Восставшие

Я была не в состоянии отпустить Эстебана. Мы оба плакали и смеялись, отрицая то, что происходит. — Привет, — гладит по волосам, — привет, моя девочка. — Как такое возможно? Аккуратно прикоснувшись к его лицу, пыталась понять, реальность это или нет. — Настоящий, — накрыл своей ладонью мою, — настоящий. — И тёплый, — улыбаюсь. Вся боль, которая жила во мне это время, пожирала меня изнутри и не давала спать, моментально испарилась. Проблемы перестали иметь смысл. — Поднимайся, — тянет, — пол холодный. Подвал же. Он мягко усадил меня на кровать. Доска на цепях и какая-то тряпка. — Неудобно. — Простите, Ваше Величество, — взял за руку, — другого не имеем. Колиньяр ни капли не изменился за эти два с половиной года. Разве, стал взрослее выглядеть, отрастил волосы ниже уха и небольшую бородку. — Расскажи мне всё, — провожу пальцем по вене. — Лионель поведал тебе о произошедшем со своей стороны. Мы разделились, а дальше мой отряд ждала западня, в которой никто не выжил. Мой сын предателя… — Ричард, — перебила, — он выжил. — Серьёзно? — приоткрыл рот, — я думал… — Правда, со шрамом остался, но второй глаз не потерял. — Ты с ними? — Естественно, — киваю, — продолжай. — Пришло подкрепление, и нас бы добили, — заправил волосы за ухо, — но сжалились. Сначала избили до полусмерти, потом продали в рабство. — Савиньяк сказал, что на трупе было твоё кольцо. Как только я узнала, что Эстебан мёртв, повешала его кольцо на цепочку и больше не снимала. Никогда. — Вот это, — показываю. — Его украли, — закатил глаза, — или оно как-то спало. — Создатель, — голос задрожал, — мы все подумали из-за кольца, что этот труп — ты. — Я — Колиньяр. Просто так не убить, — улыбнулся, — и вот, привезли отряд на границу, отправили пахать на плантации. Благо, никто не ляпнул лишнего. Кормят так себе, но по праздникам дают мясо. С раннего утра до вечера работаем, а вечером запирают нас в камеры. — Скотские условия. — Рабы же. Охранники во всю трещат о том, что произошло. Как это случилось? — Началось всё с соглашения по поводу водных границ. Приехав на переговоры, Матильда Ракан предупредила о планах внука, о том, что он безумен и готов на всё. — Так… — Где-то в начале марта Лионель и ребята отправились туда, дабы всё узаконить. До этого со стороны Раканов ничего не было, — вспоминаю, — в один из дней, в Талиге появилась умирающая Матильда, — слёзы навернулись, — и она сказала, что помощник Раканов находится во дворце. — Жаль её… Тётка стервозная, но нравилась мне. — Госпожа назвала меня спасением Талига… Придя к Сильвестру, мы обсудили то, что произошло, а после он усыпил меня, добавив в чай отраву… — Да ладно? — закрыл глаза, — кардинал? — Послушай, — успокаиваю, — когда Лионель вернулся, то Сильвестр ему всё рассказал. Раканы долгое время манипулировали им с помощью Аарона. Обещали, что если Квентин всё выполнит, то вернут сына. Он побоялся нам рассказать про это. Задача лёгкая, — усмехаюсь, — сказать, в какой момент королева останется без короля. — И дальше? — Они его обманули, прислав лишь часть сына. Голову Аарона. Шумно выдохнув, он отвернулся. — Мрази. — Кардинал предупредил о том, что они уже близко. Парни схватили мое бессознательное тело и покинули Талиг, создав легенду о том, что королевская семья, младший Савиньяк и Окделл сгорели в конюшне. Сам же Сильвестр погиб в бою. — Подожди, — повернулся, — королевская семья? Он должен это знать. — Ты вышла замуж за Савиньяка? — в шоке. — Мне надо было сохранить власть, — спокойно ответила, — королева не может править без короля. — И выбор пал именно на Лионеля, который захлёбывается слюной, когда видит тебя! — шлёпнул себе по ноге, — замечательно! — А что? Ты сам этого хотел! — Да! Но, — выдохнул, — я же не думал, что вы это сделаете! Аж, — замялся, — дар речи пропал. Савиньяк — сука, мало того, что трон захапал, ещё и жену! — Он хорошо ко мне относится! — оправдываю нас, — вообще-то, если бы не он, то меня бы здесь не было! — О чём ты? — Горе лишило меня рассудка, — прошептала, — я потеряла любой смысл к существованию. Лионель спрятал все острые предметы, закрыл мою оранжерею, а через несколько дней снял с моста, — поджала губы, — ещё и в комнате запер. — Спасибо ему за это, — успокаивается, — прости… Это моя вина. Я в очередной раз чересчур в себя поверил. — Да, — кивнула, — считаешь, что в одного можно победить целое войско. Самое обидное другое. — И что же? — Ты вновь выбрал Талиг, а не меня. Хотя, обещал вернуться… — Так, — поднялся, — это мы успеем обсудить попозже. Настало идеальное время, Эсми. — Для чего? — Для побега. Размявшись, он подошёл к решётке на окне. — Можешь поорать так, словно, — задумался, — в мире перестала существовать нормальная еда, а остался один изюм? — Очень смешно. Охрана не прибежит? — Я тебя умоляю, — закатил глаза, — они уже набухались и спят. Тем более, несколько дней назад в соседней камере, — передёрнуло, — мужик другому глотку перегрыз. Тот орал так, что в ушах закладывало. — За что? — обомлела. — Не знаю, — пожимает плечами, — тут частенько такое бывает. Кто-то не может смириться со своей судьбой, кого-то с ума сводит одиночество и так далее, — схватился, — начинай. Отличная возможность проораться. Эстебан упёрся ногами в стену и несколько раз дёрнул решётку, после чего упал вместе с ней. — Да! — поднимается, — наконец-то. Два года этого ждал! Дамы вперёд, — протянул руку. Подобно мышкам, мы тихо и аккуратно вылезли на улицу, а после, оглядываясь, перепрыгнули через забор и рванули в лес. Удивительно, но по периметру тюрьмы никого нет. Ни собак, ни охранников. — Я свободен, — упал на землю, — свободен. — Холодно, — шлёпнула по плечу, — поднимайся. Надо до рассвета найти деревню. — Ты права, — отряхивается, — как там папа? — Хорошо. Мы перестали пытаться убить друг друга, — улыбаюсь, — настала гармония. Джонатан помогает нам. — И каков план? — Пока что, сидим на заднице спокойно, — пытаюсь вспомнить дорогу, — после начнём собирать единомышленников и поступим так же, как Раканы. Кстати, Альдо ходит в твоей короне. — Один корону забрал, второй жену. — Эстебан, будь добр понять то, что я действовала в интересах государства. Свадьба с Лионелем являлась необходимостью. — Сколько прошло с моих похорон? — Меньше двух недель, — тру нос. — Хоть бы поскорбела немного, — начинает язвить. — Я и скорбела, — ткнула в грудь, — ты не знаешь что со мной происходило. Даже представить себе не можешь, что я чувствовала тогда, следовательно, не смей меня судить. Ты умер, оставив меня одну вокруг гиен, мечтающих о регентстве. Моя голова — слишком лёгкая мишень для врагов, которые знают, что королева, отныне, без короля. Только Лионель оказался рядом, помог, вернул меня. Он был отличным правителем, мудрым и рассудительным. Мы жили во дворце, решали вопросы, вместе воспитывали Александра, а когда началась бойня, то Савиньяк выбрал меня, наплевав на Талиг. — Мне было восемнадцать лет, — скривился, — я сглупил, не отрицаю. — Твоя глупость многого стоила, Эстебан. — Я спас Талиг! — Но не моё сердце, — рявкнула. Как же зла на него за этот юношеский максимализм, который перемешан с героизмом самоубийцы и политикой «я прав!». Надо было там его оставить. Ближе к рассвету, мы вышли на какую-то дорогу, и на горизонте мне удалось увидеть силуэт деревни. Весь путь молчали. Скорее всего, я осознаю то, что он действительно жив через несколько дней, когда приду в нормальное состояние. Я рада, даже очень. — Попались! Со спины на нас налетел Кутх, сшибая своими огромными крыльями. — Ты кто? — прижал Эстебана. — Не узнаешь? — ослепительно улыбнулся, — привет, пернатый. Рассмотрев его лицо, ворон расхохотался и отпустил юношу. — Здравствуй, несносный мальчишка, — обнимает его, — пропала одна, а вернулись вдвоём. — Эсмилир! — крикнул Лионель. Обернувшись, я увидела его, ребят и Нану. — Мы живы! — радостно запрыгиваю на него. — Ты больше не пойдёшь на рынок, обезьянка, — улыбнулся. — Смотри, — спрыгиваю, — что я нашла. Мужчины посмотрели друг на друга так, будто влюблённые, спустя несколько лет разлуки. — Ты тоже это видишь? — шепнул Арно. — Ага, — Ричард, — Эсмилир? — Это он, — кивнула, — да. — Сукин ты сын, — рассмеялся Савиньяк, — убить тебя мало. — Уже пытались, — крепко обнял, — привет-привет. — Я очень скучал, — хлопает по спине. — И я, — голос дрогнул, — о нет, хочу плакать. — Есть такое. — Ну ты, — оглядел с ног до головы, — аж почернел от горя. — Козёл. Разбежавшись, Арно и Окделл вновь снесли его с ног, как радовались возвращению друга. Визг стоит на всю округу. — Как поросята, — девушка засмеялась, — это кто? — Эстебан Колиньяр, — отвечаю. Надо было видеть её лицо в этот момент. — Он же, — жестикулирует руками, — они же… Там же… Того же… — Живой, — Лионель, — представляешь? А мы его похоронили два с лишним года назад. Выбрался. — Ого… — Эсмилир, — прошептал Кутх, — мне что-то нехорошо становится. — Эй, — подхватила, — не переживай ты так. Я заметила, как кожа ворона стала покрываться каким-то пеплом, а глаза терять цвет. — Что происходит? — паникую, — Кутх?! — Это моя награда, — ноги подкосились, — проклятие снято. Мы аккуратно сели на землю, и он лёг на мои колени. — Нет-нет, — слёзы наворачиваются, — мой милый чудесный Кутх… — Ты знала, что это случится, — слабо улыбнулся, — рано или поздно. — Тебе не больно? — Наоборот… — Мне без тебя не справиться, — глажу по щеке, — не оставляй меня, прошу. — И не собирался. Я всегда рядом, — прикоснулся к груди, — вот здесь. Моя госпожа, ты полюбила меня за душу и подарила ей освобождение, благодаря тебе, мне удалось дожить свой век в любви и заботе. Служить тебе — честь для меня. — Тебе спасибо, — всхлипываю, — ты не представляешь, как я люблю тебя. — Представляю, — вытер слёзы, — на моей шее есть кулон. Сними его. — Кулон? Ты же не носишь украшения, они обжигают твое тело. — Это напоминание, — усмехнулся, — забери его себе. Однажды, вещичка тебе поможет. Симпатичное пёрышко, да? — Очень символично. — Стараемся. — Ты заслужил покой, — начинает трясти, — я отпускаю тебя. Оставив легкий поцелуй на его лбу, Кутх прикрыл глаза, а после превратился в пепел и горстку чёрных перьев. — Кутх… Ветер безжалостно рассеял остатки. Присутствующие молча наблюдали на тем, как я пытаюсь собрать оставшиеся перья. — Эсмилир, — подошёл Лионель. — Всё нормально, — вытираю лицо, — нормально. Что-то приобретая, мы теряем другое. Чёртово равновесие. На ватных ногах, я дошла до домика бабушки Норы. Она не заметила каких-то изменений. Конечно, Кутх и Эстебан на одно лицо. Сидя на террасе, вертела в руках это пёрышко с красным камнем, похожим на рубин. Он носил его столько лет для того, чтобы оно обжигало кожу, напоминая про то, что он сверхъестественное существо. Видимо, это помогало Кутху не терять свою человечность. С одной стороны, я безумно рада, что он получил освобождение, отправившись в свой мир, но с другой стороны, нам будет тяжеловато без него. Всем, особенно мне. — Есть не хочешь? — Савиньяк тихонько приоткрыл дверь. — Нет, — мотнула головой, — не хочу… Ему там хорошо. — Определённо. Чудеса какие-то происходят, — садится рядом, — Колиньяр жив. Я правильно понял, он попал в плен? — Верно. Мы перепутали. — И что теперь? — А что-то должно измениться? — смотрю на него, — продолжим путь, выполним задуманное и вернём себе Талиг. — Я о другом… — Нет, я не запрыгну на Эстебана при любом удобном случае, — усмехнулась, — вы мне оба не сдались, — рассмеялась. — Спасибо, — улыбается, — хотя бы так. Когда доберёмся до дворца и победим, то передам трон в должные руки. — Почему? Ты превосходный монарх. — Это не моё, — смотрит вдаль, — я согласился на данную авантюру лишь из-за тебя, Эсмилир. — Спасибо тебе, — взяла за руку. — Не благодари, — подмигнул. — Александр всё равно останется моим правопреемником, даже если, — замялась, — однажды, у меня появятся свои дети. — Он очень любит тебя, — голос надломился, — ты для него идеал, пример, которому стоит подражать. Я так скучаю по нему… — Мы обязательно увидимся. К нам подошла испуганная Нана. — Там кто-то важный приехал, — мнет рубаху, — на карете. Колиньяр заворожённо смотрел на знамёна и людей. — Это отец, — улыбнулся. — Разрешение! — хором крикнули с Лионелем. — Какое?! — опешил. — На пересечение границы! Мы обнялись и начали прыгать. Как идиоты какие-то. — С вами всё хорошо? — закинул влажные пряди волос назад. — Всё просто чудесно!