. Ведь была полностью готова к этому.       -Моё удостоверение, — на сей раз крайне уверенно сказала Мэгги, вновь поверив в себя, а потом, убрав свободную руку с грудной пластины аниматроника, демонстративно похлопала по бедренному карману своего плаща. — У меня есть документ, подтверждающий личность. Подойдёт?       -Доставай, — холодно произнёс аниматроник, равнодушно слегка опустив свои верхние веки, и протянул к ней свою правую длинную руку, жестом приказывая отдать ей документ. — Быстро. Без фокусов.       -И не собиралась, — пожала единственным свободным плечом Мэгги, просунув руку в карман плаща, и достала из него свой паспорт пальцами, после аккуратно протянув его в открытом виде роботу. «Везёт же мне, что я преосторожная. И… Судя по всему… Она тоже. Её можно понять. Ведь я уже не ребёнок».       -Так… — произнёс аниматроник шёпотом, слегка ослабив хватку и выхватив документ, и поднёс развёрнутый паспорт к своим механическим глазам. — Маргарет Люсиль Берг. Журналист H.D.N. Живёшь в Харрикейне. Раньше жила в Эрроуфилде. Хм… И судя по информации действительно не имеешь связей с теми, кто мог бы меня искать. А от того… — Он закрыл паспорт и самостоятельно вложил его обратно в карман девушки. — … у меня к тебе ещё больше вопросов! Ты произнесла имя. Моё имя! Настоящее! Как ты узнала? Только те, кто охотятся на меня, знают мою истинную личность.       -Нет… — шепотом рассмеялась Мэгги, сгорая от счастья в наслаждении от долгожданного момента. — Я знала тебя. Я знаю тебя, Элизабет. Уже очень давно. И подумать только, как много лет прошло… Так долго. Так долго я ждала этого момента. Дня, когда я вновь встречу тебя. Так много лет… Целых 18 лет я искала тебя!       -Что за бред ты несёшь?.. — с непониманием обратилась к ней Элизабет, взглянув на неё своим механизированным взглядом с недоумением. — Как понимать, 18 лет? Тебе 25 лет, судя по дате рождения. Если ты искала меня 18 лет, то… Ты была малолеткой.       -Хех… Гляжу ты совсем не узнаёшь меня, — спокойно отнеслась к этому Мэгги, а потому, вовремя сообразив, подняла свою руку, и прикрыла ей ту самую часть своих волос, которая была покрашена в пурпурный цвет. — Ты абсолютно права. Отбрось все предрассудки и вспомни. Прошу тебя, Элизабет… Скажи, что хоть теперь узнала меня!       -Что я должна вспомнить?! — не понимала Элизабет, не до конца понимая, что она делает.       -Хотя бы то, что ты спасла меня тогда! — не выдержала Мэгги, не переставая прятать свой крашенный висок. — Вспомни! Я ведь… тогда… Тогда я тоже была потеряна… Я была в отчаянии. Была беспомощна, подобно той маленькой темноволосой девочке с плюшевым мишкой в руках. И тогда пришла ты. — В собственных слезах, она продолжала вспоминать вслух, глядя на неё. — Я увидела в тебе единственного, кто может мне помочь. И именно тогда я ощутила свой величайший страх перед тобой. Вплоть до того момента, как ты заплакала на моих глазах. Ты тогда лишь сказала мне, что я сделала тебе величайший подарок, и пускай я до сих пор не понимаю, почему ты мне это сказала, но я лишь ответила тебе взаимностью. Потому что хотела верить в чудеса! Подобно тому, как я тогда, даже будучи той самой девочкой, верила, что ужасный механический монстр с человеческой душой может стать моей феей!       -Что?.. — зажмурившись промямлила Элизабет, как в этот момент её глаза слегка замерцали на пару секунд. — Та девочка… Её звали… Маргарет. Она… Так хотела… Вернуться домой… — Аниматроник с раскрытыми глазами вытаращилась на девушку. — Ты…!       -Это я, Элизабет, — покивала головой Мэгги, видя, что она с трудом, но начала её вспоминать. — Тогда 18 лет назад ты вернула меня. И ты тогда взяла с меня одно единственное обещание.       -Пусть это будет наш секрет… — прошептала Элизабет, невольно, словно под многократными замыканиями, вновь мерцая глазами. — Что за…?! — В этот момент робот резко отпрянула от неё на метр в глубоком шоке, выпустив её плечо. — Откуда… Откуда я всё это помню?.. Что со мной…? Эти воспоминания… Почему они вспылили? — Она в панике со звоном схватилась за голову своими огромными руками. — Что ты… Что ты сделала со мной?.. Моя… Моя голова!       -Так ты всё это помнишь, ну же, — воодушевлённо воззвала к ней Мэгги, оторвавшись от стены. — Я дала тебе обещание. Никогда и ни за что никому не рассказывать о нашей встрече. Ты же помнишь это!       -Да… Помню, но не понимаю, почему! — закричала Элизабет, как будто её изнутри в голову било током. — Но ведь…! Я… Я ничего не помню… Да, это точно. Ты сказала правду, это случилось 18 лет назад. Теперь я вспомнила. Но!.. Что было тогда эти 18 лет назад!? Кем я тогда была!? — Она согнулась от замыкания в спине и в шее и упала с грохотом на колено.       -Чёрт, Элизабет! — впервые за всё это время по-настоящему испугалась за неё Мэгги и подбежала к ней, бесстрашно положив ей на плечевые оборки свои руки. — Что с тобой ? Ты же не…? — Тут она резко оборвала себя на полуслове, обратив внимание на то, как странно корчится робот. Само собой, она совершенно не ожидала такого. Мэгги теперь точно знала, что Элизабет полностью человечна и чувствительна, но меньше всего она думала о том, что, будучи живой машиной, у неё будут настоящие человеческие повадки, такие, как например реальная боль, присущая только людям. Также она обратила внимание на то, что не только её железные руки были сами по себе тёплыми, подобно человеческим, но и буквально всё ещё металлическое тело, ведь чувствовала собственной кожей тоже самое тепло на плечевых оборках. Словно в её тело был встроен отрегулированный обогреватель. Такие сходства с человеком Мэгги даже представить себе не могла. Однако теперь она поняла, теперь у неё есть весомая пища для размышлений. Пусть и с трудом, но Мэгги смогла прийти к единственному заключению, которое могло бы всё объяснить. «У неё болит голова? Ей присуща реальная человеческая боль? Робот с полным набором чувств, неотличимых от человеческих? Выходит, она мне не лгала тогда… Элизабет была ребёнком, подобно мне 18 лет назад. И потому всё человеческое передалось ей даже в этом теле. Это единственное разумное объяснение. А сейчас… Она корчится от боли, потому что вспоминает. Вспоминает? Воспоминания причиняют ей реальную боль? Это как вообще? Я слышала, что подобное бывает у людей, и то видела подобное только в фильмографии, однако… Такое ведь бывает только, если…». И от такой догадки журналистка судорожно ахнула, тут же посмотрев в её мерцающие глаза, взглянув на неё с искренним сожалением:       -Элизабет… — прошептала Мэгги, качая головой от досады. — Так это получается, что… У тебя амнезия? Тебе больно… Потому что твоя личность в парадоксе собственных воспоминаний.       Пускай аниматроник и не смогла ей ничего ответить, лишь вновь приковав к ней свой глючный потерянный взгляд, однако по одному её взгляду Мэгги смогла прочитать в её глазах шок. Теперь она была уверена в этом наверняка: «Я слышала, что у людей бывает амнезия по разным причинам. Бывает от полученных мозговых травм, но бывает и от психологических. В таких случаях человек теряет все свои воспоминания, кроме базовых, которые считаются, как обыденность. Например, способность говорить, писать или, если уж совсем не ограничиваться в воображении, сходить в сортир. Всё то, что мы не воспринимаем, как что-то особенное, всё то, что мы делаем на автомате, даже частично не осознавая этого. Всё это остаётся с человеком. Однако все самые яркие моменты теряются, словно мозг блокирует собственные нервные клетки, связанные с любым травматическим прошлым. А бывает и так, что мозг блокирует всё подчистую, всю человеческую жизнь, чтобы защитить организм от саморазрушения. Такие люди практически теряют свою личность, не в состоянии вспомнить то, что делало их собой всё это время. Воспоминания создают человеческую личность, и без них личность перестаёт существовать. Однако… Некоторые пациенты, прошедшие через амнезию, утверждают, что в таком состоянии их воспоминания блокируются не полностью. Они словно остаются в очень густом непроглядном тумане, ведь, как они говорят, стираются только образы. Только картинки прошлого. Но вот чувства и эмоции… Человеческое тело запоминает эмоции отдельно от основной коры головного мозга. Они запоминаются где-то глубже, словно в отдельном архиве в связке с образами, к которым они привязаны. Именно поэтому, если лишиться памяти, чувства останутся». Раздумывая, Мэгги подняла правую руку и мягко положила её на твёрдую боковую лицевую пластину Элизабет, вынудив её тем самым медленно поднять на неё голову. Она очень сейчас хотела чувствовать, что заботится о ней, а от того ей было вдвойне приятно, что аниматроник вопреки своему плачевному состоянию не сопротивляется. «И всё же… Это касается людей, как я. Но Элизабет, по сути, живая машина. Живой разум в металлической оболочке. Я не знаю, из чего она состоит и как она устроена внутри. Я не знаю, что осталось от неё прежней, какую я её помню. Я даже представить не могу, как она вообще могла лишиться своих воспоминаний. У меня вопросов больше, чем ответов. Только вот… Я кажется не просто заставила её вспомнить. Я разблокировала воспоминания… Ведь она уже по частям начала вспоминать буквально то, что сама же мне тогда и говорила. Точь-в-точь тоже самое! Это означает только одно… Кажется, я единственная во всём мире, кто сейчас может вернуть ей утраченные воспоминания. А это напрямую говорит мне, что теперь я знаю, что должна делать. А я в этом очень хороша…». С этими мыслями Мэгги очень нежно улыбнулась ей, гладя её по металлической щеке на её фейсплейте. В тот же момент лицо Элизабет перестало дрожать, её глаза перестали судорожно мерцать. Она аккуратно опустила свои длинные когтистые руки на землю, оставшись в том же положении, почти что жалобно рассматривая глаза девушки перед собой, в трепете смотря на её детское по меркам возраста лицо, которое теперь она хорошо узнавала. Скорее всего аниматроник даже не понимала, почему она так остановилась ни с того ни с сего, словно начала фантомно на подсознательном уровне доверять девочке, которую едва вспомнила. Что-то вдруг вспыхнуло внутри её души. Знакомое чувство, прочно связанное с этой девушкой перед ней, титановой нитью связанное с этим воспоминанием. Что-то такое было уже, ровно 18 лет назад. Ведь сейчас она видела в лице журналистки бескорыстную благодарность. Но за что была эта благодарность? Этого Элизабет так и не смогла понять, ведь всё, что она помнила, это сострадание, что тогда охватило её в те времена. Это чувство было по-прежнему живо в её сердце. И тогда она почувствовала, как в тот же момент их пазов её правого глаза выступило что-то жидкое, стремительно бежавшее по правой части её фейсплейта. И всё, что она сделала, лишь собрала когтем эту жидкость, устремив на неё свой поражённый взгляд. Это была обычная золотая капля машинного масла, потёкшая из её глаза, подобно человеческой слезе. Словно она заново открыла в себе это чувство, которое когда-то потеряла. Лишь вернув с помощью девушки это воспоминание она полностью смогла вспомнить, каково это, уметь плакать, даже будучи машиной.       -Это… слёзы?.. — прошептала Элизабет жалобно, рассматривая каплю на своём поднятом пальце. — Я ведь уже забыла, каково это… Я не понимаю… Как ты это делаешь?..       -Эх… Не в моих силах смотреть, как невинное существо плачет, — всего лишь проговорила с нежностью Мэгги, вновь положив ей руку на оборку, в свою очередь в мыслях также немного удивляясь этому. — И уж тем более не в моих правилах быть спокойной, зная, что кому-то хуже, чем мне. Я жила все эти 18 лет, думая только о том, что ты мне тогда говорила. Что ты такая же обречённая. Что тебя постигла ужасная судьба, стать механическим монстром, и всё из-за обмана. — Она мягко выдержала паузу, вновь встретившись с ней взглядом. — Может поговорим? С глазу на глаз. Наедине. У меня за это время столько тем накопилось. Что думаешь, подруга?       -Подруга?.. — изумилась Элизабет, даже это слово заметив очень знакомым, однако её удивило больше то, что едва знакомая ей девушка вот так вот с ходу назвала её так. — Но ведь… Я же… Просто поступала, как считала правильным. Ничего больше… — Её окуляры теперь были намертво приклеены к её пурпурным глазам. — Маргарет… Я ведь не святая. И далеко не невинная, как ты думаешь. Я тогда… тогда всего лишь хотела… искупить свою вину перед собой. За те жизни, которые я загубила, будучи такой. Я лишь хотела тогда почувствовать, что… я всё ещё человек, а не бездушная машина, способная только на разрушения. Даже сейчас… Осмотрись. Я пусть и защищала тебя… Даже повредила центральный нерв в правой руке… — Она заставила взглядом обратить внимание на её правую железную руку, которая оказывается всё это время слегка искрила изнутри после удара ножом. — Всё это ради того, чтобы защитить тебя от этих больных… Я делала это потому, что видела, как люди умирают в этих трущобах. Даже ты пострадала, и я говорю себе каждый день, что поступаю правильно. Но… Какими методами я этого добиваюсь? На жестокость я отвечаю жестокостью. Той же жестокостью, которая для меня даже не предназначалась. Они ведь тоже люди, а я по-прежнему проливаю кровь. Не лишая жизни, но оставляя их инвалидами на всю жизнь. И порой я задумываюсь, разве это не хуже смерти, остаться калекой на всё оставшуюся жизнь. Также и тогда, 18 лет назад. Это всё, о чём я тогда думала, когда увидела тебя. Когда вернула тебя назад. Я была воистину счастлива, когда увидела счастливое лицо твоей мамы.       -Ах… — резко ахнула Мэгги, растрогавшись этим откровением, мгновенно воспылав, ведь она по-прежнему вспоминала о том доглоданном воссоединении со своей мамой с большой долей теплоты и трепетного счастья. — Ты помнишь даже это… Я никогда не думала, что твои чувства могут быть настолько схожи с моими. Никогда не представляла, что твои слёзы могут быть настоящими. Твои слёзы, Элизабет… Они выдают в тебе ту самую человечность, в которую я всегда пыталась отчаянно верить. От того я и думала, что всё случившееся в тот раз могло быть лишь дурацким сном малолетки, которой я тогда была. И теперь… Спустя эти долгие годы, я знаю правду. Что это не было сном. И что именно твоя человечность и забота, с которой ты тогда ко мне отнеслась, сделала меня такой, какая я есть. Ты говоришь мне, что не святая. Что ты жестокая, и всего лишь пыталась искупить свою вину перед теми, кого погубила. А это означает, что я оказалась права… Ты действительно всё это время страдала. Ты страдала, а я всё это время не могла ничем помочь. Я была связана законами реального мира, но моя совесть кричала мне всегда, что я стою в стороне, когда должна сделать хоть что-то. Уверена, ты меня понимаешь. А потому я и искала тебя. Потому что иначе я бы никогда не смогла спокойно спать, зная, что где-то там в одиночестве кричит от боли мой самый первый настоящий друг, которым стала ты, Элизабет.       -Ты драматизируешь, — подметила Элизабет, усмехнувшись. — Хотя… Будь бы я сейчас в своём прежнем человеческом теле, я бы покраснела от стыда.       -Ахах… — засмеялась в восторге Мэгги вслед за ней, поймав её на взаимной ноте.       -И всё это… Весь этот путь, — протянула восхищённо Элизабет, очарованно смотря на неё. — Всё это, всего лишь потому, что ты хотела мне помочь? И ты всё это время верила в меня? Даже несмотря на то, что я сама по себе аморальна? Всего лишь потому, что ты хотела меня отблагодарить за столь никчёмный поступок? Ты так отчаянно искала меня, подвергая свою жизнь опасности. И всё лишь потому, что считала меня, вопреки всему, вопреки реальности, своим другом?..       -Абсолютно, — выдохнула Мэгги без капли сожалений в собственном стремлении.       -И то обещание!.. — до такой степени растрогалась Элизабет, что из-под обоих нижних век хлынули масляные слёзы. — Я тогда молила тебя… Сохранить нашу с тобой встречу в тайне… Тогда я думала лишь о том, чтобы меня никто не искал. Я думала лишь о себе, отчаянно пытаясь остаться в тени. И я втянула в свою тайну тебя… Маленькую невинную девочку, моля тебя молчать… Теперь я поняла, я заставила тебя хранить внутри себя непосильную ношу. Никому не рассказывать, чтобы не случилось. Кто бы перед тобой не стоял… Даже самые близкие и родные люди… И всё это время. Всё это время… Целых 18 лет… — Она раскрыла на неё свои глаза в изумлённом неверии. — Неужели всё это время ты помнила обо мне, храня в своём сердце тайну моего существования? Спустя столько лет… — Она заикнулась, даже несмотря на то, что физически так не могла, и не знала, что сказать ей. Ведь смотря в глаза журналистки она уже прекрасно понимала, что она ответит. Элизабет не могла поверить, что Маргарет, будучи обычным человеком, не застрахованным от человеческих грехов, всего лишь из благодарности сохранит в себе столь тяжёлый груз, на который она, не подумав, обрекла её. А потому она лишь прикрыла глаза от потрясения, едва губы девушки начали двигаться, в искренней улыбке произнося заветное слово, буквально выжегшее её изнутри:       -Всегда…       Мэгги похлопала её по плечу и с лёгкой дрожью в коленях поднялась на ноги. Она протянула аниматронику, сидящему на колене, свою руку, заботливо предлагая свою помощь. И Элизабет, неотрывно наблюдавшая за ней и её спокойными уверенными движениями, вновь открыла свои глаза, протягивая ей в ответ свою повреждённую слегка искрящуюся руку. Они обе не были уверены, что тянутся руками друг к другу, словно их двоих что-то разделяло. Словно обе волновались друг перед другом, боясь что-либо ещё говорить. Особенно сомневалась сама Элизабет, находящая её поведение как будто бы обманчивым. Не смотря на то, какой откровенный диалог у них только что состоялся, аниматроник ей будто бы всё ещё не доверяла, даже опасаясь касаться её руки, а от того и медлила. В её глазах горела неуверенность, и Мэгги это прекрасно видела по её молчаливому поведению. Но девушка прекрасно понимала, что не держит никакого подвоха. Внутри неё была лишь решимость и ласка. И потому она молча ухмыльнулась и потянулась дальше, взяв длинную вытянутую руку Элизабет за повреждённое предплечье, даже не боясь обжечься искрами из её проводки, а потом молча потянула её на себя, выгнувшись всем весом назад. И видя её бескорыстную решимость, Элизабет вновь запылала, на пару секунд приподняв нижние веки на четверть глаза, и всё-таки помогла ей её поднять, встав на ноги и выпрямившись во весь свой нечеловеческий рост. И едва она встала, как тут же округлила свои глаза, когда почувствовала, как журналистка врезалась почти всем сердцем в её корпус и крепко обвила её торс крепкими объятиями, без всяких слов просто положив подбородок ей на плечо. Элизабет лишь качнулась и растопырила от мимолётного недоумения руки, так как всё равно не ожидала этого. Её же собственная опаска кричала ей, чтобы она никому не доверяла, ведь мир, в котором она живёт, жесток и лжив. Поэтому аниматроник была вдвойне застигнута врасплох таким поведением со стороны Мэгги, с которой она вновь едва познакомилась. Элизабет застыла в ступоре от того, что едва знакомый ей человек относится к ней с такой заботой и теплом. И в этом было что-то очень знакомое. Знакомое чувство, доносившееся откуда-то из глубин её сознания. Резонансом бившее потоком чувств по её сознанию, говорящее ей ответить взаимностью. Ведь не знала почему, но твёрдо чувствовала одно — девочка, некогда спасённая ей, почему-то полностью ей доверяет, полностью игнорируя объективные противоречия.       -Знаешь… — с теплотой прошептала Мэгги, крепко прижавшись к роботу и приподняв голову на уровень её аудио приёмников, даже не зная, есть ли они там за пластинами её головы. — Мне… даже как-то не ловко. — И тогда она увидела, как аниматроник неспеша повернула на неё изумлённую большую голову, полную негодования. — И действительно… Что на меня нашло? — Она ослабила свои объятия под напором резко вскочившей скоромности и здравого смысла. — Мы же… Всё-таки мы едва знакомы. А я уже лезу в личное пространство. Да и к кому?.. Забавно, я ведь обнимаю робота, казалось бы. Нет… Не пристало так. Всё ведь не может быть так просто. Может я и мечтала именно об этом моменте, однако это всего лишь моя импульсивность. Пускай, ты для меня слишком много значишь, но… Я не заслужила твоего доверия. Я должна что-то для тебя сделать, не так ли? — Мэгги аккуратно выпустила её и попыталась отойти на шаг назад, но вдруг ощутила, как большая левая ладонь аниматроника опустилась ей на плечо, не дав ей толком опустить руки.       -Ты не лжёшь… — лишь трепетно прошипела Элизабет, всего то придвинув её обратно ближе к себе. — Ты пусть и полностью права, но… — Словно на автомате, она завела повреждённую правую руку ей за спину и положила ладонь ей на лопатки, легко прижав её к грудным пластинам. — Мне почему-то кажется, что… Прямо сейчас это лишнее… — Она с едва слышным механическим хлопком прикрыла свои окуляры. — Ведь… Я не могу этого объяснить, но… Ты какая-то другая… Не похожая на других людей. Ты… почему-то мне кажешься… знакомой. Твоя честность… Ты кого-то мне этим напомнила. Кто-то… Кто-то, кто когда-то был… чрезвычайно близок мне?.. Почему-то я чувствую, что… не могу тебя оттолкнуть. — Она вновь раскрыла свои глаза, а зелёные окуляры вдруг вновь замерцали. — Я… Я!..       В этот же момент аниматроник судорожно отскочила от Мэгги на ещё один метр, вырвавшись из её рук и исступлённо сжав голову в собственных руках. Её чувства моментально сошли с ума, все эмоции моментально раскалились, и Элизабет взвыла от боли, приглушая свой голос режущим ухо роботизированным прерывистым визгом. Её лицевые пластины задрожали, начав вибрировать, сама она едва держалась на своих железных ногах, а глаза метались в страхе, словно при эпилептическом припадке. Будто в её мозг ударило много информации, с которой она не могла совладать. И тогда ей моментально овладели страх и паника. Она резко пошатнулась в сторону, ударившись боком в ближайшую стену со звоном. Сама же Мэгги после внезапного толчка со стороны робота, неосознанно пошатнулась назад и, не удержавшись, раскинувши руки повалилась на землю, упав на мокрый асфальт боком и ахнув от удара. Вопреки всему она почувствовала, что почему-то с большим трудом приходит в себя. В её глаза почему-то вновь поплыл туман. «Что?.. Что со мной… такое?..». Именно этот вопрос посетил её в первую очередь, ведь она уже поняла, что случилось с Элизабет, а именно очередной серьёзный припадок памяти. Иного объяснения она найти не могла. Ведь уже взглядом поймала, как сильно покорёжило робота от боли. Аниматроник был на пределе. «Элизабет… Ей больно… Почему руки не слушаются…?». Ещё пару секунд назад Мэгги чувствовала себя бодрее всех живущих, и потому она была застигнута врасплох внезапно ударившей по ней слабости. Она машинально посмотрела на свои руки и увидела, что они дрожат. Ей моментально поплохело, а язык резко засох, в глазах закружились мелкие мошки, а желудок посетила неожиданная тошнота. Через пару секунд она ощутила, что её тело покрыло странное ощущение жара. Её глаза распахнулись от испуга. «Твою ж мать!.. Только не это… Я-то думала, что это от неё такой жар. Что она сама по себе такая тёплая. А оказывается… что это я горю!! Всё это время я…!?». Только тогда Мэгги оглушённо осознала, что всё то время, что находилась в объятиях Элизабет, та не давала ей ощутить резко нахлынувшие симптомы того, чего она так всегда боялась, не давала почувствовать слабость, ведь почти что-то держала её, не давая ей упасть. Мэгги так забылась в этом моменте, что просто не заметила этих изменений. «Чёрт!.. Вот теперь я узнаю эти ощущения… Неужели у меня… припадок… Но!.. Какого чёрта!?». Это был логичный вопрос, ведь это состояние вступало по логике в целый ряд противоречий. Потому как Мэгги совершенно не могла понять, почему её организм накрыло именно сейчас. Она точно знала, что этого просто не могло произойти, ведь она уже кушала и вкалывала своевременно себе инсулин в кровь. А сейчас у неё было такое состояние, словно сахара в её крови было слишком много. Однако такое было просто невозможно. Вернее, так думала Мэгги, поражённая тем, что это произошло так неожиданно. «Это закон подлости такой!? Я что!? Зря кололась!?.. Как такое вообще возможно?.. Я же… Я же такими темпами сейчас откинусь к праотцам!». Первый инстинкт, который сработал внутри неё, это срочно звать кого-нибудь на помощь, ведь сама она двигаться уже полноценно не могла, не рискуя при этом здоровьем.       -Помогите… — прошептала Мэгги, едва не выкрикнув это громко, хоть у неё и были на это силы, ведь только сейчас она вспомнила, что ей нельзя выдавать себя, пока Элизабет находится рядом с ней. «Твою мать… Пока Элизабет здесь, нельзя звать. Иначе я подвергну её опасности. Судя по тому, что она мне только что говорила, на неё кто-то охотится. Наверное, люди из Fazbear Entertainment. Больше ведь некому… Я должна её защитить, однако… Как бы мне тут самой не скопытиться!?». Мэгги перевернулась на живот и медленно подняла торс встав из-за всех сил на локти и колени, дрожа почти всем телом. Одно теперь ей стало ясно — у неё всё ещё были силы, чтобы двигаться хотя бы ползком. Это тут же придало ей уверенности, что судьба пока ещё не планирует убить её здесь, прямо сейчас. «Ну, хорошо… Дыши, Мэг, ты справишься. И не такое переживала… Однако… Пусть я и могу передвигаться, но мне не хватит сил, чтобы добраться до дома…». Сейчас желание добраться до дома перекрывало желание остаться рядом с Элизабет, ведь Мэгги прекрасно отдавала себе отчёт, что, если она в ближайшее время не примет препараты и не ляжет в безопасном месте, окочурится буквально за несколько часов, а прежде примерно через час потеряет сознание. У неё больше не было времени. Её душу тешило лишь одно осознание того, что судьба всё же сделала ей лучший подарок, сведя её с Элизабет хотя бы раз, пускай ненадолго и через боль с кровью. Она достигла своей цели, и потому ей теперь нечего было терять, кроме собственной жизни. Теперь Мэгги поставила себе срочную задачу жизни и смерти, а именно — скорее выбраться на людную территорию. «Чёрт… Надо выкарабкаться на улицу, но я не уверена хватит ли у меня сил на то, чтобы… Хм… Постой-ка! Идея есть… Элизабет… Судя по всему, она уже наверняка пришла в себя! Надо попросить её, чтобы она меня дотащила до ближайшей улицы столько, сколько сможет. Не могу подвергать её жизнь риску, поэтому хотя бы десять-двадцать метров. Больше и не надо…».       -Элизабет… Прошу… Помоги мне, — произнесла Мэгги через боль, медленно ползком повернувшись в сторону, где Элизабет ударилась в стену в надежде застать её там, смотрящей в ступоре от неё. Однако в этот же момент, едва она повернулась к той стене, где буквально только что была аниматроник, девушка моментально побледнела от испуга, раскрыв от страха рот, не веря в то, что случилось. Элизабет... Она исчезла… Зеленоглазый аниматроник пропала, не издав буквально ни единого звука со стороны… «Какого!!..». Сердце Мэгги очень быстро застучало от вновь нахлынувшего стресса, и она в панике начала оглядываться во все стороны, жадно дыша в надежде не потерять силы. Однако робота и след простыл. Элизабет скрылась где-то во тьме, словно сквозь землю провалилась или улетела по небу. В любом случаем, Мэгги ни черта не поняла, как так получилось, что та исчезла так, чтобы она не смогла этого заметить. «Элизабет! Она что, кинула меня!? Вот прямо сейчас!? Даже видя, что мне плохо!?.. Что за безответственность!? Почему!? Ты же сказала, что я… много для тебя значу!.. Почему ты так со мной!?..». Она оскалилась от злобы, не дав тем самым беспомощности завладеть собой. Теперь у неё было ещё больше решимости покинуть это место. Теперь Мэгги была точно и наверняка сыта этим всем по горло. Она должна была уйти отсюда любой ценой. Не спеша, она подползла к стене здания и схватилась ладонью за брусчатку, понемногу отталкиваясь от земли, чтобы подняться на ноги. Теперь она стояла на одном колене, и она приложила лоб к холодному бетону в надежде немного сбить жар его прохладой, а также слегка восстановить свои силы, чтобы продолжить двигаться дальше. «Так… Если Элизабет рядом нет, то придётся выкаблучиваться самой… Ближайший выход на улицу там, откуда я прибежала сюда, то есть направо, так что…». Однако в этот момент её мысли оборвались на полу слове, ведь в этот момент она правым ухом услышала, как где-то далеко за углом со стороны Гранд-стрит, к которой она планировала добраться изначально, доносится очень знакомый громкий вой служебной сирены, что стремительно приближался с другого конца улицы и, судя по всему, направлялся именно в эту сторону. Именно этот момент заставил Мэгги полностью пересмотреть свой план побега, ведь только теперь она поняла, почему это произошло. «Во черти… Элизабет же вызвала полицию сюда, чтобы повязать уродов за тем углом. Я забыла об этом… Да и быстро же они! Хм… Чёрт! Теперь всё ясно… Элизабет робот. Наверное, она услышала шум сирены намного раньше меня, а потому и скрылась. Наверное, она даже не поняла, что я не в себе, а потому и ушла без промедления. Тогда… В целом, её можно понять. А на что я ещё рассчитывала?.. Как я и сказала в тот раз… Доверие надо заслужить». Понимая, что больше не может оставаться здесь, слыша, что полицейские уже на подъезде к этому месту, Мэгги начала двигаться вдоль стены на своих двоих, опираясь на гладкий бетон рукой, но вопреки своим изначальным планам начав двигаться не вправо, а влево, уходя куда подальше от Гранд-стрит. «Пусть мне и до смерти плохо, но я не отступлюсь от обещанного. Я должна уйти отсюда, не попадаясь на глаза полиции. Если они поймут, что я потерпевшая, пойдут разбирательства и допросы, а этого мне сейчас меньше всего нужно. Они поймут, что я видела «всевидящего». Нельзя, чтобы они поняли. Я должна защитить не только Элизабет, но и себя в том числе. Продолжу жить спокойно, не ввязываясь в дела полиции… Если у меня действительно сотрясение, да ещё и сахарный припадок, то мне положен спокойный постельный режим и уют. В спокойной уединённой обстановке… Ну, или почти уединённой. Да уж… Что я сестре скажу?..». Она вновь упала на колено и ахнула от слабости, головокружения и боли, однако всё равно продолжала двигаться вперёд, удаляясь подальше от места происшествия, скрываясь во тьме, чтобы её здесь никто не увидел. Приметив впереди свет в двухстах метрах, ведущий на другую живую улицу, Мэгги устремилась туда, экономя свои силы и пытаясь дышать ровнее, даже несмотря на своё слишком быстро стучащее сердце. Она слышала позади себя, как раздаются крики полицейских, приехавших на место преступления, а также краем взгляда видела, как они зажигают свои фонари, прожигающие темноту. Именно по фонарям она и поняла, что в тот переулок, в котором сейчас находится она, они явно не спешат идти. Да и сама она уже была достаточно далеко. На адреналине она и не заметила, как преодолела пятьдесят метров, точно уйдя от вероятного преследования. Она двигалась в тенях вдоль стены, а потому уже понимала, что с такой дистанции, даже если посветят сюда фонарём, её они не увидят. А даже если и увидят, то врядли поймут, что она потерпевшая. Да и сама Мэгги сказала себе, что выдаст себя за недвижимый объект, замерев на месте, если на неё посветят сзади. А потому теперь у неё всё было схвачено. Теперь она была более спокойна. Оставалось только выбраться на людное место. «Кстати об этом… До туда осталось не так далеко, но… А дальше то что? Вызвать скорую? Нет, не вариант. Тогда я точно выдам себя буквально на следующий день… Ну, тогда что? Набрать такси до дома? Ну… Это в общем-то вариант, но… Проблема в том, что такси подъедет только до обочины. То есть придётся проползти к машине по тротуару ещё пару метров ползком. Если водитель увидит меня в таком состоянии и что я ползаю, пойдут слухи, а мне этого не надо. Но что тогда-то!?..». Недолго думая, Мэгги очередной раз решила перевести дух, а потому повернулась спиной к стене, за которую держалась, и уселась на землю, уже не волнуясь о том, что запачкается. Нащупав рукой правый карман на своём плаще, она просунула в него пальцы, кое-как с дрожью вытащив из него свой смартфон, попутно едва не выронив его. Ей пришлось прикладывать силы, чтобы просто нажать на его кнопку питания сбоку, чтобы просто включить его. Она нажала на кнопку большим пальцем один раз, однако неожиданно ничего не произошло. Дисплей экрана не включился. «Какого?..». Она нажала на кнопку ещё раз. Но смартфон всё равно не подавал признаков жизни. Что-то мешало ему включиться. «Почему экран чёрный, вашу ж мать! Не уж то…?». И тогда она вместо одиночного нажатия из-за всех сил зажала кнопку питания. Подождав так три секунды, Мэгги ощутила, как смартфон издал одноразовую вибрацию, а потом на дисплее весьма неожиданно высветился бренд фирмы белым шрифтом, выпустившей смартфон. «Да чёрт! Вы гоните!? Он даже не был включён! Как он мог вообще выключиться! Я же его заряжала! Да и кнопку я нажать случайно просто не могла!». Раздражённо поняв, что ей придётся какое-то время переждать, пока смартфон вновь включится, она положила руку с ним себе на колени, вздохнув и приподняв голову к небу. Ей постепенно становилось всё хуже. «Жарко… Голова болит… Меня словно выжали… Но я выживу… Во что бы это не стало! Если я хочу отсюда уйти, то придётся вызывать такси. Однако меня по пути может окончательно добить… Да и… Нужно, чтобы меня кто-то прикрыл, мысля адекватно. А в данном случае… Есть только один человек на всём белом свете, которому я могу доверять…». Наконец, дождавшись полной активации смартфона, Мэгги вновь подняла свою дрожащую руку и большим пальцем на автомате сняла с него блокировку, тут же набрав через меню быстрых вызовов нужный номер, а потом, плавно дыша, приложила его к своему уху, замерев на месте. Из динамика смартфона послышались долгие мучительные гудки ожидания. «Прошу… Прошу. Прошу! Ответь!.. Прошу, скажи, что ты ещё не спишь!.. Только на тебя вся надежда, умоляю!!». Раз гудок… Два… Три… Четыре… Пять…       Сердце ёкнуло. Из динамика тут же вырвался беспокойный и очень родной ей голос:       -Ало, Мэг! Ты там?       -Да… Привет, Бэль. Я тут… — наконец-то успокоившись прошептала в трубку Мэгги, вздохнув с облегчением.       -Уже поздно, а тебя всё нет, сестрёнка! — крайне нервно заявила Изабелла по ту сторону звонка. — Я и сама думала уже звонить. Слава богу, ты опередила меня. Ты… Ты в поисках, да?       -Бэль, не сейчас… — слабея прошипела Мэгги, переходя к делу. — Прости, что убиваю твои нервные клетки, но… Ты мне сейчас же нужна. Срочно… Мне безумно плохо. Только ты мне можешь помочь… Я немного, кажется… при смерти.       -О боже! Так и знала, что что-то не так! — ожидаемо для неё закричала в трубку Изабелла, перепугавшись за сестру. — Я вызову скорую, только скажи, где ты!       -Не вздумай!.. — прошипела ещё резче Мэгги, прикладывая усилия даже в свой голос. — Скорую сейчас вызвать нельзя. Мне нужна ты!.. Беги сюда!.. Иначе мне крышка.       -Но!       -Бэль, не думай, просто делай!! — не выдержав нашла сил в себе закричать Мэгги от страха, чувствуя, как её начинает клонить к отключению. — Прости, я тебе потом всё объясню!.. Просто прошу, сестрёнка, мне нужна именно ты… Пожалуйста…       -Ладно-ладно! — суетливо и крайне быстро ответила Изабелла, по звукам из смартфона побежав одеваться на улицу. — Уже обуваюсь! Где ты!?       -Я… — на секунду осеклась Мэгги, ведь не знала адреса, но, быстро пробежавшись глазами по стенам ближайшего здания, нашла алюминиевую табличку с номером дома. — Так… Рузвельт-стрит, 61. С тыльной стороны. Найди там аллею… Я там и буду. Прямо рядом с жилой улицей. И вызови такси, когда будешь подходить. Я… Подожду.       -Держись, Мэг! Я иду! — обуваясь на ходу крикнула Изабелла. — Только не отключайся! Говори со мной! Эй!?       -Всё… в порядке… — прошептала Мэгги в телефон, вновь приподнявшись на одно колено. — Я пока… доберусь до туда на своих двоих… Главное будь там. Прошу тебя… Я пока положу трубку. Мне надо экономить свои силы. До связи, сестричка.       -Мэг, буду через 20 минут, дождись!.. — успела только выкрикнуть Изабелла прежде, чем Мэгги положила трубку. Её дыхание вновь сбилось, когда она засунула смартфон обратно в карман своего плаща. Впереди стояла самая трудная задача. Пройти ещё сотню метров до места встречи. Это всё, что ей оставалось… «Что же это за ночь такая… Полный разнос… Я точно, как минимум, пару дней не встану на ноги… Однако. Это всё равно стоило того… Ведь теперь… Теперь Элизабет… Она теперь тоже знает обо мне… Теперь… Момент, когда мы в следующий раз с ней встретимся… это лишь вопрос времени…»…       Неподалёку. Спустя двадцать минут с лишним:       Ветер дул навстречу, заметно замедляя движение, в то время как Изабелла бежала по тротуару вдоль Рузвельт-стрит со всех ног, выходя из себя. Она чувствовала себя безумно уставшей, особенно учитывая то, что у неё сегодня был очередной напряжённый рабочий день после расслабляющих выходных. После всех этих забот ей больше всего хотелось просто хоть немного сбросить стресс, выпить утончённого зелёного чая с привкусом малины и улечься на диван, смотря телевизор, пока сестры нет дома. «По пользуюсь её диванчиком. Буду смотреть те каналы, которые нравятся мне. Это же так весело — изредка оставаться наедине с собой!». Именно так она думала, пока безмятежно отдыхала дома у Мэгги, не думая ни о каких тревогах. Вплоть до того момента, как раздался тревожный звонок от старшей сестры, в один момент вновь поднявший её на ноги. Изабелла и раньше уже начала думать, что Мэгги слишком сильно задерживается на работе, ведь уже хорошо знала её рабочий график. Конечно, она по-прежнему держала в своей голове недавний разговор с ней о том, что та пойдёт искать «всевидящего» в южной части Харрикейна, только вот почему-то она инстинктивно держала от себя подальше эти мысли. Ведь и у неё было то, к чему она ещё не привыкла в характере своей сестры. Это была необъяснимая самоотверженность. Именно из-за этой черты, которую она в ранние года даже не замечала, Изабелла и назвала её пару дней назад «безбашенной». Ведь в тот раз, когда она узнала, что Мэгги самостоятельно совершает иной раз дикие опасные вылазки, она сначала даже не поверила, пусть и поддержала её. Для неё было полнейшей неожиданностью, что она вообще способна на такое. Тогда она невольно заняла себя мыслью, как на самом деле Мэгги получает информацию о том, происходит в Fazbear Entertainment. Именно по этой причине, отдыхая, Изабелла предпочитала отбросить от себя мысль о том, что Мэгги действительно самолично пошла искать «всевидящего». Она хотела думать, что её сестра всего лишь задержалась на работе, либо просто прогуливается. Для неё было дико думать о том, что хоть кто-то из близких ей людей действительно добровольно будет подвергать себя риску по собственной же инициативе. Так она хотела думать до последнего, если бы не то, что сейчас произошло. Только сейчас она поняла, что Мэгги вовсе не преувеличивала всё это время, а действительно доказывала делом всё, о чём говорила. Ведь она действительно, судя по адресу, который она дала Изабелле, была где-то глубоко в южной части города. Она кроме шуток искала «всевидящего» своими силами. Этот теперь уже неопровержимый факт уже до чертей напугал Изабеллу, заставив её напрячься кроме её воли. Но теперь, когда выяснилось, что Мэгги прямо сейчас ещё и в прямой опасности от собственного врождённого недуга, и без помощи младшей сестрёнки она не вытянет, Изабеллу это окончательно выбило из колеи. Сейчас она бежала по асфальту вдоль проезжей части по пешеходной дороге как могла, не останавливаясь в течении двадцати минут, отчаянно глазами ища то место, где должна была быть её старшая сестра, сражённая болезнью. Она ни на секунду не смела остановиться, чтобы хотя бы на пару секунд перевести дух, ведь мысль, что Мэгги может и не выкарабкаться, страшила её подобно собственному смертному приговору. «Навигатор показал, что это где-то здесь… Если загляну в него ещё раз, потеряю много времени! Я должна двигаться дальше! Я точно не знаю, каково это, иметь сахарный диабет, ведь мне повезло родиться без доминантных генов нашего деда. Однако, если Мэгги сказала, что она при смерти, то нельзя позволить себе и близко думать, что она пошутила! По телефону её голос звучал убито. Всё настолько плохо? Если всё именно так, то… Если её не привести в порядок, мне придётся собственными руками её хоронить! Иначе я себе этого просто не прощу!!». Изабелле, особенно набегу, было безумно больно думать об этом. Ведь с тех пор, как она выбежала со всех ног из дома, Мэгги ей ещё ни разу не позвонила. А от того прямо сейчас Изабелла была попросту в неведении о её текущем состоянии. Поэтому ей приходилось с болью отдавать себе отчёт, что за эти двадцать минут могло случиться всё что угодно. Для неё это была самая настоящая рулетка не на жизнь, на смерть. «Я могла уже опоздать… Надо быть готовой к тому, что она уже потеряла сознание. Если это так, поиски могут затянуться, и тогда я точно не обойдусь без посторонней помощи». В этот момент по перекрёстку вдали от неё с воющими сиренами и включёнными огнями быстро промчались две машины скорой помощи, направлявшиеся в сторону Гранд-стрит, находившейся неподалёку отсюда. «Что там произошло?.. Судя по всему, на той стороне микрорайона что-то случилось. Однако это по-прежнему далеко от места, где Мэгги сказала её найти. Да и вообще! Как такое вообще могло произойти!? Что с ней там произошло, что она оказалась в такой ситуации?! Насколько я знаю, такого с ней уже очень давно не случалось. Она же ведь всегда следит за собственным организмом. Просто невероятно, что эта хрень достала её так внезапно!». Пробегая дальше, осматривая каждый закоулок глазами сбоку от себя, Изабелла вдруг задумалась об обратном. «Но ведь… Я всего лишь с перепугу предположила, что её накрыл сахар. Она ведь ничего не сказала мне о том, как она попала в такую ситуацию. Я даже не знаю, из-за диабета ли это. Может быть, что ещё опаснее, она ранена чем-то или… кем-то? Эти машины скорой помощи кажется уехали относительно недалеко. Может Мэг попала в какую-то передрягу? Но тогда… Странно, почему она отказалась от скорой помощи? Почему она сказала, что врачей вызывать нельзя? Почему она кричала, что ей нужна именно я?! Потому что доверяет мне?.. Но… Что тогда случилось? Это конечно теория, но кажется Мэгги хочет, чтобы её не нашёл никто другой в таком состоянии... Ни полиция, ни скорая… Только я?». Она сморщилась и встряхнула свою голову, метафорично вытряхнув сомнения из своей головы, ведь сейчас ей было совершенно не до этого. «Достало… Нет времени об этом думать. Главное найти её. А остальное подождёт. К тому же, она обещала мне, что потом всё объяснит. Кто я такая, чтобы хоть теперь не верить ей?..». Она переключила моторику своих ног на лёгкий неспешный бег, ведь боялась пропустить сестру глазами среди этих потёмок. Пускай на улице, по которой она бежала, и было абсолютно освещено всё высокими фонарными столбами вдоль дороги, но, как она уже поняла, её цель — это переулки, где было достаточно мрачно, чтобы ничего не разглядеть. К тому же, она уже до такой степени выдохлась, что уже банально не могла не замедлиться. До того перекрёстка Рузвельт-стрит и Гранд-стрит, где проехали машины скорой помощи ранее, оставалось лишь пятьдесят метров. Изабелла так спешила, что уже не помнила точного адреса места встречи. Конкретно же, она забыла номер дома, и всё равно не рисковала вновь заглянуть в навигатор, установленный в её смартфон. Единственное, что она знала наверняка, Мэгги сказала искать её с тыльной стороны здания, а поскольку это был целиком замкнутый район без отрытых мест, не считая основных улиц, она могла быть только на одной из промежуточных аллей между зданий. «Теперь я постепенно начинаю понимать, почему в южном районе повышенная активность преступлений. Сам по себе район представляет собой скопления скомканных между собой зданий, что с точки зрения структуры микрорайонов вроде и неплохо, однако… В таких местах очень легко подловить любого человека в какой-нибудь подворотне. На преступность такой подход совершенно не рассчитан. И в таком районе очень сложно её контролировать. Именно поэтому здесь происходят частые столкновения с «всевидящим»? Очень даже может быть…». Побежав ещё пять метров вперёд, Изабелла вдруг зацепилась взглядом за стену здания прям сбоку от неё, а конкретно на опознавательную алюминиевую табличку, прикреплённую на среднем уровне первого этажа. Рузвельт-стрит 62. «Рузвельт-стрит 62? Я бегу по направлению, обратному нумерации домов. А если это 62, то… Точно! Дом 61! Я вспомнила! И это получается, что…!». В один момент всё осознав, Изабелла разогналась из-за всех сил, что у неё оставались и за секунду преодолела 62-ой дом, пробежав рядом с его боковой нежилой частью. Её осенило — теперь она точно понимала, где находится Мэгги. По расчётам Изабеллы, следующий дом как раз был 61-ым. А если нумерация идёт в обратную сторону, то и лицевая часть дома относительно улицы должна была быть со стороны Гранд-стрит. Это напрямую означало, что тыльная сторона 61-ого дома находится буквально между 61-ым и 62-ым домами. А это было буквально за следующим поворотом. Там и была та самая аллея. И взяв крен влево, Изабелла в один момент вбежала туда, в этот же момент резко остановившись на месте. «О Господи, Мэг...».       Наконец-то она нашла её. Изабелла моментально обнаружила свою сестру, сидящую на земле буквально на углу стены 62-го дома, напротив 61-ого, почти в темноте, где жёлтый свет от ламп покрывал её лицо лишь наполовину. Её голова была опущена вниз, глаза были закрыты, руки были распущены вдоль её плаща, подобно цепям, лишь одна нога была согнута в колене. Было ощущение, что Мэгги попросту уснула, пока ждала её. Только вот такое положение дел нисколько не радовало Изабеллу, а даже наоборот, очень сильно напугало её. Её худшие предположения и опасения начали сбываться, а потому она себе места больше найти не могла.       -Мэг!! — почти что отчаянно закричала Изабелла на весь переулок, тут подбежав к ней и присев на корты, а затем, протянув к ней обе руки, приподняла её, голову, на что Мэгги не подала никаких признаков сознания. — Мэгги!! Вставай!! — Поняв, что Мэгги почти что в беспамятстве, она пошлёпала ей по щекам, пытаясь расшевелить её нервные окончания и через боль привести её в чувства. Вопреки её опасениям, Изабелле очень повезло, и её старшая сестра постепенно медленно приоткрыла свои глаза, пока её заботливые руки держали её голову.       -Ммм… Бэль…? — шёпотом простонала Мэгги, увидев перед собой своими полумёртвыми глазами свою младшую сестрёнку. — Ты пришла…       -Охренеть не встать! Ты горишь! — воскликнула Изабелла, едва приложила обратную сторону ладони к её лбу. «Сука… Я ошиблась, она ничем не ранена. Иначе бы это было очевидно. Это точно сахар, но… Что же это за бред!? Как она умудрилась!?».       -Да… я знаю… — осведомлённо пролепетала Мэгги, не сопротивляясь, но сильно морщась в лице от боли. — Слушай… Я посмотреть отсюда не могу, но… Прошу… Посмотри мне на затылок… И скажи, что там. Жжёт просто, писец… -Ты это… о чём? — подозрительно спросила Изабелла, странно посмотрев на неё. «А что у неё на затылке?.. Она ударилась??». -Просто… посмотри… — настойчивей пробормотала Мэгги и опустила голову, чтобы свет падал ей за голову. — Я и сама не в курсе… Вот и хочу выяснить…       -Ладно, — всё поняла Изабелла, после с чего подвинулась к ней сбоку и посмотрела на неё затылок, предварительно сдвинув её волосы. Как вдруг она почувствовала, что её собственные тонкие пальцы внезапно ожирели. Изабелла всхлипнула, и посмотрела на собственную ладонь. «Какого...». Её пальцы были все алой слегка липкой субстанции. Изабелла сначала даже не поняла, что это, а потому поднесла свои пальцы ближе к себе и тщательно обнюхала их. Стоило ей это сделать, как по её лицу побежала ужасающая дрожь. «Это же…!». Она сдвинула остальные волосы Мэгги на затылке в сторону и взглянула туда ещё раз так, чтобы её собственная тень не падала ей на голову. «Мама!!..». И тогда она обнаружила, что весь затылок её старшей сестры был весь в её же собственной крови. Было только не понятно, откуда она идёт, да ещё и в таком количестве, что залила ей весь загривок.       -Бэль… Посмотри немного выше… — сказала в этот момент Мэгги, чувствуя, что она смотрит не туда. — Где-то ближе к макушке… Жжёт именно там. Только вот Изабелла уже по потоку крови определила, откуда она идёт, поэтому она уже смотрела туда, куда сказала ей сестра. С первого раза она не осознала, что это, но теперь она просто молчала, ведь от шока у неё просто не было слов. Она увидела её. Рану, что была между шеей и макушкой, из которой медленно среди кучи волос вытекала кровь. По размерам она была с указательный палец младенца, а потому и не была заметна с первого раза. Изабелла по одному виду всё поняла. Что удар пришёлся чем-то тупым и, возможно, тяжёлым.       -Мэг… У тебя голова рассечена! — едва прогорланила Изабелла, вновь заслонив её окровавленную шею её же волосами. — Что произошло?! — Параллельно, пока та отвечала, она достала из своей джинсовой куртки смартфон и, разблокировав его, включила интернет-приложение вызова такси, принявшись обеими руками клацать по сенсорной клавиатуре и вводить своё местоположение, тем временем опустившись на одно колено. «Запачкаю кровью раму телефона, да плевать совсем!».       -Рассечена?.. — притуплённо удивилась Мэгги, приподняв руку и коснувшись раны на затылке, только сейчас поняв, что там много крови. — То-то я думаю, почему жжение не прекращается. Всё настолько… плохо… Припадок, рана… И сотрясение в придачу...       -У тебя сотрясение!? — постепенно выходила из себя Изабелла, продолжая параллельно поиск такси поблизости через смартфон. — Да что случилось-то?!       -Да… Не зря же голова так кружится… — вяло кое-как выболтала Мэгги, взглянув на обагрившуюся кровью ладонь, которой она только что касалась своей раны. — Много натекло… Из-за жара я даже не заметила… И в таком состоянии я кое-как смогла доползти аж сюда…       -Так. Я вызвала такси! — на эмоциях сказала Изабелла и убрала смартфон обратно в карман, на этот раз сев на оба колена сбоку от сестры и положив руки ей на плечо и на сердце, своеобразно ладонью помогая ей дышать. — Через 3 минуты прямо сюда подъедет серая легковушка. Всё хорошо… Мэг, ты обещала мне всё объяснить! Что случилось!?       -Сложно сказать… — выдохнула Мэгги более-менее расслабленно, с благодарностью посмотрев на сестру и положив собственную руку на её ладонь, лежащую на её сердце. — На меня напали… И как следует приложили по голове железной битой… Оттуда и рана с с сотрясением…       -Боже… — всхлипнула Изабелла, поражённая данной новостью.       -Я бы и сама доковыляла до дома… — продолжила Мэгги, стараясь глубже дышать. — Но… Меня внезапно накрыло, и понятия не имею, почему… Ведь я… У меня не мог так сильно подняться сахар… Я не понимаю, как это случилось… Я чудом всё ещё жива.       -Кто с тобой это сделал?.. — переходя на слёзы спросила Изабелла, не в состоянии контролировать собственные чувства от напряжения. — Что у тебя забрали?       -На удивление, ничего… — сомнительно ответила Мэгги, немного покачав головой в стороны, осматривая края своего плаща. — При мне даже кошелёк и бумажник остался… Я не уверена, но… Судя по услышанному, меня хотели использовать в качестве товара, но… Это уже не имеет значения. Теперь они уже никого больше не побеспокоят… Они там, на том проспекте за домами. Полагаю, что без сознания… — Она демонстративно показала своим взглядом в сторону Гранд-стрит.       -Так вот куда так мчалась скорая помощь, — тут же осведомилась Изабелла, на пару секунд посмотрев туда же. — Почему ты отказалась от врачей и позвала меня? Да и…! Погоди-ка… — В этот момент она подозрительно вылупила на неё свои глаза. — Да ну… Это имеет смысл, но… Ты же не способна на такое, нет?.. В таком-то состоянии.       -Если ты подумала, что я покалечила этих террористов, то нет… — краем губы улыбнулась Мэгги, прикрыв глаза от усталости. — Я даже здоровой бы этого не смогла… Мне, в том самом смысле этого слова, наконец-то повезло…       -Только не говори, что ты наконец-то… нашла его?.. — пуще прежнего изумилась Изабелла, и Мэгги расслабленно покивала головой, не открывая глаз. — Неужели… Ты его видела? Он тебя спас?       -Угу… Если, разумеется, ты думаешь о «всевидящем»… — аккуратно прошептала Мэгги, вдыхая и вновь открывая глаза. — Это хорошая новость…       -Мой бог, не может быть! — внезапно охватил приступ радости Изабеллу. — Расскажи, сестра, как он выглядел? Ты сделала его фото, как и хотела?       -Я… — осеклась Мэгги, не зная, что ей ответить в этот момент. Неслышный шорох за углом переулка во тьме в десяти метрах от них… «И что же ты ответишь, Маргарет».       -А вот это уже плохая новость, Бэль… — всеми силами пытаясь подать вид расстройства ответила Мэгги, печально вздохнув. — Я… Не смогла… Мне было слишком плохо… Я лишь в полубреду увидела, как он поломал им лица… А потом он скрылся, не издав ни звука… Это всё, что я помню… А потому и не хотела в больницу… Не хочу, чтобы меня допрашивали… пока я в таком плачевном состоянии… Поэтому я и позвала тебя… Я просто хочу спокойно продолжить жить, поэтому… избавь меня от этой суматохи. Я хочу домой…       -Это многое объясняет… — слегка разочарованно пробормотала Изабелла, покачав головой. — Да и долой этих извращенцев! Будут знать, как до девушек докапываться! Главное, что ты жива. Жаль только, что не здорова при этом. Однако… Мне всё же жаль, что у тебя не получилось, ведь ты же столько отдала, чтобы сделать компромат, и… Что же теперь? Ты упустила свой шанс… Да ещё и покалечила себя своей вылазкой. Тут опасно. Не стоит больше сюда соваться. Да и вообще… Я не считаю правильным рисковать собой, чтобы нажиться, Мэг. Ты должна знать, когда остановиться, ведь тебе и так здорово досталось. Ещё не поздно, сестрёнка. Я не хочу тебя потерять, прошу.       -Дело не в этом, Бэль… — покачала головой Мэгги, угрюмо взглянув в её глаза. — Как и не в том, чтобы стать знаменитой… Я просто другая… Всё дело в другом… Мне… нравится рисковать… И дело не в результате, а в самом процессе… Иначе мы начинаем искать короткие пути и терять истину… Искать истину… Не найти её, а именно искать... Вот, в чём смысл моей жизни.       -Я думаю, тут я тебя не понимаю… — пропыхтела в ответ Изабелла, не удовлетворившись её ответом, но в этот момент позади неё к обочине подъехал серый легковой автомобиль со значком такси на крыше, который она сразу приметила периферийным зрением. — Возможно, пойму немного позже. Вставай. Наша карета уже подъехала. — Она просунула руку ей под плечо и схватила её за кисть с обратной стороны своей спины, отталкиваясь ногами от земли, чтобы поднять её.       -Уверена однажды ты поймёшь, сестрёнка… — улыбнулась нежно Мэгги, вновь прикрыв свои глаза, как только Изабелла подняла её на ноги и повела к машине, дожидавшейся их на обочине.       В десяти метрах за углом позади них раздался едва слышный шум шарниров, слившийся с рёвом двигателя автомобиля перед ними…       «Гляди-ка… Девочка действительно не лжёт… Солгала родной сестре, но не мне. Не выдала меня. Она и вправду другая… Искательница правды, говоришь? Не найти её, а именно искать? Ты удивительна… Не уж то, я на тебя так сильно повлияла? Что ж… Маргарет Берг… Или Мэгги… Такое прекрасное имя, я до сих пор это помню. Ты заслужила моё внимание…».       Железные шаги, удаляющиеся обратно во мрак...       0:37. Центральный Харрикейн. Южное шоссе, 2, первый этаж, квартира 65:       Лёжа с перевязанной бинтом головой на диване в одной только белой майке и домашних тёмных шортиках, Мэгги долго раздумывала обо всём том, что случилось за последнюю пару часов, наполовину прикрывшись тонким узорчатым покрывалом. К её лбу поверх бинта был наложен плотный пакетик со льдом, чтобы сбить её жар. В её однокомнатной квартире был включён свет только на кухне, светившей напротив неё прямо к ней в гостиную. Там сейчас находилась Изабелла, шуршащая за кухонными столами из стороны в сторону, заботливо готовя для сестры хороший ужин. На стене напротив пробкового стенда рядом с гостиным столом в углу на стене слегка освещал гостиную небольшой прямоугольный телевизор марки LG, включённый на основном новостном канале страны. Подвесные полки, вмонтированные в стену прямо над телевизором, даже не были видны в таких потёмках. Чётко был виден лишь боковой большой шкаф с задвижными дверями, подсвечиваемый только светом из кухни. Из-за того, что люстра над её головой не была включена и не резала своим светом глаза, Мэгги чувствовала себя здесь более, чем комфортно, и даже хотела уснуть. И, как она себе призналась честно, она бы это сделала немедля, если бы не хотела дождаться Изабеллу, так старательно готовившую для неё еду. Сама же Мэгги чувствовала себя расквашенной по дивану, словно её расплавили в доменной печи, как металл для переплавки. Её голова по-прежнему раскалывалась, но жжение, благодаря перевязке головы, достаточно быстро прошло. В глазах было слегка мыльно, прибавляясь к и без того раздражающему головокружению. Но были и хорошие новости: она уже не чувствовала себя высохшей до суха, а её жар благодаря льду и введённому в кровь инсулину постепенно спал наполовину, пускай и не полностью. Она уже прекрасно знала, какой у неё был показатель сахара в крови, поэтому, особенно на ночь, ввела себе в кровь больше дозу препарата, нежели обычно. «Я была прям на грани… Индикатор показал аж 8,2 ммоль/л! Это как вообще понимать?.. Просто невозможно такое… Слава богу, теперь всё будет хорошо… Остаётся только поесть. Я до чертей голодна!». Мэгги вновь пыталась глубже дышать, стараясь занять себя мыслями, пока Изабелла всё ещё на кухне. Пусть ей и было плохо, однако она легко улыбалась от восторга и чувства собственной победы. Ведь теперь она знала, что выполнила один из долгожданных этапов своей цели. Ныне она была на все сто уверена, что Элизабет не просто реальна, но и по-прежнему такая же, какой она её помнила. Сам факт того, что она спустя столько лет встретилась с ней, приносил в её сердце просто неслыханное счастье и удовольствие. А потому у неё было своеобразное ощущение, что она выполнила своё жизненное предназначение по поиску правды. И поэтому теперь Мэгги была совершенно уверена в себе и своих силах. Она знала, что теперь ни за что не остановится, и что её путь абсолютно верный для неё и для её души. «Ты говоришь мне остановиться, сестра… Если бы ты знала всю правду… Теперь меня уже не остановить. Я знала на что иду. Да, я пожертвовала здоровьем в конце концов, но оно точно стоило того. Я не жалею. Моя боль — это плата за правду… Так оно и будет. Так оно и есть…». Тем не менее Мэгги для себя подметила, что Изабелла подняла достаточно хороший вопрос на обдумывание. А именно. Что она будет делать дальше? Пускай Мэгги и убедила себя, что теперь их с Элизабет повторная встреча лишь вопрос времени, но она всё равно готовилась к тому, что ей вновь придётся предпринимать решительные действия. Вот только на сей раз она не знала, какие именно действия. Ведь, как она уже себе самой призналась, вновь так рискнуть своей жизнью после случившегося этим вечером она совершенно не готова. «Я не мазохист… Пусть я не жалею о цене, которую я сегодня заплатила, но повторить это — уже чистой воды безумие. В следующий раз я рискую совсем остаться без стремлений, ведь у трупов нет стремлений, кроме мирного разложения в земле. Надо искать на сей раз обходные пути. Однако в лучшем случае, если мне крайне повезёт, Элизабет сама найдёт меня…». На это и ставила изначально Мэгги, говоря себе о высокой вероятности их новой встречи через некоторое время. Ведь своим светлым умом Мэгги формально их первой встречей уже поставила Элизабет в то положение, в котором и той придётся неизбежно выбирать. Ведь Мэгги ещё с раннего детства знала, что аниматроник ни о чём так сильно не печётся, как о своём статусе инкогнито. А журналистка теперь формально не просто видела её во всей красе, что уже редкость, но и доказала ей, что знает её истинную личность, тем самым автоматически подвергая её инкогнито прямой опасности. Образно думая так, как сейчас бы могла думать сама Элизабет, Мэгги прекрасно понимала, что с этого момента, даже если Элизабет её не во что бы не ставила, той придётся пойти на ответные меры и сделать рано или поздно свой собственный ход. И этот ход должен быть сделан навстречу ей. Именно по этой причине Мэгги предполагала, что Элизабет может отныне тоже искать её. Тем не менее, пускай она и готовилась на лучшее, решила готовиться к худшему. Потому как Мэгги предполагала и вероятность, что Элизабет не пойдёт ей навстречу. В этом случае ей придётся вернуться к самостоятельным поискам, но уже точно пользуясь другими методами. А потому она начала тщательно раздумывать, как ей поступить именно в такой ситуации. «Я даже не знаю, как бы лично я поступила в такой ситуации. Искать я должна лично, потому что это только моё бремя. Хм… Я думаю, можно было бы купить профессиональный квадрокоптер с хорошей камерой, научиться им пользоваться и понаблюдать с высоты. Хорошая ведь мысль. Потом попрошу какого-нибудь спеца наладить мне камеру на ночной режим, и я смогу наблюдать за всем с высоты, не подвергая себя риску! Я же гений, да? Или… Нет…». Мэгги на секунду помрачнела, найдя в своей гениальной мысли один серьёзный изъян. «Но… Почему никто другой из полиции не задумывается об этом? Ведь у них и ресурсов больше. И… Наверное, я понимаю даже, почему. Ведь не может же быть всё так просто. Элизабет скрывалась 18 лет и за последние полгода ни разу не попалась на камеру. Говорят, в районах действий «всевидящего» отключаются камеры, а данные, записанные на них, стираются, не давая полиции взять след даже по времени отключения камер в округе. Если это так, то… Элизабет способна отключить даже дрон, парящий в воздухе. Если она услышала вой сирен намного раньше меня и успела скрыться, то и шумящий в небе дрон точно заметит. И что-то мне подсказывает, она в таком случае выключит не только камеру. Дрон грохнется об землю, а я потеряю деньги, которые за него заплачу. Да уж…. Ситуация патовая». Слегка погрустив, она всё же вновь улыбнулась, на пару секунд прикрыв глаза от гордости собой. «И всё же… Надо будет себе в ежедневник записать. Хочу купить себе такого дрона, как только выздоровею. Даже если не поможет в поисках, я всё равно попытаюсь. А если мне повезёт, то буду на постоянной основе пользоваться им на работе. Как-никак, с такой аппаратурой у меня будет неоспоримое преимущество над всеми журналистами города. У телевизионных сотрудников, конечно, есть служебные, но, если я заведу себе личного дрона, меня ничто не будет ограничивать. Я стану ещё успешнее, чем прежде! Вот бы выздороветь поскорей… а то я так размечталась. Я лишь надеюсь, что однажды все мои мечты воплотятся в реальность… А потом… Кто меня знает? Может быть, Бэль всё-таки права? И после пора бы уже вновь задуматься об отношениях. Я уже говорила, почему сдерживаюсь, но… Я вроде и люблю рисковать, а всё равно сомневаюсь. Ведь брать ответственность за себя — это одно дело. А брать ответственность за чьё-нибудь разбитое сердце — совершенно другое. Я так боюсь ранить любимых мне людей, что до сих пор сдерживаюсь. Я ведь так не хочу своим уходом ранить чью-то душу… Но, может быть, я зря себя так нагружаю. Время, так или иначе, покажет…». Тем временем Мэгги никак не могла перестать думать о своей младшей сестре и том, что та ради неё делает. Ведь Мэгги благодарила судьбу за то, что Изабелла так вовремя решила пожить у неё, сделав тем самым её жизнь намного ярче во всех возможных смыслах. Она лишний раз убедилась, что сестрёнка в ней просто души не чает, а потому и так сильно беспокоится за неё. Вообще для Мэгги, как для старшей сестры, это было даже удивительно, ведь прямо сейчас Изабелла заботилась о ней так, словно это она старшая. Будто бы сама Мэгги нуждается в защите, а не наоборот, как в их былые времена. Для неё было удивительно то, как внезапно всё поменялось в этот момент. Впервые за всё время она почувствовала себя спасённой. И поэтому Мэгги теперь чувствовала, как ощущала себя Изабелла в детстве, когда старшая сестра пыталась оберегать её от всего на свете. И поэтому она призналась себе, что это очень приятное чувство, подпитываясь неизмеримой гордостью за младшую сестру. «Я когда-то так хотела, чтобы Бэль оставалась всегда младше меня… Я хотела, чтобы она оставалась той самой младшей сестричкой, которую всегда надо спасать. Мне ведь было так приятно. Чувствовать себя той, кто всегда защитит… Быть её ангелом-хранителем. Не важно, что случится. Главное, чтобы моя сестрёнка была счастлива… Но что я вижу? Всё то, что я вложила в неё, дало такой эффект, которого я не ожидала. Теперь она жаждет отплатить мне тем же, той же бронёй и той же заботой… И таким же беспокойством. Когда она сказала, чтобы я остановилась, я сразу всё поняла… Я поняла по её глазам, что сейчас она безумно боится меня потерять. А потому так сильно не хочет, чтобы я рисковала. Говорит, что это опасно… Постоянно спрашивает меня о моём здоровье… Она хочет, чтобы я всегда была рядом… Когда я покинула дом, чтобы учиться и стать самостоятельной, я была готова отпустить в себе семью и сестру, дабы быть собой. Но Бэль… Наверное, она хочет жить рядом со мной, потому что так и не смогла меня отпустить. Наверное, она так и не смогла смириться. Она, несомненно, очень подросла. Она теперь равная мне, и я готова признать это, не смотря на разный возраст. Но у неё по-прежнему детская душа, и я это вижу… Милая, нежная… и такая уязвимая… Даже слегка наивная, в принципе, как и я, возможно. Может быть мы этим и схожи. Но я не уверена, знаю ли я, о чём она на самом деле мечтает. Наверное, она и сама пока не определилась. Ну ничего… Времени ещё много. Несомненно, однажды она подрастёт ещё сильнее. И станет сильной… Такой же сильной, как и я…».       -Сестрица? Ты не спишь? — вышла в этот момент из кухни Изабелла без куртки на себе, неся в обоих руках наполненные чем-то две стеклянные тарелки, в одну из которых была вложена вилка. — Вот… Омлет с начинкой из колбасы в кубиках. И за одно бутерброды с томатом, огурцом и сыром. Всё как ты любишь. Ешь, милая… Всё с низким содержанием глюкозы. Только самое полезное. — Подойдя к дивану, она наклонилась и положила всю вышеперечисленную еду в тарелках прямо перед носом сестры на приставленном к ней стуле, как на импровизированном столе, а потом, обойдя стул сбоку, присела коленями на ковёр прямо рядом с ней.       -О да… Еда, наконец-то, — приподнялась Мэгги, сняв со своего лба мешок льда, чувствуя себя существенно лучше, чем час назад, а потому она упёрлась левым локтем в диван, а правой рукой взяла вилку, лежащую в тарелке с омлетом. — Как аппетитно! — Она тут же отрезала себе кусочек омлета на вилку и засунула себе в рот, наслаждаясь его вкусом. — Вкуснотища… Спасибо, Бэль. Это очень вкусно. Когда готовишь ты, даже такая простая штука, как омлет, становится объедением.       -Я волшебница, ты же знаешь, — весело пожала плечами Изабелла, уперевшись локтями в диван прямо рядом с её бёдрами. — Сама не знаю, как это у меня получается. Ты главное ешь, подзарядись. Да выспись потом как следует. Тебе положен постельный решим и отдых. Не нагружай себя.       -Не парься, мне уже намного лучше, — заверила её Мэгги, положив вилку обратно в тарелку и взяв с другой тарелки один из трёх бутербродов, тут же жадно откусив от него большой кусок. — Ты перебарщиваешь. Мне не нужна гиперопека.       -Неужели? — фыркнула Изабелла, и приложила ладонь к её лбу, пока та вновь жевала очередной кусок омлета. — Хм… Ну, ты уже хотя бы не раскалённая, как батарея отопления в зиму. Это радует. Но температура всё ещё есть. — Она положила эту же руку теперь уже ей на бок под покрывалом. — Возможно, я действительно зря беспокоюсь. Однако… Как ты лично думаешь, сколько ты пролежишь в таком состоянии?       -Не знаю, по-разному бывает, — проглотив омлет отметила Мэгги, подняв глаза к потолку. — Может быть, дня на четыре. Как минимум тогда и встану на ноги. Может и раньше. Но на больничном я точно посижу на неделю минимум.       -В таком случае, если завтра не сможешь встать, то вызови себе хирурга на дом, — порекомендовала Изабелла достаточно прагматично, вновь своим тоном вызвав у сестры некое чувство дискомфорта. — Как-никак, а рану на голове придётся как-то закрывать. Пусть тебя заштопает профессионал. И в больницу даже ходить не придётся.       -К слову, я как раз думала об этом, — поддержала её Мэгги, вновь принявшись за бутерброды, разговаривая немного с набитым ртом. — Вызову. Можешь не волноваться. Всё же, я теперь дальше могу сама о себе позаботиться. Мне нужна была лишь твоя помощь, чтобы добраться до дома. Можешь продолжать жить своим умом.       -Ты же не имеешь виду этим то, что обесцениваешь мою заботу, Мэг? — слегка подавленно спросила Изабелла, состроив не самое довольное выражение лица.       -Нет, я… Прости, — тут же извинилась перед ней Мэгги, поняв, что ошиблась, сказав ей это, ведь только сейчас окончательно уверилась, что её младшая сестра попросту своевольно не хочет оставлять её. — Ты права, я не должна тебя отталкивать. Не хотела задевать твоих чувств. Просто… Знаешь, я уже так сильно привыкла жить одной, что получать от кого-то помощь в таких объёмах, да ещё и у меня дома… Это для меня непривычно. Да и… Признаюсь честно, я чувствую себя немного ущемлённой, когда меня так опекают. Хочется думать, что я живу взрослой жизнью.       -Расслабься, Мэг, я не вспылила, — тут же вновь улыбнулась Изабелла, успокаивающе похлопав ладошкой ей по боку. — Да и… Ты же ведь сама говорила, что не хочешь взрослеть. Вот и пытаюсь быть такой, какой была всегда, когда мы были рядом друг с другом. Я хочу сполна позаботиться о тебе, как ты тогда заботилась обо мне. По-другому я не могу. В моей жизни ты значишь для меня больше всего.       -Я подозревала, — иронично усмехнулась Мэгги с гордостью, вновь отрезав вилкой кусок омлета. — Да… Я действительно так говорила. А потому беру свои слова назад. Если хочешь обо мне заботиться, то я тебя не буду больше останавливать. Хотя… Забавно. Ты сказала, что пытаешься быть прежней. А ты разве сейчас другая?       -Нет, в этом и прикол! — расхохоталась Изабелла, блеснув зубами во всю ширь. — Я пытаюсь ни капельки не меняться. Потому как… А зачем? Жизнь и так прекрасна! Да и далеко в прошлое я возвращаться уже совсем не хочу. То был сущий кошмар с тобой, сестрица. Ты ведь… Не всегда такой была. Я была тогда ребёнком, но… Как же сильно ты меня выводила из себя.       -Ты слегка противоречишь самой себе, — ухмыльнулась Мэгги с набитым ртом, жуя бутерброд. — Раз ты не хочешь меняться, то что же у тебя за резон вспомнить о том, что было где-то 18 лет назад?       -Не пойми меня неправильно, Мэг, — ностальгирующим тоном произнесла Мэгги, на пару секунд виновато уведя свой взгляд от её пурпурных глаз. — Я тебя люблю всей душой. Просто ты мне тогда на улице сказала, что ты ищешь правду, чтобы искать её. Меня это вновь натолкнуло на мысли, которые я себе тогда задавала подсознательно. Просто… Признаюсь тебе честно. Когда мне было три годика, я тебя почти что ненавидела. — При этом сама Мэгги перед ней достаточно печально вздохнула, зажевав это омлетом и последним бутербродом. — Всё, что я помню, это… Злость. Недоверие. И чувство, что это никогда не прекратится. Не сомневаюсь, что, наверное, ты себя в те давние времена помнишь намного лучше, чем я. Но только вот… Я не поняла в своё время, что с тобой случилось. Ты же помнишь мой день рождения, да? Когда мне исполнилась четыре годика, да?       -Хах… Тогда я потратила все свои монетки с центами, специально разбив копилку, — с удовольствием вспомнила Мэгги с ностальгической улыбкой. — И потратилась на плюшевого зайку, которого потом подарила тебе. Я тогда подумала, что не одной же мне иметь при себе плюшевого мишку. Помнится, ты так сильно кричала и плакала, когда я тебя дразнила им и не давала поиграть им.       -Мэг, я тогда совершенно не узнала тебя, — достаточно боязливо проговорила Изабелла, поняв, что сестра прекрасно помнит об этом. — После, думая об этом, я подумала, что этот зайка был всего лишь на родительские деньги. Я не поверила, что ты тогда могла разбить свою свинку-копилку со всеми накоплениями, чтобы сделать мне подарок. Твой первый подарок, Мэг… Я была в шоке. И знаешь. По секрету скажу, что я потом ощупывала зайку на наличие в нём орудий для убийства. Или каких-нибудь скрытых подушек-пердушек.       -Я сей час от смеха лопну! — резко поперхнулась едой Мэгги и, откашлявшись, продолжила смеяться. — Я…! Я не могу!.. Ты сейчас… серьёзно!? Ты настолько не доверяла мне!?..       -Нисколечко, — хладно пробормотала Изабелла так, словно с отголосками тогдашней боли. — И потому, когда поняла, что это зайка без подвоха, я всё равно не чувствовала, что это был прямо-таки настоящий подарок от всей души. Тогда я подумала что-то в таком ключе: Мэг, что на тебя нашло? Но уже на рождество ты подарила мне собственного мишку. Безвозвратно.       -Я подумала, что такая мягкая плюшевая игрушка тебе будет куда нужнее, чем мне, — продолжила вспоминать вместе с ней Мэгги, доедая омлет, слегка отряхивая свою онемевшую левую руку. — Да… Я помню твоё лицо, Бэль. Ты тогда так побледнела.       -Потому что опять ничего не поняла, — с большим оптимизмом пояснила Изабелла. — Я не понимала, что с тобой творится. Ты старая словно куда-то испарилась. Я столько месяцев не слышала от тебя ни одного оскорбления в мою сторону, что… Я подумала уже, что родители тебя наказали. Но твоя улыбка была искренней. Я это видела. Ты всегда была рядом со мной, даже когда мама просто выгуливала меня. Я боялась тебя, но потом я уже так привыкла к тому, что ты всё это делаешь без всякой корысти, что даже… Остыла что ли? Но потом… Когда мне исполнилось пять годиков, ты… Ты ничего мне не подарила. Лишь подошла и обняла меня…       -…и сказала, что не смогла ничего приготовить… — покачала головой Мэгги, словно до сих пор жалела об этом. — Я подарила тебе тогда всего лишь открытку. И всего лишь сказала…       -«Мы сёстры, Бэль… И пускай отныне так будет всегда…», — со слезой из глаза процитировала Изабелла. — И ещё в открытке было нарисовано одно большое сердце… Именно тогда я наконец-то поверила в то, что ты изменилась. Стала совершенно другой. Словно в тебя вселился другой человек. И убил злобную душу моей старой старшей сестры. Звучит глупо, конечно, но я лишь цитирую свои детские мысли. И с тех пор вся моя жизнь стала намного и намного слаще. Сколько я тебя помню, с тех пор и по сей день в твоих глазах горел огонь счастья. Каждый раз, когда ты играла со мной, смеялась со мной, даже кормила меня, когда мамы с папой не было дома. Я даже помню, как ты разрешала мне готовить для родителей вместе с тобой.       -Об этом можно вспоминать вечно… — на её ноте заслезилась Мэгги, закончив трапезу, и осторожно легла обратно на подушку, вновь положив на лоб пакетик со льдом. — Я тоже тепло отношусь к этим воспоминаниям, Бэль. Ты не представляешь, насколько тепло…       -Знаешь, я предпочту забыть ту душнилу, которой ты была тогда 18 лет назад, — призналась ей Изабелла, сложив опустевшие тарелки на стуле в одну стопку, положив поверх вилку. — Но что-то мне не позволяло забыть… И сейчас я поняла, почему. Я всегда подсознательно понимала, что ты изменилась ещё тогда. Когда я была трёхлетней малышкой. Ты так резко поменялась, Мэг… Словно в твою душу за одну ночь влили ангела. Именно это меня всегда тревожило. И по сей день тревожит. Потому как ты получала тогда удовольствие, когда обижала меня. Так почему же, сестра? Что тебя заставило измениться?       -Бэль… Прошу, не разрывай мне сердце… — в слезах прикрыла глаза Мэгги, всё же решившись рассказать ей часть правды. — И знай отныне… Правда в том, что я всегда любила тебя. С самого твоего рождения… Но не знала, как это правильно выразить. Всё это время, сестрёнка, я ненавидела вовсе не тебя. Я ненавидела маму. И ты сейчас не ослышалась. — Изабелла при этих словах слегка приоткрыла рот. — Ведь я никогда тебе об этом не говорила, да? Я ненавидела её за то, что она уделяла тебе всё своё внимание. Но меня оставляла на втором плане. Хотя ей было хорошо известно, что я больна. Я всего лишь хотела ласки, Бэль… Хотела быть любимой своей мамой… Но всё получила только ты, а я осталась ни с чем. Я была всё это время в твоей тени. Папа… Он был единственным, кто любил меня так, как я этого всегда хотела. Но он именно так любил нас обеих. А от того я всё равно чувствовала себя обделённой. Прошлого уже не изменить, но окажись бы я в прошлом, я бы молила тебя о прощении. Потому как всё моё поведение тогда… Всё, что я тогда творила… Это была чистая злоба к матери, что отражалась в тебя. Я не знала, как по-другому… Я завидовала тебе, а от того и срывалась на тебя. Однако… Я одним днём поняла, что всегда ошибалась… Я осознала, что моя ненависть застит мне глаза, а потом я увидела правду. И она была в том, что мама всё-таки всегда любила меня. Просто она была таким же человеком, как и я, который тоже совершает ошибки. Бэль, я ошибалась во всём, что делала… Я осознала, что не несчастна так, как внушала себе. И поняла, что хочу всё изменить. Так я и стала собой, сестрёнка. Я смирилась, понимаешь? Смирение и желание измениться научили меня любви. Теперь я не виню маму в том, что случилось. И потому я всё равно люблю её. И никогда не забываю о ней… Такова жизнь. Большая неоднозначная парадигма человеческих взглядов и ошибок человека. Это просто неизбежно. И потому я готова уважать любую точку зрения, если она обоснована. Ведь в нашем мире есть одна простая истина. И она заключается в том, что ничто не истинно. Всё в нашем мире дозволено. И это не разрешение, Бэль… Это предупреждение… Помни об этом всегда. Это то, чем живу я теперь навсегда. Кто же тогда ты, сестра?..       -Ты сама только что сказала… — трогательно прошептала Изабелла и, сдвинув стул, заботливо положила другую ладонь ей на замотанную бинтом макушку. — Я твоя сестра. И, как ты и говорила, пускай так будет всегда.       -Но кто ты для самой себя? — открыла глаза Мэгги и устремила свой взгляд на неё, выражая им весь свой интерес. — Кем ты хочешь стать?       -Я… Даже не знаю… — скромно засомневалась Изабелла, находя этот вопрос больно знакомым. — Я всегда лишь думала о том, чтобы жить долго и счастливо. Кем я хочу стать? Наверное, хочу стать однажды мамой. А также обеспечить себя на всю грядущую жизнь. Просто хочу жить в покое и гармонии. Быть рядом с теми, кого люблю. И знаешь… Я вспомнила, почему мне знаком этот вопрос. Я не знаю, почему, но комиссар Джексон-Кларк на днях спросила меня о том же. О чём я мечтаю? Я ей сказала примерно то же, что сказала сейчас тебе… Но она так странно отреагировала на это. Она сказала, что все люди стремятся к счастью, но сказала это так, словно не считает это настоящей мечтой. Говорила, что надо двигаться дальше, и всё в этом духе, но… Я не понимаю, о чём она. Разве можно стремиться к чему-то большему, чем к счастью? Власть, деньги, богатство, уважение… Всё это лишь инструменты для достижения счастья. А счастье — это конечная остановка. Куда дальше идти? Некуда.       -Она права, — неожиданно для неё проговорила Мэгги в достаточно серьёзном тоне. — Ты действительно просто не поняла её. А я по одним только твоим словам поняла, что она имела виду.       -Что?.. — исказилась от непонимания Изабелла.       -Ты ошибаешься, сестричка… — смягчилась Мэгги сразу же, снова натянув улыбку и расслабившись на диване. — Счастье — это не конец. Счастье лишь состояние, к которому человек стремится. Но счастье никогда не является концом. И уж тем более не является остановкой. Конечная остановка — это смерть. И именно поэтому я с самого детства так её боюсь. А жизнь — это бесконечная борьба за счастье и гармонию, о которой ты говоришь. И по этой причине счастье можно и потерять. Оно выскользнет из твоих рук, и ты этого даже не заметишь. Жизнь очень широкое понятие, Бэль. Но константой этого понятия является путь. Жизненный путь, если точнее… Я считаю, что Джексон-Кларк имела ввиду именно это под настоящей мечтой. Путь и цель нераздельны, понимаешь? А вместе они образуют мечту. Нашей целью всегда является счастье. Но путь, которым мы достигаем её… Путь — вот что поистине имеет значение. Мой путь — это искать правду. Я знаю, что это мой собственный путь. Дорога, которую я сама и проложила. И я не знаю, что должно произойти такого, чтобы я этой дороги свернула. В любом случае, Бэль, таковым будет только моё решение. Даже если я захочу остановиться или свернуть в другую сторону. Но это будет только мой собственный выбор. Вот что она подразумевает под словом настоящая мечта. Путь к ней. И… Признаюсь тебе честно, я не знаю, каким путём идёшь именно ты. Незнание порождает тревогу, а тревога страх и опасения. Наверное, именно поэтому она отреагировала на твой ответ бурно. Если ты действительно сказала ей то же, что сказала мне, то я даже не удивлена. Ты сказала ей, что хочешь быть счастливой, но не сказала ей, каким путём хочешь этого добиться. И даже если ты хочешь этого добиться, заведя себе семью и детей, то… Насколько ты тверда в своём пути? Какими ты принципами пользуешься, чтобы достичь этого? Теперь ты понимаешь, сестра? Так кто ты такая? Ты можешь ответить лично мне?       -Тогда я не знаю… — склонила голову Изабелла, даже не рискнув спорить с ней. — Я ни в чём не уверена. Однако… Теперь я поняла, почему она сказала, что теряет ко мне доверие. Вот, в чём заключалась та проверка. Это был тест, который я завалила. Потому что не поняла её.       -Слушай, это послышится тебе забавным, но… — тут усмехнулась Мэгги, коснувшись указательным пальцем своих губ. — Я никогда не думала, что… Как её там? Дана Джексон-Кларк, да? Она оказывается такая мудрая, судя по твоим словам. Это очень интересно… Если мне как-нибудь доведётся ещё раз вести с ней интервью, попробую изменить к ней поход. Может быть я даже подружусь с ней.       -Это врядли, — отрезала Изабелла. — Она, как оказалось, очень предвзята к журналистам. Говорила, что относится к ним, как к суицидникам, готовым на всё ради наживы.       -Она меня не знает, так что ничего удивительного, — без особого напряга проговорила Мэгги и глубоко зевнула. — Послушай, Бэль… Ты не уверена в своём пути. Это очень заметно со стороны, раз ты рассказываешь мне об этом. Найди в себе силы выбрать тот путь, с которого ты точно не свернёшь. Ни по чьей прихоти. И не ради кого-то. А ради себя. Чтобы ты выбирала, чего ты хочешь прямо сейчас, а не мир вокруг тебя. Мир вертится и меняется, но человек в праве сам вертеть свой собственный мир. Только так, как он этого захочет. Я когда-то смогла всё изменить, потому что захотела. И ты тоже сможешь.       -Это сложно звучит… — сомнительно повертела головой Изабелла. — Для меня вообще удивительно, что мы с тобой обсуждаем эту тему. Я привыкла быть проще, поэтому, возможно, мне тебя не понять. Но… Меня тронуло то, что ты рассказала мне правду о своём преображении в тот раз. Я даже не думала, что у тебя с нашей мамой и мной было всё настолько сложно. Но ведь… Это просто прошлое, которое уже совершенно не имеет значения. Так что это никак не поменяет моего отношения к тебе. — Она приложила руку к её горячей щеке и улыбнулась. — Ты всегда хотела, чтобы мы были сёстрами, что бы не случилось. Я выросла, смотря на тебя как на звёзды. Я очень многим тебе обязана, Мэг. Ведь даже сейчас я могу обратиться к тебе за советом. Кто знает, может у меня однажды действительно получится понять, какой путь я хочу выбрать. И потому я хочу, чтобы ты была там, когда я всё-таки смогу быть такой, как ты.       -Бэль… Не будь такой, как я… — вновь зевнула Мэгги и закрыла глаза, проваливаясь в сон. — Будь такой, какой хочешь быть только ты…       Изабелла лишь нежно улыбнулась, гладя её по щеке, поняв, что её старшая сестра уже не может бодрствовать. Лицо Мэгги постепенно расплывалось от слабости, и она начала сладко засыпать, подобно младенцу под колыбелькой.       -Приятной ночи тебе, Мэгги, — ласково пожелала ей Изабелла, тихо встав на ноги, и взяла в руки всю ту посуду, которую до этого сложила на стуле рядом с ней. — Пусть тебе снится всё самое хорошее, сестрёнка…       -И тебе… — напоследок очень тихо прошептала Мэгги прежде, чем окончательно забыться в себе. И увидев, как она глубоко вдохнула, чтобы наконец заснуть, Изабелла, вдоволь насмотревшись на неё, повернулась к двери на кухню, на цыпочках удалившись туда, чтобы помыть посуду и напоследок выпить чай самой после напряжённого вечера.       Спустя буквально 15 минут:       -А теперь срочные новости, — проголосила телеведущая на включённом телевизоре, вещающем на канале новостей Харрикейна, пока Изабелла сидела на кресле-раскладушке в тридцати сантиметрах от головы её спокойно спящей старшей сестры и раздумывала в полной темноте обо всём случившемся. — Очередное за последнюю неделю нападение произошло в северной жилой части Харрикейна. Нападение произошло в поздний вечер под полночь. Неизвестный напал мужчину под покровом ночи в тесном пространстве. Возбуждено уголовное дело. Была назначена экспертиза, что сразу зафиксировала насильственную смерть. Полиция заявляет, что это уже третий инцидент с похожими признаками насилия на теле жертвы. К сожалению, по непрояснённым обстоятельствам, неизвестный скрыл улики и воспользовался отключением ближайших камер наблюдения. В настоящее время расследование продолжается. Мужчину спасти не удалось. Потерпевший погиб от удушья прямо на месте преступления.       Невольно, но Изабеллу зацепил этот репортаж, и она взглянула на экран телевизора, покосившись на него. Ведь у неё, как оказалось, были и собственные мысли на этот счёт, так как она как-никто другой была в курсе всего происходящего. «Меня одну до сих пор смущает, что меня не позвали, когда это случилось? Я ведь ждала реального вызова. Сама комиссар при мне распорядилась, чтобы меня взяли на реальную практику. Если подобное повторится, я буду жаловаться. Хотя мне лучше вовсе не об этом задумываться. Так, Изабелла, мысли холодно… Мысли как эксперт! Ведь это уже третий подобный случай. Третье за последнюю неделю убийство. Как-то многовато… Связано ли это с «всевидящим», которого ищет Мэгги? Связано ли это с тем, что случилось этим вечером с моей сестрой? Ведь признаки похожие. Да и странно всё это… В последнее время некоторые преступники научились контролировать камеры видеонаблюдения и заметать следы так, чтобы их никто никогда не откопал. С каких это пор? Не уж то мы уже в фантастическом будущем, за которым правоохранительные органы уже не поспевают. Хотя, казалось бы, у нас там всё по последнему слову техники. Надо будет как-нибудь самой разобраться. Посмотрю потом на отчёты других криминалистов по жертвам. А то меня эти мысли никогда в покое не оставят. За одно может быть и найду чего-нибудь интересного для себя». Она начала зевать, окончательно выдохнувшись и потеряв свои силы. Изабелла начала замечать, что постепенно проваливается в сон, подобно Мэгги несколько минут назад. Теперь она была по-настоящему истощена после всего, что случилось. «Надо бы уже укладываться баиньки… Завтра ждёт работа. Много работы. А для этого надо как следует выспаться». Мысля так, Изабелла оттолкнулась от кресла и встала на ковёр босыми пятками, слегка покачиваясь от усталости. «Пора вырубать ящик. Я наслушалась достаточно». Она беспечно пошла вперёд, к полкам над телевизором. Именно там она оставила телевизионный пульт, когда вернулась в гостиную из кухни. Теперь она спокойно шла туда, чтобы выключить его. «Так… Пластмасска с кнопками. Где ты там?».       Вдруг она почувствовала в стопе резкую боль, и Изабелла чуть было не вскрикнула от неожиданности, но вовремя закрыла рот руками. Как-никак она никак не хотела нарушать покой своей сестры, а потому осталась спокойной. Ей не составило труда понять — она на что-то наступила ногой. На что-то мелкое, напоминающее на ощупь какой-то очень маленький железный цилиндр. В конце этого цилиндра было что-то на удивление мягкое и пушистое. И это нечто больно врезалось ей прямо в пятку. «Какого хера!? Мэг! Ты что там? Помаду уронила!?». Пускай ей и было больно, но она убрала ногу оттуда и наклонилась вниз, чтобы подобрать этот предмет. И нащупав его на ковре пальцами, она выгнулась в спине обратно и поднесла его к своим глазам, подойдя ближе ко всё ещё работающему телевизору, чтобы рассмотреть вещь в её руках повнимательнее. И тогда, увидев предмет, на который она навернулась, во всей красе, она невольно всхлипнула, не поняв с первого раза, что это. «Что за…!? Что это за чертовщина…». В её руках действительно был холодный металлический лёгкий предмет, напоминавший длинный оцинкованный цилиндр. То место, которое Изабелла своей пяткой почувствовала на ощупь мягким и пушистым, оказалось перьевым пучком яркого красного цвета, слегка напоминая оперение стрелы. Но испугало её совершенно не это. Изабелла была ошеломлена: с другой стороны цилиндра торчала игла, напоминавшая медицинскую. Весь этот предмет в её пальцах представлял ничто иное, как некий дротик. И дротик был вовсе не простым. Изабелла сразу подметила, взглянув острым глазом на его иглу, что он был снабжён инжектором. Однако, судя по весу, содержимое дротика было абсолютно пустым. Внутри него уже ничего не было. «Это… Мэгги? Её дротик? Нет, не может быть… Она мне показывала собственный инжектор, и он слишком большой для такого дротика. К тому же он пуст!». Изабелла взглянула на иглу повнимательнее, всмотревшись в неё, как под микроскопом. «Это кровь?». И действительно. На игле дротика были маленькие капли чьей-то крови. Словно кто-то уже принял его содержимое подкожно. В этом она уже была уверена на сто процентов. К тому же она обнаружила кровь и на самом цилиндре с обратной стороны. А столько всё ещё свежей крови могло натечь только с… «Мэг?.. Что за хрень? Наверное, раз на дротике столько крови, он был у неё где-то в районе шеи… И судя по всему, он уже лежит здесь полчаса или больше. Наверное, когда она снимала с себя окровавленную одежду, эта штука случайно выпала. То есть… то, что было внутри этой штуки… уже циркулировало в её крови?». Она напугано взглянула на спящую Мэгги, всполошившись. Однако… Вдруг, она почему-то передумала её будить. Изабелла вновь начала думать, как эксперт. Как-никак она была криминалистом, а потому уже знала, что могло быть содержимым этого дротика. А потому она тут же успокоилась. «Этот дротик, судя по всему вонзился в неё, когда она была там… Ещё до того, как я прибежала к ней на помощь. И это точно не яд. Иначе она была бы уже мертва. Я, конечно, слышала о ядах, которые убивают постепенно, но это невозможно. Контейнер дротика слишком большой. Даже такой яд убил бы её. К тому же он был прямо в её шее, судя по всему. Её мозг бы погиб сразу. А она считай, что здорова. И… на снотворное это тоже не похоже. Иначе бы она вырубилась надолго. Опять же, слишком объёмный контейнер. Даже пары анестетика вырубают человека на час-два. А тут минимум 10 миллилитров. И сейчас она заснула весьма естественно, без резкого отключения. Значит не наркоз. Но что это такое тогда…!?».       Спустя неделю. 0:21. Неизвестный район Харрикейна неподалёку от центрального района:       -Ты сдохнешь так или иначе, гнида… — произнёс демонический неизвестный голос, ещё сильнее сдавливая мужчине горло своей нечеловеческой хваткой, подвесив его вдоль стены в переулке, где была сплошная тьма. — Всё, что ты можешь, это сказать мне… Где тот, кто тебя нанял? Это твой последний шанс… Я прикончу тебя быстро.       -Я… ничего не знаю…! — извиваясь в конвульсиях что есть сил сопротивлялся задыхающийся мужчина, отчаянно пытаясь не отключиться, схватившись за руку тьмы, припечатавшую его к стене. — Он… ничего мне… не говорит… Я лишь следовал его… инструкциям!.. Пощади… У меня семья!..       -Не понимаю момента, где это моя проблема… — ответил ночной демон и одним резким движением вдавил щитовидный хрящ мужчины прямо ему в горло. — Ты сделал выбор… Теперь ты сдохнешь в агонии собственного выбора…       Рука выпустила его горло, и мужчина, в мучениях схватившись за горло, упал на землю, задыхаясь в собственной крови. Он медленно умирал и ничего не мог с этим поделать, ведь сломанная гортань бесповоротно определила его судьбу. Его взгляд потух, пока над ним возвышалась некая фигура, смотревшая на него своими светящимися серебряными глазами…       Лишь едва различимый демонический смех разлетелся эхом по стенам здания вокруг…