•••
Весь следующий день прошёл для Нур словно сон. Ближе к полудню девушка, казалось, наконец-то окончательно пришла в себя, несмотря на всё также сохраняющуюся слабость, она чувствовала себя лучше. Приходил врач, что-то спрашивал и его вопросы так разозлили девушку, за кого они её принимают? Она вовсе не сошла с ума. И Эргенч молчала, не желая отвечать, сказав лишь о том, что будет говорить только с госпожой Эргеч. Мерьем винит себя в произошедшем. Нур это чувствовала, в каждом взгляде, в каждом слове. Зря она так, это вовсе не вина актрисы. Но Эргенч не может ей этого сказать, нельзя, чтобы кто-то узнал правду и от этого морально темноволосой становилось только хуже. Подруга вновь страдает из-за неё. Из мыслей девушку вырвал звук открывающейся двери, и вот на пороге появилась Сельма. —Нур, здравствуй! Как ты себя чествуешь? — психотерапевт присела рядом с кроватью на стул, на котором ещё несколько минут назад была Мерьем. —Я… Со мной всё в порядке. — рассеяно отозвалась девушка, но тут же продолжила более уверенно. — Мерьем сказала, что нам нужно поговорить и тогда меня отпустят домой. — закончила темноволосая. —Это так, ведь ты отказалась говорить с местными специалистами, а это обязательная процедура после того, что с тобой случилось. — продолжила уверенно, но мягко Эргеч, которая уже давно научилась находить подход к своей клиентке. —Я им не доверяю, они думают, что я сумасшедшая! Это вовсе не так! — чересчур громко закончила девушка, а глаза наполнились слезами от бессильной злобы и обиды. —Тише, Нур, я знаю, что ты не сумасшедшая. Но нам важно поговорить о твоём нервном срыве, чтобы постараться предотвратить повторения. — всё также спокойно продолжала блондинка. Понимание в карих глазах, вот, что отличало её от остальных врачей здесь. —Я почти ничего не помню… — ответила Эргенч, опуская глаза на перемотанные руки. Но она лгала. Девушка прекрасно всё помнила. Явственно видела перед глазами лицо Грэга, его низкий, но бархатный голос эхом раздавался в голове, каждое слово темноволосая помнила. И своё отражение в зеркале, и то, как перехватывало дыхание, как больно было счесывать кожу, всё помнила. Но никому не скажет, никогда. —Нур, давай попробуем вспомнить тогда, это очень важно. Что могло тебя так расстроить? — продолжала настаивать на своём психотерапевт, замечая панику в голубых глазах и… Злость. Раньше Эргенч никогда не проявляла агрессии. —Я же сказала, что ничего не помню! — тут же отозвалась темноволосая чаще дыша. И вдруг ей захотелось прогнать Эргеч, остаться одной. —Хорошо, тогда я ухожу. А в связи с тем, при каких обстоятельствах ты попала сюда, тебя переводят в психоневрологический диспансер. — блондинка встала со своего места, и забрав с тумбочки сумку направилась было к двери, однако её остановил резко изменившийся голос. —Нет! Пожалуйста, не уходите! Простите меня! — жалобно выкрикнула Эргенч, а в глазах застыли слёзы. —Я прошу вас! — продолжала темноволосая, казалось, ещё чуть-чуть и у неё начнётся очередная истерика. —Итак, — Сельма повернулась, медленно возвращаясь на своё место, спокойно продолжая. —Что же заставило тебя так переживать, ты не хочешь мне рассказать, верно? — закончила блондинка, и зоркий взгляд карих глаз устремился на девушку, казалось, от Эргеч ничего нельзя было скрыть. —Я не… — Нур тут же занервничала, с новой силой заламывая пальцы. —Я не могу рассказать. Нельзя. — решила всё же частично открыться Сельме темноволосая. —Почему? Тебе кто-то угрожал? — теперь уже Эргеч напрягаясь, и это было заметно даже для Нур. —Да, но я уверяю вас, больше такого никогда не повторится! Пожалуйста, я хочу домой, мне плохо здесь! — мгновенно сменила тему Эргенч, словно то, что произошло вчера, было уже вовсе не важно. —Нур, тебя отпустят домой, не переживай. Но тебе нужно рассказать, что произошло, иначе это может стать опасным. Ты прекрасно знаешь, кто твой муж и если тебе кто-то угрожал… — хотела было продолжить блондинка, но тут же была перебита. —Это не связано с Халитом. — уверенно отозвалась темноволосая. Заправив выбивающиеся пряди за ухо, Боже здесь даже нет заколки, как же она ненавидит эти распущенные волосы. —Раз ты так уверена, — решила всё же отступить Эргеч, но она обязательно вернётся к этому вопросу. —Пусть будет так. — согласилась наконец-то психотерапевт, тут же замечая облегчение собеседницы. —Госпожа Эргеч, я хотела спросить… вы ведь, как врач, должны точно знать… — Эргенч запиналась с каждым словом, всё больше не зная, как сформулировать всё не слишком очевидно. —Это ведь не нормально если я ну… как это сказать. Мне кажется, я испытываю чувства, которые раньше мне были не знакомы… — бессвязно закончила Нур, опуская взгляд. —Какие чувства? — уточнила психотерапевт, по правде говоря, не совсем понимающая, что именно имеет в виду девушка. —Я… как это сказать?… — Эргенч в очередной раз запнулась и, казалось, стыд и тревога вскружили голову. Мир перед глазами закачался из стороны в сторону, казалось, смешиваясь в одно непроглядное пятно. —Нур, дыши. — голос Сельмы эхом раздавался в голове. —Вспоминай, о чём мы говорили, это всё в твоей голове. Только ты можешь управлять собой и ничто более. — бывшая актриса чувствовала ладони блондинки на своих руках, пытаясь прислушаться и взять себя в руки. И девушка таки пыталась совладать с собой, отгоняя сковавшую разум тревогу и страх. Слушала слова Эргеч, становилось спокойнее и со временем предметы перед глазами вновь стали обретать чёткость, а дышать стало намного легче и спокойнее. —Лучше? — уже четко услышала голос блондинки бывшая актриса. —Да… — неуверенно ответила Эргенч закивав. —Я поговорю с врачами и вечером ты уже будешь дома, но мы ещё вернёмся к этому разговору. — закончила блондинка, поднимаясь со своего места, забирая сумку.•••
Ночь сегодня была звездная и невероятно тёплая. Нур действительно чувствовала себя намного лучше дома, несмотря на то, что от новых лекарств казалось, что всё происходящее какое-то нереальное. Девушка сидела на скамейке, застеленной мягким пледом на просторном балконе, он выходил на спокойную улицу, на которой, после десяти вечера, уже не возможно было заметить почти ни одну машину. Эргенч, по правде, думала о чём-то своём отвлеченном сначала, но сейчас не было ни единой мысли. Внезапно, словно откуда не возьмись, рядом появилась Мерьем. На лице девушки сияла улыбка, поставив на стол тарелку с фруктами, присев на скамейку, случайно положив ладонь поверх руки подруги. И, непонятно от чего, Нур вдруг стало так тепло и приятно от этого касания, но она тут же постаралась прогнать это чувство. —Как ты себя чувствуешь? — спросила Узерли спустя долгое молчание. —Хорошо, если можно так сказать. — грустно улыбнулась Эргенч, вглядываясь наверх. —Небо сегодня такое красивое, правда? — Узерли смотрела на подругу и, казалось, в её невероятно чарующих голубых глазах отражались все звёзды мира. —Да, давно не было такой ясной ночи. — улыбнулась актриса, сильнее сжимая руку подруги. —Смотри! — Нур, словно ребёнок, указывала пальцем в небо, вызывая умиление актрисы. — Там созвездие большой медведицы, а вот и маленькой. Папа говорил, что если увидеть их рядом, наступит белая полоса в жизни. — договорила бывшая актриса, и какая-то грусть скользнула в её охрипшем, казалось, навсегда голосе. —Обязательно наступит, милая. Я уверенна, ты будешь по-настоящему счастливой, вновь. — совсем тихо, словно говоря какую-то тайну, ответила Узерли, опасаясь спугнуть момент, полный умиротворения. —Я смотрела свои старые фото, знаешь, я сильно изменилась. Словно совсем другой человек. — решила открыться подруге темноволосая, смотря в её глаза, казалось, по-особому пронзительно. —Ты и сейчас очень красивая, Нур, невероятно красивая. — уже совсем шепотом говорила актриса, не в силах оторваться от этих лазурных очей, в которых, казалось, плескалось море. —Правда?… — неуверенно отозвалась Эргенч, и казалось, их лица по какой-то невиданной силе оказались в нескольких сантиметров друг от друга. —Да. — единственное, что успела сказать Мерьем, прежде чем губы Нур накрыли её собственные. И в этот момент Эргенч не думала ни о чём, ни о реакции подруги, ни о том, что это вовсе не правильно, слишком сильно бывшая актриса хотела, чтобы это случилось. Вкладывая всю свою душу в этот поцелуй и, казалось, губы Мерьем были слаще любых яств, такие дурманящие и чарующие. Хотелось, чтобы время остановилось навсегда в этом моменте. Однако неожиданно до слуха донёсся обеспокоенный голос. —Нур, ты слышишь меня? — всё, что было несколько секунд назад, растаяло, словно морок, а Эргенч удивлённо уставилась на подругу, касаясь губ руками, казалось, она всё ещё чувствовала этот поцелуй. Поцелуй, которого не было. —Да… Я просто задумалась, прости… — запинаясь ответила девушка, пытаясь прийти в себя. —Скоро пора спать, давай я заплету тебя, чтобы снова не спать с этой неудобной заколкой? — предложила шатенка, доставая из сумки, всё это время оказывается стоящей, рядом расчёску. —Хорошо… — отозвалась Нур, придвигаясь ближе к актрисе и поворачиваясь спиной. Мерьем сняла украшение, сразу же отдавая его подруге, чтобы та не распереживалась лишний раз и принялась расчесывать длинные волосы. Которые уже который месяц ломкие и секущиеся из-за лекарств. Они легко и сильно путались, поэтому Узерли старалась расчесывать как можно аккуратнее. Собственно, так прошло около десяти минут в полной тишине. И вот когда актриса начала плести послышался какой-то по особенному тихий и надломленный голос Эргенч: —Хочешь, я тебе расскажу, почему ненавижу распущенные волосы? — спросила девушка не поворачиваясь, всё также смотря на звёздное небо и засыпающий город. —Если ты готова, я, конечно же, выслушаю. — ответила шатенка, продолжая заниматься своим делом, прекрасно понимая, что Нур легче рассказать обо всём не смотря в глаза подруге. —Халит очень любил мои волосы...••••
Вечер обещал быть спокойным. Халит звонил в обед и голос его был непривычно добрый, хотя это слово, наверное, не совсем подходит, но другого Нур подобрать не могла. По привычке разложив приборы на стол, девушка выложила на тарелку салат и жареное мясо. Что уж, а готовить за это время она научилась хорошо. Подходяще для Халита, это главное, ему нравилось, а значит меньше следов останется на теле. К слову, в последнее время всё и правда было слишком уж спокойно. Эргенч приходил домой поздно, уже три дня подряд. Нур прекрасно понимала, что проводит он время с другой женщиной. Интересно, он с ней также груб или нежен, как был когда-то и с самой Эргенч. Впрочем, этого она наверное никогда не узнает, оно и к лучшему. Однако сегодня Халит придёт к семи. Оставалось уповать на его хорошее настроение. В дверь позвонили и девушка поспешила открывать. Были ли у Халита ключи? Конечно были, однако это был своеобразный ритуал, Эргенч всегда должна была открывать мужу дверь сама. И вот волна дрожи по-обычному пробежала по телу, в тот момент, когда темноволосая встретилась с холодным взглядом мужа. Тот, однако же, прошёл в коридор, снимая обувь. —Что с волосами? — сурово спросил актёр, поворачиваясь к жене, как обычно, игнорируя любые приветствия. —Я забыла снять заколку, прости… — тут же затараторила девушка, снимая украшения, от чего длинные густые волосы распались по плечам. —Элементарных вещей не можешь запомнить. Скажи мне, почему ты такая дура? — мужчина замахнулся, а Эргенч тут же вся сжалась, закрывая лицо. —Прости, пожалуйста!… Не бей, прошу! — слёзы комом встали в горле, а руки задрожали. Когда девушка всё же решилась открыть глаза, не почувствовав удара, она обнаружила, что в коридоре одна. Немного успокоившись, Нур решила, что нужно идти на кухню. Ведь если не прийти, муж разозлится ещё больше. Девушка тихо прошла в комнату, муж тем временем уже принялся за ужин, Эргенч присела на стул. —Кто тебе разрешал? — сурово отозвался мужчина, не открываясь от еды. —Халит, я… — темноволосая тут же вскочила с места, голос задрожал с новой силой, а слёзы выступили на глаза. —Я вижу ты совсем забылась. — еле слышно прошипел мужчина, резко отбрасывая вилку, от чего девушка вздрогнула. —Нет… — Эргенч истерично замотала головой, отходя назад, когда муж, поднявшись на ноги, направился в её сторону. —Умоляю, не надо! — повышая голос, продолжила девушка, а по щекам уже во всю текли по щекам. —Раньше надо было думать. — невозмутимо ответил мужчина, в пару шагов преодолевая расстояние между ними. —Я не хочу, пожалуйста! Остановись прошу! — крик, который услышали бы все соседи, будучи они в квартире, но это не так. —Ори сколько хочешь, никто не услышит. — мужчина резко притянул жену к себе, оттаскивая назад в кухню. Секунда и жгучая боль пронзила лицо, от чего девушка тут же схватилась за пылающую щеку. Не успев опомнится, Эргенч почувствовала, как руки мужа задирают юбку домашнего платья, а сама она уже прижата к столу. И словами, казалось, невозможно описать того унижения, которое в тот момент испытала темноволосая. Каждый раз всё заканчивается одинаково. Звякнула пряжка ремня и уже через мгновение мужчина вошёл резко, не церемонясь , впрочем, как и всегда. От осознания этого не становилось легче, хотя, казалось, пора было уже и привыкнуть, но это не возможно. Уже долгие месяцы она пыталась приспособиться, научится расслабляться, чтобы хоть немного облегчить свою участь, но ничего не получалось. —Не нравится тебе? — зло прошипел мужчина, не обращая внимания на рыдания и вскрики жены, наматывая длинные волосы и с силой поднимая голову. —А с другими мужиками спать тебе нравилось, да? — повышая голос, заговорил Эргенч прямо на ухо темноволосой. —Пожалуйста, хватит… — еле слышно отозвалась Нур, невыносимо больно было ощущать мужчину в себе, так резко, без прелюдий и ласк, скорее бы он закончил. —Дрянь! — Халит брезгливо отбросил девушку, от чего та вновь больно ударилась о стол. Всё оставшееся время прошло словно в тумане. Грубые толчки то ускорялись, то вновь замедлялись, Эргенч делал это специально, дабы растянуть столь сладостную для него пытку, зная, что Нур ни при каком раскладе не сможет получить удовольствие, а с каждым разом ощутит всё больше боли. И эти мысли, казалось, доводили до полного экстаза. Только он будет решать, что будет с ней, только он здесь хозяин. А она будет его куклой, а когда нужно девочкой для битья и выпускания пара после напряжённого дня. Девушке ничего не оставалось кроме рыданий и просьб прекратить всё это. Она вцепилась пальцами в столешницу, от чего ногти нещадно ломались и темноволосая надеялась хоть так отвлечься, но нет, всё её естество сейчас было там. Каждое движение мужа отдавало нестерпимыми ощущениями и когда казалось, что хуже быть не может, он словно читая её мысли умудрялся проникать резче и глубже. Со временем боль стала настолько оглушающей, что Нур начало казаться, что это вовсе не она сейчас там на этом столе. Не её уже почти битый час истязает муж тиран, осыпая оскорблениями. Там кто-то другой, не она. И Нур не заметила, как всё закончилось также резко, как и началось. Момент и мужа уже нет рядом, он вновь за столом. Берет новую вилку и садится ужинать, словно ничего не было. А Нур вся дрожала, словами не передать, какое унижение она испытывала, когда происходило подобное. Как ненавидела себя, за то, что всё равно останется с этим человеком. Опустив платье, девушка сейчас меньше всего хотела находиться в этой комнате, рядом с ним. —Халит, я… — голос предательски дрогнул. —Можно я пойду, мне не хорошо, пожалуйста… — жалобно продолжила Эргенч, нервно оглядываясь по сторонам. —Иди, и чтобы глаза мои тебя не видели! — недовольно бросил мужчина, возвращаясь к трапезе. —Хорошо, спасибо… — совсем тихо отозвалась Нур, стараясь как можно быстрее оказаться вне поле зрения мужа. Каждый шаг, казалось, приносил новую боль, и от этого слёзы уже неконтролируемым потоком катились по щекам, не давая даже спокойно вздохнуть. Оказавшись в ванной, девушка взглянула на своё отражение и тут же опустила взгляд. Что со мной стало… Она не узнавала себя. Господи, что вообще происходит, чем она заслужила подобную муку. Тут же почувствовав, как накатывает очередной приступ истерики, темноволосая умыла лицо ледяной водой, пытаясь тем самым привести себя в чувства. И это помогло. Может ли так продолжатся дальше? А что, если Халит однажды убьёт ее? Нет, он на такое не способен, всё изменится, если соблюдать правила, всё обязательно будет хорошо. Выйдя из ванной, кажется, спустя минут пятнадцать, она обнаружила мужа в их спальне. Он сидел на кровати, что-то разбирая в своих документах. Неприятный холодок тут же пробежал по коже, Нур сейчас больше всего хотелось сбежать. —Ты поужинал? Я пойду уберу… — заикаясь начала было Эргенч, однако, от поднявшегося взгляда мужа, тут же замолчала. —Не стоит. Проходи, не бойся. — отозвался Эргенч, откладывая бумаги и положив руку на пустое место на кровати рядом с собой, призывая жену сесть рядом. Нур этого вовсе не хотелось, однако настроение мужа похоже улучшилось, так что стоило надеяться, что очередных побоев не будет. Девушка села рядом, и невооруженным взглядом легко было заметить, как сильно она дрожала. —Не буду бить, не бойся. — поспешил успокоить Эргенч, мужчина с особым трепетом перебирая в руках густые волосы. —Ты сама виновата, понимаешь ведь? — спросил мужчина, поднимая взгляд на всё также боящуюся его жену. —Да… Нужно было распустить волосы, я забыла… — проговорила девушка сквозь мгновенно появившийся ком в горле. —В следующий раз будешь помнить. — продолжил Халит всё также невозмутимо. Вдыхая аромат любимых своих духов и оставляя невесомый поцелуй на шее. Здесь всё было, как захочет Халит. Несмотря на это почти сто процентное их сходство, Нур только в его власти. Сделает всё, как мужчина скажет. Он наконец-то отомстил той женщине, которая разрушила его жизнь и пусть это была вовсе не нынешняя жена, но что уж ей просто не повезло. Не повезло быть такой красивой и такой чертовски похожей на неё. —Да… — Нур вздрогнула зажмурившись, она хотела убежать как можно дальше отсюда из этого ненавистного дома, ставшего личным адом, но она останется. Всегда оставалась.•••
—Поэтому сейчас я их ненавижу. Ненавижу всё, что нравилось ему во мне. — закончила девушка, всё также смотря в звёздное небо, не находя в себе сил повернутся. —Нур, милая, я… — начала было шатенка, но тут же её перелила Эргенч. —Ничего не говори, пожалуйста, не хочу чтобы меня жалели. — темноволосая повернулась к подруге, и её взгляд был невыносимо холодный и одновременно печальный. —Это был мой выбор, я сама виновата в том, что происходило. Получила по заслугам. — закончила Эргенч, и ни на секунду голос не дрогнул, скорее наполнился злостью и отвращением к самой себе. —Нур, это вовсе не так. Насилие нельзя спровоцировать! Такие люди как Халит, отличные манипуляторы, он просто воспользовался твоими чувствами… — пыталась было достучатся до темноволосой Узерли. —Слабостью. Он пользовался моей слабостью и ничтожностью, называй вещи своими именами. — продолжила девушка и ненависть внутри закипала подобно вулкану. —Нур, пожалуйста, — Мерьем пыталась вновь было начать объяснять, но передумала, видя настрой подруги. — Милая, уже поздно. Завтра нас ждёт серьёзная встреча с адвокатом, тебе нужно выспаться. — закончила актриса, поднимаясь со своего места. —Хорошо… — задумчиво отозвалась Эргенч, чьё настроение резко изменилось, а в небесных глазах гнев уступил место апатии. И уже не больше чем через пол часа, Нур была в постели, сжимала руку Мерьем. А из головы Узерли всё не выходил их разговор. Неужели подруга ненавидела больше себя, нежели мужа, сделавшего всё это? Честно сказать, ввязываясь во всю эту историю, Узерли не думала, что всё будет так сложно. То ли ещё случится, ведь если ты пытаешься разворошить чужие секреты, никто не гарантирует сохранность твоих собственных….