***
Нур весь день старалась не ходить в спальню, ведь открытая дверь ванной так и манила, иногда даже кричала: «Ну же, заходи! Не будь трусихой, Нур!». Но правда была в том, что Эргенч знала о камерах и где они расположены, если она войдёт — Халит обязательно узнает. Именно поэтому спальни она сторонилась, чтобы не слышать этот назойливый голос. Весь день она мучила себя уборкой, изнуряющей и монотонной. Драила до блеска кафельные полы гостевой ванны, так сильно, что кожа ладоней стиралась в кровь, отирала до блеска зеркала во всём доме, вытирала пыль и перемыла дорогущий сервиз. Ничего не помогало, она всё слышала этот шёпот: «Войди, трусиха. Сделай хоть что-то стоящее, ничтожество». К обеду, не выдержав всего, девушка решила почитать книгу. Та же как на зло была именно в спальне. Она сделала несколько глубоких вдохов, убеждая себя исключительно в том, что зайдёт лишь за книгой. Шумно выдохнув она вошла в комнату. Дверь в ванну Халита всё также была приоткрыта. Нур, следуя своему плану, направилась к полке с книгами, однако невольно метнула взгляд на камеру. Красная лампочка не горит. Что-то произошло. Села батарейка или сбой в электричестве. Такое иногда случается в частных домах, даже самых богатых. Вероятно Халит сможет исправить неполадку лишь когда вернётся домой. И тогда шёпот из-за двери стал ещё более явным, словно сам дьявол прятался за той самой мраморной дверью: «Давай же, что тебя теперь останавливает, жалкое ты создание? Трусиха...» Словно какая-то невиданная сила окутала ноги столбом чёрного дыма и потянула её к ванной. Туда, куда строго было запрещено ходить. Сердце отбивало бешеный ритм, колотя кости. Эргенч положила холодную ладонь на ручку, что была не менее ледяной и, оглянувшись на камеру, дрожа всем телом, ступила в неизведанное до сего момента пространство. Ванна Халита на удивление ни чем особо не отличалась от ее собственной, расположенной по соседству через стену. Хотя временами Нур думала, что учитывая насколько самовлюблён муж — тут должно было быть всё из золота и обязательно в зеркалах. Что показывали лишь привлекательную наружность, пряча кроваво-тошнотворное нутро. Как бы то ни было ванна также была отделана мрамором, только вместо сиреневого, как у девушки, тут белая узорчатая плитка переплеталась с темно-синей. Красивый цвет. Нур он был по душе. Такой тихий и спокойный, вызывающий умиротворение. Зеркало было одно, большое и круглое, а под ним раковина. В углу расположилась большая ванна, намного больше чем у Нур. А сверху полка с множеством различных шампуней и кондиционеров. Одним словом — здесь не было ничего интересного и от этого девушка даже немного расстроилась. Дверь в отдельную комнату Халита выглядела устрашающей. Во всяком случае для Нур. Там наверное хранятся все его вещи для истязаний, одежда которую он иногда выносил оттуда для Нур и все остальное. Или его дьявольское нутро, чёрное сердце в стеклянной сфере, что бьется в крови девушки. Весьма зловещие картины и Эргенч, по правде говоря, не знала откуда они у неё взялись, но были такими яркими и явными, что всё внутри дрожало. Муж для неё был словно дьявол, а эта комната — его обитель, как только она ступит туда — тут же сгорит в адских муках. Все же любопытство было сильнее страха и она дёрнула ручку в надежде, что та заперта. Но дверь поддалась, открывая непрошеной гостье свой мир. Нур аккуратно вошла, ступая совсем невесомо. Что ж на ад это не похоже, и сердце её тут не ёкает. Уже хорошо. Прямо напротив двери большая двуспальная кровать, застеленная бархатным покрывалом, а вот и золото. Вся её спинка была в узорах из этого материала. Невероятное сочетание красоты и могущества, действительно завораживает. Обои на стенах были всё того же глубинно-синего цвета. Два шкафа стояли у правой и левой стены. Сквозь прозрачные дверцы она видела платья, кажется, некоторые она уже носила. Подойдя ближе девушка открыла шкаф, разглядывая наряды. Точно. Это красное платье она носила на открытие второго ресторана Халита. Она ещё случайно пролила на него сок, а потом вечером муж избили её за это, её же расческой, которой она в тот момент укладывала волосы, оставив без еды на целых три дня в запертой комнате. А это длинное платье небесно-голубого тона, в нем она была похожа на принцессу и, кажется, это был поход на благотворительное мероприятие. Одна из немногих ночей, когда муж дарил ей нежность, а не побои. Эргенч погладила светлую ткань. Внезапно взгляд её привлекла вешалка. На бархате было вышито имя «Берна». Кто это такая и почему её имя вышито на платье Нур? Страх окончательно пропал и девушка начала активно перебирать платья, читая всё новые и новые имена, пока не нашла своё. Это её розовое платье, в котором она играла в театре, когда девушка покидала труппу ей отдали его, за выслугу перед театром. Она появлялась в нём лишь на сцене, но у этого платья было особое место в её гардеробе, но однажды Халит забрал его, теперь Нур знала куда, но совершенно не понимала зачем. Поправив всё как было, Эргенч тихонечко закрыла шкаф, словно умоляя его не выдавать тайну ее пребывания тут. Около большой кровати стояла тумбочка. На ней два фото. Первое черно-белое, оно в серебристой рамке. Время знатно поработало над ним, несмотря на то, что Халит очевидно сделал всё для того, чтобы его сохранить. Из рамки на неё смотрела девочка, вероятно с темными волосами, совсем неопрятна, в коротком платье до колена. Взгляд у неё был такой, словно отражал всю боль мира. В руках у неё кукла лишь с одним глазом. Возможно эта девочка живет в Сирии или Ираке. В странах, что беспощадно сравнивают с землей, совершенно безнаказанно. Впрочем, зачем Халиту это фото? Разве он служил? Да и тем более в силах США? И разве таких людей мучает совесть? Вряд ли он был в местах боевых действий. Очень странно, но фото заставляло сердце сжиматься. От чего-то Нур решила для себя, что этой малышки уже очевидно нет с нами. С первого взгляда ей показалось, что ее фото стоит на стопке книг, но подойдя ближе она поняла, что это вовсе не книги, а рамки из под фото. Отложив свою, она перевернула лежащую снизу. Со снимка на неё смотрела улыбающаяся девушка, волосы её были такие же темные, но глаза большие и карие. Она выглядела такой счастливой и беззаботной на фоне школы. Наверное она была учительницей. Была? Почему Нур так подумала? С чего решила, что ее больше нет. Она стояла в том самом небесно-голубом платье. Надпись снизу подтвердила её догадки — это Берна. Девушка поднимала одну рамку за другой, всё новые и новые молодые женщины, казалось им даже не было тридцати, все они чем-то напоминают Нур её саму. Халит говорил, что у него было две жены и обеих уже по трагической случайности не стало. Теперь то Эргенч понимала, что это за трагическая случайность, когда не знаешь, что будет сегодня: изнасилование или избиение. Осознание пронзило разум острым ножом и мурашки толпой пробежались по всему телу. Сейчас её фото стоит тут, но совсем скоро может оказаться повернутым низ, а её платье наденет какая-то другая женщина. Господи, это словно страшный сон. Её муж самый настоящий маньяк. Но Нур не хочет быть одной из них, не может стать одной из них. Руки дрожали, а ладони вспотели и Эргенч машинально вытерла их о кофту. Те девушки наверное думали точно также. Быстро вернула всё на место. Эта комната словно душила, сужалась и пожирала её. Здесь веет смертью и болью, словно стены тут не из бетона, а из человеческих страданий. Убраться отсюда. Единственная мысль мелькала в разуме, как табличка "выход" во время пожара. Эргенч пролетела через ванну с неимоверной скоростью, хлопая за собой дверью. Она дышала так часто, словно пробежала стометровку, однако облокотившись на дверь, она все же успокоилась, взглянув на камеру в углу, лампочка которой вновь горела красным...***
—Была только в моей ванной, говоришь? — Халит взвыл подобно льву, выплескивающему всю агрессию на того, кто не сможет ответить, в типичной для него манере. Обмотав темные волосы на кулак, впервые столь небрежно, он замахнулся и в следующие секунды Нур почувствовала как заложило уши и голова пошла кругом от резкого столкновения с мраморной раковиной. —Дрянь! Я тебя убью, сегодня! — темноволосая осела на полу, когда мужчина отпустил её волосы. К голу сразу же подкатила тошнота, а дыхание словно перекрыло. —Только в ванной... — продолжила настаивать на своем Нур, тело ей словно уже было не подвластно, а собственные слова эхом отзывались в ушах. Отдаленно слышала как шумит вода, почувствовав, что мужчина пнул её ногой в спину, от чего девушку чуть ли не стошнило. Она прикрыла глаза, стараясь максимально отдалится от всего происходящего, ощущая холодную плитку под собой. —Что ж, тварь, сейчас ты у меня сознаешься во всем! — мужчина поднял жену за край платья, словно нашкодившего котенка за шкирку. Картинка перед глазами расплывалась и Нур, по правде горя, осталось лишь молиться. Но это никогда не помогало и она невольно каждый раз задавала себе вопрос, если Бог существует, то как он может допускать такое? Нур лишь еле слышно взвизгнула, когда мужчина, сильнее сжав длинные волосы, с небывалой силой ткнул её вперед. Внезапно вздохнуть стало невозможно, а леденящая вода заполнила всё: нос, глаза, уши и, кажется, даже сами легкие. Эргенч упорно пыталась отбиться, но мужчина был намного сильнее, вскоре всё же доставая её из воды. Эргенч судорожно пыталась вдохнуть, воздух обжигал легкие, а сердце работало с такой бешеной силой, что кровь стучала в ушах. —Признаешься сейчас и всё закончится. — голос его от чего-то чересчур спокойный и тихий, манящий. Халит даже ослабил хватку, от чего девушка беспомощно упала на пол, сбивая колени в кровь. Она не верит, всё это обман. Если муж узнает правду, то точно убьет её, а сейчас от чего-то больше всего на свете хотелось жить. —Я была только в ванной. — голос её дрожит, то ли от волнения, то ли от осознания того неизбежного, что ей предстоит вытерпеть. Она судорожно пытается набрать в легкие как можно больше воздуха, прежде чем вновь оказывается погруженной в леденящую воду. На этот раз сопротивляясь чуть менее яро, нужно экономить силы. Как бы то ни было, всё сложнее и сложнее без воздуха. А говорят, что перед смертью вся жизнь перед глазами пролетает, это вовсе не так. Сейчас такое ощущение, что вода полностью заполняла всё внутри, смывая как наводнение на своем пути любые преграды, и оставляя за собой лишь пустоту. Смерть не так страшна, как её рисуют, вот сейчас она окончательно потеряет сознание и останется лишь темнота. Секунда и её не будет. Никто даже не вспомнит. Наступает тот самый момент, когда среди шторма, ты полностью спокоен, словно ничего не происходит. Резкая боль и Эргенч вновь делает глубокий вдох за секунду до того, как откашляла всю скопившуюся внутри воду. —Всё ещё не хочешь сказать мне правду? — Халит начинал терять терпение, также быстро, как девушка теряла сознание, когда он начинал бить её ногами. Нур уже, по правде говоря, не понимала куда конкретно они приходятся, явственно ощущая привкус крови во рту. Это она прокусила язык и вероятно не раз. —Я больше нигде не была, Халит... — прошептала девушка, когда удары прекратились и он вновь рывком поставил её на колени, крепко сжимая волосы в кулак. Его лицо было настолько близко, что она чувствовала обжигающее дыхание, всё внутри дрожало от страха, что был сильнее любой физической боли. Нужно держаться, говорить всё что угодно, но не правду. —Дура, камера включилась как только ты вошла. Ты хочешь убедить меня в том, что была в моей ванной двадцать минут и не заходила в спальню? — с этими словами мужчина вновь окунул девушку в воду, что уже была не столь прозрачной, от размывающейся в ней крови. Но вскоре вновь вытащил, хотел всё же услышать ответ. —Я принимала душ, ты ведь отключил в моей ванной горячую воду, я не удержалась, прости, умоляю. — залепетала девушка так быстро, что мужчина с трудом разбирал слова и на секунду выражение лица его стало задумчивым, а брови нахмурены. Эта минута его размышлений показалась Нур вечностью, в которой решалась её судьба. Она уже не молилась, смиренно ждала вынесенного её мужем приговора. Чувствует, как он поднимает её на ноги, сильно ударяя о стиральную машину. Руки Халита задирают юбку платья неприлично высоко, разрывная нижнее белье. Он очевидно поверил, раз сейчас не продолжил её топить до смерти и от этого на лице девушки появляется слабая улыбка, несмотря на то, с какой резкостью и остервенением входит муж, раздирая всё внутри. От очередного акта изнасилования она не умрет. Так что сейчас она по-настоящему благодарна судьбе за то, что не отправится в ад сегодня. Как бы то ни было грустно признавать, но действия мужа она воспринимала вполне обыденно. Сейчас он в порыве гнева и ненависти схватит её за волосы, натягивая достаточно сильно, чтобы вызвать боль и выместить гнев, но недостаточно, чтобы вырвать. Потом ускорит темп в два раза, бросив что-то вроде «шлюха» и «знала бы ты, как ненавижу тебя», а затем с противным дрожащим выдровом кончит. Он слишком предсказуем. —Вали из моего дома. — голос Халита, как гром среди ясного неба. Вот это было не совсем ожидаемо. Мужчина схватил её за предплечье, таща по лестнице вниз. —Халит, пожалуйста, остановись… — Нур пыталась его остановить, однако всё тщетно, уже через несколько мгновений она босыми ногами ощутила холодный асфальт, а следом в неё полетала пара её балеток и плащ. И на том спасибо. Дверь с грохотом захлопнулась, отчего Эргенч вздрогнула, глотая слёзы. Никогда не видела мужа таким. Он выгнал её навсегда? Отпустил? Или это его очередная изощрённая игра? Ничего нового в целом. Муж, вновь надругавшийся над ней, выкинул за ненадобностью свою куклу. Натянув длинный плащ поверх мокрого и перепачканного платья, она быстро надела обувь, так как было невыносимо холодно. Интересно, насколько плохо она сейчас выглядит, наверное страшно представить. Всё же в данной ситуации у неё оставалось лишь одно решение… Нур шла по темным и пустынным ушицам. Её всю трясло, пока перед глазами темный асфальт смешивался во что-то непонятное. Голова кружилось и Эргенч казалось, что её вот-вот стошнит. По лицу всё ещё скатывалась кровь из открытой раны на лбу. Мерьем живет далеко, так что шансы на то, что темноволосая всё же дойдёт, были ничтожно малы. А если быть реалистом, то и вовсе это было невозможно. А вот то, что она встретит какого-то пьяницу или ещё хуже маньяка — были вполне себе велики. Вообще-то Нур это не особо пугало. Если её убьют, она даже наверное ничего не поймёт. Тем лучше, в конце концов, всё кончится. Слёзы бесконтрольно текли по щекам и Эргенч цеплялась за каждое новое здание, чтобы окончательно не упасть. Сильный ветер развивал мокрые насквозь волосы, отчего становилось невыносимо холодно. Машины здесь редкое явление в такое время, однако Нур кажется, что она слышит гул колёс и как они резко тормозят. Она даже не останавливается, упорно продолжая плестись вперёд, пока не слышит встревоженный голос за спиной и как хлопает дверца машины. —Девушка, постойте! Вам может нужна помощь? — Нур чувствует чужое касание на своих плечах и тут же вздрагивает, вжимаясь в здание. Глаза её, до безумия напуганные, встречаются со взглядом не менее шокированных глаз напротив. Мужчина поднял руки в верх, демонстрируя, что не ищет с ней конфликта. Зрение на секунду обретает чёткость и девушка видит перед собой мужчину средних лет, волосы его русые небрежно распадаются по сторонам, а за ним желтая машина такси. Наверное он отвозил кого-то домой и когда возвращался — заметил её. С чего бы незнакомцу ей помогать? Он точно хочет её убить. Знает, что она мерзкая лгунья и грешница. Ну и поделом ей, заслужила. —Что с вами произошло? Я могу помочь? — таксист медленно начал подходить ближе, всё также держа руки на виду. У него были, конечно, свои причины, сейчас остановится, но очевидно, что он единственный, кто сейчас сможет помочь. —У меня нет денег и сил… — внезапно перед глазами все вновь поплыло и колени мгновенно подогнулись. Девушка начала медленно сползать на стене, цепляясь изломанными ногтями о кирпичи, в надежде хоть немного удержаться. —Я отвезу вас в больницу, прошу, позвольте помочь. Вы замёрзнете за ночь! — продолжил настаивать мужчина, подхватывая Нур за руку и талию. —Бесплатно. — добавил он, вспомнив, что говорила незнакомка. Ему было действительно жаль её. У кого могла подняться рука сотворить подобное с человеком? —Только не в больницу! — Эргенч сильнее ухватилась за руку своего спасителя, а страх заиграл с новой силой под рёбрами. Там Халит найдёт её и убьёт. —Отвезите меня сюда. — девушка достала из кармана платья смятую бумажку с адресом, протягивая её мужчине. —Как скажите, — мужчина подвёл Нур к машине, усаживая её на переднее место. Девушка лишь жалобно простонала, хватаясь за рану на голове. Ладонь моментально запачкалась кровью, но сейчас было уже плевать. —Кто там живет? Вам помогут? — продолжил расспросы мужчина, заводя мотор. —Да, там моя подруга. Я туда шла… — Нур в тепле затрясло лишь сильнее. Она не боялась этого человека, от чего-то была уверенна, что ему и правда можно доверять. А если нет, то что она теряет в конце концов? Жизнь, состоящую из побоев и заточения. Да разве же это можно осмелится назвать жизнью? —Это достаточно далеко, как же вы в таком состоянии собирались проделать такой путь? — вопрос скорее риторический, потому что очевидно, что эта миссия невыполнима. —Меня зовут Адмир. Как ваше имя? — мужчина заметил, что Эргенч начинает засыпать и, по правде сказать, боялся, что глаза она не откроет уже никогда. Со стороны девушка выглядела более чем плохо. Рана кровоточила и, очевидно, кровь даже не планировала останавливаться. На носу огромный синяк, а сама она дышала лишь ртом, так что Адмир осмелился предположить, что он сломан. Не стоит исключать и сотрясения. Ногти изломаны в кровь, а руки все в ранах. От чего-то волосы её насквозь промокшие, хотя на улице нет дождя. —Меня?… — Эргенч сморщилась, словно воспоминая собственное имя. —Нур. — выдохнула девушка, кажется, она всё же согрелась и ей уже не так плохо. Она посмотрела на своего спасителя, однако тот был сосредоточен на дороге, скоро они выедут на оживленную трассу. —Красивое имя. Кто же сделал это с вами, Нур? — мужчина и правда хотел знать, от кого, собственно, и от чего он спасает. Скоро они выедут на оживленную трассу и ему невольно привиделось, как эта девушка в таком состоянии выйдет сюда и из-за плохого самочувствия отшатнётся на дорогу, а в свете фар водитель какого-то авто слишком поздно её заметит. Адмир на секунду зажмурился, отгоняя эти мысли. —Муж. — одно слово, словно гром среди ясного неба. Воспоминания нахлынули подобно огромной волне в шторм. Слёзы покатились по щекам, падая на платье, оставляя темные пятна. —Да разве же так можно в семье-то? Что за человек он такой? — фыркнул Адмир и, по правде говоря, подобные истории не укладывались у него в голове. Мужчина сосредоточился на дороге, чтобы не наделать глупостей в порыве эмоций. Эргенч ничего не ответила. Слёзы хлынули из глаз, пронзая невыносимой болью где-то под повреждёнными рёбрами. Но никакие физические муки не могут сравниться с тем, что разрывает душу. И правда, как в семье может такое быть? В семье не может. А в их с Халитом жизни — норма. За что муж так с ней обходится на самом деле она вероятно никогда не поймёт. От этого лишь больнее. Девушка даже не замечает, как машина останавливается, кажется, на светофоре, так как в глаза бьёт ярко-красный свет. —Что же вы так плачете? Может всё же обратимся в полицию, я уверен, там вас защитят. — Адмир стукнул по бардачку, открывая его, а затем достал пару салфеток, протягивая их Нур. Та лишь благодарно кивнула. —Не помогут, мне никто не поможет… — еле слышно прошептала девушка, судорожно вздыхая. Аргумент, на который никто и никогда не мог дать ей ответ. Девушка все время думала, это от того, что он неоспоримый. И в какой-то мере так оно и есть, ведь спасение утопающего — дело рук самого утопающего. Если человек не хочет, чтобы ему помогли, никто не сможет ничего исправить. —Вы знаете, я подошёл к вам, потому что всего три месяца назад я похоронил сестру. Она была совсем не похожа на вас, у неё были длинные светлые волосы и темно карие глаза. Завали её Айшат. И в один из таких темных вечеров она возвращалась домой, от подруги. Они выпили и от того она даже почти не кричала, когда какой-то извращенец затащил ее в темный переулок и изнасиловал, а затем задушил, в порыве животной страсти. — голос мужчины холодный и пуленепробиваемый, он смотрел на дорогу так сурово, что, Боже упаси, сейчас стать объектом его ненависти. —Вы подошли ко мне… — Эргенч, прежде совсем притихшая, всё же подала голос. Её тело раз за разом пронзали толпы мурашек, а душу завивало холодом. Она словно чувствовала мертвецки страшное присутствие той девушки, как если бы она сейчас оказалась на заднем сиденье. Нур быстро метнула туда взгляд — пусто. Она облегченно выдыхает. —Потому что не хотел, чтобы с вами произошло что-то подобное. — заключил таксист, заезжая в знакомый двор. —Пусть то, что я помог вам, станет для вас причиной бороться. Вас нужно проводить до двери? — спросил мужчина, заглушая мотор и отстегивая ремень безопасности. —Наверное… Спасибо вам и… мне очень жаль, что всё так вышло с вашей сестрой. — Эргенч сжала руки в замок, что было силы и так сильно прикусила губу, что из неё просочилась кровь, оставляя свой металлический привкус во рту. —Спасибо за сочувствие. Я вас всё же провожу. Моя визитка, если вдруг понадобится помощь. — с этими словами Адмир положил картонную карточку в карман пальто девушки и вышел из машины, затем открывая ей дверь. Вместе они дошли до двери подъезда и Нур ввела код от двери, который знала лучше, чем собственный номер телефона. Они поднялись на лифте к третьему этажу и, увидев заветную дверь Эргенч, даже как-то заметно оживилась, меньше опираясь на руку мужчины. Она несколько раз постаралась нажать на звонок, но на это простое действие сил не оставалось. Поэтому Адмир нажал несколько раз за неё и вскоре замок повернулся. Шок на лице таксиста был неподдельный, когда он воочию увидел ту, что обычно смотрела на него лишь с экранов телевизоров и только сейчас понял, чем так знакома ему эта несчастная темноволосая женщина. —Нур, господи, что опять произошло? — непонимающее и немного сонное лицо Мерьем тут же выразило искренне беспокойство. Она принялась осматривать подругу, положив руки ей на лицо. —Я нашёл её на улице, привёз сюда по просьбе. Надеюсь, вы позаботитесь о ней. — мужчина выдавил что-то наподобие улыбки, вот уж никогда не знаешь, куда приведёт тебя судьба, верно говорят. —Спасибо больше! Сколько я вам должна? — Узерли завела девушку в коридор, усаживая на стул в углу, вновь возвращаясь к гостю. —Ничего не нужно, просто позаботьтесь о ней. До свидания. — сказав это, Амир лишь вновь улыбнулся, но как-то грустно и, отвернувшись, отправился к лифтам. —Спасибо большое! — выкрикнула Мерьем в след, на что мужчина лишь повернулся и коротко кивнул, прежде чем войти в лифт. —Что он опять сделал? — актриса захлопнула дверь, обращаясь уже к подруге, поднимая её с места, придерживая за руку и талию. —Хотел утопить, потом бил, потом изнасиловал… — слёзы текли из глаз, настолько часто, что скапливались и скатывались по шее подобно водопаду. Сейчас ощущая себя в тепле и безопасности, Нур кажется наконец-то смогла позволить себе по-настоящему расслабиться. —Утопить? — переспросила Мерьем с неподдельным удивлением, она достала из шкафа аптечку, усаживая подругу на мягкий диван в гостиной. — Нур, ты должна обратится в полицию! Пожалуйста, он ведь убьёт тебя однажды! — продолжала свою тираду Узерли, только знала, что всё это — как о стенку горох. Совершенно безнадежно и лишено смысла. Девушка достала влажные салфетки, стирая с лица подруги запекшуюся кровь. —Мерьем, я ему наврала, Аллах теперь накажет меня? — Эргенч смотрела на подругу так, словно та была скалой, способной защитить от всего, в том числе и от небесной кары. —Нур, единственный, кого покарает Аллах — это Халит, так как он насильник и садист. — уверенно продолжила Мерьем, откладывая скопившиеся салфетки в большую кучу. Она заправила темные волосы за ухо девушки и наклонилась чуть ближе, чтобы стереть кровь с виска и волос. Нур никогда раньше не была так близко с Узерли. Внутри её переполняли совсем непонятные чувства, словно вся боль на миг исчезла и не существовало ничего вокруг, кроме таких прекрасных изумрудных глаз напротив. От неё всегда так приятно пахло цитрусом и легкими духами. Мерьем каждый миг была красива и уверенна в себе. Всегда к ней добра. И всё же, когда она была так близко, единственным желанием Эргенч было коснуться её губ. Ощутить её любовь по-другому. И будто под каким-то опьянением, она поддалась своему порыву, наклоняясь к Узерли совсем близко, так, что их губы неизбежно коснулись друг друга. А затем, не встретив сопротивления, всё же продолжила. Нур целовала Мерьем и ей казалось, что она всё же умерла, а Адмир был лишь её проводником в рай. Где больше нет боли и унижений, где всегда тепло, где её по-настоящему любят…