Если нам суждено, встретимся и за тысячу ли.

      Отталкиваясь от верхушек деревьев, Чжоу Цзышу пытался догнать маячивший впереди силуэт. Ночь стояла поразительно лунная. Круглоликая и светлобокая, луна лила на землю словно бы потусторонний свет, в котором фигура в свободно развивающемся пао казалась смутно знакомой и при этом полной загадок. Мятные верхние одежды, шорох веера и та самая невероятная грация, свойственная лишь истинным мастерам боевых искусств, приобретавшая неповторимый оттенок в движениях этого человека. Чжоу Цзышу не был удивлён или шокирован, опознав в человеке Вэнь Кэсина. Он уже понял, что у этого странного мужчины были какие-то свои причины ввязываться в происходящее, однако стоило отдать должное его поразительным умениям, каждый раз открывавшимся с новой стороны.       В последний раз оглянувшись, Вэнь Кэсин спустился на землю и крикнул Чжоу Сюю спускаться следом, тот оказался рядом с ним буквально через считанные мгновенья, на ходу поправляя свои длинные и широкие рукава.       —Спасибо тебе, А-Сюй, — сложив руки и убрав веер, поклонился мужчина с лёгкой улыбкой на устах. — Ты остановил тех двоих, и они не погнались за нами. Ты любишь шутить надо мной, но в трудной ситуации всегда различаешь кто «свой», а кто «чужой». Я правда благодарен.       —Брат Вэнь, вместо того, чтобы быть гостем, ты стал вором.       —О чём ты? — Вэнь Кэсин снова раскрыл веер. — А-Сюй, ведь в этом мы с тобой похожи, но согласись… Наши сердца и намеренья прозрачны. Союз Пяти Озёр хранит столько секретов, а наш наивный Чэнлин оказался в самом их эпицентре. Нам нужно выяснить происхождение Лазурного Диска и последствия его применения, иначе эти дикие звери просто растерзают бедное дитя. Ты думаешь иначе?       Как ни странно, Чжоу Цзышу был согласен со словами Вэнь Кэсина, хоть и в большей степени по иной причине. Нет, он тоже волновался за Чжан Чэнлина. Этот глупый, но искренний мальчишка немного напоминал ему маленьких Чжэнь Яня и Цинь Цзюсяо, взросление которых он не смог увидеть, а ещё он действительно не завидовал мальцу. Парнишка родился в мирное время, рос в любви и заботе, не ведая насколько жесток мир, и в одну ночь привычная реальность резко переменилась. В своё время ему самому пришлось столкнуться с подобным, но тогда рядом с ним были его братья из Поместья Четырёх Сезонов, а у Чэнлина рядом считай никого нет, ведь собственные дядюшки и весь Цзянху в целом испытывают к нему интерес, в первую очередь, по причине предполагаемого нахождения у того кусочка Лазурного Диска. За исключением, может быть, некоторых. Однако, пусть эта причина и сидела в его сердце, истинный мотив всё же был другим — его давно потерянный шиди. Чем дальше Чжоу Цзышу заходил в своих поисках, тем сильнее уверялся, что события двадцатилетней давности произошли не без вмешательства Союза Пяти Озёр и Лазурного Диска. Пять, а точнее уже три брата точно хранили непростой секрет, а заявиться к ним и с порога потребовать ответ он, к сожалению, при всём своём необъятном желании не мог по ряду причин. Во-первых, у него не было доказательств причастности кого-либо из Альянса к событиям двадцатилетней давности. Во-вторых, ему неведомы подробности тех дней. В-третьих, они никогда не заговорят по доброй воле, как он уже успел понять, а вступление с ними в открытую конфронтацию означало собственное раскрытие, что в нынешней ситуации сильно осложнило бы ему дальнейшие поиски. Поэтому ему оставалось только последовать совету Вэнь Кэсина и выяснить всё самостоятельно. Однако и тут кое-что не давало ему покоя: Вэнь Кэсину-то всё это зачем? Он ходит за ним по пятам, явно преследуя какие-то свои цели, и при этом, кажется, искренне волнуется за Чжан Чэнлина. Почему-то в этот момент Чжоу Цзышу вспомнились слова, сказанные этим человеком в полуразрушенном храме. Слова о том, что он давно держит обиду на мир Цзянху, и не он один. Наверняка в тот раз он подразумевал своих брата и сестёр. Насчёт Гу Сян он не был уверен, но вот Цю Ци Цин и Чунь Хуай Минь на пиру в поместье Санбай чувствовали себя неудобно, пусть и умело это скрывали. Видимо, все они пережили не самый приятный опыт встречи с «героями», и, скорее всего, в этом могла полностью или частично скрываться причина поступков и поведения Вэнь Кэсина и его спутников. Что, впрочем, не должно было волновать его, Чжоу Цзышу, только вот он всё равно мысленно возвращался к этой теме и личности загадочного мужчины, стоявшего сейчас рядом с ним и ожидающего его ответа. Может, стоило согласиться и провести «расследование» вместе? Две головы, как ни как, лучше, чем одна, да и не так уж тяготила его компания Вэнь Кэсина, раз уж на то дело пошло, только, конечно же, ему он об этом не скажет. Решив, что цель стоит риска, мужчина еле заметно кивнул и повернулся лицом к дороге.       —Сегодня вечером я видел, как сын Юй Цюфэна, — решил он поделиться своими наблюдениями, — Преследовал какого-то человека в маске. Высока вероятность, что это был лазутчик. По пути сюда я заметил следы драки, но здесь они обрываются. — Чжоу Цзышу опустил взгляд на землю, пытаясь рассмотреть остатки следов, и пошёл по ним, но неожиданно был схвачен за руку.       —Осторожно! — выкрикнул Вэнь Кэсин и дёрнул Чжоу Цзышу на себя, не давая ступить дальше ни шагу. Бывший Глава Окна Небес непонимающе моргнул, а потом увидел мерцающие в свете ночного светила струны и услышал их тихое пение под отзвуки ветра. Почти невидимые струны опоясывали всё дерево, знакомство с ними будет стоить жизни многим.       —Опоясывающее душу заклятье… — он обошёл дерево по кругу, разглядывая смертоносное оружие. — В этот раз точно дело рук Призрака Висельника.       —Тогда выходит, что Призрак Висельника, с которым расправилась Гу Сян, не был настоящим.       —Призрак Висельника известен уже тридцать лет, — ухмыльнулся Чжоу Цзышу. — Если бы его могла победить столь молодая девочка, все его жертвы в гробу бы вертелись от шока и злости. Я ещё могу предположить, что Цю Ци Цин или Чунь Хуай Минь могли от него избавиться, всё же их уровень довольно высок, но в ту ночь они были заняты другими призраками, поэтому вывод напрашивается сам собой.       —А-Сюй, — вздохнул Вэнь Кэсин. — Днём не говорят о людях, а ночью не упоминают призраков. Неужели ты совсем не суеверный?       Чжоу Сюй закатил глаза и покачал головой, делая глубокий вдох. Порой его спутник был слишком болтлив, из-за чего хотелось заткнуть ему рот его же веером. Выдохнув, мужчина собрался вернуть своё внимание струнам, не просто так же те здесь находились, но неожиданно сверху на его рукав упала странная капля. Отойдя назад и поднеся руку к глазам, он понял, что это было ничем иным, как кровью. Чжоу Цзышу свёл брови, чувствуя отвращение. Иногда ему приходилось чуть ли не купаться в крови, однако от неприятных чувств его это не избавило, а теперь это отвращение подпитывалось ещё и одним желанием, появившимся совсем недавно. Ему хотелось предстать перед Чжэнь Янем без всех этих капель крови. Безусловно, он не станет скрывать от своего шиди, чем занимался всё это время. Он расскажет ему всё от начала до конца без утайки, между ними не будет лжи, и от крови жертв на своих руках он тоже не будет отказываться — это его ноша, его грехи, но хотя бы в момент их встречи, воссоединения ему хотелось быть… чистым? Чжоу Цзышу не знал, как это правильнее назвать, не был он наделён литературным талантом в отличии от кое-кого.       —Неужели А-Сюй боится крови? Вот так открытие после всего, через что мы прошли. — губы мужчины тянулись в улыбке, которую он старался скрыть за веером.       —Просто противно. — рыкнул Чжоу Цзышу, делая глубокий выдох.       —Не злись, не злись, — заговорщицки сузил глаза Вэнь Кэсин. — Сейчас я тебе помогу.       Не успел Чжоу Цзышу и слова вымолвить или хотя бы подумать, как этот человек ему «помогать» собрался, как белый веер разрезал воздух и через мгновенье на земле лежал уже кусок его рукава. Мужчина поднёс к глазам остатки, коротко выдохнул, сжал губы и призвал всё своё самообладание. Во всяком случае кровь больше не пятнала ткань, а на то, каким способом это было достигнуто, можно было и закрыть глаза. Взмахнув рукавами, мужчина чуть отошёл от дерева, дабы его вновь не разукрасило, и поднял голову, краем глаза замечая, что то же самое сделал и Вэнь Кэсин. Вверху, на тонких ветвях и натянутых струнах лежал мёртвый человек, одетый в богатые одежды. Струны исполосовали ему лицо, перерезали шею и запястья, вспороли живот и сухожилия на ногах. По листьям и веткам дерева струилась кровь, стекала по стволу и капала на землю с зелёных заострённых концов листьев. Положение тела человека говорило о том, что его не укладывали на струны специально, скорее всего, он упал на них сам, когда преследовал неизвестного и попался в его ловушку. Достаточно было подсечки и толчка, чтобы юноша наступил на специально прикреплённую к земле ветвь, запутался в ней и не смог выбраться, пока та закидывала его в смертоносные объятья. При таком раскладе человек определенно провёл некоторое время в муках, пока смерть наконец забрала бы его.       —А-Сюй, давай сыграем? Раунд первый. — Вэнь Кэсин несколько раз взмахнул веером, откидывая с плеч волосы, — Как думаешь, кто тот молодой господин? — он указал на мёртвого человека. Чжоу Цзышу вновь поднял глаза и попытался подойти поближе, но в него вцепился Вэнь Кэсин. — Э, нет, А-Сюй. Без подглядываний.       —Зануда. — бросил Чжоу Сюй, вырывая свою руку и всё же подходя ближе.       —Я думаю, что это тот самый сын Юй Цюфэна, о котором ты говорил и которого мы видели на пиру Чжао Цзина, — размеренно обмахиваясь веером, мужчина подошёл к своему спутнику и тихо хмыкнул. — О, я угадал. Первый раунд за мной. Ах, вот уж точно говорят: богомол охотится за цикадой, да не замечает позади себя чижа.       Чжоу Цзышу покачал головой и пошёл дальше по дороге. Здесь делать уже было нечего, мёртвый не мог сказать им больше того, что он уже «сказал». Нужно было найти второго, человека в маске, если, конечно, он ещё жив, а не отправился по каким-то причинам следом за своей жертвой.       —А-Сюй, куда ты пошёл? Ночь на дворе, не оставляй меня одного! Я маленькая цикада, которая ещё и очень боится призраков! А-Сюй!       Вэнь Кэсин побежал за ним и уже почти нагнал, когда Чжоу Сюй резко остановился и повернулся. Мятное пао от столь резкого и неожиданного торможения своего хозяина хлопнуло о воздух. Они стояли буквально нос к носу. Глаза в глаза. Настолько близко, что Чжоу Цзышу мог слышать лёгкий аромат, исходивший от Вэнь Кэсина и хранивший в себе хвою, мяту и что-то из цитрусовых. Мужчина поймал себя на мысли, что ему нравится это сочетание, подходящее его спутнику, за что тут же мысленно отвесил себе пощёчину. Нашёл чем заниматься, да ещё и с кем! А сам Вэнь Кэсин лишь ещё шире растянул губы в улыбке, пока в глазах его зажигались искры.       —И как тебя только твои брат и сестры терпят? — вздохнул мужчина и пошёл дальше, стараясь не обращать внимания на то, как их рукава постоянно сталкивались друг с другом.       —А-Сян та ещё непоседа, у А-Миня невероятно справедливое и доброе сердце, — было видно, что разговор о младших брате и сестрах доставляет ему не меньше удовольствия, чем постоянное преследование Чжоу Цзышу. — А А-Цин… А-Цин меня просто слишком сильно любит.       —Это она тебе такое сказала или ты сам так решил?       —Я вижу это по её глазам. — Вэнь Кэсин немного понизил голос и склонился к Чжоу Сюю.       —О, — он не мог не кинуть иголку в подставленный перед ним стог сена. — По глазам, не по лопаткам.       —А-Сюй, снова ты меня дразнишь, — Вэнь Кэсин с притворной обидой взмахнул веером, но сразу же забыл про это, потому что на дороге перед ними возник ещё один труп. — Смотри, а вот и второй раунд. Угадаешь, кто это? Хотя, думаю, это будет сложно. Давай, лучше попробуем угадать, кто его убил?       Мужчины подошли к мёртвому юноше и присели рядом с ним. Чжоу Цзышу сдёрнул кусок ткани, призванный служить маской, с лица покойника. Перед ними предстал один из учеников, посланных в поместье Санбай Гао Чуном, о чём он тут же и сказал, вновь отмечая, что поддался какому-то странному, нелепому наваждению Вэнь Кэсина и вступил в его чёртову игру.       —Но ты так и не сказал, кто его убил.       —Сын Юй Цюфэна, — он кивнул на раны на теле ученика Гао Чуна. — Я видел, как они дрались. Техника школы Горы Хуа налицо.       —Рана от меча опасная, тут ты прав, но всё же не смертельная. А вот эта, — Вэнь Кэсин указал веером на вторую рану, расположившуюся точно на бедренной артерии. — Убила его довольно быстро. Но вот каким оружием её нанесли?       Чжоу Цзышу опустил глаза и ещё раз осмотрел рану, на которую обратил внимание Вэнь Кэсин. Края раны да и сама её форма действительно выглядели весьма специфично, а если сопоставить это со словами мужчины о довольно быстрой смерти, выходило, что оружие должно было разорвать или разодрать жизненно важные сосуды. На ум приходил только железный крюк. «Но кто может владеть подобным оружием? Даже в библиотеках Окна Небес не упоминалось ничего подобного», — нахмурился Чжоу Сюй, поднимая голову почти одновременно с Вэнь Кэсином. В лесу раздался крик сыча. Казалось, птица словно выжидала момент, а потом трижды прокричала так громко, что у некоторых могла и кровь в жилах застыть.       —Целых три раза… Кажется, сегодняшняя ночь ещё недостаточно напилась крови.       Даже у него, человека, несклонного к вере в приметы, зарождалось внутри неприятное предчувствие. Интуиция гаденько хихикала, что проблемы только начинаются, а Чжоу Цзышу привык доверять своей интуиции. Если до недавнего времени в нём ещё теплилась надежда, что Альянс Пяти Озёр не был причастен к смерти родителей Чжэнь Яня и пропаже его шиди, теперь же эта надежда растаяла подобно туману. И Союз Пяти Озёр, и Лазурный Диск определённо были в этом замешаны и, что-то подсказывало ему, самым прямым образом. Видимо, чтобы найти своего шиди, ему придётся хорошенько вытрясти душу из названных братьев, и, видят все пресловутые высшие силы этого мира, он это сделает. На губах Чжоу Цзышу на пару мгновений появилась ухмылка — вспомнил слова Вэнь Кэсина, сказанные тем в лесу, что пути их тесно сплелись, как он прочёл по звёздам. Тогда может ему стоит поддаться этому «звёздному пророчеству», ведь рядом с Вэнь Кэсином, преследующим свои цели, у него появилась возможность узнать тайны двадцатилетней давности. К тому же, как бы сильно он не гнал от себя подобные мысли, но именно этот человек понимал его лучше, чем кто бы то ни было до этого. В своей манере: с улыбками, двусмысленными словечками и действиями, но понимал и, в какой-то степени, поддерживал. Впервые за долгое время Чжоу Цзышу мог не переживать, что во время боя получит удар в спину, так как теперь было кому прикрывать его спину, он мог опереться на спину самого Вэнь Кэсина, чтобы перевести дух и приготовиться к новой атаке. Как ни странно, но он мог расслабиться рядом с ним и даже посмеяться, как в тот раз в лесу, когда из-за выходки Цю Ци Цин на голову Вэнь Кэсина свалилось гнездо. Да, этот мужчина преследовал свои цели и мотивы, кажется довольно жестокие по отношению к миру Цзянху, но и он сам собирался перевернуть Союз Пяти Озёр с ног на голову, в этом они взаправду были похожи, но даже так этот странный мужчина был искренен с Чжан Чэнлином да и с ним самим тоже. Он заботился о мальчике без тени злого умысла, как и его спутники. Поразительным было и то, как быстро они нашли общий язык, пусть с иголками и постоянным «иди своей дорогой», но нашли, иначе Чжоу Цзышу не стоял бы сейчас посреди леса вместе с Вэнь Кэсином, пока Чунь Хуай Минь и Цю Ци Цин находились рядом с Чэнлином, а Гу Сян занималась сдачей их повозки. Для него, постоянно настороженного и относящегося ко всему с недоверием, это было… Удивительно. Может быть, именно так и начинается дружба? Кто знает, куда заведёт их расследование, но куда бы оно их не привело, если рядом будет тот, кто понимает и принимает тебя, добиться можно многого. Если они действительно станут друзьями, Чжоу Цзышу будет рад познакомить их с Чжэнь Янем.       Чжоу Цзышу аккуратно скосил взгляд на шедшего рядом Вэнь Кэсина, обмахивающегося веером. Странно, они почти касались друг друга плечами и локтями, а ему не хотелось отодвинуться, а хвойно-мятно-цитрусовый аромат даже немного успокаивал, только вот желание обломать веер о кое-чью голову никуда не делось. Ну, в их случае вряд ли всё могло быть гладко, с чем-то придётся просто мириться.       Спустя время тропа закончилась, упершись в погребальный двор рода «Чжао». На воротах висели зажженные фонари, а над двором витал лёгкий дымок, говоривший о том, что в погребальном доме всё ещё кто-то был или же ушёл совсем недавно. В любом случае место стоило проверить. Оно находилось вблизи мест смерти сына Юй Цюфэна и ученика Гао Чуна. Умерли они не так давно. Молодого господина Юя наверняка убил ученик Гао Чуна, но вот его самого убил кто-то третий. Реши «неизвестный» вернуться обратно, они бы с ним столкнулись, значит он либо пошёл вперёд, либо скрылся через лес. В первом случае ему пришлось бы пройти через погребальный двор, соответственно он мог оставить какие-то следы. Коли он выбрал сбежать через лес, удача сегодня не на их стороне. Однако, если внутри находился смотритель, он мог что-то слышать или видеть.       Решив больше не медлить, Чжоу Цзышу толкнул ворота, открывшиеся хоть и со скрипом, но всё же поразительно легко. Это настораживало. Сжав веер, Вэнь Кэсин пошёл вперёд и положил руку на белые занавеси, чтобы отодвинуть их в сторону, когда Чжоу Сюй заметил блеск прямо над его головой. Схватив мужчину за плечо, он резко дёрнул его на себя с криком «Берегись!», заставляя прогнуться в пояснице и избежать сети из разрезающих струн, пролетевшей прямо перед их глазами и оставившей после себя порезанные в клочки занавеси.       —Поразительно жестокая ловушка. — хмыкнул Вэнь Кэсин, смахивая с плеча один из лоскутов.       —И главное, невероятно подлая. — согласился он и оглядел ворота на наличие ещё каких-либо ловушек, но, не найдя их, напрягся лишь сильнее.       —И снова ты меня спас, поразив своим боевым искусством. Я восхищаюсь им всё больше и больше, как и тобой.       —Восхищайся и дальше, — Чжоу Сюй ответил с ехидной улыбкой. — А ещё лучше, идём за мной.       —За тобой, А-Сюй, хоть на край света.       Они медленно зашагали вдоль двора, готовые в любой момент отразить атаку. Тяжёлый воздух серебрился от дыма благовоний и сожженных погребальных денег и бумаги. По обе стороны от них на подпорах стояли несколько десятков тяжёлых гробов, сделанных из тёмных пород дерева и накрытых сверху белыми венками. Кое-где между гробами стояли бумажные волы и кони. Освещался двор с помощью нескольких каменных фонарей, бумажные же были всего лишь муляжами. Даже для погребального двора атмосфера здесь была слишком давящей, а от дыма и благовоний хотелось сморщить нос. С каждым шагом их они всё больше и больше уверялись, что здесь кто-то есть. Ощущение присутствия кого-то ещё неприятно оседало на их плечах, дышало в затылок. Первоначально они думали, что это мог быть смотритель, но вряд ли смотритель устроил бы подобную ловушку, а потом стал прятаться, поэтому Чжоу Цзышу и Вэнь Кэсин не стали исключать из вариантов самого убийцу.       Пересеча двор, мужчины поднялись по невысоким ступеням и остановились перед залом предков. Белые флаги и бумажные фонари покачивались на лёгком ночном ветру, от почти догоревших палочек благовоний, воткнутых в массивный чугунный котёл, поднимался последний слабый дымок. Не сговариваясь, они открыли дверь с ноги, чтобы в случае чего отразить удар, но такового не последовало. Внутри картина была не лучше, чем снаружи. Статуи мужчины и женщины «встречали» людей почти сразу на входе, а за их спинами высилась огромная статуя Владыки Подземного мира. В подсвечниках трещали свечи, в маленькие чугунные подставочки для благовоний были воткнуты недавно зажженные палочки. Их аромат был ненавязчивым, но его было слишком много. Дым стелился по полу, укутывал мемориальные таблички. Занятый осмотром помещения в поисках ловушек или подсказок, Чжоу Цзышу не сразу заметил исчезновение Вэнь Кэсина, а когда понял, что не слышит и не ощущает его поблизости, резко выпрямился, но тут же прищурился. Перед глазами всё поплыло, а благовония ощущались на языке, будто он их жевал. Поняв, что они угодили в ловушку, бывший Глава Тяньчуан выбежал на улицу в поисках своего горе-товарища по несчастью, только вот вместо погребального двора рода Чжао он оказался в саду Поместья Времен Года.       Пушистый снег искрился под солнечными лучами, шептался с расцвётшей зимней сливой. Со стороны кухонь слышались ароматы тушёных овощей и мясного супа, где-то по коридорам ходили ученики и наставники, а недалеко от пруда, рядом с одной из слив, лепили снеговика Цинь Хуайчжан и маленький Цинь Цзюсяо. Мальчик заливисто смеялся, особенно когда его отец подлавливал момент и слегка щипал его за порозовевшие щёчки. Заметив его, отец с сыном подняли головы и улыбнулись.       —Шу-гэ! Янь-гэ! Идите вместе лепить снеговика! — радостно замахал он обеими ручками, отплёвываясь от меха на накидке, попавшего от этих действий в рот.       Сердце Чжоу Цзышу замерло. Не веря ушам, он медленно повернул голову и судорожно вдохнул. Чжэнь Янь в форме Поместья Четырёх Сезонов бежал к ним, позабыв где-то свою накидку. С умными глазами и смешинками в уголках губ, пухлыми щеками и заразительным смехом — он был таким, каким его запомнил Чжоу Цзышу. Чжэнь Янь пробежал мимо него и вдруг остановился, он обернулся и с вопросом посмотрел на своего старшего брата по ученичеству, мол почему он не идёт? Хлопнув длинными ресницами, Чжэнь Янь снова заулыбался и подошёл к нему, желая взять за руку, а следом за ним шёл Наставник, зовя Чжоу Цзышу присоединиться к ним. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Отойдя на пару шагов назад, мужчина оголил клинок и нанес себе порез, чтобы сбить морок, после чего упёрся кончиком клинка в грудь Учителя. Последнее увиденное им перед тем, как иллюзия рассеялась, были глаза Чжэнь Яня, глубокие, тёмные с какой-то несвойственной им тоской, казавшейся смутно знакомой.       Тряхнув головой в последний раз, Чжоу Цзышу сосредоточил взгляд на земле погребального двора и вдруг понял, что меч-то его во что-то упирается. Вскинув голову, он столкнулся взглядом в белыми глазами человеческой марионетки или, как их называли в некоторых записях, отравленным. Откинув то, что когда-то было человеком, от себя, мужчина отсёк существу руку, которой он целился в шею Чжоу Цзышу. Получив удар, отравленный отлетел на несколько шагов и упал, а бывший Глава Окна Небес поспешил его добить, чтобы проблем не доставлял. Сзади раздалось шарканье, на которое он моментально обернулся. Перед ним стоял Вэнь Кэсин и слегка покачивался, было ясно, что он тоже попал под действие благовоний «Хмельная жизнь, сладкая смерть», однако судить о масштабе катастрофы пока было рано. Мужчина смотрел на бездыханного отравленного так, словно был готов убить его ещё три тысячи раз, при этом жажда убийства мешалась на его лице с детской обидчивостью. Переведя взгляд на Чжоу Сюя, он радостно улыбнулся, но стоило Чжоу Цзышу сделать шаг ему навстречу, как улыбка изломалась, а сам Вэнь Кэсин отошёл от него и схватился за голову.       В какой-то момент Вэнь Кэсин потерял равновесие и не упал лишь потому, что успел вцепиться в крышку одного из гробов. Чжоу Цзышу подбежал к нему и подхватил под руку, его слух уловил тихий голос, звавший родителей и кого-то ещё.       —Матушка… Отец… — шептал Вэнь Кэсин, и в голосе его слышались всхлипы. Неожиданно он развернулся и обнял Чжоу Цзышу, утыкаясь носом ему в грудь. — …гэ… у-гэ…       Три из Семи Гвоздей на Три Осени конечно немного подкосили его способности, но не до такой степени, чтобы не расслышать шептаний, однако, даже напрягая свой слух, он не мог понять бормотаний Вэнь Кэсина. Судя по всему, тот звал какого-то старшего брата, но более разобрать мужчина не мог. Иногда человека в его руках била дрожь, будто при лихорадке, иногда он застывал, словно каменное изваяние. Продолжать подобное и дальше было чревато серьёзными последствиями, поэтому стоило как можно скорее привести Вэнь Кэсина в чувства, пока он всё ещё сам боролся с благовониями. Найдя в одном из внутренних карманов небольшой пузырёк с антидотом, который он носил с собой на всякий случай, Чжоу Цзышу попытался отцепить от себя взрослого ребёнка, что получилось у него не с первой попытки.       —Брат Вэнь..! — позвал Чжоу Сюй, ерзая в крепких объятьях, ответа не последовало. Тогда он решил изменить тактику. Положив руку на спину мужчине, он нежно погладил его, скользя по волосам. — Лао Вэнь. — к счастью, это возымело успех. Вэнь Кэсин разжал объятия, оторвал свою голову от его груди и посмотрел на Чжоу Цзышу в ожидании, слегка склонив голову к плечу. Этот жест всколыхнул в некогда безжалостном убийце что-то давно забытое и такое знакомое. — Выпей это.       —Что это? — Вэнь Кэсин уставился на небольшой протянутый ему бутылёк. — Это сладости? Сироп? Патока? Мёд?       На посыпавшиеся вопросы Чжоу Сюю оставалось лишь с улыбкой кивать, чтобы Вэнь Кэсин спокойно выпил содержимое сосуда. Внезапно открывшееся знание, что Вэнь Кэсин сладкоежка, немного позабавило, а вот последовавший через мгновение тычок в бок — нет. Мужчина покорно, с неким предвкушением, выпил антидот и переменился в лице, скривившись, будто тухлятину в рот взял. Вкус у антидота действительно был не очень: горький с кислинкой, зато действовало безотказно. Видя, что Вэнь Кэсин собирается выплюнуть содержимое рта, Чжоу Цзышу зажал ему рот рукой, а второй прижал к себе, пытаясь успокоить. После небольшой борьбы антидот всё-таки был проглочен.       —Ты обманул меня! — капризно вскрикнул мужчина, надувая губы. — Чжоу Ц… — Вэнь Кэсин вздрогнул и замолчал, прикусив губу. — Я всё маме расскажу! И Наст… — вновь замолчав на полуслове, которое он и так почти что зажевал, мужчина хмыкнул с детской обидой, поднялся и затопал по двору.       Чжоу Цзышу вздохнул: бред пьяного разобрать было легче, чем лепет Вэнь Кэсина, впавшего в детство под действием «Хмельной жизни, прекрасной смерти». Несмотря на то что Вэнь Кэсин принял антидот, требовалось время, чтобы он начал действовать, поэтому за этим «ребёнком» нужен был глаз да глаз, тем более отравленный неспроста появился в этом месте, а где есть один, там всегда будет и второй. Сначала трупы молодых господ из известных школ на дороге, ведущий к погребальному двору, потом ловушка на входе, благовония, вызывающие иллюзии, а теперь ещё и отравленные. Складывалось впечатление, что их специально сюда заманили. И коли это действительно так, у них большие проблемы.       Чертыхнувшись, бывший Глава Окна Небес побежал за Вэнь Кэсином, буквально ускакавшим к гробам. Оба остановились на ступенях, привлеченные мужским голосом, просившим о помощи. Крышка одного из гробов ходила ходуном, словно изнутри по ней колотили что есть мочи.       —А я же говорил, что нельзя упоминать про призраков ночью. Этот гроб его не удержит. Смотри, сейчас призрак выпрыгнет! — хохотнул Вэнь Кэсин и собрался уже рвануть к гробу, но Чжоу Сюй успел вцепиться в его плечо и притормозить.       В этот же миг, будто повинуясь словам, крышка слетела с гроба и наружу выскочил мужчина в цветастых одеждах с козьей бородкой и кожаным головным убором. Столкнувшись с ними взглядом, мужчина побледнел так, как если бы перед ним его собственная смерть стояла. Эмоции сменялись на его лице одна за другой с невообразимой скоростью, и в итоге, видимо, что-то решив для себя или в чём-то убедившись, он ухмыльнулся, посильнее вцепился в свой колокольчик и зазвонил им. Звон получался довольно странный, отдалённо напоминающий мелодию. И тут всё встало на свои места. Со всех гробов одновременно послетали крышки, а из своих «домов» полезли отравленные. Запах гнили, крови, разлагающейся плоти и тухлого мяса сразу же перебил все благовония и дым — подобная вонь даже мёртвого поднять могла. Однако теперь было понятно, почему они сразу её не ощутили: помимо благовоний и дыма от сожженной бумаги, их запах скрывали и сами гробы, сделанные из ароматической древесины. А ведь им стоило насторожиться и проверить всё ещё в тот момент, когда они столько гробов увидели. Чжао Цзин не занимается изготовлением и продажей гробов, и за последнюю неделю в его семье или школе вряд ли умерло столько людей, иначе он не проводил бы пир, так почему в погребальном доме его рода столько гробов?!       —Ну и запашок..! Грязные уродцы, хоть бы помылись ради приличия. — Вэнь Кэсин спрятал нос в своём рукаве, пока на них со всех сторон наступали отравленные.       Понимая, что его горе-товарищ ещё не отошёл от благовоний, Чжоу Цзышу затащил его себе за спину и столкнул подобравшегося к ним ближе всего отравленного с лестницы. Тот покатился кубарем прямо под ноги нескольким себе подобным, это дало им немного времени, толку от которого, впрочем, было мало. До Чжоу Цзышу вдруг с небывалой ясностью дошло, что лучше уж Вэнь Кэсин будет болтать без умолку и нести свои литературные речи о лопатках и что он там ещё боготворил, чем снова попадёт под действие «Хмельной жизни, сладкой смерти».       Мужчина отрубил отравленному обе руки, которыми он потянулся к ним, и скинул вниз, только на его место тут же пришли ещё несколько. Чтобы избавиться от этих штук, существовало несколько способов. Первый заключался в том, чтобы избавиться от мелодии, контролирующей их, но в таком случае они всего лишь остановятся или, в противном случае, взбесятся сильнее из-за слишком резко прекращения команды. Второй способ крылся в убийстве самих отравленных. Все отравленные первоначально были людьми, но под действием специальных веществ и игл они теряли рассудок, обретали нечеловеческую мощь и становились послушными марионетками не чувствующими ни страха, ни боли, ни голода, ни холода, ни эмоций — ничего. Часть процессов, свойственных обычным живым организмам, замедлялась, но не прекращалась полностью, поэтому, даже став монстрами, неспособными вернуться к нормальному человеческому облику и состоянию, они по-прежнему оставались живыми и, как любое живое существо, могли умереть. Сложность была в том, что из-за их нового состояния не все способы, моментально убивающие обычного человека, столь же моментально убивали бы и их. Наиболее действенным вариантом было нанести удары по венам и артериям, но и после этого потребуется некоторое время, дабы отравленные умерли. Однако другого выхода не было, потому что пробраться к мужчине с колокольчикам он при всём желании не мог, а если бы и пробрался, ещё не факт что всё бы закончилось.       Времени раскачиваться не было, следовало действовать чётко и быстро. Перерезая артерии на шеях отравленных, Чжоу Цзышу откидывал их от себя, стараясь попутно нанести ещё пару ранений, чтобы замедлить их, только вот они всё прибывали и прибывали. Толкнув того, который подбирался к нему со спины, ногой в живот, он свалил его на нескольких «собратьев». Трое отравленных упали на гроб, из-за чего тот превратился в щепки и ненадолго замедлил их, ещё нескольким он отрубил руки, парочке укоротил ноги и проткнул шеи. Позади него Вэнь Кэсин боролся с действием благовоний, который возымели на нём уж слишком странный эффект: он то становился маленьким ребёнком, то приходил в себя и пытался уворачиваться от атак, чтобы доставлять меньше хлопот Чжоу Сюю. Хоть он и знал о силе Вэнь Кэсина, внутри всё равно сидел червячок переживаний, заставлявший время от времени бросать на мужчину взгляды, по этой причине он слишком поздно заметил атаку снизу. Отбрасывая от себя отравленного ногой, а второго разрезая мечом, Чжоу Цзышу не успел увернуться и один из отравленных схватил его за лодыжку, потянув вниз. Ему удалось скинуть того с себя, только теперь на него напали сразу несколько, тесня своим количеством. От разодранного горла его отделял только клинок, которым он кое-как удерживал жаждущие руки монстров. Умирать не хотелось совершенно.       —Лао Вэнь! — позвал Чжоу Цзышу, видя, как тот держится за свою голову, будто испытывает невероятную боль. Мужчина от подобного зрелища только сильнее зазвонил в свой проклятый колокольчик, натравливая своих слуг на Вэнь Кэсина. — Лао Вэнь, берегись! — он кое-как умудрился пнуть его ногой, но из-за этого его защита ослабла и покрытые ядом ногти мелькнули прямо у его шеи.       Чжоу Цзышу не мог припомнить, когда в последний раз испытывал подобное облегчение. Отравленные уже почти добрались до его шеи, но наполненный ци удар снес их в сторону. Мятное пао пронеслось у него перед глазами, а в следующий момент он увидел осмысленный и привычный взгляд Вэнь Кэсина. Тот раскрыл веер, улыбнулся ему и повернулся к незадачливому «музыканту». Чжоу Цзышу показалось, что на его тело навалилась неподъёмная гора. Прежде, чем неизвестный успел бы что-то предпринять, белый веер оказался у его горла, с небывалой лёгкостью разрезая то. Из длинного тонкого пореза сразу же хлынула кровь, а ци швырнула колоколичника о ворота. Удар оказался такой силы, что Чжоу Цзышу мог поклясться — он слышал хруст ломающегося хребта. Веер вернулся обратно к своему хозяину, а вместе с ним и маленькая шкатулочка, вылетевшая из рук убитого. Вэнь Кэсин покрутил ту в руках, убрал в рукава и помог подняться Чжоу Сюю.       —А-Сюй так за меня волновался, а ещё… Ты так нежно меня позвал. — улыбнулся Вэнь Кэсин, пока Чжоу Цзышу кое-как приводил себя в порядок. Стоило колокольчику перестать звенеть, отравленные тоже замедлились, потеряв свою цель.       —Идиот… — выдохнул бывший глава Тяньчуан, ощущая облегчение от того, что перед ним снова знакомый ему Вэнь Кэсин.       Жаль, почувствовать облегчение в полной мере им не дали. Лишившиеся командира отравленные неожиданно взревели чуть ли не на всю округу. Жажда убийства и аура бешенства наполнили двор, и двигавшиеся марионетки рванули на них всем скопом ещё быстрее, чем раньше. Было бы просто замечательно послать всех и вся к чёрту и сделать отсюда ноги, но поместье Санбай находилось считай под боком у погребального двора. И если на остальных «героев», глав школ и их учеников было плевать, то при мысли о том, что отравленные могли напасть на Чжан Чэнлина, Цю Ци Цин и Чунь Хуай Миня, становилось не по себе, сердце начинало болеть, а противный комок начинал давить на грудь. Эти двое, конечно, уже далеко не один раз доказывали, что не слабы и вообще сильнее многих в Цзянху. Они не бросят Чэнлина, защитят и его, и себя, сумеют сбежать, да вот легче от этого не становилось. Наоборот — горло схватывало тисками.       Белый веер, подобно сигналу к действиям, пронесся через весь двор, перерезая глотки нескольким марионеткам. Чжоу Цзышу покрепче перехватил рукоять и насквозь проткнул накинувшегося на них отравленного. Ощущение тёплой спины, к которой можно прижаться, от которой можно оттолкнуться и нанести удар по врагу, придавало сил. Их не смущали кровавые ошмётки, летевшие в разные стороны. Их не смущало, что приходилось прижиматься к бедру друг друга, чтобы развернуться быстрее, нанести удар резче, сильнее. В этом было что-то пьянящее… То, как легко Вэнь Кэсин мог поднырнуть под его руку, чтобы избавиться от врага, зашедшего с невыгодной для Чжоу Сюя стороны, и как он сам наносил атаки из-за его плеча со стороны походило на своеобразный танец. В этот момент они чувствовали друг друга, как никто другой. Они знали: кто, как и откуда будет атаковать. Ветер трепал волосы, пот катился по вискам и лицу. Несколько раз когти отравленных сверкали рядом с его лицом, но каждый раз он либо уходил сам, либо ему помогал Вэнь Кэсин. Иногда казалось, что его задели, но по относительно спокойному состоянию своего спутника он понимал, что нет, не задели. Лишь несколько раз он заметил странный блеск в глазах Вэнь Кэсина, но по его улыбке понял, что всё с ним в порядке. Пыл битвы настолько захватил его, что мужчина совершенно не ощущал опадающей с его лица маски. Он не видел и не чувствовал, как та отходила от него кусочек за кусочком, подставляя по лунный свет его собственные черты лица.       Вспоров глотку последнему, Чжоу Цзышу стряхнул с клинка несколько капель вязкой крови и убрал его в ножны на поясе. Плечо слегка поддёргивало, наверное, его задели ещё до того, как Вэнь Кэсин очнулся. Мужчина попытался выпрямиться, но от слишком резкого движения его слегка повело и он привалился к Вэнь Кэсину, немного вяло обмахивающемуся веером. Теперь об отравленных и «неотравленных» можно было не волноваться, а вот им стоило озаботиться своим состоянием. Следовало обработать раны и принять противоядие, а ещё хотя бы немного помыться. Как не как, а кровь отравленных, попавшая на них, тоже была ядовита. Ближайшим источником воды была река, протекавшая за лесом, поэтому, ухватившись друг за друга, они оттолкнулись от ступенек, затем от крыши и по верхушкам деревьев направились к реке. Вообще им стоило бы остаться и посмотреть, что будет дальше, но в их состоянии это было не слишком разумно. Если в погребальный двор придёт тот, кто стоит за всем этим, а они тут пытаются яд выводить и ищут где бы умыться… Становиться главным героем местных рассказов Чжоу Цзышу желанием не горел.       Приземлились они прямо на берегу, почти сразу же находя поваленной дерево и несколько небольших, но удобных плоских камней около. Вэнь Кэсин помог сесть Чжоу Сюю и плюхнулся рядышком, напрочь забывая о всей своей грациозности. На его лбу и висках выступила испарина, да и сам он казался бледнее обычного. Глубоко вдохнув и выдохнув, он полез в один из своих рукавов и протянул Чжоу Сюю маленькую коробочку в то время, как Чжоу Цзышу протягивал ему примерно такую же.       —А-Сюй, тебя задели эти уродцы. Возможно, они ядовиты, поэтому прими это. — мужчина открыл коробочку, на дне которой лежали несколько пилюль. — Это универсальное противоядие, помогает почти от всего. А-Цин как-то ещё давно сделала и всучила его мне, теперь оно пригодилось.       —А самого тебя значит не ранили? — Чжоу Цзышу опустил взгляд на бедро Вэнь Кэсина, забрал у него протянутое лекарство, закинул себе пилюлю в рот и всучил ему своё. — Эти, как ты выразился, «уродцы», на самом деле, отравленные. С помощью специальных снадобий и игл живого человека лишают воли и разума, ему укрепляют тело и замедляют жизненные процессы, превращая в послушную марионетку. К сожалению, даже самым искусным лекарям не под силу вновь сделать из них нормальных людей.       —Скажи, Сюй, а ты случаем не из Долины Целителей? Мало того, что носишь с собой чуть ли не целую аптеку, так ещё и столько знаешь.       —У тебя есть кинжал или ножик? — поинтересовался Чжоу Цзышу, пропуская мимо ушей вопрос про Долину. Вэнь Кэсин тяжко вздохнул, вновь порылся в своих необычайно широких и вместительных рукавах и извлёк оттуда кинжал.       —Давай, я тебе помогу, — улыбнулся Вэнь Кэсин, взглядом указывая на небольшую рану на спине. — Спереди можешь обработать всё сам, но вот сзади даже тебе подобное будет не под силу.       Закатив глаза, Чжоу Цзышу забрал кинжал, давая молчаливое добро на действия своего спутника. Почему-то довериться этому человеку было необычайно легко, и это казалось вполне естественным. Закатав рукава, мужчина извлёк кинжал и занялся прочищением раны, стараясь не обращать внимания на слегка стягивающие ощущения на лице. Быстро закончив с ранами, он направил к ним поток ци, вытер кинжал и уже собрался убрать его в ножны и вернуть хозяину, однако неожиданно заинтересовался орнаментом. Сам клинок был довольно прост, однако имел первоклассную заточку. Костяные ножны и рукоять, металлические узоры, кожаный шнурок — редкость для их земель. Подумав, что ему привиделось, Чжоу Цзышу ещё раз внимательно осмотрел кинжал, но картинка от этого не изменилась.       —Лао Вэнь, ты с сестрами и братом родом из Южных земель?       —Нет, — мотнул головой Вэнь Кэсин, придвигаясь ближе, вглядываясь в открывшееся ему лицо. — С чего ты взял?       —Подобные орнаменты и способ заточки свойственны кочевым народам с Юга. — Чжоу Цзышу вернул кинжал, изо всех сил пытаясь не обращать внимания, как Вэнь Кэсин слой за слоем стягивает с него одежды, оголяя небольшую рану на плече. — Здесь такого не встретишь.       Чжоу Цзышу плотно сомкнул губы и опустил взгляд на камни под ногами, заметив, что около его ног лежал кусочек чего-то непонятного, отдалёно напоминавшего человеческую кожу. То ли слишком горячие и нежные губы на его плече, которые словно не яд отсасывали, а поцелуями метели, то ли осознание причины мечтательного выражения лица Вэнь Кэсина так повлияло на него, но Чжоу Сюй ощутимо вздрогнул. Он захотел сразу же проверить свои подозрения и убедиться в них или же опровергнуть, поэтому повёл плечом, буркнув: «Достаточно», — поднял с земли привлёкший его внимание кусочек «кожи», мимолётно коснулся своего лица и пошёл к реке. Заодно и помоется. Позади раздался разочарованный вздох, а потом шорох ткани. Любопытство взяло верх, и Чжоу Цзышу обернулся, стоя почти у самой кромки воды. Этот человек, наверное, вознамерился удивлять его раз за разом. Встряхнув один из рукавов, Вэнь Кэсин извлёк из него два комплекта чистой сменной одежды и положил их на самый чистый камень. Чжоу Цзышу поймал себя на том, что теряет челюсть, и поспешил закрыть рот. А он всё гадал: почему один из рукавов его спутника казался таким тяжёлым?       —Незадолго до ухода меня выловили А-Минь и А-Цин. Эта девчонка швырнула в меня запасной одеждой, заявив, что не будет выискивать нас в лесу и А-Миню не даст этим заниматься. Совсем никакого уважения к старшим. — мужчина свёл брови и надул губы, подходя ближе, но внезапно покачнулся и стал заваливаться вперёд. Свет луны выбелил ему лицо и нельзя теперь было сказать: стало ему лучше или нет?       Глубина в этом месте начиналась сразу у берега и увеличивалась довольно быстро, поэтому Чжоу Цзышу откинул кусочек, который крутил между пальцев, и подхватил Вэнь Кэсина, чтобы тот не свалился в реку в бессознательном состоянии, но тот вдруг распахнул глаза, растянул губы в яркой улыбке, изменил их положение, оттолкнулся носками от берега и, крепко держа его за руку, утащил с собой под воду. Прохладная вода реки ударила Чжоу Цзышу по лицу, обняла волосы, но не смогла разъединить их руки. Открыв глаза, бывший Глава Тяньчуан сфокусировал взгляд на единственном более-менее ярком элементе — одежде одного идиота, не желавшего от него отцепиться даже сейчас. Он уже понял и причины этой выходки и увеличившегося количества улыбок в его сторону. Во время боя отравленные всё-таки умудрились его зацепить за лицо, только нарвались они на маску, из-за чего от той стали отлипать кусочки, а теперь воды реки и вовсе смоют её с него. Странно, маскировка, над коей он довольно долго корпел, продержалась чуть больше трёх месяцев, а он совсем не разозлён. Он даже не злится на Вэнь Кэсина, хоть и желает утопить его прямо здесь и прямо сейчас, но этот упёртый баран всё равно ведь всплывёт живым, целым и невредимым. Чжоу Цзышу провёл свободной рукой по волосам, выпутывая из них остатки почившей маски. Толща воды над ними серебрилась и сверкала, а он смотрел на улыбающееся лицо своего спутника. Когда их ноги коснулись дна, Вэнь Кэсин выпустил его руку и сам убрал последний фрагмент поддельного лица около губ. Чжоу Сюй покачал головой и указал пальцем наверх, предлагая всплыть, на что получил согласный кивок. На середине их пути Вэнь Кэсин ухватился за его рукав и подёргал, предлагая этим жестом избавиться от их верхних одежд, уже не подлежавших ни чистке, ни восстановлению и лишь тянувших их вниз. Против этого предложения Чжоу Цзышу ничего не имел, поэтому всплыли они без своих пао.       Поглубже вдохнув свежий ночной воздух, несший в себе стремительно наступающее лето, Чжоу Цзышу дождался, когда свои пару вдохов сделает его спутник, и в одно движение положил руку ему на голову и окунул в реку, чувствуя долгожданное удовлетворение. На поверхности образовалось несколько пузырьков.       —А-Сюй! А если бы я захлебнулся?! — раскрасневшийся Вэнь Кэсин с широко раскрытыми глазами, прилипшими ко лбу волосами и без посеянной на дне серебряной шпильки выглядел поразительно живым и настоящим, словно река и с него смыла маскировку.       —Лао Вэнь, — серьёзным тоном начал мужчина, стараясь удержать суровое выражение лица. — Некоторое время назад ты об этом не думал и утянул меня за собой.       Но либо у него дёргались уголки губ, либо чтобы пронять этого гения литературы требовалось что-то получше, потому что всего через пару мгновений они оба заливались смехом так, что вскоре начало сводить животы, да и холодная вода не идёт на пользу даже мастерам боевых искусств. Выбравшись на берег, Чжоу Цзышу отжал рукава и подол, стащил с себя сапоги, выливая из них воду, и, не услышав ни одного комментария, чуть ли не в панике обернулся. Чтобы Вэнь Кэсин и молчал… Картина его глазам предстала в некоторой степени забавная. С молодого господина Вэня текло аки с утопленника, а длинные густые волосы, лишившиеся заколки, облепили плечи, спину и лицо.       —Чунь Хуай Минь или Цю Ци Цин положили тебе с собой запасную заколку или ты сам её с собой носишь? — Чжоу Цзышу приподнял бровь, наблюдая, как мужчина перекидывает волосы на один бок, выжимает их, потом проделывает то же самое с рукавами, подолом и сапогами, и в итоге с недовольным выражением лица садится на бревно, планируя высушить себя с помощью ци и попутно развести костёр. — Судя по твоему выражению лица, нет.       —А-Сюй, у тебя не найдётся одной запасной? — с жалостливым видом спросил Вэнь Кэсин после того, как Чжоу Сюй высушил свои нижние одежды с помощью ци и переоделся в предложенные ему одеяния.       Естественно, никакой запасной заколки у него с собой не было, но и ходить с распущенными волосами, пока они не выйдут в город, слишком неудобно для них обоих, ведь если этот несчастный обо что-то зацепится, распутывать придётся именно ему. Не желая себе подобной участи, Чжоу Цзышу порылся среди своих вещей и нашёл совершенно простую тёмно-зелёную ленту. Протянув её, мужчина собрался пойти поискать хвороста для костра, но ленту не забрали, вместо этого его явно собирались попросить ещё и волосы заплести. Тихо выругавшись, Чжоу Цзышу швырнул ленту Вэнь Кэсину и пошёл за хворостом, не оборачиваясь на его причитания. Когда он вернулся с охапкой сухих веток и травы, Вэнь Кэсин уже щеголял изящно забранными волосами и развешивал влажные вещи на сооруженный из толстых веток «домик» около предполагаемого очага. За непродолжительное время их знакомства, бывший Глава Окна Небес много раз убедился, что Вэнь Кэсину и сопровождавшей его семье было не привыкать спать под открытым небом, готовить на огне и довольствоваться малым в еде и напитках. Он ни разу не заметил за кем-нибудь привередничества в условиях жизни или еде, будто бы они все свои дни жили именно так. Да, они могли заказать дорогие комнаты и яства, могли не отказывать себе в хороших одеждах, но при этом никто из них не сорил деньгами направо и налево, явно зная их цену.       Чжоу Цзышу подкинул в костёр веток и сел рядом с мужчиной, аккуратно его рассматривая. На вид Вэнь Кэсин был его ровесником, может, чуть младше или старше. Манера одеваться, вести себя, разговаривать, талант в боевых искусствах, знания о нынешней обстановке в мире, умение строить логические цепочки — всё так или иначе говорило о его начитанность, образованности, гибком складе ума, хитрости и широком кругозоре. Просто образец ученого, мастера боевых искусств или молодого господина из влиятельной семьи, но на этом всё и заканчивалось. Пусть в одну из их встреч Чжоу Цзышу сам сказал, что не горит желанием узнавать что-либо о Вэнь Кэсине, но теперь… Теперь в нём поселилось пока ещё слабое, но от этого не менее навязчивое желание узнать человека, которого он зовёт другом, чуточку ближе. А ещё, возможно, в один из дней он и сам раскроет ему свою личность, а если случится так, что дальнейший путь, в том числе и поиски Чжэнь Яня, они продолжат вместе, раскрытие будет неизбежным, и раскрытие сие всё ещё пугает, но теперь чуть меньше, чем раньше.       —А-Сюй так пристально за мной наблюдает, что я могу подумать, будто ты в меня…влюбился. — от улыбки на щеках Вэнь Кэсина появились привлекательные ямочки, которые вместе с измененной причёской скидывали ему годов пять.       —Не льсти себе. — наклонившись так, что их носы почти касались друг друга, Чжоу Цзышу послал Вэнь Кэсину ответную улыбку. В его голосе не было яда, только ответная подколка, и именно это делало их общение столь свободным. Хотя почему-то прямо сейчас захотелось задушить это улыбающееся лицо лентой, что он ему дал. — Лао Вэнь, «Вэнь Кэсин» действительно твоё настоящее имя?       —А-Сюй, — вздохнул мужчина. — Я никогда тебе не лгал. Моя фамилия такая же, как и у моего отца, Вэнь. Моё имя, Кэсин, также даровано мне родителями.       Чжоу Сюй тихо выдохнул и перевёл взгляд на небольшую шкатулку, которую Вэнь Кэсин положил на бревно. Если он правильно помнил, то шкатулка попала к мужчине, когда он убил повелевающего отравленными. Чем бы это сокровище не было, бывшему владельцу следовало лучше его охранять.       —Это Связывающая Душу шкатулка, когда-то принадлежавшая Призраку Висельника. — заметив интерес Чжоу Сюя, Вэнь Кэсин поворочал в костре наполовину сгоревший хворост. Блики от огня играли на его скулах и кончике перекинутого через плечо хвоста, придавая образу, вопреки всем ожиданиям, некой жестокости. — Кто бы мог подумать, что Призрак Висельника взаправду станет… призраком.       —Вряд ли то был Призрак Висельника, — Чжоу Цзышу взял в руки шкатулку и принялся её рассматривать, краем глаза подмечая изменения в выражении лица Вэнь Кэсина. На мгновенье мужчине даже показалось, что его спутник ненавидит не только героев, но и Долину Призраков. — Слишком молодо он выглядел для Призрака Висельника.       —Будь осторожен в речах, а-то некоторые могут подумать, что ты из Долины Призраков.       —Ага, — легко кивнул Чжоу Цзышу, крутя шкатулку в руках. — Один из Десяти Демонов Цинья.       —Если бы ты был одним из Десяти, боюсь, Повелителю пришлось бы очень нелегко… — Вэнь Кэсин поднялся на ноги, поправил пояс и направился в сторону зарослей. — Раздобуду нам немного еды. И не смотри так на меня. Я может и не великий повар, но моя стряпня всяко лучше будет твоей попытки жарить рыбу.       —Ах ты..! — бывший Глава Окна Небес схватился за палку, которой они помешивали костёр, но от Вэнь Кэсина к тому моменту остался только звонкий смех, доносившийся из-за деревьев.       Покачав головой, Чжоу Цзышу вернул своё внимание шкатулке со сложным и интересным механизмом. Ещё будучи Главой Окна Небес ему приходилось сталкиваться с подобным механизмом. Замок был не из лёгких и при попытке вскрытия мог уничтожить себя и навредить взломщику. Как позже выяснилось, мастер, изготовивший тот замок, был родом с Восточных земель, но после одного инцидента таинственно исчез. Ходил слух, что он не исчез, а, на самом деле, был убит Призраками, но правды, естественно, никто не знал. Точно известно было лишь одно — вместе с ним пропали и несколько его творений: шкатулка, заколка и перстень. Хотя, опять же, один из слухов утверждал, будто заколка с перстнем пропали ещё задолго до того.       Для кого-то это могло показаться мукой, но Чжоу Цзышу с детства любил сложные загадки, поэтому он с головой погрузился в разгадку механизма, совершенно не замечая пары блестящих в темноте глаз, наблюдающих за ним с болью и теплотой. Дать ответы на многие вопросы мог бы тот, у кого они эту шкатулку забрали, но он был уже мёртв, убит Вэнь Кэсином, за что Чжоу Цзышу не мог винить своего спутника, вспоминая его нестабильно состояние в тот момент. Казалось, что он боролся с остатками дурмана до самого их «купания».       —В попытке найти тех, кто далеко, мы теряем тех, кто близко. Ты гонишься за призраком, Чжоу Цзышу… — прошептал Вэнь Кэсин, из темноты наблюдая за сосредоточенным на своём деле мужчиной, сейчас очень сильно напоминавшим себя в детстве.       В тот день Цинь Хуайчжан вновь отправил их гулять до обеда. В честь праздника на рынке устраивали ярмарку, поэтому матушка дала им немного денег, чтобы они могли купить себе вкусностей или несколько фонариков, чтобы запустить их вечером. Чжоу Цзышу не мог принять небольшой мешочек с монетками, но матушка умела убеждать и уже вскоре после этого они, держась за руки, чтобы не потеряться, шагали по длинным разноцветным рядам, разглядывая содержимое лавок, часть которого была привезена из далёких земель. Деньгами они решили распорядиться экономно, поэтому купили себе по одной танхулу и один фонарик, который хотели запустить вечером все вместе, а остальное планировали вернуть. Со сладостями в руках и фонариком подмышкой они шли по длинному-длинному ряду, рассматривая гирлянды из зонтиков, фонарей, лент и вырезанных птиц, пока не остановились у лавки мастера замков и ключей. Все замки и ключи были настолько прекрасными, что некоторые напоминали настоящие произведения искусства. Чтобы привлечь внимание к своей лавке, хозяин организовал небольшое состязание: если кто-то сможет открыть предложенный им замок без ключа, он отдаст ему этот замок бесплатно. Ни он, ни Чжоу Цзышу в замках не нуждались, но вот желание решить сложную головоломку было делом иным, особенно когда все принимавшие участие терпели поражение. На вызвавшегося поучаствовать Чжоу Цзышу люди смотрели со снисхождением и насмешкой, из-за чего Вэнь Кэсин, тогда ещё Чжэнь Янь, надулся. Он верил в своего старшего братика, а всех, кто косо на них смотрел, считал глупцами. Хозяин лавки почесал свою длинную бороду, загадочно улыбнулся и протянул им нефритовую подвеску на шёлковом шнурке. Издалека подвеска казалась совсем обычной, но вблизи становилось ясно, что нефритовое украшение куда объёмнее, чем кажется. Наблюдавшие за происходящим думали, что мальчик ни за что не откроет этот замок, ведь там попросту было не за что зацепиться, никак не подступиться. Чжоу Цзышу довольно долго рассматривал подвеску, крутя её и так и эдак, дёргая за шёлковую нить, крутя серебряные украшения, крепившиеся к нефриту, и, когда толпа уже готовилась поднять его на смех, нефритовое украшение открылось, словно ракушка. У прохожих полезли на лоб глаза от неверия, а старый мастер громко рассмеялся. Как и обещал, он отдал подвеску Чжоу Цзышу, попутно рассказав, что как такового ключа у этого замка нет и открыть его можно, лишь поняв работу механизма. Сам механизм, к слову, был не так уж сложен, однако, видя «неприступность» замка, многие пугались и заранее опускали руки. Чжоу Цзышу же не только не испугался, но ещё и опирался на поддержку своего младшего брата, что помогла ему смахнуть морок и увидеть суть. Счастливый донельзя не столько от победы, сколько от слов старика, Чжоу Цзышу отдал свою награду ему: «Без А-Яня я вряд ли смог бы его открыть».       Два кролика приземлились рядом с ногами Чжоу Сюя, когда тот крутил в пальцах осколок Лазурного Диска. Вэнь Кэсин отряхнул руки и закатал рукава повыше, чтобы они не мешались. Подойдя поближе, он прищурился и ахнул.       —Это же часть Лазурного Диска. Интересно, как это чудо оказалось в шкатулке.       —В своё время ходил слух, якобы часть Лазурного Диска находится в Долине Призраков, но сейчас мы знаем, что все осколки были разделены между пятью братьями из Союза Пяти Озёр. Остаётся только вспомнить, к кому Призраки наведывались в последнее время.       —Долина Призраков напала на школу Чжан Юйсеня, но осколка у него не нашла, поэтому стала преследовать Чжан Чэнлина, но, судя по тому, что от этого глупого дитя никак не отстанут, осколок явно не его. — Вэнь Кэсин стоял недалеко от костра, заведя одну руку за спину, а второй тря пальцы друг о друга. — Лу Тайчун перед смертью вверил свою часть Ао Лайзы, но сегодня ночью мы обнаружили его труп на воротах поместья Санбай, к хозяину которого, Чжао Цзину, тоже наведались. Чей же всё-таки это осколок?       —Не столь важно чей он. — в последний раз взглянув на часть Лазурного Диска, Чжоу Цзышу кинул его Вэнь Кэсину. Тот легко его поймал и, вскинув бровь, уставился на мужчину.       —А-Сюй, а ты жесток. Отдаешь мне вещь, за которую весь мир боевых искусств и не только передраться готов. Не боишься, что со мной случится несчастье?       —Лао Вэнь, с тобой ни одно несчастье не сравниться, а если боишься, просто выкинь. Речка сбоку от тебя.       —Как я могу выкинуть твой подарок? — улыбнулся мужчина, пряча осколок за пояс. — Лучше я найду ему хорошее применение. Но ты…Тебе он правда не нужен? Лазурный Диск открывает легендарную сокровищницу мира боевых искусств, равных которой нет. В ней спрятаны все техники и секреты школ и сект, о большинстве из которых многие только в легендах слышали. Только лишь за один свиток из Арсенала школы будут готовы попереубивать друг друга, брат пойдёт войной на брата. Рукописи, хранящиеся там, могут сделать тебя бессмертным. Неужели ты действительно не желаешь ничего из этого?       Чжоу Цзышу ощутил холодок, бегущий вдоль его позвоночника прямиком к пояснице. Никогда прежде он не видел у Вэнь Кэсина подобного взгляда: глубокого, смотрящего насквозь, обжигающе леденящего и хладнокровно безумного. Казалось, что в его тёмных часто смеющихся глазах открылся вход в Диюй, что совершенно не вязалось с голосом, лившимся в уши подобно изысканному вину: тихим, испытывающим, заговаривающим. Что-то здесь было не так. Мог ли Вэнь Кэсин ненавидеть героев из-за Арсенала?       —Даже если и так, какое мне до всего этого дело? Я не нуждаюсь в знаниях всего Цзянху, не стремлюсь к бессмертию, моих навыков вполне хватает, чтобы не умереть. Всё, чего я желаю, найти своего шиди, вернуться с ним домой и познакомить его со своим другом. — Чжоу Цзышу пожал плечами, поднял тушки кроликов и пошёл с ними к реке, чтобы освежевать и промыть. — Ты собираешься мне помочь или нет? Предупреждаю сразу, если нет, то и еды у нас, выходит, тоже нет.       От того насколько быстро Вэнь Кэсин развернулся, его же собственные волосы легонько ударили его по лицу, больше не походившему на лицо сумасшедшего. Зато теперь в его взгляде было намешано так много эмоций, что становилось немного не по себе. Крикнув, что всё сделает сам, Вэнь Кэсин забрал одну из кроличьих тушек и ловко спустился к реке. Снимая с животного шерсть, освобождая от внутренностей и промывая, мужчина не переставал улыбаться, отчего в Чжоу Цзышу проснулось слабое и давно забытое желание проказ, родившееся со встречей Чжэнь Яня и уснувшее с его пропажей. Чжоу Сюй собирался немного обрызгать товарища водой, но тот сделал ход первым. Убрав с лица речную воду, мужчина натянуто улыбнулся, закатил глаза, а потом пихнул друга в бок. Вэнь Кэсин с уже промытой тушкой пытался удержаться и не угодить головой прямо в реку. В итоге он просто схватил Чжоу Цзышу за щиколотку и оба упёрлись руками в камни под водой в мизинце от земли, смешенной с выброшенными водорослями и глиной, пока кролики пытались сделать ноги по воде. Видя, как их ужин уплывает, мужчины чертыхнулись и залезли в воду за мясом.       Совместная ночь под открытым небом уже не была для них в новинку. Засыпать со звёздами над головой под треск догорающего костра стало чуть ли не привычным делом, как и просыпаться под тихое копошение рядом. Проснувшись, бывший Глава Окна Небес некоторое время лежал с закрытыми глазами, прислушиваясь к попыткам Вэнь Кэсина его не разбудить. Как ни странно, попытки оказались весьма удачными: только благодаря долгим тренировкам и отработанным за года навыкам он мог уловить передвижения мужчины. Приоткрыв один глаз, он стал за ним наблюдать, в который раз поражаясь хозяйственности своего спутника. Вэнь Кэсин профессионально сворачивал их лагерь, щеголяя новеньким изумрудным пао с нефритовой подвеской на шёлковом шнурке с серебряными украшениями. Подвеска была не новой, но бережное отношение к ней хозяина говорило в его пользу. Неожиданно для самого себя Чжоу Цзышу заострил на подвеске своё внимание, украшение теребило в его душе какие-то струны прошлого, навевало тоску, а тихий шорох нефрита о ткань убаюкивал, пока этот самый нефрит не сверкнул перед его носом вместе с улыбающимся лицом Вэнь Кэсина над его головой.       Покончив со сборами, они решили проверить похоронный двор и, войдя, наткнулись в принципе на то, на что ожидали. Нигде не было и следа прошлой ночи: ни одного гроба, ни одной капли крови, сандал вместо дурманящих благовоний, вычищенные фонари, белые флаги — всё как и подобает похоронному двору уважающего себя семейства. Будто всё до этого было сном. Ловить им здесь было уже нечего, а дорога так или иначе вела их в Юэ Ян. Единственное, что оставалось перед отправкой, убедиться в безопасности Чжан Чэнлина.       Путь к поместью Санбай пролегал через дорогу, на которой они вчера обнаружили два трупа, только вот от трупов тоже успели избавиться. Стоя у дерева, на коем ещё этой ночью висел сын Юй Цюфэна, Чжоу Цзышу осматривал чуть ли не идеально зелёное растение, пока его спутник, обмахиваясь веером, поражался скорости их «друзей».       —А-Сюй, а что это были за благовония? Я уже понял, что они навевают галлюцинации, но только ли этим ограничивается их действие? И откуда у тебя противоядие?       —Эти благовония называются «Хмельная жизнь, прекрасная смерть». Они вызывают не просто галлюцинации, они показывают человеку то, что он желает видеть больше всего, достают его самые тайные желания из самых дальних уголков сердца. — закончив с осмотром места, Чжоу Цзышу вместе с Вэнь Кэсином двинулся дальше. Поговорить они и по дороге могут. — В основе благовоний лежит редкое и таинственное растение непентес, с древних времен произрастающее лишь в Центральной Долине. Достаточно лишь частички непентеса, чтобы человек заснул крепким сном на семь дней и видел свои мечты, но эти благовония были куда сильнее, они вызывали сны наяву. Когда-то я и сам готовил эти благовония.       —Так ты их создатель?       —Не совсем. — мотнул мужчина головой. — Этот рецепт известен с давних времен, я лишь немного его изменил, не более. Но вот где они раздобыли непентес — действительно вопрос.       «Рецепт «Хмельной жизни, прекрасной смерти» известен в Окне Небес. Чтобы найти непентес тоже придётся пройти в те края. Неужели Окно Небес связалось с Долиной Призраков? Но зачем? Какая выгода? Сколько не думаю, не могу найти связующее звено. Зачем Принцу связь с Призраками, которыми он никогда не интересовался, тем более сейчас… Странно всё это. Цзянху, Долина Призраков и Окно Небес — все вместе в одно время в одном месте, а ещё…» — мужчина искоса посмотрел на шедшего сбоку Вэнь Кэсина, ушедшего в свои мысли так глубоко, что даже пялься на него Чжоу Цзышу в открытую, не заметит.       На подходе к поместью Санбай им пришлось немного изменить свой курс и вместо ворот шагать к высоким зарослям травы, из-за которых их не было бы видно. У ворот поместья стояли несколько карет, толпились стражники. В округе стояла тишина, из чего следовало, что покинули поместье относительно недавно: не раньше часа или двух назад. Из их своеобразного укрытия услышать разговор не представлялось возможным, но вот видеть говоривших они могли отчётливо. Приподняв голову и прищурившись, Вэнь Кэсин рассматривал высоко стройного молодого человека по виду младше него самого на пять-шесть лет, одетого в тёмные одежды, и высоким пучком на голове. Откинув хвост вместе с лентой за спину, он, казалось, потерял весь интерес к происходящему, а вот у Чжоу Цзышу ком поперёк горла встал. Он не мог не узнать Хань Ина. После его «смерти» место Главы занял Дуань Пэнцзюй, а место самого Дуань Пэнцзюя Хань Ин. То, что Хань Ин приехал сюда, могло означать лишь одно — принц Цзинь нацелился на Цзянху. Да только зачем? Что было у этих героев важного для Императорского двора? К тому же настолько важного, чтобы Окно Небес аж в горящую школу прибежало, а потом и в поместье Санбай. Чем бы именно это важное не являлось, оно точно как-то было связано с Чжан Чэнлином или Союзом Пяти Озёр. При всём увиденном на ум приходил только Лазурный Диск, но зачем Хэлянь И ключ от Арсенала мира боевых искусств? Не бессмертие же он постигать собрался. Мотнув головой, Чжоу Цзышу вновь вернул своё внимание к вратам, от которых уже отъезжала повозка с Хань Ином, видимо, не нашедшем то, что искал. Союз Пяти Озёр и Лазурный Диск, в чём он всё больше убеждался, без сомнений были связаны с таинственной смертью четы Чжэнь и пропажей его шиди. Окно Небес, предположительно, также охотится за Лазурным Диском. Коли его догадки верны, рано или поздно они столкнутся, и Чжоу Цзышу надеялся, что произойдёт это поздно. Жаль, обычно его надежды имели свойство терпеть крах.       —А-Сюй, а почему мы прячемся? Мне бояться нечего, тебе тоже. Или же есть чего? Неужели ты убийца?       —Да, — резко остановился Чжоу Сюй и повернулся, наблюдая за улыбкой Вэнь Кэсина. — А ты моя следующая жертва, Лао Вэнь.       —Если мне суждено умереть от твоей руки, это будет самая прекрасная смерть, о которой я только мог бы мечтать.       —Если ты помолчишь хотя бы пару мгновений, поверь, мир не рухнет, а ты не разучишься говорить. — Чжоу Цзышу начал всерьёз опасаться, что после очередного закатывания глаз лишится зрения.       —Не злись, — вздохнул Вэнь Кэсин. — Тебе всё равно предстоит несколько дней обходиться без моих речей. Мне нужно встретиться с А-Сян и убедиться, что с ней всё в порядке, после этого я тебя догоню. С твоего позволения расстанемся здесь.       —Потеряйся где-нибудь в пути.       —А-Сюй, А-Сюй… — покачал головой мужчина. — Если нам суждено, мы встретимся и за тысячу ли. — взмахнув веером, Вэнь Кэсин развернулся и зашагал прочь. От разгоняемого веером ветра концы ленты путались в его локонах, напоминая змей, ползущих по обсидиановому шесту.       Чжоу Цзышу шёл по следу, оставляемому повозками, на которых Чжао Цзин покинул поместье вместе с остальными. Наконец-то мужчина мог насладиться долгожданной тишиной, которая почему-то больше не приносила наслаждения. Первые минуты ликования прошли и тишина стала не праздником души, а скорее грустным невидимым и неощутимым спутником. Поразительно, как быстро он привык к присутствию Вэнь Кэсина рядом: болтал он какую-нибудь чепуху, читал стихи, смеялся или просто молча шагал рядом — он нёс с собой нечто неуловимое, а если с ним были ещё и Цю Ци Цин, Чунь Хуай Минь, Чжан Чэнлин и Гу Сян, то со стороны они и вовсе походили на большую шумную семью, они дарили давно забытое чувство уюта.       Постепенно тишина нарушалась все больше и чаще, со стороны поляны стали раздаваться голоса, вынуждая Чжоу Цзышу идти дальше между деревьев, скрываясь в их тени. Это был уже не первый подобный случай, Чжао Цзин довольно часто делал привалы, что увеличивало продолжительность их пути. Такими темпами до Юэ Яна они бы ещё нескоро добрались. Чуть опустив веточку и открыв себе более широкий обзор, Чжоу Цзышу взглядом нашёл Чжан Чэнлина, сидевшего между Чунь Хуай Минем и Цю Ци Цин. Несмотря на небольшую усталость мальчик выглядел весьма неплохо и о чём-то увлеченно расспрашивал молодого человека и девушку, довольный тем, что к нему почти не проявляют интерес его дядюшки и остальные Главы школ.       Цю Ци Цин жевала печенье, стараясь усиленно делать вид, что не замечает слежки за ними, тем же занимался и Чунь Хуай Минь. Они заметили Чжоу Цзышу ещё вчера в обед, предположив, что тот уже некоторое время идёт за ними. Куда поразительнее было отсутствие рядом с ним их дагэ. Однако они планировали кое-что провернуть в Юэ Яне, так что их благодетель Вэнь мог уйти, чтобы подготовить сцену, потому что они на данный момент были заняты другим. Вэнь Кэсин поручил им присматривать за Чжан Чэнлином, но чем дальше это заходило, тем сильнее они уверялись — парнишку надо забирать от его дядюшек и чем быстрее, тем лучше.       Утром, после ночных событий и ухода Вэнь Кэсина и Чжоу Цзышу из поместья Санбай, Чунь Хуай Минь и Цю Ци Цин пошли в покои Чжан Чэнлина, но не обнаружили его там. Слуги сказали, что молодой мастер Чжан вместе с Чжао Цзином и Шэнь Шэнем находится в главном зале. Почувствовав неладное, они пришли как раз к кульминации скандала: Шэнь Шэнь опрокинул вещи с ближайшего стола, совершенно не контролируя свои эмоции, и кричал на мальчика, пока Чжао Цзин пытался призвать его к благоразумию.       —Чэнлин, как ты мог пойти с ними, если даже не знаешь их?! — гаркнул Шэнь Шэнь. — Эти двое ушли ночью и до сих пор не вернулись! А если они что-то задумали?!       —Господин Шэнь, — зашипела Цю Ци Цин, давая знать о своём присутствии. Сжав пальцами края чаши с лекарством и распрямив плечи, она гордо вошла в зал, ступая вровень с Чунь Хуай Минем, чей взгляд резал без ножа. Поравнявшись с Чжао Цзином и Шэнь Шэнем, девушка и молодой человек встали рядом с мальчиком. — Наш старший брат — вольная птица. Если он и господин Чжоу покинули поместье Санбай, значит, на то была веская причина.       —Ночью был убит старейшина Ао Лайцзы, а мужчины в масках призраков попытались похитить молодого господина Чжана. Наш старший брат смог с ними разобраться, но не кажется ли вам, что ночью вы спали слишком спокойно? Как думаете, не заслуга ли это дагэ и господина Чжоу, отправившихся делать работу ваших учеников?       —Да как ты смеешь! — взревел Шэнь Шэнь, глядя в глаза Чунь Хуай Миню, за спину которого шмыгнул Чжан Чэнлин.       —Младший брат, тише..! — преградил ему путь Чжао Цзин. — Господин Вэнь и господин Чжоу благородные герои. Если бы они хотели причинить Чэнлину вред, сделали бы это уже давно. К тому же благородные муж Чунь и дева Цю всё ещё тут, а они младшие брат и сестра господина Вэня. Если бы у них были дурные намеренья, они бы скрылись все вместе. — заметив, что Шэнь Шэнь больше не рвётся преподать урок Чунь Хуай Миню, мужчина выдохнул и повернулся к гостям. — Прошу простить моего младшего брата, он просто очень волнуется, особенно после вчерашнего. Господа Вэнь и Чжоу так быстро покинули поместье, что я даже не успел ни о чём их спросить… Моя ошибка. Дева Цю, герой Чунь, смею ли я надеяться, что вы решите продолжить свой путь с нами?       —Для нас это было бы честью. — кивнул Чунь Хуай Минь.       —Хорошо-хорошо, тогда я распоряжусь, чтобы для нас подготовили большую повозку.       —Второй брат, ты хочешь, чтобы они ехали с нами в одной повозке?!       —Пятый брат, они наши благодетели. После всего добра, сделанного ими, и нашего…неуважения, высказанного в сторону их спутников, это малое, что мы можем сделать. — Чжао Цзин покачал головой. Выдохнув сквозь зубы, Шэнь Шэнь развернулся и ушёл, а его старший брат поклонился со словами извинений и пошёл следом.       Чунь Хуай Минь и Цю Ци Цин обернулись к мальчику, поникшему позади них. Чэнлин был бледен, а опухшие глаза выдавали его с головой. Пусть он и пообещал себе больше не плакать, но наедине с самим собой, когда никто не видит, слёзы нет-нет да напросятся на глаза. Да и дядюшки его не особо способствовали спокойствию сердца, души и духа, постоянно напоминая о семье, долге, осколке Лазурного Диска, требуя объяснений и возвращения чёртовой стекляшки. Под действием успокаивающего отвара ночь для парнишки прошла более-менее спокойно, но вот утро явно началось сначала с сожалений прошлого, а потом продолжилось криками и рожами названных дядюшек. Чунь Хуай Минь тихо выдохнул и потрепал мальчика по плечу.       —Этот отвар поможет восстановить силы, — пояснила Цю Ци Цин, когда Чжан Чэнлин забрал протянутую ему чашу с ароматным содержимым. — Выпей его и пойдём в твои покои.       —Тётушка Цю и дядюшка Чунь отправятся с нами? — в глазах ребёнка мелькнул огонёк надежды, и, увидев два кивка, Чэнлин просиял. Улыбнувшись, он залпом выпил все лекарство, радуясь, что рядом с ним будут знакомые ему люди.       —Вот скажи мне, как после такого тебя можно оставить? Отвернёшься на мгновенье, выхаживать придётся целый месяц. — Цю Ци Цин забрала пустую чашу, качая головой. — Чэнлин, просто верь дагэ и Чжоу Сюю. Ни они, ни мы с Хуай Минем тебя не бросим. И ещё, ты должен кое-что запомнить, договорились? — дождавшись кивка, девушка продолжила. — Когда мы прибудем в Юэ Ян, скорее всего, нам придётся на время расстаться, но это не значит, что мы оставим тебя. Понял?       —Впредь тебе придётся быть очень аккуратным и осторожным, — Чунь Хуай Минь достал из-за пояса небольшой сигнальный огонь и протянул его мальчику. — Если почувствуешь что-то неладное, найди способ запустить этот сигнальный огонь. Кто-то из нас обязательно придёт к тебе. Но используй его только в действительно серьёзном случае.       —Хорошо, — кивнул Чэнлин. — Дядя Чунь, тютя Цю, а вы не можете забрать меня с собой? Я хочу уйти с вами, дядей Вэнем, Наставником и сестрицей Сян.       —К сожалению, прямо сейчас это невозможно, но это не значит, что невозможно в будущем. Идём, скоро нам предстоит выдвигаться.       Кивнув словам Чунь Хуай Миня, мальчик пошёл с ним и Цю Ци Цин, ощущая в двух руках, лежащих на его плечах, поддержку. Сборы не заняли много времени: у Чэнлина из вещей считай ничего не было, а скарб девушки-лекаря и её брата легко умещался в двух небольших сумках, которые они умудрялись крепить к поясам. К моменту их выхода из поместья у главных ворот уже стояли все повозки. Слуги тихо переговаривались между собой, пока Главы школ и их помощники рассаживались по своим местам. Среди всех повозок резко выделялась лишь одна: она была самой большой и богатой, и именно около неё стояли Чжао Цзин и Шэнь Шэнь, причём последний явно был недоволен складывающимися обстоятельствами. Заметив их, Шэнь Шэнь что-то буркнул и забрался в повозку под осуждающий взгляд старшего брата. Чжао Цзин же поклонился подошедшим гостям и указал им на повозку, приглашая составить ему в ней компанию. Изнутри всё оказалось так же богато и просторно, как снаружи. Удобные сидения, широкие окна, много места и простора, правда, всё это омрачалось хмурым выражением лица Главы школы Да Гу, которое стало ещё свирепее, когда Чжан Чэнлин сел напротив него между Чунь Хуай Минем и Цю Ци Цин. Воздух искрил напряжением до такой степени, что даже Чжао Цзин не решился открывать рот и просто занял место рядом с братом, давая сигнал двигаться в путь.       К обеду тишина стала уже не просто давящей, а удушающей, хотя брат с сестрой выглядели так, словно их это совершенно не волновало. Доставая ступку, пестик и травы, Цю Ци Цин мысленно призналась себе, что делает это исключительно ради Чэнлина, которого его дяди скоро превратят в решето взглядами. Звук растираемых трав и их лёгкий аромат наполнили повозку.       —Дева Цю так искусна, — с восхищением произнёс Чжао Цзин. — Вы ведь и вчера ушли с пира ради приготовления лекарств. Неужели вы занимаетесь этим постоянно?       —Нет, только когда выдаётся свободное время, а это очень редкое явление. — вздохнула девушка и по повозке пронеслось «тыщ-тыщ-тыщ-тыщ». Четверо пар глаз уставились на ступку, в которой Цю Ци Цин безжалостно растирала ингредиенты. Прикрыв рот рукой, Чунь Хуай Минь спустил в кулак смешок, замаскировав его под кашель.       А дальше началась череда остановок. Они делали привал порой по три раза на день, почти на каждой подходящей для этого полянке или широком придорожье. Так называемые герои всегда садились рядом друг с другом и начинали обсуждать какие-то свои «важные» вопросы или просто вести ненужные беседы. Первые несколько раз Чжао Цзин активно пытался привлечь двух гостей к их беседам, но довольно быстро понял, что в отличии от своего старшего брата они не очень словоохотливы, и предоставил их самих себе, не забывая справляться об их настроении и пожеланиях, а также интересоваться самочувствием Чэнлина, всё время находившегося рядом с Цю Ци Цин и Чунь Хуай Минем. Пока Главы сект расхваливали друг друга, парнишка с удовольствием слушал рассказы из жизни тётушки Цю и дядюшки Чуня, дяди Вэня и сестрицы Сян. Постепенно румянец возвращался к нему на щёки, и он начал принимать участие в разговоре, а не только слушать и смеяться, когда Цю Ци Цин и Чунь Хуай Минь начинали переругиваться.       —Дядюшка Чунь и тётушка Цю заботятся друг о друге. — вздохнул Чжан Чэнлин, вспоминая отца и матушку.       —Это ты ещё не видел, как А-Цин с дагэ ругаются. — хохотнул Чунь Хуай Минь, за что получил тычок в бок. Чжан Чэнлин улыбнулся и вернулся к своему обеду.       В одну из подобных остановок они и заметили за собой слежку. Уже имея опыт столкновения с Чжоу Цзышу, Чунь Хуай Минь и Цю Ци Цин сразу догадались, кто идёт по их следам, но не смогли понять: откуда именно за ними наблюдают. Так, делая вид, что ни о чём не подозревают, они добрались до постоялого двора, в котором все планировали заночевать. Почти все ехавшие с ними Главы сект уже отделились к тому времени, поэтому дорога стала менее шумной, но не менее неприятной. Заметив группу богато одетых людей, прибывших на повозках, мальчишка, стоявший у входа, побежал за хозяином, что увидев тяжёлый кошель, позвякивающий серебром, расплылся в улыбках и сразу предложил им самые лучшие комнаты, а также изысканные яства, вино и чаи. Поднимаясь по лестнице за хозяином постоялого двора, Цю Ци Цин аккуратно опустила взгляд на мужчину, сидевшего за небольшим столиком в углу зала и выпивавшим в одиночестве, после чего перевела взгляд на Чунь Хуай Миня. Поняв намёк, молодой человек незаметно взглянул в ту же сторону, замечая, как оглядывается и хмурится Чжан Чэнлин. Ну, конечно, как же не хмурится ребёнку, не признавшему в красивом мужчине своего якобы Наставника, коего он знал по растрёпанному виду и тыкве-горлянке в руке.       —Наш благодетель Вэнь добился своего. — прошептала Цю Ци Цин в самое ухо молодого человека.       —А когда было иначе? — столь же тихо ответили ей.       Понимая, что ничего хорошего не выйдет, если мальчика оставить с его дядюшками, Чунь Хуай Минь с сестрой утащили его с собой на первый этаж и заняли столик недалеко от Чжоу Цзышу. Ни Чжао Цзин, ни Шэнь Шэнь, казалось, не были против, желая поговорить наедине. Догадаться, о чём, а точнее о ком, пойдёт разговор, было несложно. Заказав побольше еды и чая, Чунь Хуай Минь завёл разговор о первой подвернувшейся ерунде, чтобы отвлечь парнишку от не самых приятных мыслей.       —Интересно, где и чем сейчас заняты Наставник и дядя Вэнь. — вздохнул Чжан Чэнлин, заканчивая трапезу.       —Да что с ними может случиться? — Цю Ци Цин подлила себе чаю. — Ладно у нашего дагэ черепица может потрескаться, но у Чжоу Сюя с головой-то всё в порядке. Хотя… Если он связался с нашим старшим братом, его крыше, видно, уже ничего не поможет.       Чжан Чэнлин застыл с открытым ртом, глядя на спокойно жующую печенье девушку, пока рядом с ним заливался кашлем поперхнувшийся Чунь Хуай Минь. Плюнув на все правила приличия, он схватил чайник с подостывшим чаем и начал пить прямо из него, а сидевший за соседним столиком Чжоу Цзышу возблагодарил все силы за то, что не успел отпить из своей чаши, уже коснувшейся его губ. Отведя взгляд, он всё же опустошил ту и звонче, чем хотел, опустил её на стол под звук глубокого вдоха Чунь Хуай Миня. Цю Ци Цин развела руками, мол она не при делах, и сунула в рот Чэнлину печенье, чтобы тот наконец закрыл его и отмер. Чжоу Цзышу сидел за своим столиком до тех пор, пока Чэнлин с Цю Ци Цин и Чунь Хуай Минем не отправились спать. Уже преодолев всю лестницу, молодой человек и девушка-лекарь подозвали к себе дремавшего одним глазом слугу и попросили его принести господину, сидевшему рядом с ними, бутыль самого лучшего их вина и передать ему, что это извинения за доставленные неудобства. Получив за поручение серебро, слуга рассыпался в улыбках, раскланялся и побежал выполнять порученное задание.       Очередное утро и очередная трясучка в повозке сопровождались ставшим уже вполне привычным молчанием. Солнце медленно приближалось к своему зениту, а слуги начинали постепенно готовиться к привалу, когда на дороге началась какая-то шумиха. Топот копыт, голоса, шорох одежд и звон мечей в ножнах говорили о стремительно приближавшихся к ним людях. Отсюда до Юэ Яна было уже рукой подать, поэтому на них вряд ли могли напасть, но осторожность в их случае никогда не была лишней. Чуть наклонившись вперёд, Чунь Хуай Минь положил руки на цзюцзебяни, готовый вступить в бой в любой момент, а Цю Ци Цин скрестила руки, ухватившись за рукояти своих парных клинков, замаскированных под украшения на поясе, но худшие опасения не оправдались. Вместо врагов к ним навстречу вышли Гао Чун и его ученики. Когда он сказал оставить багаж слугам и седлать лошадей, им всем пришлось покинуть повозку. Выражение лица мужчины переменилось со строгого на недоверчивое при виде двух незнакомых ему людей, вышедших вместе с Чэнлином.       —Воин Гао. — поклонились брат с сестрой.       —Мы с вами знакомы? — нахмурился мужчина, коротко отвечая на приветствие.       —Старший брат, старший брат, — сразу же вмешался Чжао Цзин. — Это герой Чунь Хуай Минь и его сестра, дева Цю Ци Цин. Вместе со своим старшим братом и другом они спасли Чэнлина и помогли ему добраться до поместья Санбай.       —Раз так обстоят дела, я приношу вам и вашим брату с другом свою личную благодарность и благодарность от всего Союза Пяти Озёр. В Юэ Яне вы почётные гости, — Гао Чун прищурился, желая побыстрее покинуть это место. — Но прошу нас извинить, мы должны как можно скорее вернуться в резиденцию.       —Конечно, воин Гао. — Цю Ци Цин сложила руки и растянула губы в улыбке. — Теперь, когда Чэнлин под вашим присмотром, нам не о чем волноваться. С вашего разрешения мы пойдём. Благодарим воина Чжао за этот замечательный путь.       —Куда вы теперь планируете направиться? — с грустной улыбкой поинтересовался Чжао Цзин, стараясь проявить участие. — Прошу, не откажите и доберитесь до города в повозке.       —Мы планируем найти нашего брата и господина Чжоу, они наверняка уже в городе, но прежде нам всё равно нужно пополнить запасы трав, поэтому благодарим за предложение, но отсюда мы доберемся сами. Счастливого пути. — поклонился Чунь Хуай Минь, незаметно подмигнув Чжан Чэнлину. Мальчик понял намёк и слегка кивнул, после чего взобрался на предложенного ему коня. Дождавшись, когда дорога опустеет, Чунь Хуай Минь вместе с сестрой скрылись в лесу, делая вид, что идут за травами, чтобы Чжоу Цзышу не обратил на них внимания. Уйдя достаточно далеко и убедившись, что за ними больше не следят, молодой человек остановился и обернулся к сестре, глаза которой пылали ненавистью. — А-Цин… — ему было трудно заговорить, всё же за все года, проведенные в Долине Призраков, он никогда не поднимал этот вопрос. — Дагэ и ты ненавидите Союз Пяти Озёр и Цзянху в целом, я разделяю вашу ненависть, потому что, судя по всему, этот мир отказался и от меня, а, кроме вас, у меня никого более нет. До сего момента я не интересовался истинной причиной этой ненависти, понимая, что даже близким можно рассказать далеко не всё, но… Почему? Пожалуйста, расскажи мне. Ты знаешь, что я всегда буду на вашей с дагэ стороне, только поведай: отчего на твоём лице боль и ненависть сражаются друг с другом?       Цю Ци Цин прикусил губу и опустила голову. Множество чувств и эмоций раздирали её изнутри, от которых хотелось выть подобно раненой волчице. Как же она хотела развернуться и вонзить клинок в сердце Гао Чуна, но не могла. Нет, это было бы слишком слабое наказание за то, что она пережила. Ярость захлёстывала её с головой, а боль топила всё глубже, и Цю Ци Цин не выдержала. Подняв голову, она открыла рот, но слёзы застлали всё перед глазами и вместо слов с губ сорвались лишь сдавленные всхлипы. Чунь Хуай Минь сжал кулаки и обнял девушку, слёзы которой никогда не мог видеть. Сильная и несгибаемая Цю Ци Цин, вечно переругивающаяся с дагэ и волнующаяся за них, готовая день и ночь дежурить у постели каждого из них, кровожадный Призрак Возмездия, хладнокровное Кровавое Око, Левая рука Повелителя Долины Призраков сейчас стояла посреди леса и беззвучно рыдала, уткнувшись в грудь Чунь Хуай Миня. Немного придя в себя, девушка отстранилась, вытерла слёзы и вновь стала собой.       —Как и ты, я не знаю всех причин дагэ. — начала она, стараясь не смотреть на брата. — Когда-то давно мы условились, что будем знать лишь самое необходимое о причинах друг друга, поэтому я знаю лишь то, что из-за Союза Пяти Озёр были убиты родители дагэ, а сам он попал в Долину Призраков. Из-за этого чёртового Лазурного Диска. Когда их семья нуждалась в помощи, никто из так называемых братьев Цзянху им не помог. — глубоко вдохнув и выдохнув, Цю Ци Цин нашла в себе силы посмотреть молодому человеку в глаза. — Что же касается меня… Моя семья знала о грязных делишках, творимых этими… героями, — выплюнула девушка, словно мерзкую тухлятину. — У нас было доказательство вины Союза Пяти Озёр в произошедшей двадцать лет назад истории, и Союз Пяти Озёр об этом каким-то образом узнал. Они потребовали выдать им доказательство, но отец с матушкой отказали, и Союз ушёл ни с чем. Тогда они выждали несколько месяцев, выбрав время, когда почти все мужчины уйдут на охоту, и подослали в наше селение работорговцев, но из всех детей и женщин они забрали только меня и младшего брата. Это был ответный удар нашей семье. Эти уроды так смеялись, что им хорошо заплатили всего лишь за двух детей Князя кочевников, которых они могли теперь ещё и продать. — Цю Ци Цин пришлось остановиться, чтобы совладать с эмоциями. — Когда мы были на пути к границам, в горах нас настигла сильная гроза. Молния ударила в скалу, лошадь испугалась и повозка, в который нас везли, опрокинулась. Меня нашли тётушка Ло, сестрица Цяньцяо и Син-гэ, а что стало с моим младшим братишкой, жив ли он, я не знаю до сих пор. Матушка в скором времени умерла от горя, а отца убили на её могиле, но самое смешное в том, что Союз Пяти Озёр так и не получил доказательство, которое хотел…. Мы были простыми кочевниками, пасли скот, охотились, занимались врачеванием… И вот что получилось в итоге.       Где-то рядом вспорхнула птица, уронив перо. Маленькое и желтое, оно плавно опустилось в подставленную девичью ладонь и унеслось в небо, подхваченное ветром. Цю Ци Цин следила за перышком, пока оно не скрылось из виду, а потом, не говоря ни слова, пошла вперёд, возвращаясь на дорогу. Неожиданно Чунь Хуай Минь обогнал её, подхватил под колени, запрокинул на плечо, будто мешок, и побежал вперёд под её крики: «Хуай Минь! Дурак!». Из глаз Цю Ци Цин капали слёзы, но на губах расцветала искренняя улыбка. Добежав до небольшого пенька, Чунь Хуай Минь поставил на него девушку, чтобы их глаза находились вровень, и прижался к её лбу своим.       —Ты не одна. Я всегда буду с тобой. Твоя месть — моя месть. Месть дагэ — наша месть. Моя месть — ваша месть. Неважно, плакать ты будешь или улыбаться, я буду рядом.       —Дурень..! — хохотнула девушка и улыбнулась. — А теперь пошли в Юэ Ян, пока наш благодетель Вэнь не учудил чего-нибудь.       Используя цингун, они добрались до города и, смешавшись с толпой, вышли к воротам школы, в которые как раз заходил Чжан Чэнлин. Они хотели подойти чуть ближе, но в последний момент заметили Чжоу Цзышу и спрятались по разные стороны улицы за миг до того, как бывший Глава Окна Небес обернулся.       У Чжоу Цзышу было не очень хорошее предчувствие, касательно происходящего. С одной стороны он надеялся, что Гао Чун защитит Чэнлина, но с другой прекрасно понимал — как только мальчишка отдаст им свою часть Лазурного Диска, от него могут тут же избавиться. Ребёнка надо было вытаскивать из этого логова волков, но он не мог позволить себе подобной роскоши. Кто знает сколько времени уйдёт у него на поиски Чжэнь Яня, куда заведут его эти поиски, а водить за собой парнишку и обучать его… Сложно будет не столько ему самому, сколько Чэнлину, а он не желал ребёнку подобной участи, но и просто так бросить его не мог. Мысли мужчины зашли в тупик и тут он отчетливо ощутил на себе два взгляда, смотревшие на него будто бы отовсюду. Нечто подобное он уже испытывал однажды, в поместье губернатора Сяо, когда столкнулся с двумя призраками, прикинувшимися лекарями. Опустив края шляпы посильнее на глаза, он аккуратно оглядел улицу, но не увидел никого и близко похожего на тех двоих.       «Даже если они сейчас здесь, они прятали свои лица под масками в тот раз, поэтому я их не узнаю. И всё же, почему в тот день они были в поместье губернатора Сяо?» — Чжоу Цзышу развернулся, собираясь уйти, да только высшие силы определённо были против, постоянно отвлекая его. Его тонкий слух уловил до зубовного скрежета знакомое постукивание, являвшееся шифром Окна Небес. Прислушавшись, он нашёл источник — невысокий худощавый мужчина с глубокими морщинами, торговавший пирожками на пару. Якобы наслаждаясь погодой, он выстукивал шифр, передавая тот кому-то ещё, находящемуся в толпе. Закончив с шифром, мужчина зевнул, закрыл почти пустую корзину из-под пирожков, убрал её в переносную сумку и, забросив ту на плечи, зашагал к узенькому проулку, почти пустующему в это время. Идти следом было слишком очевидно, поэтому Чжоу Цзышу перепрыгнул через крыши, воспользовавшись поднятой кем-то суматохой, и вышел прямо перед «торгашом».       —Зонтик под солнцем, веер в дождь. — произнёс он ещё один шифр, но торговец непонятливо моргнул и разве что у виска не покрутил.       —Господин, я не продаю ни зонты, ни веера. — буркнул мужчина, заставляя усомниться уже самого Чжоу Цзышу. — Но для вас у меня есть кое-что получше.       Резко наклонившись, «торгаш» достал из переносной сумки меч и слишком ловко для мужчины его годов попытался прирезать Чжоу Цзышу. Пригнувшись, тот легко ушёл от атаки, а, занырнув под руку нападающему, смог обвести его вокруг пальца и перехватить следующий удар. Скрипнув зубами «торговец» оголил лезвие, которое прятал у локтевого сгиба, но воспользоваться им не успел. Чжоу Цзышу одним движение вывихнул ему руку, а вторым скрутил шею, жаль ничего на этом не закончилось. Как по сигналу из ближайших поворотов вынырнули ещё человек пять. Их лица скрывали чёрные тканевые маски, а в руках у каждого находилось по загнутому клинку, напоминавшему жало скорпиона. Чжоу Цзышу опустил руку на рукоять Байи, однако его опередили. Белый веер пронёсся словно смертоносный ветер, выкосив Скорпионов точно перерезанными артериями.       —Кто бы мог подумать, что А-Сюй так привлекает мужчин. — вздохнул Вэнь Кэсин, выходя из-за вывески лавки, торговавшей маслом. Убедившись в чистоте веера, мужчина обратил внимание на оружие напавших. — Тц-тц-тц, — поцокал он языком. — Нигде не скрыться от этих Скорпионов.       —Ты о них знаешь? — вздохнул Чжоу Цзышу, игнорируя первую фразу и быстро пробегая по мужчине взглядом. Вместо ленты и хвоста Вэнь Кэсин снова был со своей обычной причёской, украшенной серебряной шпилькой, а место подвески на поясе занял осколок Лазурного Диска. — Лао Вэнь, ты боялся подцепить неприятности, а в итоге повесил на себя вывеску по их поиску.       —Даже если я покручу Лазурным Диском перед носом тех, кто его ищет, спорим, они его не узнают? Что же касается твоего вопроса, то да, я слышал о Скорпионах. Организация убийц, властвующая на Юге. А ещё есть Окно Небес, распространившее своё влияние на Севере. Кстати, я могу ошибаться, но, кажется, тот чиновник, которого мы видели у поместья Санбай, принадлежит к Окну Небес, уж слишком странно он выглядит для этих мест. А-Сюй, а ты что думаешь?       —Я думаю, что ты стал болтливее за эти несколько дней.       Покачав головой, Чжоу Цзышу покинул проулок, ступая не слишком быстро и зная, что Вэнь Кэсин прекрасно за ним поспевает, хоть и просит его подождать. В первые мгновения Чжоу Сюй ощутил странную радость при виде Вэнь Кэсина, потом захотел его убить в том самом переулке, а теперь просто молча сносил все его выходки. Ещё немного и он начнёт поражаться своему терпению, что, к слову, медленно подходило к своей конечной точке, потому что один идиот то и дело привлекал внимание к кусочку Лазурного Диска, свисавшего с его пояса на шнурке. То так его покрутит, то сяк, то справа поправит, то слева, то веером «случайно» заденет, то «пылинки» стряхнёт. В преддверии Собрания Героев, проводимого Союзом Пяти Озёр, по городу туда-сюда сновала стража, в чайных домах и на рынках было полно героев, пришедших в Юэ Ян со всего Цзянху, и, естественно, были здесь и известные воры. Один из них, Фан Бучжи, как раз стоял недалеко от них, когда Вэнь Кэсин отвлёкся на разглядывание каких-то украшений и даже предложил Чжоу Сюю выбрать одно вместо того, которое сейчас висит на его поясе. Чжоу Цзышу закатил глаза и ускорил шаг, слыша позади себя театральные вздохи своего спутника, однако совершенно не видя его ухмылки, когда Фан Бучжи прошёл мимо, сорвав осколок.       —А-Сюй, подожди меня! — догнав мужчину, Вэнь Кэсин убрал веер. — Давай найдём место, чтобы перекусить. У меня со вчерашнего дня во рту маковой росинки не было, да и тебе не мешало бы настроение поднять. Слышал выражение: в приятной компании любая еда становится вкуснее и дарит радость?       —Приятная компания? — вскинул брови Чжоу Цзышу. — Что-то не вижу здесь таковой.       —Как печально… Ты от голода ослеп, нельзя же так. Идём.       Приобняв его за плечи, Вэнь Кэсин буквально потащил Чжоу Цзышу за собой. Постепенно торговцев на рынке начало становиться меньше, а их товар более редким и дорогим, а среди всех этих редкостей расположился довольно большой ресторанчик, в «своих» кругах имевший определённую репутацию. Еда и выпивка здесь была довольно хороша, но обычно люди приходили сюда за совершенно другим.       —В этом месте собираются мастера со всего мира боевых искусств. Если желаешь что-то узнать, стоит обязательно заглянуть сюда.       —Узнать? — Вэнь Кэсин осмотрел внушительных размеров здание. — Звучит интересно.       Изнутри ресторанчик оказался ещё богаче, чем снаружи. Два широких просторных этажа, дорогое дерево, отдельные комнаты, множество зелени, фонарей и других украшений, богатый ассортимент блюд и напитков, расторопные слуги, приятные благовония. Местечко определённо процветало и не думало в ближайшем времени идти ко дну. Они заняли место у одного из окон недалеко от входа, откуда открывался обзор почти на всё заведение. Чжоу Цзышу налил из чайника воды и пододвинул чашу к Вэнь Кэсину, свою же чашу он оставил пустой, вместо этого положил сверху палочки, а на них фасолинку, закончив всё это двумя ударами указательного пальца о столешницу и третьим всей ладонью. Наблюдая за этим шифром, Вэнь Кэсин обратил внимание, что из трёх свободных слуг при постукивании в их сторону взглянул только один. Видимо, каждый здесь был мастером в чём-то своём.       —Чего изволите, господа? — улыбнулся подошедший парнишка, деловито вытирая руки о тряпицу, заткнутую за пояс.       —Есть чай с этой весны?       —Обижаете, господин! У нас всегда только самый свежий чай.       —А с жареным рисом? —Чжоу Цзышу медленно перевёл взгляд с фасолины на юношу-слугу. Тот задумался, но потом всё же заговорил.       —Из Императорского дворца прибыла одна партия, но нам такой не по карману. — пожал слуга плечами.       —А вино с Юга?       —Только сегодня утром свежее завезли. — кивнул парнишка.       —Принеси нам немного вина и закусок. — выдохнул Чжоу Цзышу. Слуга поклонился им и в мгновенье ока умчался выполнять заказ, довольный увесистой оплатой в своём кармане.       Вэнь Кэсин проводил парнишку задумчивым взглядом. Он не знал, что за шифр использовал Чжоу Цзышу, однако незнание чего-либо никогда не мешало ему строить логические цепочки. «Чай» и «Императорский дворец» наверняка были как-то связаны с Окном Небес, а вот «вино с Юга» могло скрывать под собой Скорпионов, если ориентироваться по расположенности этих организаций.       —Прежде, чем получить саму информацию, необходимо заполучить того, кто знает эту информацию. Неплохо, очень неплохо. — сложив веер, Вэнь Кэсин отложил его в сторону и дождался заказа. — Если я правильно понял, речь в шифре шла об Окне Небес и Скорпионах, но последних мы и сами видели этим утром, а что же Окно Небес?       —Они в городе, но активности пока не проявляли. — мужчина наполнил свою чашу вином и сделал глоток. Он не видел причин скрывать что-либо из услышанного от Вэнь Кэсина, во всяком случае, пока. Тем более, тот сам неплохо почти обо всём догадался. Чжоу Цзышу не смог сдержать ухмылки: его спутник был до ужаса болтлив, но и аналитическим способностями обладал прекрасными. Непонятный человек со своими мотивами и секретами, впрочем, как и он сам. Громкий хохоток с верхнего этажа привлёк его внимание, показавшись знакомым, и мужчина посмотрел наверх. За столом на балконе сидел миловидного вида юноша и девчушка в сиреневом со знакомыми косичками. Они о чём-то довольно весело болтали, деля трапезу. Чжоу Цзышу был далёким от романтики человеком, но даже он видел, что молодому воину приглянулась Гу Сян, а вот та этого, походу, не осознавала, хотя в поведении юноши не было никакой похабщины, только чистой воды стеснение. — Лао Вэнь, редьку сажал ты, но вот урожай собирать будет, кажется, другой.       —Что? — Вэнь Кэсин вздёрнул бровь, не понимая, о чём говорит Чжоу Сюй, и проследил за его взглядом. Чжоу Цзышу стало интересно, как отреагирует его говорливый друг, поэтому он обернулся к нему и не пожалел.       Лицо мужчины сменило выражение с непонимающего на узнающее, а потом на свирепое. Вдохнув и выдохнув так, что грудь его тяжело поднялась и грозно опустилась, Вэнь Кэсин схватил отложенный веер, сжал губы, прищурился и подскочил, забыв обо всей своей грации. В пару широких шагов оказавшись у лестницы, он приподнял подол пао и грозно зашагал по ступеням, слегка покачивая локтями, напоминая грозного отца, поймавшего свою дочь вечером у пруда с не окончившим своё обучение юнцом. Чжоу Цзышу хохотнул и упёрся лбом в ладонь, от бесшумного смеха его плечи дрожали, будто его припадок бил. Кто бы мог подумать, что у Вэнь Кэсина есть и такая сторона? Немного успокоившись, лорд Чжоу решил понаблюдать за представлением, но вместо этого уткнулся взглядом в Чунь Хуай Миня и Цю Ци Цин, вошедших в ресторанчик, и смотревших прямо на него с нечитаемыми эмоциями. Они вряд ли могли узнать его, более вероятно, что их внимание привлек факт новой встречи, ведь их пути в настоящем его обличии сходятся уже во второй раз.       Моргнув, Цю Ци Цин отвернулась, заслышав знакомый голос. Взгляд зорких глаз пронёсся по ресторанчику, словно орёл над полем, и выцепил свою жертву. Замысловатые косы с серебряными и изумрудными украшениями опасно упали с плеча, хлопнув по спине девушки, сопроводив изменение взгляда, который стал напоминать змеиный. Чунь Хуай Минь, увидевший, что так сильно заставило его сестру переменить в настроении, открыл рот и пару раз поражённо моргнул, чуть не упустив момент, когда Цю Ци Цин, сжав кулаки, широкими шагами, совершенно неподобающими молодой деве, буквально полетела к злополучному столу. Серебристо-чёрный и васильковый вихри оказались на втором этаже вслед за своим братом, определённо почти добив своим появлением уже запуганного Вэнь Кэсином мальца.       Закинув себе в рот кусочек курицы, Гу Сян активно жевала, улыбаясь от того, как этот человек, Цао Вэйнин, нахваливает её имя, цитируя незнакомые ей строчки. Вообще, если бы не воля случая, она бы здесь ни за что не оказалась. Она и подумать не могла, что сдав арендованную повозку на ближайшей станции и засев в одном из поместий тётушки Ло, как велел ей Повелитель, будет помирать от скуки, пока в один из дней её Гэ не придёт к ней совершенно один да ещё и с заданием. Причём с таким заданием, от которого голову сломать можно: пробраться в школу Юэ Ян. Ну и как ей это сделать? Не служанкой или же ученицей туда подаваться! Что-что, а задачки подкидывать Повелитель Долины Призраков умел. Промучившись весь вечер и всю ночь, но так ничего и не придумав, Гу Сян решила отправиться в город и думать уже на месте. Она уже знала, что Чжан Чэнлин направляется к Гао Чуну, собственно это и была одна из причин, по которой Гэ отправлял её в Юэ Ян, вторая же заключалась в том, чтобы Гу Сян следила за происходящим изнутри и докладывала об этом ему.       Зайдя в первый попавшийся ресторанчик и заказав себе обед, девчушка принялась раздумывать, сетуя на отсутствие рядом Цин-цзэ и Минь-гэ, которые могли бы подсказать как ей быть. Вот если бы у неё получилось как-нибудь встретиться с Чэнлином, то она могла бы проникнуть в школу вместе с этим мальчишкой, прикинувшись вечно волнующейся о нём старшей сестрицей. На самом деле, Чжан Чэнлин ей действительно нравился: немного глуповатый и неуклюжий, он был таким простым и понятным. Он обижался, когда хотел обидеться, просил прощения, когда понимал свою неправоту, и плакал, когда хотел плакать. Правда, Гу Сян совершенно не знала, что делать в подобном случае, а этот плакса ещё, словно назло, часто пускал слёзы. Но при всём при этом Чэнлин был, вроде бы, искренним, а ещё, признаваясь самой себе ночью под одеялом, о нём хотелось заботиться, будто бы у неё теперь ещё и младший брат появился. Этот ребёнок был слишком наивен, чтобы противостоять обступившим его хитрым взрослым. И вот на этих размышлениях судьба и решила подкинуть ей подсказку.       Несколько пьяных посетителей начали приставать к девушке-музыканту и её отцу. Девушка была слишком слаба, дабы дать отпор а отец её уже не в тех годах, когда можно противостоять трём взрослым бугаям. Выросшая рядом с сестрами из Департамента Неверных, Гу Сян не могла стерпеть подобного. Сестриц из Департамента, пострадавших от рук подобных уродов, было просто не сосчитать. Мало того, что она не может придумать, как выполнить поручение Гэ, так ещё и какие-то гады решили чинить на её глазах свой беспредел. Не слишком с ними церемонясь, она отхлестала их, что есть мочи, а потом спустила по лестнице, обещая отправить к праотцам, коли они ещё раз попадутся ей на глаза. Разозлённая этими плешивыми людишками, Гу Сян обернулась на одного из этих героев Цзянху, смотревшего на происходящее с открытым ртом. Одна из его рук застыла в мизинце от меча, да и сама его поза выглядела так, будто он собирался подниматься. Решив, что он тоже из этой шайки, она рявкнула и на него, но этот странный человек поразил её, выказав своё восхищение её боевыми навыками и стремлением к защите слабых, предложив разделить с ним трапезу. Не привыкшая отказываться от того, что само идёт ей в руки, девчушка согласилась и уже села за стол, как рядом с ними снова выросли те амбалы и местная стража, и вот тут вскрылось кое-что интересное. Цао Вэйнин, с коим она сидела сейчас за одним столом, являлся учеником одного из старых и хороших друзей Гао Чуна. Да Гу Сян чуть не запрыгала от радости. Если у неё получится сблизиться с этим человеком, получится выполнить и задание Гэ! Она может заговорить его, потом каким-нибудь образом напроситься с ним до школы Юэ Ян, а там прикинуться больной. Не оставят же больную девушку помирать у ворот столь именитой школы.       —Ты такой умный и так много знаешь..! — протянула Гу Сян, проглотив курицу. — Думаю, мои друзья захотели бы с тобой познакомиться. Они тоже любят вкусно поесть, а Гэ ещё и вечно заумные беседы ведёт.       —Очень в этом сомневаюсь. — услышав за спиной голос своего Гэ, Гу Сян вскочила на ноги и обернулась, вместе с ней вскочил и Цао Вэйнин.       Столкнувшись с высоким и красивым мужчиной взглядом, Цао Вэйнин моргнул и изо всех сил попытался не отвести взгляд от человека, смотревшего на него так, словно бы он совершил семь тяжких преступлений. Гу Сян сразу же ухватила пришедшего мастера за руку и предложила ему сесть, счастливо улыбаясь, но мужчина аккуратно освободил руку и, не моргая, уставился на него, отчего сердце Цао Вэйнина забухало где-то в глотке, мешая дышать. Гу Сян переводила взгляд с одного на другого и только открыла рот, чтобы их представить, как молодой человек схватил новый сердечный удар. Из-за спины мужчины появились ещё двое: высокий воин с пониманием в уголках губ и металлом в глазах и статная дева со взглядом убийцы. Цао Вэйнин сглотнул и почувствовал своё сердце уже в другом месте. Воздуха стало резко не хватать.       —Это Цао Вэйнин из школы Меча Лёгкого Ветра, — наконец заговорила Гу Сян. — Он дорогой гость школы Юэ Ян.       —Госпожа Гу Сян, а это… — сложив руки и поклонившись, молодой человек вновь обрёл дар речи, переводя взгляд с одного мужчины на другого, потом на деву и снова по кругу.       —А, это мои дагэ, эр-гэ и цзэ-цзэ. С Минь-гэ и Цин-цзэ мы помощники нашего Гэ. — представила Гу Сян всех по-очереди, не переставая улыбаться.       —Помощница..? — переспросил молодой человек, но вновь наткнулся на взгляды пугающей троицы. — Это замечательно..! Я волновался, переживал, что ты…Ученица Великого мастера или…дочь…       —С чего бы? — моргнула девчушка.       —Я, — начал Цао Вэйнин, но заметил три одновременно вздёрнутые в предостережении брови и замялся. — Это…Да так… ничего… — он снова взглянул на того, кого Гу Сян назвала дагэ.       —Плевать мне: школа Меча Лёгкого Ветра или поветренного калеки. — с тяжелыми нотками в голосе выдал Вэнь Кэсин, пододвинул Гу Сян и сел на её место.       —Лёгкого пенделя. — улыбнулся Чунь Хуай Минь и занял место сбоку от старшего брата.       —Яда по ветру. —сверкнула взглядом Цю Ци Цин и села на место самого Цао Вэйнина, когда он слегка наклонился в ту сторону. Пришлось молодому человеку встать бочком перед всем «семейством». — Как давно знаешь нашу Гу Сян?       —Много ли знаешь о нашей Гу Сян?       —Хорошо знаешь нашу Гу Сян?       —Э..! — вырвалось у Цао Вэйнина, когда в лоб ему прилетело одновременно три вопроса. — Нет-нет! Мы только познакомились! Я..!       —Раз вы только познакомились, а её семья уже здесь и собирается на семейный совет, то посторонний, согласно правилам вежливого тона, должен удалиться. — очертив веером круг, Вэнь Кэсин указал им на лестницу.       —Простите меня..! Простите! — сразу же засобирался молодой человек, взгрустнув. Забрав свой меч, он отвесил каждому, а потом и всем вместе поклоны и поспешил прочь.       Гу Сян проследила за Цао Вэйнином взглядом и села на последнее оставшееся место.       —А-Сян, — сурово позвал Вэнь Кэсин и схватил девчушку за ухо, скрутив то. — Ещё раз свяжешься с этим неучем и словоблудом, уши поотрываю.       Освободив своё ухо из болючего плена, Гу Сян начала то тереть и подвинулась поближе к Цю Ци Цин, у которой всегда могла найти защиту, но не в этот раз.       —И даже смотреть в сторону этого кролика не смей. — рука Цю Ци Цин слегка, но ощутимо прошлась по плечу А-Сян. Теперь Гу Сян тёрла уже плечо и смотрела на последний оплот, Минь-гэ, но улыбка того говорила о том, что поддерживает он в этой ситуации явно не её сторону.       —Вообще-то, я собиралась с его помощью проникнуть в школу Юэ Ян. — пробурчала А-Сян себе под нос. — А теперь заново думать…       —Юэ Ян? — переспросила Цю Ци Цин. — Не лучше бы было, если бы мы с Хуай Минем проникли туда вместе с Чэнлином? Хотя после того, как Гао Чун нас чуть ли не вышвырнул ещё до первого шага на порог…       —Нет, — раскрыл веер Вэнь Кэсин. — Проникнуть в школу Юэ Ян, наблюдать за ситуацией оттуда и докладывать мне, а также присматривать за нашим глупышом будет А-Сян. Для вас у меня есть два других задания. — порывшись в своём широком рукаве, мужчина достал из него увесистый расшитый мешочек, слишком большой, чтобы быть кошелем, и отдал его Цю Ци Цин и Чунь Хуай Миню, наблюдая, как те развязывают его и осматривают содержимое. — Первое задание заключается в том, чтобы распространить это по всему городу как можно быстрее. Второе, — он снова запустил руку в рукав, только уже в другой, и на этот раз извлёк конверт, который сразу же протянул. — Находится здесь.       Чунь Хуай Минь с Цю Ци Цин спрятали мешочек в одну из своих сумок и забрали протянутый конверт, достав его содержимое и погрузившись в чтение. Прочитав до конца, они нахмурились и подняли на Вэнь Кэсина взгляды.       —Ты хочешь стравить мир боевых искусств, Долину Призраков, Скорпионов и Окно Небес? — Призрак Возмездия убрала письмо в конверт и передала его Чунь Хуай Миню. — А как же… «Он»? Этим ты можешь подставить и раскрыть его. — Цю Ци Цин вгляделась в Повелителя Долины Призраков, на губах коего гуляла подозрительная улыбка, а во взмахах веера сквозила лёгкость. Тут до неё дошло. — Не может быть…       —Дагэ, ты собираешься спрятать «Его» прямо у Окна Небес под носом?       —Люблю вашу проницательность. — Вэнь Кэсин бросил короткий взгляд на наслаждавшегося вином Чжоу Цзышу, не слышавшего их разговор и думавшего, что прямо сейчас они дают А-Сян нагоняй. — Как думаете, почему, когда мы ищем на столе кисть, не можем её найти, а потом удивляемся, что всё это время она была перед нашими глазами? Кстати, А-Цин, ты знаешь что-нибудь о непентесе?       —Это растение используют как ингредиент во многих лекарствах и некоторых благовониях с самой древности, правда, с дозировкой стоит быть крайне аккуратным. Для здешних мест ингредиент невероятно редкий. Только тебе-то он зачем?       —Непентес является основным ингредиентом для приготовления благовоний «Хмельная жизнь, прекрасная смерть». Мы столкнулись с ними в Погребальном дворе рода Чжао.       —Благовония Окна Небес здесь? — Чунь Хуай Минь переглянулся с Цю Ци Цин, а потом с Вэнь Кэсином. — В ту ночь, когда вы ушли из поместья Санбай, в Погребальном дворе Призрак Перемен встречался со Скорпионами. Откуда там взяться благовониям Окна Небес? Думаешь, Окно Небес связалось со Скорпионами или Долиной Призраков? Если хочешь, мы с А-Цин узнаем это.       —Не стоит. Думаю, мы и так это скоро узнаем.       Неожиданно внизу поднялся шум. Управляющий кричал о том, что вид человека зачастую так обманчив, и как благородный воин мог пригласить девушку на обед, ни имея с собой денег? Цао Вэйнин краснел аки чудная заря и просил управляющего ресторанчиком быть тише, но тот уже набрал скорость и не собирался останавливаться, распекая молодого человека на все лады. Посетители либо похихикивали в кулачки, либо открыто пялились и ждали, чем же дело кончится. Гу Сян, перегнувшись через перила, предложила помочь расплатиться, на что Вэнь Кэсин сразу вставил своё слово: как может мужчина позволить платить девушке? Поднявшись со своего места, он нашёл на самом дне рукавов кошель и объявил, что заплатит сам, но вдруг резко передумал и подошёл к Чжоу Сюю.       Чжоу Цзышу лузгал семечки, подумывая о том, чтобы оставить у управляющего ресторанчиком свой…запрос. Очень многие обращались в это заведение, чтобы получить информацию или решить какое-то дело, так как работали здесь мастера в этой области. Ему всё равно предстояло задержаться в Юэ Яне, потому что имевшиеся у него наводки, где искать Чжэнь Яня, зацикливались на Союзе Пяти Озёр. Пятеро, точнее уже трое, названных братьев были если не прямо замешены в произошедшем двадцать лет назад, то определённо что-то знали и всё это время молчали. По этой причине ему требовалось найти то, что он мог бы им предъявить и получить своё. Правда задача осложнялась рядом обстоятельств: Долина Призраков, Окно Небес и Скорпионы. Изначально он хотел обменять осколок Лазурного Диска на информацию, но понял провальность затеи. Пять братьев хранили от всего мира тайну обладания осколками, поэтому начали бы отпираться, а у него не было доказательств их лжи, кроме своих ушей и глаз. К тому же после этого он мог сам стать мишенью, а искать Чжэнь Яня и защищать свою жизнь, когда по округе бродит Окно Небес… Что ж, он не настолько сумасшедший. Здесь нужно было найти другой подход, в чём ему мог помочь приближающееся Собрание Героев. Чета Чжэнь была довольно известна в мире боевых искусств, помимо пяти братьев о них определённо должны были знать и другие. Возможно, найдя этих людей и поговорив с ними, он найдёт зацепки. А пока он будет искать сам, можно и местных «работников» озадачить за достойное вознаграждение. Составив план действий, Чжоу Цзышу потянулся за новой порцией семечек, как перед ним сначала разыгралось новое представление, а потом появилась рука Вэнь Кэсина с просьбой дать ему кошелёк.       —А твой где? — Чжоу Цзышу был уверен, что ещё недавно видел шёлковый кошель Вэнь Кэсина, который он доставал, пока выбирал на рынке подвески, но ничего не приобрёл.       —А-Сюй, в жизни каждого бывают неприятные моменты и разочарования. — начал Вэнь Кэсин издалека. — Пока просил тебя меня подождать, встретил прекрасного ученого. Он споткнулся и я ему помог, учёный мне поклонился и улыбнулся, и я подумал, что мы можем продолжить наше знакомство и стать друзьями, но, увы, как и сказал господин управляющий, внешность порой обманчива. Тот учёный оказался вором.       Если бы Вэнь Кэсин не выставил его виноватым почти при всём честном народе, Чжоу Цзышу позлорадствовал бы по поводу того, как его спутника обставил воришка. Однако здесь была ещё одна жертва — Цао Вэйнин. Молодой воин «от» и «до» описал внешность упомянутого Вэнь Кэсином учёного, в котором Чжоу Цзышу узнал Фан Бучжи.       —За всё в этом мире приходится платить. — теперь настала очередь Чжоу Цзышу улыбаться. — Тебя настигла карма в лице Фан Бучжи.       —Тот самый Король Воров? — ахнул Цао Вэйнин и повернулся к управляющему. — Это определённо он украл мой кошелёк!       —Гэ, ты потерял кошелёк? — Гу Сян спустилась по лестнице вместе с Чунь Хуай Минем и Цю Ци Цин, рассматривающим Чжоу Сюя. — Ничего страшного, у меня есть деньги.       —Оставь их для себя, — осадила девчушку Цю Ци Цин. — Мы с Хуай Минем заплатим.       —А-Сян, А-Цин, не лезьте туда, куда не просят.       Вдруг Гу Сян нахмурилась и присмотрелась к человеку, сидевшему рядом с Вэнь Кэсином. Почему-то он казался ей необычайно знакомым, особенно его манера отвечать её Гэ. Подойдя ближе и присмотревшись к его глазам, А-Сян громко ахнула и потеряла дар речи, устроив руками пантомиму в попытке выразить слова и эмоции, пока её старшие брат и сестра молча хлопали глазами. Чжоу Цзышу находил в этом нечто забавное: теперь он совершенно не походил на чахлого, коим его называла А-Сян. Да и парочка за девичьей спиной весьма интересно отводили глаза, определённо вспоминая один занимательный вечерний разговор.       —Я же говорил: редкой красоты человек. — ухмыльнулся Вэнь Кэсин.       От неверия Гу Сян даже потрогала его за щёки, за что получила веером по рукам.       —Цин-цзэ, Минь-гэ, неужели вы совсем не удивлены?       —Да нет, мы удивлены. — улыбнулся Чунь Хуай Минь. — Просто мы уже случайно сталкивались, да и голос казался слишком знакомым. Скажем так, мы уже получили свой первый шок.       —Однако, стоит действительно признать твою правоту, — пожала плечами Цю Ци Цин. — Господин Чжоу взаправду обладает благородной наружностью и, судя по его терпению, таким же сердцем.       —Вы можете трогать друг друга сколько хотите и комплименты расточать тоже, но для начала заплатите! — управляющий появился между двумя девушками, таща за шкирку, будто напакостившего котёнка, Цао Вэйнина.       В этот раз Чжоу Цзышу, тяжко вздохнув, достал кошелёк и вложил его в протянутую Вэнь Кэсином руку, наблюдая за ползущими вверх бровями мужчины, поражённого увесистостью кошелька, а в остальном выглядевшего слишком уж довольно. Настолько довольно, что Чжоу Цзышу просто не мог отказать себе в удовольствии опустить того с Небес на землю.       —В долг под проценты, — кивнул он на кошель в руках Вэнь Кэсина. — В день по одному проценту. И да, не расплатишься — заберу и А-Сян, и А-Цин.       Вэнь Кэсин взглянул сначала на Гу Сян, потом на Цю Ци Цин и обманчиво мягко заговорил.       —А-Сян, ещё раз протянешь к нему руки, можешь о них забыть. Протянешь правую — отрублю правую, протянешь левую — отрублю левую, обе протянешь — вообще без рук будешь. А ты, А-Цин, ещё раз откроешь свой рот — вырву язык с корнем, никакие травки и корешки не помогут.       Достав серебро, Вэнь Кэсин отдал его управляющему и тот сразу же пообещал принести сдачу, но мужчина остановил его сказав, чтобы управляющий лучше им на эту сдачу принес еды и напитков. Не прошло и нескольких минут, как их всех уже вели в отдельную комнату, накрытую специально для них на втором этаже в приятном взору местечке. Из ближайшего окна весь город словно на ладони лежал. Длинный стол мог уместить за собой шестерых и ломился от всякого рода вкусностей, рядом стояли несколько непочатых кувшинов с лучшим вином, с другой стороны примостился небольшой переносной очаг с тлеющими углями для приготовления чая — каждый мог найти себе угощение по душе. Слуги поставили последние блюда, поклонились и ушли, оставив посетителей. Чжоу Цзышу коротко выдохнул и сел за стол, напротив него уселся Вэнь Кэсин, справа от того сели Чунь Хуай Минь с Цю Ци Цин, а слева Гу Сян. Между Гу Сян и Чжоу Цзышу осталось свободное место, и бывший Глава Окна Небес решил развлечься от души, не всё же только ему терпеть выходки Вэнь Кэсина, поэтому предложил Цао Вэйнину присесть. Мнущийся в сторонке юноша ожил и рассыпался в благодарностях, обещая вернуть деньги, как только доберётся до школы Юэ Ян. Приняв предложение, Цао Вэйнин занял последнее место за столом и в благодарность подлил вина Чжоу Сюю, стараясь не смотреть в сторону Вэнь Кэсина и его брата с сестрой. Чунь Хуай Минь с Цю Ци Цин выглядели мало довольными, но держали эмоции при себе, а вот их старший брат смотрел на Чжоу Цзышу так, будто они были женаты и он изменил ему прямо у него на глазах.       Выпив налитое Чунь Хуай Минем вино, мужчина выразительно посмотрел на Гу Сян, отчего та поперхнулась и пожала плечами, мол она всё поняла, но как это ей сделать? Тихо цыкнув, Вэнь Кэсин аккуратно вытянул под столом ногу и толкнул ею Цю Ци Цин. Кусочек рыбы, который девушка удерживала палочками, собираясь отправить себе в рот, вылетел и угодил в миску Чунь Хуай Миня. Голодная и от этого злая девушка-лекарь с чувством вертикально воткнула свои палочки в рис прямо на глазах у Цао Вэйнина, потерявшего от этого всякий аппетит. На лице Чунь Хуай Миня ужас вытанцовывал с веерами. Пока Чжоу Цзышу был занят содержим своего стаканчика, молодой человек вытащил палочки и положил их как подобает — за столом воцарилась гробовая тишина.       —Дагэ, нам нужно вернуть твои деньги, — прокашлялся Чунь Хуай Минь, пытаясь разрядить сложившуюся атмосферу и искренне не понимая, почему его брат солгал об украденном кошельке, когда тот лежал на дне его бездонных рукавов. — И ваши, воин Цао, тоже.       «Кхм-кхм», — раздалось со стороны Вэнь Кэсина.       —Я могу вернуть кошелёк Гэ! — тут же опомнилась А-Сян. — Я как раз хотела кое-что… Посмотреть в городе!       —Но Фан Бучжи силён и хитёр. — нахмурился Цао Вэйнин. — Я уважаю способности госпожи Гу Сян, но ей всё равно опасно идти одной, поэтому я пойду с ней и помогу.       —Ладно. — пожала та плечами, встала из-за стола и пошла прочь. Цао Вэйнин ещё раз их всех поблагодарил и выбежал следом. Чжоу Цзышу вскинул бровь.       —Даже два куска съесть не дал.       —Ни себе, ни другим. — пробурчала Цю Ци Цин, наблюдая, как Вэнь Кэсин подкладывает еду в их с Чунь Хуай Минем миски и пододвигает более питательные блюда к Чжоу Цзышу, потому что не мог сам дотянуться до него. — Сам влипает и других втягивает.       —Полностью согласен, — с притворной обидой кивнул Чжоу Цзышу. — Надышался благовоний, а потом не хотел пить антидот.       —Что? — в один голос выдали девушка с молодым человеком.       —Ты надышался благовониями? — она даже приподнялась, чтобы проверить его, правда, тщетно пытаясь скрыть свой смех, прокатившийся колокольчиками по округе.       Вэнь Кэсин улыбнулся, сжав губы в линию, и кончиком носка толкнул стул, на котором сидела Цю Ци Цин. Девушка приземлилась на пол, но в последний момент швырнула схваченной со стола локвой в своего дагэ. Локва пришлась точно тому по голове.       —Девчонка, где твои манеры? Швыряешься в меня едой, которую я же тебе дал?!       —За еду деньгами Чжоу Сюя заплатили!       Чжоу Цзышу прижал к губам кулак, пряча за ним улыбку. Так общаться и вести себя могли только члены семьи. Ему было одновременно и приятно, и больно наблюдать за этим. Где-то под этим небом ходил его шиди, часть его семьи… Они бы тоже могли вот так вместе сидеть за одним столом, наслаждаться вкусной едой и вином, смеяться и шутить, они бы даже могли немного побаловаться за столом. Конечно, подобное поведение было недопустимо, но всё же иногда почему бы и нет? Если бы он задумался за столом, Чжэнь Янь позвал бы его…       —А-Сюй!       Чжоу Цзышу резко поднял голову. Вэнь Кэсин смотрел на него широко раскрытыми глазами. он пытался смешать на своём лице суровость и обиду, но не мог разозлиться по-настоящему, отчего выглядел в некой степени даже мило, особенно с этими надутыми губами. И вот что с этим мужчиной делать?       —Ты это видел? Кого мы только за наш стол сажаем?       Цю Ци Цин открыла рот, чтобы вставить своё слово, но так ничего и не сказала. Чунь Хуай Минь отломил от своей рыбы внушительных размеров кусочек и всунул его в рот девушке, а потом добавил немного салата, чтобы наверняка. Стоило признать, рецепт действенный. Как только Вэнь Кэсин собрался продолжить свои излияния, Чжоу Цзышу тяжко вздохнул, взял палочками уже кусок от своей рыбы, придерживая рукава и плюя на манеры за столом, перегнулся через него и заткнул один болтливый рот, после чего даже вина ему подлил.       —Лао Вэнь, ты, если мне не изменяет память, был голоден.       Вэнь Кэсин заторможено моргнул, но выглядел довольным. Странно, однако Чжоу Цзышу ощутил необъяснимое удовлетворение и тепло, обласкавшее его грудь изнутри. Ему было приятно.       Остальная часть их трапезы прошла вполне спокойно. Чунь Хуай Минь с Цю Ци Цин рассказали об их пути вместе с Чэнлином до школы Юэ Ян, Чжоу Цзышу с Вэнь Кэсином поделились своей частью истории, но все четверо сошлись на том, что мальчику нежелательно оставаться в Союзе Пяти Озёр. Когда с едой было покончено, они покинули ресторанчик «Несметные богатства». Пока Цю Ци Цин с Чунь Хуай Минем о чём-то переговаривались со своим старшим братом, Чжоу Цзышу оставил управляющему небольшую записку с деталями дела, которого собирался поручить, и объяснил, где его можно будет найти. На улице он узнал, что девушка вместе с братом собиралась пройтись по аптекам и травным города, поэтому они планировали отделиться. Не получилось. Кто-то в толпе обмолвился о фонариках в небе и все четверо подняли головы. Посреди дня в небе парили несколько бумажных фонарей — знак Окна Небес. Фонари летели в сторону, где располагался постамент Союза Пяти Озёр, у которого обычно проводили крупные и важные собрания и у которого в этот раз собирались провести Собрание Героев.       «Зачем Окну Небес туда? — Чжоу Цзышу начал прокручивать в голове одно предположение за другим, пока одно из них не ударило его подобно обуху. — Они наверняка уже знают о Чэнлине, неужели он там?».       Надеясь, что его догадки верны, Чжоу Цзышу опустил голову и столкнулся взглядом с Вэнь Кэсином, читая в его глазах поддержку и готовность идти вместе с ним. Сглотнув, мужчина кивнул ему, и они вчетвером побежали за фонарями, огибая торговые лавки и повозки, нагруженные рисом, ловко маневрируя между людьми. Добравшись до городских ворот, они перешли на цингун, отталкиваясь от веток деревьев и камней. Переходить на шаг и делать это быстро пришлось, когда впереди замаячили люди в чёрном, удерживающие учеников школы Юэ Ян, и Гао Чун с Чжан Чэнлином, стоявшие напротив. Чжоу Цзышу и Вэнь Кэсин спрятались за толстостволым деревом, а Чунь Хуай Минь и Цю Ци Цин в соседних кустах орешника.       —Мерзкая ситуация. — выдохнул Чунь Хуай Минь. — Как поступим?       —У них с собой арбалеты, а они требуют перезарядки. Я отвлеку их на себя, вы двое займётесь командиром, а А-Сюй уведёт Чэнлина и Гао Чуна.       —Нет. — возразил Чжоу Цзышу, сжимая кулаки. Командиром был Хань Ин. Он не мог появиться перед ним, когда его считают мёртвым, только вот бросить Чэнлина или отпустить Вэнь Кэсина с его спутниками делать всё в одиночку он тоже не мог. С одной стороны его раскрытие, с другой безопасность небезразличных ему людей. Вот поэтому он и не хотел с ними сближаться! Ведь стоит подпустить кого-то чуточку ближе, и выбор потом будет невероятно тяжёл. Раздумывая, как ему поступить, Чжоу Цзышу вздрогнул, ощутив сжавшую его локоть ладонь. Вэнь Кэсин ждал его решения, он ему доверял. Какие бы мотивы у этого мужчины не были, сейчас он ему доверял. Что ж, вся жизнь Чжоу Цзышу до этого была одним сплошным риском, тогда почему бы не рискнуть снова? — Арбалеты отвлеку на себя я, так как мне приходилось с ними сталкиваться ранее. Вы же займётесь командиром. Вот, — он достал два платка, которые носил с собой на всякий случай. — Но у меня только два.       —Не беда. — улыбнулся Чунь Хуай Минь, и они с Цю Ци Цин достали каждый по платку. Один из протянутых Чжоу Цзышу забрал Вэнь Кэсин.       —А-Минь, А-Цин, устройте нам прикрытие.       Двое одновременно кивнули и извлекли дымовые бомбочки и иглы. Завязав платок на затылке, Чжоу Цзышу выбежал на дорогу, привлеча к себе внимание. Используя технику Поместья Четырёх Сезонов, он без проблем ушёл от выпущенных стрел и скрылся в образовавшейся от взрыва бомбочек дымовой завесе. Потерявшие цель воины Окна Небес растерялись и не заметили блеснувшие в цветном дыму серебряные иглы, что достигнув своей цели, лишали ту сознания на несколько часов. Когда дым рассеялся, двое мужчин, скрывавшие лица за плотной тканью, держали командира за горло, пока ещё один мужчина и девушка прижимали к телу того остриё цзюцзебяней и клинок. Те воины, что не были поражены иглами, наставили на них арбалеты, однако выстрелить не решались.       —Мои братья воины… — начал Гао Чун, да продолжить не смог.       —Да уходите вы уже. — чуть ли не прошипел Вэнь Кэсин, убеждаясь, что все ученики были освобождены. — Или благословенного часа ждёте? Так сочувствую, он уже прошёл.       Не став на это ничего отвечать, Гао Чун вместе с Чэнлином и учениками поспешил прочь. Уходя, мальчик несколько раз обернулся, не веря своим глазам. Дядюшка Чунь и тётушка Цю были правы: Наставник и дядя Вэнь всегда приглядывают за ним и появляются в самые опасные и тяжёлые моменты, поэтому и он должен стать сильнее.       —А вы идёте с нами. — прошептал Вэнь Кэсин на ухо Хань Ину.       —Оставьте их и уходите. — отдал команду подчинённым побледневший Хань Ин. — Я скоро вернусь. — слова с трудом вылетали из его одеревеневшего рта. Он не видел лица мужчины, отвлекшего его воинов, но он видел его движения и не мог поверить своим глазам. Единственный, кто мог так двигаться, вот уже несколько месяцев был мёртв. Он своими собственными руками выносил его останки с пепелища. Тогда как? Кто этот неизвестный мужчина?