•••
Эргенч вскочила с кровати. Волосы, что по обыденному липли к лицу — раздражали больше обычного. Она не могла даже усмирить сбившиеся дыхание, от злости и страха, что сковали разум. Сочетание этих чувств вроде экзотического блюда, невероятно странное и даже терпкое. Перед глазами всё стояла та женщина. Всю жизнь идущая рядом с ней, с самого детства. Никогда она не была так близко. «Твой отец разочаровался в тебе. Да ещё и связи с женщинами». Слова, что эхом раздавались в голове с невероятной скоростью, со временем превратились в непрерывный роющий гул, что оглушал подобно вою сирен. Гул этот был синего цвета, как фары на машинах скорой помощи. Девушка и не поняла, проснулась ли она или продолжает существовать в этом изнуряющем душу и тело кошмаре. Разве можно назвать это связью, если она не хотела быть с этими женщинами? Нур зажмурилась, силясь прогнать гнетущие мысли, однако в темноте вспылили лишь новые картинки её отвратительного прошлого… Внутри всё сжималось с каждым шагом. Меньше всего хотелось сейчас увидеть какого-то небывалого извращенца, способного истязать с ночи до самого утра. Ведь сюрпризы у Халита были всегда именно такими. Всё же иного выбора, чем просто вновь идти в лапы очередного зверя, у неё нет. Нур не считала их за людей, в них нет человечности. Люди не способны быть такими жестокими, не способны причинять столько боли. Во всяком случае с этими убеждениями ей было проще воспринимать суровую реальность своего бытия. Тонкие пальцы легли на холодную ручку двери, слегка помедлив, Эргенч всё же открыла её. И однако же в этот раз мужу удалось повергнуть темноволосую в шок. За столом сидел вовсе не противный старикан, чьё лицо было исполосовано морщинами, и даже не молодой бизнесмен, который всем обязан своей состоятельной семье, а женщина лет сорока. Худая, с острыми чертами лица, однако возраст всё же уже давал о себе знать, небольшими морщинами. Темные ухоженные волосы, кудрями спадали с плеч. Эргенч замерла — не зная, что и сказать. До неё не сразу начало доходить то, что сейчас будет происходить. —Проходи. Нур, ведь так тебя зовут? — женщина повернулась к темноволосой, вставая со своего места. В полный рост она показалась девушке ещё более статной. Словно скульптура в музее, величественная и непоколебимая временем. —Да… — Эргенч несмело шагнула вглубь комнаты, её уверенность, серьёзность давили так сильно, что стало невыносимо страшно. —Ну что ж, Нур. — блондинка подошла почти в плотную, убирая темные пряди за ухо. Её духи терпкие, тяжелые, бьющие наотмашь, прямо как и сама обладательница этого аромата. Ей подходит, а вот для Нур совсем нет. —Ты и правда красавица. — улыбнулась женщина, проводя тыльной стороной ладони по щеке девушки. —Моё имя тебе знать не нужно, можешь называть меня просто Госпожа. — закончила голубоглазая, прошептав последнее слово прямо на ухо, от чего Эргенч невольно вздрогнула, пока мурашки толпами бегали по телу. —Как скажете, Госпожа… — через силу выдавила из себя темноволосая, борясь с диким желанием сбежать отсюда. Вся ситуация пугала больше обычного, несмотря на то, что ничего страшного пока что не произошло. —Ты у нас послушная девочка, так ведь? — женщина улыбнулась, касаясь указательным пальцем кончика носа Эргенч. —Снимем тогда всё лишнее. — продолжила блондинка, расстёгивая застежку ожерелья из чёрного жемчуга. Аккуратно откладывая вещицу на стол рядом. Она приступила к маленьким пуговицами темной полупрозрачной блузки. Не спеша она расстегивала их по одной, растягивая удовольствие, наблюдая, как медленно открывается взору нежная кожа. Женщина не любила торопиться, ей нравилось растягивать удовольствие, довольствоваться страхом и растерянностью в глазах напротив. —Что же ты так дрожишь, красавица моя? — спросила блондинка, расстёгивая последнюю пуговицу и наконец-то избавляясь от блузки, резким движением сдергивая её с плеч Эргенч. А Нур молчала, силясь сдержать слёзы. Сегодня было невыносимо стыдно, стоять так здесь, а это только начало. Хотелось расплакаться, забиться в угол и больше никогда из него не выходить. Но пока ей удавалось держать себя в руках, однако казалось это ненадолго, скорее бы всё закончилось. —Действительно очень красивая, как же так получилось? — с ноткой жалости проговорила девушка, целуя тонкую шею, по-особенному невесомо и нежно. Казалось темноволосая уже и забыла каково это. —Я помню тебя совсем другой, сильной и уверенной. — блондинка мягко надавила на плечи девушки, опуская ту на кровать. —А теперь… — грустно продолжила она, нависая над Эргенч, смотря в глаза, которые блестели от навернувшихся слез. Она провела длинным ногтем линию от шеи и до груди, а затем тонкие пальцы расстегнули застежку бюстгальтера, которая так удобно для всех клиентов темноволосой была впереди. Мурашки пробежали по телу и Нур отвернулась, не желая быть участницей всего этого. Блондинка начала бледными ладонями изучающе скользить по телу полуобнаженной девушки. Предыдущих своих партнёрш она всегда связывала, но с Нур этого не хотела и вовсе не потому, что та не будет сопротивляться. —Ты была с женщиной раньше? — спросила голубоглазая, слега сжимая грудь дрожащей девушки, вынуждая смотреть на себя. —Нет, никогда… — тихим голосом ответила Эргенч и одинокая слеза всё же скатилась по бледной щеке, ярко накрашенной розовыми румянами. —Тогда я покажу тебе каково это… — томно отозвалась женщина, смахивая слезу с лица темноволосой и словно решив как будто смягчить ситуацию начала пошло и мокро целовать девушку в губы, шею и щеки. Оставляя на нежной коже темноволосой спелые засосы, плавно соскальзывая всё ниже. Обжигая дыханием. —Пожалуйста, я не хочу. Умоляю вас. — разразившись рыданиями начала Нур, однако не предприняла ровным счетом ничего, чтобы остановить происходящее. Не могла, а может не хотела. —Дорогая, смени пластинку. Я заставлю тебя почувствовать себя очень хорошо… — шептала прямо на ухо блондинка, прикусывая мочку уха, пока слёзы градом текли по щекам Эргенч. Девушка совсем не чувствовала себя комфортно здесь… Ещё бы, её пытается соблазнить какая-то абсолютно незнакомая женщина, наверняка с ужасными мыслями. Блондинка всё же продолжила целовать ту в губы, кладя теплые ладони рук на бедра. Стала поглаживать, сквозь тонкую ткань юбки. Нур понимала, что совсем нет смысла сопротивляться и решила, полностью отдаться, при любом раскладе в этом случае будет не так больно. Этот урок она хорошо выучила. —Нур, часто тебе говорят, что ты очень красивая. Такая сладкая… — голубоглазая стянула с девушки юбку сбрасывая ненужную часть гардероба на пол. Взору открылись длинные и стройные ноги. Эргенч и не заметила как слёзы высохли, а сама она казалось затихла, прислушиваясь к каждому движению женщины, все чувства одномоментно обострились. Её ладони были такие нежные и теплые, она целовала, казалось, каждый миллиметр её тела. Нур давно забыла что такое эти нежные прелюдии и невесомые поцелуи. Она закрывала глаза, не желая думать, только чувствовать. Ощущая, как теперь уже на ней и вовсе не осталось одежды. —Я же говорила, тебе будет хорошо. Зря только ревела. — женщина вновь впилась в дрожащие губы, но в этот раз как-то по-особенному властно, возвращая Нур в реальность. Девушка вдруг вновь осознала, что она не больше чем развлечение на ночь. Эта женщина лишь пользуется ей, чтобы удовлетворить свои потребности и желания. А она ей это даёт, потому что вот её удел. Подчиняться и всегда делать то что скажут. Что тогда делает её человеком? Правильно — ничего. И от этого было больно и обидно. Ненавидела себя за это. Но мысли сбивались, когда девушка чувствовала внутри тонкие пальцы, что так умело заставляли девушку выгибаться в спине от удовольствия. Она чувствовала тёплые губы на груди, что так приятно ласкали кожу и тихие стоны всё же стали прорываться сквозь все сопротивления темноволосой. Она слышала довольную ухмылку женщины, но возбуждение уже вовсе завладело телом. Нур не могла остановиться теперь. Ненавидела себя за это, корила, но Боже, как же ей было хорошо. —Ещё, пожалуйста, прошу… — шептала девушка сквозь уже не тихие стоны. Всё перед глазами расплывалось, чувства дурманили разум. Эргенч закрыла глаза, чувствуя скорую разрядку, которую блондинка всё же определено намеревалась ей дать. Она хотела заставить эту забитую девочку биться в агонии в её руках, хотела заставить темноволосую желать её. И всё получилось, а иначе и быть не могло. —Тебе ведь хорошо, Нур? — томно отозвалась блондинка и её губы Эргенч чувствовала совсем рядом. Девушка ничего не ответила, лишь прильнула к губам женщины с особым желанием, слегка приоткрывая глаза. И это был невыносимо долгий поцелуй, но воздух имеет свойство заканчиваться и Эргенч всё же отстранилась, падая на кровать, вовсе теряя над собой контроль. Она слышала довольный смех, такой самодовольный и властный. И внезапно девушку всё же настиг оргазм, от чего та сильно выгнулась в спине, через секунду падая на кровать. Сил не было даже, чтобы открыть глаза. Ей вновь воспользовались, сделали всё, что пожелали. А ей понравилось, она испытала невероятные чувства, каких раньше никогда не чувствовала. Халит был прав, она действительно идеальная вещь. И Эргенч обессиленно засыпала, а из под дрожащего века по виску катилась одинокая слеза…•••
Мерьем остановила машину у своего излюбленного кафе, чтобы выпить немного кофе. На часах уже почти девять утра, а встреча с Мустафой была назначена на пол десятого. Так что она ещё успеет позавтракать. В месте, где всегда было тепло и желтыми лампами заливался тёплый свет, её встретила приветливая девушка. По обыденности Узерли взяла эспрессо и чизкейк с клубникой. Она присела за один из столиков в ожидании своего заказа. Удивительно, но то, что до суда всего пять дней — давило. Актриса отгоняла от себя эти мысли, но они упорно атаковали, следовало тенью в любых, даже самых повседневных делах. И вот сейчас в окно она смотрит на вывеску «Профессиональные адвокаты — поможем даже в самых сложных судебных разбирательствах» и далее номер. Интересно, она всегда здесь была? И Мерьем её просто не замечала или это насмешка судьбы? К чёрту. Девушка достала телефон, удостоверится, что в информационном поле у них дела идут всё также хорошо. Действительно, Нур была не утихающей темой в социальных сетях, кажется только ленивый не обсуждал видео, что так удачно перебило негативную волну от выходки девушки в клуб. Но всё же не до конца. Кофе был готов. И Мерьем, забрав свой заказ, отправилась в машину. Расправившись с завтраком она продолжила пусть. Уже поднимаясь по лестнице на второй этаж Узерли думала, что адвокат точно не обрадуется увидеть её тут без Нур. С другой стороны, как она могла разбудить девушку после вчерашнего? Когда та, выбежав на улицу в полной истерике, столкнулась с Алексом. А тот потом ещё и получил несколько синяков и царапин, пока пытался затащить девушку обратно в дом. Да в Нур столько успокоительного, что приложив все свои усилия, Узерли вряд ли смогла бы разбудить её в пол восьмого утра. Поэтому, постучав в дверь, она вошла одна. —Добрый день, Госпожа Узерли! — Мустафа встал из-за своего стола, пожав Мерьем руку. — Где же Госпожа Феттохоглу? У нас осталось всего пять дней до судебного заседания. — мужчина сразу же стал суров, возвращаясь в свое кресло. —У Нур вчера был тяжелый вечер, я приняла решение оставить её дома, выспаться. — ответила шатенка, поставив сумку на стол. Она и сама была не рада всему происходящему, прекрасно осознавая происходящее. —Что ж это, конечно, очень грустно. Но мне нужно всё проработать с ней. За десять лет я не проиграл ни одного бракоразводного процесса и предпочёл бы, чтобы так и оставалось. Думаю и в ваших интересах, чтобы Господин Эргенч оказался за решёткой. — адвокат разложил все документы, тяжело вздохнув. Такое ощущение, что эти люди не понимают, во что они ввязались. Мерьем ведёт себя так, будто Нур способна на что-то в этой жизни. Это инфантильное создание едва ли способна будет имя своё произнеси и не умчаться в слезах прочь. Невыносимая. Помнится первое впечатление она произвела на него более благоприятное. Умна и образована, она подметила даже фото на его столе. Тем непонятнее для него было то, насколько сильно она меняется, когда видит мужа. Становится пустым местом, трусливой овечкой. —Я всё понимаю Господин, однако же для меня важно здоровье Нур. Если у вас получится, я смогу привести её вечером, после того как она отдохнёт. — Мерьем улыбнулась, но весьма натянуто. Ей всё это не нравилось. Атмосфера была гнетущая, не хватало им ещё перегрызться перед судом. Лучшего подарка Халиту точно не предоставить, так что придётся искать компромисс. —Конечно получится, в шесть я буду ждать вас. — Мустафа вновь занялся работой, раскладывая перед актрисой несколько цветных папок с подписями. —Это наши свидетели. Я беседовал с каждым из них, они готовы помочь. Естественно не бесплатно. Они все рискуют, пойдя против Халита. — адвокат выглядел более чем сосредоточенным. Он действительно проделал не малую работу, чтобы у них появилась хотя бы призрачная надежда на благоприятный исход. —Это их домработница. Она работала у Халита до брака и несколько месяцев после. Она приехала из Йемена, не особо хорошо говорит по-турецки. Однако женщина неоднократно замечала на лице и руках госпожи Эргенч синяки и царапины. Однажды застала её с фингалом под глазом и кровью из носа, всю в слезах. После этого женщину Халит, конечно же, уволил. Заплатив сполна. Так что она молчала всё это время. — мужчина показал Мерьем фото женщины лет сорока. Черты её лица были огрубевшие от тягот жизни, но взгляд сохранил природную доброту. —Почему решила сейчас заговорить? — актриса прищурилась, всё это, конечно, хорошо, но вызывало вопросы. Какой у неё мотив, что движет человеком. Никто не делает что-то просто так. —Цитирую, «жалко девочку». В общем она увидела видео, что вы выложили в сеть. Там она отлично справилась, к слову, было бы отлично, если Госпожа Эргенч выдала что-то подобное на суде. — Мустафа отодвинул эту папку и открыл следующую. С фото на неё смотрел привлекательный молодой мужчина в дорогом костюме, кажется ему немного за тридцать. Он улыбался, обнажая идеально ровные и белые зубы. —Кто это? — заинтересовалась Мерьем, вчитываясь в текст снизу. Юзуф, так завали мужчину, был успешным бизнесменом. Руководил фирмой, что контролировала почти сорок процентов Турецкого рынка шелка для пошива одежды. —А этот мужчина однажды купил у Халита Нур на ночь. Он сам со мной связался, опять же, узнал о судебном процессе из своих источников. — Мустафа многозначительно посмотрел на Узерли и она улыбнулась. Всё складывалось на удивление положительно для них. —Спать он с ней не стал, так как заметил побои, да и она разревелась как только вошла. Такое обращение с женщиной он не приемлет. Поэтому расторг все контракты с Халитом и сейчас желает поспособствовать. — адвокат достал следующую папку. Насколько много у него их, удивительно. —С таким количеством свидетелей мы уже не в слишком плачевном положении. — Узерли была рада услышать хоть немного позитивных новостей. По правде сказать, её силы были уже на исходе. — Да, всё лучше, чем могло бы быть, однако мы не знаем, что готовит адвокат господина Эргенча. Помимо этих двух есть ещё заключение госпожи Эргеч о том, что моя клиентка не имеет психических расстройств, которые могли как-либо исказить восприятие реальности. Есть показание госпожи Йылдыз и ещё... есть кое-что, мне нужно закончить с этим сегодня и тогда смогу вам раскрыть все карты. — Мустафа многозначительно улыбнулся, видно было, что он не собирался идти в судебный процесс с пустыми руками, но возлагал и большие надежды на Нур. Всё должно пройти безукоризненно. А иначе, дело примет удручающий или даже трагичный итог.•••
Нур вообще не хотела ехать куда-либо сегодня. Тем более сейчас, у девушки не было сил. Время словно таяло, заставляя каждый раз возвращаться к воспоминаниям и фразам. Стыдно. Совсем скоро всё закончится. Хорошо или плохо зависит лишь от неё. Поэтому, вероятнее всего, Халит останется безнаказанным. Эргенч вошла в здание юридического центра в абсолютно упадническом состоянии. Мерьем всё старалась её приободрить, но тщетно. Нур вошла в кабинет Мустафы уже без подруги. Мужчина сначала даже не обратил на неё внимание, а девушку словно окатило страхом. Она не решалась даже голоса подать. Адвокат уже обжил свой кабинет. Пустых мест на полках уже не было, на столе стояло фото. Он был суров сегодня. Больше всего девушке сейчас хотелось выбежать за эту дверь и никогда не возвращаться. —Проходите, Госпожа Эргенч, чего стоите у двери? — Мустафа попытался придать своему голосу положительные интонации, однако выглядело всё это весьма искусственно и натянуто. —Вам сейчас лучше? — мужчина отложил свои бумаги, садясь на кресло, что стояло напротив кожаного дивана, куда он жестом пригласил присесть девушку. —Да, извините, что не смогла прийти утром. Это было безответственно… — Нур виновато опустила глаза, закусывая нижнюю губу. —Как бы то ни было, вы здесь. — Мустафа открыл папку, вглядываясь в текст. Освежая всё в памяти. —Поэтому нам стоит начать. Напоминаю, что на суде не только я буду задавать вам вопросы, но и адвокат вашего мужа. Вам стоит держаться уверенно и быть готовой к любимым вопросам, в плоть до самых личных или откровенного вранья. — взгляд адвоката был тяжелым, такой Нур обычно видела у людей, что слишком устали. И даже в какой-то момент ей стало стыдно за то, что доставляет людям так много хлопот. —Я понимаю… — только и смогла выдавить из себя девушка, тяжело вздохнув. Что-то подсказывало ей — дальше все пойдёт не лучшим путём. Ком встал в горле, не давая выдавить ни единого слова. —Это хорошо. Итак, сначала мы пройдёмся по моим вопросам, ответы на которые вам нужно было выучить, а потом я покажу вам примерно какие вопросы могут на вас посыпаться во время суда. — Мустафа смотрел на неё с долей скепсиса. В его понимании они уже проиграли и это невероятно раздражало. Нет ни единого шанса, что Эргенч выдержит все вопросы достойно и верно. Без истерик, суеты или компрометирующих себя ответов. Дальше они шли по списку и в спокойной, хоть и напряженной обстановке, Нур справлялась достойно. Страх немного отпустил, так как по мере того, как она отвечала на вопросы, мужчина успокаивался. Выучить заданные строчки было просто, Эргенч даже иногда вспоминала как учила тексты в театр и на неё навивала приятная ностальгия. Она очень хотела, чтобы весь прошедший год был просто пьесой, которую она воплотит на сцене, но, к сожалению, это было совсем не так. —Что ж, Госпожа Эргенч, это вполне не плохо. Я очень рад, что вы отнеслись ответственно к моему заданию. — Мустафа сложил листы в папку, откладывая их подальше. —Однако же этого недостаточно, к сожалению. Господин Ялобык и мокрого места от нас не оставит, если вас испугают и собьют с толку его вопросы… — мужчина не успел закончить мысль, будучи прибитым тихим голосом девушки. —Нет, Ибрагим он не станет… — слова вырвались сами собой, она вспомнила как мужчина забирал столько раз её от всей этой похоти и грязи. Никогда Нур и подумать не могла, что он сможет сделать ей больно или как-то обидеть. —Что ж, тогда сворачиваемся! А адвокат вашего мужа, конечно, будет на вашей стороне в суде, господин Эргенч же полнейший идиот, так? Нанял человека, что не будет никоим образом помогать ему. — Мустафа нервно усмехнулся. В каком мире вообще прибывает эта женщина? Она кажется абсолютно не понимает в какой-то патовой ситуации находится. —Нет, просто я… — Нур подняла напуганный взгляд на адвоката, кажется она опять всё испортила. Страх вновь закрутил всё внутри где-то под рёбрами. —Зачем вообще ушла от мужа? Чтобы что? Подставить свою подругу? Её возлюбленного? — Мустафа отбросил бумаги со стола, резко приближаясь к девушке, наклоняясь к её лицу так близко, что она чувствовала его горячее дыхание. Под кожей ощущая его ненависть. —Тебе же нравилось, когда он бил тебя, унижал, продавал. Ты играла жертву и наслаждалась! Потому что если не нравилось — сейчас ты вон из кожи бы лезла, чтобы сделать всё как нужно! — мужчина кричал так сильно, что Нур зажмурилась, закрывая лицо руками. Слёзы градом текли по щекам, пока сердце с бешеной скоростью разгоняло кровь. —Мне не нравилось! Не нравилось! — выкрикнула девушка, в светлых глазах блеснул гнев, а вены на висках вздулись. Эргенч была слишком напряжена, напугана и теперь зла. Кто он такой, чтобы судить её, не знающий и трети того, что она пережила. Никто не может говорить ей в лицо подобные гадости, заливать жёлчью и без того открытые раны. —Вы не можете судить меня. — Эргенч выпрямила спину, но вся её храбрость держалась на одном адреналине, хлеставшим разум рваной плетью. —Тогда ты доиграешь этот чертов спектакль в понедельник! Вызубришь каждую строчку. Ты начала это. Сбежала. Ты и закончишь. Иначе знаешь что? — адвокат выставил вперёд указательный палец, едва касаясь ногтем носа собеседницы. — В этот же вечер, он разукрасит тебя так, что ты имя своё не вспомнишь. И не будет никакого второго заседания о групповом изнасиловании, всем будет плевать! Обществу плевать на тебя! — смелость в глазах девушки тут же сменилась страхом и она отползла в угол дивана, вздрогнув столкнувшись с мягкой спинкой. —Хватит уже, я всё выучу!… Всё сделаю как скажите! — девушка до боли закусила нижнюю губу, ощущая металлический привкус во рту. Воспоминания подобно отрывкам из фильма мелькали перед глазами, заставляя белеть от ужаса. Нечестно. Говорить это сейчас нечестно! —То-то же! Испугалась слова изнасилование? — адвокат положил ладони на плечи девушки, убирая темные волосы за спину. — Держи это в своём инфантильном сознании, если ты облажаешься — вернёшься к жизни той самой подстилки, которую могут пользовать все, сколько и как хотят. Тебя будут бить и насиловать, пока не испустишь последний вздох. Никто не придёт за тобой. — не известно, сколько бы ещё Мустафа так распинался. Глаза его заплыли от неконтролируемой агрессии. Эргенч дрожащими руками оттолкнула мужчину, с невероятной для себя силой. Тот отшатнулся к журнальному столику, едва удержавшись на ногах. —Меня трогать нельзя! — выкрикнула девушка, прежде чем пуститься из комнаты со всей силы. Дверь не сразу поддалась, дрожащие и мокрые пальцы то и дело соскальзывали с ручки. Всё же вырвавшись, она тут же бросилась к Мерьем, налетая на актрису подобно вихрю. Она уцепилась за запястье подруги, словно та могла её защитить от всего. Нур всё смотрела в сторону кабинета, ожидая, что оттуда выйдет разъярённый мужчина и влепит ей пощёчину за её грубость, а потом ещё одну и ещё. Но дверь так и не открылась. Тогда Эргенч успокоилась и оглядевшись вокруг только сейчас заметила, что Мерьем стояла не одна. Напротив стояла женщина, чьё лицо было до боли знакомо. Настолько, что сердце пропустило миллион ударов в секунду, её не должно быть здесь, она в прошлом. Но похоже прошлое не собирались так просто отпускать Нур…