Восставшие

Неделю спустя Где-то в районе Варасты

Первые несколько дней, я не могла собраться с мыслями и осознать тот факт, что мы сбежали, оставив Талиг. Люди думают, что королевская семья заживо сгорела в конюшне той ночью, преемник пропал или того хуже, мёртв. Кардинал Сильвестр пожертвовал собой… Привыкнуть к нашему положению невозможно. Это какое-то безумие и издевательство в одном флаконе. Самое неудобное — сон на еловых ветках и отсутствие ежедневной гигиены. Кутх к такому привык, следовательно, вёл себя спокойно. Добравшись до ближайшей деревни, мы затарились на рынке и нашли съёмное жильё на втором этаже какого-то бара. Пьяный владелец заведения не особо задавал вопросы. Ему всё равно, кто платит. Непривычно было видеть Савиньяков и Окделла брюнетами, но это необходимо. Лионель с трудом принял перемены. — Это ужас, — вытирает тёмные волосы, — оно никогда не отмоется. — Я вообще похожа на сестру пернатого. Мои волосы хорошо выцвели, из-за чего некоторые пряди были ярко-рыжими. Чёртова хна. Он смотрел на меня так, словно сделал что-то ужасное. — Прекрати себя винить. — Эсмилир, — смотрит в зеркало, — в этом есть моя вина. — Нет. — Да! Любовь к тебе настолько меня опьянила, что мы вернулись к тому, с чего и начали. — Ты не поступишь так снова, — понимаю, к чему приведёт этот разговор. — Чувства Эстебана сделали тебя королевой, сильной и независимой, а мои, — грустно улыбнулся, — слабой и наивной. Мы оба расслабились и вот, — огляделся, — это привело к тому, что все труды оказались напрасны. — Бросаешь меня? — Нет. Подвожу к тому, что мне лучше быть для тебя другом, а не мужем. Наш брак разрушил твой внутренний стержень. — Это ложь. — Разве? — удивился, — Эсмилир, из хищника, которого боялся каждый, ты превратилась в легкую добычу. Сплошная уязвимость. — Спасибо, — поджала губы, — оставляешь в такой момент… — Я никуда не ухожу. Нам надо вернуть Талиг, а для этого, ты, — ткнул в грудь, — должна быть сильной. Знаешь, когда мы обсуждали свадьбу, думал, что смогу справиться со своими чувствами и останется всё по-старому. Ошибся… — Ты спас меня. — И сделаю это снова. Пойми, — прошептал, — мне так больно говорить подобные слова. Я хочу просыпаться с тобой рядом, увидеть нашего общего ребёнка, отдать вам всё, что у меня есть, но, — поджал губы, — это невозможно. — Почему?! — взревела, — для чего ты это говоришь? — Для того, чтобы спасти тебя. Тогда и сейчас… — Это не спасение! Схватив за руку, он поставил меня напротив зеркала. — Посмотри на себя, — прорычал, — неуравновешенная девушка, которая ревёт по любому поводу, шугается ото всех подряд и вечно вздрагивает. Ощущение, будто тебя бьют. Знаю, что поступаю как последняя мразь. Так будет лучше. — Для кого? — Для тебя. Сказав что-то невнятное, он поцеловал меня в висок, шмыгнул носом. — Я, — замялся, — очень сильно люблю тебя, Эсмилир. Быть с тобой не могу… Это убьёт тебя. — Лионель, — всхлипнула, — пожалуйста… Пожалуйста… — Прости меня. Отстранившись, мужчина покинул комнату. Охватившая всё тело боль, как специально, не позволяла дышать. Лёгкие находятся в огне. Возможно, он прав, но я не чувствую ничего кроме отчаяния. Королева осталась без короля и государства. — Вернись ко мне! — проорала, глядя в зеркало. Отражение ехидно улыбнулось. Мотнув головой, протерла глаза и присмотрелась. — Показалось, — вытерла слёзы, — чудесно, уже галлюцинации начались. — Тук-тук, — вошёл Кутх, — Эсмилир? — Да? — оборачиваюсь, — что такое? — Могу утолить твою боль, — опустил глаза, — просто, я Лионеля встретил и всё понял. — Не надо, — попыталась улыбнуться, — это заставляет чувствовать себя живой. Спасибо. Интересно, в моей жизни будут светлые моменты, которые затянуться? Какая-то неправильная зебра. Чёрная с тонкими белыми полосками. Очень редкими белыми тонкими полосками. — Ты просила узнать, как там герцог Колиньяр. — Верно, — руки дрожат, — и что? — Вернулся. Можем его навестить. — Далеко идти, да и опасно. — Обижаешь, — глаза загорелись, — на это сил у меня хватит. Мы с ребятами обсудили то, что Джонатану можно верить. Он ненавидит Раканов больше, чем кто-либо из нас. Ворон решил поиздеваться немного, телепортировавшись в шкаф комнаты герцога. — Здесь? — прошептала. — Да. Услышав приближающиеся шаги, замерли как мыши. — Твою! — Тихо, — закрыла рот рукой, — тихо. — А то убьём. Джонатан явно в шоке. — Легко и непринуждённо закройте все шторы, дверь. Кивнув, он выполнил сказанное, а мы вышли из шкафа. — Эсмилир, — крепко обнял, — моя девочка, ты жива, — прошептал, — не верю. Думал, что всех детей схоронил. — Я тоже по вам соскучилась, — улыбнулась, — как дела? Хочу знать всё. — Только сегодня приехал с похорон королевской семьи, — вздохнул, — люди рыдали навзрыд… Как и я. Тебя и Ричарда похоронили рядом с Эстебаном, а Савиньяков с отцом… Жаль, что не удалось побывать на собственных похоронах. — Извините, что не предупредили. Не было возможности. — Понимаю, — любуется, — Раканы взяли под контроль весь Талиг. Солдаты охраняют границы, более того, этот паршивец, — фыркнул, — расхаживает в короне моего сына! А сестрица Окделла в твоих платьях. — Сука, — разозлилась, — подождите, Альдо уже короновал себя? — Учитывая то, что вы с Лионелем мертвы, а детей общих у вас нет, то парнишка с лёгкостью занял место регента. Как первородный. — За вами следят? — Ещё как, — кивнул, — они три дня пытались узнать, какие секреты и тайны хранили супруги, — улыбнулся, — я сказал, что после гибели Эстебана мы прекратили с тобой общение. Очевидно, да? — Очень, — усмехнулась. — Дорогая, у вас есть год без недели, чтобы законно свергнуть Раканов с Талигского трона. — О чём вы? — заинтересовался Кутх. — Видишь ли, в случае, если королевская семья умирает или погибает, не оставляя прямых наследников, то у дальних родственников есть шанс занять место монарха. Срок — год. После чего, первый на очереди становится законным королём. — А если не успеем? — Придётся воевать. Заново. — Что происходит в городе? — поёжился. — Паника, тревога, — задумался, — некоторые уезжают, не желая подчиняться новой власти, кто-то пытается смириться. — Знать они не трогают? — Они её покупают. Деньги в обмен на сотрудничество. — И что же вы им ответили? — Бабла с них поимею, — хохочет, — но помогать как все, — цокнул, — не буду. За меня не переживай, Эсмилир. Прорвусь. Каков ваш план? — Устроить мятеж. — Отлично! Только не сейчас. Должного количества людей вам не собрать, — потёр глаза, — народу страшно. Альдо не будет хорошим правителем, ибо без Матильды он слабее, чем думает. — Вы так уверены? — Знаю. Парень в ужасе, смерть бабушки неплохо его подкосила. Пока Ракан такой, то набирайтесь сил и ищите единомышленников. Ударить всегда успеете. — Вы сказали, — опомнился ворон, — что Айрис ходит в нарядах Эсмилир. Она и Альдо — пара? — Да, — кивнул, — самая настоящая. — Фу, — хором. — Я присоединюсь к вам, когда узнаю всё, что можно. — Хотите подобраться максимально близко? Не боитесь? — Ни капли, — приобнял за плечи. — Я буду прилетать раз в неделю, — подошёл к двери. — Как раз хотел попросить тебя об этом. — Спасибо, — обняла его, — огромное спасибо. — Я чувствовал, что ваша смерть, — шепчет, — какой-то спектакль. — Как? — Ты — Колиньяр. Идите. — Не прощаюсь. Ричард был расстроен известием о том, что сестра стала возлюбленной врага. — Герцог прав, — кивнул Лионель, — надо залечь на дно. — Где мы возьмём людей? — Арно, — кто попрёт против власти? — Например, — присаживаюсь на пол, — тот, кто ею недоволен. Нам надо понаблюдать за правлением Альдо. — Рядом с ним Робер, — Савиньяк-старший, — он не позволит ему допустить ошибку. — Значит, — Кутх улыбнулся, — поможем мы. — Каков твой вердикт? — не поднимаю глаз. — Пусть все думают, что мы мертвы, — подошёл к окну. — А дальше? — Восстанем из мёртвых… В комнату вихрем залетела девушка и захлопнула дверь, прижимаясь к ней. Сползла на пол. Мужчины сразу же напряглись, а я аккуратно подошла к дрожащей незнакомке. — Эй, — присела на корточки, — привет. Очень необычная внешность. Большие кукольные глаза, один из которых карий, а другой зелёный, смуглая кожа, белоснежная прядь, украшающая каштановую шевелюру и миловидные черты лица. — Мы тебя не обидим, — протягиваю руку, — как тебя зовут? — Нана, — вытирает слёзы, — меня зовут Нана. — Почему у тебя разбита бровь? — спросил Арно. — Мой отец — хозяин бара и этого жилья, — лихорадит, — внизу постоянно собираются пьяницы, которые пристают ко мне за определённую плату. — Папаня сделал из тебя проститутку? — Кутх. — Нет! Нет! — разрыдалась. — Замолчи, — прошипела, — а что происходит? — Я вырываюсь, а они бьют меня, — выпалила, — сегодня тоже. — Где твоя мама? — Умерла. Года два назад… Я знаю, кто вы такие. Это заставило нас испугаться. — Откуда? — Ричард насупился. — Матушка работала кухаркой в герцогстве Колиньяра. Когда папа уходил в запои, то мы сбегали туда, — взглотнула, — я проводила много времени в библиотеке, читала книги и видела ваши портреты. Вы, — смотрит на Савиньяков, — Лионель и Арно. Вы, — на Окделла, — Ричард, сын убитого мятежника. Вы, — обратила внимание на меня, — Эсмилир, супруга покойного короля Эстебана и дочь Александра Кольта. — Охуеть, — Лион схватился за голову. — И добавить нечего, — рот открылся. — Вы же всё равно собираетесь уезжать, да? Глаза девушки наполнились надеждой. — Возьмите меня с собой! Я могу быть полезной. — Выбор небольшой, — Кутх сел на табуретку, — либо мы заберём, либо убьём. Свидетели нам не нужны. — Пожалуйста! Не надо меня трогать! — забилась в истерике, — я никому ничего не скажу! — Кутх, блять, — опешила, — никто никого убивать не будет! — Эсмилир, — Лионель, — можно тебя на минутку? Выйдя в коридор, Савиньяк хотел заорать, но сдержался. — Зачем нам лишний рот? — Я буду есть меньше, — смотрю ему в глаза, — предлагаешь оставить девку здесь? Где её будут насиловать? — Это риски. — Твой отец не задумывался о таком, когда привёл меня к вам. — Мой отец был графом. А мы кто? — Правители Талига. — В бегах. — И что? Лионель, умоляю, давай возьмём её с собой. Нане здесь жизни не будет. — Нам бы самим выжить, — прошипел, — Эсмилир, это безрассудный поступок, учитывая наше положение. — Благородный. Глядишь, нам где-нибудь зачтётся. — Нет. — Тогда, — начинаю злиться, — я останусь вместе с ней. — Не пытайся мной манипулировать. — Удачной дороги! — разворачиваюсь. — Подожди, — вздохнул и взял за локоть. Купился. — Чем она нам поможет? — Научим. — Ладно, — закатил глаза, — ладно! — Спасибо! — Слушай, понимаю, от меня ты отстраниться можешь, но не поступай так с Александром. Он тебя ценит и считает матерью. — А кто тебе сказал, что я отстранюсь от тебя? Что за глупости? — Я второй раз разбил тебе и себе сердце. — И это намного больнее, чем первый, — взглотнула, — даже смотреть на тебя не могу. — Как только разберёмся со всем этим, то обязательно обсудим наши отношения. Хорошо? — Договорились. — Порядок? — Самый вкусный карамелька — наш красивый Лионелька! — улыбаюсь, — видишь, даже стихи в твою честь сочиняю. Всё хорошо, — киваю, — один раз пережили, и второй сможем. — Меня пугает твой настрой, — хохочет. — А чего сопли распускать? Надо действовать. — Это уже радует. Он всё равно останется для меня самым близким и родным человеком. Я разбита. Хочется что-нибудь сломать, но чужое имущество не виновато в моих проблемах. Мне удалось успокоить девушку и обработать её раны. Синяки не успевали сходить, как появлялись новые. Бедное дитя… В Нане увидела саму себя. Беспомощный, одинокий и слабый человечек, который мечтает выбраться из этого ужаса, хватаясь за любую возможность. Я не позволю себе оставить её здесь, в этой проклятой дыре, где живут и растут животные, не знающие элементарных вещей. Меня спасли, и я спасу. — Спасибо, — улыбается. Поднявшись, она обняла всех присутствующих и даже Кутха. — Неожиданно, — застыл. — Я люблю обнимашки. — Ты очень энергичная и правдивая для человека, — смотрит на неё, — слишком. — Это плохо? — Не знаю… — У меня есть серёжки, могу их продать и получить деньги, которые понадобятся вам. Чем-то надо кормить… — Оставь их себе. С финансами у нас нет проблем. — Нас так легко узнать? — задался вопросом Арно. — Если не приглядываться — нет, но если знать то, как вы выглядите — да. Поверьте, некоторые считают, что королевская семья — азиаты. — Или мулаты. — У каждого своя правда. В нашей деревне мало тех, кто умеет хотя бы нормально разговаривать. Люди не обучены грамоте, чтению. Мужики пьют и работают, женщины целыми днями дома что-то делают, лишь некоторые зарабатывают деньги, а дети носятся по улице и всё. Школ нет. — Тогда, почему ты другая? — Мама обучала меня. Как оказалось, Нане всего восемнадцать лет. Она любит животных, частенько поёт, очень наблюдательная и сообразительная девушка. Возможно, мы сможем сделать её жизнь лучше. — Сегодня ночуем, а завтра уедем. Задержались немного… — Куда держим путь? — Не знаю, — пожал плечами, — на восток. — У меня есть одна идея, — задумалась, — мы отправимся в Нуху. — Для чего? — Султанат давненько точит зуб на Раканов и Окделлов. Мариам их ненавидит. — Это не значит, что султан нам поможет. Тем более, — закинул волосы, — они всегда сохраняют нейтралитет. — За ним должок.