Если нам суждено, встретимся и за тысячу ли.

      —Украшение и скорпионий кинжал… Выходит, Король Скорпионов всё-таки добрался до сестры Цяньцяо, но откуда она знает про Чёрного Призрака и Цао У?       —Про Цао У я ей рассказала, ещё в Долине Призраков, — пояснила Цю Ци Цин, глядя на Чунь Хуай Миня. — Но Чёрный Призрак…       —Лю Цяньцяо — умная женщина, да и Чёрный Призрак не дурак. Если она послала нам подсказку через него, значит, они решили работать вместе. — Вэнь Кэсин опустил взгляд на отданное письмо. Строчки на бумажной ленте не давали ему покоя.       —Тётушка Цю, новый Князь Се это же вы. Почему Скорпионы пытались о вас узнать?       —Хороший вопрос. — Чжоу Цзышу сложил руки на груди. — Как и то, что пытается сказать Лю Цяньцяо этой запиской? Если в первом случае я могу предположить, что это, возможно, каким-то образом связано с твоим пропавшим младшим братом, А-Цин, то во втором мне на ум приходит только Трагикомичный Призрак. Не думаю, что она от рождения имеет такой цвет волос, тогда почему Мастер её уровня вдруг поседел? В записях Окна Небес говорилось, что она обезумела и убила всех в своей школе, после чего таинственно исчезла и появилась спустя какое-то время в Долине Призраков. Ещё тогда у меня сложилось впечатление, что в этой истории что-то не так.       —Слишком много белых пятен. — кивнул Вэнь Кэсин. — Мы почти ничего не знаем о тётушке Ло. По сути, это она привела меня в Долину, а А-Цин мы нашли уже вместе с ней. Она занималась нашим воспитанием, но никогда не рассказывала о прошлом. Тётя Ло обмолвилась о нём лишь раз, когда давала мне суп Мэн По, тогда она сказала… — мужчина свёл брови, пусть действие супа Мэн По и было нейтрализовано, попытки вспомнить что-то из далёкого прошлого приносили определённый дискомфорт. Неожиданно он широко раскрыл глаза, заставив остальных напрячься. Вэнь Кэсин не понимал, как он мог не обратить на это внимания раньше, но потом понял: суп коснулся и этой части его памяти, потому что то, что проносилось в его голове сейчас, немного отличалось от того, что он помнил раньше. — Тётя Ло сказала, что не смогла помочь моим родителям, поэтому обязана спасти хотя бы меня. Нужно узнать у тёти Ло, как она была связана с моими родителями и Союзом Пяти Озёр, потому что Дворец Неон не вступал ни в какие альянсы. А ещё пора дать понять одной ядовитой твари, что, коли чего-то желает, пусть сам явится.       Вэнь Кэсин кинул письмо в напольную жаровню, в которой дотлевали угли. Медленно бумагу охватило невспыхнувшее пламя, съедая её изнутри. Ещё в Юэ Яне он дал Лю Цяньцяо задание втереться в доверие к Юй Цюфэну и найти то, что будет связано с Союзом Пяти Озёр. Вэнь Кэсин и сам не знал, чем «это» может оказаться, ему было известно лишь то, что это нечто может очень сильно подпортить репутацию Союза Пяти Озёр и в данный момент находится у Юй Цюфэна, хотя в последнем он тогда был уверен лишь наполовину. Сейчас выяснилось, что имевшаяся у него информация оказалась правдива, более того она, предположительно, была связано с Ло Фумэн, вот только Се Ван добрался до Лю Цяньцяо раньше, чем она успела убраться от Юй Цюфэна или передать необходимое своему Повелителю, однако даже в таких условиях она смогла найти способ кинуть им подсказку. После этого Призрак Красавицы наверняка заляжет на дно, чтобы не попасться, ибо ей пришлось сотрудничать с Чёрным Призраком, а это может потопить их обоих. Спускаясь по лесной тропе, Вэнь Кэсин раздумывал над тем, как можно вернуть Лю Цяньцяо обратно и получше разыграть карту Чёрного Призрака, но в любом из придуманных им вариантов провернуть это одновременным не представлялось возможным. В складывающейся ситуации его первоначальный план не сработает, поэтому придётся его несколько подкорректировать и попутно начать закладывать почву для уничтожения Долины Призраков, но здесь ему потребуются загребущие руки Скорпионов. Думая о Ядовитых Скорпионах, мужчина не мог не вспомнить их странный интерес к Цю Ци Цин. Если они прикидывались простыми торговцами, зачем интересовались новым Князем Се, причём, если верить письму Цао У, хоть и аккуратно, но весьма и весьма настойчиво интересовались, будто это было их основной задачей. Младший брат Цю Ци Цин каким-то образом узнал о пропавшей старшей сестре и теперь искал её или Призрак Возмездия понадобилась самому Королю Скорпионов? Попыткой похитить Чэнлина он явно дал понять, что хочет встречи с Вэнь Кэсином и Чжоу Цзышу, на кой ему тогда ещё и Цю Ци Цин? Вэнь Кэсину казалось, что он смотрит на цепь, из которой вытащили одно звено. Он бросил на девушку взгляд из-под вуали вэймао, но та и сама была задумчива. Она старалась быть сильной, но он видел, как действовало на неё даже малейшее упоминание о младшем брате. Да и беспокойство за Гу Сян и Цао Вэйнина прочно и глубоко засело внутри. Им предстояло вдвоём преодолеть путь до горы Цинъя, тайком вывести девушек и также тайком добраться до нынешнего местоположения Ло Фумэн, в свете раскрытия их личностей это была далеко не простая задача.       Лодка обнаружилась там, где её и оставили Чунь Хуай Минь, Хань Ин и Гу Сян, в самом конце пристани несколько прикрытая спускающимися к воде ветвями ивы. Внутри спала опавшая с веток листва, навес так и вовсе был ею усыпан. Когда все забрались в лодку, Чжоу Цзышу отвязал канат, удерживающий ту на месте, и оттолкнулся от берега. Сегодня пристань выглядела пустой, возможно, из-за пасмурной погоды, возможно, из-за немного разъехавшихся адептов школ. Небо с раннего утра было затянуто тяжёлыми облаками, с реки дул холодный ветер, забравшийся под одежду, поэтому пришлось переодеться в более закрытые и тёплые одеяния. Дождь для этого сезона был большой редкостью, поэтому его можно было не ждать, однако и без него в округе стояла сырость, на волосах и вэймало собирались крохотные капельки, а вещи и земля были влажными. Грязь, сухая трава, опавшая листва и мелкие веточки прилипали к подошвам, из-за чего обувь пришлось промывать в реке. Туман, собственно и являвшийся причиной сырости и влаги, по мере продвижения по реке становился всё гуще, в какой-то момент даже с фонарями дорогу стало не разобрать. Чжан Чэнлин шмыгнул носом и прижал к себе колени, обхватив их руками в попытке сохранить тепло. Пока Чжоу Цзышу с Чунь Хуай Минем пытались как-нибудь разглядеть дорогу и запасным веслом проверяли перед лодкой наличие преград, Вэнь Кэсин снял с себя тяжёлое верхнее пао, напитавшееся его теплом, и накинул его на мальчика, а на себя надел только что вытащенное и сменил Чунь Хуай Миня.       К обеду туман, наконец, начал рассеиваться, а из-за серых облаков выглянуло солнце. Солнечные лучи почти не грели, но и прежней сырости не было. Река слегка расширилось и больше не было впечатления, что ты плывёшь, зажатый берегами с двух сторон. Повсюду были только река, лес да горы. Воздух был чист, свеж и прохладен. С уходом тумана Чэнлин, всё ещё кутаясь в пао Вэнь Кэсина, принялся вертеть головой в разные стороны, рассматривая открывавшиеся красоты. Последние месяцы они постоянно находились в дороге, и мальчик пользовался этой возможностью сполна, чтобы побольше увидеть и запомнить. Он с тоской посмотрел на то место, где раньше сидела Гу Сян, с которой они вместе всматривались во фруктовые деревья, принюхивались к вкусным ароматам, витавшим у деревень и городов, но сейчас сестрица Сян вместе с братом Цао, выполняя поручение, были уже далеко, значит и ему не стоило расслабляться. Потерев ладони друг о друга, Чжан Чэнлин вытащил из сумки свиток, оставленный им Лун Цюэ, подвинулся ближе к Хань Ину, погружённому в изучение другого свитка, и принялся вникать в написанное. Удивление на лице Чжоу Цзышу позабавило всех, кроме его учеников. Вэнь Кэсин по-доброму усмехнулся и продолжил промывать в реке корни, пока Цю Ци Цин отделяла гнилые листья от хороших, связывая те в пучки.       Дорога их проходила относительно спокойно, небольшие заминки возникали лишь тогда, когда они подплывали к городам или деревням днём. Все поселения на оставшемся пути имели пристань, а порой даже несколько, потому что водные артерии в этих краях не уступали по значимости наземным путям, немалая часть жизни людей проходила на воде. С раннего утра и до позднего вечера, неважно холодно на улице или жарко, сыро или накрапывает дождь, люди занимались своими ежедневными делами, поэтому проплыть мимо местных городов и деревень абсолютно незамеченными днём было невозможно, а лишний раз рисковать в их ситуации не стоило. Поэтому, коли днём им попадалось на пути поселение, они ждали ночи неподалёку, пряча лодку в зарослях, и с наступлением темноты продолжали плыть.       До школы Зеркального Озера оставалось чуть больше дня пути, лодка, черёд управлять которой настал Хань Ину, мирно плыла по спокойной речной глади. Солнце зашло за горизонт, Чжан Чэнлин и Цю Ци Цин зажгли фонари. Согласно картам, впереди, помимо города у школы Зеркального Озера, их ждал ещё один небольшой городок в паре часов езды от Юэ Чжоу. Если они продолжат плыть на той же скорости, то вполне успеют проплыть их до восхода. Работая веслом, Хань Ин время от времени поглядывал на Чжан Чэнлина, сидевшего перед Вэнь Кэсином. Мальчика от мужчины отделяли разложенные пучки трав и корений, некоторые уже были обработанные, некоторые ещё нет. Чэнлину предстояло определить, что именно перед ним лежит, и какой ингредиент для чего используют. Сбоку от парнишки сидели Чунь Хуай Минь, смотрящий на ребёнка с надеждой, Цю Ци Цин, которая за последние дни с Вэнь Кэсином вместе уверилась, что оказывается ещё не всё потеряно и базовые знания медицины втолковать в эту голову можно, и Чжоу Цзышу, потягивающий остатки вина. Для Лорда Чжоу каждая подобная «проверка знаний» была довольно занимательным зрелищем. Обучением Чжан Чэнлина и Хань Ина занимались он, Вэнь Кэсин, Цю Ци Цин и иногда Чунь Хуай Минь, проявивший поразительную смекалку не только в ориентировании, но и всякого рода механизмах. Чжоу Цзышу отвечал за боевые искусства и учения Павильона Лун Юань, Вэнь Кэсин обычно помогал ему в первом, а Чунь Хуай Минь во втором. Всевозможные науки, литературу и музыку взял на себя Вэнь Кэсин, о некоторых говоря вместе с Лордом Чжоу, и почти сразу же выявил предрасположенность Чэнлина к счёту и ведению домашнего хозяйства. Как выяснилось, раньше мальчик помогал матери в ведении учётных книг: там зачитать, тут сверить, там подсчитать. А у Хань Ина оказался поразительно музыкальный слух. Базовые лекарские знания и умение разбираться в травах на, хотя бы, самом простом уровне привить парнишке и молодому человеку пыталась Цю Ци Цин, и здесь Вэнь Кэсин тоже помогал по мере своих знаний. И всё, на первый взгляд, казалось хорошо, но как только дело доходило до трав… Уже давно стало понятно: Чжан Чэнлин и лекарское искусство — несовместимые понятия, но этот ребёнок умудрялся попутать элементарное, а слова Е Байи, что он их, вероятнее всего, когда-нибудь отравит, подливали масла в огонь. Вэнь Кэсин был терпелив в отношении детей, но даже у него в какой-то момент начал дёргаться глаз, Чжоу Цзышу тогда изо всех сил старался не засмеяться в голос. Даже с подсказками Хань Ина это дитя каждый раз умудрялось накосячить. Вот и сейчас Чэнлин сидел с самым сосредоточенным видом, буквально прожигая взглядом несчастные растения. Вдохнув и выдохнув, он уже собрался начать перечислять их названия, как вдруг за их спинами раздался вскрик и последовавший за ним всплеск. Они плыли недалеко от берега, а тот был высоким и крутым, вдобавок глубина начиналась сразу. И вот по такому берегу и умудрился съехать, неудачно оступившись, мужчина, прямо сейчас плескавшийся в воде. Судя по его крикам и движениям, плавать он не умел. Никто не знал, кем являлся этот мужчина — вдруг подосланным шпионом? — но и оставить его тонуть они не могли. Быстро решив, что в случае чего просто избавятся от него, Хань Ин подвёл лодку к тонущему, и Чжоу Цзышу вместе с Чунь Хуай Минем затащили того на борт. Больше не окружённый водой, мужчина судорожно выдохнул и на несколько мгновений прикипел взглядом к одной точке, после чего вздохнул и попытался сесть. Пока незнакомец приходил в себя, трое Призраков, бывший Глава Окна Небес и его тоже бывший подчинённый осторожно оглядывали неудавшегося утопленника. Мужчина имел приятную наружность: глубокий, пронзительный и словно бы умудрённый опытом взгляд чайных глаз выдавал его пытливую натуру, а ямочки, появлявшиеся каждый раз, как только неизвестный растягивал губы или приподнимал их уголки, говорили о его дружелюбности и активности. Снежно-белая одежда без малейшего узора отдавала небесной голубинкой, с широкого пояса свисала подвеска из белого нефрита с изображением летящего журавля, из подобного нефрита были сделаны и гуань со шпилькой, державшие простую причёску. По рукам мужчины сразу становилось понятно, что он привык держать меч, однако прямо сейчас того у него не наблюдалось, как и какого-либо другого оружия. Из пожиток у того был с собой лишь небольшой узелок, внутри которых лежали Дао Дэ Цзин и Чжуан-Цзы, безвозвратно испорченные водой. Как ни смотри, а перед ними был обыкновенный даосский монах, или именно таковым он хотел казаться.       —И угораздило ж меня забыть, что в этот сезон земля влажная. Полюбовался рекой в лунном свете, дурень. — ругал сам себя монах. — Благодарю, добрая дева, водицы я нахлебался знатно, но от ещё одного глотка не откажусь. — продолжил он, растягивая губы в притягательной улыбке, с благодарностью забирая у Цю Ци Цин протянутый бурдюк.       —Даоши… Ваши книги… — Чэнлин посмотрел на разложенные Вэнь Кэсином книги. Монах тоже посмотрел на них и улыбка слетела с его губ, он выглядел так, будто вот-вот заплачет, но вместо слёз он очень горько и тяжело вздохнул.       —Что ж тут поделаешь? Сам виноват. — монах принялся отжимать свои длинные широкие рукава и подол. — Я должен поблагодарить вас за своё спасение и принести извинения за принесённые неудобства. Жаль, дать мне вам за спасения нечего. Могу, конечно, морали почитать, но, вижу, и без меня этого добра хватает. Разве что совет дать могу и то, коль сами захотите, ибо, когда совет силой навязывают, хорошего можно не ждать.       —Будьте аккуратнее в следующий раз, даоши. — Вэнь Кэсин жестом предложил переодеться в сухое, пока одежда монаха будет сушиться, но тот вежливо отказался, сказав, что ему всё равно холод не страшен, а одежда скоро высохнет. — Если хотите, можем вас до Юэ Чжоу довезти. — предложил мужчина, бросая короткий взгляд на Чжоу Цзышу.       —Благодарю, но высадите меня в самом ближайшем городке. Всё равно я путь домой держу, а добродетелей своих грех напрягать. На вашу лодку взглянешь, сразу понятно становится — давно в пути, устали, небось, а тут я ещё навязываться буду.       —Даоши, а где ваш дом? Вы живёте в храме? — заинтересовался мальчик.       —Нет, дитя. — тихо рассмеялся монах. — Мой дом — гора в Цзяннани. На той горе от спячки пробуждается дух. Туман часто окутывает её вершину, а зимой её вовсе засыпает снегом. Царят там тишина и спокойствие, да только на самый верх никто не ходит, но у подножья жизнь кипит. Но даже звон колокола храма Ханьшань не достигает вершины. — мужчина задумчиво вгляделся в фонарь, голос его стал тише. — Сколько ж лет я уже не спускался..? Весён-то не сосчитаю…       —Если вы давно не покидали гору, тогда вам вдвойне осторожным стоит быть. — начал издалека Чжоу Цзышу, подвод разговор к нужной теме, чтобы увидеть реакцию. Монах перед ними выглядел очень молодо, точно не старше самого Чжоу Цзышу, и он не мог сосчитать проведённых на горе вёсен? Что-то здесь не вязалось. — Нынче неспокойно. Весь Цзянху борется за Лазурный Диск, по лесам и рекам Скорпионы да Призраки бродят.       —Скорпионы и Призраки… Да что им с меня взять? Я всего лишь монах, спустившийся с горы, дабы навестить заместо своих друзей людей, о коих те волнуются, да сами проведать пока не могут. Правда, пришлось немного поплутать, дабы найти тех людей. — монах оглядел собравшихся в лодке и как-то по-отечески улыбнулся. — Все они, Цзянху, смотрят глазами, но не стоит доверять всему увиденному, глаза могут обмануть, поэтому нужно видеть сердцем. Лазурный Диск, что это? Стекляшка, подпитывающая человеческий эгоизм. Сегодня она есть, завтра её нет. Эти глупцы стремятся заполучить себе целый мир, но не понимают простой истины — мир изменчив, он подобен воде в ладонях, рано или поздно та покинет руки. И что останется тогда? Хах… Не так важен мир, важно найти в нём родственную душу. — монах склонился к Чжоу Цзышу и посмотрел тому в глаза. — Лазурный Диск даст тебе её? — спросил он его слегка грубоватым голосом, будто бурчащий дед. — Вряд ли. А вот то, что заберёт, тут верю.       Чжоу Цзышу моргнул, этот монах казался ему странным, а ещё Лорд Чжоу не мог отделаться от чувства, что уже где-то его видел. Слишком знаком ему был пронзительный взгляд того. Вэнь Кэсин тоже напрягся, он продолжал выискивать в монахе всё, что могло бы выдать настоящую личность того, однако человек перед ним явно был не наёмником, у наёмников руки иначе выглядят. Да, у монаха были шрамы на руках, но, судя по их виду, получены они были очень много лет назад. Из более-менее недавних выделялись только мелкие шрамики на грубоватых подушечках пальцев, а такие шрамы могли появиться из-за долгой и частой игре на цине, гучжэне или пипе. Вдобавок на среднем пальце мужчины красовалась небольшая шишечка, свидетельствовавшая, что кистью он пользуется чаще, чем мечом. Да и кожей монах был довольно светел, значит, либо большую часть времени проводил в помещении, либо долгое время жил в месте, где солнечного света немного или он не достаёт до кожи в полной мере. Как ни старайся, а настолько идеальной маскировки достичь практически невозможно, да и в воде она бы давно смылась. Монах действительно был самым простым монахом, с поразительным аппетитом уминавшим оставшиеся после недавнего привала лепёшки с приправами, жареные грибы и дикие яблоки и груши.       «Этот монах, случаем, не какой-нибудь очень дальний родственничек старого чёрта? Или же всеми монахами, спустившимися с гор, овладевает дух недоеда?», — подумал Вэнь Кэсин, но вскоре отмахнулся от подобных мыслей. Е Байи и этот монах, имени коего они так и не спросили, а тот и не стремился его озвучивать, были похожи только своим необъятным желудком. Узнав, что всё готовил Вэнь Кэсин при помощи своих младших, мужчина ещё раз похвалил их за готовку и поблагодарил, а после погрузился в воспоминания о том, как когда-то сам готовил для своей ученицы, потом та выросла, стала готовить сама, потом пошла по его стопам и стала Наставницей, а сейчас живёт в счастливом браке. Монах оказался довольно общительным и мог, казалось, поддержать любую тему, из-за чего проверка Чжан Чэнлина была отложена, однако Чжоу Цзышу напомнил своему ученику, что тот всё равно не отвертится.       Как монах и попросил, его высадили в ближайшем городке, в том самом, что находился недалеко от Юэ Чжоу. Рассвет только мелькал на горизонте, поэтому встретить людей им не грозило. Пожелав своим спасителям удачного пути, монах поклонился им и чуть отошёл от берега, издалека наблюдая за уплывающей лодкой. Судьба, взаправду, непредсказуемая штука. Спустя столько лет он встретился с выросшими детьми тех, кого когда-то сам знал маленькими непоседами.       «Если бы я только знал, какая судьба ждёт того кроху и его будущего сына, лучше бы сразу вернулся на гору и сам воспитал его или отнёс бы к отцу Хуайчжана, а не в Долину Целителей. Чжэнь Цянь Юань, надеюсь, ты до конца мира застрял в судилищах Диюя! — мужчина сжал кулаки и покачал головой. — Кстати о Хуайчжане… Тот парнишка с цзюцзебянями похож на него в юношестве, да и кровь рода Чжоу сразу узнаётся. У них уже есть свои ученики… Прошло уже более пятидесяти лет», — когда лодка совсем скрылась из виду, монах грустно улыбнулся и пошёл к городским воротам, ему стоило поторопиться и вернуться на гору. Конечно, никто не знал, что его друзья сейчас временно живут у него, для всего мира они вот уже несколько месяцев были мертвы, но что-то ему подсказывало: в скором времени воскреснут многие «мертвецы».       Остров, на котором находилась школа Зеркального Озера, показался ещё издалека, красуясь своим багряным убором. Некогда тихая и прекрасная пристань сейчас скорбела об ушедших днях, всё ещё храня на себе следы пожара. Присмотревшись, в траве и между балками можно было увидеть остатки выцветшей бумаги, оставленной Призраками. Оставлять лодку у пристани было слишком рискованно, поэтому они спрятали её недалеко от полуразрушенного старого храма, откуда, собственно, и начали свой путь. Деревья, чей нежный цвет только этой весной устилал дорогу, роняли на землю алые листья, будто кровавые слёзы. Этой роще повезло больше чем той, что росла у самой школы, пожар её не тронул. Но чем дальше они шли, тем более мрачным и удручающим становился вид. Обуглившиеся деревья, разрушенные мостики и беседки, заросшие пруды, сгоревшие здания. Чжан Чэнлин с тоской оглядел место, в котором родился и вырос, место, что ещё совсем недавно было ему домом, и тяжело вздохнул, но Наставник был прав: он должен двигаться дальше. Глядя на мальчика, Вэнь Кэсин начинал чувствовать себя погано, Чунь Хуай Минь и Цю Ци Цин не особо в этом отличались от него. Для них школа Зеркального Озера была не больше, чем ступенька в плане, однако для Чэнлина она когда-то была всем. Хань Ин толкнул наполовину уцелевшие ворота и те открылись. По двору школы осенний ветер гонял сухие листья, траву, куски ткани, упавшие бумажные фонари, грустно завывал в пустых комнатах и павильонах или в том, что от них осталось. Где-то была пробита крыша, где-то той не было вообще, что-то ещё держалось, что-то сложилось аки игрушечный домик. На дорожках и переходах можно было заметить старые следы крови. Скорее всего, Союз Пяти Озёр похоронил всех убитых, ибо никаких человеческих останков они не нашли, а вот погост — да. С другой стороны поместья, с которой открывался вид на озеро, над поверхностью земли возвышались небольшие холмики и деревянные таблички, на некоторых даже имен не было. Только вот сколько бы они не искали, ни одной могилы с фамилией «Чжан» не нашли, потому что прах Чжан Юйсеня с двумя старшими сыновьями и женой находился в школе Юэ Ян. Гао Чун в своё время позаботился, чтобы его младший брат с семьёй был рядом со своими боевыми братьями. Взглянув в последний раз на могилы, Чэнлин отвернулся и догнал своего Наставника, ему надо было двигаться вперёд. Слезами и сожалением мертвых не вернуть к жизни, но можно было воздать по заслугам причастным к их смерти, чтобы души обрели покой.       С самого начала в школу Зеркального Озера они направляясь только по одной причине — найти второе письмо Чжан Юйсеня, о коем он упомянул, но для начала им стоило найти место для ночлега, ибо интуиция подсказывала: на поиски второго письма уйдёт неопределённое количество времени. Несмотря на то, что из пяти братьев Союза Чжан Юйсень был самым младшим, он никогда не был глупым. Если к моменту написания писем он уже знал всю правду, значит подозревал, что за ним могут прийти, соответственно должен был продумать свои действия на несколько ходов вперёд и спрятать доказательства в надёжном месте. Школа Зеркального Озера на вид была самой простой школой, в ней не было тайных подземных ходов, так как стояла она на острове посреди озера, но это ещё не значило, что тайников в ней тоже не было. С одной стороны пожар мог «вскрыть» часть потайных мест, а с другой наоборот усложнял их поиск. Как, собственно, и поиск ночлега. Огонь облобызал все здания без исключений, просто какие-то затронул больше, какие-то меньше, поэтому найти место, где смогли бы разместиться все шесть человек, было проблематично. Где-то хорошо сохранились стены, но почти не было крыши, что-то превратилось в завалы, некоторые места с почти непострадавшей крышей были опасны из-за дыр в полу. В итоге, им всё же удалось найти почти непострадавший класс. Снаружи стены слегка обгорели, в крыше красовалась парочка небольших дыр, от ставен на окнах не осталось и следа, но в остальном помещение было пригодным для жизни. Ученические парты, подушки для сидений, учительское место, стеллажи со свитками и книгами — всё было покрыто пылью, паутиной и заносимым сюда ветром пеплом. Прежде, чем ночевать, стоило хоть немного прибраться, что займёт немало времени, по этой причине к поискам второй части письма решили приступить с утра. Им предстояло перенести парты в соседний класс, чтобы освободить место, вытряхнуть подушки, найти циновки или что-то, что можно было использовать в качестве лежанки, подмести полы, избавиться от паутины, чем-нибудь завесить хотя бы два окна из трёх, так как к вечеру начал подниматься холодный и даже уже в некоторой мере морозный ветер, найти и принести несколько жаровен, а ещё озаботиться каким-некаким, а ужином.       Кухня находилась далековато от ученических классов, дабы аромат еды не отвлекал учеников, и пострадала наполовину, при желании и наличии аккуратности её всё ещё можно было использовать, а вот склады с припасами… Сгорели полностью. На кухне был небольшой запасной складик и находился он, к счастью, в непострадавшей части, однако продуктов там было немного, да и те ещё предстояло перебрать. Не могли похвастаться и огороды, пожар тронул и их, но даже то, что каким-то чудом спаслось от огня, без внимания со стороны людей и под воздействием погоды теперь было непригодно для употребления в пищу. После тщательного осмотра перед Вэнь Кэсином лежали мешочек с ячменем, несколько сушёных перчин, сушёный имбирь, высохшие побеги бамбука, чеснок. Учитывая, что с собой у них остались приправы, немного грибов, несколько картошин и морковок, для сегодняшнего ужина на шесть человек и завтрашнего завтрака продуктов у них хватит, а вот потом придётся заняться пополнением запасов. Сезон Холодных рос уже шёл к своему завершению, хотят они или нет, но в город им придётся съездить. Мужчина понимал, что при всём желании на поиски письма вряд ли уйдёт несколько часов, да и управься они быстро, дальше их путь лежал в Поместье Четырёх Сезонов, а на это тоже потребуется время. В это время года найти что-то съестное в лесу возможно, но уже тяжело, а там гляди и сезон Шуанцзян, если повезёт, наткнутся на дикие хурму, яблоки или груши, в остальном придётся довольствоваться дичью, поэтому приобрести немного овощей в дорогу и зерна им не помешает. Сейчас бы не помешало бы раздобыть немного рыбы или мяса. Вспомнив, что на одном из складов видел рыболовную сеть, Вэнь Кэсин сразу пошёл за ней. От сети той, правда, осталось меньше половины, но им для рыбалки вполне хватит и этого. Оставалось только найти человека, который отправится на рыбалку. Вода на мелководье ещё была тёплой, поэтому шанс поймать рыбу был высок.       На улице Чэнлин выбивал из подушек и найденных им матрасиков пыль, после чего раскладывал их для сушки, Хань Ин закончил крепить к окнам найденные циновки и теперь помогал Цю Ци Цин протирать пыль, избавляться от паутины и подметать полы, а Чунь Хуай Минь с Чжоу Цзышу заканчивали переносить парты. Вэнь Кэсин обернулся на кухню, ему ещё нужно было там немного прибраться, привести в порядок ножи и миски, а потом уже можно было приступать к ужину, поэтому он планировал позаимствовать одного человека на кухню, что ж, выбор теперь был очевиден. Мужчина с улыбкой подошёл к Чжоу Цзышу и младшему брату, предварительно захватив с собой сети и найденную небольшую кадку, и вскинул бровь, когда его тоже встретили улыбками. Чунь Хуай Минь боролся, чтобы не засмеяться, а вот у Чжоу Цзышу уже вырывались смешки.       —Дагэ, у тебя лицо в золе. — пояснил Чунь Хуай Минь, прикрывая рот кулаком и наблюдая, как Чжоу Цзышу со смешком вытирает своим рукавом лицо мужчины.       —Спасибо, А-Сюй, ты так добр. Будь ещё так добр, сходи налови рыбы. — Вэнь Кэсин всунул Лорду Чжоу в руки сети и кадку под увеличившиеся глаза того. Почему-то от этого зрелища Вэнь Кэсин почувствовал удовлетворение. — А-Минь, а ты поможешь мне на кухне. Там посуду надо помыть.       —Я тогда пойду на кухню. — улыбнулся Чунь Хуай Минь и поспешил уйти.       —Лао Вэнь, я в последнее время себя плохо чувствую, ещё и рука болит. Ударился, когда того монаха вылавливал. — Чжоу Цзышу действительно ударился рукой, однако ещё полчаса назад она ему никак не мешала. Кто-то просто пытался отлынивать.       —А-Сюй, вечером я попрошу у А-Цин мазь и сделаю тебе массаж, я даже сам тебя осмотрю. — со всё той же улыбкой мужчина взял Чжоу Цзышу за руку и развернул его в направлении озера. — Вся рыба на мелководье, это не займёт у такого Мастера, как ты, много времени. Тем более, нам много и не надо.       Продолжая свою речь и не давай Чжоу Цзышу и слова вставить, мужчина вывел его за ворота школы, закрыл те и вернулся на кухню. Бывшему Главе Окна Небес просто пришлось смириться и пойти ловить рыбу. Когда он вернулся, Вэнь Кэсин уже закончил с уборкой кухни и нарезал овощи, а Чунь Хуай Минь разводил огонь. Заметив его, мужчина улыбнулся и поправил рукава, ножом указывая, куда поставить рыбу, к ней он вместе с Чунь Хуай Минем собирался приступить уже скоро. На ужин всех ждал рыбный суп, имбирный отвар и фрукты. Там же и поднялась тема письма.       —Здесь сказано, что второе письмо Чжан Юйсень спрятал «в тайном месте среди затонувших цветов». Чэнлин, ты понимаешь, о каком месте идёт речь?       —Нет, Учитель. — мотнул головой мальчик и немного сник. — Незадолго до прихода Призраков отец как-то изменился, часто ходил задумчивым, даже стал позже ложиться спать. И ещё теперь я понимаю, куда отец ездил… — увидев непонимание на лицах, Чэнлин сразу же пояснил. — Где-то за три месяца до того, как школу уничтожили, отец уехал по делам. Куда он уехал, знала только мама, но нам ничего не говорила. Вернулся отец расстроенным и подавленным, а после впервые за долгое время взялся за кисть. Правда, нарисовал он всего одну картину, деревья в цвету. Если она сохранилась, я хотел бы её забрать…       —Надо найти эту картину и проверить, если она сохранилась. Между «цветами» на картине и «цветами» в письме может быть связь. — тут же предложил Хань Ин и получил одобрительные кивки.       —Она висела в рабочем кабинете отца, я провожу туда.       —И всё равно, нужно поискать и другие тайники. Может быть, под «затонувшими цветами» скрывается что-то иное. Поправьте меня, если я ошибаюсь, но Чжан Юйсень ведь никогда не встречался с Е Байи, лишь слышал о нём от других, да и сам Е Байи никогда не посещал школу Зеркального Озера. В письме Чжан Юйсень просит направить тебя на пути, Чэнлин, если к тому моменту у тебя не будет Наставника, письмо он также отдаёт тебе. — Цю Ци Цин оторвала взгляд от иероглифов на бумаге.       —Хочешь сказать, что Чжан Юйсень выбрал место, которое точно знакомо нашему глупышу и, в случае чего, он мог бы привести туда старого чёрта. А, если бы тот сам искал письмо, тайник должен располагаться в месте похожем на что-то знакомое для Е Байи? — Вэнь Кэсин посмотрел на мальчика, потом взглянул в окно и снова перевёл взгляд на Чжан Чэнлина. Предположение девушки звучало разумно, мужчина вновь склонился над письмом, в которое вчитывался Чжоу Цзышу, силясь найти какие-нибудь подсказки. — Чэнлин, может, отец водил тебя куда-то в те дни или говорил с тобой о каких-то местах? — но на все предложения ребенок отрицательно мотал головой, а Вэнь Кэсину начинало казаться, что они что-то упускают. — Ладно, завтра осмотрим школу, а ещё нам стоит позаботиться о припасах.       —В город без маскировки выходить опасно. Если Шэнь Шэню уже известны личности Повелителя Долины и «его» Призраков, наверняка они известны и остальным. В городе могут быть ученики разных школ, Скорпионы и Окно Небес. Вдобавок, меня волнует, что последние притихли. Вскоре нам стоит ждать «сюрприза» от Принца Цзиня. И не смотрите на меня так. — последние слова Лорд Чжоу буквально припечатал. Хань Ин и Чжан Чэнлин покорно опустили головы, всем своим видом говоря «мы сами не хотим вляпываться в неприятности», Чунь Хуай Минь и Цю Ци Цин отвернулись, и вот в их позах читалось «это неприятности находят нас, а не мы их», а Вэнь Кэсин просто кивал с улыбкой. Вдруг Чжоу Цзышу очень сильно захотелось его треснуть.       После ужина Чунь Хуай Минь и Цю Ци Цин отправились мыть посуду, а Лорд Чжоу подозвал к себе своих учеников и занялся теоретической частью их обучения, рассказывая об устройстве и действии механизмов, изображённых в свитках, которые им передал Лун Цюэ. Как бы Чжан Чэнлин не пытался храбриться и делать вид, что всё хорошо, разрушенная школа, могилы и воспоминания о той ночи давили на него. Чжоу Цзышу всегда был плох во всякого рода попытках успокоить или приободрить, эту роль обычно брал на себя Вэнь Кэсин, но мужчина понимал, что нельзя вечно скидывать все заботы на своего шиди, поэтому решил перенаправить мысли мальчика в русло учёбы, и это помогло.       —Хорошо, что Хань Ин стал братом по ученичеству нашего глупыша. — вздохнул Вэнь Кэсин, когда Чжоу Цзышу посчитал урок на сегодня оконченным и отпустил учеников. Как ни странно, в последние время Чэнлин просто горел желанием познавать всё новое и совершенствоваться, в чём ему активно помогал Хань Ин, иногда направляя, иногда подстёгивая и вместе с тем повышая собственное мастерство. По-возможности эти двое каждый вечер проводили совместную тренировку, после которой мальчик возвращался весь в пыли, но довольный. — Они — хорошая мотивация друг для друга, да и брат Хань стал чаще улыбаться. Я его, конечно, знаю не так хорошо как ты, но раньше, как его не увижу, постоянно это либо скорбное, либо сосредоточенное выражение лица.       —Нет, ты прав. Я знаю Хань Ина уже много лет, но за все эти годы я лишь пару раз видел его улыбку. — Чжоу Цзышу свернул свиток, убрал его в сумку и посмотрел на Вэнь Кэсина. Он не думал, что когда-нибудь расскажет об этом, но сейчас слова сами лились из него. — Вэнь, в тот день, когда я встретил Хань Ина, глядя на него, я вспоминал тебя и Цзюсяо. Он лишился всего, но смотрел открыто, говорил без страха. Хань Ин с жаждой поглощал знания. Тренируя его, я всегда задавался вопросом: если бы я был более жаден, если бы хоть раз нарушил чёртову дисциплину, если бы был сильнее и быстрее, А-Янь и А-Сяо сейчас бы стояли рядом? Как бы мы жили? Существовало бы Окно Небес или нет? Вэнь, — перед глазами мужчины всё поплыло и он почувствовал на своих щеках тёплую влагу. — Я виноват перед Хань Ином, потому что своими действиями пытался загладить вину перед тобой и Цзюсяо. Я мог уговорить Наставника, чтобы тогда ты уехал со мной в Поместье, но не смог переступить через свои принципы и дисциплину, которой всегда следовал. Я мог спасти Цзюсяо, если бы в тот вечер не отпустил его руки, если бы двигался быстрее..! Я обещал тебе и Цзюсяо, что стану вашим старшим братом, что буду помогать вам и защищать вас, но не сдержал своего обещания…       Вэнь Кэсин сглотнул. В груди неприятный комок больно тянул вниз, поднимался к горлу, не давая толком дышать. Ему было больно и горько: всё это время Чжоу Цзышу винил себя и в его пропаже, и в смерти Цинь Цзюсяо, однако сам Вэнь Кэсин никогда не винил его. Наоборот, иногда приходившие к нему сны о Шу-гэ были спасением от кошмаров, пусть они всегда оставляли после себя разочарование, но оно не было направлено Чжоу Цзышу, оно было направлено им на самого себя. О том, что Чжан Чэнлин напоминал Лорду Чжоу о двух его шиди, мужчина знал давно, его А-Сюй рассказал ему об этом, но то что и Хань Ин был напоминанием о двух потерянных братьев стало открытием. Он не представлял: каково это каждый день смотреть на подчинённого, которого ты буквально вырастил, и винить себя в том, что не смог спасти двух мальчиков. Винить себя в том, в чём виноват не был.       —А-Сюй, — Вэнь Кэсин сел перед Чжоу Цзышу на колени и сжал его ладони в своих. — Ты не виноват в том, что случилось. Я никогда не винил тебя в смерти своих родителей или в том, что попал в Долину Призраков. Думаю, и Цинь Цзюсяо не винит тебя ни в чём. Как бы силён ты ни был, тогда ты всё ещё был ребёнком, а ребёнок при всём своём желании не сможет в одиночку противостоять взрослому, что опытнее, хитрее и продажнее него. Цзюсяо… Уверен, он уважал, ценил и любил своего старшего брата, поэтому никогда не стал бы его обвинять тем более в том, в чём нет, не было и не может быть твоей вины.       Чжоу Цзышу опустил голову, слёзы упали на руки Вэнь Кэсина, но тот не шелохнулся, только сильнее сжал свои пальцы. Глава Поместья Четырёх Сезонов не знал, как передать свои чувства: слова мужчины, что тот никогда его не винил будто развязали невидимый узел внутри, высвободив эмоции. Вэнь Кэсин говорил искренне, и он это знал. Лорд Чжоу просто надеялся, что в новой жизни Цинь Цзюсяо родился в счастливой и любящей семье, что беды и несчастья не коснутся его.       —Цзюсяо был так рад, когда узнал, что у него будет ещё один старший брат. — сквозь слёзы улыбнулся мужчина. — Он хотел побыстрее встретиться с тобой, постоянно расспрашивал меня о том, какой его Чжэнь Янь-гэгэ. Я тогда так удивился: А-Сяо звал меня либо Цзышу-шигэ, либо Цзышу-гэ, а тебя, ещё не зная, уже начал звать Янь-гэгэ. Когда он понял, что ты не придёшь… Целый день провёл в своей комнате.       Неожиданно с улицы раздались крики, двое мужчины резко обернулись к окну, почти вскакивая, но тут же сели обратно. Недалеко от ученического класса, в коем они устроились на ночлег, Цю Ци Цин тягала за ухо Чунь Хуай Миня, повторяя, какая же он тварь. Накричавшись, чуть не оторвав ухо и поставив молодому человеку с дюжину синяков, она отпустила его, развернулась и в расстроенных чувствах зашагала прочь, грозно размахивая руками. Чунь Хуай Минь хотел сразу же пойти за ней, но остался на месте. Вэнь Кэсин и Чжоу Цзышу догадывались о причине подобной вспышке ярости: Чунь Хуай Минь по-прежнему иногда скрывал свои участившиеся в последнее время приступы, что волновало не только девушку. Наверняка, Цю Ци Цин нашла его в не самом лучшем состоянии и устроила взбучку за молчание. Здесь Вэнь Кэсин был полностью солидарен с девушкой и чувствовал, что пора ему серьёзно поговорить с младшим братом, подобный порыв внезапно ощутил и Чжоу Цзышу, вздрогнувший, когда молодой человек схватился за пострадавшее ухо. В основном люди, когда их тягали за ухо, прикрывали то одной рукой, но молодой человек схватился обеими и надул губы, переминаясь с одной ноги на другую. Заметив, что на него смотрят две пары глаз, Чунь Хуай Минь покраснел, извинился и ушёл за Цю Ци Цин, понимая, что должен перед ней извиниться, ведь он снова заставил её волноваться, хоть и желал противоположного. Чжоу Цзышу на пару мгновений забыл, как дышать. Он вспомнил, как госпожа Цинь тягала за ухо Цзюсяо, когда тот много шкодничал, и говорила, что он копия своего отца.       —Редко увидишь человека, который хватается за ухо обеими руками…       —У А-Миня эта привычка с детства, — вздохнул мужчина. — Только видели мы её редко, он с первого дня был самым спокойным и редко попадал в заварушки, а коли попадал, всегда старался сам выйти из них. Не хотел обременять нас. — Вэнь Кэсин отвернулся от окна и аккуратно взял Лорда Чжоу за локоть. — Показывай свою руку. Я же обещал А-Сюю, что сам его осмотрю. — его губы изогнулись в лукавой улыбке, а в глазах снова запрыгали черти.       Укладываясь спать, Чжоу Цзышу заметил, что Чунь Хуай Минь рассматривал свою ладонь, но, получив тычок в бок, завозился и лёг. Следом лёг и Лорд Чжоу. Запах мази, использованной Вэнь Кэсином для массажа, и аромат, исходивший от его одежды, успокаивали. После того, как его ци чуть не вышла из-под контроля, Чжоу Цзышу старался чаще медитировать. Его состояние вроде бы не ухудшалось, но и улучшения, ощущаемого прежде, больше не было, словно всё застыло, застряло в подвешенном состоянии. Ещё и от Е Байи не было никаких вестей. Смог ли он найти того человека, о котором говорил? И дошли ли до него известия о Повелителе Долины Призраков? Если да, то следующая их встреча может начаться с крови, а не слов. погружаясь в свои мысли, Чжоу Цзышу начал проваливаться и в сон, поверхностный и чуткий. С недавних пор он старался удерживать себя и не погружаться в глубокий сон, так как просыпался он после такого всё позже и позже, глубоко внутри начал зарождаться страх однажды не проснуться вовсе. Проснулся мужчина на рассвете и сразу обратил внимание, что соседнее место пустовало, Вэнь Кэсин стоял снаружи, вглядываясь вдаль. Услышав шаги, он обернулся и пожелал доброго утра. Из-за их постоянных передвижений с места на место, у всех, в том числе и Чжан Чэнлина, появилась привычка подскакивать ни свет ни заря. Видя, что все начинают просыпаться, Вэнь Кэсин ушёл на кухню заниматься завтраком, хорошо, что он сделал заготовки с вечера. Однако вместо шести человек за завтраком собрались только пять. Забирая свою порцию, Цю Ци Цин рассказала, что Чунь Хуай Минь проснулся посреди ночи и она дала ему сильное успокаивающее, ибо приступы в последнее время стали накатывать на того по нескольку раз в день. После этого начавшийся спокойно завтрак чуть не перерос в ругань. Перед ними всё ещё стоял вопрос — кто отправится в город за припасами и заодно разузнает последние слухи. В нынешней ситуации отправляться всем вместе было небезопасно, поэтому лучше всего было идти кому-то одному. Чунь Хуай Минь и Чжан Чэнлин сразу отпадали, первому явно требовался отдых, а мальчика одного никто не отпустит. Вариант с Чжоу Цзышу и Вэнь Кэсином тоже был сомнителен, так как лица обоих ещё до раскрытия их личностей были известны в Цзянху, и, чтобы полностью их замаскировать, потребуется время. Оставались Хань Ин и Цю Ци Цин, но и тут возникала проблема. Они не знали, находилось ли Окно Небес сейчас в городе или нет, поэтому пришлось бы и Хань Ину менять внешность, а ещё им пора было пополнить не только съедобные припасы, но и денежные. Всё это время они неплохо зарабатывали на продаже лекарств, но в их небольшой группе лишь двое разбирались в этом, поэтому было решено, что в город отправится Цю Ци Цин, только вот решение это не обнадёживало, особенно в свете непонятного интереса Ядовитых Скорпионов к новому Князю Се.       Поковырявшись в сумках, Цю Ци Цин взяла всё необходимое, по её мнению, для маскировки и скрылась в соседнем классе, куда вчера перенесли парты. В человеке, вышедшим спустя некоторое время, трудно было не то что Призрака Возмездия, саму Цю Ци Цин узнать. Многослойные белые одежды с широкими рукавами украшали еле заметные серебристо-голубые узоры облаков и листьев, простой пучок перехвачен белой лентой, больше напоминавшей кусок ткани, ещё одна белая лента только шире закрывала глаза девушки, имитируя слепоту. Бледное лицо, тряпичные наручи и вэймао со всё той же белой вуалью. Мешочки с травами, привязанные к поясу, корзина за спиной и бамбуковый шест в руках. В таком виде девушка напоминала либо странствующего лекаря, либо даосскую монахиню. Когда же она заговорила, Чжоу Цзышу сразу узнал голос, принадлежавший девушке-призраку, встреченному им у поместья губернатора Сяо. Присмотревшись, он также увидел на её лице и несколько родинок, появившихся определённо недавно. Лодкой Цю Ци Цин решила воспользоваться не той, на которой они приплыли, а одной из тех, что принадлежали школе Зеркального Озера и стояли недалеко от пристани. Из-за того, что их продолжительное время не использовали, видок у них был потрепанный. Прикрепив к поясу ещё несколько мешочков, девушка покинула школу, нашла лодку и, оттолкнув ту от берега, поплыла в сторону города. Двигаться с завязанными глазами с непривычки оказалось очень сложно, ориентация в пространстве словно вовсе исчезала, а это ей было совсем не нужно, поэтому на глаза она надела более прозрачную ткань, и, чтобы ни у кого точно не возникло подозрений, прикрыла всё это «дело» вэймао — так люди подумают, что она просто не хочет показывать всем свою слепоту.       От острова, на котором стояла школа, до города плыть было недолго. На пристани несмотря на прохладную погоду и прячущееся за облаками солнце было довольно оживлённо: лодочники громко болтали, не скупясь иногда примешивать матерные словечки, торговцы переплывали от одного места к другому, расхваливая и предлагая свой товар. Понимая, что человек, приплывший со стороны уничтоженной школы, может вызвать подозрения, Цю Ци Цин специально нарезала круг и отправилась в дорогу с противоположной стороны острова, благодаря чему создавалось впечатление, будто она приплыла откуда-то издалека. Каково же было её удивление, когда первым человеком, коего она увидела, стал старик-лодочник, которого они спасли много месяцев назад, а потом отнесли к его другу-врачу из города. Старик выглядел намного лучше, хотя морщин и седых прядей у него определённо прибавилось. Увидев подплывающую ветхую лодочку, старик чертыхнулся, но, рассмотрев в лодке слепую, вроде бы, монахиню, у коей немного сбилась вуаль на шляпе, тяжело вздохнул и помог той. Сойдя на пристань, девушка поклонилась старику, специально наклоняясь чуть вбок от него, рядом раздался вздох.       —Вы бы поаккуратней, госпожа. В вашем-то состоянии легко нарваться на нехороших людей. И что только вас в наш город-то привело? — в той же своей манере бурчал старик.       —Благодарю за помощь, господин. Скажите, могу ли я попросить вас присмотреть за моей лодкой, если это вас, конечно, не затруднит? У меня нет денег, но я могу дать вам лекарства.       —Лучше оставьте себе, вам они нужнее будут. — выдал лодочник после молчания. — Послежу я за вашей лодкой, чёрт подери. Только вы тоже долго не задерживайтесь, зарабатывать всем надо. В городе этих чёртовых воинов сейчас столько, сколько рыбы в этом озере нет! Если с вами что-то случится, сторожить лодку не буду!       Не даром в народе говорили: время идёт, а люди не меняются. Старик-лодочник по-прежнему оставался самим собой, даже осторожной просил быть в своей манере. Однако одно теперь было ясно точно — в городе были не только адепты школ, но Скорпионы с Окном Небес. Лодочник не был дураком и мог отличить обычного адепта от профессионального убийцы, в чём они сами убедились, ему просто не было смысла предупреждать слепую монахиню об обычных учениках, так как те не станут навлекать на себя лишнюю головную боль в сложившийся обстановке.       В толпе на слепую девушку не особо обращали внимание, у каждого своих забот хватало, поэтому Цю Ци Цин старалась держаться края улицы, как сделал бы действительно слепой человек, дабы, в случае чего, было на что опереться. Дойдя до небольшой закусочной, девушка нашла свободный стол и села, вскоре к ней подбежал местный работник. Заметив слепую, тот хотел хорошенько на ней поживиться, но, приблизившись, понял, что перед ним сидит странствующая монахиня, а у таких обычно денег как-то не водятся, да и связываться с монахами порой было себе дороже, за оскорбление и попытку обмана монахини его в Диюе ждали бы ещё те мучения. К тому же, коли кто-то увидит… Могут, конечно, промолчать, но всегда найдётся хоть один борец за справедливость. Заказав суп с вонтонами и чай, Цю Ци Цин принялась прислушиваться к тихим шепоткам и неожиданно появляющимся возгласам.       Судя по разговорам, Союз Пяти Озёр продолжал наращивать свою мощь и готовился пойти на Долину Призраков, на которую поскидывали абсолютно всё, сделав ту козлом отпущения. Услышав слова, что Владыка Призраков не только Гао Сяолянь похитил, но и Чжан Чэнлина, Цю Ци Цин чуть не поперхнулась вонтоном, но почти тут же перевела своё внимание на другой разговор. Люди через столик от неё говорили очень тихо и разобрать их порой не получалось, но кое-что всё острый слух всё-таки улавливал. Речь шла о Ядовитых Скорпионах. Согласно ходившей по Цзянху версии на школу Меча Лёгкого Ветра напали Призраки, однако среди некоторых странствующих учеников бродила несколько другая версия, мол в школе Меча Лёгкого Ветра вместе с Призраками тогда видели и Скорпионов, подозрительно затихших после смерти Главы Общины Нищих. На данный момент во Главе Общины Нищих стояли Лю Лю и Тао Хун-по. Вслух не говорили, но многие думали, что смерть Старейшины была заслугой Ядовитых Скорпионов. Доев и оставив после себя оплату, девушка направилась в сторону рынка, иногда, для виду, останавливаясь и спрашивая, где тот находится. Прислушиваясь к разговором, Цю Ци Цин также узнала, что школа горы Хуа, которой заправлял Юй Цюфэн, пошла на сближение с Союзом Пяти Озёр, хотя до этого активно старалась держаться от него подальше.       Рынок Юэ Чжоу был устроен так, чтобы для приезжавших издалека торговцев всегда оставалось место. Найдя одно из таких, Цю Ци Цин принялась раскладывать свой товар: лекарства требовались везде и всегда, а хорошие так особенно, однако странствующим лекарям иногда приходилось трудно, если поблизости было много аптек. В таких случаях на помощь приходили ароматические масла, смеси и саше, которые активно скупали девушки. Этот раз исключением не стал, просто было странно, что слепая лекарка али монахиня, каждый думал своё, вызывала у местных девиц огромное доверие. Всё шло прекрасно, пока к подобию лавки не подошёл мужчина со шрамом, шедшим по левой стороне его лица — Шэнь Шэнь. Увидев его сквозь ткань на глазах, девушка сжала спрятанные за длинными широкими рукавами кулаки. Он не стал осматривать товар, вместо этого сразу попросив средство, которое помогло бы ему облегчить боль в плече. Вряд ли у этого человека будет время заваривать себе отвар, поэтому девушка протянула ему мазь и сразу назвала цену.       —Простите…Мы не встречались с вами раньше? — прищурившись, поинтересовался Шэнь Шэнь, отдавая деньги. Руки девушки и её манера держаться казалось ему отдалённо знакомой. Хотя, может быть, он сам себе надумывал, ведь когда он вновь пришёл к порогу той хижины в лесу, там уже никого не было. У него ушёл не один день, чтобы уложить в голове всё услышанное и совладать с эмоциями, но, придя к хижине за спокойным разговором, он обнаружил только гуляющий по ней ветер. Осмотрев округу, мужчина нашёл почти исчезнувшие следы, только те оборвались у пристани. Шэнь Шэнь не знал, куда именно они уплыли, поэтому вернулся к своему изначальному плану — поиску Гао Сяолянь. Тот молодой человек, Чунь Хуай Минь, если его не подводила память, сказал, что дочку Гао Чуна нужно искать у Скорпионов, а не Призраков. Каково же было удивление Главы школы горы Да Гу, когда под масками убитых им Призраков взаправду оказались Скорпионы, почти у всех были спрятаны маленькие кинжалы в форме скорпионьего жала. Получалось, Ядовитые Скорпионы и Долина Призраков не ладят, а Владыка Призраков и вовсе преследует какие-то свои цели. Только подумать, Чжэнь Янь оказался Повелителем Долины Призраков… Это было не столь сложно принять, сколь понять. При живых родителях он там никогда бы не оказался, тогда как именно они умерли? Чжэнь Жуюй и Гу Мяомяо несмотря на своё происхождение из Долины Целителей были сильными воинами, а разработанная Чжэнь Жуюем техника владения мечом поражала всех, кто видел её хотя бы раз. Они не могли умереть от старости или болезни, вдобавок из слов Вэнь Кэсина следовало, что… Боги, мальчик провёл в Долине двадцать лет! Значит, его родителей не было в живых все эти двадцать лет. Что же тогда произошло на самом деле?       —Мне не знаком ваш голос, поэтому нет. Мы не могли встретиться где-то прежде.       Голос девушки вернул Шэнь Шэня в реальность. Возможно, она права, да и он не помнил, чтобы когда-нибудь сталкивался со слепыми лекарками или монахинями. Поблагодарив девушку, мужчина пошёл прочь, ему нужно было заняться своими делами. Недавно в городе он видел Прекрасную Архат, к сожалению, он потерял её из виду, но Скорпионы точно были где-то поблизости. Шэнь Шэнь должен был их найти и проследить.       Когда Шэнь Шэнь ушёл, Цю Ци Цин принялась поспешно собираться, она старалась не вызывать подозрений, но контролировать свои эмоции получалось не всегда. Собрав оставшийся товар и убрав его, девушка проверила содержимое заметно пополнившегося кошеля, закинула его в рукава и пошла за припасами, но чуть вдарила по носу первому же торговцу. Как же эти гады любили наживаться на людях, что не могут видеть товар, который им пытаются втюхать. Достаточно было просто взять в руки ту чертову картошину, чтобы понять — она гнилая. Глубоко вдохнув и выдохнув, Цю Ци Цин попыталась найти нормальные овощи. Обойдя несколько лавок, она всерьёз задумалась, а не показать ли этим гадам скрытое под её одеждами оружие? Но голос, раздавшийся прямо над её ухом, резко поменял планы девушки. Она чувствовала, что сзади кто-то подошёл, но и подумать не могла, кто это.       —Этот лук сейчас развалится прямо в ваших руках, но вы всё равно пытаетесь его продать. И кому? Слепой монахине. Видать, кары не страшитесь. — улыбнулся Се Ван, сжимая запястья торговца, но при этом смотря на девушку через вуаль вэймао. — Госпожа, оставьте этого торговца. Через два прилавка есть куда более лучший товар. Я могу вас проводить.       Вот говорят же: везёт, как утопленнику. Сначала Шэнь Шэнь, теперь Король Скорпионов. И если первого обвести вокруг пальца было несложно, со вторым нужно было быть предельно осторожной. Однако, что привело Се Вана в Юэ Чжоу? Он всё же как-то проследил за ними или была другая причина? Кивнув, девушка тихо поблагодарила молодого человека и хотела вежливо оказаться, однако это могло показаться тому странным, поэтому она приняла его помощь. Взяв Цю Ци Цин под локоть, Се Ван аккуратно повёл её к нужной лавке, краем глаза наблюдая за реакцией, но под вуалью не дрогнул ни один мускул. Не зря Призрак Возмездия была левой рукой Повелителя Долины Призраков, даже Глава школы горы Да Гу не смог узнать её. Внешность, голос, невероятно, но и походку ей удалось изменить. Он хорошо запомнил, как она ходила: легко и завораживающе, а сочетание резкости и плавности в движениях, особенно в бою, приводило в азарт. Сейчас же Цю Ци Цин шла приземленно, старалась ступать твёрдо, хоть получалось сие и не прямо идеально. Се Вану было интересно, как долго она сможет прикидываться, узнав его, а она его точно узнала. Но Призрак Возмездия не дрогнула, ни когда он появился за её спиной, ни когда взял под локоть, ни когда помог убрать припасы в корзину, ни когда предложил проводить её до места, в которое ей нужно. Интересно, это было очень интересно: каким образом она собиралась отделаться от него? Что ж, Цю Ци Цин его не разочаровала, стоило признать, он до последнего не знал, что в её рукаве находилась дымовая бомбочка, поэтому, когда та взорвалась буквально у них под ногами, выпустил женскую руку. Дым вскоре рассеялся, а Призрак была уже далеко. Се Ван посмотрел на свою ладонь и усмехнулся.       Последние месяцы выдались напряжёнными. Он делал всё для отца: раскапывал грязные делишки школ и вынуждал их присоединиться к Союзу, избавлялся от неугодных, следил, собирал информацию, контролировал Призраков, что делать день ото дня становилось тяжелее, ибо решения отца шли вразрез с его первоначальной договорённостью с Призраком Перемен. Держать их на коротком поводке до сих пор удавалось лишь из-за яда в их теле, противоядие от коего они могли получить только от него, но и этому терпению мог прийти конец. Единственной, кто не выказывал никакого недовольства, даже оставшись наедине с собой, была Лю Цяньцяо. Поймать её оказалось непросто, долгое время ей удавалось мастерски обходить расставленные им ловушки, даже угроза жизни Юй Цюфэна не заставила её дрогнуть, тогда ему пришлось пойти на блеф. Лю Цяньцяо знала о стычках Ядовитой Бодхисаттвы с Цю Ци Цин и Прекрасной Архат с Гу Сян, но она не ведала, что одна из игл Призрака Возмездия оказалась в руках Се Вана, и он сыграл на этом. Среди Призраков ходил слух, что Пурпурный Призрак и Призрак Возмездия невероятно близки с Призраком Красавицы. Поговорив с Призраком Перемен и его подчинённым Чёрным Призраком, с Радостным Призраком и Призраком Развратника, ему удалось узнать, что слухи эти недалеки от истины. Их отношения с Трагикомичным Призраком были довольно прохладные, а вот с её подчинённой… Что ж, эту карту стоило разыграть, тем более появление Лю Цяньцяо на пороге Юй Цюфэна не было ни случайностью, ни стечением обстоятельств. Она точно что-то искала в школе горы Хуа, и, Князь Скорпионов не сомневался, делалось это по поручению Хозяина Долины, а тот ничего не делал просто так. Тут на помощь и пришли серебряная иголка с аметистовой серёжкой, потерянной Пурпурным Призраком во время событий на Собрании Героев. Не зря он чувствовал, что она ему ещё пригодится. Лю Цяньцяо могла сколь угодно храбриться, но в конечном итоге чувства взяли над ней верх. Насколько он знал, в прошлом Юй Цюфэна и Лю Цяньцяо связывали неоднозначные события, но, конечно же, такой человек, как Юй Цюфэн, не встал на защиту своей любовницы, когда его жена наградила ту шрамом и протащила обнажённой по улице, хоть и кричал ей о своей любви. Увидев перед собой любимую, он вновь поддался порыву, но вот Лю Цяньцяо больше не была той глупой женщиной. Се Ван это понял сразу, а Юй Цюфэн продолжал оставаться в неведении. Глупый человек.       Отправляя Лю Цяньцяо аметистовую сережку и серебряную иглу, Князь Скорпионов понимал, что Призрак Красавицы не купится на это так легко, но попытается связаться с девушками, и вот на этом он её и поймал, предоставив Ядовитой Бодхисаттве возможность выпустить пар, жаль, выпустила не до конца. Причина его заинтересованности в Лю Цяньцяо крылась не только в желании узнать, зачем именно Повелитель Долины Призраков отправил ею к Юй Цюфэну, но и в её близких отношениях с Цю Ци Цин, о которой почти никто ничего не знал, что только сильнее заставляло его искать о ней информацию. Одинаковый орнамент на её шпильке и его перстне, три одинаковых бусины на них, превосходное знание ядов, необычный стиль боевых искусств, больше похожий на танец, но это было далеко не всё. Откуда она могла знать о свисте-приказе, с помощью которого контролировался Дэн Куань? Се Ван хорошо запомнил её взгляд на Собрании Героев: она слышала тот свист, она знала его, а ещё она знала, как незаметно нанести на иглу парализующее вещество, умеющее обращаться ядом. Её манера одеваться и заплетать волосы во множество кос были ему близки. То, что Призрак Возмездия была родом из Южных народов, стало понятно почти сразу, куда занимательнее была эта странная «связь». Южные племена всегда умели быть уникальными, славясь своими неповторимыми украшениями, вышивками, боевыми искусствами и прочим. Среди народов Юга, разумеется, было несколько родственных, однако даже родственные народы имели сильные отличия, а порой и на разных языках говорили. Да что тут говорить, в каждом племени была собственная техника, выделявшая их на фоне других, и она никогда не повторялась. Лишь у членов одного племени могли быть настолько похожие украшения, и то они будут как-то, но отличаться, а тут складывалось впечатление, словно перстень и шпилька дополняли друг друга. Настолько схожие вещи могли быть исключительно у членов одной семьи или одного рода. Но вот проблема: отец сказал, что вся его семья мертва. Се Вану было всего пять, когда отец случайно нашёл его. Со слов Чжао Цзина, он был сильно изранен, но всё равно цеплялся за жизнь, чудом спасшись во время набега работорговцев. Возможно, отец ошибся, и из его племени спасся кто-то ещё? Или не ошибся, а намеренно утаил это.       С недавних пор Князь Скорпионов всё чаще задумывался, что Чжао Цзин ему…врёт. Прошло уже столько времени, а он продолжал кормить его завтраками и не стремился перед всеми признавать своим сыном, вдобавок к этому около него стал виться какой-то надоедливый ученик, коему отец уделял много внимания и обращался с ним куда доброжелательнее. А ещё отец ударил его. Дважды. В первый раз за то, что он убил Главу какой-то мелкой школы, из-за чего опустевшее место занял сын того человека, что был лоялен к Скорпионам и знал, как поддерживать с ними взаимовыгодные отношения, вдобавок давно хотел избавиться от своего папаши. Второй за то, что он напал на школу Меча Лёгкого Ветра и, если первый раз он мог стерпеть, так как этого никто не видел, то во второй раз отец сделал это прилюдно, он ударил его при Мо Хуайяне и Фань Хуайкуне, при учениках тех и при его подчинённых, а ещё он назвал его варваром, невоспитанным грязным чёртовым варваром. Он назвал так его. Его, кто всё это время не щадил себя, дабы его отец добился много. Благодаря ему Чжао Цзин сейчас занимал своё место, но всё равно… Всё равно считал его мальчишкой, которым можно помыкать. Он накричал на него, чтобы избавился от мерзких отравленных, а ведь именно отравленные в своё время стали связующим звеном с Лун Сяо. Не будь этого мелкого ублюдка Лун Сяо на Собрании Героев, смог бы Чжао Цзин подставить Гао Чуна столь удачно? Смог бы он это сделать, не будь в подчинении Се Вана Призраков?! Отец стремился занять господствующее место в мире Улиня, но Князь Скорпионов не понимал его. Улинь — это же такая мелочь, ведь отец мог занять место подле самого Императора, вот где крылась настоящая власть, но отец не стремился к этому, даже когда Дуань Пэнцзюй намекнул ему на эту возможность. Мало того, он выставил Се Вана глупым юнцом, стоило тому заикнуться об этой возможности. Чжао Цзин по-прежнему считал его наивным глупцом, которому можно было что-то и сказать, и он бы верил в это безоговорочно. А ведь всё это время перед носом отца ходило, возможно, живое доказательство его лжи, а тот даже этого не понял. И самое интересное заключалось в том, что Цю Ци Цин желала смерти Чжао Цзину и всему Союзу Пяти Озёр, но ведь дыма не бывает без огня.       Ах, нет, не так. Не Цю Ци Цин, её настоящее имя — Се Цин Ци, Князь Се, в чьём подчинении находятся почти все земли Линнани. Племя старалось не распространяться о своём новом Князе, но всех можно разговорить, или почти всех. Не упоминая деталей, местные рассказали, как новый Князь Се занял принадлежащее ей по праву место. О, он хотел бы видеть ту кровавую пляску, ту ядовитую казнь, в которой не пощадили никого. Да что уж там, она дважды нанесла Ядовитой Бодхисаттве урон по её лицу, ещё и наслаждалась этим. После Собрания Героев Князь Скорпионов сразу послал за «беглецами» погоню, но те их потеряли в лесу недалеко от Юэ Яна, после чего отследить их не удавалось, будто те исчезли из мира, однако вместе с ними пропал и Лун Сяо. Немного поразмыслив, Князь Скорпионов отправил своих людей на поиски Павильона Лун Юань и напал на их след, но снова потерял его на границе с Южными народами и вновь нашёл лишь недалеко от пограничного города, но и после этого следить за ними на воде было непросто, хотя не только ему, но и Окну Небес тоже. И вот сейчас они здесь. Признаваясь себе честно, Князь Скорпионов в слепой монахине тоже не мгновенно признал Призрака Возмездия, он раскусил её личность, увидев привычки в движениях и услышав исходивший от неё аромат: лекарственные травы, горячий песок и свежесть леса в высоких горах — такой же аромат остался после её боя с Ядовитой Бодхисаттвой. Странно, почему он казался ему знакомым? Ничего подобного Се Ван раньше не слышал, но, уловив его, начинал чувствовать себя чуточку лучше. Он мог бы прямо сейчас забрать Цю Ци Цин в логово Ядовитых Скорпионов — интересно, как бы отреагировала на это Лю Цяньцяо? — но пока было ещё рано. Своё желание встречи с Вэнь Кэсином и Чжоу Цзышу он высказал предельно точно, однако встречаться прямо сейчас было рано, в противном случае ему пришлось бы играть по их правилам. Несмотря ни на что, за Вэнь Кэсином всё ещё стояли Призраки из Долины, и число, служивших ему, значительно перевешивало число, находившихся в подчинении у Призрака Перемен, да и Чжоу Цзышу был не лыком шит. Бывший Глава Окна Небес почти тринадцать лет провёл около Принца Цзиня и Императорского двора, если требовалось, он мог быть ещё тем интриганом. Так что, торопиться не следовало, ведь он умел ждать. Когда время наступит, он получит то, что хочет.       О том, что она, вообще-то, слепая, Цю Ци Цин опомнилась недалеко от пристани. Благо от Се Вана она убегала, петляя по тёмным улочкам, и лишь у пристани смешалась с толпой, поэтому никто не видел, как незрячая «монахиня» перепрыгивает крыши с корзиной на перевес. Правда, пришлось сделать небольшую передышку, корзина весила-то немало, и только потом продолжать путь. Старик-лодочник, как и обещал, присматривал за её потрёпанным средством передвижения. Дедушка лежал в своей лодке, прикрыв лицо плетенной шляпой, со стороны казалось, что он спит, но это, естественно, было не так, иначе он не услышал бы стук бамбукового шеста издалека.       —Плати. — неожиданно старик протянул руку.       —У меня нет денег, я вам уже говорила. Могу только лекарства дать. — вздохнула Цю Ци Цин. Само собой деньги у неё теперь были, но они им самим должны были понадобится, вдобавок, изначально ни о какой оплате речи не шло, хотя, с другой стороны, не оставлять же старика без ничего, он действительно помог.       —И почему мне именно на таких везёт? — в голосе мужчины проскочили возмущающиеся нотки. — То чахлый попрошайка, то языкатая сволочь с веером, которая работу хочет отнять..! Чёрт его, и сколько ж времени прошло с той резни? Сейчас всё как с ног на голову перевернулось!       Пока лодочник продолжал мешать бубнёж с воспоминаниями, девушка отвязала от пояса мешочек с травяной смесью из боярышника, валерианы, пиона и пустырника, помогавшей наладить сон, и достала из поясной сумки остатки мази, снимающей боль в мышцах и костях. Вложив всё это в руки лодочнику, Цю Ци Цин сошла в свою лодку, скинула с плеч корзину и начала отвязывать трос.       —То, что в мешочке, залейте тёплой водой, дайте немного настояться и принимайте перед сном. Оно нормализует сон и успокоит дух, а мазь поможет справиться с болями в костях. Не хотите применять сами, отдайте кому-нибудь или попытайтесь продать: за мазь можно получить до трёх серебряников, так как она из очень редких ингредиентов с дальних Южных земель, а за сбор, извернувшись, можно серебряник в карман положить. — оттолкнувшись от пристани бамбуковым шестом, Цю Ци Цин взяла в руки весло и поплыла в том же направлении, в котором добиралась до города. Вдогонку ей что-то кричали, но девушка не слушала. Все её мысли были заняты Шэнь Шэнем и Се Ваном. Да уж, верно говорят: для врагов всякая дорога узка.       Вернувшись на остров, Цю Ци Цин спрятала лодку, забрала корзину и сняла с глаз надоевшую повязку, сразу же направившись в школу, но на подходе она услышала знакомые голоса и свернула в багряную сейчас рощу, в ту самую, что красовалась прекрасным розовым цветом ещё этой весной. Картина предстала одновременно и странная, и забавная. Чжан Чэнлин, Чунь Хуай Минь и Хань Ин делали подкоп под старую разваливающуюся лодку, оказавшуюся посреди рощи не пойми как и когда, а Чжоу Цзышу и Вэнь Кэсин обыскивали остатки судна изнутри, рискуя в любой момент проткнуть себя отколовшейся деревяшкой.       —А-Сюй, одолжи, пожалуйста, свой меч. — попросил Вэнь Кэсин, вглядываясь в подозрительно хорошие для такого места доски. Чжоу Цзышу достал Байи и без сомнений протянул его мужчине. — Благодарю. — забрал тот клинок и вонзил его в щель между досками перед своими глазами. Как он и думал, борт судна имел «подвох». Избавившись от верхнего слоя досок, который явно пытались состарить, Вэнь Кэсин залез рукой в образовавшийся проём и вытащил на свет письмо. Вдруг под ногами раздался скрип. Мужчины быстро переглянулись и буквально выпрыгнули из старой лодки, чудом не протаранив собой ту до самой земли. — О, А-Цин, ты вернулась! И как раз вовремя, мы нашли кое-что занимательное. — ухмыльнулся он, показывая письмо.       К поиску письма, оставленного Чжан Юйсенем, они приступили сразу после ухода Цю Ци Цин. Чунь Хуай Минь всё ещё спал под воздействием лекарства, поэтому будить его не стали. Молодой человек был проницательной натурой, поэтому, проснувшись, понял бы что к чему и нашёл их. На данный момент у них была одна-единственная зацепка — картина с цветами в кабинете Чжан Юйсеня, написанная им незадолго до уничтожения школы. К счастью, рабочий кабинет Главы школы Зеркального Озера почти не пострадал, чего не скажешь об остальной части этого павильона. Внутри, как и повсюду, царили разруха и запустение. К тому же к кабинету им пришлось пробираться через половину здания сквозь завалы, ибо попасть в кабинет как-то иначе после пожара стало невозможным. Пол опасно скрипел под их ногами, а с потолочных балок время от времени сыпалась пыль или сажа. Стены, окна, потолок — почти всё было покрыто копотью. Скромные полотна и вазоны, некогда украшавшие коридоры некоторых павильонов, уныло лежали осколками и обрывками. Иногда встречались кровавые следы, и, чем ближе они подходили к кабинету, тем чаще их наблюдали. Чэнлин старался не смотреть на засохшую и впитавшуюся в дерево кровь, однако отвести глаз не получалось, из-за чего перед дверьми кабинета он стоял хмурее тучи. Поддались те относительно легко, несмотря на обнимавший их слой копоти. В кабинете царил бардак. Огонь его не тронул, однако следы сопротивления и битвы были налицо: перевёрнутая мебель, разбросанные по полу записи и пишущие принадлежности, разбитые украшения, следы крови, забившиеся в углы остатки призрачной бумаги. Нужная им картина, покосившись, висела около письменного стола. Чжоу Цзышу аккуратно, чтобы не порвать, снял её и положил на расчищенный Хань Ином угол стола. Разгладив полотно, мужчина поразился: оно было очень похоже на то, что висело в Поместье Четырёх Сезонов. В своё время ту картину написал Цинь Хуайчжан, многие, смотря на неё, видели лишь разросшуюся ветвь сливы, но в Поместье знали — каждый цветок это отдельный человек, а все вместе они составляли Поместье Четырёх Сезонов. На той картине была изображена даже госпожа Цинь, а ещё нераскрывшийся бутон в окружении двух цветков, один чуть побольше, другой чуть поменьше. Став сначала во Главе Поместья Четырёх Сезонов, а потом и Окна Небес, Чжоу Цзышу тоже написал подобную картину, но, увы, все цветы на ней, кроме одного, окрасились алым и умерли, от школы остался только он. Когда-то это толкнуло его принять на себя наказание Семи Гвоздей на Три Осени сейчас же он желал избавиться от них, ведь у него появился смысл жизни, он больше не был один в своей школе. И всё же картина Чжан Юйсеня была другой, цветы на ней опадали, а за веткой дерева виднелся какой-то неясный силуэт.       Лорд Чжоу вертел картину так и эдак, всматривался в неё под разными углами, но никаких подсказок не замечал, да и место, с которого они её сняли, было самой обычной стеной. Пожав плечами, Вэнь Кэсин принялся обыскивать кабинет, к нему тут же присоединился и Хань Ин, но надежда их таяла с каждым мигом: в кабинете Главы школы, кажется, никаких тайников в помине не было! Чжоу Цзышу взглянул на погрустневшего Чжан Чэнлина. Слухов о Чжан Юйсене ходило немного, так как его мало кто видел, особенно в последние годы. Глава школы Зеркального Озера редко покидал остров, занимаясь делами школы, не появлялся на общих собраниях, не встречался ни с кем из братьев, кроме Чжао Цзина, да и с тем виделся нечасто. Но, помимо своей нелюдимости, Чжан Юйсень слыл ещё и бесхитростным человеком. Если в школе и были тайники, отец Чэнлина наверняка почти не пользовался ими. Вопрос только: где он тогда письмо запрятал? Как ни посмотри, а картина не походила на подсказку, больше на ностальгию смахивала.       Вдруг из коридора послышались шаги, мужчины одновременно обернулись на дверь, и та сразу открылась. В проходе стоял Чунь Хуай Минь, на которого все сразу обратили внимание. Чжан Чэнлин, подошедший к Чжоу Цзышу, дабы забрать картину отца с собой, поражённо замер на месте. Как дядюшка Чунь их так быстро нашёл? Пусть он и знал, что они пойдут в кабинет Главы школы, откуда ж он знал, где конкретно этот кабинет находится? Для Вэнь Кэсина в подобном не было ничего нового, он давно привык, что его названный младший брат легко ориентируется на совершенно незнакомой местности, порой он замечал «незамечаемые» следы и мог выследить по ним человека. Этот его талант уже много раз помогал им.       —Прошу прощения, не думал, что отвар будет таким сильным… — Чунь Хуай Минь отвёл взгляд. Цвет его лица был несколько далёк от здорового, да и в принципе выглядел он подавлено. Было понятно, что возвращающаяся обрывками память больше вредит ему, ибо связать те в полноценную картину у молодого человека не получалось, сон с некоторых пор становился ночь от ночи поверхностнее и беспокойнее.       —Всё в порядке, мы всё равно зашли в тупик. — Чжоу Цзышу помог Чэнлину аккуратно свернуть полотно. — Пока что нам остаётся искать тайники по всей школе и надеяться, что в одном из них будет нужное нам письмо.       Чунь Хуай Минь посмотрел на поникнувшего мальчика с картиной в руках. Наверное, та самая, написанная его отцом. Судя по лицам и свежему виду кабинета, в нём письма или подсказки к его месторасположению никто не нашёл.       —В каком бы тайнике сие письмо не лежало, это место определённо тебе знакомо. — Чжоу Цзышу вновь обернулся к Чэнлину. — Может, у тебя было какое-то любимое или тайное место?       —Извините, Наставник. У меня, честно, не было подобных мест. Мне нравился каждый уголок, да и гулять часто в последнее время не получалось. Я стал чаще помогать матушке. Я и в город-то в тот день отправился, чтобы купить её любимые сладости и порадовать ими, так как она много работала в последние дни.       Чжоу Цзышу и Вэнь Кэсин пытались мыслить логически, пока Хань Ин и присоединившийся к ним Чунь Хуай Минь заканчивали осматривать самые укромные места кабинета. Чэнлин родился и вырос в школе Зеркального Озера, поэтому ему тут был знаком каждый уголок или большинство. Во всяком случае, как бы там ни было, Чжан Юйсень не стал бы прятать письмо в месте, не известном его младшему сыну. Судя по строчкам в письме, мужчина чувствовал, что может вместе с семьёй и школой пасть в любой момент. Судя по всему, письмо было написано незадолго до нападения Призраков, возможно, даже в тот же день. Чжан Юйсень понимал, что старшие сыновья останутся рядом с ним, что бы не происходило, и переубедить их не выйдет, поэтому он решил спасти хотя бы самого младшего, хотя бы одного. Мальчик нечасто рассказывал о своём отце, но из его слов всё равно можно было прийти к выводу, что Глава школы Зеркального Озера верил в своего младшего сына, не сомневался, что тот найдёт второе письмо, а если самому это будет сделать трудно, его направит Наставник. Но вот как это место должно было быть связано с Е Байи? Коли Чжан Юйсень дал подобную подсказку, значит был уверен, что Бессмертный с горы Чанмин, ни разу в школе Зеркального Озера не бывавший, поймёт её. Вопрос только: о каких цветах идёт речь, если Е Байи большую часть своей жизни на заснеженной горе провёл?! Прикрыв ненадолго глаза, Чжоу Цзышу сделал глубокий вдох и снова их открыл, столкнувшись взглядом с резко повернувшимся к нему Вэнь Кэсином. Ох, не нравились ему подобные перепады в настроении, обычно влекущие за собой «приключения» на причинное место. Мужчина вскинув бровь, видя в глазах своей родственной души подозрительный блеск.        —А-Сюй, твой клинок был выкован старым чертом?       —Да, — кивнул Лорд Чжоу, пока не понимая, к чему клонит его шиди. — Старший Е выковал меч для наставника, а потом тот перешёл ко мне.       —Выходит, старая черепаха был в Поместье Четырёх Сезонов?       —Скорее всего, потому что Старший Е очень много знает о Поместье. — кивнул Чжоу Цзышу и сам вцепился взглядом в Вэнь Кэсина, начиная понимать, какая мысль крутится у того в голове.       Чжан Юйсень не исключал возможности, что Е Байи придётся в одиночку искать второе письмо в совершенно незнакомой ему школе, соответственно, как и предположила вчера Цю Ци Цин, должен был выбрать место, которое напоминало бы Бессмертному что-то знакомое. Затонувшие цветы. Цветы для человека, что почти всё время находился средь снегов. Кто был создателем меча Цинь Хуайчжана среди школ знали почти все, в некоторой степени это объясняло и его крепкую дружбу с Жун Сюанем, Чжэнь Жуюем и ГуМяомяо, именно эти четверо и ещё Юэ Фэн знали друг друга дольше всего и иногда предавались воспоминаниям рядом с остальными. Они могли только предполагать, что именно оттуда Чжан Юйсень и узнал о возможном визите Е Байи в Поместье четырёх Сезонов. Школа славилась на весь Цзянху своими прекрасными видами и цветами, что радуют глаз круглый год, когда, в зависимости от сезона, распускаются те или иные цветы. Среди остальных школ было не сыскать подобного места, однако на несколько недель в году школа Зеркального Озера со своими рощами становилась отдалённо похожей, словно дальние родственники. Если предположить, что Е Байи бывал в Поместье Четырёх Сезонов, то рощи школы Зеркального Озера могли напомнить ему цветущие рощи и сады Усадьбы Времен Года. Тогда, коли их предположения были верны, письмо сейчас было закопано где-то в рощах, тем более что когда-то уровень воды в озере был выше и часть земли, на которой сейчас росли деревья, находилась под водой. Сложив два и два, они получали «затонувшие цветы», но они потратят кучу времени, пока перекопают всю округу в поисках этого письма.       —Чэнлин, ты с отцом часто бывал в рощах, особенно весной? — поинтересовался мужчина.       —Не очень, отец часто был занят делами, поэтому мы гуляли там всей семьёй, но редко. Только с отцом я был там всего лишь раз. — мальчик нахмурился, задумавшись, и сильнее прижал к себе картину. — Матушка хотела приготовить для отца немного вина из цветов персика, поэтому попросила меня сходить в рощу и собрать цветы, отец, узнав, что я туда собираюсь, пошёл со мной, сказав, что в последнее время уделял мне мало внимания. Мы просто разговаривали, и отец сказал… — неожиданно Чжан Чэнлин замер и широко раскрытыми глазами посмотрел на Чжоу Цзышу, не понимая, как мог забыть слова отца. Как он мог забыть, что его отец хотел найти нынешнего Главу Поместья Четырёх Сезонов?       Гуляя по цветущей роще, его отец вдруг остановился перед старой полуразрушенной лодкой. Когда он был маленьким, Чжан Юйсень рассказывал ему, что когда-то воды в озере было больше и оно было намного выше, почти доходило до ворот школы, но со временем вода ушла, прошлые поколения посадили деревья, однако, как память тем годам, осталась эта лодка да кусочек старой пристани. В голове Чжан Чэнлина пронеслись слова отца:       «Знаешь, Чэнлин, сейчас, глядя на эту рощу, я вспоминаю Поместье Четырёх Сезонов. По молодости я очень хотел там побывать, но в действительности оказался там лишь много десятилетий спустя»       «Отец, Поместье Четырёх Сезонов это такая школа? Никогда о ней не слышал…», — удивился мальчик. Известные и не очень школы постоянно были на слуху, а эта нет.       «Да, — кивнул мужчина. — Когда-то это была прекрасная и известная школа, но уже больше десятка лет о ней никто не слышал, а сама она давно заброшена. Даже земля на могиле её Главы, Цинь Хуайчжана, давным-давно остыла, но… — Чжан Юйсень сжал кулаки. — Если бы я только мог найти нынешнего Главу…»       «Нынешнего? Разве отец не сказал, что Глава Поместья Четырёх Сезонов мёртв, а школа много лет заброшена?» — недоумевал Чэнлин, складывая в корзину нежно-розовые цветы.       «Если бы он умер, не передав свой пост, его меч, Байи, находился бы в школе, потому что госпожа Цинь не смогла бы расстаться с тем, что напоминало бы ей о муже, но клинка в школе нет, значит, у Поместья Четырёх Сезонов есть новый Глава, который по каким-то причинам покинул школу со всеми учениками. — вздохнув, он зашептал себе под нос, но мальчик смог расслышать его. — Если бы я только мог найти этого человека, но у меня немного времени… Теперь доказать правду будет только вам, Мастер Е Байи», — Чжан Юйсень потрепал сына по голове и поторопил его со сбором цветов, иначе матушка будет ругаться, а получить от своей жены снова он не хотел.       —В тот раз отец сказал, что наши рощи напоминают ему о Поместье Четырёх Сезонов, которое сейчас разрушено, а ещё сказал, что очень хотел бы найти нынешнего Главу. Он был уверен, что у школы есть новый Глава, потому что не нашёл меча Байи, а госпожа Цинь обязательно сохранила бы тот после смерти мужа, значит господину Цинь Хуайчжану было кому передавать школу. И отец почему-то сказал, что у него осталось мало времени, поэтому раскрыть правду теперь сможет только Старший Е. — на одном дыхании выпалил Чэнлин, словно боялся снова забыть. Отдышавшись, он продолжил, но уже более грустным тоном. — А на следующий день после этого на школу напали… Почему я забыл слова отца..?       —Не кори себя, в этом нет твоей вины. — Вэнь Кэсин аккуратно потрепал Чэнлина по голове. — За несколько дней с тобой произошло слишком многое, а потом события стали наваливаться друг на друга, тут любой мог забыть. Но это действительно интересный поворот. А-Сюй, Чжан Юйсень искал встречи с тобой.       —Получается, во время этого разговора Чжан Юйсень уже знал «правду», которую собирался поведать в письме, — Чунь Хуай Минь помассировал висок, голова всё ещё немного болела. — А также догадывался, что скоро по его душу придут, так как в это время та песенка уже охватила весь Юэ Чжоу и ближайшие земли, либо виновник, либо Призраки начали бы действовать. В то время Призрак Перемен уже был в союзе с Ядовитыми Скорпионами, а те в союзе с Чжао Цзином. Но тут тогда возникает вопрос: а кто реальный виновник? Призрак Перемен охотился за Лазурным Диском, Скорпионам он тоже нужен, но Чжао Цзину до него как такового дела нет, однако ему нужен был повод, чтобы начать действовать.       —У меня почему-то складывается впечатление, что, помимо Чжао Цзина, есть кто-то ещё…       —Так и есть, брат Хань. Князь Скорпионов. Но тут вот какая занимательная история получается: Князь Скорпионов уже давно состоит в сговоре с Чжао Цзином. В союзе с Призраком Перемен, как бы тот не барахтался, руководит всем Се Ван, скорее всего, Призрак Перемен даже не догадывался, что его союзничек просто использует его и не больше. А теперь настоящий вопрос: нападение на школу Зеркального Озера это план Чжао Цзина и Се Вана, исполненный Призраками или это план только Се Вана опять же осуществленный Призраками?       Чжоу Цзышу посмотрел на Вэнь Кэсина, думая о том же, о чём тот сейчас говорил. Они давно предполагали, что Князь Скорпионов ведёт какую-то свою игру, однако не могли понять: как давно? С самого начала или же он начал так действовать относительно недавно? Связь Чжао Цзина и Се Вана с самого начала вызывала вопросы и была очень странной. Зачем Скорпионам, сильной и имеющей власть организации, помогать Чжао Цзину да ещё и так часто, аккуратно и много? Какая в этом им, чёрт возьми, выгода? Вряд ли Чжао Цзин смог бы расплатиться за все предоставляемые ему Ядовитыми Скорпионами услуги, значит причина была в другом. Но не предок же он его, чтобы Се Ван так исхитрялся каждый раз! Что он мог пообещать Князю Скорпионов такого, что тот готов был на всё? Об этом размышлять можно было бесконечно, однако прямо сейчас перед ними стояла другая задача.       —Об этом подумаем позже, сейчас вернёмся к письму. — Чжоу Цзышу бросил взгляд на Чэнлина, мысленно усмехаясь. Вот так стечение обстоятельств: Чжан Юйсень хотел встретиться с ним, он хотел встретиться с Чжан Юйсенем, но оба не успели осуществить свои планы. А теперь он стал Наставником Чжан Чэнлина. Как же всё было запутано, как и местонахождение второго письма. Или нет. Потому что всё это время письмо находилось прямо у них под носом, а именно где-то в чёртовой роще. — Которое где-то у нас на глазах. Чёрт, как же сразу не догадался про эти «затонувшие цветы». Речь с самого начала шла о деревьях, окружающих школу, потому что раньше озеро было выше. Когда идёшь от пристани к школе через рощу, всегда проходишь место с остатками старой пристани, там ещё полуразрушенная лодка стоит.       —Я знаю, где письмо. — отстранённо произнёс Вэнь Кэсин и посмотрел на Чжоу Цзышу, его взгляд тут же изменился. — А-Сюй, помнишь нашу встречу в той роще?       Вэнь Кэсин улыбнулся, а Чжоу Цзышу вскинул бровь. Разумеется, он помнил её. Такое захочешь — не забудешь. Наверное, даже сам суп Мэн По был бы бессилен против подобного. Только вот какое отношение тот эпизод имел к письму? Не в той же лодке Чжан Юйсень его спрятал. Стоило мужчине об этом только подумать, как он замер и недоумённо моргнул, уставившись на улыбающегося Вэнь Кэсина, который сразу понял, что теперь Лорд Чжоу разделял его мысли.       —Великие легендарные знания, которые все хотят заполучить, зачастую оказываются обычными житейскими мудростями, известными всем с детства. Окутанные слухами даже простые палочки для еды станут лекарством от всех болезней. — пожал плечами мужчина, подразумевая, что истина всегда лежит на поверхности, но люди, и они не исключение, вечно пытаются найти порой несуществующее второе дно, где прячется разгадка, забывая оглянуться по сторонам или посмотреть себе под нос. — Тогда я не обратил на это внимание, но, вспомнив сейчас, подумал, что это довольно странно. В окно лодки в тот раз я случайно увидел доски, новые доски. Та лодка явно простояла там не десять, не двадцать и даже не тридцать лет, откуда в ней совершенно новые доски?       —Значит, поэтому в последний раз отец выбрал именно ту часть рощи…       —Идём туда, живо. — Чжоу Цзышу переглянулся с остальными и направился к выходу из кабинета.       По пути Чжан Чэнлин заскочил в их временный ночлег и оставил картину отца у своего спального места, после чего догнал их. До этой части рощи пожар не добрался, поэтому место выглядело, как и несколько месяцев назад, за исключением отсутствующих цветов. Ну и, конечно же, всё не могло быть так просто, ибо на лодке и внутри неё обнаружилось несколько мест с новыми досками как внутри, так и снаружи. Конструкция вызывала сомнения в своей надёжности, всё же простояло судно здесь не известно сколько лет, как не известно и сколько до этого под водой оно пробыло прежде, чем озеро отошло — лезть внутрь всем было слишком опасно, да и вряд ли оно выдержало бы вес четырёх взрослых и одного ребёнка. По этой причине решили, что изнутри лодку осмотрят Чжоу Цзышу с Вэнь Кэсином, а снаружи этим делом займутся Хань Ин, Чунь Хуай Минь и Чэнлин. Стоило мужчинам забраться внутрь и им на голову тут же чуть не свалилась какая-то деревяшка, отвалившаяся от потолка. Однако найденное ими заветное письмо стоило того.       Дополняя рассказ своими комментариями, Вэнь Кэсин осматривал принесённые Цю Ци Цин запасы, думая, как их лучше раскидать по сумкам. Странно, но несмотря на то, что письмо Чжан Юйсеня наконец было в их руках, спешить с его прочтением никто не собирался, тем более что вид Цю Ци Цин буквально кричал: мы вляпались. Дослушав до конца, девушка вздохнула, отложила шляпу и чуть воздухом не поперхнулась, увидев направленные на себя взгляды.       —Начнём с того, — взялась она уже за свою часть рассказа. — Что старик-лодочник, помогший Чэнлину, жив-здоров и по-прежнему сквернословит, но главное не это. В городе сейчас находятся Шэнь Шэнь и Се Ван.       —Тебя узнали? — в лоб спросил Чжоу Цзышу.       —Шэнь Шэнь точно нет, — мотнула девушка головой. — А вот Се Ван, думаю, да, но он до последнего не подавал виду, будто ждал, что я сделаю. Не знаю, оправдала его ожидания или нет, но я просто сбежала, использовав ту бомбочку, что ты дал мне, брат Чжоу.       —Ладно Шэнь Шэнь, но Князь Скорпионов что тут забыл? — недоумевал Хань Ин.       —Пришёл проконтролировать Призрака Перемен. — спокойно пожал плечами Вэнь Кэсин, заставив всех на себя посмотреть. — Тот вместе со своей шайкой сейчас прячется здесь, так как никто их не станет искать в Юэ Чжоу, пока. Но вот Лю Цяньцяо точно не здесь.       —Уйдём, пока никто не видит? — предложил Чунь Хуай Минь.       —Нет. Дождёмся, когда уйдёт Князь Скорпионов, и навестим Призрака Перемен. Повелителю Долины Призраков пора снова появиться. Забросим им наживку, заставив думать, что ключ находится у меня.       Чжоу Цзышу свёл брови, показывая, что ему эта идея не нравится, однако Вэнь Кэсин был уверен в своих словах, а мухлевать он всегда умел хорошо. Бывший Глава Окна Небес давно знал о планах Вэнь Кэсина на Долину Призраков, да тот и сам их рассказал. Избавиться от Долины означало подвергнуть себя огромному риску, но в тоже время это было прекрасной возможностью обдурить всех или обнародовать то, что некоторые отчаянно хотели скрыть. Что касалось Призрака Перемен, то он, узнав о ключе, мог как рассказать об этом Се Вану, так и не рассказывать. Любой из вариантов играл Вэнь Кэсину на руку, и он уже собирался об этом рассказать, но чьё-то присутствие на территории школы несколько помешало его планам. Чунь Хуай Минь и Чжоу Цзышу аккуратно выглянули в окно.       —Это Скорпионы? — шёпотом спросил Чэнлин.       —Разбойники. — коротко ответил Чжоу Цзышу и отошёл от окна. Вот же не было печали. — В разрушенным храме мы видели кострища, да и на территории школы встретили парочку. Думал, показалось, но нет. Сейчас округа не контролируется ни одной из школ, а место довольно отдалённое, здесь довольно легко спрятаться. Походу, заинтересовались, найдя лишнюю лодку.       Судя по тому, что прошлую ночь они провели спокойно, разбойники либо уплывали и возвращались, либо использовали остатки школы заместо перевалочного пункта. В любом из случаев контактировать с ними не хотелось, однако избежать этого они уже не могли, несколько из них уже довольно близко подобрались к классу, в котором они находились. Услышав их тихий разговор, Чжоу Цзышу испытал отвращение, а взгляд Вэнь Кэсина выдал поднимавшуюся в нутрии него ярость и ненависть. И немудрено, ведь разбойники планировали при наличии девушек или детей продать тех, но сначала хорошенько повеселиться, и не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять смысл сказанного. Хорошо, что другие не слышали этой грязи. Разбойники тем временем начали обступать класс по кругу. Чжоу Цзышу жестами указал на окна и двери, чтобы быть готовыми к атаке, а Чжан Чэнлину подал знак спрятаться и не возникать, если происходящее не начнёт угрожать его жизни. Кивнув, мальчик наклонился к картине отца, чтобы забрать её, дабы та не повредилась в пылу предстоящей битвы, но случайно толкнул её и полотно раскрылось прямо перед стоявшим рядом Чунь Хуай Минем.       Цветущая сливовая ветвь. Почему-то картина казалась молодому человеку очень знакомой, словно он уже видел подобную раньше. Голову прострелило резкой болью, сменившейся на тянущую и ноющую, иногда сильно ударявшую по затылку. Перед глазами вновь появилась цветущая роща, она была намного больше той, что окружала школу Зеркального Озера. Вдалеке стояло большое поместье, к которому средь деревьев вела тропинка, ещё дальше находился водопад, и всё это окружали горы. Тряхнув головой, Чунь Хуай Минь вышел из своего странного состояния, чтобы заблокировать нацеленную на него атаку исподтишка. Заблокировав удар кинжалом, молодой человек перехватил руку нападающего, сделал подсечку под ноги и вывернул руку. Раздался хруст костей, а потом и сдавленный хрип из-за перерезанной артерии. Ощутив колебания воздуха, Чунь Хуай Минь наклонил голову и над той пронёсся веер Вэнь Кэсина, поражая цель рядом с молодым человеком, пока сам мужчина знакомил затылок одного из разбойников с землёй. После услышанного он с ними не церемонился от слова «совсем», сворачивая шеи, ломая рёбра и руки. Выбив одному челюсть локтем, он отшвырнул его точно на меч Чжоу Цзышу, а второму почти снёс голову с плеч ударом ноги в висок. Третий, тот что больше всех мечтал позабавиться с девушкой и ребёнком, лишился глаз, короткие ногти Вэнь Кэсина оставляли следы куда глубже, чем могло показаться, но этого ему было мало: мужчина сжал глотку разбойника, медленно усиливая хватку и погружая пальцы в его плоть. Мужчина, приподнятый над землёй, начала хрипеть и барахтаться, пока не затих с пронзительным писком. Вэнь отпустил его и тот упал к ногам тряпичной куклой. Двое собрались отомстить за умершего брата и нацелились на спину, но встретились с гибким клинком, что обвил шею одного и лишил его головы, а второй следом лишился разом всех пальцев на правой руке и нос к носу столкнулся с Чжоу Цзышу, чувствуя, как захлёбывается собственной кровью из-за прошедшего насквозь грудь клинка. Рядом Хань Ин без проблем избавился ещё от двух, проткнув одному сердце, а второму глотку.       В Цю Ци Цин разбойники видели лёгкую добычу, поэтому пытались окружить её, однако они не подозревали о затаившимся за их спинами Чунь Хуай Мине, чьи цзюцзебяни оплели их шеи и перекинули через ветви деревьев, душа. Перехватив поудобнее свои клинки, Цю Ци Цин тьфукнула и заблокировала атаку мужчину с похотливым взглядом, от коего её отвращение прошило с головы до пят. Извернувшись, девушка ударом пятки вбила ему нос в череп и разрезала шею от уха до уха, втыкая второй клинок в печень другого разбойника и разрезая его до самого плеча. Она пыталась сконцентрироваться на бое, но постоянно поглядывала в сторону Чунь Хуай Миня, сейчас вспарывавшего ещё одного разбойника от пупка до рта. Тот вёл себя как-то странно, его взгляд иногда словно был рассфокусирован, будто мыслями он был далеко и двигался на чистых инстинктах и отработанных за годы навыках. Чунь Хуай Минь и сам не мог объяснить своё состояние, взаправду двигаясь на отточенных в Долине Призраков инстинктах, просто его видения никак не прекращались. И каждое новое приходило с головной болью и подступающей тошнотой. Он чувствовал, что начинал слабеть, но заставлял своё тело продолжать двигаться. Чунь Хуай Минь наносил удары, полагаясь на слух, ибо перед глазами было что угодно, но только не противник. Очередной звон цзюцзебяней оповестил о нанесённом разбойнику смертельном ранении, но он этого не видел. Перед взором стояла расплывающаяся картина отца Чэнлина. Ветвь дерева медленно превращалась в очертания какого-то кабинета, наполненного ароматом сандала и чая. Сбоку стоял рабочий стол, а за ним стеллажи с книгами и свитками. У окна расположились вазоны с цветами. А самой длинной стене висело огромное полотно. Толстые и тонкие ветви сливового дерева, усыпанные розово-алыми цветами. Он протянул руку и аккуратно коснулся одной веточки, на которой были два цветка, один побольше и один поменьше, а ещё был нераспустившийся бутон. Маленькие пальчики погладили бутон. Сзади раздались шаги и на его плечо опустилась большая тёплая рука. Мальчик повернул голову, на него с нежной, но грустной улыбкой смотрел высокий мужчина в бело-голубых одеждах с пучком на голове. Это был его отец.       «Цзышу-гэ винит себя каждый раз, когда видит эту картину, но ведь он не виноват», — понуро произнёс мальчик.       «Он не виноват, но А-Янь оставил в его сердце слишком глубокий след», — Цинь Хуайчжан приобнял сына.       «Я верю, отец найдёт Чжэнь Яня-гэгэ, и этот бутон обязательно распустится, а когда это произойдёт, мы станем тремя братьями из Поместья Четырёх Сезонов. Старший — Цзышу-гэ, средний — Янь-гэгэ и младший — я», — улыбнулся Цзюсяо и в мыслях помолился богам, чтобы Чжэнь Янь обязательно нашёлся и он с ним встретился.       «Да, А-Сяо», — мужчина прижал к себе сына, а мальчик подумал о том, чем бы поднять настроение своему старшему брату Цзышу. Почему-то он был уверен, что обязательно встретится со своим вторым старшим братом и что Чжоу Цзышу больше не будет грустить.       Отбиваясь от атаки, Чунь Хуай Минь перехватил клинок цзюцзебяней и ранил им нападавшего, тот захрипел и упал, а молодой человек ощутил невыносимую боль в голове. Воспоминание с картиной резко сменилось на воспоминание с испуганным лицом маленького Чжоу Цзышу, пытавшегося схватить его за руку, а то превратилось в лицо маленького Вэнь Кэсина, дававшего ему имя «Чунь Хуай Минь».       Разобравшись со всеми разбойниками, мужчины огляделись и не нашли поблизости Чунь Хуай Миня. Во время боя им пришлось переместиться ближе к озеру, чтобы не запачкать кровью двор. Лорд Чжоу быстро оглянулся и нашёл молодого человека, стоящим у самого края берега, заметил его и Вэнь Кэсин.       —Хуай Минь! — крикнул он, стараясь привлечь к себе внимание, чтобы тот не оступился. Состояние его младшего брата было слишком странным, словно он не в себе. Однако его крик не помог, молодой человек пошатнулся и стал заваливаться назад.       Вэнь Кэсин и Чжоу Цзышу ринулись к нему, надеясь поймать. Чжоу Цзышу ощутил болезненную ностальгию, он снова не успевал схватить руку близкого человека, а в следующий миг потерял дар речи. Вэнь Кэсин был к Чунь Хуай Миню ближе всего, но и он не успевал дотянуться. Их взгляды пересеклись и молодой человек протянул руку.       —Чжэнь Янь-гэгэ… — произнёс он прежде, чем скрыться под водной гладью.