Хроники Фазбер Энтертейнмент: Отвергнутые

      «Хочешь верь, хочешь не верь, но теперь я не просто пустое место! Ты столько лет игнорировала этот факт также, как и сейчас отрицаешь реальность происходящего. Настало время взглянуть правде в глаза»...       23:31. Понедельник. Центральный Харрикейн. Южное шоссе, 2, первый этаж, подъезд дома:             Страх ввинчивался в живот, подобно ледобуру, прорубающемуся глубоко в лёд, прорываясь к паникующим мыслям, как к ледяной воде под толщей прозрачного зимнего хрусталя. Волнение накрывало Мэгги с ног до головы, вынуждая её оступиться и замереть на первых ступеньках подъёма на свой родной первый этаж, лишь пятью метрами не доходя до двери в свою квартиру. Там, где её ждал долгожданный уют и покой. Её ноги всё ещё тряслись от усталости, так что она едва стояла, хватаясь левой рукой за перила, с трудом удерживая саму себя. И, нервозно сглотнув, она опустила голову, пытаясь не выронить почти пустой пластиковый кейс из своей руки, в то время как сопровождающая её всё это время Скай, что влетела в проход подъезда вслед за ней, резко остановилась рядом с ней, едва поняла, что с её хозяйкой что-то не так. Это было очевидно, ведь с первого взгляда, даже без сканера, было видно: Мэгги была серьёзно истощена. Её лицо было частично бледным, губы пересохли и хаотично подёргивались, пальцы, которыми она сжимала ручку кейса, были почти на пределе. Было удивительно, что она всё ещё стоит на ногах. Но Мэгги прекрасно понимала, что остановилась она сейчас вовсе не из-за своей усталости. Она была готова хоть сейчас сделать последний рывок к двери, лишь бы поскорее очутиться в своей родной и уютненькой постели. Лишь бы забыться, провалиться в сон и не просыпаться до завтрашнего дня. Это было практически всё, о чём она хотела сейчас думать. Всего лишь хотела... Но могла ли она?.. Прошло чуть больше пары часов после того, как она невольно чуть не сыграла в ящик в убежище Элизабет. Её всё ещё одолевал шок от всего, что произошло там с ней, свидетелем чего она стала. Особенно последнее, ведь то, что она увидела, просто не укладывалось в её голове. Её мозг, психика, разум, логика. Всё это отчаянно кричало ей, что всё это её воспалённый бред. Что всё это не может быть правдой, что так не бывает в этом мире. Но вопреки этому Мэгги понимала, что в этот раз она видела абсолютно всё своими собственными, теперь уже взрослыми, глазами. Это не было бредом маленькой наивной девочки. Теперь никакие сомнения не могли переубедить её. И именно поэтому её шок был настолько велик. И потому она не знала уже, что должна чувствовать. Все события, случившиеся буквально за сутки, проносились перед её глазами, подобно сломанной кассетной плёнке. Её долгожданное знакомство с Элизабет, воссоединение с ней, столкновение с Марионеткой, знакомство с Шерри Стейн. И конечно же, самое болезненное, предательство последней. Конечно, если это вообще можно было назвать предательством, ведь Мэгги с самого начала понимала, что та сделала это далеко не из корыстных целей, пусть и не до конца понимала её мотивов. Болезненным было то, что из-за неё внутренние представления журналистки о мире вновь треснули по швам, прямо как в тот раз, когда она встретила Элизабет 18 лет назад. И всё лишь из-за раскрывшейся правды. Той самой, что не давала ей теперь покоя, не позволяя ей даже нормально вздохнуть, ведь перед ней всё ещё мелькали картинки лица молодой каштанки вперемешку с её ночным кошмаром. Её бросало в паникующую дрожь осознание, что Шерри оказалась не просто фальшивой личностью, за которой скрывалась другая, озлобленная на весь мир и на Элизабет в частности, а сама Марионетка, которая в буквальном смысле превращалась в обычного безобидного подростка. В прямом смысле робот, такой же как Элизабет по своей судьбе, способный перевоплощаться в самого настоящего человека. Без фальшей, без изъянов или дефектов, никаких признаков, что могли бы её выдать. Просто обычная девушка-студентка. Такой же человек, как и она сама, из плоти и крови, в чём она сама и убедилась, когда Элизабет ударила её в первый раз. И потому всё, что она видела после, конфликтовало с тем, что было до этого. Прямо на её глазах обличие девушки распалось, растворяясь в воздухе, обнажая чёрную обгоревшую резину, покрывающую длинные неестественные тонкие конечности аниматроннной потрёпанной страшной куклы. Чёрное тело и мертвенно-бледную насмешливую маску, что теперь мерещилась журналистке гораздо чаще. Не оставляя после себя ничего, что делало её человеком. Только высокий страшный аниматроник. Этот образ до сих пор преследовал Мэгги, и ей приходилось напрячь все свои извилины, чтобы выкинуть его из головы. Но как бы она не старалась, эти мысли всегда возвращались к ней. Она просто не могла об этом не думать, ведь в одно мгновение она получила больше вопросов, чем ответов. В её голове во второй раз в её жизни произошло жёсткое столкновение её мыслей и реальности, вновь смешиваясь в жуткий и раздражающий её коктейль. «Как такое вообще может быть?.. Шерри Стейн... Она что, действительно Шарлотта Эмили?.. Бывшая подруга Элизабет, что была преданна ею?.. Всё, что я видела, говорит лишь об этом... Это вражда, растянувшаяся на четыре десятилетия невероятным образом. Это было ещё до того, как я вообще родилась! Это просто фантастика, если это действительно так!.. Такие подробности, на которые я даже не рассчитывала, но... Это всё равно какой-то бред... Сказка, в плохом смысле этого слова... Что я вижу?.. Что видела всё это время Элизабет?.. Почему мы видели её человеком?.. Откуда у этой девушки семья!?.. Особенно если она... робот...». Мэгги вновь и вновь перематывала в своём мозгу каждое мгновение, когда Шерри, она же Шарлотта, представала перед ними в образе человека, а не в своём истинном обличие машины смерти. Вспоминала каждую деталь, которая могла быть важной. И одно только это создавало в её картине происходящего колоссальное множество несостыковок. Ведь она чётко и ясно видела, что человеческий облик Шарлотты был не более, чем просто наваждением, причём настолько реалистичным, что её было просто невозможно раскрыть. И именно в чрезмерном реализме и крылся камень преткновения. Ведь Мэгги прекрасно помнила, что чувствовала запахи, исходящие от иллюзионного тела Шарлотты, как если бы она стояла перед настоящим человеком, ведь ей уже довелось стоять к ней в упор при их первой встрече в бункере. Этот душевный ягодный аромат от её волос, словно она каждый день моется черничным шампунем. Она чувствовала тепло, исходящее от неё, как и от обычного человека, ощущала её дыхание, как если бы она действительно дышала. Однако при столкновении с Марионеткой Мэгги ничего не ощущала. Ни тепла, ни запаха, ни даже дыхания. Шарлотта не дышала от слова говоря совсем, лишь доказывая свою истинную механическую сущность. Только лишь лёгкий запашок опалённой чёрной резины и пластика. Одно просто не вязалось с другим, и Мэгги просто не выносила очередной мысли, что вновь и вновь получает вопросы без ответов. «Она робот... Такая же, как Элизабет... Но и человек одновременно. Девушка, имеющая собственную квартиру, свою собственность, деньги и даже... документы?.. Правда ли она работала в Пицца-Плексе? Или это была всего лишь очередная ложь? Как она смогла вообще жить так долго и не быть рассекреченной даже Элизабет?.. Да и вообще... Как она превращается из аниматроника в человека и обратно!?.. Что это за магия рептилий!?». Пусть Мэгги и позволяла себе своеобразную наивность и лёгкую суеверность, но она всегда понимала, что никогда в жизни не поверит в волшебство. Для неё вера в нечто настолько волшебное и необъяснимое было просто абсолютно неприемлемым. Она ещё могла поверить оживших роботов, высокие технологии и даже в материальные души, и то с колоссальным трудом. Но то, что робот может буквально из воздуха перевоплощаться из неживого в живое... Для неё это просто выходило за всякие адекватные рамки самого бытия реального мира. «Неужели я сошла с ума?.. Да нет! Элизабет же была свидетелем! Да что там, даже Бэль видела её в человеческом обличье! И Чарльз, её парень, брат Шерри, тоже видел её такой. И, вероятно, уже очень давно. Как!?.. Думай, Мэг, думай!.. Это же не может быть колдовство... Верно?.. Может ли быть, что...». Тут же Мэгги вновь раскрыла свои изумлённые глаза. Пусть и мутно, но в её голове всплыла реплика, что была спонтанно озвучена Шарлоттой два часа назад, ещё до того, как началась драка:       «Технология, что в меня впаяна, не является совершенной. Я её не контролирую на сто процентов. Осознанно я могу только преображаться и всё. Но всё остальное — это побочные эффекты»...       Вспомнив эти слова, Мэгги снова закрыла свои глаза, на сей раз задумавшись на полном серьёзе. Подключая все свои извилины, которыми владел её мозг, она решилась хотя бы начать деконструировать по местам огромный разрозненный пазл, дабы попытаться собрать картинку ответа на её вопросы воедино. «Технология... Выходит, если эти слова не являются ложью, это всё технология, что в неё вмонтирована. Она говорила, что осознанно может только превращаться. Выходит, она сама управляет собственной трансформацией. Если это вообще можно так назвать, ведь... Это что-то типа иллюзии, да?.. Как будто образ, галюцинация, верно?.. Значит, технология, создающая реалистичные иллюзии, ведь это не похоже на голограмму. Да и... Не верю я в голограммы, это бред из фантастики типа Звёздных Войн. Тем более я видела какую-то ересь помимо её человеческого тела. Значит точно иллюзии, которую способны видеть лишь люди... Так?..». Но даже придя к таким выводам, они оставались для неё под гигантским сомнением. Ведь аргументировались они лишь одним твёрдым неизменным фактом — Элизабет тоже видела эту иллюзию, хотя она была роботом в отличие от неё. Только потому журналистка и не могла быть уверена в этом на все сто процентов. Что-то, учитывая исходную информацию об Элизабет, которой она уже владела, совсем не складывалось. «Элизабет тоже видела её человеком... Видела иллюзию. Но как такое вообще может быть!?.. Она же сама мне недавно говорила, что иллюзии являются из-за сбоев в работе головного мозга! Из-за того, что человеческий мозг можно обмануть, в отличие от её мозга, ведь она аниматроник! А сейчас, выходит, если верить её словам, она видела Шарлотту такой целый год и даже не заметила фальша вплоть до сегодняшнего дня?.. Возможно ли, что такие иллюзии способна неосознанно видеть даже она?..». От перегруза мучившими её вопросами она слегка оскалилась на месте, поморщившись всем лицом словно от боли. «Хватит, Мэг... Ты лишь утруждаешь себя вопросами, на которые не сможешь ответить. Пока что... Но сможешь это сделать, если дашь себе время передохнуть всего немного времени. Хотя бы пару часов... Ты должна... Должна найти Шерри Стейн. Найди её, пока не поздно. Иначе никак!». В такие моменты Мэгги часто успокаивалась, когда начинала мысленно координировать собственные планы. Именно поэтому её оскал вновь сменился спокойствием, со стороны напоминающем лёгкую улыбку. Ещё тогда, когда схватка с Марионеткой закончилась, она уже понимала, что именно должна делать. А именно, вновь встретиться с той, кого сейчас так сильно боялась. Снова взглянуть в лицо своему воплощённому страху, дабы получить ответы на те самые вопросы, которые ей докучали. Как бы ей ни было страшно, Мэгги была вынуждена признать это. Шерри, оказавшаяся Шарлоттой, целиком перевернула шахматную доску, раскрыв свою истинную сущность. Теперь не было ни капли сомнений в том, что она всё это время лгала в лицо и ей и Элизабет. А это означало, что Шарлотта знала гораздо больше, чем Элизабет и она вместе взятые, ведь за ней наверняка крылась её собственная история становления машиной, отличная от той, что была у Элизабет. А тот факт, что она всё это время намеренно пыталась не дать Элизабет вернуть воспоминания, в чём она сама и призналась, а также то, что она как-то получила её реактор ещё до того, как спасла её из Пицца-Плекса, говорил о том, скорее всего она знала, кем была Элизабет до своей амнезии. Мэгги прекрасно понимала, что поделилась с Элизабет дословно всей информацией, которая могла ей помочь вновь стать собой, однако этого всё ещё не хватало, чтобы вернуть её прежнюю. И потому журналистка предполагала, что если Шарлотта действительно знает прежнюю Элизабет, то скорее всего именно она владеет последним недостающим пазлом, который смог бы вновь сделать личность Элизабет цельной. Шарлотта сейчас была буквально единственным существом, кто возможно мог не только вернуть воспоминания Элизабет полностью, но и дать Мэгги ответы на её личные вопросы. «Она знает, кто такая Элизабет и кем она была... Иначе нет смысла утаивать это от неё. Напротив, это было бы разумным решением, вернуть её память, чтобы Элизабет ей доверяла больше, даже не раскрывая при этом своей истинной личности. Если она намеренно утаивала от Элизабет истину, то скорее всего она знала о ней что-то, чего даже она могла бояться. В прежней Элизабет было то, что не позволило бы её контролировать. Не позволило бы Шарлотте лгать ей так долго. Раньше всё было не так, ведь... Раньше я не знала, что она что-то скрывает, но теперь всё поменялось. Если Шерри... нет, Шарлотта, и вправду бывшая подруга Элизабет из её детства, то ей не много не мало пять десятков лет! И... Это даже логично, ведь для такой молодой девушки у неё очень взрослое поведение и нрав». Думая об этом, Мэгги вновь вспоминала, как Шерри наехала на неё при их первой встрече, так яростно и, самое главное, так уверенно, словно это вовсе не она была младше и ниже, а Мэгги. Тогда журналистка была откровенно изумлена такой наглости, ведь обычно люди младше её по возрасту относились к ней с хоть какой-то долей этикета и уважения. Но только не Шерри. И если до этого Мэгги посчитала её зрелой не на свой возраст, то теперь это обрело объяснение, ведь истинная Шарлотта действительно была в два раза старше её, как и Элизабет. «Досада... Когда я узнала, что у Элизабет есть молодая подруга возрастом младше меня, я уж было подумала, что в нашем коллективе буду выступать в роли "средней сестрёнки". Размечталась... Выходит, всё-таки мне уготована роль младшей. И в целом... Это даже... справедливо...». Одумавшись, Мэгги вдруг поняла, что думает вовсе не о том, и что она отвлеклась, а потому поспешила выкинуть эти мысли из своей головы. Возможно, этим она лишь пыталась заглушить мысли о том, что ей было реально страшно. Ведь она прекрасно понимала, что ради правды ей очередной раз придётся подвергнуть себя риску. «Если Шарлотте полвека, то... Её человеческий возраст фальшивый. Выходит, в моих догадках больше нет ограничений во временных рамках. Шарлотта действительно могла знать прежнюю Элизабет, что спасла меня 18 лет назад. Ту Элизабет, что была причиной того инцидента 13 лет назад. Если Элизабет не ошибается, что она была причиной взрыва старого Пицца-Плекса, то Шарлотта действительно может знать, что тогда произошло. А вдруг...?». И тогда перед ней вновь предстал образ Марионетки, что пыталась два часа назад свернуть ей шею:       Чёрная двухметровая кукла в улыбчивой ехидной бледной маске с обожжённым мертво-бледным покрытием и подобием опалённых фиолетовых слёз под чёрными узкими глазницами, из которых на сей раз не скрываясь в ночи сияли серебряные светящиеся мёртвые зрачки… Три закопчённые пуговицы на теле и поджаренные полосы на руках и ногах, напоминающих шпильки…       Только лишь лёгкий запашок опалённой чёрной резины и пластика...       Мэгги вспомнила — Марионетка выглядела так, словно её поджарили в каком-то большом пекле. Словно она побывала в каком-то большом пожаре и, возможно, уже достаточно давно. Конечно, репортёр отдавала себе отчёт в том, что обгореть так Шарлотта могла где угодно, но это не меняло того факта, что Мэгги знала лишь одно достаточно большое пекло, связанное с Fazbear Entertainment. И это был тот самый старый Пицца-Плекс 13 лет назад в январе 2009 года. «Конечно, это может быть просто совпадение, но... Вдруг, Шарлотта была тогда в Пицца-Плексе? В тот самый момент, когда произошёл тот взрыв. Вдруг она... знает, что там случилось?.. И если... я смогу её спросить,... то...». Не веря, что думает об этом, Мэгги грустно покачала головой. Всё дело было в том, что её любопытство и энтузиазм очень сильно конфликтовали с её чувством самосохранения. Потому что если раньше для неё все опасности были мнимыми или абстрактными, что помогало ей их преодолевать, то теперь угроза её жизни после случившегося была более чем реальной. Ведь сейчас отношения между ней и Шарлоттой были настолько паршивыми, насколько вообще возможно, особенно учитывая, что последняя буквально пыталась её убить. И даже почти в этом преуспела. Для Мэгги было действительно страшно осознавать, что Шарлотта бы действительно покончила с ней раз и навсегда, если бы не... «Если бы не... что? Что спасло меня?.. Мне же... просто повезло... Не так ли?.. Ведь... Я просто не понимаю. Что я такого сказала, чтобы выдавить из неё жалость?.. Я ведь реально дала ей... убить меня... Лишь бы всё это закончилось. Почему?.. Шарлотта... Почему ты решила пощадить меня? Я ведь для тебя никто. Но... Неужели я всё-таки ошибаюсь?..». В последствие её шок смешивался с глубоким негодованием, ведь с этой мыслью все страшные образы, которые она видела в своей голове, перекрывались той самой сценой. Моментом, когда Шарлотта неожиданно вновь стала человеком и заплакала прямо на её глазах. Это было то самое мгновение, когда страшное негативное воздействие наконец прекратилось, а лицо мстительной девушки перестало источать из себя смерть и ненависть. Лишь скорбь, разочарование и обида. А так же гнев, что уже не был нацелен на неё. Тогда Мэгги и поняла, что и ненависть Шарлотты вовсе не была сосредоточена именно на ней. Не была её источником и Элизабет, пусть та и предала её когда-то. Всё было не так, и это было видно в её глазах, ведь Шарлотта словно бы ненавидела весь мир. Ненавидела свою судьбу и всё своё существование. И, самое главное, ненавидела саму себя в целом. Особенно то, чем она стала...       «Я терпела всю свою сознательную жизнь, и к чему это привело!? К тому, что я стала заложником этого варварского и мерзкого механического тела»...       Да, Шарлотта прям кричала, что убьёт её, и от страха перед ней Мэгги верила этим словам. Но теперь журналистка думала трезво и потому начинала сомневаться в собственном страхе. Действительно ли Шарлотта верила в то, что говорила? Реально ли она верила, что хочет убить её? Или лишь заставляла себя верить, что сделает это? Вдруг всё это время старая бывшая подруга Элизабет вовсе не желала ей зла напрямую? «Да и... Действительно ли она столь страшна, как я думаю? В конце концов, она сохранила мне жизнь, хотя могла спокойно забрать её. Может... С ней действительно можно просто... поговорить?.. Да уж... Звучит страшно! Поговорить со страшным монстром, который тебе пытался свернуть шею пару часов назад!.. Пф... Однако... этот монстр умеет взаправду плакать, не так ли? Шарлотта, как и Элизабет, действительно испытывает чувства и эмоции. А также несёт в себе просто невероятную боль... Она такая же, как Элизабет. Не знаю, как я это делала, но я буквально слышала её чувства. И в них столько... несправедливости и обиды, что...». Мэгги даже не заметила, как невольно поставила себя на её место. И очутилась в воображаемом мире, где её предают лучшие друзья, где она неудачница по жизни. Где несправедливый мир отнимает у неё всё, включая человеческую жизнь, превращая её в нечто чужеродное, механическое. Где она теряет всех, кого она любила... Только тогда Мэгги неожиданно поняла, что её щёки от сочувствия залились слезами, что стекали по подбородку и глухо капали на бетонную лестницу, пропадая в тени ночного мрака. Да, она не знала, каково это, терять тех, кого любишь. Не знала и того, каково это быть преданной. Даже не знала, каково быть неудачницей и постоянно быть жертвой более сильных, чем она. Но Мэгги всё же могла себе сказать — она знает, что понимает её боль. Ведь что у неё, что у Элизабет, что у Шарлотты, у них всех была одна общая боль. Их всех жестоко обокрала жестокость мира, в котором они живут. Им всем просто не повезло. И потому Мэгги была убеждена, что понимает Шарлотту хотя бы в одном — каково нести в себе эту боль. Она сама была с этим не без греха, ведь однажды ей тоже управляла ненависть. Ненависть, которую она смогла побороть, когда встретила себе подобную. И ей была Элизабет 18 лет назад. Потому Мэгги и верила в то, что Шарлотта, даже не смотря на их отношения, всё же способна на человеческий разговор и взаимопонимание. «Я должна попытаться... Даже если мне это будет стоить жизни...».       И только сейчас Мэгги осознала, что всё это время была будто бы в беспамятстве, когда нечаянно зацепила взглядом Скай, мирно парящую в воздухе рядом с ней, сблизившись с ней достаточно для того, чтобы её винты начали раздувать её волосы в левый бок. Осознала, что потеряла счёт времени, когда замерла на месте. Сколько она здесь уже стоит? Во тьме подъезда. Не доходя до первого этажа пары метров, остановившись на середине лестничной кладки, ведущей наверх. Да ещё и вся в слезах... Мэгги тут же поспешила стереть их со своих щёк рукавом своего запачкавшегося вязаного чёрного плаща, прежде чем вновь переключить своё внимание на сверлящую её своим взглядом Скай и наконец-то разорвать тишину:       -Скай... Сколько я уже стою тут?.. — произнесла журналистка шёпотом, сжав покрепче в руке пластиковый кейс, что так и наравил выскользнуть из её ослабевших пальцев, и увидела, как дрон сместила угол своего обзора, подлетела прямо к её лицу, словно делая всё, чтобы девушке даже не приходилось напрягать шею.       -7 минут и 43 секунды, — ответила Скай без доли сомнения своим диктором, после чего, даже не спрашивая разрешения, активировала лазерное решето, встроенное в её камеру-проектор, и просканировала её с головы до пят. — Ты не выглядишь уставшей. Сканирование не выявило критического напряжения в твоих мышцах. Следовательно, хочу спросить тебя. Всё в порядке, Маргарет?       -Спросить? Почему? — заинтересовалась вяло Мэгги, попытавшись слегка натянуть улыбку, чтобы вновь, хотя бы с натяжкой, выглядеть оптимистично. — Э... Да. Я неправильно задала вопрос. Почему ты спрашиваешь, если уже просканировала меня и знаешь, что всё окей?       -Потому что ты здорова лишь физически, — тут же ответила ей Скай, на пару секунд сменив цвет неонов сначала на голубой, а потом на жёлтый. — Сканирование может выявить лишь физические дефекты. Сердцебиение, давление, напряжение. Всё, что можно подсчитать, и всё, что поддаётся логике. Однако я не могу залезть в твою голову. Данные из интернета говорят, что у человека есть два уровня самочувствия: физический и ментальный. Я просканировала тебя на физическом уровне. Однако ментальное самочувствие, насколько мне известно, невозможно определить физическими методами. Можно лишь примерно представить по твоему гормональному состоянию, но без доступа к твоей крови я не смогу провести анализ. К тому же у меня нет инструментов для анализа. Точные данные ментального самочувствия знает только сам человек. Ты ведь остановилась вовсе не из-за усталости, верно?       -Да, ты права... — не решилась скрывать Мэгги, хоть и хотела сначала промолчать.       -По твоему не очень ровному пульсу предполагаю, что ты словно чем-то сильно взволнована, — продолжила Скай сразу, как обработала её положительный ответ. — Так что же тебя беспокоит?       -Ну, ладно... Я задумалась, а потом... У нас есть кое-какая проблемка, — несколько раз запнулась Мэгги, ведь не желала пока поднимать наболевшую тему о том, что случилось пару часов назад, но и не смогла при этом врать, подняв при этому другую острую дилемму. — Я дура, каких поискать... Произошло столько всего, а я так и не нашла времени подумать, как я буду презентовать тебя моей сестре!       -А в чём проблема? — спросила Скай будто бы поспешно. — Вводные данные говорят, что Изабелла Берг уже знакома со мной.       -В этом и проблема!.. — прошипела Мэгги в частичной панике, оторвав левую руку от перила и в лёгком оскале положив её ладонью на лицо. — Она была знакома с тобой ещё до того, как Элизабет сделала тебя живой. Если ты сейчас влетишь в мою квартиру вместе со мной, если сестрёнка не спит, то она будет задавать вопросы. Что я ей отвечу?.. Что ты дрон с искусственным интеллектом?       -Именно. Ты можешь сказать ей правду обо мне, но не о моём создателе, — пояснила Скай, от чего журналистка тут же взвыла в потолок и закатила глаза:       -Боже!.. Скай, ты не поняла меня. Это совершенно не так работает. Если Бэль узнает о том, что теперь ты обладаешь ИИ, она мне мало того что поверит с гигантским трудом, так ещё и начнёт расспрашивать, кто так сильно тебя проапгрейдил! Повторюсь. Что я ей отвечу?.. В тебе ИИ от Fazbear Entertainment, но я не могу всё спихнуть на них, ведь она знает, что что я работаю против них. Мало того, я что, как-то ещё и должна ей втереть, что я добилась твоего апгрейда бесплатно!?.. И так сильно завралась перед сестрой, но даже я не смогу так искусно лгать, чтобы она не задавала вопросов. — Параллельно отвечая ей, девушка быстро кинула свой взгляд на кейс, что держала сейчас в правой руке, после чего, мгновенно сообразив, подкинула его резким рывком в воздух, и поймала его горизонтально двумя руками. — Слушай... А полезай-ка ты обратно в кейс. Притворимся, что ты обычная. Да и дело с концом! Это единственный выход. Я просто промолчу. — Она уже потянулась открывать защёлки, как вдруг похолодела, ведь даже краем глаза смогла углядеть, как дрон внезапно для неё отреагировала красным светом неонов.       -Исключено, — крайне кратко и словно напряжённо произнесла Скай, хоть это было и не так на деле, и сразу после этого стала жёлтой. — Первое, защищать и постоянно наблюдать за тобой всё ещё моя главная задача. Второе, моя батарея почти разряжена. У меня остался один час, так что требуется срочная перезарядка. Третье, моя память подтверждает, что именно я должна стать свидетелем надёжности Изабеллы Берг. Если моя создательница хочет ей доверять, то она должна посмотреть на Изабеллу моими глазами. Всего этого невозможно достичь, если ты спрячешь меня в кейс. Вывод из всех перечисленных аргументов лишь один. Тебе просто придётся каким-нибудь образом обмануть Изабеллу.       -Я не хочу!.. — шёпотом прорычала Мэгги с крайне кислым лицом, даже осознавая, что Скай права, так что в этот момент она злилась уже не от желания что-то доказать, а просто от безысходности. — Я же сказала... Я!.. Я устала лгать ей! Это уже выше моих сил!.. Почему!?.. Почему всё, что я делаю, заставляет меня лгать самому дорогому человеку на этой планете!?       -Ого!.. — вдруг раздался из динамика Скай голос Элизабет, когда её неоны резко сменились на зелёный. — А вот это уже... Сильные слова.       -Элизабет?.. — быстро вернула свой взгляд Мэгги в сторону парящего перед её лицом дрона, едва услышала её мягкий дружелюбный голос. — Привет, ты... как?.. Всё хорошо?       -Ага, вроде закончила с ремонтом, — ответила Элизабет через Скай несколько кокетливо, словно сама была довольно результатом. — Осталось только мусор убрать и слегка выправить вмятины на корпусе. Однако... Забудь. Я поражена твоими словами. Как ты там сказала? Самый дорогой человек на планете?       -Это та самая причина, по которой я хотела бы раскрыть ей твой секрет, — мучительно ответила ей Мэгги c очевидной молящей надеждой, что та её поймёт. — Элизабет, я согласна молчать сколько твоя душа пожелает, ведь я молчала 18 лет, но так нагло лгать родной сестре...!? Я!.. Да... Она самый дорогой для меня человек в этом мире. Я бы даже сказала, по сравнению со мной она невинный ангел. Ты наверное не знаешь, но когда я была маленькой, я из-за ненависти к маме вымещала свою боль и ярость на Бэль. За что? Да потому что не знала, как по-другому! Я была столь глупа... Глупа и наивна, и это и есть причина, по которой ты нашла меня тогда в той подворотне в Эрроуфилде!.. С тех пор, как ты показала мне, как сильно я ошибалась, я утопала в чувстве бешеной вины. — Слова Мэгги превращались в страдающие стоны боли, что раскатывались эхом по всему этажу. — Я в слезах смотрела в зеркало и спрашивала себя: «Что я наделала!?..». И с тех пор, как я приняла решение измениться, я сделала всё, чтобы Бэль не считала меня монстром. Сейчас, смотря на мои с ней отношения, я уверена, что подарила ей счастливое детство. Всё это время наше доверие было практически незыблемым. Я посвящала её в любые свои секреты, кроме одного. Твоего секрета, конечно же. Только лишь из-за обещания тебе. Понимаешь? Когда я взрослела, я приняла решение забыть о нашей с тобой встрече. Принять это за знак свыше, а не за реальность. Сделать всё, чтобы заглушить то воспоминание, тем самым я считала, что точно ни за что и никогда не сболтну твою тайну. Даже сестре. Даже когда мне стукнуло шестнадцать, я была уверена, что меня невозможно расколоть даже спиртом! Молчать — это то, что ради моего счастья и счастья сестры стало частью моей жизни. Я привыкла к этому, но не ко лжи... Видя то, как моя сестрёнка растёт вслед за мной, я хочу сказать, что вложила в неё свою душу. Элизабет, я люблю её всей душой. Нет никого, кто мог бы встать рядом с ней. Без обид, но даже ты не сможешь стоять там, где стоит она.       -То есть, если встанет выбор, моя жизнь или её, ты без сомнений выберешь сестру... — подвела небольшое заключение Элизабет, на которое журналистке, как бы она не хотела, нечем было возразить. — И тем не менее, ты уже сделала выбор в пользу меня, помнишь? Тогда, неделю назад. Ты солгала ей, в тот самый момент, у обочины. Солгала, сказав ей, что ничего не добилась от встречи со мной. Не так ли?       -Ты знала?.. — расширила глаза Мэгги, которую данные слова удивили до мурашек. — И ничего не сказала?..       -Я в этот момент подслушивала неподалёку, — с ноткой озабоченности ответила Элизабет. — Не важно. Ты тогда уже сделала выбор между правдой или ложью. Скажи, Мэг. Почему ты приняла решение солгать сестре, если твои слова о том, как ты её любишь, не пусты?       -Я всего лишь хотела усидеть на двух стульях... — расстроенно прошептала в ответ Мэгги так, словно уже понимала, что её ложь неделю назад на Гранд-стрит уже была точкой невозврата. — Я не думала, что после того, как я солгу ей один раз, мне придётся лгать и дальше. Мне больно, Элизабет... Я столько сил вложила, чтобы Бэль мне доверяла, и мне так страшно всё это разрушить!.. Да, я ей лгала, но я всё же надеялась, что ты позволишь мне оправдать эту ложь, чтобы мне не пришлось и дальше страдать. Сколько я ещё ей должна лгать лишь для того, чтобы однажды она увидела то, что 18 лет увидела в тебе я!?.. Я устала...       -Я думаю, я понимаю тебя, — слегка перебила её Элизабет, чуть не оборвав её на полуслове. — У меня тоже был брат, когда я была человеком. Старший, если позволишь. Я не знаю, где он сейчас и как после моей смерти он прожил свою жизнь, но... Я тоже не любила ему лгать. Мне было тоже больно лгать, ведь... Знаешь, мои с ним отношения тоже были радужными. Не хватало только розовых облаков и летающих пони! — При этом она игриво захихикала. — Ладно... Не важно. Но знаешь... Ложь — это часть мира, в котором мы живём. Ложью люди добиваются своих целей, а они могут быть даже не корыстными, а благородными и светлыми, прямо как у тебя. Правда или ложь — это всегда выбор. И ложь — это не всегда средство разрушения. Ты сделала выбор. Ты выбрала ложь, чтобы созидать. К тому же твоя ложь всегда была с заделом на триумфальную правду в будущем. Ты выбрала ложь в качестве меньшего из зол, чтобы преждевременной правдой не создать ещё большее зло. Ведь если бы ты не солгала сестре, я бы тебе не смогла доверять. И как следствие, мы бы никогда скорее всего не смогли раскрыть Чарли за обличием Шерри. Не мне судить, но в моих глазах ты сделала правильный выбор. Иногда нам нужно солгать, чтобы в будущем нивелировать негативное воздействие лжи долгожданной правдой. Ты ведь этого хочешь, не так ли?       Мэгги молча кивнула головой в сторону камеры дрона, изнутри пылающей изумрудным цветом, и скинула раздосадовано руки по швам вместе с кейсом в правой руке.       -То-то, — под её согласие продолжила мягко Элизабет. — Посмотри, чего ты добилась этой ложью. Ты добилась моего доверия. Ты смогла добиться доверия Скай. Цени то, что уже имеешь. Ты сама прекрасно понимаешь, я не могу доверять Изабелле лишь потому, что ты безумно любишь её. Я должна сама на неё посмотреть. И как-только я буду удовлетворена, ты наконец-то сможешь рассказать ей правду. Если она будет достойна, она наконец-то увидит мир твоими глазами. Но если она меня разочарует, то твоя ложь будет оправданной так или иначе. Я не буду просить от тебя многого. Я попрошу тебя лишь сделать ещё один шаг. Прими тот факт, что ложь — это нормально. Без неё никак. Скай права. Тебе придётся солгать сестре ещё раз. И, возможно, это будет последний раз, когда тебе придётся ей солгать. Ради будущего. — Словно видя, как Мэгги разочарованно смотрит в унынии в ступеньки под собой, дрон подлетел ближе к её лицу, остановившись металлическими винтами прямо рядом с её поникшим лбом. — И ты не бойся особо. Я твой друг, Мэг. А друзьям свойственно выручать друг друга в моменты трудностей. Поэтому, я вызываюсь помочь тебе. Ты на этот раз будешь не одна. Я помогу тебе с этим спектаклем.       -Спектаклем?.. — не особо поняв её спросила Мэгги, прищурившись в горящий окуляр дрона.       -Да, — вновь играющим тоном заголосила Элизабет по ту сторону. — Есть у меня одна идейка... От тебя только требуется небольшой навык хоть какой-нибудь актрисы.       Тем временем в квартире:       Прошло уже очень много времени с тех пор, как старшая сестра звонила ей. Изабелла, сутуло сидящая в своей белой футболке на диване при свете тёплой люстры, прекрасно это осознавала. Это осознание не давало ей покоя, и потому она просто не могла найти себе места. Не могла выключить свет, не могла уснуть. Она, как бы это странно не звучало для неё, просто боялась спать. Боялась заснуть и на утро понять, что могло случиться что-то ужасное. Прошла лишь пара дней с тех пор, как её наставника, офицера Стоуна, не стало. А потому мысли, терзавшие её в тот день, всё никак не могли её отпустить. И сейчас, смотря на то, что происходит, во что ввязывается её сестра, она понимала, что эти страхи не покинут её. Они будут только расти и в конце концов просто сведут её хрупкую душу с ума. Изабелла не находила в себе сил думать об этом, но за то она прекрасно чувствовала всё это. Ощущала, как её бедное сердце трещит по швам и разрывается. Ей было больно и страшно. И страх этот по-прежнему был связан с Мэгги. Изменилось лишь то, что этот страх стал лишь сильнее. Потому что Изабелла в глубине души словно осознала, что между ней и сестрой словно пошла трещина. И это было всего лишь начало... «Прошло уже так много времени, а я так и не смогла тебя понять... Почему, Мэг?.. Что движет тобой? Почему чем дальше всё это идёт, тем больше ты пропадаешь? Что происходит?!». В напряжении она сцепила пальцы с ладонями в замок, уныло глядя, как кончики волос с её большой левой чёлки свисают к полу перед её усталыми покрасневшими глазами. Изабелла понимала, что со смертью Стоуна усилились не только её страхи, но и, внезапно, поведение её старшей сестры. Она находила крайне подозрительным то, что Мэгги начала пропадать по ночам, а прошлой ночью так и вовсе не вернулась домой. Конечно, Изабелла отдавала себе отчёт, что за эти пару ночей с её сестрой ничего не случилось. Она прекрасно помнила, что при звонках она ведёт себя как обычно и утверждает, что с ней всё хорошо. Да, Изабелла безоговорочно верила её словам, однако теперь её что-то настораживало во всём этом. Хоть она и не подавала виду, но на самом деле она была слегка возмущена тем, что Мэгги так и не дала ей то, чего она хотела, чтобы только быть ближе к ней. А именно — не дала ей стать частью её приключений. Конечно, Изабелла держала в голове её слова о том, что сестра ещё не подумала об этом и просто раздумывает. Но именно эта неопределённость её и бесила больше всего. Она не понимала, почему Мэгги тянет с ответом, ведь, как ей казалось, здесь не о чём было думать. «Это был крайне простой вопрос... О чём здесь вообще можно раздумывать? Просто, да или нет. Неужели это так сложно!?». Дело было в том, что Изабелла была готова к любому ответу. Больше всего она была готова к отказу. Да, она была готова принять отказ, потому что он бы ей лишь доказал, что Мэгги действительно боится за неё и не хочет, чтобы она пострадала. В другом бы случае согласие сестры дало бы ей то самое спокойствие, о котором она грезила. Но Мэгги так и не дала своего ответа, что означало, что Изабелла по сути оставалась ни с чем. Всё, что она получила пока что, лишь ещё больше треснувшее по швам сердце. Страшило её и одно страшное подозрение. Что Мэгги могла всё это время намеренно затягивать с ответом. «Сестра... Я же прекрасно знаю, что ты любишь меня. Я знаю, что тебе не плевать. Прошу, не говори, что делаешь это специально. Неужели у тебя нет даже времени на ответ? Действительно ли твои амбиции дороже, чем я?.. Дороже, чем мои чувства и то, что они раскалывается на части!?». И тут же за этим страшным подозрением последовало другое, уже старое, подозрение, что вновь и вновь напрашивалось само собой. То самое, в которое Изабелла отчаянно отказывалась верить, но которое становилось явным с каждым разом. И этим подозрением была ложь. «Я всегда подозревала, что её рвения будто бы имеют личные мотивы, которые одной ей известны. Но что это, я до сих пор не знаю. Да и вообще, моя сестра за эти годы словно стала покрыта какой-то завесой тайны. Я думала, что мне кажется. Я думала, что знаю её наизусть, но... Господи, я только недавно узнала, что она ненавидела нашу маму. Чёрт, это даже представить страшно, ни то что говорить. Ненависть к собственной маме... Да, я её могу понять. Я бы тоже обозлилась, если бы была на её месте и болела диабетом. Однако... Это же ведь не отменяет факта, что Мэгги об этом все эти годы молчала и ни словом не обмолвилась. И это только один такой секрет, который она мне сама раскрыла. Но что-то теперь мне кажется, что этих секретных фактов в ней намного больше, чем я думала раньше. И я бы закрыла на это глаза, однако она из-за них подвергает себя риску и тем самым действует мне на нервы. Если все эти мои догадки соединить вместе, то получается... Что моя сестрёнка... что-то не договаривает мне?..». Ложь... Это то, чего Изабелла подсознательно боялась больше всего. Она всегда страшилась лжи, даже если она сама убеждала себя в том, что ей говорят правду. И самое страшное во всём этом было то, что до сегодняшних дней она ни разу не сомневалась в том, что ей говорила её старшая сестра, будучи уверенной в её постоянной искренности. Уверенность в искренности и честности Мэгги сложилось у неё уже очень давно, ещё в годы, когда они были подростками. И потому Изабелла боялась, что этот идеал искренности треснет по швам прямо на её глазах. Это было для неё невыносимо. Невыносимо думать, что родная сестра могла ей всё это время лгать в чём-то, если не во всём что можно. «Действительно она мне лжёт?.. И если да, то почему?.. Да и вообще... С какого момента всё это началось?». Зацепившись за эту мысль, Изабелла подняла взгляд к стене напротив между двумя дверями в кухню и прихожую, принявшись вспоминать и пролистывать в своей голове все события, что произошли со времени её переезда в эту квартиру. И первое воспоминание, за которое зацепился её мозг, как бы это не было иронично, была та самая ночь, когда на Гранд-стрит на Мэгги было совершено нападение. Это был тот момент, когда Изабелла была настолько в неведении всего, что произошло, что создавалось подсознательное ощущение, будто она бродила в густом непроглядном тумане. Тот самый момент, ставший не только источником её бесконечных вопросов, но и всех её страхов. «Что на самом деле произошло тогда?.. Что случилось с Мэг на самом деле? Я знаю об этом всём только из её слов, но мне не повезло быть рядом с ней, чтобы самой всё узреть. Действительно ли она мне говорила правду? Реально ли она встретила "всевидящего"? И если это действительно так, действительно ли она не смогла его сфотографировать? Так много вопросов... И так мало ответов... Вернее, их вообще нет. Всё сложно... Значит ли это, что мне пора перестать полагаться на сестру? Неужели мне придётся самой искать ответы?». К таким выводам Изабелла начала приходить только сейчас, проматывая очередной цикл своих сомнений и подозрений, подобно кассетной плёнке. Формально, она ещё ни разу не приходила к таким страшным заключениям самостоятельно. А потому и решимость её была неустойчива, как карточный домик. Изабелла неуверенно перетягивалась от своих желаний и амбиций к тому, что она подсознательно считала правильным. Она шаталась от двух этих вариантов, не решаясь окончательно упасть в объятия ни к одному из них. Её сердце кричало ей, что она должна принять взрослое самостоятельное решение и сделать то, что нужно. В то время её врождённое простодушие и лёгкость умоляли её оставить всё, как есть, и продолжать наслаждаться жизнью. Продолжать жить, работать, зарабатывать, встречаться с парнем своей мечты и быть беспечной, оставив тем самым Мэгги наедине с её жизнью и её решениями. Только вот это означало для неё буквально бросить свою сестру на произвол судьбы. Означало не быть в нужный момент рядом, в самый роковой момент. Какой она будет младшей сестрой, если будет думать только о себе и будет заботиться только своей жизни. Изабелла лучше всего понимала, что если она в один момент лишится Мэгги, то её мир будет разрушен на корню, и она уже не сможет реализовать свою мечту жить как все, беспечно и счастливо, не зная такой боли. Она всегда знала, что не перенесёт этой утраты, а её хаотичные мысли постоянно напоминали ей об этом. И она продолжала сомневаться, думая, что всё может решиться и без её помощи, без её участия во всём этом, и что с Мэгги ничего не случиться. А потому её рассудок просто раскалывался, ведь она прекрасно понимала, что это всего лишь надежда, которая может оказаться пустой, если она не поступит храбро и не пойдёт наперекор. Изабелла не понимала, как выбрать. Она просто боялась выбирать, ей неприятно и больно было даже думать обо всём этом. «Чёрт!!..». Её глаза закрылись, и она вновь опустила в голову в озлобленном оскале, истязаемая этими мыслями. Её руки сами схватились за виски, перекрыв её скулы. «Что же это за кошмар такой... Я совсем запуталась в том, чего я именно хочу... Если и идти наперекор, то мне придётся подвергнуть разрушению её доверие. Эх... Я с ней не ссорилась уже очень давно. Да и не хочется, если честно. А потому и горю желанием оставить всё как есть... Боже, что же мне делать?.. Что... мне... делать...?».       Громкий щелчок... Едва этот звук раздался по квартире, Изабелла всхлипнула, когда в один момент все её вскипевшие эмоции, все разрушительные мысли, все страхи, всё это в один момент словно сдуло ветром. Её глаза тут же распахнулись, а нервный оскал пропал с её физиономии. Её лицо вновь вернуло свои прежние выразительно черты, высохший от стресса рот слегка раскрылся в мимолётном удивлении. Было ли действительно это удивлением? Нет, скорее долгожданным ощущением завершения одного большого утомительного ожидания, а потому в её коже всё закопошилось, словно на неё повеяло морозной стужей. И вновь щелчок... Серия щелчков! Послышались отчётливые клацания некоего механизма со стороны тьмы прихожей, где был отключён свет. И Изабелле по памяти хватило только этого, чтобы всё понять. Именно этого долгожданного звука она ждала всё это время, пока мучилась тут, сидя на диване, опасаясь, что так и не услышит его, как прошлой ночью. Это был дверной замок входной двери квартиры. «Она здесь... Дождалась!..». Щелчки со стороны прихожей продолжались, пока вдруг не стихли, а потом вслед раздался громкий удар механизма дверной ручки. Словно этот удар был колокольный, звон разнёсся по помещению, и Изабелла, уперевшись руками в колени, моментально вскочила на ноги, вспыхнув широкой улыбкой. Шаги, звук каблуков ботильонов... В прихожей клацнул пластиковый настенный выключатель, и жёлтый свет жарким вайбом заполнил весь коридор. И на вошедшую в него Изабеллу, что возбуждённо покинула гостиную, тут же упала высокая человеческая тень. Едва она это сделала, к ней приклеился добрый ласковый взгляд Мэгги, что склонилась к полу, устало облокотившись на стенку, опустив на линолеум свой чёрный кейс с надписью DJI. Теперь их глаза были неотделимы друг от друга. «Пришла... Слава богу...».       -Сестрёнка! — единым моментом загорелась Изабелла, в то время как её тело словно сорвало с цепи.       -Бэль, ты...? — успела лишь выговорить усталым голосом Мэгги, выпрямившись, как в этот момент младшая врезалась в неё подобно поезду, чуть не сбив её с ног своим весом, и заключила старшую в свои крепкие тёплые объятия так, что вернувшаяся журналистка окоченела от внезапности, встав на месте как вкопанная, едва удерживая Изабеллу, что повисла на её шее. —... не спишь?.. Эй-эй! Бэль, задушишь!.. Упаду сейчас!.. — Её ноги тут же задолжали, будучи не способными удерживать такие веса долго. — Бэль? Всё окей?       -Ой! Да, всё ок, — спохватилась Изабелла эмоционально, поняв, что переборщила, забыв, что её сестра могла устать, и выпустила её, встав в полуметре от её лица. — Не сплю. Волновалась за тебя! Это я должна была задавать такой вопрос. Где ты была?       -Говорила же, кое-какое важное дельце доделывала, — несколько замято вымямлила Мэгги, сбросив с себя свой вязаный плащ и скинув его свободной рукой на дубовую тумбу рядом с зеркальным задвижным шкафом, наконец-то спокойно расправив плечи и оторвавшись от стены. — Ну... И... — Она протянула все свои звуки, выигрывая одновременно взволнованную, но игривую ноту. — Я преуспела, скажем так.       Выразившись подобным образом, Мэгги игриво похлопала глазками и виляющим взглядом указала себе за спину, сразу приковав за своё плечо внимание сестры. Конечно, Изабелла и раньше это заметила, но не придавала этому особого смысла — Мэгги не закрыла за собой входную дверь, оставив её на распашку. В действительности, она изначально думала, что та просто забыла об этом, либо же попросту ещё этого не успела сделать. Но она хорошо знала свою старшую сестру, и по взгляду и выражению её лица она сделала это совершенно не случайно, и дверь была открыта так, словно бы она ждала, что кто-то войдёт в неё. Это первое, что пришло Изабелле на ум, и потому её сначала серьёзно смутило, что Мэгги в такой-то поздний час может кого-то впускать в свою квартиру. Однако это смущение за одну секунду сменилось недопониманием — она так и не услышала шагов гостя, который должен был войти уже сейчас, судя по всему, что происходило. Слышала лишь какой-то странный незнакомый шум, раскатывающийся эхом по всему подъезду, в перемешку с ним превращаясь в навязчивый гул, словно за дверью работал какой-то двигатель. Изабелла уже даже не думала в момент, когда её эмоции вновь сменились, уступив место смутному любопытству. А потому её ноги сами зашагали вперёд по прихожей, прямо к открытой двери. И единственная вещь, которая всё ещё держала её в постоянном самоосознании, был виляющий и взволнованный взгляд Мэгги, который метался из стороны в сторону, словно она не хотела встречаться с ней глазами, будто бы что-то утаивая от неё в глубине своей души. И Изабелла, в чьей голове всё ещё копошились те тёмные навязчивые мысли о лжи и тайнах сестры, на этот раз замечала это на автомате. В этот раз она смотрела на старшую сестру не как на родную кровь, не как на объект обожания, а как полицейский на подозреваемого в преступлении. Взирая холодно, чутко, с мимолётным укором. Однако, вопреки всему, она не могла смотреть на неё так долго. Только не сейчас, когда сестра всё-таки вернулась, не пропала на ещё одну ночь. Изабелла была и без того безумно рада тому, что она вернулась, а потому спустя секунду её мрачное подозрительное лицо сменилось на обожаемую милую улыбку, вновь награждающую Мэгги за одно своё присутствие рядом с ней. Она дома — это было главное. «Интересная ты, Мэг... Вроде и пропадаешь, а вроде... мне просто не хочется на тебя злиться. Как никак, ты моя сестра. Я не смогу смотреть на тебя, как на допрашиваемого. Это просто не то. Я, пожалуй, наверное, просто забуду, да? К тому же, после того, как я тебе расскажу о своём сюрпризе, я уверена, ты будешь в восторге. Мне кажется, я поступила мудро, попросив их навестить нас. Как-никак, есть разные способы влиять на людей. Я хочу, чтобы ты вспомнила ценность семьи. Ценность жизни... И может тогда... ты задумаешься». Вновь мысля на чистом позитиве, её голова прояснилась, когда она вышла вперёд и прошла за её спину. И тогда, дойдя до порога, она заглянула за угол, чтобы наконец утолить своё любопытство.       -Ой!.. Хух. Чуть не вписалась, — с ярким эмоциональным женским возгласом моментально прямо перед её носом остановилось что-то летающее, парящее в воздухе, чуть не врезавшись в её лицо своими алюминиевыми винтами.       -А-а!!.. — испугалась до побеления Изабелла так, словно поймала скример в хоррор игре, отшатнувшись с раскинутыми руками назад, когда её щёки облило ярким зелёным светом, что излучал из своего окуляра замерший перед ней в воздухе летающий аппарат на четырёх винтах. — Что за...!?       -Эй-эй! Дамочка, не пугайся. Я не кусаюсь, — поспешило её тут же успокоить летающее создание, вещающее натуральным живым женским наречием прямо на её глазах, заставив остолбеневшую девушку поморщиться от смуты, что моментально началась в её голове, сменив испуг. — Ты ведь младшая сестра Мэгги, да? Ты очень милая! Даже, может быть, обворожительнее своей сестры.       -Эу! — на мгновение, подобно сломанной спичке, вспыхнула Мэгги смущённо, развернувшись на месте в сторону, откуда донёсся этот голос. — Ты меня обижаешь!       -Ты... говоришь?.. — обомлела Изабелла, опустив руки по швам, не меняя своего кривого от поражения выражения лица, как только опознала за ослепившей её завесой зелёного света обычный дрон, который, к её шоку, вдруг научился говорить человеческим голосом. — Мэг, это...? Это что, пранк!?..       -А ты что, в моих руках видишь пульт управления? — кое-как сдержала столь же резко вспыхнувший смех Мэгги, в удовольствии прикрыв рот рукой, чтобы не разразиться во весь голос. — Не я ей управляю. Вот прикол, да? Ахах!       -Мэг, будь добра, не смущай девушку, — вмешался в их дискуссию дрон, после чего набрал обороты моторов и влетел в прихожую, застыв над головой Изабеллы и посмотрев на неё сверху вниз. — Я и так уже её нечаянно напугала. Изабелла, прости меня, я не хотела.       -Да я... Я даже... не подумала... — выговорила Изабелла так, словно потеряла голос, кое-как на ощупь тем временем нащупав ручку входной двери, не отрывая взгляда от того, чему она не могла дать никакого адекватного объяснения, а потому она просто таращилась, опасаясь даже словечко вымолвить. — Кому... обязана?..       -Меня зовут Элизабет. Элизабет Гехабит, — представился голос, мелодично звучащий из дрона, что слегка сбросил высоту, вновь осторожно зависнув перед лицом младшей сестры Мэгги.       -Элизабет?.. — судорожно повторила Изабелла ещё не отошедшим от шока голосом, дёрнув ручку входной двери на себя захлопнув выход из квартиры с грохотом защёлкнувшегося замка. И тогда она почувствовала, как сестра, подошедшая в этот момент подошла к ней сзади, слегка погладила пальцами её правое плечо, как бы остужая своим прикосновением её нервы.       -А, Бэль, прости, я... не представила вас, — вставила своё предложение Мэгги, которая всё ещё почему-то не могла справиться с волнением, продолжая словно с какой-то нуждой пялиться на дрон прямо перед ними. — Элизабет Гехабит, она наш инженер-технарь в H.D.N., и... в общем она моя коллега. Я попросила её внести изменения в мой дрон, чтобы он теперь работал удалённо. Так что... Вот! Теперь Скай может работать даже без моего прямого управления. Элизабет просто решила ей побаловаться. — В этот момент она посмотрела на дрон словно бы нарочно с видным упрёком. — Вне рабочего времени. Не вздумай угробить мою аппаратуру, ты поняла?       -Остынь, злючка подколодная, — будто бы по-пацански выразилась Элизабет в ответ на её наигранную угрозу. — Не зазнавайся и заруби себе на носу, что моя работа не бесплатная. И она стоит дороже, чем тот кусок металла, который ты мне принесла вчера. И оператором я вызвалась на тебя работать тоже не просто по дружбе. Так что в проигрыше останусь точно не я.       -Так! Стоять, блин! — вдруг выкрикнула Изабелла, совсем потерявшая нить понимания того, что тут происходит, и расставила руки в стороны между ними, остановив тем самым и сестру и вещающий дрон. — Так... Дайте вздохнуть... — Съёжившись в плечах и сжав руки в кулаки, она сделала глубокий вдох, после чего столь же длинно выдохнула, сбросив напряжение в мышцах. — А теперь... Будьте так добры... По порядку. Что за дела? Мэг? Это тот самый дрон, который ты недавно купила?       -Он самый, — вкратце изъяснила Мэгги, а потом склонилась к полу и принялась снимать свои ботильоны. — Я же её зову именем Скай, помнишь?       -Потому и уточнила, — сложила руки в крест Изабелла, после чего перевела свой озабоченный и нервный взгляд на дрон, что не переставал смотреть прямо на её лицо. — Не видела его ещё в близи, да ещё и в полёте. Красиво выглядит, прям чудо науки. Ты... это... Чего так пялишься на меня?       -Я?.. Ничего, не обращай внимания. Просто на тебя смотрю, — играючи усмехнулась Элизабет так, словно ей переключили тумблер настроения, сблизив дрон ещё ближе к её лицу, словно рассматривая её как под микроскопом. — Нравишься ты мне.       -Так... А вот мне кажется тем временем, что ты извращенка, — тут же скептично настроилась Изабелла, цыкнув, ведь не представляла, что на уме у незнакомой ей личности по ту сторону связи, да ещё и болтающей так откровенно и игриво.       -Не обращай внимания, сестра, — вмешалась всё-таки Мэгги, почувствовав между ними напряжение, и, сняв с себя обувь, выпрямилась, гордо положив руки на бёдра. — Элизабет всегда такая. Всезнайка, говорящая практически всегда на прямом языке.       -Это для меня комплимент, камикадзе, — вновь переключилась Элизабет, на этот раз в режим резкого издевательского сарказма.       -Камикадзе?.. — переспросила Изабелла, понимая, что не может поймать их волну общения, а от того ей оставалось только забывчиво разводить руками, пока дрон вновь не разорвала тишину своим неестественным от недостатков динамика голосом, облетев её и замерев между двумя девушками:       -Камикадзе с японского означает «божественный ветер». Так семь столетий звали легендарный тайфун, который дважды уничтожил корабли монгольской армады хана Хубилая на подступах к берегам Японии. Однако во времена второй мировой такое название носили военные японские лётчики-смертники, которые бомбили американские корабли. И всё бы хорошо, если бы эти парни не использовали при этом собственные самолёты в качестве бомб, напичканных взрывчаткой. И почти всегда посмертно.       -Чё...?? — выпучилась на дрон Изабелла, которая была готова побелеть от ужаса перед таким жутким контекстом, и украдкой взглянула на сестру, однако Мэгги даже бровью не повела, словно уже привыкла к такому, и даже слушала её с неким интересом.       -Мэгги просто обожает соваться в пекло, сколько я её знаю, — продолжила Элизабет в лекционном и ласковом тоне одновременно и повернула дрон камерой вновь прямо в глаза младшей Берг. — Люблю её так называть. Заслужила это прозвище, и точно не за красивые глаза.       -Тц... — шепнула под нос Мэгги, сдержавшись, чтобы не сплюнуть, не желая пачкать чистый пол в собственной квартире.       -О! У меня идея! Давай я тебе тоже прозвище придумаю! — вспыхнула Элизабет гиперактивно, подлетев прям к лицу Изабеллы, практически в упор, что той пришлось аж отскочить:       -Эй-эй, Гехабит, не смей, я не разреша...!       -Придумала! Шпилька! — перебила её Элизабет, разразившись громким смехом на всю квартиру, но тут же заметила, что на её юмор улыбкой отреагировала только Мэгги, в то время как Изабелла будто бы окаменела от обиды. — Эй, ну... Ты чего? Я же пошутила!       -Пф... Ладно... Ладно! — закатила глаза Изабелла, сбросив напряжение в плечах, после чего переключилась и натянула улыбку, ведь заметила у игривой и несколько наглой собеседницы нрав, очень похожий на свой, а потому решила подыграть ей, чтобы не быть третьей лишней. — А почему шпилька?       -Фигурка у тебя поэлегантнее, чем у сестры, — не сбавляла градуса веселья Элизабет, вновь отдалив дрон от неё, едва не касаясь стены прихожей задними винтами. — Она по сравнению с тобой более жи... — В этот момент Элизабет приостановилась, когда краем обзора камеры поймала перекошенное лицо Мэгги, чьи веки полезли на лоб от этих слов. — Э-э-э... Жиленькая. Вот!       -Пф... — вновь пропыхтела Мэгги, ведь поняла, что та действительно чуть не оговорилась в обиду ей.       -Ладно. А ты значит кто? — усмехнулась с вопросом Изабелла, указав на дрон пальцем.       -Железная леди, — горделиво ответила Элизабет. — Меня так обычно зовут друзья.       -Элизабет, я думаю у нас ещё будет время поговорить как-нибудь потом, — решила всё-таки прервать беседку Мэгги, желая поскорее закончить это представление, приподняв руки, чтобы привлечь внимание обоих. — Будь добра, посади Скай на стол в гостиной. Рядом с окном.       -Ну лады, пучеглазка. Значит встретимся на работе завтра, — с нотами явного нежелания выговорила Элизабет, после чего заставила влететь дрон в дверной проём, ведущий в гостиную, скрывшись за углом, оставляя сестёр Берг наедине.       -Пока-пока! — напоследок крикнула Мэгги, подыграв напоследок, а потом вновь положила руки на бёдра и повернулась в сторону младшей сестры, пытаясь на сей раз выглядеть как можно увереннее и дружелюбнее. — Да уж... Яркое знакомство у вас вышло. Извини, что так внезапно. Как она тебе?       -Тьфу! Как ты и сказала, зазнайка с подвешенным языком, — закатила глаза Изабелла с минимальным серьёзом, не зная, как относиться к тому, что можно было считать за вторжение, но потом размякла, подошла к ней ближе и нежно обняла, обхватив не так сильно, как в первый раз. — Ладно, плевать. Спасибо, что вернулась.       -Во-первых, не зазнайка, а всезнайка, — шутливо подкорректировала Мэгги, приняв её мягкие кошачьи объятия, слушая, как бьётся её сердце, теперь понимая, что она спокойна. — А во-вторых, ты уверена, что не имеешь ввиду себя? Это ведь у тебя язык балаболит без остановки!       -Эй-эй! Ну я же не наглею так сильно, так ведь? — лучезарно подмигнула ей Изабелла, отпрянув от её груди, оставив ладони на её плечах. — Так ведь, да?       -Ну... Как сказать... — сомнительно вытянула Мэгги, наигранно пытаясь закатить глаза и вспомнить. — Ты ведь меня только что чуть не утопила в своей... ахах, любви! — Она вновь прикрыла рот, чтобы не показывать, что смеётся вновь, однако сестра уже успела подловить её:       -А ты хочешь ещё!? — вспыхнула Изабелла бенгальским огнём, прыгнув ей за спину и схватив её в локте за шею, тут же потянув её и уронив спиной прямо на себя, слегка сдавливая её горло. — Ещё любви хочешь, а?! — Она уже не замечала, что её голосовые связки автоматически воспроизводили нотки смеха, будучи полностью поглощённой радостью и своей игрой.       -Хах!.. Порой её слишком много! — всё-таки дала себе смеяться Мэгги, поняв, что сдерживаться больше нет смысла, и, подловив её игровой настрой, вынырнула из её хватки и, выпрямившись обхватила рукой неглядя её голову, растрепав её волосы и принявшись чесать её макушку так, что та аж ахнула и схватилась за её локоть. — Не думаешь, Бэль?       -Любви много не бывает! Ай!.. — не теряя своего праздничного настроения в экстазе крикнула ей Изабелла в ответ, поняв, что за секунду оказалась в её ситуации, однако вопреки её ожиданиям это не продлилось долго, и Мэгги её практически сразу отпустила, позволив ей выпрямиться. — Уф... Ты по-прежнему сильнее меня, как бы я не пыталась. — Увидев, что её причёска растрёпана и висит прямо перед её глазами, Изабелла тут принялась руками её поправлять, пытаясь это сделать с виртуозностью профессионального парикмахера.       -То-то, — жестикулировала Мэгги указательным пальцем, повернувшись к ней и вновь уперевшись лопатками в стенку. — Тебе бы в качалку. Говорят, не только мышцы становятся сильнее, но и масса мышечная увеличивается. Тебе бы набрать мышц, а то ты как пушинка.       -Я ненавижу физкультуру, ты же знаешь, — искривилась на мгновение Изабелла, едва та упомянула физические упражнения. — Ещё и потеть, изнемогать. Тьфу! Гадость. Не моё.       -Я говорила, что ты ленивая задница, а? — решила её вновь покритиковать Мэгги, но Изабелла лишь повела бровью в ответ:       -И? Кого ты собралась этим удивить? Меня? Ахах! Не смеши! Не уж то ты думаешь, что я буду из этого гробить себя, и всё ради... — В этот момент она внезапно приостановилась, посмотрев на сестру иначе и совсем не так, как смотрела на неё только что. — ...силы.       И тогда Мэгги в глубине своей души ужаснулась, взглянув её глаза. Она заметила сразу это переключение. То самое мгновение, когда лицо Изабеллы вновь исказилось, и на сей раз совершенно не наиграно. И это было не то вечно цветущее яркое лицо её родной младшей сестрёнки. Её лицо будто бы побледнело, а выражение её лицо начало напоминать расплывающуюся от жары восковую маску, которая вот вот распадётся. Ощущение было таким, будто бы сейчас она встретилась взглядом не с Изабеллой, а с зомби из фильмов ужасов. Хотя было ли это так? Или всё было наоборот? Может это она увидела что-то, что заставило её сжаться от ужаса? Теперь Мэгги осознала — на лице её сестры сейчас действительно беснуется ужас, вызванный тем, что она увидела. И выглядело это со стороны так, будто бы Изабелла смотрит на уже поникший бледный труп. Живой труп, если можно так выразиться, который воплощала собой Мэгги. Как тогда, пару дней назад, тем самым утром на Северном шоссе. Только Изабелла сейчас понимала, что сейчас чувствует тоже самое. Что её горло пересохло, а все звуки вокруг заглохли от потрясения, которое она сейчас испытала. Зрелище, представшее перед ней, заставило и её саму омертветь изнутри. Это был тяжелейший шок...       -Бэль?.. — прервала молчание полушёпотом ничего непонимающая Мэгги, смотря на искажённое в ужасе лицо сестры в смятении. — Ты... чего?.. Призрака увидела что-ли?       -Мэг??.. — через силу шепнула ошеломлённая Изабелла, выпучившая на неё глаза, словно вглядываясь во что-то перед ней, а потом подошла к ней прям вплотную и протянула руку прям к её шее, чиркнув ей прям по горлу ногтем, после чего ощупала кожу в районе её глотки. — Откуда это у тебя?!..       -Ты это о чём? — по-прежнему недоумевая спросила Мэгги, положив на щупающую её руку свою ладонь. — Что не так?       -След... — тут же шепнула трепеща Изабелла, которой теперь уже было до смеха, когда она увидела достаточно заметный чёрный след, что был оставлен поперёк горла Мэгги между щитовидной и подбородком, протягиваясь на половину всей её шеи. — Чёрный след у тебя на шее... Прям вот тут! Где ты его получила?..       -След? — переспросила Мэгги, принявшись самой ощупывать себя, чтобы понять, о чём она. — Хах? Странно... Не вижу отсюда, но я поняла. Чувствую... Может быть смазка машинная. Наверное, испачкалась, когда помогала Элизабет крафтить мой дрон. Ничего страшного. Нашла, чего бояться. Хотя... Спасибо, что заметила. Сейчас схожу, отмою.       Мэгги прошла мимо негодующей сестры, тут же на ходу протянув руку к тёмной фанерной двери и, провернув ручку, дёрнула дверь на себя, чтобы оказаться в ванной. Она подошла к белоснежной раковине, пройдя не глядя между унитазом и стиральной машинкой, чтобы взглянуть в зеркало прямо над ней, предварительно расстегнув верхнюю пуговицу на своей рубашки, чтобы полностью освободить шею и взглянуть на неё свободно. И стоило ей щёлкнуть переключателем и включить свет, она увидела то, о чём предупреждала её сестра. В районе верхней части её горла действительно поперёк дыханию тянулся очень странный чёрный след грязноватого оттенка, который своим видом сразу заставил Мэгги сморщиться от смущения. Первые несколько секунд она сгорала от недоумения, ведь не могла припомнить, где она могла получить этот след. А потому протянула руки к кранику под зеркалом и включила тёплую воду, чтобы размочить руки и отмыть грязь на своей шее, что мешала ей выглядеть опрятно. Да, она прекрасно понимала, что опять солгала Изабелле, но только для того, чтобы она просто не обращала на это внимание. Для неё сейчас какая-то грязь не была темой, из-за которой она была бы готова себя вновь карить за ложь. Сейчас она была целиком была настроена на мойку, ведь ещё с раннего детства Мэгги не выносила, когда её кожу портит своим видом даже безобидная песчинка. Она позволяла себе пачкать одежду, да, но не собственное тело, и именно поэтому она никогда не пренебрегала мойкой. Всегда мылась и своевременно ходила в душ. Всё, лишь бы выглядеть чисто и опрятно, как её и учили в детстве. И потому она неспеша поднесла обмоченные руки к шее, коснувшись её пальцами, начав её вытирать, чтобы удалить этот странный след. Однако, вопреки её ожиданиям, след вдруг стал ещё страннее для неё, ведь стирался как-то слишком быстро. И только тогда она приостановилась и обратила внимание, что он не был похож на машинное масло, ведь скорее напоминал мелкие остатки и угольную сажу, а не что-то масляное. Ей показалось, что для этого даже не придётся стирать кожу, а просто достаточно смыть водой. Только вот совершенно не это смутило её, ведь теперь она тем более была смущена тем, где она умудрилась получить этот след. «Хм... Это точно не смазка... Словно эту линию поперёк шеи мне провели обожжённой обуглившейся деревянной палкой. И если масляный след я ещё могла где-то ненароком получить у Элизабет, то угольная сажа... Хм... Я не бывала в местах, где могло что-то сгореть. Не была я и в магазине, где продавался бы уголь для мангала. Откуда?..». Мэгги приостановилась, решив немного повременить с вытиранием, и опустила руки на раковину, уперевшись в неё и глядя на след в отражении зеркала. Она принялась вспоминать, как так могло произойти, что она измазалась чем-то угольным, но ничего такого не припоминала. Пыталась вспомнить запахи, что окружали её в течение всего дня. Пыталась вспомнить что-нибудь, хоть немного напоминающее что-то сгоревшее и... «А!?..»... Этот вопрос мыслями ударился в её голове, как только её наконец осенило. Она вспомнила один такой запах, что точь-в-точь соответствовал горелому. В тот самый момент... Два часа назад... «Да ну нафиг...». Именно, это была Шарлотта. А точнее, её истинное обличие, звавшееся Марионеткой. Именно она источала из себя этот слабый запашок опалённой резины и пластика. Мэгги, как сейчас, помнила, как этот запах смешивался с её живым кошмаром наяву. Именно из-за этого запаха и обгорелого вида самой аниматронной двухметровой куклы она и начала подозревать, что Шарлотта могла быть участницей того, что произошло в старом Пицца-Плексе 13 лет назад. Для неё, как для журналистки, подтверждение данной теории могло бы быть наилучшим исходом для продвижения в её расследовании. Не только потому, что в этом был её интерес по разоблачению Fazbear Entertainment, но и потому, что она всё ещё горела желанием вернуть прежнюю Элизабет, ведь именно, по её теории, знающая всё Шарлотта и могла быть ключом к этому. И сейчас, глядя на этот след чёрной мелкой сажи на своей шее она начала убеждаться в том, что ей не показалось. Марионетка в своё время действительно где-то обгорела. «Теперь я поняла... Это Шарлотта оставила мне этот след. Наверное, когда душила меня и пыталась поломать хребет... Хех. Занятно. Будет для меня подарком, если я всё таки права в своих догадках. Ладно... Странно всё то. Да и Бэль почему-то словно испугалась или... Не очень понимаю. Она же ведь могла знать о том, что я пару часов чуть не скопытилась? Не могла. Не узнает? Не узнает, я ей ничего не скажу. Хотя... С другой стороны она так рада была моему возвращению, словно так сильно боится за меня. Ну да... Я могу её понять, ведь... Буквально вчера утром... ей пришлось оплакивать наставника. Не удивительно, что она теперь боится и за меня. В конце концов, пока это серийный убийца разгуливает, на свободе, никто из нас не в...»...        «...Когда я осматривала труп, я заметила следы удушения. На этих следах были какие-то тёмные следы, похожие на отпавшее резиновое покрытие, словно его кто-то душил в чёрных перчатках...»...       Гром и молния... Это было то, чем сейчас в голове Мэгги воплотились вспомнившиеся слова её младшей сестры в день смерти её наставника. Стоило ей вспомнить об этом неизвестном убийце, что убивал тех, кто был как-то связан с той незапланированной разгрузкой с задней стороны Пицца-Плекса, она тут же вспомнила и все эти подробности, что описала ей Изабелла буквально утром тем днём ранее по телефону.       «...У остальных трёх жертв, умерших за последние три недели такие же следы насилия, а также примерно такой же остаток...»...       При этих мыслях Мэгги совсем позабыла о том, что хотела отмыться. Забыла про то, что ненавидит грязь на коже. Забыла вообще обо всём на свете. Она обомлела... «Все четверо... По словам Бэль, те трое и её наставник... имели такие же следы насилия... Да?». И тогда Мэгги вновь поднесла пальцы к своей шее, но вместо того, чтобы стирать след, буквально чиркнула по нему ногтем указательно пальца, чтобы собрать его часть. И тогда она поднесла этот палец к своим глазам и всмотрелась, пытаясь параллельно ощупать остальными пальцами то, что она столько что собрала. Её пальцы вращали сгусток сажи, словно что-то лепили в её ладони, и тогда собранная ею грязь смешалась, образовав на её пальцах что-то, напоминающее микро-шарики из резиновых остатков. Словно отпавшее резиновое покрытие. Буквально точь-в-точь то, о чём ей рассказывала Изабелла... «Какого?..». В смятении, Мэгги вновь взглянула на себя в зеркало и отпрянула от раковины на пару шагов. Невольно её мозг воспроизвёл ощущения из прошлого. Того, что произошло пару часов назад. Она вновь вспомнила тот фантомный запах смерти, что излучала из себя Марионетка. Какой бешеный негатив она источала. Словно она перенеслась в тот же самый момент, когда она её душила, вновь вспоминая, как близка она тогда была к своей смерти. И Мэгги понимала, что оставалось совсем чуть-чуть, и её бы уже не было в живых. Она стала бы безжизненным испустившим дух телом, последним ощущением которого была лишь резкая, утопающая в забвении её разум, боль. А за тем тьма... И тишина... «И если бы так и случилось... Если бы... Я стала очередной...». И тогда, всматриваясь очередной раз в своё отражение, Мэгги увидела, как её разыгравшееся воображение дорисовало в её глазах труп. Её собственный труп... Бледный и иссохший... Безжизненный... Просто пустая оболочка. И только лишь этот чёрный след на её шее украшал всё то, что поблекло и потеряло все краски с приходом её смерти. Теперь она поняла, это не просто случайный остаток. Это была самая настоящая чёрная метка, случись бы всё иначе. И тогда Мэгги лишь ахнула шёпотом, уперевшись в стиральную машину бёдрами позади неё и схватилась за голову, прогоняя накативший на неё образ собственной смерти их своей головы. Её нервный оскал, вспыхнувший на мгновение, сменился полураскрытым ртом и мурашками по всему её телу. Она осознала...       -Ай... — встряхнула головой журналистка, после чего медленно с дрожью потянула руку от головы к карману в своих брюках, чтобы достать оттуда свой смартфон. — Господи... Быть не может... — Параллельно пытаясь дышать как можно глубже, она подцепила смартфон пальцами, поднесла его к своему лицу и разблокировала его, тут же нажав на иконку «Камера», и, переключив режим съёмки на фронтальную, слегка запрокинула свою голову назад, а потом сфотографировала свою шею в качестве очень важной и теперь уже очень страшной улики. Действительно страшной, ведь в этот момент для неё всё окончательно сошлось. Всё то, что рассказывала Изабелла, все новостные репортажи, всё то, что произошло за последние несколько дней с ней. Всё встало на места в один миг. Оставалось теперь лишь одно. Мэгги, убрав смартфон обратно в карман, поняла, что теперь эта ужасающая теория нуждается в подтверждении и как можно скорее. «Это просто какой-то лютый абсурд... Я всё это время думала, что пятой жертвой этого убийцы будет Ванесса... И подумать только, так бы всё и оставалось, если бы я не вмешалась в жизнь Элизабет. Но теперь всё поменялось... Пятая жертва не Ванесса. Пятая — это я... Всё сходится. Бэль с самого начала видела, что убийца похож на "всевидящего". Похож, на Элизабет, но... признаки... говорят, что это не она. Убийца... умеет тоже самое, что и Элизабет. Умеет отключать камеры, прямо как Элизабет, умеет их контролировать, ведь они отключаются также, как и при появлении "всевидящего", об этом говорилось в репортажах моих коллег и в статье Кита. Я ведь тогда ещё подозревала, что убийцей может быть вовсе не человек. И теперь, когда я знаю, что именно умеет Элизабет, это обретает смысл. Что, если это всё это время был такой же, как она? Что, если убийца всё это время не просто отключал камеры, но и пользовался ими удалённо? Так ведь он находит своих жертв, да? Элизабет упоминала, что имеет доступ к базам данных полиции и не только. Что, если убийца обладает тем же доступом, что и она? Что, если он всегда знает, кто его жертва? Это очевидно, ведь... действительно убивал только тех, кто был причастен к Fazbear Entertainment. И первым он устранил тех, кто был причастен к той ночной разгрузке. Затем он убил офицера Стоуна, который был скорее всего был причастен к этому. И наконец... Он должен был нацелиться на Ванессу по моей изначальной теории, однако я позабыла кое о чём крайне важном. Ведь я... тоже была там... той ночью. Я была там... чтобы получить ответы, и подсмотрела то, что не должна была. Быть может, тогда я и подписала себе приговор. Быть может... убийца... тоже был там?.. Иначе откуда он знает о том, кем именно будут его жертвы. Только так... Я могла невольно стать его целью, ведь тоже была по-своему причастна к тому, что там происходило. И ведь действительно. Той ночью... чуть больше, чем 24 часа назад... во дворе... рядом с бункером... Произошло ровно тоже самое. Элизабет сказала мне тогда, что ничего не видела по камерам. Не видела, чтобы меня кто-то преследовал. Этот убийца... Он не просто прячется от полиции, контролируя камеры. Если он не человек, то не полиция его основная угроза. Его основная угроза — это Элизабет... И знать он это может только, если... знает о ней. Он знает её... И теперь, когда я узрела всё своими глазами, я всё поняла... Всё это время, я могла быть пятой... И я стала единственной, кто выжила... Единственной, кто получил этот чёрный след на шее... и остался в живых...». Как тогда, той ночью, Мэгги прекрасно помнила свои чувства, сходящие с ума от того негативного воздействия. И теперь понимала, что убийца преследовал её с не с того момента, как она нашла дом "37б" на Южном шоссе. Это преследование могло начаться ещё раньше. Вплоть до самого конца. Там она и должна была умереть, как и все они. И лишь чудо позволило ей обмануть свою судьбу. Лишь чьё-то присутствие рядом отпугнуло тогда от неё неизбежную смерть. Ведь она тогда так и не последовала за ней туда, на крышу. «Присутствие "Всевидящего"... Невозможно...».       «Потому что я узнала её сразу, едва увидела её!! Она приблизилась к убежищу настолько близко, что я была вынуждена атаковать, потому что я знала, что это за журналистская сволочь!! У меня не было выбора, кроме как прикончить её!»...       Лицо Мэгги тут же побелело от ужаса при осознании всего этого, ведь поняла, что она попала в смертельную ловушку той ночью. И только её выборы невольно позволили ей выжить. «Я жива только потому, что я пришла тогда на встречу с "Всевидящим"... Это просто невероятно... Она солгала...!»...              -Эй, Гехабит, погоди, не отключайся! — тем временем крикнула Изабелла, догнав в гостиной дрон, что уже приземлился на стол в углу рядом с окном и отключил пропеллеры, но ещё не успел погасить диоды. — Можешь ответить на пару вопросов?       -Встречная просьба, — всё же обратила внимание на неё Элизабет, не успев отключиться, и, на пару секунд включив двигатели, повернула камеру на девушку, подошедшую к столу. — Можешь не фамильничать? Мне это не особо приятно. Я Элизабет для всех.       -Хорошо. Элизабет, — вздохнула Изабелла, вновь закатив глаза к потолку и склонившись к столу, положив ладони на его поверхность прямо перед дроном. — Я хочу поговорить. Ты в курсе, где пропадала Мэг предыдущую ночь?       -Ох, не знаю. Вроде бы говорила, что с парнем встречается... — со сладкой манящей интонацией ответила ей Элизабет, чем тут же вызвала у Изабеллы взрывные эмоции прямо на лице. — Шучу. Она со мной веселилась. Не буквально. Помогала паять этот дрон. В смысле, как я по твоему сделаю то, что она хочет, если я не знаю, что именно? Не люблю когда меня контролируют, но именно этим она и занималась.       -Всю ночь!?.. — вспылила Изабелла, не успев отойти от до этого следовавшей шутки, но сдержала голос, понимая, что Мэгги может её услышать.       -А почему нет? — заинтересовалась Элизабет подозрительно. — Ей что, нельзя самой распоряжаться своей жизнью?       -Я просто боюсь за неё, вот и всё, — сделала очередной выдох Изабелла, на нервах положив ладонь на затылок и мотая головой. — У тебя есть братья или сёстры?       -Есть старший брат, — сказала Элизабет, поняв, что для проверки на вшивость придётся продолжить этот спектакль.       -Тогда ты должна понимать, что нельзя быть в стороне, когда дело касается жизни твоей семьи, — убеждённо заявила Изабелла. — Особенно сейчас. Я лучше всех знаю, что творится в этом городе. И то, что тут происходит, реально пугает. Сначала этот "Всевидящий", потом маньяк, убивший трёх людей и одного офицера полиции. Люди гибнут, поступают целые группы людей в больницу после зверских нападений со стороны "Всевидящего". А потом оказывается, что эти люди подонки за которыми числятся преступления, не сопоставимые со словом "свобода"! — Понимая, что вновь невольно вскипает от эмоций, она сделала ещё один вдох. — Говорят, знание — это сила, но для меня это страх. Поэтому я просто не могу сидеть тут, сложа руки.       -Откуда тебе знать обо всём этом? — скептично спросила Элизабет понарошку, ведь уже знала ответ.       -Я криминалист полиции Харрикейна, — прихмурилась Изабелла, скрестив руки и локтями опрокинувшись на стол. — Гляжу, сестра не рассказывала тебе обо мне. А вот мне всё же интересно, кто ты такая. Допустим, ты вызвалась превратить её дрон в... это. И это что, за бесплатно?       -Разумеется, нет, — пояснила Элизабет, заставив её заинтересоваться в ответе. — Мы заключили сделку. Я делаю дрон и становлюсь оператором. А взамен она мне платит десятку-двадцатку за сеанс.       -А в чём смысл? — развела в локтях руками Изабелла.       -Командная работа. Ты работаешь в HPD, да? Значит слышала, как работают условные спецсилы. Оперативники и один условный связист, который отвечает за координацию действий команды. Также и у нас. Мы держимся постоянно на связи. В то время как Маргарет двигается по земле и выполняет работу, я слежу за обстановкой сверху и консультирую её. Ты же в курсах, что она любит соваться туда, куда не попадя? Я помогаю ей не совершать ошибок во время таких вылазок. Правда, не мне её судить. Насколько хорош материал, настолько и велик куш. Таковы правила H.D.N., девочка.       -Она права, — услышала за собой голос Изабелла, и, резко обернувшись, обнаружила, что Мэгги, уже избавившаяся от следа на шее, стоит за её спиной с озабоченным деловым лицом и кейсом от дрона в правой руке. — Ты наверное не знала, но H.D.N. место постоянной конкуренции, и так было всегда. Кто работает лучше, тому и достаются все лавры. Поэтому мне приходится жить по принципу "игра стоит свеч". Побеждает сильнейший. Ты думаешь, как я стала старшим журналистом-расследователем? Потому что была лучшей. Я написала лучшую статью о жизни города и этим заработала себе имя. И, признаюсь честно, не только этим. Я тогда часто лезла в дела полиции. И я умела убеждать. И получать информацию любыми средствами, не важно, насколько опасными.       -Тогда я не даже не удивлена в том, что комиссар Джексон-Кларк тебя ненавидит, — смиренно пожала плечами Изабелла, усевшись на столешницу рядом с дроном. — Все на одно лицо... Роют туда, куда не стоит, и всё ради наживы... Так она говорила. И что-то мне постепенно начинает казаться, что она не шутила.       -И кстати на счёт неё, — вдруг вспомнила Мэгги, проигнорировав последнее заявление сестры и подошла к столу, положив на него кейс и открыв его, отстегнув защёлки. — Напомни, комиссара же зовут Даной, верно? Дана Джексон-Кларк?       -Всё правильно, — подтвердила Изабелла, но при этом повела бровью. — А в чём дело?       -Я хотела бы знать о ней немного больше, знаешь ли, — продолжила Мэгги, тем временем достав из кейса новый зарядник с магнитной станцией и воткнула вилку со шнуром от него в розетку выше столешницы рядом со включённым туда же телевизором. — Сколько ей лет?       -Сорок девять, если я не ошибаюсь, — повернулась на неё всем телом Изабелла, ставив одну ладонь на столе, наблюдая, как она подключает шнур к зарядной станции. — Что-то ещё?       -Да, есть ещё один вопрос, — покивала дважды головой мило Мэгги, только что закончив возиться с зарядной станцией и положив её на стол немного ближе к розетке. — Ты часом не в курсе, она как давно уже на посту комиссара?       -Ну... Давно, но... Это, скажем, её второй срок, — в свою очередь продолжила отвечать не очень уверенно Изабелла, не совсем понимая, почему она задаёт эти вопросы. — Какое-то время назад её сменили, я не помню точно, когда. А потом она вернулась на пост.       -Да? А первый срок у неё когда начался? — удивившись спросила Мэгги, тем временем взяв всё ещё работающую Скай пальцами за корпус и переместив её на магнитную станцию дном вниз. — Элизабет, заряд идёт?       -Так точно, — положительно ответила из дрона Элизабет, убедившись, что Мэгги правильно подключила Скай к питанию.       -Я могу ошибаться, но вроде бы где-то в 2010 году, — ответила вновь Изабелла на сей раз чуть более спокойно в противовес своей старшей сестре, что в этот момент вдруг удивлённо вытаращила глаза:       «2010 год. Через год после инцидента в Пицца-Плексе... Это занятно. Совпадение? Или спланированная акция?» — задумалась Мэгги, находя это крайне интересным, ведь комиссар Джексон-Кларк, не смотря на всё отношение к ней, была первой подозреваемой Даной, которая могла быть другом Элизабет больше 13 лет назад, а потому она продолжила спрашивать. — Оу... Ладно. А кем она была до своего становления комиссаром?       -Ахах! Кандидатом, разумеется, — усмехнулась Изабелла, на мгновение засияв улыбкой от смеха над некомпетентностью сестры. — Разумеется, сначала она отказалась, а потом приняла обязанности. А до этого она была детективом полиции.       -Детективом, да? — переспросила Мэгги, ведь этого ей было совершенно недостаточно, а потому начала аккуратнее подбирать вопросы. — Это те парни, что расследуют преступления и руководят уголовными делами? А это какое-то отдельное звание или...? — Она запнулась, запутавшись в словах, но в этот момент увидев, как сестра на неё подозрительно смотрит, поспешила вымолвить всё, что могла. — Просто... Как бы это правильно объяснить? Я слышала, что есть вроде бы лейтенанты, капитаны, сержанты. Прости, я просто за это не шарю. Подумала, может ты объяснишь?       -Пхех... — со смешком выдохнула Изабелла, сложив руки и качая головой по ироничной ситуации. — Я на самом деле знаю не многим больше тебя. Я не шарю за полную иерархию в полиции пока что. Единственное, ты в общем-то... уже правильно пару званий расставила по порядку.       -Правда? — улыбнулась наигранно Мэгги, взглянув на неё, ведь всё это время она непрерывно пялилась на заряжающийся дрон.       -Ну... Хах! Ладно. Шучу, не совсем, — слегка засмеялась Изабелла, раскинув руки в стороны. — Сержант идёт до лейтенанта, а после капитан и так далее. Дальше не знаю. Только вот... Сестрёнка, звание детектива не относится к ранговой иерархии. Это скорее привилегия, отдельный статус.       -Хочешь сказать, что детектив может быть условным лейтенантом одновременно? — тут же заинтересовалась Мэгги, специально в этот момент употребив слово "лейтенант".       -Что-то типа того, — ответила положительно Изабелла, подмигнув глазом и щёлкнув указательными пальцами в её сторону. — Она говорила мне как раз неделю назад, что стала детективом и лейтенантом за шесть лет службы здесь.       -За шесть лет службы? — нарочно спросила Мэгги, сдержав взрыв эмоций через силу, ведь теперь у неё появился предлог для финального вопроса. — А как давно она служит в полиции? У меня просто не возникало ощущения, что она там... давно. Понимаешь?       -Так... Мэг, постой, — вдруг остановила её Изабелла, приподняв правую ладонь перед ней, чем изрядно заставила её вылупить и похлопать глазами. — Просто на секундочку. Слишком как-то много вопросов. Это уже выглядит как какой-то допрос. Давай так? Я отвечаю на этот вопрос. Но потом ты ответишь на мой. Договорились?       -Ну... Ладно, — покривилась вся Мэгги, которую застигло такое предложение врасплох, но была вынуждена согласиться, так как ей оставалось сделать буквально один шаг. — Договорились.       -Держу на слове, сестрёнка, — вновь улыбнулась Изабелла, как только увидела в её глазах искренность, и вздохнула. — Лады. Я чутка подсчитала, опираясь на её слова. И... Судя по всему, звание лейтенанта она получила где-то... в 2002 году. Соответственно, она в HPD с 1996 года. Мы ещё тогда даже не родились, в этом вся ирония. Так что не суди по внешности. Она здесь очень давно. Просто не всегда была знаменитой. Как-то так.       -Воу!.. — в этот момент заикнулась Мэгги, у которой в этот момент едва заметно отвисла челюсть, ведь поняла, что только что сорвала джекпот: «Вау! Охренеть не встать! Дайте-ка мне повторить ещё раз! Так... Диапазон от 25 до 34 лет... На момент 2004 ей было буквально тридцать! Раз. В HPD она с 1996 года и была лейтенантом на момент 2002 года... Если ей понадобилось 8 лет, чтобы стать комиссаром полиции, то врядли за 2 года она могла успеть перемахнуть на следующее звание. Выходит, она в 2004 году она скорее всего всё ещё была лейтенантом! Два. Зовут Даной! Три. Что-то ещё?.. Да ничего вроде бы! Полностью совпадает с примерным описанием Элизабет! Это просто... Просто... Пф... Чёрт...». Она тут же осознала, что Дана Джексон-Кларк скорее всего действительно та самая Дана, которую она ищет. По иронии судьбы, нынешняя глава полиции стала главным претендентом на некогда потерянную вторую подругу Элизабет, что была для неё семьёй. Только вот... Сама Мэгги не понимала, что должна чувствовать после такого осознания. Её мысли смешались в кучу с её убеждениями и переродились в тяжёлые сомнения. И всё потому, что, хоть она и хотела проверить комиссара по этим критериям, она в глубине души надеялась, что совпадений не будет. Она не хотела, чтобы именно шеф полиции была той, кого ей придётся искать. И всё потому что она по-прежнему пыталась отрицать такую возможность. Возможность, что такой человек, как Дана Джексон-Кларк, могла вообще хоть как-то вести дружбу с Элизабет. Также как и не верила, что с ней вообще может быть связано что-то хорошее, ведь всё это время, что она работала журналистом, их отношения всегда были самыми что не наесть отвратительными, основанными на общей неприязни друг к другу. Потому сама мысль о том, что шеф полиции может быть другом Элизабет, выводила её из себя, будучи максимально отторгаемой её разумом и чувствами. «Вы что?.. Шутите?!.. Я говорю, говорила и продолжу говорить. Это просто... не может быть она! Ну, просто... Не может! Как?.. Как комиссар полиции может быть давним другом Элизабет!? Это же просто бред... Элизабет говорила, что Кейт и Дана были для неё семьёй. Это значит, что она доверяла им свою жизнь безоговорочно. И слово "доверие" никак не вяжется с комиссаром Джексон-Кларк! Только не с ней! Только не после того, что случилось неделю назад!». Дело было в том, что Мэгги всё никак не могла забыть о том, что с ней приключилась на Гранд-стрит. Не могла забыть тех бандитов, что чуть было не прикончили её. Не могла выкинуть из головы, что кто-то стрелял в неё адреналином. И наконец, не находила себе покоя от мысли, что её тогда подставил офицер полиции, что заставил её зайти в эту ловушку. Этот случай и по сей день оставлял её доверие к HPD подорванным. В частности именно к ней, к шефу полиции, что именно в тот самый день узнала от Изабеллы о её деле против Fazbear Entertainment. Именно из-за этого знания Мэгги и подозревала комиссара в попытке избавиться от неё на Гранд-стрит больше всех остальных, ведь думала, что та могла её подставить, потому что в тайне работает на развлекательную компанию. И на это указывала огромная часть улик: «Едва Бэль сболтнула ей, что я работаю над этим делом, я тут же подверглась нападению! К тому же Бэль упоминала, что комиссар говорила про некую систему, что уничтожит меня, если я продолжу. Откуда ей об этом знать? Если только она сама не одна из пособников этой самой системы! Она держит под контролем HPD, а потому она спокойно могла заставить одного из своих офицеров задержать меня! Ей просто нельзя доверять... Нельзя! Это, наверное, какая-то ошибка. Элизабет... Ты точно не ошиблась?..».       -Твой черёд, сестрица, — тут же оборвала её мысли Изабелла, мысленно предвкушая её будущую реакцию на свой грядущий вопрос в размен. — Ты как-то слишком много расспрашиваешь о моей работодательнице. Мне интересно, почему?       -В самом деле, — помрачнела Мэгги, будучи уже готовой к подобному вопросу, а потому решила быть настолько серьёзной, насколько это возможно, ведь питала к этой теме совершенно не радостные эмоции: «Не хотела я разрушать твои впечатления, но... Видно, придётся, Бэль...». — Ладно. Хочешь знать правду? Ну, смотри... — Она выдержала паузу, после чего развернулась на неё всем телом, облокотившись на стол, впервые посмотрев на неё хмуро. — Ты и так прекрасно знаешь, что случилось неделю назад, на Гранд-стрит. Но я рассказала тебе не всё, так как не хотела тебя расстраивать.       -И-и?.. — протянула Изабелла смущённо, не зная, от чего она озадачена больше: от её недоговаривания или от того, что впервые за столько времени видела её такой грозной и пугающей.       -Той ночью на меня не просто напали. Меня подставили, — соизволила продолжить в той же угрожающе манере Мэгги, отстукивая пальцами об стол. — Я была в «Макдональдсе» перед тем, как это случилось. Я вышла от туда и собиралась переходить дорогу, как в этот момент откуда-то из подворотни меня оклинул офицер полиции и попросил подойти на опознание. Якобы ищет кого-то, похожего на меня. Я послушалась и подошла. И чтобы ты думала, меня тут же кто-то огрел сзади по голове чем-то железным. Так я и оказалась замешанной в тот инцидент.       -Что?.. Ты шутишь?.. — заикнулась от этой новости Изабелла, которую тут же в этот момент осенило. — Тебя ударили по голове сзади... Так вот откуда у тебя была эта рана на затылке! Ты говорила, что... не помнишь, как её получила!..       -Я лгала, — прямо и холодно пояснила Мэгги, чтобы не тянуть с этим. — Дело не в этом. А в том, что это случилось примерно в тоже самое время, как ты сболтнула комиссару о деле, над которым я работаю. А поскольку меня подставил полицейский, всё это становится, ну, прям слишком подозрительно. Не думаешь?       -Ты хочешь сказать, что комиссар... Ты подозреваешь её в покушении на твою жизнь?.. — раззявила рот Изабелла, похолодев в от того, что ей только что пришлось озвучить. — Ты, твою мать, серьёзно!?       -Именно поэтому я не хотела тебе говорить об этом, — утвердилась Мэгги в ответ, вновь и вновь точно предсказывая её реакцию. — Подумай хорошенько. Меня подставил коп. Причём в тот же день, когда ты проболталась. Плюс, я помню, что ты цитировала её. Некая система уничтожит нас. Это звучит как угроза и предупреждение не лезть не в свои дела. Но, видимо, комиссар не стала терпеть и сразу перешла к делу, решив устранить меня своими ресурсами. Коп в подчинении, те бандюганы, напавшие на меня. Плюс кто-то стрелял в меня адреналином. Кто может иметь столько власти, чтобы провернуть всё это? Она может. Исходя из имеющихся фактов, скорее всего это была она. Такие дела. — Она в саркастичной улыбке развела руками, чувствуя себя настоящим сыщиком. «Я прекрасна...».       -Это бред. Ты ничего о ней не знаешь! — тут же подорвались Изабелла изнутри, моментально разбив её мысленное идеальное представление о себе. — А вот я знаю. Так что, дорогая, послушай мнение эксперта. Дана совершенно не способна на такое!       -И это, по-твоему, мнение эксперта? — усмехнулась Мэгги, хотя призналась себе честно, что не ждала от неё такого буйства.       -Цыть! — оборвала её усмешку Изабелла, блестяще держа свою уверенность наплаву, и так саркастично улыбнулась, что она казалась вовсе непробиваемой. — Ты работала с ней? Тебя она приняла на работу без стажа и опыта? Ради тебя она подвергала угрозе собственную репутацию? Тебя она пыталась всячески поддержать и дать хороший совет? С тобой она была откровенна? С тобой она делилась собственной жизнью даже когда ситуация была не к чёрту!? Нет! Всё это была не ты! Но была я! Я её знаю и понимаю лучше тебя, сестра!       -Да неужели? — повела бровью с недоверием Мэгги, часть из этих вещей слыша в принципе впервые. — Всё что я от неё получила, это недоверие, профессиональную злобу и максимальное отвращение ко мне. И после этого ты пытаешься мне вкурить, что она неженка?       -Так в том то и дело! Ты вообще себя сейчас слышишь!? — забуянила Изабелла, нервозно схватившись за голову пальцами и зарычав в потолок, чем заставила старшую сестру отпрянуть ровно на шаг. — Я вас двоих не понимаю в этом смысле. Вы слишком друг к другу предвзяты! И если её неприязнь к тебе ещё более-менее понятна, то тебя я не понимаю! Вы вообще друг друга не знаете! Не вам судить друг друга! А мне! Потому что я достаточно хорошо знаю вас обеих! Особенно тебя!       -Мы знаем друг о друге достаточно, — перешла на агрессию Мэгги, почувствовав, как от глупых доводов сестры раскаляются её нервы. — Не вмешивайся в наши отношения!       -Погоди-ка!.. — вдруг остолбенела Изабелла, вновь посмотрев на неё, как на преступника, ведь у неё вдруг создалось ощущение, что совершенно не узнает её. — Я тебя такой... Ещё ни разу не видела. Предвзятость... Это не про тебя! Да и она назвала тебя в тот раз... «суицидницей»... Откуда ей знать об этом, если вы виделись всего пару раз?.. — После этих вопросов от всех этих догадок, всплывших в её голове, по её телу пошли мурашки, когда она увидела, что сестра не смотрит в её глаза, словно что-то прячет от неё. — И в тоже время... Вы обе фантомно... и изредка высказываетесь друг о друге не так уж и плохо. Очень подозрительные двойные стандарты, не так ли? Между вами... вовсе не профессиональная неприязнь, да? — Она взяла её за руку, мягко повернув её лицом к себе, вновь встречая её хмурое, как туча, лицо, чьи глаза никак не хотели встречаться с ней. — Если ты говоришь об отношениях, то значит ты проболталась. Между вами что-то было, да? Ну? Колись. Давай!       -Всё, что тебе нужно знать, я однажды в ней очень жёстко разочаровалась, — наконец-то встретилась с ней взглядом Мэгги, совершенно не желая, говорить об этом. — У меня есть причины не доверять ей. Она не надёжна. И я не хочу, чтобы меня кто-то убеждал в обратном. Я убеждена, что она могла пойти даже на подлость. Ради своих личных целей. Как она и сделала однажды... Потому я и не понимаю, почему ты её так яро защищаешь.       -Возможно потому, что я отчасти знаю её светлую сторону, — ответила чуть более размеренно Изабелла, не решившись допрашивать её на этот счёт. — У неё есть муж, есть сын. Она говорила мне, что я ей напомнила его. Да-да, она способна болтать о таких вещах, прикинь! Она откровенна со мной! Как, в общем-то, и со всеми... Ты неделю назад говорила, что согласна с её словами о мечте и стремлениях. Выходит, даже ты не станешь спорить, что она может дать хороший совет. Да и в конце концов, она способна проявить уважение к чувствам людей, как со мной недавно.       -Это вообще ничего не значит, — фыркнула скептично Мэгги, сжав губы на зубах. — Фасад. Всего лишь маска.       -Ах вот как!?.. — подорвалась Изабелла, ведь такое безразличие задело её за живое, и потому в конце концов она не выдержала. — А то, что она пытается спасти тебе жизнь, это тоже по твоему фасад!?       -Чего?.. — в этот момент совсем не поняла Мэгги, снова отпрянув от неё, когда услышанное смешало её лицо в недоумевающую кашу.       -Буду откровенной, я ей ничего не рассказала о Гранд-стрит! — надавила на неё Изабелла, решив сказать ей правду. — Но я тогда после твоего звонка рассказала ей о дротике с адреналином, что угодил в тебя! И знаешь что!? Она не стала меня допрашивать, не стала отчитывать. Она поняла и помогла мне! Она мне предоставила в тот самый день услуги своего мужа! Она дала мне доступ в здание HAT, куда мне вход воспрещён! Именно она обеспечила мне аудиенцию коммандером спецназа, и именно он рассказал мне о примерном оружии, из которого в тебя стреляли! Он озвучил мысль о том, что это был адреналин! И после этого всего, Дана положилась на мои благие намерения, оставив это моим личным делом! И именно она при этом заверила меня в том, что это останется между нами, даже не смотря на то, что я, очевидно, много чего ей умолчала, и она знает об этом! А теперь скажи мне! Если бы она реально хотела тебя устранить, стала бы она мне помогать!? Она могла тогда просто сказать мне, что не знает ничего об этой штуке, а меня при этом обвинить в утаивании улик от полиции, но не сделала этого. Она пошла дальше и обеспечила меня всем необходимым, чтобы я могла разгадать тайну этого дротика! Чтобы ты о ней не думала, она не способна на такую подлость! Только не так!       После такого выговора со стороны сестры Мэгги встала как вкопанная, не зная, как смотреть на неё после подобного. Внутри неё всё закипело. Она уже была готова взорваться от гнева, была буквально на последних тиках, подобно бомбе с часовым механизмом. Её распирало изнутри от того что она сейчас услышала. «Ты...! Ты доверилась той, кто меньше всех об этом должен был знать!?.. Да как ты...!?». Мэгги была готова кричать, и так сильно хотела себя не сдерживать, что аж едва шипела. Ей оставалось только открыть рот, чтобы облить Изабеллу потоком всевозможных ругательств и даже откровенных матов, которые только были у неё на уме. Однако, стоило ей хоть немного начать анализировать ситуацию, как весь раскалённый пар, что скопился в её голове, начал выходить через нос — она аккуратно и размеренно выдохнула, шипя возбуждёнными голосовыми связками процессе. Так что теперь она выглядела так, словно её облили ледяной водой. Кое-как, но спустя полминуты молчания, Мэгги сумела остыть, так и не проронив ни слова в сторону сестры. «Чёрт возьми... Я чуть не совершила самую ужасную ошибку в своей жизни... Благо, я умею вовремя себя сдерживать... Ох, Бэль. Что с тобой делать-то...». Только сейчас Мэгги начала вспоминать то, что сама же недавно озвучила для Элизабет. Она боялась разрушить себя в глазах Изабеллы, боялась ссориться с ней. Не хотела возвращаться в те времена их раннего детства, когда их отношения были отвратными до степени самой настоящей вражды. Мэгги не знала почему, но чувствовала, что если бы она сейчас бы не сдержала себя, то их нынешним отношениям пришёл бы конец. Она чуть не стала в своих глазах виновна в том, чего она всегда так боялась. «Господи... Что со мной творится?.. Я бы никогда не хотела на неё кричать. А вышло так, что я чуть не обматерила её на всю квартиру. Это же моя младшая сестрёнка... Я не хочу заставлять её испытывать боль. Не хочу, заставлять её плакать... как тогда...». Тем не менее, она понимала, что пусть ей и удалось себя остудить, их диалог так и остался на очень высокой и не очень-то счастливой ноте. Ей нужно было срочно как-то разрядить обстановку, пока это не сделала в обратную сторону её сестра.       -Ты ей больше... ничего не говорила? — сдавленно наконец спросила Мэгги после долгой паузы, выбрав максимально спокойную в текущем своём состоянии, ноту, чем тут же заставила сестру разрядиться, вынудив её расслабить напряжённые до этих слов плечи. — Имею ввиду, о наших догадках и обо всём, что мы с тобой тогда обсуждали.       -Ну разумеется нет, — лишь возмущённо пожала плечами Изабелла, у которой процесс остывания проходил куда медленнее, чем у старшей сестры. — Мне просто нужен был человек, что шарит за оружие. И она мне его нашла. Только и всего! Неужели до тебя так туго доходит!?..       -Ну всё. Всё! Бэль, успокойся, — выставила руки перед ней Мэгги, осознав, что надо срочно сменить тему для разговора на что-нибудь не касающееся её профессии и вопросов касательно их доверия комиссару Харрикейна. — Не кипятись. Всё хорошо. Вздохни... Ладно? Я... пока... останусь на своём. Но... после твоих слов, уже не уверена, что надолго. — Пускай и понимая, что очередной раз солгала, Мэгги всё же вздохнула с облегчением, наблюдая, как лицо Изабеллы, поддавшееся этой сладкой лжи, растеклось в мягкой улыбке. — Да и... Я потом, наверное, сама разберусь в этом... вопросе. А мы всё о делах, да о делах... — Она обошла её и, развернувшись, упала спиной на сложенную в кресло кровать-раскладушку, накрытую белым пушистым покрывалом, и закинула руки за голову, в кайфе от мягкого приземления прикрыв глаза. — Ты лучше расскажи мне, как день прошёл. Я не поверю, что ты меня тут дожидалась круглые сутки. — Она наслаждалась собственным голосом, что теперь не подавал и признаков агрессии, просто ласково и мягко соскальзывая с её языка. — Ну?       -Хм... В основном, это был типичный рабочий день, — уже было начала Изабелла, повернувшись в её сторону и уперевшись бёдрами в стол позади себя, но поставила паузу, словно вдруг задумалась. — Ну... Как я и сказала... в основном. После этого я, скажем, гуляла. Пару часов. А когда вернулась, тебя по-прежнему не было дома. Я позвонила тебе, и после... я просто замерла в ожидании. Только немного кофе выпила да печёного хлеба зажевала. Классный у тебя тостер.       -Зная тебя, я не поверю, что ты эти пару часов гуляла одна, — саркастично улыбнувшись открыла глаза Мэгги. — Наверняка с кем-то... Ну? Колись, кто это был? А хотя нет! Не отвечай, я знаю. И так очевидно, что со своим парнем. Ну и... как там Чарльз поживает?       -Он хорошо, но... — тут же потерянно замялась Изабелла, словно боялась выболтать что-то лишнее. — Я гуляла не с ним. — Эти слова тут же очень резко привлекли внимание старшей сестры, что моментально вылупила на неё свой озадаченный взгляд. — Я гуляла... с Шерри.       -А!?.. — чуть не подавилась Мэгги, которую одно только упоминание Шерри Стейн теперь вгоняло в ужас и панику. Весь её организм, стоило ей услышать это проклятое имя, переключился в боевой режим: «Шерри?.. Она гуляла с... Шарлоттой!?.. Чего!?.. Когда!?.. Сестрёнка... Она в опасности!..». Только вдруг всплывший самоанализ уберёг её голову от поспешных выводов. Ведь она не могла отрицать, что если это правда, то так или иначе Изабелла сейчас стоит перед ней во плоти, живой и невредимой. «Что ей нужно от моей сестры?..».       -Да. Так совпало по чистой случайности, — более-менее оптимистично продолжила Изабелла, сама находя в этой ситуации иронию. — Я закончила смену после шести и уже было собиралась идти домой своей дорожкой, но случайно натолкнулась на Шерри, которая спешила в противоположную мне сторону. Натолкнулась буквально причём. Ну... Мы... Поболтали, и... я... проводила её до дома. Оказывается, буквально на днях они с Чарльзом... скажем... поссорились.       -Э-э-э... Почему? — вдруг проявила нездоровый интерес Мэгги, в которой вновь резко проснулся азарт журналиста. — Я думала, они как мы с тобой. Не разлей вода!       -Вынуждена признать, я думала точно так же... — согласилась ней Изабелла с нотками сочувствия. — Сказала, что Чарли надавил ей на больное... Не знаю, вольно или невольно. Скорее всего второе. И она, скажем так, с ним разошлась. Не знаю даже... Значит ли это, что их музыкальному сотрудничеству конец?       -А что по этому поводу сказал Чарли? — спросила Мэгги, согнувшись и положив руки на коленки, нетерпеливо отстукивая по ним пальцами. — Ты же ему... писала?       -Да... — с двойной печалью в голосе сказала Изабелла, сцепив пальцы рук под животом. — Он... расстроен. И... Он сказал мне, что не знает, что теперь делать. Как исправить с ней отношения. Ведь... Он сказал, что... Он «такую серьёзную» ошибку совершил. Говорит, что больше... не узнаёт её. Хотя, это странно, ведь при мне на прогулке Шерри вела себя почти как обычно. Если не считать, что попутно слегка скалилась и плакала от злости. И в целом, я могу её отчасти понять. Хотя, кажется, она даже эмоциональнее меня, раз отреагировала на такую мелочь так бурно.       -Да? А что... он именно ей наговорил такого? — похлопала глазами Мэгги, находя эту историю крайне занимательной, ведь теперь всё более менее всё начало вставать на свои места: «Это крайне интересно... Вот одна из причин, по которой Шарлотта была настолько зла. Если Чарльз Стейн подтвердил эту ссору, поделившись с Бэль, то значит это правда. Значит ссора... И я так понимаю, очень сильная. Остаётся только понять следующее. Была ли эта ссора спланирована Шарлоттой? Или же... она действительно по-настоящему любит своего сводного брата?».       -Ну... Только никому не говори об этом, окей? Это только между нами, — авансом попросила вполголоса Изабелла и, дождавшись от сестры ответного согласного кивка головой, досадно вздохнула. — Скажем, я не понимаю в этом смысле её. Но... Она не хочет ни с кем встречаться.       -Встречаться?.. Всмысле, заводить отношения с парнями? — с повышенным изумлённым возглласом уточнила Мэгги.       -Ага, представь себе. Никого не напоминает? — секундной улыбкой встретила её удивлённые глаза Изабелла, заставив её выглядеть немножко глупо. — Хах! Она прям твоя копия! Ладно, шучу... Не совсем. Тебя ещё понять можно, у тебя свои блохи в нейронах. Но вот она... Странная. Я, конечно, спросила её. Но она мне просто что-то втёрла про то, что «это было не его дело»! У неё словно причина скрыта глубоко в ней, и даже она будто не понимает, почему она так взорвалась. Либо же, она по какой-то причине это утаивает даже от брата. Либо что оба мне не договаривают. Не суть. У них в группе есть очень прикольный парень, Виктором звать. Чарли о нём отзывался как о самом разумном человеке среди них. И вот настал момент, когда этот чел втюрился в красотку.       -Хех... Шерри, как я понимаю, — усмехнулась иронично Мэгги, завинчивая на пальце крашеную прядь волос перед собой. — Она что, настолько красива?       -Тебе, я думаю, лучше самой на неё посмотреть, — обнажила зубы Изабелла, после чего откуда-то из-за спины со стола схватила свой смартфон, и, поднеся его к глазам, принялась на нём что-то искать, пока старшая сестра сверлила её вопросительным взглядом, смотря за милым близком от сенсорного дисплея, что засветился в её глазах. — Я на выходных вместе с ними селфи сделала. На мой взгляд, получилось произведение искусства. — Она оторвалась от стола и, пройдя мимо свисающих с кресла ног сестры, уселась на край дивана как можно ближе к ней, потом, найдя на смартфон нужную фотографию, протянула его дисплеем к ней. — Глянь!       -Вау... — нежно и искренне улыбнулась вслед за ней Мэгги, узрев красивейшую фотографию во всей красе. Это было, действительно, самое настоящее селфи на троих, что было снято, судя по природному древесному окружению, где-то на территории центральной площади-парка Линкольна. На фоне лесных стволов и отключённых декоративных фонарных столбов стояли в обнимку три счастливых человека: один парень посередине и две девушки вплотную по бокам. На фотографии, держа снимавший их смартфон слева от парня стояла Изабелла, изображая лицом смачный воздушный поцелуй, направленный в камеру, от того и выглядя крайне смешно. От такого зрелища Мэгги, с умилением смотря на фотку, просто не смогла перестать улыбаться: «Ахах! Бэль! Ты как всегда в своём репертуаре!». Рядом с ней, между двумя, стоял очень весёлый молодой человек с короткой оквадраченной чёрной стрижкой в серой расстегнутой осенней куртке, а на его спине висела на ремне электронная рок-гитара с едва виднеющейся на фотографии огненной расцветкой. Он откровенно, словно на публику, улыбался в камеру и будто был одним огромным солнцем, что удерживало своей гравитацией две прекрасные планеты. «Чарльз Стейн... Слухи были правдивы. Он реально красавец. Парень, действительно достойный моей младшей сестры. По-крайней мере мне так кажется. Возможно, будь бы я в возрасте Бэль, тоже в него бы втюрилась. Но... Увы, не судьба». И наконец, справа от Чарльза стояла девушка в болотной куртке с длинными каштановыми волосами, с которой Мэгги по злой иронии судьбы была уже абсолютно знакома. А потому, стоило ей её завидеть вновь, внутри неё всё невольно сжалось. «Шарлотта...». В этот же момент по её телу побежали мурашки, когда она взглянула на неё пристально. Ведь здесь, на этой фотографии, Мэгги увидела Шерри такой, какой ещё до этого попросту никогда не видела. И, скорее всего, не увидела бы, если бы Изабелла не показала ей это селфи. На лице Шарлотты не было того мрака, какой был на ней при их первой встрече в убежище Элизабет. Оно не излучало из себя ту ненависть, которая ощущалась несколько часов назад, не подавало никаких признаков негатива. В глубине души, Мэгги была шокирована увиденным. Здесь, на фоне декораций парка, в кругу самых дорогих по её легенде людей, она выглядела по-настоящему счастливой и жизнерадостной. Её лицо сияло так ярко, как светят звёзды на ночном небосводе. Её мягкая и нежная ненаигранная улыбка расплывалась, подобно чистой реке. Её волосы развевались на ветру больше всех, словно она в этот моменты была благословенна на крыльях истинной свободы и беспечности. Только радость и искренность была в её глазах. Мэгги не могла поверить в то, что она видит, на контрасте с тем ужасом, что она узрела в ней пару часов назад. Именно тут, без фальша, Шарлотта, пытавшаяся её убить до этого, выглядела попросту не способной как на такие злодеяния, так и на всеиспепеляющую ненависть. Она была счастлива... «Действительно ли она была такой счастливой?.. Или она всё это время так притворялась? Как же это иронично... Я смотрю на неё и не вижу того человека, что пытался меня убить. Да и... Я могу ошибаться, но не выглядит она и так, словно лишь притворяется. Я же видела, она способна чувствовать. Гнев, горечь, отчаяние, ненависть... Обида... Но в тоже время и раскаяние, и доброта, и забота... Я тратила реальные деньги... Так она сказала. И она способна плакать... Она сказала, что хочет избавиться от своей человечности, но не может. Иначе бы я уже была бы мертва. И именно здесь, на фотографии, тому доказательство. Возможно, именно здесь всегда была её светлая сторона...».       -Да... У Шерри внеземная красота, — ласково прошептала Мэгги, разумеется умолчав то, что уже знает, как она выглядит. — Классная девочка. Очень красивая и счастливая. И она... реально поссорилась с братом? Она... не выглядит так, словно способна на зло.       -Похоже, внешность обманчива, — пожала плечами Изабелла, опустив смартфон и удручающе закатив глаза к потолку. — Я и сама не думала, что она способна так откровенно злиться и плакать. Казалось бы, такая светлая душа, но в ней так много злобы... На чём мы остановились? Вроде на том, что Виктор втюрился в неё. Так вот. Сам этот чудик ей ещё не признался, но сказал об этом Чарли. И... Чарли, мягко говоря, сглупил. Он сказал об этом Шерри, когда они гостили у его родителей. И, скажем так, надавил на неё. А там, как он сказал, ещё и его мама подключилась. И... Шерри пришла от этого в бешенство. Она не хотела встречаться даже с парнем, который к ней неровно дышит. Даже шанса не дала, хотя Чарли мне говорил, что она о Викторе очень хорошего мнения. Без романтики, разумеется. Но так резко оборвать всякие отношения ещё в зародыше... Это какой-то беспредел, как по мне! Она не просто не пытается. Она буквально противится этому! У тебя есть причина отказываться от этого, тебя я понимаю! Но её нет, ведь адекватный резон у неё отсутствует! Не знаю... Возможно, из-за того, что она пережила, ещё не будучи приёмной, она просто психически нездорова. Это, наверняка, огромный шрам, который я пока не могу обуздать.       -Возможно, ты права... — уныло согласилась с ней Мэгги, закрыв глаза от фантомной боли: «Если бы ты знала...». — Ну и... Она так и не объяснила, да?       -Я бы выдавила из неё побольше, наверное, мы ведь друзья, — запрокинулась на спинку дивана Изабелла, прикрыв веки и сложив на затылке ладони. — Только вот... Не успела. Когда я хотела узнать больше, мы уже дошли до её дома. Так вышло, что её ссору с Чарли мы обсудили в самую последнюю очередь. А до тех пор у нас был девичник. Гуляли мы примерно час, даже чуть больше. И этого оказалось недостаточно. Увы.       -Звучит так, будто живёт она относительно недалеко, да? — в этот момент намеренно включилась Мэгги, как можно сильнее подавая вид непричастности к происходящему.       -Да, она живёт на Бруклин-стрит, не так далеко, — ответила Изабелла без особых признаков адекватного самосознания, словно вот-вот уснёт.       -На Бруклин-стрит? Это прямо перед Пицца-Плексом? — с удвоенным интересом спросила Мэгги, пытаясь этого при этом не показывать, а потому сделала свой голос таким же уставшим и вялым как у неё.       -Ага... Если не ошибаюсь, дом 20, девятиэтажный, с прекрасным видом на переднем дворе, — подметила сонно Изабелла, которую мягкий диван буквально магнитил ко сну. — Хотелось бы мне тоже на девятом этаже жить... Я бы каждый день любовалась на заходящее красное солнце.       -Да... Я бы тоже, — заметно улыбнулась Мэгги, но вовсе не от воображаемого вида с девятого этажа: «Замечательно... Всё Мэгги, остановись. Большего из неё не вытянуть без последствий. Если я спрошу у неё конкретную квартиру или даже подъезд, то даже при её сонном состоянии она не сможет меня не заподозрить. Сразу начнёт спрашивать. К тому же, этого мне уже достаточно. Значит, Бруклин-стрит 20, девятый этаж. Превосходно...». — Я бы каждый день выходила на балкон и наслаждалась ветерком в волосах. Получить это ощущение свободы. Это был бы кайф.       -И кстати о кайфе! — вдруг проснулась жизнерадостно Изабелла, а её сонное состояние как ветром сдуло, когда она пытливо взглянула на сестру. — У меня для тебя хорошая новость. Я уверена, ты будешь счастлива, когда узнаешь, что я сюда позвала наших предков.       В этот момент Мэгги судорожно похолодела изнутри, на импульсе резко встав с кресла, и обратила на неё свой ошеломленный взор:       -Стоп!.. Ты что, родителей сюда позвала!?..       -Ага-ага, — кокетливо подтвердила Изабелла, сгорая от нетерпения и взрывного счастья. — И они согласились. Сказали, что приедут через пару дней! Скажи, круто!       -Бэль, ты...! Ах... — вновь уже было до красна накалилась Мэгги, но глядя, с каким счастливым лицом смотрит на неё сестра, не смогла выразить своего раздражения и гнева, тут же остыв и вздохнув. — Ты бы хоть посоветовалась со мной что-ли.       -А ты что, не рада? — вылупилась на неё Изабелла, насчитанные мгновения выдавив нотки вины, что, судя по резкой смене её голоса, была не слишком серьёзной. — Это же так здорово! Мы проведём время вместе, как семья! Почему нет?       -Я и не говорила, что я против, — выдохнула Мэгги, смирившись, понимая, что просто вынуждена пойти на такой компромисс. — Просто... Это было с твоей стороны неожиданно. Наверное, ты права. Будет приятно почувствовать себя в кругу близких вновь. Я ведь... так долго жила одна. А потом ты как снег на голову свалилась. И я была всё это время счастлива, зная, что ты рядом. Так что... почему бы и нет! Ахах! — Выдавив все семейные чувства, что были в ней, она искренне улыбнулась в её глаза, даже не смотря на то, что всё, что она сейчас сказала, она выговаривала с невероятной болью. — Спасибо... Что заботишься.       -Это иронично, учитывая, что большую часть моего детства ты заботились обо мне, — даже заслезилась от этих слов Изабелла, встав на ноги перед ней почти вплотную, так что её тёплое свежее дыхание покрывало её щёки. — Похоже, пришёл мой черёд, сестрёнка. Забавно, что порой я точно знаю, что для тебя лучше. И наверное даже в этот раз я не прогадала. Порой, мне кажется, что в отличие от меня ты так одинока. Работаешь, сидишь тут, раскрываешь теории заговора... — При этом она украдкой обратила её внимание на увешанную пометками карту города, что так и висела на стенде около окна в углу, просто переведя туда свой озабоченный взгляд. —...гонишься за приключениями. Но... Мне порой кажется, что ты словно пытаешься убежать ото всех. Наверное, глупо так думать, ты ведь такая взрослая и успешная. Только... Сколько я тебя знаю, ты никогда не говоришь о своих отношениях. О друзьях, о парнях... О родителях... Словно у тебя их нет. Или же ты просто не придаёшь этому никакого значения. Но я вижу по глазам, ты искренне придаёшь значение мне. И я счастлива в осознании, что я для тебя значу столь многое. И потому... Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя одинокой. — После этих трогательных слов она сблизилась с ней на шаг и очень мягко её обняла, словно жалея её. — Я здесь... С тобой. И ты всегда можешь поделиться со даже своими самыми сокровенными секретами. Я никогда тебя не оставлю, это я тебе обещаю, сестра. Обещаю... — После этого обещания она сделала ей лёгкий поцелуй в щёку, дабы подтвердить своей искренней любовью собственные слова. И Мэгги, поражённая этим до глубины души, аж ахнула от того, насколько это было неожиданно и в тоже время приятно. Но, вопреки нежности сестры, она так и не смогла ответить взаимностью, ведь эти слова заставили её окаменеть. Они так сильно задели её, что внутри неё что-то пробудилось вновь. И тогда её тут же обуяла невероятная боль. Боль, что всё это время томилась внутри неё, которую она всегда так отчаянно маскировала. И Мэгги теперь прекрасно знала, что это. Ту же самую душевную боль она испытала тогда, пару часов назад, когда была на волоске от смерти. Когда сказала то, что заставило Шарлотту не убивать её. Она тогда должна была умереть, и это были её последние слова. Слова, которые были в последней ипостаси истинными. Не осознавая этого, Мэгги хотела, чтобы это были её последними предсмертными словами. Почему-то сейчас они вновь отразилось эхом в её голове.       «Каждый день… Каждое утро… Каждый раз, когда я просыпаюсь… Я всегда боялась этого… Каждый вечер, когда я засыпала, я всегда это делала с ужасной мыслью, что могу не проснуться… Я всегда боялась смерти… Ведь была рождена… в страхе перед ней… С самого детства…»...       Почему она тогда сказала эти слова?.. Почему она призналась в этом только сейчас? До сих пор, даже сейчас, она лгала не только сестре, но и самой себе. Теперь Мэгги начала понимать, почему из неё это вырвалось. Ведь она бы никогда это не сказала, только если бы ей нечего было в конце концов терять, как тогда. Никогда бы не призналась в этом ни Изабелле, ни Элизабет, ни себе. Только Шарлотта смогла разбудить в ней эти мысли. Если бы не она, Мэгги никогда бы этого не осознала. И это откровение, вопреки осознанию, по-прежнему глушилось её психикой. Ведь оно было слишком болезненным для неё, слишком неправильным и отвратительным. Она просто не могла в это поверить, а потому забыла свою боль, спрятав её внутрь себя. Всю свою жизнь она глушила её и всячески её маскировала. И в конце концов спряталась за маской. Маской, которую она носит и по сей день. Вот почему слова сестры её так задели. Эта маска только что треснула по швам. Ведь это осознание больше не глушилось. Больше не пряталось в тёмной стороне её души. Теперь Мэгги понимала, почему, пусть и по-прежнему отказывалась принять правду. Правду, что она всегда знала с самого начала, но игнорировала, оказалась для неё слишком тяжела...       И потому сейчас она почувствовала, как внутри неё всё начало ломаться. Постепенно её накрыла несладкая горечь, что заставила её глаза покраснеть. Внутри неё кричало в агонии, и она поняла, что не может долго этому сопротивляться. Только не теперь. И находясь в объятиях сестры, она всё ещё корёжилась от того, что не может ей в этом признаться. «Прости меня, Бэль... Я бы так хотела излиться прямо перед тобой, прямо в твои глаза... Хочу побыть на пару мгновений ребёнком, которого бы ты пожалела, ведь именно тебе я могу это доверить... Только тебе... И потому прости, что не могу сдержать эти слова. Я не могу... Не могу допустить, чтобы ты видела меня такой... жалкой...».       -Бэль... Спасибо... — с красными от горечи глазами прошептала Мэгги, но вопреки своим словам, отпрянула на шаг назад, что заставило Изабеллу выпустить её из своих рук. — Прошу... Пока я помню. Можешь скинуть мне это фото по Instagram?       -Могу, но... Зачем? — спросила Изабелла, недоумевающая не только от этой просьбы, но и в принципе от того, что сестра так несвойственно для неё ушла от её нежности, ведь это было на неё совершенно непохоже. «Да что с тобой?..».       -На память... — покорёжилась ещё сильнее в лице Мэгги, да так сильно, что она была вынуждена от неё отвернуться, более не контактируя с её глазами, ведь боль становилась всё сильнее и сильнее. — Прошу... Просто скинь... Я хочу просто смотреть на него... И радоваться. Хочу, чтобы вы... были для меня напоминанием, почему я всё это делаю... — Её лицо, сгорающее от боли уже было просто не узнать: она вся покраснела, глаза налились кровью так, что на белках были видны капилляры, а её агонический оскал уже сам рвался наружу, да так, что она уже буквально была вынуждена прикрыть рот.       -Ладно, но... — хотела было сказать Изабелла, потянувшись к своему смартфону, который она оставила на диване, но протянув руку, она наконец обратила внимание, что сестра ведёт себя странно, уже даже не просто по поведению, а по внешним признакам, ведь просекла её покрасневшее лицо даже видя её половину, что ещё пару секунд назад было вполне себе обычно. — Сестра?.. Тебе плохо?..       -Я в порядке... Просто... Я... — пыталась держать себя в руках Мэгги, пока её нервы трещали на пределе. — Мне просто нужно вздохнуть. Не бойся, всё хорошо...       -Точно? — всё же взяла в руки смартфон Изабелла, недоверчиво косясь на неё. — Не нужна помощь?       -Да... Нужна, — убрала руку ото рта Мэгги, кое-как себя держав на чистой воле. — Можешь пока поставить чайник и заварить нам обоим кофе?       -Оу... С радостью, — тут же переменилась в хорошую сторону Изабелла, что-то беспорядочно набирая пальцами на смартфоне и параллельно смотря на неё краем глаза. — А ты пока?       -А я сейчас приду. Мне надо охладиться слегка... — прошептала Мэгги, когда поняла, что её моральные силы кончились. Она моментально отвернулась от неё и быстрым шагом вышла из гостиной в прихожую. После чего она вошла в открытую дверь ванной и закрылась, заперев с внутренней стороны замок дверную ручку, чтобы Изабелла не последовала за ней. Из её глаз ручьём потекли слёзы, когда она изнемогающим пьяным шагом отшатнулась назад, мимо стиральной машинки, и упёрлась руками в раковину позади себя, чтобы не рухнуть. Её лицо вновь быстро налилось кровью, накалившись подобно вскипевшей кастрюле. Её зубы схлопнулись подобно тугим тискам, в то время как всё вокруг них дрожало, включая губы. Её лик беспорядочно метался между злостью и виноватой горечью, ведь больше она не держала себя в руках. Она больше просто не могла этого переносить, не могла и дальше смотреть Изабелле в глаза. Особенно после того, что та сейчас ей сказала, и какую искренность вложила в эти слова. Ничего другого, кроме истиной любви и заботы они не источали. И эта чистота теперь в конец выбила Мэгги из эмоционального равновесия. Ведь ирония была в том, что все эти дни именно она никак адекватно не могла ответить взаимностью. Именно Мэгги всё это время и даже прямо сейчас была с ней абсолютно не искренна. Она врала ей. Продолжала лгать и не договаривать. И потому ей было настолько больно при виде, что её младшая сестра никогда не пойдёт на подобное, как пошла она. С одной стороны Мэгги безусловно была очень горда ею, но с другой стороны ей была настолько противна собственная ложь, что она даже не могла посмотреть на себя. На лживую эгоистку, которой она была вынуждена стать. И именно из-за этого она не была в состоянии обернуться, чтобы посмотреть я в зеркало. «Была вынуждена... Да?.. Я была вынуждена лгать, правда?..». Но теперь уже тихо рыдая в слезах от боли и стыда, Мэгги понимала, что знает ужасную правду, что и была ответом на эти вопросы. «Нет... Это совершенно не так!.. Это всё я!..». Именно это осознание и порвало её в конце концов на части, реализовав её уже давно назревающий нервный срыв. И она едва сдерживалась, чтобы не закричать от бешеной злости на саму себя. Не Элизабет заставила её молчать, не она убедила её лгать сестре. Всё это время Мэгги себя лишь убеждала этой жалкой мыслью, что была вынуждена ничего ей не говорить. И жалкой она была как раз потому, что и это была ложь. Ведь не Элизабет была причиной её лжи с самого начала. Она лишь стала триггером и оправданием. Аниматроник лишь поставила её перед выбором, но решение приняла уже она. Именно Мэгги выбрала лгать ей, даже зная, что это приведёт к страданиям. Бесстыже врать родной сестре, подвергнуть их доверие и взаимопонимание коллапсу. И ради чего? Именно этот вопрос и сломал её. Мэгги попросту не могла дать на него нормального ответа. Она могла сколько угодно оправдываться тем, что это всё ради Элизабет, но её смерть точно ей бы никак не помогла. Ведь пару часов назад Мэгги действительно хотела умереть от рук Шарлотты. И это желание было точно не ради её блага. Эта попытка суицида, а иначе это никак нельзя было назвать, была её личной инициативой. И никому бы она не принесла счастья. Элизабет бы лишилась своего единственного оставшегося друга, с которым только-только подружилась по-настоящему. Изабелла бы утонула в горе и вряд-ли бы отправилась после такого. Вся её семья, все те, кто хоть как-то ценили и любили, получили бы сокрушительный удар. Никому не было бы от этого хорошо. Никому... Кроме неё самой... Кроме Мэгги... «Что я делаю?..». Её слёзы отчаяния начали падать на кафель прямо под её ногами. Её рука сама потянулась к неё перекошенному лицу и сжалась, перекрывая всё, кроме заплывшего красного правого глаза. В её душе всё словно бы треснуло, продолжая разрушаться с каждым сокращением её сердца. Мэгги тихо захныкала, не в состоянии что-то сделать со своими заболевшими чувствами. Её мозг продолжал воспроизводить заново всё то самое болезненное, что теперь стало для неё самым настоящим кошмаром:       «Мэг, ну… Брось! Возьми себя в руки, тебе уже 25 лет. Я не могу поверить, что такую милашку, как ты, никто не может полюбить».       «Ты так отчаянно искала меня, подвергая свою жизнь опасности».       «Что если дело не в бандитах, Мэг? Что если тебе грозит опасность, даже если ты считаешь, что ты в безопасности? Я больше всего боюсь именно этого, пойми меня».       «Жизнь перед глазами не промчалась?..»       «Что в тебе такого особенного, что отличало бы тебя корыстного и эгоистичного человека? Я ни за что не поверю, что ты не преследуешь своих личных целей!».       «У тебя в отличие от других людей, действительно не было выбора между жизнью и пороком».       «Я больше ни к кому не могу обратиться, Мэгги. Осталась только ты».       «Теперь я понимаю по-настоящему, что за чувство тобой движет. Этот твой энтузиазм узнать правду, как смысл твоей жизни, твоя цель, перед которой ты не останавливаешься и потому чувствуешь себя живой. И когда ты так близка к истине, ты не сможешь повернуть назад, ведь риск может полностью оправдать потенциальная награда. Это твоя суть…»       «Так что она либо умрёт в мучениях, либо я её сама прикончу».       «Ничего не меняется. Ты жалкая».       «Почему ты просишь меня убить тебя!?»       «Так это что было!? Реально тут сейчас пыталась суицид совершить!?».       «Порой, мне кажется, что в отличие от меня ты так одинока. Работаешь, сидишь тут, раскрываешь теории заговора... гонишься за приключениями. Но... Мне порой кажется, что ты словно пытаешься убежать ото всех. Наверное, глупо так думать, ты ведь такая взрослая и успешная. Только... Сколько я тебя знаю, ты никогда не говоришь о своих отношениях. О друзьях, о парнях... О родителях... Словно у тебя их нет. Или же ты просто не придаёшь этому никакого значения. Но я вижу по глазам, ты искренне придаёшь значение мне. И я счастлива в осознании, что я для тебя значу столь многое. И потому... Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя одинокой. Я здесь... С тобой. И ты всегда можешь поделиться со даже своими самыми сокровенными секретами. Я никогда тебя не оставлю, это я тебе обещаю, сестра. Обещаю...»...       -Возможно, я всё это время... лишь притворялась, что стала другой… — прошептала обречённая в своей боли Мэгги и уселась на край обода ванной, не в состоянии больше стоять на ногах, даже не пытаясь остановить свой хаотичный поток эмоций. — А на деле, так и осталась той... жалкой девчонкой, — она прикрылась второй ладонью, полностью заслонив свой взгляд и обратившись глазами во тьму, — заблудившейся в большом-большом лабиринте… Господи!.. Что я делаю...! Господи...!...       Южное шоссе 37б, убежище Элизабет. Буквально в этот же момент:       -Мэгги... — жалобно прошипела Элизабет, растрогавшись её словами и её болью до глубин души, ведь всё это время слышала её тихие рыдания и слова, произнесённые в отчаянии, через её смартфон, что судя по всему она так и не выложила из кармана своих брюк. — Мне так жаль... Мне действительно... жаль тебя...              0:21. Квартира Мэгги:       Полночь... Вся квартира была окутана мраком. Больше здесь ничего не светило. Ни единой лампы, ничего светящегося. Только чистый мрак. И едва заметно переливающиеся тени и световые блики, появляющиеся и исчезающие со стороны окна. Приятные ночные признаки живого ночного города, жизнь в котором никогда не прекращается, даже в ночное время суток. Огни в квартире погасли десять минут назад, и с тех пор Скай переключилась на ночной режим. Ничего не могло скрыться от её взора в гостиной. Всё было подсвечено сквозь её ночной визор. Будучи включённой в фоновом дремлющем режиме, она наблюдала, как с упоением спокойно спят сёстры Берг в своих постелях: Мэгги, укутавшись в лёгкое одеяло, лежала на неразложенном диване, в то время как Изабелла лежала спиной к ней с растрёпанной причёской на кровати-раскладушке, глазами прямо к окну. Сама же Скай как была на столе рядом с окном, так никуда с него не девалась. Конечно, она отдавала себе отчёт в том, что это далеко не лучшее место для наблюдения, но она не могла выдавать себя. Она опасалась даже пошевелиться, хотя могла чуть-чуть двинуться, просто шевеля своими лучами, подобно лапкам насекомого. Плюс ко всему, сейчас она находилась на зарядной станции и по-прежнему подзаряжалась. Пусть заряжалась она достаточно резво, её батарея всё ещё не была заряжена до оптимального уровня. Потому ей ничего не оставалось, кроме как просто ждать, не имея права пропускать для себя эту ночь с помощью гибернации, ведь не могла пренебрегать своей миссией. Всё, что она могла, лишь продолжать мыслить. «Заряд 51%. Скорость заряда — оптимальная. Расчётное время до полного заряда — 49 минут 21 секунда. Провожу сканирование. Угрозы не обнаружены. Анализ окружающей природы по звуковым датчикам — спокойно. Уровень угрозы — 1. Причина угрозы — Изабелла Берг». Не смотря на то, что обстановка была спокойной, Скай не спускала глаза с младшей сестры Мэгги, что сейчас просто мирно спала и не двигалась. Не смотря на то, что она являлась сестрой её подопечной, Скай понимала, что не доверяет ей. И на это были довольно-таки веские причины, ведь она наблюдала за ней последние полчаса, пусть и со стороны. Она анализировала её поведение и подметила для себя, что для своего характера она вела себя не совсем обычно. Да, она её практически не знала, ведь не провела с ней столько же времени, сколько провела с Мэгги, однако этого времени ей хватило, чтобы понять примерный темперамент её характера. «Изабелла Берг не типичный индивид женского пола. Она гораздо острее реагирует на вещи, чем её старшая сестра. Этим и вызвана её импульсивность и взрывные эмоции. Её темперамент отчасти схож с темпераментом моей создательницы, однако я не подмечаю особого чувства юмора у неё. Также не имеет той же прагматичности. По крайней мере по тому, что увидела я. Однако выводы скорее всего поспешны, и мои наблюдения неверны. Аргумент — Изабелла Берг смогла раскрыть происхождение снаряда-транквилизатора. Что позволяет сделать заключение — её IQ очень схож с IQ её сестры. Исключение — она в значимой степени подвержена эмоциям в отличие от Маргарет Берг». Определив такой темперамент у Изабеллы, искусственный интеллект Скай отчасти был в замешательстве, ведь часть данных не совпадали с увиденным этим вечером, так как младшая сестра Мэгги вела себя нетипично даже для своего темперамента. Словно она намеренно сдерживала себя. Закрывала часть эмоций. Вела себя так, будто отчаянно пыталась не сболтнуть чего-нибудь лишнего. А это для Скай означало только одно: «С вероятностью 75% она что-то умалчивает. 25% в сторону того, что у неё просто убитое настроение. Я предпочитаю придерживаться первого варианта. Если есть даже малейшая вероятность, что она что-то скрывает, значит я не могу ей доверять. Надо быть на стороже. А пока...».       -Скай?.. Не спишь?.. — внезапно прямо над ней послышался шёпоток, и Скай, моментально сменившая свой цифровой взор с Изабеллы туда, откуда раздался голос, неожиданно для себя обнаружила Мэгги, которая успела за время её наблюдения за Изабеллой тихо встать с дивана и подойти к ней в упор, прям к столу. «Маргарет?».       -Тише-тише... Не светись... — настолько тихо шепнула ей Мэгги, что казалось, будто она ничего и не говорила вовсе, по всей видимости специально разговаривая таким неразличимым шёпотом, который могла разобрать только Скай, после чего она аккуратно поднесла к ней руку и тихо погладила её по корпусу пальцами. — Если ты тут, подай мне сигнал... На долю секунды включи любой винт...       «Принято» — промыслила Скай, приняв от неё эту команду и на считанные мгновения включила свой правый передний ротер, который успел провернуться на один прямой угол.       -Хорошо... Теперь доверься мне и не дёргайся... — удовлетворилась едва заметной в темноте улыбкой Мэгги, после чего вцепилась в её чёрный корпус этими же пальцами и подняла её с зарядной станции, тут же переложив её себе на левую руку и поднеся её окуляром к своему лицу, чтобы дрон её видела чётко. — Тихо... Мне нужна твоя помощь...       Пять минут спустя:       Изабелла, находящаяся в своей постели в полудрёме, краем слуха услышала, как где-то вдалеке в прихожей только что щёлкнул едва слышимый замок входной двери квартиры, и моментально продрала глаза. Она понимала, что не могла ослышаться, она уже была готова услышать этот звук. Глубоко в глубине своей души она подозревала, что это произойдёт. А потому, стоило ей услышать это, как её напуганные глаза тут же взвелись, а она сама, взяв своё одеяло в руки перед своей грудью, тут же запустила себя прессом вверх, подняв свой торс практически молниеносно, чтобы сидя оказаться в вертикальном положении. Тут же, стоило ей так резко подняться, её растрёпанная причёска взлетела ввысь, подобно салюту, а потом упала прямо ей на лицо, загородив ей обзор, заставив её даже вздрогнуть от испуга, ведь она внезапно ослепла. «А! Что!? Где!?». Однако через секунды она поняла — это всего лишь её густые волосы, накрывшие её лицо. А потому она дёрнула головой влево, и её растрёпанные волосы, словно сдуло ветром, вернулись в свою почти что привычную форму односторонней чёлки. В страхе перед тем, чего она всё это время так боялась, Изабелла наконец-то повернулась на диван, на котором ещё несколько минут назад спала Мэгги, в душе надеясь, что ей лишь показалось, и её застигла весьма ожидаемая, но всё равно очень разочаровывающая картина. На диване во тьме осталась лишь незаправленная постель и смятая по центру подушка. Мэгги исчезла... «Серьёзно!?..». Тут же, стоило ей увидеть, что диван пустует, Изабелла моментально обратила свой испуганный взгляд в сторону стола, в надежде увидеть глянец корпуса Скай на его поверхности. Но и тут её опасения лишь подтвердились — Скай, а также зарядник для неё, исчезли со всеми потрохами. «Проклятье... Мэг... За что?..». И тогда, окончательно осознав, что Мэгги вновь взялась за своё и ничего ей не сказала снова, Изабелла расслабилась и упала спиной на свою подушку, обратно в собственную постель. Она понимала, она ожидала этого. Того, что Мэгги вновь возьмётся за старое. Даже предсказала себе, что опять умолчит ей о своём очередном ночном походе. И всё равно, даже зная обо всём этом, она была впервые так глубоко разочарована. Собственная старшая сестра, что была для неё идеалом большую часть её сознательной жизни, спустя столько лет наконец-то её разочаровала до глубин души. Изабелла была потрясена этим, ведь продолжала надеяться, что на Мэгги подействуют её слова. Она ставила на то, что услышав её, её сестрёнка задумается. Но, как оказалось, это было бестолку. Теперь Изабелла убедилась — сестра её не слышит. И это понимание её только что раздавило. Вот почему сейчас, зажмурив глаза, она дала вновь волю своим тихим слезам. Лютая обида наконец-то обуяла её бедное сердце, а гнев лишь подбрасывал лишних дров в огонь её решимости. Всё, чего ей не хватало всё это время, лишь доказательство. Доказательство того, что сестра с ней действительно больше не откровенна. «Я была слепой дурой... Я видела с самого начала!.. Что ты преследуешь какую-то свою личную цель... Цель, о которой не хочешь рассказать даже мне!.. Родной сестре!.. С каких это пор у нас с тобой такие секреты, что для тебя они дороже нас с тобой!?.. Однажды ты погибнешь, Мэгги... Ты уже чудом выжила... дважды... Почему ты мне не сказала?..». Изабелла понимала, что не может быть обманута собой в своих догадках. А именно, что Мэгги буквально соврала, так и не сказав ей, что встретила убийцу Стоуна. А всё дело было в том чёрном поперечном следе на шее Мэгги, что она увидела на ней полчаса назад, когда она вернулась домой. Она уже видела такой на всех остальных трёх жертвах также, как видела его на шее погибшего наставника. Она бы узнала его где угодно. Именно поэтому она так вспылила от ужаса, когда обнаружила на ней буквально такие же горелые остатки с опалённым отпавшим резиновым покрытием. Уже на ощупь, когда она чиркнула ногтем по её шее, она узнала эту сажу. И сейчас она лишь благодарила свой гибкий ум за то, что позволил ей сообразить собрать эти частички ногтем и сохранить их, даже если Мэгги призналась бы во всём сама. «Никогда не думала, что моя предусмотрительность спасёт всю ситуацию. Этих собранных частиц должно хватить. Мэгги не подозревает, что я уже сложила их в отдельный пакетик для улик. Утром отнесу их в лабораторию и изучу их. Не важно, что они будут слегка смешаны с моей ДНК. Жаль, что образец вышел нечистым, но у меня не было другого выбора. Не имеет значения. Главное, чтобы у этой же штуки был такой же состав, что и у остатков на всех предыдущих жертвах. Если да, то... Мэг... Я не могу так больше... Я всеми силами отвергала от себя эту мысль. Мысль, что ты, родная моя сестра, всё это время мне врала... Почему ты молчишь?.. Почему врёшь мне прямо в глаза!?.. Как мне тебе теперь простить подобное?.. Я больше не в состоянии это терпеть.Ты не понимаешь... Не понимаешь, что я чувствую... Почему!?.. Неужели я для тебя действительно пустое место!?.. Моё сердце горит!.. Оно горит... решимостью... Всё, чего мне не хватало, лишь доказательства, что ты мне врёшь... Теперь я понимаю... Я не могу тебя оставить... Ты говорила, что не хочешь взрослеть... Но... мы уже не дети, будем честны... Мы уже взрослые люди... И потому пора бы и мне принять своё взрослое решение... Я сделаю всё что угодно, чтобы ты меня услышала. Даже если мне придётся заставить тебя остановиться!.. Даже если я... по итогу стану той... кто посадит тебя за решётку... За то ты будешь в безопасности... сестрёнка... Да будет так, Мэг...».       В это же время снаружи дома где-то на крыше:       -Объект на улице. Жду приказов.       -Продолжаем наблюдение. Если хотим устранить её тихо, придётся выждать правильный момент. Проявим терпение. Цель сама придёт в наши руки...