Если нам суждено, встретимся и за тысячу ли.

      Чжоу Цзышу ощутил, как его сердце падает в желудок. Образовавшаяся после слов Шэнь Шэня тишина, казалось, высасывала весь воздух из округи. Мужчина видел, как вздрогнули Чунь Хуай Минь, Гу Сян и Цю Ци Цин, как изменился их взгляд, став холоднее. Это был взгляд трёх Призраков. Узнав правду двадцатилетней давности, Лорд Чжоу испытал отвращения к Союзу Пяти Озёр, прямо же сейчас он испытывал ненависть к Шэнь Шэню. Но кое-что в этой ситуации ему было непонятно — откуда Глава школы горы Да Гу знал о личности Вэнь Кэсина? Кто решил раскрыть имя Владыки Долины Призраков? Призраки? Скорпионы? Окно Небес? На первый взгляд, это могло показаться неважным, только вот от этого знания могли зависеть их дальнейшие действия, правда, в конкретный момент это действительно отходило на второй план.       Взгляд Вэнь Кэсина, хранивший до этого тихую скрытую злость, стал равнодушным. Мышцы лица мужчины, напряжённые из-за плотно стиснутых челюстей, расслабились. Сердце как-то гулко ударило в грудь, а дыхание становилось всё тише и тише, будто исчезало вслед за пальцами Чжан Чэнлина, медленно опускавшими его широкий рукав. Мальчик больше не висел на его руке в попытках поддержать. Вэнь Кэсин не стал оборачиваться, сейчас все силы уходили на то, чтобы контролировать эмоции, ровно стоять и также ровно говорить. Он не мог показать, что его мутило, а одно только лицо Шэнь Шэня вновь вытаскивало наружу отбрасываемые им видения. Сбоку раздались шаркающие шаги, Чжан Чэнлин отошёл от него. Внутри разлилась горечь, к горлу не то тошнота подкатила, не то какой-то странный непонятный комок. Вэнь Кэсин прикрыл глаза и ухмыльнулся. Как ни как, а он оставался Повелителем Долины Призраков, тех самых Призраков, разрушивших школу Зеркального Озера и убивших семью Чжан Чэнлина. Пусть парнишка и твердил, что, возможно, всё выглядит иначе, нежели кажется, и Хозяин Долины не такой злодей, каким его рисуют, только всё это он говорил о человеке, которого не знал. Вряд ли он сможет сказать это теперь, узнав, что тот самый Повелитель Призраков всё это время находился рядом с ним, что всё это время он считал семьёй убийцу своих родителей. Если Чэнлин будет его презирать, так тому и быть. Не в его принципах было оправдываться. Ничего не могло изменить тот факт, что той ночью он просто наблюдал. Ничего не могло изменить тот факт, что в ту ночь ему было совершенно плевать на гибель школы Зеркального Озера. Он готов был вытерпеть ненависть и презрение мальчика, готов был принять всё, что тот сделает, даже если Чэнлин проткнёт его мечом — пусть, коли от этого тому станет легче. Но он не желал, чтобы ненависть мальчика перекидывалась на А-Сян, А-Миня и А-Цин. Не желал, чтобы он возненавидел Чжоу Цзышу, Хань Ина и Цао Вэйнина, ведь правда о том, что всё это время они знали об их личностях также вскроется. Сколько серебро не крась, золотом ему не стать.       —Вы либо глупы, либо слишком самоуверенны, Глава Шэнь. — Вэнь Кэсин медленно открыл глаза и встал сбоку от Чжоу Цзышу. Лорд Чжоу бросил на мужчину короткий взгляд. Тот по-прежнему был бледен, на висках проступила испарина, но он мастерски скрывал своё состояние под усмешками, ухмылками и вернувшейся холодной яростью. — Иначе как ещё объяснить, что шрам на левой стороне вашего лица так ничему вас и не научил?       —Хорошо, что старший брат не видит, кого мы благодарили за спасение Чэнлина. — Шэнь Шэнь явно пытался взять эмоции под контроль, так как в самый ответственный момент из-за них он уже много раз оказывался на грани, но получалось у него это с трудом, а презрение буквально выливалось из его глаз.       —Благодарили? — с издевательскими нотками переспросил Вэнь Кэсин и рассмеялся, и смех сей очень не нравился Чжоу Цзышу, ибо после него у мужчины всегда случался нервный срыв. — Ну, так я вернул благодарность сполна, оставив вас в живых в поместье Трагикомичного Призрака. Получи мои подчинённые приказ «убить», они выполнили бы его.       Слух Лорда Чжоу уловил тихое звяканье: Чунь Хуай Минь и Цю Ци Цин несколько изменили свои стойки, чтобы, в случае чего, атаковать быстрее, куда настороженнее стали и Гу Сян с Цао Вэйнином. Девушка крепко сжимала кнут, пока молодой человек прикрывал её своим плечом, в сложившейся ситуации даже Хань Ина медленно, но верно покидало спокойствие. Узнай он о личности Повелителя Долины Призраков несколькими месяцами раньше, возможно, отреагировал бы почти также, как Глава школы горы Да Гу, однако за прошедшее время вскрылись подробности, заставившие его пересмотреть свои взгляды почти на всё. Атмосфера продолжала накаляться и Чжоу Цзышу уже наперёд знал — ничем хорошим эта встреча не закончится. Когда он только увидел Шэнь Шэня, Цао Вэйнина и Гу Сян, уже предположил, что могло произойти, и грешным делом подумал, что лучше бы девчушка с парнем оставили Главу Шэня Скорпионам, Призракам или с кем он там сражался. Сейчас ни он, ни Вэнь не были в нормальном состоянии, что уж говорить про Чжан Чэнлина, на которого бывший Глава Окна Небес поглядывал, не зная, что и думать. Узнать, что твой младший Мастер, к которому ты был глубоко привязан и которого считал семьёй, является Владыкой тех, кто лишил тебя всего, что дядюшка, тётушка и сестрица, принявшие словно родного, его подчинённые, а Наставник, соученик и друг всё это время ещё об этом и знали… Да тут и гадать нечего, в голове полная каша, а разгрести её, не рубанув сгоряча и не сделав неверных выводов, в одиночку невозможно. В конкретный момент для них единственным правильным выходом было сесть и спокойно поговорить, желательно без Главы Шэня, который ни черта не знал, но плеснуть масла на угли мог от души.       —Я не люблю повторять по нескольку раз, поэтому прошу в последний. — Чжоу Цзышу вздохнул и повернул запястье так, чтобы кончик клинка указывал на шею мужчины. — Оставьте мою семью в покое и покиньте это место, в противном случае мне придётся применить силу.       —Я не уйду без Чжан Чэнлина. Я уже позволил Призракам забрать Гао Сяолянь, поэтому потерять ещё одного ребенка… — несмотря на все свои слова и действия, Шэнь Шэнь был искренен.       Он действительно сожалел, что позволил выкрасть у себя из-под носа дочку старшего брата, а до этого ещё и Чжан Чэнлина увести. Дети, коих он должен был защищать, пропали один за другим. По отросшей щетине, уставшему взгляду и несколько осунувшемуся внешнему виду становилось понятно, что последние недели мужчина провёл, кочуя от одного места к другому без отдыха, лишь немного уделяя времени сну. Сначала он подумывал пойти сразу на гору Цинъя, но что он мог сделать в одиночку? А другие школы сейчас восстанавливали свои силы после Собрания Героев и странных инцидентов, произошедших друг за другом. Да и, если на то пошло, не было похоже, что детей держали на горе Цинъя. Призрак Перемен, Призрак Развратника, Радостный Призрак и Призрак Красавицы были замечены в школе Меча Лёгкого Ветра, но вот Трагикомичного Призрака никто не видел ещё с тех времен, как она покинула своё поместье недалеко от Юэ Яна. Ещё тогда это выглядело слишком подозрительным, поэтому мужчина решил кое-что проверить и узнал несколько любопытных подробностей. Несколько людей видели, как благородного вида госпожа в широкополой шляпе с вуалью почти до самой земли в сопровождении нескольких девушек, наверное, служанок покидала город, и место, в которое направлялись их повозки, находилось в совершенно противоположном от Долины направлении. Казалось, будто она заранее знала о готовящейся облаве. Тогда они с братом Гао считали, что продумали всё до мелочей, но не учли, что Призраки куда коварнее. Только никто и подумать не мог, что Хозяин Долины опустится в своей подлости до того, чтобы прикинуться спасителем сына их брата! Одному Богу было известно, какие бредни он наплёл мальчику и Цао Вэйнину, а ещё эти двое… Насколько он знал, Хань Ин принадлежал к Окну Небес, приходившим к ним за Лазурным Диском, каким образом он тогда оказался тут? И этот Чжоу Сюй — вообще непонятно, кто такой, как и непонятно, причем здесь Поместье Четырёх Сезонов, заброшенное вот уже более десятка лет. Он назвал Повелителя Долины Призраков своим шиди, а его сопровождающих — своей семьёй. Если он не относился к Призракам, как подобное было возможно?       Шэнь Шэнь нахмурился и вздрогнул, Вэнь Кэсин снова смеялся, больно, надрывно и как-то иронично, только вот с каждым мигом его смех становился безумнее, а взгляд краснее. Гу Сян ощутила, как холодеют её пальцы. Она повернулась к мужчине и затаила дыхание, в глазах отразился испуг, который разделяли Чунь Хуай Минь и Цю Ци Цин, ведь раньше они уже слышали подобный смех и видели это выражение лица, только большинство случаев происходили в Долине Призраков и лишь раз случилось после того, как они её покинули. Бороться с супом Мэн По, сколько бы силы и ци внутри тебя не находилось, было равносильно саморазрушению всегда и в любом случае, без исключений. Со стороны могло показаться, что человек, сумевший воспротивиться действию супа, живёт нормальной жизнью, однако это было не совсем так. Человек действительно находился в здравом уме и доброй памяти, но лишь до тех пор, пока что-то не напоминало ему о том, что отвар Мэн По пытался стереть, и чем это напоминание было изощреннее, тем разрушительнее оказывались последствия. А ещё последствия противодействия супу начинались после того, как человек получал эмоциональную встряску такой силы, которая могла достать те страхи, переживания, сомнения и болезненные моменты, которые прятались так глубоко в душе, что порой сам человек о них не помнил или вовсе не ведал. Только вот самое паршивое начиналось тогда, когда одно находило на другое. До того, как стать Повелителем Долины Призраков, Вэнь Кэсин время от времени болел. Они долго не могли понять причину этих странных болезней, ведь у их дагэ было крепкое здоровье, пока не заметили, что все болезни начинались после моментов, так или иначе связанных с эмоциями, сильными эмоциями. Пока был маленьким, Вэнь Кэсин мог слечь из-за простого беспокойства, а они, признаваясь честно, заставляли его волноваться, хоть и желали обратного. Повзрослев, а затем став Хозяином Долины, он научился владеть своими эмоциями и чувствами, приступы стали случаться намного реже, но в противовес этого усилились. В последний раз это произошло, кода мужчина узнал о состоянии Чжоу Цзышу, но даже тогда всё было не настолько плохо, насколько это выглядело сейчас.       —Гао Сяолянь? — почти выплюнул Вэнь Кэсин. — Глава Шэнь, а вы реально глупец… Правда думаете, что Призракам нужна такая обуза?!       —Вэнь! — Чжоу Цзышу схватил мужчину за локоть и понял: ему не показалось, Вэнь Кэсина взаправду потряхивало, дыхание участилось.       —Дядя Шэнь, пожалуйста, уходите.       —Чэнлин, ты… — опешил Шэнь Шэнь и не он один. Гу Сян перевела взгляд со своего Гэ на Чжан Чэнлина, надеясь, что мальчик помнит её слова о том, что людей не судят по слухам.       —Я… — парнишка замялся и ненадолго опустил взгляд. Сжав кулаки, он резко поднял голову и посмотрел Главе школы горы Да Гу прямо в глаза. — Я уже давно знаю, что дядя Вэнь… Повелитель Долины Призраков.       Все взоры в мгновенье ока обратились к Чжан Чэнлину. Парнишка не отводил глаз, но ощущал себя неловко. Пусть он не соврал, но чувствовал себя наоборот, словно нагородил ложь и теперь не мог её удержать.       —Дядя Шэнь, вы говорите, что я оскорбляю память умерших родителей и братьев, что Хозяин Долины Призраков уничтожил мою школу, но говорили бы вы так, зная, что человек, которого вы называете Владыкой Призраков, является сыном Чжэнь Жуюя и Гу Мяомяо, считавших вас своим другом?       —Чжан Чэнлин, закрой свой рот! — гаркнул Вэнь Кэсин. От испуга мальчик отступил на пару шагов, но, встретившись взглядами с мужчиной, не увидел в его глазах и капли злости, звучавшей в голосе.       —Хань Ин, забирай Чэнлина и идите в дом. Потом поговорим. — холодно обронил Чжоу Цзышу и прижал к себе Вэнь Кэсина, удерживая его за руку. Сейчас тот действительно напоминал настоящего призрака своим видом. Чэнлин было хотел возразить, но здравомыслие победило в его голове, и он ушёл вместе с Хань Ином. В тот же миг всё внимание вернулось к Шэнь Шэню.       Мужчина стоял, словно громом пораженный. Слова Чэнлина продолжали звучать у него в ушах. Сын Чжэнь Жуюя и Гу Мяомяо? Причём здесь был Чжэнь Янь? О чете Чжэнь не было вестей вот уже двадцать лет! В то время ходил слух, что Глава Долины Целителей выгнал своего лучшего ученика и приёмного сына Чжэнь Жуюя за то, что тот связался с плохими людьми и помогал сеять проблемы в Цзянху, масло в огонь этих слухов подлил и факт того, что Чжэнь Жуюй с женой были близкими друзьями Жун Сюаня и Юэ Фэн, но со временем слух исчез и о семье Чжэнь все забыли, поэтому все эти двадцать лет они считали, что Чжэнь Жуюй со своей семьёй тихо-мирно живут в какой-нибудь отдалённой деревушке. И тут Шэнь Шэнь вспомнил слова Чжоу Сюя о Поместье Четырёх Сезонов и том, что Вэнь Кэсин его шиди. Помимо Жун Сюаня и Юэ Фэн, чета Чжэнь была дружна с Цинь Хуайчжаном, даже очень дружна. Взять к себе на обучение сына лучших друзей было вполне в духе Цинь Хуайчжана. Коли Шэнь Шэню не изменяла память, тот как-то раз даже сказал, что было бы замечательно познакомить их детей и что это знакомство пошло бы и на пользу его старшему ученику. Сын Цинь Хуайчжана был младше Чжэнь Яня, но его ученик, наоборот, старше. Глава школы горы Да Гу опустил взгляд на меч, наставленный на него. До этого мига он не особо обращал на него внимание, так как тот не играл для него роли, но теперь не узнать Байи, меч Цинь Хуайчжана, он не мог. Учитывая, что владелец меча был давно мёртв, школа вместе с учениками прекратила своё существование почти тринадцать лет назад, а человек перед ним называл Вэнь Кэсина «шиди» и не носил фамилию «Цинь», Чжоу Сюй и был тем самым старшим учеником Цинь Хуайчжана. А Вэнь Кэсин являлся никем иным, как Чжэнь Янем, иначе не пытался бы заставить мальчишку замолчать. Присмотревшись к побледневшему мужчине, Шэнь Шэнь действительно увидел знакомые черты, особенно глаза, столь открыто и уверенно умела смотреть только Гу Мяомяо, а умение сохранять присутствие духа в любой ситуации и мягкая улыбка определенно достались ему от Чжэнь Жуюя. И ведь Гао Чун как-то обмолвился, что Вэнь Кэсин выглядит очень знакомо… Но как тогда он стал Повелителем Долины Призраков? Как вообще оказался в том ужасном месте и что в таком случае стало с его родителями? Почему Чжэнь Янь и Чжоу Сюй зовут этих трёх Призраков своей семьёй?       —Чжэнь Янь… это правда ты..? — мужчина сделал аккуратный шаг навстречу к Вэнь Кэсину, но тот отшатнулся от него.       —Не называй меня так! — от этого горького крика Чжоу Цзышу поморщился. Вэнь Кэсину с каждым вздохом становилось всё труднее и труднее удерживать сознание и разум, картинки из видений мелькали перед глазами и отмахиваться от них больше не выходило, его сильно мутило, голова шла кругом и болела, ноги еле держали. В голове множество голосов смешивались друг с другом, превращаясь в какофонию.       —Что произошло, А-Янь? Что случилось с твоими родителями? Как ты попал в Долину Призраков? Почему всё это время ты… — не унимался Шэнь Шэнь, продолжая напирать, но наталкивался на стену из трёх Призраков и Цао Вэйнина. У него было слишком много вопросов, ответы на которые могли прояснить его сомнения и подозрения, крутящиеся в мыслях вот уже долгое время.       —Что случилось с моими родителями..? — выпучил глаза мужчина, чуть ли не переваливаясь через руку Чжоу Цзышу. Сосуд в уголке его правого глаза лопнул и взгляд, и без того красный, стал совершенно сумасшедшим. — Не смей спрашивать о моих родителях, у тебя нет на это никакого права! Двадцать лет… За двадцать лет ты ни разу не удосужился поинтересоваться судьбой тех, кто считал тебя своим другом. Вы предпочли променять друзей на Лазурный Диск, отвернуться о них, когда они нуждались в вашей помощи..! Как же быстро вы переобулись, Глава Шэнь… Ещё недавно обвиняли меня во всех смертных грехах, а теперь спрашиваете, как я попал в Долину Призраков? У вас нет на это права! Слишком поздно пытаться что-то исправить и интересоваться!       Столкнувшись с подобным неприятием, Глава школы Да Гу растерялся и окончательно запутался, он снова предпринял попытку подойти, но и шага ступить не успел: Байи пронёсся мимо его лица, оставив глубокую царапину на щеке поверх шрама, и вонзился в дерево за мужчиной. Если бы он всё же рискнул сделать шаг, то либо наткнулся б на клинок Цао Вэйнина, либо столкнулся б с тремя Призраками, взгляд которых говорил красноречивее любых слов, они взаправду были готовы убить его. Вдобавок к этому состояние Вэнь Кэсина было далеко от нормального и ухудшалось прямо на глазах. Шэнь Шэнь не мог не обратить внимания, что отчасти это происходило и из-за него. Вынужденно он признал, что должен был отступить, но это не означало, что он не собирался вернуться к этому разговору позже. Сейчас ему требовалась тишина, дабы обдумать недавно узнанное.       —Если хотите найти Гао Сяолянь, ищите Скорпионов, а не Призраков. — заявил Чунь Хуай Минь, вытаскивая из древесного ствола меч Чжоу Цзышу.       Терпение Чжоу Цзышу к этому моменту висело на тонкой ниточке и он понимал: ещё одно действие со стороны Шэнь Шэня, и он за себя не ручался. Лишившись меча, Лорд Чжоу подхватил Вэнь Кэсина и второй рукой, но тот всё равно завалился назад, вынуждая и его сесть на землю. За длинными волосами, спадавшими с плеч, не было видно, как он прижимает руку ко рту. Чжоу Цзышу прижал его к себе и похлопал по спине, силясь успокоить дрожь, но та только усиливалась, как усиливались и непонятные бормотания мужчины, которые Глава Поместья Четырёх Сезонов не мог разобрать. В какой-то момент бормотания смолкли и Вэнь Кэсин сильно закашлял, продолжая прижимать руку ко рту. Между его пальцев текла кровь, она скатывалась по руке, капала на землю. Вместе с кашлем изо рта мужчины стали вырываться тихие слова: «Я… Почему не помню..?». Холодные кожа и пот, трясучка, красный взгляд и дурная кровь — не было ни малейших сомнений, что Вэнь Кэсин стоял на грани искажения ци, и, если сейчас не направить его энергию в верное русло, та просто его разорвёт. Плюнув на все запреты, предостережения и крики Гу Сян и Цю Ци Цин, Чжоу Цзышу собрал свою ци и направил её в тело мужчины, своё собственное при этом отозвалось резкой болью, начавшей нарастать. Во рту появился привкус железа. Ци Вэнь Кэсина, обычно тёплая и спокойная, сейчас кусалась и металась внутри его тела, даже пытаясь отталкивать Лорда Чжоу. Тогда он глубоко вдохнул и усилил поток своей энергии, сглотнув неприятный привкус крови во рту, но неожиданно сердце словно цепями сковало и ударило с такой силой, будто невидимая рука хотела его вырвать. Казалось, что в мягкую плоть одновременно вгоняют тысячи мелких ржавых игл. Перед глазами потемнело, звуки и запахи пропали, металлический привкус и тот исчез с языка, были лишь темнота и тишина. И самое паршивое заключалось в том, что он не знал: ни сколько времени так провёл, ни продолжал ли он в это время передавать свою ци. Всё вернулось на круги своя вместе с невыносимо, даже для него, вкусом во рту, от которого и бывалого война подступал рвотный рефлекс. Чжоу Цзышу моргнул, пытаясь сосредоточить взгляд на чём-то, мельтешившим перед его глазами и оказавшимся руками Чунь Хуай Миня. Вэнь Кэсин, уже без сознания, опирался на руки своего младшего брата, передававшего ему ци и сильно хмурящегося. Самому же Лорду Чжоу казалось, что каждую косточку в его теле провернули несколько раз, а органы сначала смешали в кашу, а потом грубо и неумело расставили по местам. Ему было жарко, даже горячо и дико больно, разум плыл, а тело не то слабело, не то, наоборот, находилось в странном напряжении. И тут он понял, что не чувствует тока своей ци, та была заблокирована и явно не им. Судя по покалыванию на коже, Цю Ци Цин не церемонилась, блокируя его энергию. Девушка выглядела очень напряжённой и перепуганной, и её можно было понять: Чжоу Цзышу не должен был использовать свою ци в течение шести часов после приёма лекарства, но воспользовался ею. Однако, когда мужчина увидел Вэнь Кэсина на грани искажения ци, он испугался. Испугался вновь потерять его, свою семью, свою родственную душу, поэтому совершенно не думал о последствиях.       —У Гэ и раньше были приступы, но кровь ещё никогда не шла… — Гу Сян присела на колени перед Вэнь Кэсином, стирая кровь с его рта и пот с лица Чунь Хуай Миня.       —А-Сян, бери Вэйнина и идите на кухню. Ты знаешь, что надо сделать. Всё необходимое найдёшь среди моих вещей. — дала Цю Ци Цин указания, и девчушка с молодым человеком сразу же убежали. В резких движения А-Сян виделся страх, но девочка не позволяла ему завладеть собой полностью. — Брат Чжоу, выпей ещё и это. — девушка протянула на ладони вонючую пилюлю, и Чжоу Цзышу забрал её дрожащей рукой. Вкус отличался от того, что он чувствовал ранее, но действие лекарство имело: боль, мешавшая ему ещё несколько мгновений назад дышать, начала отступать. — Прости, но какое-то время тебе придётся походить с запечатанной ци, в противном случае она тебя убьёт, разорвав изнутри.       —Вэнь… С ним всё будет в порядке?       —Как и сказала А-Сян, прежде у дагэ не шла кровь во время приступа, поэтому я не берусь что-то утверждать… — Цю Ци Цин помогла встать Чжоу Цзышу. Рядом Чунь Хуай Минь аккуратно уложил Вэнь Кэсина себе на спину и понёс его в дом. У самого входа молодого человека резко шатнуло в сторону, что привлекло внимание, но Чунь Хуай Минь выдавил из себя извинения и с серьёзным сосредоточенным видом зашёл внутрь.       Чэнлин, отосланный в дом вместе с Хань Ином, сидел тише воды и ниже травы, но, слыша повышающиеся голоса, вскакивал, только вот выйти на улицу ему не давали. Хань Ин понял, что Глава Чжоу предвидел подобное, поэтому и попросил присмотреть за мальчиком, однако крики, доносившиеся с улицы, напрягали и его, хотя куда больше его напрягло отсутствие этих криков некоторое время. Молодой человек даже хотел выглянуть и узнать, что происходит, но, когда он собрался это сделать, в дом вошёл Чунь Хуай Минь с Вэнь Кэсином на спине, следом вошли дева Цю и Лорд Чжоу. Весь их вид буквально кричал: ночь предстоит долгая. Чунь Хуай Минь уложил старшего брата на кровать, стянул с него сапоги и поправил волосы. Одежда мужчины была в пятнах крови, да и одежда Лорда Чжоу оставляла желать лучшего вида, поэтому Справедливый Призрак направился в соседнюю комнату за чистыми одеяниями, но неожиданно для всех врезался в стену. Цю Ци Цин вскочила на ноги и прищурилась, остальные взглянули с беспокойством. Списав всё на волнение о старшем брате, молодой человек скрылся в соседней комнате, а девушка сжала кулаки: она уже знала это состояние у Чунь Хуай Миня, его снова посещали видения-воспоминания, только они до сих пор так и не поняли, что именно выступало триггером.       —Наставник, сестра Цю, чем я могу помочь? — осторожно спросил Хань Ин.       —Прости, А-Ин… То есть, брат Хань, можешь постирать вещи? — девушка говорила тихо, а ещё старалась не смотреть на мальчика, стоявшего около Хань Ина и переводившего взгляд с Чжоу Цзышу на Вэнь Кэсина. — и А-Лина…м… Чэнлина забери.       Чжан Чэнлин дёрнулся что-то сказать, но потом покорно опустил голову и вышел из дома. Чжоу Цзышу проводил его тяжёлым взглядом, догадываясь, насколько непростой разговор предстоит им всем в ближайшее время. Чунь Хуай Минь вернулся с чистой одеждой и сменил ту у Вэнь Кэсина, пока рядом переодевался Чжоу Цзышу. Проверив пульс и аккуратно нащупав ци у мужчин, Цю Ци Цин нахмурилась и торопливо ушла, напоследок крикнув, чтобы её позвали, если кому-то из них троих станет плохо. Лорд Чжоу вздохнул и перевёл взгляд на Чунь Хуай Миня, севшего в углу комнаты и опустившего голову так, чтобы из-под лба можно было наблюдать за кроватью. Как-то раз Лорд Чжоу спросил Вэнь Кэсина о его младшем брате, звонкий смех которого напоминал ему о другом его, увы, давным-давно мёртвом шиди. Вэнь рассказал ему, что Чунь Хуай Минь появился в Долине, как гром среди ясного неба: выйдя на поиски еды по тайным ходам, пока он отвлекал других Призраков, Цю Ци Цин появилась вместе с едой и полудохлым мальчишкой. Мужчина сразу признался, что тогда воспринял своего будущего названного младшего брата крайне скептически и сильно ругался на А-Цин. Тогда же он рассказал и о том, что с Цю Ци Цин они тоже далеко не сразу пришли к тому, что Чжоу Цзышу мог наблюдать сейчас. Первое время он игнорировал девочку, всячески показывал, что она ему безразлична, даже попытки Ло Фумэн как-то их подружить терпели крах, но маленькая А-Цин не унывала и продолжала всюду следовать за ним хвостиком, а потом его свалила с ног болезнь. Ло Фумэн в то время покинула Долину Призраков, а Лю Цяньцяо в то время в ней ещё не появилась, поэтому Департамент Неверных несколько растерялся и тратил много сил на то, чтобы скрыть болеющего мальчика, тогда девушек в Департаменте было немного. Видя как тяжело приходится Призракам из Департамента, Цю Ци Цин взяла на себя заботу о болеющем мальчике, что был старше неё. Вэнь Кэсин плохо помнил тот период своей жизни, но заявил, что никогда не забудет своего пробуждения, говоря о котором, он весело смеялся, аж до слёз, и вскоре Чжоу Цзышу понял, почему. Выяснилось, что когда Вэнь Кэсин пришёл в себя и увидел рядом Цю Ци Цин, очень сильно разозлился, а пережитый приступ только подстёгивал эмоции, поэтому, желая отделаться от девочки, он ударил её. Мальчик хотел оттолкнуть её от себя и целился по рукам, но А-Цин вздрогнула и удар прилетел ей по щеке. «У меня тогда всё плохое самочувствие разом улетучилось. Я сидел и думал: что же я наделал? Я ведь не хотел её бить, тем более по лицу, А-Сюй. Хотел лишь оттолкнуть, показать, что рядом со мной ей не место. Она смотрела на меня такими большими глазами, и я думал: извиниться или воспользоваться этим и окончательно оттолкнуть её? Но потом и эти мысли покинули мою голову. А-Сюй, не смейся! Она залепила мне в ответ!» — вспоминал Чжоу Цзышу слова Вэнь Кэсина. Девочка шести лет отроду ударила мальчика, за которым до этого ходила по пятам, называя старшим братом, и внезапно всё скатилось до драки. На странные звуки и вскрики прибежали девушки из Департамента Неверных и только что вернувшаяся Ло Фумэн. Девчата пытались аккуратно оттащить друг от друга сцепившихся в клубок детей, что у них слабо получалось, в итоге Ло Фумэн растащила их за уши и отвела в свои покои, где строго их отругала и заставила принести друг другу извинения, после чего ещё и наказала. Но, как бы странно не прозвучало, именно этот эпизод их и сплотил. Разумеется, они не сразу выстроили свои взаимоотношения и ещё некоторое время сторонились друг друга, приглядываясь, но постепенно всё-таки сошлись, поняв, что вдвоём выживать легче, да и взгляды с желаниями у них были схожи, а потом Цю Ци Цин притащила мальчика, на вид её одногодку, что к тому моменту был одной ногой в могиле.       Вэнь Кэсин пытался указать А-Цин на не самые лучшие последствия, которые потом могут иметь место, но девчушка заявила ему, что и её когда-то нашли в похожем состоянии, поэтому почему бы не рискнуть? Мальчик долго не приходил в себя, и Вэнь начал делать мысленные ставки: умрёт или нет, но тут горе-найдёныш его удивил сначала тем, что очнулся, а потом своей полной амнезией. В первые дни он думал, что мальчик врёт о своей потери памяти, но чем больше проходило времени, тем очевиднее становилось, что это не ложь, вдобавок его травмы это подтверждали. Мальчишка ничего не помнил, даже своих имени и возраста, но ходить безымянным он не мог, поэтому Вэнь Кэсин с присущим ему уже в те годы сарказмом назвал его «Чунь Хуай Минь», акцентируя внимание, что раз Цю Ци Цин его притащила, то теперь он её проблема. На удивление, мальчику понравилось его новое имя, за которое он поблагодарил Вэнь Кэсина, назвав его старшим братом. Первое время он проявлял к Чунь Хуай Миню холодное отношение, но детей в Долине, кроме них не было, ибо все те, коих приводил бывший Хозяин Призраков, быстро умирали, не выдерживая и трёх дней, а выживать как-то надо было, тем более они не могли вечно находится под покровительством Департамента Неверных. Втроём выживать оказалось проще и выгоднее, да и Чунь Хуай Минь проявлял себя трудолюбивым, смышленым, схватывающим всё налету ребёнком, умевшим выполнять поручения без сучка да без задоринки и подходившим к ситуации порой очень нестандартно.       А потом среди них появилась и А-Сян. Вэнь Кэсин признался, что к тому моменту в его сердце уже был маленький укромный уголок исключительно для близких, поэтому, увидев, что приходится терпеть совсем ещё крошке, он не смог пройти мимо. Он не хотел, чтобы в этом мире появилось ещё больше озлобленных детей, не хотел, чтобы та малышка, проявлявшая для своих четырёх годиков поразительную силу и стойкость, сломалась и потеряла свой свет. Он осознавал, на какой риск идёт, и всё равно пошёл на него. Вэнь назвал девочку «Гу Сян», которую Цю Ци Цин и Чунь Хуай Минь приняли очень тепло. Правда, проблем с воспитанием избежать не удалось… Ему было семь лет, когда он попал в Долину, А-Цин — шесть, а Чунь Хуай Миню — где-то около восьми. Так как он не помнил своего возраста и выглядел на один с Цю Ци Цин, решили считать, что они одногодки, а раз он оказался на горе Цинъя через два года после Цю Ци Цин, значит ему, как и той, сейчас было, примерно, восемь лет. Пусть они и были детьми, но в своём возрасте уже немного могли о себе позаботиться: сами найти и приготовить еду, обустроить себе ночлег или укрыться от обезумевших Призраков, а четырёхлетняя А-Сян этого не могла. Они знали, чтобы выжить, надо есть, поэтому могли употреблять в пищу хоть горячее, хоть холодное, хоть сухие корни, хоть промёрзлые или подгнившие фрукты и ягоды, хоть с трудом добытую птицу или рыбу, они могли разорить птичье гнездо или даже съесть змею, потому что у них была цель — выжить. Однако скормить подобное маленькому ребёнку нельзя. Вэнь Кэсин помнил, как отец с матушкой просили деревенских из места, где они какое-то время жили, быть очень острожными с рационом своих детей, особенно тех, кому ещё не было пяти-шести лет, ибо их желудки слабы, поэтому пришлось заняться готовкой более серьёзно, только вот, привыкнув есть сразу, как приготовилось, он забыл проверить температуру приготовленного и обжёг А-Сян рот, в следующий раз нарезал мясо и овощи слишком большими для девочки кусками, а однажды и вовсе в спешке забыл хорошо промыть мясо, из-за чего А-Сян чуть не отравилась. Но она никогда не жаловалась, всегда терпела и ходила за ним с улыбкой, откладывала самые лучше кусочки ему, Чунь Хуай Миню и Цю Ци Цин, которые также ошибались в её воспитании и учились на ошибках как своих, так и друг друга. По мере возможностей им помогали или направляли в нужное русло Ло Фумэн и Лю Цяньцяо. И вот так, год за годом, они пришли к тому, что имели сейчас.       Ещё при первой встрече с этой с этой четвёркой, Чжоу Цзышу поразился их отношениям и немного позавидовал: потеря Чжэнь Яня, а потом и Цинь Цзюсяо наложила на него свой отпечаток, не позволявший ему радоваться жизни со своими соучениками. Он любил их, как может любить брат, уважал, но всегда помнил потерянных шиди, а потом он собственными руками загнал в могилы и тех, кто остался, кто доверил ему свои жизни и судьбы. А сейчас Лорд Чжоу понимал, что уже не сможет отказаться от того, что получил, от дарованного ему второго шанса, от заново обретённой семьи. Услышав о возвращающихся к Чунь Хуай Миню воспоминаниях, он порадовался за него вместе с Вэнем, но вместе они и нахмурились, ведь потерянные воспоминания это палка о двух концах. С одной стороны воспоминания могли дать молодому человеку ответы на многие вопросы, а с другой — это был болезненный как в физическом, так и в психическом плане опыт, расшатывавший нервы. Воспоминания и видения могли настигнуть его в самый неподходящий момент, вдобавок после них Чунь Хуай Миню требовалось время, чтобы оправиться, а он, взяв пример со старшего брата, старался делать это так, дабы никому не мешать и порой заметить его боль было трудно. Но самая большая проблема была в совершенно другом, в том, чего боялся каждый и сам молодой человек в том числе — принесут ли вернувшиеся воспоминания ему что-то хорошее или разорвут рассудок в клочья? Чжоу Цзышу вспомнил, как первое время Вэнь Кэсин и Цю Ци Цин ломали голову над причиной появления воспоминаний, ибо не могли они просто так начать проявляться, позже они начали думать над этим вопросом все вместе, и всё равно ничего: каждый раз ситуации были разными и не имели связи друг с другом или всплывавшими воспоминаниями, а те ещё той путаницей оказались, являясь не связанными между собой фрагментами жизни, а её отрывками из разных временных промежутков.       —Что ты вспомнил? — тихо спросил Чжоу Цзышу, снимая со лба Вэнь Кэсина почти высохшую тряпицу.       —Аромат…       —Аромат? — переспросил мужчина. Не то что бы это было невозможно, просто несколько неожиданно. — Какой?       —Не знаю, — мотнул головой Чунь Хуай Минь. — Вокруг было много ящиков, мешков со специями, травами, корнями и прочим. С потолка тоже свисали мешочки и пучки, их ароматы смешивались, но не вызывали отвращения. Это место походило на какой-то склад… — молодой человек замолчал, услышав приближающиеся шаги.       В комнату вошли Гу Сян с Цю Ци Цин, Цао Вэйнин отправился помочь Хань Ину и Чжан Чэнлину и заодно поговорить с мальчиком. А-Сян встала у кровати, на которой сейчас лежал бледный, словно полотно, мужчина, и с тревогой взглянула на него. Девчушка помогла слегка приподнять Вэнь Кэсина, чтобы его можно было напоить лекарством. Чжоу Цзышу и Чунь Хуай Минь почти забыли про миски с лекарствами, отданные им, наблюдая, как чёрная жидкость струйкой скатывалась к вороту Вэнь Кэсина.       —Всё ли будет хорошо..? — отважилась А-Сян на волнующий её вопрос, но ответа на него не получила.       Происходящее с мужчиной очень не нравилось Цю Ци Цин. У того стремительно поднималась температура, а ледяной пот просто водопадом лился, пульс то подскакивал — не успеваешь считать, то опускался так, что почти не прощупывался, дыхание было слишком неровным. Спустя несколько часов он начал метаться в бреду, шепча что-то непонятное, лихорадка не сбивалась, губы потрескались с энергией ци так и вовсе непонятное творилось. Отвары, помогавшие ранее, больше не приносили эффекта. Прошли почти сутки, а состояние Вэнь Кэсина не улучшилось, но, словно им этого было мало, неладное началось и с Чжоу Цзышу. Пока его ци была запечатана, он почти ничем не отличался от самого простого человека, поэтому некоторые лекарства начали действовать на него сильнее, и так из-за одного он уснул. Когда бывший Глава Окна Небес не проснулся сам к обеду, его пошёл будить Чэнлин, но через некоторое время выскочил с ужасом на лице и словами: «Наставник не просыпается!». Добудиться в итоге его всё же смогли, но выпитое им лекарство не могло вызвать подобного эффекта, так как являлось не снотворным, а успокаивающим. Использование ци раньше, чем через шесть часов после очищения, конечно, было чревато последствиями, но даже для этого было как-то слишком, поэтому Чжоу Цзышу заподозрил неладное с Семью Гвоздями на Три Осени и оказался прав. Из-за запечатанной ци он этого совсем не ощущал, но Гвозди пытались отравить его, яд вступал в борьбу с лекарствами, забирая силы и погружая в долгий глубокий сон. Подобное было опасно даже для такого Мастера боевых искусств, как Лорд Чжоу. Провести очищение с запечатанной ци они не могли, но и снять печать тоже, поэтому Чжоу Цзышу был вынужден терпеть боли, появлявшиеся резко и скручивающие до скрежета зубов, и принимать пилюли и отвары. Подобный образ жизни напоминал ему те дни, когда он только столкнулся с Вэнь Кэсином и боролся с подступающим срока для очередного Гвоздя.       Прошло ещё несколько дней, а ситуация с Вэнь Кэсином не изменилась. В доме царила напряжённая атмосфера. Гу Сян почти не покидала дом, а Чжоу Цзышу сидел у кровати, силясь разобрать хоть что-нибудь из бормотаний мужчины. Тому определённо снились кошмары, выматывавшие его окончательно, поэтому, подумав, Глава Поместья Четырёх Сезонов предложил использовать благовония «Хмельная Жизнь, Прекрасная Смерть», коим было под силу погрузить человека в глубокий сон, наполненный приятными воспоминаниями. Не зная, что ещё можно предпринять, ибо настолько сильный приступ у их дагэ был впервые, Цю Ци Цин согласилась. Все необходимые ингредиенты оказались под рукой и Чжоу Цзышу быстро сделал ароматическую пирамидку со средним уровнем действия благовоний и поджёг её. Даже немного «Хмельной Жизни, Прекрасной Смерти» могло подействовать на человека, по этой причине они все покинули дом, но остались недалеко от дверей, на всякий случай, занявшись чисткой овощей для обеда. Казалось, благовония подействовали, пока из дома не раздалось: «Шу-гэ..! Шу-гэ..!». Чжоу Цзышу сглотнул и обернулся, не веря своим ушам: так его звал Вэнь Кэсин, когда ещё носил имя Чжэнь Янь, но после их встречи спустя двадцать лет мужчина никогда его так не называл.       Прикрыв носы, они зашли в дом и вдруг Цю Ци Цин крикнула потушить благовония и открыть все окна. Не понимая причин подобной реакции, Цао Вэйнин и Чжан Чэнлин всё же кинулись открывать окна и двери, а Чжоу Цзышу потушил благовония и убрал их подальше.       —В чём дело? — нахмурился Чунь Хуай Минь, глядя, как девушка вновь проверяет пульс и ци Вэнь Кэсина, а потом немного отламывает немного благовоний, растирает их на пальцах, нюхает и пробует на вкус.       —Суп Мэн По готовится из семи ядовитых насекомых и по сути своей является ядом, влияющим на память человека. А что является противоядием для семи ядовитых насекомых?       —Семь легендарных целебных трав. — тут же ответил Чжоу Цзышу, вспоминая ещё уроки в Поместье Четырёх Сезонов, где учеников обучали самым азам медицины. Их не учили распознавать болезни и лечить их, как в Долине Целителей, но давали достаточные знания, чтобы ученики могли распознать травы и применить их в случае необходимости. В этих знания не было чего-то тайного, поэтому мужчина удивился, считай услышав рецепт, нейтрализующий действие супа Мэн По, но потом вспомнил, что рецепт супа держался в строжайшем секрете и лишь немногие знали его, соответственно и о противоядии могло быть известно лишь нескольким, для всех же остальных это была тайна, покрытая мраком.       —Получается, эти благовоний могут нейтрализовать действия супа Мэн По… — моргнул Цао Вэйнин, беря Гу Сян за руку.       —Но что тогда будет с Гэ?       —Побороть действие супа Мэн По полностью невозможно, что-то, но он всё равно сотрёт из памяти, возможно, даже незначительную деталь. Нейтрализовав его действия, дагэ вернёт утраченные воспоминания, однако, учитывая его нынешнее состояние и то, что суп он пил не единожды, без последствий для него это не пройдёт. — Цю Ци Цин до крови закусила нижнюю губу и выругалась. — Чёрт! Я гадала, что не так, а это всё эти пилюли для восстановления ци после очищения! В их состав входят четыре из семи легендарных целебных трав… Я думала, что если состав противоядия неполный, эффекта быть не должно. Какая же я дура!       —А что будет, если не использовать благовония? Если лао Вэнь сам поборет приступ? — спросил Чжоу Цзышу.       —Когда он придет в себя, в лучшем случае: у него будут сильные головные боли и путаница в воспоминаниях за последние несколько месяцев. В худшем: у него произойдёт путаница в воспоминаниях всей его жизни, дезориентация и сильный нервный срыв. В самом же худшем, — Цю Ци Цин сжала в кулаках ткань на коленях и, глядя в глаза Чжоу Цзышу, произнесла. — Искажение ци, влекущее за собой смерть. Брат Чжоу, в случае с дагэ будет либо плохой, либо самый плохой вариант.       Ситуация складывалась препаршивая, хоть так, хоть так проблем было не избежать. Какой вариант не выбери, риск был очень высок. Среди обитателей Долины Призраков никогда даже слухов не ходило, что кто-то избавился от действия супа Мэн По. Были известны случаи, когда кто-то отказывался его пить, предпочтя сохранить воспоминания, но чтобы избавиться от его действия — нет. Да и как бы это произошло, если в Долине только один Призрак знал рецепт супа Мэн По — тот кто его готовил и давал пить. Последние двадцать лет этим занималась Трагикомичный Призрак. Призрак Возмездия узнала рецепт по чистой случайности, когда искала кое-какие ингредиенты, чтобы выполнить очередное задание Повелителя Долины Призраков. Тогда она тоже была удивлена рецептом, но не подала виду и сохранила своё открытие в тайне.       —Цин-цзэ! — Гу Сян схватила девушку за руки, душа в себе слёзы. Она не могла плакать, не имела права, пока её Гэ и Повелитель был в таком состоянии, а Чахлый вообще чуть на тот свет себя не отправил. — Я глупая, но Гэ и ты хорошо разбираетесь в травах! Подумай хорошо, должен же быть способ..!       —Противоядие к супу Мэн По может его убить? — Чжоу Цзышу посмотрел на Вэнь Кэсина, тот сильно хмурился и беззвучно шевелил губами.       —Само противоядие безвредно, а вот вернувшиеся воспоминания — другое дело. Человеческая память — настоящая загадка. Мы можем думать, что не желаем терять те или иные воспоминания, даже не подозревая, что глубоко внутри себя боимся этих воспоминаний или корим себя за них.       Чжоу Цзышу задумался: по его мнению, легче было вправить мозги при полной памяти в её правильном порядке, чем когда ты не можешь вспомнить, приключилось с тобой то или иное событие пять дней назад али пять лет назад. Разумеется, он не мог навязывать свою точку зрения, ибо понимал, как всё это работает, только примерно. А ещё он понимал, что, пока Вэнь Кэсин без сознания, единственный человек среди них, разбирающийся в медицине, А-Цин, поэтому нужно было заставить её взять себя в руки. Он помнил, что девушку приводили в себя и заставляли действовать не увещевания, а суровый тон, холодный взгляд и, на первый взгляд, безвыходная ситуация, в этом они с Чунь Хуай Минем и Гу Сян были похожи. Поднявшись с места, Глава Поместья Четырёх Сезонов подошёл к Цю Ци Цин и встал перед ней, глядя сверху вниз. Мужчина ненавидел использовать подобные методы на близких людях, но какие времена, такие и меры. Видя подобное, Хань Ин затаил дыхание, догадываясь, чего хочет добиться Глава Чжоу. Чунь Хуай Минь дёрнулся с места, но уверенный, хоть и тихий голос остановил его. Цю Ци Цин предлагала рискнуть и нейтрализовать суп Мэн По, рука Чжоу Цзышу, слегка сжавшая её плечо, стала подтверждением её слов.       Дабы избежать слишком сильного действия благовоний, решили разбавить их успокаивающими тело и дух травами, из-за чего аромат «Хмельно Жизни, Прекрасной Смерти» поменялся, но несильно. Разбавление благовоний влекло за собой не только снижение концентрации противоядия, но и растягивание эффекта на более длительный срок, что вынуждало их задержаться в домике на неопределённый срок. Из-за событий последних дней у них совсем не было времени, чтобы поговорить и прояснить недопонимание, возникшее с Чжан Чэнлином. Возможно, из-за этого мальчик стал намного тише, практически не говорил и выполнял всё, что просили. Мысль, что он знал о личности Вэнь Кэсина, никак не хотела укладываться в голове, один вопрос порождал другой, однако начать разговор без Владыки Долины Призраков они не могли. Облокотившись о стену, Чжоу Цзышу заметил, что чувствовал себя слабее обычного.       «Это тоже из-за того, что моя ци запечатана?» — мужчина посмотрел на свою ладонь и сжал ту в кулак. Он каждый день по несколько раз пил вонючие отвары и противные пилюли, однако стоило признать, лекарства действовали, постепенно он чувствовал себя всё лучше, а слабость накатывала теперь только к вечеру. В своём нынешнем состоянии Чжоу Цзышу был виноват сам и не отрицал этого, только он не жалел о своём поступке. Как-то он услышал фразу «кто в жизни много потерял, до счастья очень жаден» и сейчас очень хорошо понимал её смысл. Вздохнув, Лорд Чжоу протёр глаза. На улице стемнело. Почти не спавшие и большую часть времени проводившие на кухне, Гу Сян и Цю Ци Цин свернулись под боком друг у друга в дальнем углу комнаты, Хань Ин, Цао Вэйнин, Чжан Чэнлин и Чунь Хуай Минь должны были вот-вот вернуться с хворостом, который у них полностью закончился, и некоторыми травами. Мужчина сидел у окна, поэтому аромат благовоний не достигал его, а вот девчата удачно под него заснули, заверив, что им нечего бояться, так как Гу Сян появилась в Долине малышкой, а Цю Ци Цин была в плохом состоянии, поэтому им удалось избежать участи супа Мэн По. В какой-то момент раздался тихий болезненный стон и исходил он точно не со стороны Вэнь Кэсина, Чжоу Цзышу обернулся к А-Сян и А-Цин, хмурившимся во сне. В этот момент в комнату зашёл Чунь Хуай Минь, да так и застыл в проходе, на его лице ужас смешался с сожалением.       —Брат Чунь, в чём дело? — спросил Цао Вэйнин из-за спины молодого человека. Так как тот стоял посреди прохода, никто не мог зайти. Чунь Хуай Минь посмотрел на спящих девушек, потом на благовония и отошёл в сторону. Подобное поведение Чжоу Цзышу не нравилось, а молчаливость начинала слегка подбешивать.       —Лучше скажи, как есть. У меня уже сил нет на все эти тайны. — слегка повысил голос Чжоу Цзышу.       Неожиданно для всех Чунь Хуай Минь посмотрел на Цао Вэйнина, отчего тот напрягся. Взгляд молодого человека напоминал ему их самую первую встречу в Юэ Яне, когда братья и сестра А-Сян были настроены категорично против него и смотрели, как на ходячее недоразумение. Чунь Хуай Минь долго вглядывался в юношу, понимая, что Цао Вэйнин ни за что не бросит Гу Сян, но не попытается ли сама девчушка отдалиться от него, когда поймёт, что тщательно скрываемый секрет всплыл? А тот всплывёт в любом случае, даже если сейчас он промолчит. Так стоило ли тянуть? Жизнь уже много раз била их по лбу одним и тем же уроком: о некоторых вещах лучше говорить сразу.       —А-Сян и А-Цин сказали, что не пили суп Мэн По, так? — дождавшись кивка от Лорда Чжоу, молодой человек продолжил. — Это неправда, они пили суп, только сами об этом не знают, потому что дагэ напоил их, пока они спали.       —Зачем? — иногда Чжоу Цзышу совершенно не понимал, что творится в голове у его родственной души.       —Из-за случая, произошедшего много лет назад. Тогда дагэ и получил прозвище «сумасшедший Вэнь».       Первое время после того, как Вэнь Кэсин занял трон Повелителя Долины Призраков, на горе Цинъя происходило много разборок. Хоть новый Хозяин и доказал своими действиями, что силён и с лёгкостью может избавиться от всех недовольных, и даже Десять Дьяволов Цинъя не решались выступить против него открыто, не все были согласны с таким исходом дел. Отголоски переворота время от времени напоминали о себе, некоторые Призраки, сбившись в группы, пытались нападать на Вэнь Кэсина, но терпели поражения и отправлялись на тот свет. Определённой проблемой было и то, что не все Призраки находились в здравом уме, некоторых существование в Долине превращало в самых настоящих монстров. Бывший Повелитель никак с этим не боролся, поэтому кровавые грызни, в которых выживал либо сильнейший, либо безумейший, были вполне себе обычным явлением. Подобные обитатели являлись настоящей головной болью, причем для всех в Долине, так что Вэнь Кэсин решил использовать их, чтобы укрепить своё влияние и попутно избавиться от всякого «мусора», тогда недовольные поняли, что нападать на нового Хозяина Долины бесполезно и решили ослабить его, избавившись от его подручных, но и тут их ждал провал, потому что те всегда держались вместе и почти круглыми сутками находились подле своего Хозяина. Разумеется, складывавшийся расклад не устраивал и некоторых из Десяти Дьяволов Цинъя, однако они слишком пеклись о своей шкурке, чтобы бросить вызов лично, и решили подгадать момент.       Становление Повелителем Долины Призраков было одной из ступенек плана Вэнь Кэсина, после чего нужно было переходить на следующую ступень, по этой причине Чунь Хуай Минь, получив приказ, покинул Долину на пару дней. Гу Сян и Цю Ци Цин остались у себя, ибо для них поручений, пока, не было. Девушки всегда были желанными гостями в Департаменте Неверных, девчата из Департамента их любили, а они защищали их в отсутствие Ло Фумэн и Лю Цяньцяо, именно поэтому ни Гу Сян, ни Цю Ци Цин не заподозрили ничего подозрительного, когда к ним пришла одна из девушек и сказала, что их желает видеть вернувшаяся в Долину Трагикомичный Призрак. Ло Фумэн и Лю Цяньцяо тогда отсутствовали в Долине и должны были на днях вернуться. Не ожидая удара в спину, А-Сян и А-Цин пошли с той девушкой, но на половине пути почувствовали за собой слежку. Устроивших засаду Призраков было несколько десятков, а их боевые навыки тогда ещё не достигли нынешнего уровня. Будь с ними Чунь Хуай Минь, они расправились бы со всем без особого труда, но вдвоём против той толпы, часть из которых была ещё и обезумевшей… Вдобавок к их безумству и желанию убивать примешались и ещё и грязные желания. Позже выяснилось, что та девушка из Департамента Неверных была совсем новенькой, и, пусть её честь и достоинство были опорочены, среди обычных людей у неё осталась младшая сестра, которая думала, что старшая мертва. Бывшие Белый и Чёрный Призраки разузнали об этом и стали угрожать девушке её младшей сестрой, в итоге та согласилась выполнить и приказ, но, увидев начавшийся ужас, одумалась и бросилась к Вэнь Кэсину за помощью. Тот оказался на месте за считанные мгновения и убил тех, кто всё ещё был жив. К счастью, он успел до того, как с Гу Сян и Цю Ци Цин успели что-то сотворить, но их вид: разорванная одежда и раны… После той бойни у А-Сян остался шрам на бедре, а у Цю Ци Цин на пояснице. Вэнь Кэсин отвёл девочек в их комнату, а девушку из Департамента Неверных приказал запереть. Было лишь вопросом времени, когда его гнев обрушится на Долину. Не желая, чтобы его младшие сёстры помнили о пережитом, Вэнь Кэсин подсыпал им в чай снотворного, потом заставил нескольких девушек из Департамента принести ему остатки супа Мэн По, и споил тот А-Сян и А-Цин, пока они спали, после чего приставил Призрака Пожирающего Трупы охранять их, а сам учинил кровавую бойню, к середине которой вернулся Чунь Хуай Минь и, получив приказ от своего Повелителя, присоединился к ней. Первой Вэнь Кэсин убил ту девушку, а последними стали бывший Белый и Чёрный Призраки. Тогда за одну ночь были убиты ровно тысяча Призраков. После переворота это было второе событие, заставившее всю гору Цинъя содрогнуться и чуть ли не подавиться кровью.       Через несколько дней вернулись Ло Фумэн и Лю Цяньцяо. Узнав о произошедшем, Трагикомичный Призрак буквально вломилась в покои Повелителя Долины. Женщина никогда не боялась говорить ему в лицо всё, что думает. У них и до этого уже случались стычки, но в тот раз Трагикомичный Призрак была просто вне себя, потому что в своей кровавой пляске Вэнь Кэсин затронул даже Департамент Неверных. То был первый и последний раз, когда он трогал кого-то из Департамента. Ло Фумэн оказалась настолько зла, что совершенно не хотела слушать Вэнь Кэсина, и тот так и не смог объяснить ей причину своего поступка. После того разговора их отношения с Ло Фумэн ухудшись окончательно, став такими, какими их видел Чжоу Цзышу. Проглотив обиду, Вэнь Кэсин решил ничего не говорить Лю Цяньцао и Чунь Хуай Миню запретил открывать рот, остальные Призраки так вообще ни о чём не подозревали, а из Десяти Демонов Цинъя в курсе событий был только Призрак Перемен, решивший ради собственного блага затаиться. На место убитых Белого и Чёрного Призраков пришли другие. Повелитель специально сделал новыми Чёрным и Белым Призраками подчинённых Призрака Перемен, дабы в будущем использовать это.       —Отвратительно… — сжал кулаки Цао Вэйнин, не зная, куда себя деть. — Не А-Сян и Цин-цзэ, а Призраки. Как они только могли..!       —Брат Цао, в Долине Призраков нет понятия морали. Там живут только по одному-единственному закону: либо ты, либо тебя.       —Но Мастера Вэня можно понять, — Хань Ин положил руку на плечо Чжан Чэнлина, застывшего и смотревшего в пол. — Будь у меня сёстры и произойди с ними подобное, вряд ли бы мои действия кардинально отличались от его.       Чжоу Цзышу молчал, глядя на спавшего Вэнь Кэсина. Впервые за прошедшее время он не бился в агонии. Этот мужчина с уважением относился к девушкам и женщинам, в каждой находя что-то прекрасное, ревностно охранял своих младших сестёр, неся в памяти груз того, что однажды чуть их не потерял, что женщина, вырастившая их в Долине Призраков, считала его сумасшедшим монстром. Теперь Чжоу Цзышу было прекрасно понятно, почему Вэнь Кэсин терпел отношение Трагикомичного Призрака, почему порой позволял А-Сян и А-Цин слишком многое. Повелитель, наставник, старший брат и даже в какой-то степени отец. Мужчина поправил одеяло и сел обратно. Внутри было слишком много чувств и эмоций, разделить которые не выходило, поэтому он почти не обращал внимания на передвижения по комнате. Когда все легли спать, мужчина посмотрел в дальний угол: по бокам от Гу Сян и Цю Ци Цин находились Цао Вэйнин и Чунь Хуай Минь, а Хань Ин с Чэнлином устроились в ногах девушек. Чжоу Цзышу присмотрелся и понял, что мальчик сжимал в кулаке подолы юбок своих сестры Сян и тётушки Цю. Внутри стало так горько, на глаза просились слёзы.       —Больше тебе не нужно справляться со всем в одиночку. — тихо произнёс мужчина, сжимая ладонь Вэнь Кэсина в своей. Снова отвернувшись к окну, Чжоу Цзышу откупорил свою тыкву горлянку и сделал несколько глотков, вдруг понимая, что не чувствует вкуса и запаха вина. Семь Гвоздей На Три Осени со временем лишали человека вкуса и обоняния, но он начал лечение и симптомы стали отступать: неужели они вернулись только из-за того, что он воспользовался ци несмотря на запрет? Чжоу Цзышу сделал ещё один глоток и прикрыл глаза, открыв их вновь на рассвете. Он поразился, что не заметил, как заснул.       Всё ещё чувствуя сонливость, Чжоу Цзышу решил сходить к колодцу и умыться холодной водой, но, уже стоя у порога дома, спиной почувствовал взгляд. Резко обернувшись, он увидел Вэнь Кэсина, сидевшего на кровати и смотревшего на него в упор. Бледное лицо, обветренные губы и красные глаза, во взгляде коих не было узнавания. Мужчина точно смотрел на него, но при этом словно бы и сквозь. Чжоу Цзышу окатило холодом, и он в мгновенье ока оказался подле мужчины, хватая его под руки, чтобы он не упал. Вэнь Кэсин упирался ему головой в плечо, тяжело дыша и постоянно повторяя: «Это был я». Лорд Чжоу позвал своего шиди, однако тот вновь был без сознания. От звука голоса обитатели дома проснулись и застыли в своих позах. Два клинка были воткнуты в стену около лиц Цао Вэйнина и Чунь Хуай Миня, помимо этого в горло Цао Вэйнину упирался маленький кинжал А-Сян. Осознав, что они не в Долине Призраков, и придя в себя, Гу Сян отвернулась и убрала кинжал, а Цю Ци Цин вытащила свои мечи. Вернувшиеся воспоминания многолетней давности встали на своё место, и теперь должно было пройти какое-то время, чтобы девушки научились с ним жить.       Чжоу Цзышу уложил Вэнь Кэсина обратно в кровать, и Гу Сян тут же положила тому на лоб отжатую от отвара тряпицу. Бывший Глава Окна Небес нахмурился, он снова мог слышать запахи и даже ощущать те на языке.       —Тётушка Цю… — начал Чэнлин, только его резко прервали.       —Его ци ещё немного бунтует, но к вечеру потоки придут в норму. Сейчас он просто спит. Брат Чжоу, я оставлю его на тебя. — сказав это, Цю Ци Цин поднялась и вышла из дома.       —Я с тобой, Цин-цзэ..! — Гу Сян вышла следом, низко опустив голову и сжав кулаки. Что бы ни случилось, она всегда старалась находиться подле Вэнь Кэсина, но, если она решила уйти, ей действительно требовались время и уединённое место. Тяжело принять вернувшиеся воспоминания, а о пережитом ими и подавно.       —Оставьте их. — осадил Чжоу Цзышу Чунь Хуай Миня и Цао Вэйнина, когда те собрались пойти за девушками. — Дайте им немного времени.       Цао Вэйнин действительно пытался слушаться Чжоу Цзышу, понимая, что Гу Сян взаправду нужно время, но он не мог просто сидеть на месте и ничего не делать, пока его любимая самостоятельно пыталась преодолеть пережитое. Искрутившись и извертевшись, юноша успел несколько раз подмести двор, постирать тряпицы для отвара и ещё раз пять точно обойти дом по кругу. Не выдержав, он всё-таки выскочил за подобие калитки и, найдя на земле следы, пошёл по ним. Тропинка уходила вниз, к речушке, у которой была небольшая полянка с травами, там-то девушки и обнаружились. Заметив Цао Вэйнина, Цю Ци Цин подтолкнула Гу Сян, а сама свернула в заросли и пошла в обход. Глаза А-Сян покраснели и она шмыгала носом, но пыталась делать вид, что с ней всё в порядке.       —А-Сян, А-Сян! — Цао Вэйнин подбежал к Гу Сян и схватил её за руки. — Ты прекрасная девушка и всегда будешь для меня такой. Я знаю, что случилось в Долине Призраков, но это не имеет значения. Я люблю тебя и ты всегда будешь жить в моём сердце! Я не брошу тебя, что бы ни случилось, мы всё будем преодолевать вместе. Рука об руку будем встречать горести и радости. Мы восстановим правду, а потом… Потом поженимся!       —И вправду… дурак… — Гу Сян опустила голову, сглатывая слёзы и улыбаясь. Ей по-прежнему было неприятно, вернувшийся фрагмент памяти словно насмехался над ней и она боялась, что Цао Вэйнин, узнав обо всём, отвернётся от неё, но он не отвернулся, остался рядом. Такой прямолинейный, слегка глупый, но добрый. Цао Вэйнин, которого она любит.       Вернувшись обратно к дому, девушка с юношей стали свидетелями странной ситуации: Чунь Хуай Минь чуть не лишился ног, когда переступившая порог Цю Ци Цин резко отшатнулась назад с видом, будто ужас во плоти увидела, но потом выдохнула и зашла вновь. Гу Сян уже знала подобную реакцию старшей сестры: когда у Гэ были приступы и он долго спал, а потом внезапно просыпался раньше, чем они думали. Обычно после этого у него сильно болела голова и он зло на всех смотрел, хотя внутри мог испытывать другие эмоции. Обрадовавшись, А-Сян забежала в дом и подлетела к кровати. Вэнь Кэсин действительно пришёл в себя и теперь сидел, прислонившись к стене. Вид у него был всё ещё болезненный, но здоровый цвет лица понемногу возвращался. Голова мужчины болела, но эта боль не могла сравниться с той, что терзала его изнутри. Как он мог забыть, что собственными руками пустил убийцу в дом? Как он мог забыть, что тем человеком, спасшим его от местных задир, был Чжао Цзин? Сжав челюсти, он захотел отвесить себе тысячи пощёчин, но что толку от этого сейчас? Это не вернёт ему родителей, не отменит двадцати лет в Долине Призраков. Но почему он вспомнил всё только сейчас?       Вэнь Кэсин выпил протянутый отвар и посмотрел на благовония, остаточный аромат которых всё ещё витал в комнате. Он уже сталкивался с этим ароматом, только чуть более сильным, раньше. Это было в Похоронном дворе Чжао, в тот раз он тоже видел видения из далёко детства, что уже были поддёрнуты смутной дымкой. Вдобавок этот аромат оседал на языке чем-то подозрительно знакомым. Мужчина сглотнул и понял, что ему напоминал аромат благовоний — вкус пилюль для восстановления ци, которые он пил после очищения ци Чжоу Цзышу. А ведь все его странные сны начались, примерно, в одно время с процедурами очищения. И чем больше процедур проводилось, чем больше пилюль он пил, тем чаще и отчётливее видел сны и видения. Почему-то именно сейчас ему вспомнились слова старейшины Лэ о том, что у него отравлены разум и душа. Мог ли старейшина Лэ говорить о супе Мэн По, что всё же возымел на него действие? И если да, как он это понял? Сейчас все воспоминания были при нём, значит что-то сняло действие супа. Сопоставив имеющиеся у него детали головоломки, Вэнь Кэсин пришёл к выводу, что благовония «Хмельная Жизнь, Прекрасная Смерть» были антидотом к супу Мэн По, а часть ингредиентов благовоний находилась в пилюлях. Только вот, чтобы знать, что пилюли или благовония подействуют таким образом, нужно ведать и о составе самого супа, а тот был известен лишь Ло Фумэн. Что ж, видимо уже не только ей. Но был ещё один момент, не дававший Вэнь Кэсину покоя, он не чувствовал в Чжоу Цзышу ци, хоть тот и поддерживал его под руку. странно, он точно помнил, что ощущал её перед тем, как потерять сознание. От осознания мужчину чуть не подбросило на месте: Чжоу Цзышу воспользовался ци раньше, чем прошли шесть часов, а теперь той не было вовсе.       —А-Сюй, что с твоей ци? — пытаясь контролировать дыхание, спросил Вэнь Кэсин.       —Временно запечатана, но сейчас не об этом. — мужчина перевёл взгляд на Чжан Чэнлина. — Чем быстрее мы со всем разберёмся, тем будет лучше. Чэнлин.       Чжан Чэнлин вышел вперёд и робко посмотрел на Вэнь Кэсина и Наставника. Мальчик понимал, что его слова, сказанные при Шэнь Шэне, повлекут за собой массу вопросов, как понимал и то, что ему нужно было всё объяснить, но он не знал, с чего стоило начать. Как сказать, что он давно знал секрет Вэнь Кэсина и ждал, когда дядя Вэнь сам ему обо всём расскажет, потому что он обещал. Чэнлин промаялся тогда всю ночь, делая вид, что спит, а сам обдумывая случайно услышанное, те мысли не покинули его и следующим утром и через несколько дней потом. Образ Повелителя Долины Призраков, о котором все говорили, и тот Владыка Призраков, коего он видел лично в Юэ Яне, слишком сильно различались в его голове, но ни один из них не походил на Вэнь Кэсина. Хотя это всё же было не совсем так… Хозяин Долины Призраков в Юэ Яне смотрел на него так же, как иногда смотрел дядя Вэнь, с болью. Дядя Вэнь делал всё, чтобы он не чувствовал себя одиноко, сестрица Сян всегда присматривала за ним, а дядюшка Чунь и тётушка Цю подбадривали и помогали. Разве ж это те самые злобные Призраки? Ещё в школе Гао Чуна он начал подозревать, что Призраки действуют не по приказу своего Повелителя, а тот отнюдь не такое великое зло, как о нём говорят, о чём и рассказал Наставнику и младшему Мастеру, но Вэнь Кэсин напустился на него, что Хозяину Долины нельзя доверять, ибо тот коварен. Мужчина всегда так говорил, напоминал о том, что сотворили Призраки, повторял все те слухи об их Владыке. Только зачем? Стал бы по-настоящему мерзкий человек делать подобное?       —Простите меня, дядя Вэнь… Я случайно узнал, когда мы покинули Юэ Ян и некоторое время жили в домике брата Ханя. — мальчик поджал губы. — Старший Е попросил меня поторопить Наставника, вышедшего за углями для жаровен. Когда я подошёл к кухне, услышал разговор и подумал, что вмешиваться будет неприлично, а потом сестрица Сян сказала, что вы Призраки, тогда я вспомнил ночь, в которую в школе дяди Гао появился Повелитель Долины, и понял: дядя Вэнь и есть тот самый Хозяин Призраков, а дядюшка Чунь и тётушка Цю — помощники, бывшие рядом с ним. Вы сказали, что потом сами мне всё расскажете, и я решил подождать, потому что дядя Вэнь всегда держал свои обещания, тем более вы были другом Наставника, а Наставник не стал бы связываться с действительно плохими людьми. Я делал вид, что спал, но, на самом деле, думал всю ночь, вспоминал все пережитые вместе моменты и не мог понять: как вы можете быть теми жестокими убийцами? Вы называете меня глупышом, и, наверное, я взаправду такой, но вы всегда хорошо и искренне относились ко мне, в ваших глазах никогда не было разочарования, которое я видел в глазах Глав других школ, пусть они и говорили добрые слова. Вы всегда спасали меня, даже рискуя своей жизнью, всегда повторяли, что Повелитель Призраков плохой, но… Потеряв школу и родителей, столкнувшись с насмешками сверстников и Глав школ, с предательством названного брата отца, с похищением и клеветой, путешествуя, я понял, что в этом мире нет только хороших или только плохих людей. Вы можете быть ужасным тираном для других, но для меня вы семья… Пусть хоть весь мир считает вас плохим, для меня вы таким никогда не станете. И сестрица Сян, и дядюшка Чунь, и тётушка Цю тоже. — под конец своей речи, которую парнишка выдал почти на одном дыхании, словно боялся не успеть что-то сказать, Чжан Чэнлин вовсю хлюпал носом и жевал слёзы. — А ещё я не смог сдержаться, когда дядя Шэнь начал плохо говорить о вас и обвинять в том, чего вы не делали.       —Шэнь Шэнь не сказал ничего такого, чего мы не слышали прежде. — усмехнулся Вэнь Кэсин и тяжело вздохнул. Это дитя действительно было таким глупым. Ну кто ещё в этом мире мог заявить, что Повитель Долины Призраков и его подчиненные хорошие? — И ты прости меня… Нас. Хотя понимаю, смерть родителей и гибель школы нельзя простить. И за то что молчал, прости. Я собирался рассказать тебе правду, только чуть позже.       —Это же не дядя Вэнь отдал приказ…       —Не я, но я всё ещё остаюсь Повелителем тех, кто сотворил это. К тому же, не стану лукавить, никто из нас не испытывает сожаления. Мне, А-Миню, А-Сян, А-Цин было плевать на судьбу школы Зеркального Озера.       —Я не могу сказать, что понимаю вас, — Чжан Чэнлин поднял голову и шмыгнул носом. — Но, думаю, вы имеете право злиться и быть равнодушным, ведь мой отец тоже был другом вашей семьи, дядя Вэнь, и тоже не помог вам, а для дядюшки Чуня, тётушки Цю и сестры Сян он и вовсе был чужим, незнакомым человеком, но при этом частью Союза Пяти Озёр, из-за которого они пострадали.       —Ты повзрослел. — Чжоу Цзышу поднялся на ноги и подошёл к своему ученику, кладя руку ему на плечо и слегка по тому хлопая. — Кто бы какие слова не сказал, твои родители и братья могут тобой гордиться. Вот бы ты ещё так же усердно занимался, как некоторые ситуации обдумываешь. Раз уж эту проблему мы решили, вернёмся к основной.       —Кстати, об этом, — все перевели внимание на Чунь Хуай Миня. — Если Шэнь Шэнь уже знает наши личности, наверняка и в остальных школах они известны. Отсюда до школы Зеркального Озера рукой подать и при желании можно добраться без свидетелей, но как быть дальше?       —Вряд ли Союз Пяти Озёр поведёт за собой школы на битву с Призраками Цинъя прямо сейчас. Думаю, они выждут время и накидают на Долину побольше грехов, чтобы потом величественно победить «зло». — предположил Хань Ин. — Какое-то время они будут выжидать.       —Три месяца, — Чжоу Цзышу сел обратно, приближалась ночь и его слабость из-за запечатанной ци усиливалась. — Это время, которое у нас есть. Чжао Цзин очень амбициозен и не станет довольствоваться только Союзом Пяти Озёр, он попытается встать во главе всего Улиня, но сначала ему нужно будет доказать, что он имеет на это право, а что может быть лучше облавы на всем ненавистную Долину Призраков?       —Наставник, но почему именно три месяца?       —Потому что некоторые большие и именитые школы всё ещё находятся в стороне, и, когда придёт время выбирать Главу Улиня, могут встать в позу. Это первое. — Вэнь Кэсин поудобнее сел на кровати, почему-то ощущая себя стариком. — Чтобы собрать все уже вошедшие в Союз Пяти Озёр школы понадобится время. Когда это произойдёт до празднества Дунчжи останется всего ничего, они просто не успеют вернуться обратно, а там через несколько недель и Новый Год. Это второе. Поэтому у нас есть три месяца, чтобы опередить школы и избавиться от Долины.       —Но, Гэ, в Долине ещё остались девушки из Департамента Неверных. Мы же не можем их просто так оставить!       Часть Департамента Неверных действительно всё это время оставалась в Долине Призраков, тем более там был и те, кто знал их ещё со времен, когда они были детьми. За это время девушки показали себя, как прекрасные осведомительницы. Многие считали их простыми исполнительницами, ничего не смыслящими в происходящем, поэтому совершенно не боялись, а те слушали, смотрели, запоминали, а потом рассказывали им. Ну и не стоило забывать, что некоторые из Департамента Неверных в прошлом были ученицами разных школ и владели боевыми навыками. Они прекрасно справлялись с «возвращением» в мир людей, открывая собственные заведения или создавая путешествующие труппы. Многие находили способ отомстить своим обидчикам, многие получали второй шанс, а ещё, несмотря ни на что, они уважали своего Повелителя и были ему благодарны, как и Ло Фумэн. Поэтому они должны были вывести остатки Департамента Неверных с горы Цинъя и, на первое время, спрятать их, однако сделать это нужно было крайне аккуратно, чтобы подручные Призрака Перемен не заподозрили неладное. Обычно Призрак Пожирающий Трупы часто ошивался около Департамента, у него были хорошие отношения с девушками, те даже приучили его пить чай, да и с Трагикомичным Призраком и Призраком Красавицы он никогда не ругался. Наоборот, несколько раз помогал их подчинённым. Он был верен Вэнь Кэсину и признавал своим Хозяином только его, выполняя его приказы. Именно поэтому Вэнь Кэсин и поручил ему заботу о Ло Фумэн и обитателях её поместья, поэтому Призрак Пожирающий Трупы прямо сейчас находился вместе с ними в одном из летних поместье Цинь Хуайчжана недалеко от Поместья Четырёх Сезонов. Было бы замечательно отправить его в Долину за остальными девчатами, все бы подумали, что он просто выполняет просьбу Ло Фумэн, а подобное случалось время от времени, но это было слишком рискованно. От Лю Цяньцяо так и не пришла весточка, зная её, на это могла иметься только одна причина — она каким-то образом попала к Скорпионам, соответственно не могла действовать открыто. Король Скорпионов явно что-то задумывал, поэтому мог через Лю Цяньцяо выйти на Ло Фумэн, в таком случае уход Призрака Пожирающего Трупы приблизил бы его к цели. Значит, в Долину нужно было отправить кого-то другого. Кого-то, кто был часто вхож в Департамент Неверных, но особо не мелькал с поручениями Хозяина Долины. Тот, на кого можно было подумать, что его послала сама Ло Фумэн. Из всех на эту роль больше всего подходила Гу Сян. Все получаемые ею от Вэнь Кэсина поручения были тайными, и Призраки в Долине считали её больше служанкой Повелителя, чем личной подручной, как Чунь Хуай Миня или Цю Ци Цин, и им это было только на руку. Никто не подозревал, что Гу Сян следила за ними или, по поручениям Повелителя, «подставляла», а иногда и убирала с пути. Но отпускать её одну было нельзя, только вот загвоздка: с Чунь Хуай Минем или Цю Ци Цин тоже не отправишь, это сразу привлечёт внимание, а им надо было всё сделать тихо и, желательно, быстро.       —А-Сян, у меня будет для тебя поручение. А-Сюй, можешь на карте составить маршрут от Долины Призраков до поместья, в котором сейчас находится Ло Фумэн?       Догадываясь, что задумал мужчина, Чжоу Цзышу достал из стоявших рядом сумок одну из двух находившихся у них карт и подал Хань Ину знак, чтобы тот подал ему кусок угля, так как у них не было с собой ни чернил, ни кистей. Раскрыв карту и забрав уголь, Лорд Чжоу молча обозначил необходимые точки и провёл связывающую их линию, выбрав наиболее безлюдный путь, ибо от горы Цинья до летнего поместья можно было добраться несколькими дорогами. Однако, на всякий случай, он указал и другие маршруты. Всё же, в силу ряда обстоятельств, иногда им приходилось перестраивать свой путь буквально на ходу. Закончив, Чжоу Цзышу сразу протянул карту Гу Сян.       —Ты вернёшься в Долину Призраков и аккуратно, слышишь, аккуратно, выведешь Департамент Неверных. Лучше всего, воспользуйся тайными ходами. В крайнем случае, обставишь всё как просьбу Трагикомичного Призрака. После этого отправишься с девушками к тёте Ло и будешь ждать нас там, в город не выходи ни при каких обстоятельствах. Но, когда будешь подходить к поместью, зайдёшь в самую простую ювелирную лавку и закажешь там сто аметистов, которые нужно будет отправить в «ту» чайную в Юэ Яне. Скажешь, что товар оплатят золотом в Юэ Яне. Не показывай лицо и используй другую одежду, от которой потом сразу избавишься. Поняла? — получив от девушки сосредоточенный кивок, Вэнь Кэсин вздохнул. — Только одна ты туда не пойдёшь. Нужно решить, ко… — договорить он не успел, оказавшись перебитым.       —Господин Вэнь, я пойду с А-Сян! — неожиданно громко сказал Цао Вэйнин, делая шаг вперёд. На несколько мгновений наступила тишина. Вэнь Кэсин и Чжоу Цзышу одновременно вскинули бровь, глядя на юношу.       —Вэйнин бессмертием от старого чёрта заразился, нашего «благодетеля» перебивать? — тихо произнесла Цю Ци Цин, косясь на Чунь Хуай Миня. Молодой человек скорее ощутил брошенный на них взгляд, чем увидел его и сразу же заткнул рот девушки ладонью. Цю Ци Цин и пикнуть не успела, как перед ней уже стоял Хань Ин.       «Когда-нибудь нервы Вэня всё-таки сдадут, и он отхлестает её крапивой, как и грозился», — подумал про себя Чжоу Цзышу, давя улыбку и делая серьёзное выражение лица. Ему тоже было интересно, как отреагирует Вэнь Кэсин на такое заявление со стороны этого кролика.       —Хорошо. — неожиданно согласился Вэнь Кэсин, заставив всех вылупить на себя глаза. Однако едкая улыбка, выползшая на его губы, дала понять, что ничего так просто не будет. — Но для этого тебе придётся стать Призраком. Отважишься на такое? В Долине тебя не должны узнать, никто не должен видеть твоего лица вплоть до поместья. Соответственно ты должен войти в Долину Призраков в маске, а маска там только одна. Если же тебя всё же узнают, и здесь стоит бояться далеко не Призраков, на тебе поставят клеймо до конца твоих дней. Для всего Цзянху ты станешь ненавистным Призраком, и, когда начнётся облава на Цинъя, никто не станет тебя слушать. Готов к подобному?       Чжоу Цзышу всмотрелся в Вэнь Кэсина. Мужчина словно испытывал Цао Вэйнина, ведь сейчас у него ещё оставался крохотный, но шанс на прощение. Мо Хуайян мог отречься от своего ученика, но вот Фань Хуайкун… Чжоу Цзышу немного знал о Мастере Фане, но из того, что видел, мог сделать некоторые выводы: Мастер Фань хорошо относился к Цао Вэйнину и определённо доверял ему. Как-то Цао Вэйнин сказал, что Фань Хуайкун почти что воспитал его, проводя с ним куда больше времени, чем Наставник. Для мужчины Цао Вэйнин был явно не просто учеником Главы школы, а кем-то более близким. Вдобавок, Фань Хуайкун отличался своими здравомыслием, пониманием, трезвым подходом к ситуации и отсутствием предрассудков. Наверняка, получив чёткие объяснения, он бы всё обдумал и попытался понять юношу, однако если тот вступит в Долину Призраков в маске Призрака и об этом вдруг станет известно, пропасть между школой и молодым человеком увеличится настолько, что даже Фань Хуайкун не сумеет помочь преодолеть её. Это был тяжёлый выбор.       —Я сделаю это господин Вэнь. — чётко и уверенно ответил юноша, глядя Вэнь Кэсину в глаза, на что тот хмыкнул. — Но до этого я хочу попросить у вас дозволения и благословения. У вас, брата Чунь Хуай Миня и сестры Цю Ци Цин. — Цао Вэйнин встал на колени и сложил перед собой руки. Вэнь Кэсин поменялся в лице. — Прошу, позвольте мне взять А-Сян в жёны и благословите наш будущий с ней брак.       На месте застыли все, в том числе и Гу Сян. Щёки её порозовели, а дар речи пропал на несколько мгновений. Немного отойдя она замахала руками, будто желая что-то сказать, но потом сдалась и опустила голову и встала рядом с Цао Вэйнином, молча ожидая вердикта. Вэнь Кэсин долго смотрел на молодого человека. Раньше он скептически относился к Цао Вэйнину, но со временем понял, что лучшего мужа для А-Сян и желать не мог. Юноше не было важно её происхождение и он принимал её такой, какой она была, всегда бросался на её защиту, был честен и искренен, даже отказался от своего светлого будущего ради А-Сян. Он очень изменился за эти месяцы, возмужал и сейчас, правда, был готов к той ответственности, о коей просил. Мужчина чувствовал некую тоску в душе, ведь А-Сян была его маленьким ярким солнышком, но теперь этому солнышку настало время светить не только для него. Цао Вэйнин мог сделать её счастливой, и Вэнь Кэсин часто замечал, что рядом с юношей Гу Сян преображается, расцветает. Мужчина взглянул на Чунь Хуай Миня и Цю Ци Цин, те мягко и счастливо улыбались, их ответы читались у них же на лбу.       —Если заставишь нашу А-Сян плакать, я самолично прослежу, чтобы ты не переродился. — сурово заявил Вэнь Кэсин, но потом улыбнулся, мягко, но с присущей лишь ему хитринкой. — Встань уже, а-то я чувствую себя отцом большого семейства.       —Не забудь! — снова вклинилась Цю Ци Цин, вылезая из-за Хань Ина. Чунь Хуай Минь ударил себя ладонью по лбу. — Ты обещал за А-Сян приданного в пять улиц!       —Сколько? — ахнул Чжоу Цзышу, пока остальные пытались прийти в себя после того, как чуть воздухом не поперхнулись. — Ты Императорский дворец ограбить собрался?       —Зачем Императорский? — пожал плечами Вэнь Кэсин. — Можно вашего Принца Цзиня, дабы лишний раз не возникал. А-Сян, ни слова. — предупредительно поднял он руку, когда девчушка открыла рот. — А теперь дайте мне отдохнуть. Никого видеть не хочу.       Лорд Чжоу покачал головой. Наверняка Вэнь Кэсин сейчас хотел побыть с семьёй и одновременно с этим один, потому что он всегда поступал подобным образом, стоило его одолеть подобным порывом. Цао Вэйнин с Гу Сян поклонились ему и пошли к выходу, в соседнюю комнату можно было зайти и с другой части дома. Девчушка явно хотела о чём-то поговорить с мужчиной, но решила оставить разговор до следующего раза. Чжоу Цзышу сложил руки на груди и повернулся к своей родственной душе, вот и настал тот день, когда они поменялись местами: он улыбается, а Вэнь Кэсин хмурится. Ему очень хотелось узнать, что вспомнил мужчина и что значили те его слова «Это был я», но он понимал: на того разом навалилось много событий, поэтому лучше повременить с расспросами. С улицы послышались голоса — Цао Вэйнина и Гу Сян поздравляли с предстоящей свадьбой, а они сидели здесь вдвоём в уютной тишине. Чжоу Цзышу поинтересовался, не хотел тот поесть или попить, как ни как, а Вэнь Кэсин несколько дней пролежал без крошки во рту, но мужчина ответил отказом, попросив просто остаться рядом.       Когда они готовились отходить ко сну, в дверном проёме появились две девичьи головы. Столкнувшись с ними взглядами, бывший Глава Окна Небес всё понял и сказал, что посидит на улице. Увидев серьёзные лица младших сестёр, Вэнь Кэсин сразу понял, о чём пойдёт разговор. Эта мысль посетила его почти сразу, как он понял, что благовония «Хмельная Жизнь, Прекрасная Смерть» являются антидотом к супу Мэн По. Да и его А-Сюй, говоря о хорошем выборе в мужья для А-Сян, обмолвился, что Чунь Хуай Минь рассказал им правду о той ночи. Как он и думал, разговор действительно пошёл о супе Мэн По, коим он их тайно напоил. Тогда он думал только о том, что не желает, чтобы А-Сян и А-Цин помнили о пляске похоти и смерти в глазах Призраков. Он боялся: вдруг это наложит на них отпечаток, мешающий в дальнейшем выйти им замуж, а они должна были найти своё счастье, которое заслужили.       —Гэ всегда заботился о нас, — начала Гу Сян, взяв мужчину за руку. — Но забывал о себе. Пожалуйста, с этого момента думай и о себе, найди своё счастье, Гэ, не неси весь груз в одиночку. Мы слабее тебя и знаем это, поэтому будем в разы осторожнее, чтобы ты не волновался.       —Глупые… — он аккуратно стукнул их костяшкой по лбам и погладил по волосам. Время летело очень быстро, девчушки, коим он, казалось, только вчера заплетал косы, пытаясь не запутаться, повзрослели.       Задерживаться в домике ещё дольше они не могли, время поджимало сильнее, чем можно было подумать, тем более и Шэнь Шэнь мог нагрянуть в любой момент, а встречаться с ним, особенно сейчас, никому не хотелось, поэтому в дорогу решено было отправиться сразу, как ци Вэнь Кэсина и Чжоу Цзышу придёт в норму, благо на это ушло не более пары дней. Гу Сян и Цао Вэйнин выдвинулись в Долину Призраков раньше, чем остальные в Юэ Чжоу, потому что им путь предстоял неблизкий, да и холода уже дышали в спину.       Вэнь Кэсин осматривал их немного пополненные запасы и улыбался с того, как Чжоу Цзышу вновь за что-то отчитывал Чжан Чэнлина и, о боги, даже Хань Ина, нехило продвинувшихся в изучении боевых искусств в последнее время. Причём делал это так методично, что мужчина посочувствовал мальчику и молодому человеку, но влезать не стал, вместо этого передавая запасы Чунь Хуай Миню, переносившему те на крыльцо, ведь от домика до лодки им ещё предстояло дойти. Как ни странно, но жизнь их довольно быстро вернулась в прежнее русло, а это в какой-то степени даже пугало. Вэнь Кэсин выглянул в окно, Цю Ци Цин должна была вот-вот вернуться со свежесобранными травами, которые они потом вместе отсортируют. Но, не успел он до конца закончить свою мысль, как запыхавшаяся девушка буквально выросла на пороге, подобное поведение с её стороны было настолько редкостью, что Глава Поместья Четырёх Сезонов забыл продолжить свои нотации, предчувствуя неладное.       —У нас проблемы..! — в руке она сжимала клочок какой-то бумажки. — Цао У рассказал о событиях в племени… Прислал письмо..! — девушка заметила, как Вэнь Кэсин переглянулся с появившемся за её спиной Чжоу Цзышу. — Скорпионы, прикинувшись торговцами, приходили в племя, расспрашивали о новом Князе Се, но один из них, на самом деле, был Призраком, подчиняющимся Чёрному Призраку, и он передал Цао У в свёртке с травами украшение сестры Цяньцяо и кинжал Скорпионов, а ещё вот эту бумажку. — Цю Ци Цин вытащила из переданного ей в лесу посланником Цао У письма тоненькую бумажную ленту, на которой почерком Лю Цяньцяо было написано: «Он обручился с той, что поседела вмиг, но огласил наш мир лишь боли её крик».