Восставшие

Полтора месяца спустя Эстебан

Вот и наступила моя любимая зима. Холод, ветер, потрясающие заснеженные пейзажи. Я всегда боготворил это время года. Ощущение, будто ты попал в сказку или какой-то волшебный мир. Станет потеплее, обязательно поиграем с ребятами в снежки. Политическая обстановка, как и военная, странно, но утихли. Люди Чести вывели свои войска с границ, оставив лишь патрульные позиции. — Ты будешь бездействовать? — отец прикурил сигарету, глядя на фишки. — Я в засаде, — смотрю на карту, — не могу же взять и напасть без предупреждения. — Можешь. Тебе кто-то мешает? — Пап, — вздыхаю, — моя задача — прекратить войну, а не разжигать её. — Она тебя надоумила? Ты размяк. — Эсми в политику не лезет, — думаю, — и я не размяк, а думаю логически. — А если Окделлы и Раканы что-то готовят? — Я в этом уверен. Мы будем готовы. — Напади сейчас и всё! — крикнул, — в чём проблема? — Мне надоело подписывать похоронки, — бросил недовольный взгляд, — семья не успевает хоронить одного, как привозят другого. — Тянешь время. — И пусть. Я не могу поставить всё и ринуться в бой. Слишком многим придётся пожертвовать, — выдыхаю, — в случае поражения. — Напади исподтишка. — А потом все будут обвинять Талиг и Колиньяров в том, что мы как крысы убили сотни невинных людей? Папа, ты удивишься, но младенцы не появляются за час и не превращаются во взрослого человека за сутки! Мы теряем людей. — Хорошо, — кивнул, — если у тебя есть какой-то план, может, поделишься? — Четкого плана нет. Что-то планировать настолько масштабное — глупо, но среагировать успеем. — Ослаб… Ты — Колиньяр! — И что? Мне в крови умыться? Ты управляешь герцогством, а я чертовым Талигом! — заорал, — это несопоставимо! Каждая из поставленных фигур, — выдохнул, — часы размышлений. Любая смерть, которая наступит из-за неверного выбора — на моей совести! — Я бы так не поступил. — А мама бы поступила. — Она мертва и ты её толком не знал, — сказал как отрезал. — Зато, ты знаток… То она и молчала до последнего, боясь тебя расстроить. — Лишь бы твоя жена не молчала. — Она и не молчит… — Дочь Кольта хитрее, чем кажется. Та ещё чертовка, — усмехнулся. — Перегибаешь. — Не беспокойся, молодые девицы с таким характером мне не нравятся. Хотя, — поджал губы, — её мать была горячей. — Прекращай, — скривился, — даже слышать не хочу подобное. — Зря ты женился, — закатил глаза, — был бы другим. — Возможно. Пойми, я должен защищать и оберегать Эсмилир. — Она тебя приворожила? Ты знаешь её истинные мотивы? — Ты опять намекаешь на то, что моя жена не та, за кого себя выдаёт? — начинаю беситься. — Кольты хитрые. — Так, — жестом руки заставляют его умолкнуть, — хватит. Я терплю твоё активное участие там, где не надо, попытки управлять мной так, как тебе хочется и моментами, ужасные советы, но что-то говорить про Эсмилир не позволю. — Я лишь хочу помочь. — Понимаю, но всё же. Герцогство без тебя не заскучало? — Выгоняешь… — В гостях хорошо, а дома лучше. Папе жутко не нравится, когда я тонко ему намекаю что пора домой. Любовь хороша на расстоянии. — Что ты надумал делать с Алвой? — Казнить, — улыбнулся, — чуть позже. После переговоров с Окделлами и Раканами. — Они согласились? — обомлел. — А у них был выбор? — приподнял бровь, — армия и флот Талига — самые сильные стратегические объекты страны. Противники понимают, что шансов на победу мало, следовательно, проще заключить мировое соглашение. — Эстебан, — опустил голову, — если это ловушка и тебя убьют? — Тогда, главное, чтобы Эсми и Лионель выжили. Они продолжат начатое. — Королева без короля? — Остается королевой… После такого разговора необходимо успокоиться. Слишком напряжённо было. Ричард уже ждал меня в тренировочном зале. — Что-то ты не весел, — достаёт бинты. — Папа, — махнул рукой, — нагнетает моментами. — Из-за Рокэ и Дриксена? — Угу, — перематываю руки… — С Савиньяком и Эсмилир поедешь? — Я хотел тебя взять с собой. — Нет, — помрачнел, — из-за мамы не поеду. — Рич… — Пойми меня. — Хорошо. — Удели особое внимание Лионелю, — дёрнул бровью. — О чем ты? С ним что-то не так? — Смотри, граф то и дело жёнушку у тебя из-под носа уведёт. — Они друзья. — Ну, — задумался, — странные какие-то друзья. Друзья о помолвке не объявляют. — Помолвка?! Почему Эсмилир мне никогда не рассказывала о том, что они с Лионелем чуть ли не поженились? — Если верить словам Арно, — кивнул, — да. Савиньяк-старший хотел, чтобы они связали себя узами брака, создали семью. — Сейчас приду, — поднимаюсь со скамейки. — Эстебан! — Минутку! Первый советник чувствовал себя значительно лучше. Ранение было серьёзным, поэтому Эсмилир проводила всё свободное время с ним. Буквально выходила. — Как себя чувствуешь? — врываюсь в его покои. — Стабильно, — отложил книгу, — что-то произошло? — Какие между тобой и Эсми отношения? Как же мне надоела эта тема с Савиньяком. Ревность затуманивает разум. — Дружеские. А что? — Говори правду, Лионель. Я же вижу, как ты на неё смотришь и захлёбываешься своими слюнями. Если тебе не изменяет память, то она — моя жена! — Это не запрещает мне любить её, Эстебан, — улыбнулся, — да, она мне небезразлична. Как тогда, так и сейчас. Увы, — пожимает плечами, — чувства не пропали. — Ты женат. — И что? Я это не контролирую. Огромное желание снести ему лицо. Спокойно. Эсми мне верна. — Тебе очень-очень повезло. Видишь ли, в наше время состоять в браке с человеком, которого ты любишь и ваши чувства взаимны — настоящая редкость. — У тебя был шанс. — Да, — кивнул, — я им воспользовался, а после выбрал её. Если бы выбрал себя, то Эсмилир была бы моей женой, — выделил интонацией, — а так, считай, я тебе уступил. — Спасибо. Ты довольствуешься тем, что она мила к тебе? И всё? — Мне этого мало. Я взрослый мужчина с определённым родом мыслей и желаний, но если попытаюсь что-то сделать… — Я тебе голову прострелю, — прошипел. — Это во-вторых. Эсмилир просто отстранится от меня, прекратив всё общение, так как предана тебе, Эстебан. Выбора особо нет. — Она не будет твоей. — Верно, но пока ты рядом. — Вон как мы заговорили, — смеюсь, — со мной чуть что случись, и ты сразу побежишь? — Чуть позже. Знаю, это звучит ужасно и мерзко, но люди должны быть счастливы. — Любыми путями? — Любыми. Отличный разговор. Хочу задушить его. — Избавишься от меня? — улыбаюсь. — Нет. Я никогда не причиню ей такую боль, — поправил халат, — Эстебан, мне не хочется, чтобы данная беседа как-либо испортила наши отношения. Ты узнал правду и всё. — Она и не испортит наши отношения, Лионель. Давай договоримся? — Давай. — Если твои молитвы будут услышаны и со мной действительно что-то случится, то ты отдашь жизнь защищая или спасая её, всегда будешь рядом, не оставишь в трудную минуту. — Клянусь, — кивнул, — что у тебя за мысли такие? Это пугает. — На всякий случай. Эсми не рассказывай, хорошо? — Эстебан, — вздохнул, — что происходит? — Банальная перестраховка. Голова шла кругом от такого количества лишней информации. Поглощённый собственными мыслями, я и не заметил как наступила ночь. Кромешная темнота. Тихо зайдя в комнату, взял всё необходимое и ушёл мыться. — Твою мать, — выронил из рук, — Кутх, ты что здесь делаешь? — Кар! — Чего? Я не Эсми, мне тебя не понять! — Кар! Кар! — Не понимаю! — машу руками. — Кар! Кар! — машет крыльями. — Поступим следующим образом… Я тебе что-то говорю, если ты согласен, то каркаешь, если нет — молчишь. Хорошо? — Кар! — Отлично. Тебя здесь кто-то запер? — Кар! — И ты не мог всё это время открыть дверь, — оглядываюсь, — как и превратиться в человека? — Кар! Кар! — Тебя Эсми закрыла, а от голода ты обессилел? — Кар! Кар! — Понял, — открываю двери, — вперёд. Кутх пропадёт на несколько дней, где-то поразвлекается, напьётся, а ей это не нравится и они постоянно ругаются. На прошлой неделе Эсми бегала за ним со шваброй, пытаясь отлупить птицу за гулянки. — Лови этого козла! — Я — ворон! — Чертова пьянчужка! — сняла валенок. — Что ты натворил? — Немного потусил! — Немного? Тебя пять дней не было! Я думала, — швыряет, — ты сдох! — Не дождёшься! — принимает облик ворона, — кар! — Всё равно догоню. В конечном итоге, вполне ожидаемо, он всё же получил по хребту. — Чуть не откинулась, — отдышка, — пока за ним бегала! — Хоть бы капельку уважения к старшим! — держится за шею. — Ещё раз хочешь, пернатая проститутка? — А давай. — Тихо! — останавливаю её. Усталость взяла своё, из-за чего я еле как вылез из ванны. Забравшись под одеяло, боялся шевелиться, лишь бы не разбудить Эсмилир. Она так мирно и сладко спала в обнимку с медведем. Невозможно налюбоваться. Моё маленькое сокровище. Повезло… Мне бы хотелось видеть её беременной, гулять по цветущему саду и срывать ей яблоки. Интересно, какой Эсми будет? Думаю, она станет более капризной и вредной, но ей это простительно. Никто не посмеет обидеть её. — Ты сегодня рано, — легла на грудь, — половина второго всего. — Мне погулять? — прижимаю к себе. — Нет, — зевнула, — останься со мной. Тепло. — Я никогда тебя не оставлю, — поцеловал в макушку, — моя королева. — Никто и не отпускал, — улыбнулась, — они так меня достали, Эстебан, — вздохнула, — бабульки постоянно критикуют мои методы, говорят, что из меня ужасный преподаватель, мол, — закатила глаза, — слишком молодая. Каждый второй спрашивает по поводу бывшего Первого маршала. Самая обсуждаемая тема. — Рокэ и его брат Альто будут публично обезглавлены после переговоров с людьми Чести. Я выполню свое обещание. Никаких пыток, лишь быстрая смерть. Все имущество семьи перейдёт в собственность короны. — Они рассказали всё, что знали? — Даже больше, — глажу по спине, — если хочешь, то возьми в моем кабинете дело и прочти. — Нет, — осеклась, — вот так и гибнут династии. — Исход был известен, — пытаюсь успокоить её, — Савиньяк подписал приказ о казни. — Серьёзно?! — Даже рука не дрогнула. Оно и понятно, после всего случившегося… — У Лионеля нет желания видеть друга, запрещает кому-либо поднимать эту тему, обсуждать при нём и упоминать имя предателя. Рокэ заставил себя возненавидеть. Сильвестр того же мнения… — Старик сильно сдал. Где он пропадает? — Молится в храме. Надеется, что это спасёт душу Рокэ. — Зря, — смеюсь, — гореть ему в Аду. — Ты сама доброта… Когда мы поедем в Дриксен? Я знал, что Дриксен то место, в котором ей хочется появляться меньше всего. Старуха Янсенн. — Как только придёт письмо от них. Приближается другой значимый день, дорогая. — Какой? — хлопает глазками. — Твой день рождения, — подмигнул, — сегодня четырнадцатое. — Тихо! — шлепнула по груди, — не смей кому-либо говорить! — Почему? — удивился, — день рождения королевы — большое торжество для всех. — Я не хочу, чтобы кто-то знал про это. Терпеть не могу наигранные улыбки и глупые поздравления, — закрыла лицо руками, — фу. — Я тебя точно поздравлю. — Вот этого будет достаточно. — А Савиньяк? — Ой, — махнула рукой, — он не помнит или не знает. Как чудесно. Мне не хочется преднамеренно портить их отношения, но предпочту умолчать об этом и ничего не говорить графу. — Вы поссорились с Джонатаном? Он из-за этого уехал? — Папа вновь пытается мной командовать. — Отдохнем друг от друга, особенно после того, что случилось пару дней назад… С самого утра нас с Эсми охватила такая страсть и желание, что пижамы слетели за несколько секунд. Я восхищался ею. Целуя шею, лаская губы и тело, не мог насладиться её стонами. — Эстебан, — откинула голову на подушки. Когда она произносила моё имя, у меня ноги моментально слабели ноги. Это умопомрачительно. В кульминационный момент, любуясь тем, как Эсмилир извивается под моим телом, царапая спину и поясницу, умоляет не останавливаться, врывается мой отец. — Доброе утро! — Папа! — соскакиваю с неё. — Я не помешал? — улыбнулся. — Помешал! — хором. Она залилась краской, скрываясь под одеялом. Каменный член пришлось прикрыть подушкой. — Блять, — прошептала. — Спасибо! — поклонился, — я старался. — Стыдоба какая. Неловко вышло. Мы закончили начатое, но уже после того, как проржались. — Думаю, — улыбаюсь, — он всё понимает. — Твой отец слышал наши стоны и шлепки. — Это был прекрасный, а главное естественный процесс. Кажется, нам стоит повторить, — нависаю сверху. — Жало своё всосал обратно, — щелкнула по носу, — ещё на три дня. — Могу и от руки набросать, — поцеловал в лоб, — вот почему ты съела все кексы. — Потянуло на сладкое, — чешет щеку, — больше не буду… — Кажется, нам уже пора спать, а то кто-то утром будет ворчать. — Кстати, я придумала новый способ как жаловаться и не материться! — Хвастайся. Эсмилир громко вздохнула, округлила глаза и надула свои пухлые губки. — Бу-бу-бу-бу, — слёзно смотрит, — бу-бу-бу-бу! Бу-бу? — Козлы они все! — киваю, — а ты у меня хорошая! — Бу-бу?! — Всё верно. — Вот видишь, — рассмеялась, — мне полегче стало и на тебя тонну дерьма никто не вылил. — Гениально! — аплодирую, — моя королева! — Спать пора! — обнимает. — Пора…