***
От кошмаров Гарри проснулся ни свет ни заря. Снилось квиддичное поле. И целое море бладжеров, ни два, ни три, а неисчислимое множество. Он летел на огромной скорости и это был сущий кошмар. Они были кругом. Бладжеры. Бладжеры. Бладжеры. В панических мыслях Гарри лежал в темноте. Лучше бы ему приснился Малфой, чем такая тревожная бойня с бладжерами. Наверное, слишком перенервничал перед игрой? Нервы в последнее время стали совсем ни к черту… Этот переворот, катастрофа, переезд. Всё слетело с катушек. И он сам… Он тоже… Борясь со своими противоречивыми чувствами. Перед выходом из спальни сегодня он решился втихаря надеть серёжку-гвоздик в левое ухо. Сегодня матч. Сегодня его день. И вряд ли Рон станет доставать из-за такой ерунды со своими надоевшими гомофобскими заебами. Рон сейчас весь погружен в квиддич, весь на мандраже перед предстоящей игрой. Гарри вставил в ухо маленькую серёжку-гвоздик с чёрным глазком. Давно хотел это сделать, ещё летом проколол ухо. Но вот поведение друга настораживало. В самый первый день их заселения он так гневался на «пидорских» слизеринцев, что Гарри решил немного подождать. Завтрак. Пара часов отдыха. Раздевалка. Разминка. Таков был план. За завтраком Малфой также не смотрел в его сторону. Злится гад? Уж не вздумал ли отцу рассказать? За завтраком все были взволнованы предстоящей игрой. Со всех сторон сыпались провоцирующие шуточки и издёвки. Гарри слышал, с каким рвением стороны факультета отстаивали свои позиции, и понимал, как важно сегодня не подвести команду. Казалось, больше всех переживал Рон. Он всегда перед матчем начинал нервничать и сомневаться в себе. Слизеринские гады знали про эту слабость, и всегда перед матчем давили на него сильнее, больше, чем на других, желая вывести из равновесия вратаря команды-противника. Что ж, придётся потратить время и на поднятие боевого духа своих игроков. С трудом, но всё же удалось убедить друга, что он ничуть не хуже других вратарей и уже отлично себя показал. А всё эти подколодные змеюки просто не брезгуют никакими методами на пути к своим целям. — Выше нос, Рон! Всё будет хорошо! Ты отлично справляешься! Всё, что тебе нужно - просто не нервничать. Смотри, они же только этого и ждут. Давай, подними голову и утри им нос! Победа будет за нами! Рыжий одобрительно кивнул.***
Матч начинался. Трибуны были полны фанатов с обеих сторон. В воздухе мерцали дымные баннеры поддержки, раскрашенные в цвета факультетов. По всему стадиону стоял гул. Гарри краем уха слышал, как скандировали кричалки где-то вдалеке. День был солнечный. Ничто не предвещало беды. Мадам Трюк свистком подала сигнал начинать матч. Дин Томас первый поймал квоффл и понесся с ним через поле, отбиваясь от противников. Вейзи и Ургхарт зажимали его с обеих сторон, и в итоге Ургхарт отбил квоффл, а Дин чуть не свалился с метлы от подсечки Вейзи. Слизеринцы играли агрессивно. Загонщики обеих команд удачно отбивали бладжеры. А Гарри тем временем летал по полю, выискивая маленький золотой снитч, который и должен был спасти всю команду. Рон всё ещё был в приподнятом настроении, полный отваги и оптимизма. Несмотря на агрессивную игру, чрезмерное пихание локтями, штрафные не назначали и всё относительно шло гладко. Счёт был уже 70:50 в пользу Гриффиндора, как вдалеке замаячил снитч и отдалялся в сторону солнца. Лишь его отблески в небе указывали путь. Гарри в ту же секунду сменил направление и помчался за снитчем сквозь тучи, быстрее ветра. Маленький озорной шарик так же быстро отдалялся. Харпер, ловец заменяющий Малфоя, тоже полетел в погоню, и стал уже догонять Гарри. Они долго летали по полю почти бок о бок, и когда Гарри его обогнал и на расстоянии вытянутой руки приблизился к снитчу, Харпер прихватил хвост его метлы. От неожиданного замедления, Гарри чуть не потерял равновесие. Снова никаких свистков. От обиды захотелось врезать этому болвану. Ну ничего. Гарри им еще покажет. Снитч стал резко менять направления и Гарри погнался за ним, выписывая сложные пируэты на поле, так ловко, что Харпер далеко отстал позади. Снова снитч был уже близко. Вот-вот и Гарри достанет его рукой. Весь стадион замер в ожидании. Гарри уже стал протягивать руку, как почувствовал внезапный удар в спину. Бладжер отлетел на расстояние и снова полетел в сторону Гарри, вскоре к нему присоединился и второй. Загонщики Ричи и Джимми отчаянно пытались отбить оба бладжера, те отлетали, но тут же снова выбирали своей целью ловца Гриффиндора, и никого больше. Гарри резко взлетал вверх, опускался пулей, увиливал в стороны. И уже изрядно запыхался, гоняясь от двух сумасшедших железных шаров, желающих разбить ему голову и столкнуть с метлы. Снитч пропал из виду. Охотники тоже вымотались, пытаясь справиться со своей задачей. Бладжеры будто заговорённые кружили над Гарри, не давая ему покоя ни на секунду. Один из шаров врезался в метлу, и Гарри едва удержался на ней. Второй тем временем летел в голову, за долю секунды удалось увернуться от удара. Подступала паника. Это не может продолжаться вечно. Снитч был потерян, и не было никакой возможности отправиться на его поиски. Все силы и внимание забирало уворачивание от бладжеров, которые и не думали лететь к другим игрокам, как бы их не отбивали. Они снова возвращались к своей цели и на бешеной скорости пытались врезаться в лицо, грудь, спину, куда угодно. Проклятье. Адреналин немыслимо бил в кровь. Эта гонка уже была не на победу, а на выживание. Гарри что есть силы сжимал метлу между ног и мчался как можно быстрее, расчерчивая в небе траекторию хаоса. Который сейчас творится в его голове. Да что за чертовщина? Гарри кружил всё ниже и ниже. Бладжер ударил в грудь, и он, потерял равновесие и полетел на землю. Раздался свисток. Протащившись ещё несколько метров по земле на скорости, он врезался в ограждение. Тем временем Харпер поймал снитч. О чём и провозгласил свисток, останавливающий игру. Вся команда красно-золотых тут же бросилась к Гарри. Побледневший Рон ощупывал товарища и, срывая горло, звал колдомедиков, которые уже бежали с носилками с другого конца поля. Гарри зло рычал. — Бля, да не нужен мне колдомедик, отъебитесь! Мы матч просрали! Ебучие бладжеры! Он откинул голову на песок, все мышцы на лице напряглись. Как сильно он сдерживал слёзы, но соль разъедала глаза под стёклами очков. Обида. Обида душила горло. Ком. — Ебучие сраные бладжеры! Он отталкивал подбежавших колдомедиков. Отпихивал локтями, пытаясь самостоятельно встать на дрожащие ноги. — Я здоров! Что непонятного?! Отбиваясь от толпы, он пошёл прочь со стадиона, прихрамывая на одну ногу. Злой. Бешеный. Со сверкающими глазами. Дрожащие ладони сжимались в кулаки. А изо рта летел один сплошной мат. Рон побежал вслед за другом. — Ты куда? — рыжий был встревожен. — Ты разве не понял? Это всё Малфой! Гнида! Мстит мне за гипс! Я найду этого урода и разберусь с ним! Было решено идти на поляну за замком, куда двигалась толпа слизеринцев с намерением отметить победу. Минут двадцать они рыскали среди выпивающих и веселящихся учеников слизерина, но так и не нашли этого проклятого Малфоя. — Я убью его! — рычал Гарри. — Проклятый, проклятый Малфой! Хорёк! Посидев ещё у озера, Рон сказал, что пойдет отмечать поражение к гриффиндорцам, которые собрались где-то возле леса. Рыжий пытался силой увести с собой взбешённого друга, но безуспешно. Гарри пошёл решил вернуться в замок, никого видеть он не хотел.***
Спальня
Гарри вошёл в спальню и увидел, что и тут нет проклятого Малфоя. Он подошёл к столу, за которым занимался Хорёк. Хотелось крушить всё, что с ним связано. Как он посмел так подло поступить? В груди поднялись волны жара. Гриффиндорец отыскал кастет в своей тумбочке и вернулся к месту обитания недруга. Гарри со скрежетом провёл кастетом по стеклянной поверхности стола, оставляя царапины. Острые металлические шипы прорезали невидимую гладь, словно свирепые мотыльки. Сердце стучало, как отбойный молоток. Фото белобрысого засранца под стеклом исказилось, линии прошлись узорами по ухмыляющемуся портрету. Гарри сжал кастет так, что пальцы побелели, и треснул костяшками прямо в лицо Драко на колдографии. Стекло раскрошилось на мелкие кусочки, отзываясь звоном в ушах. Болезненным эхом. В глазах поплыло. Поттер нахмурил брови и стиснул челюсти до хруста. По скулам ходили желваки. Блондин под осколками даже не думал прятаться, он аккуратно поправил воротник, и продолжал улыбаться с колдографии. Гарри сверлил его взглядом, швыряя осколки со стола, как маньяк. Израненными пальцами он вытащил чертову картинку и разорвал на куски. По телу прошла крупная дрожь. Капелька крови упала на один единственный оставшийся осколок на столе. Гарри плюнул на его колдографию и рванул прочь из спальни. Дверь за ним грохнула так, что штукатурка попадала со стен. Воздух в комнате остался наполненным и горячим, как кипящая лава. Изящный стол из богатой древесной породы запомнил металлический запах, запомнил солёный вкус. Сохранил отпечатки пальцев, получил ожоги от зелёных фар, пылающих чувствами, бурлящими через край, вырывающимися наружу. Столешница впитала жар ладоней, микрокусочки кожи с разгорячённых пальцев. Тут был огонь. Тут был Гриффиндор. Тут был Гарри. У него молнии в груди. Искры. Электрические разряды. Гарри срочно требовался ледяной душ, и он направился в душевую для мальчиков. Пламя стало слишком обжигающим. А напряжение достигло пика.