Если нам суждено, встретимся и за тысячу ли.

      Чжан Чэнлин сидел в своих покоях, теребя в руках расшитый алыми цветами белый шёлковый платок. На самом деле, этот платок принадлежал Вэнь Кэсину. Во время одной из тренировок мальчик неудачно приземлился после прыжка и, чтобы не разбить себе нос, выставил перед собой руки. Разумеется, он счесал все ладони. Так как он тренировался в тайне от Наставника, ибо одна фигура у него не получалась от слова «совсем», было бы трудно объяснить наличие кровящих ладоней тётушке Цю и Великому Шаману Наньцзяна, не выставив себя глупцом. Он знал, что мог рассказать правду: тётушка Цю обязательно бы поддержала его и даже предложила бы свою помощь, да и господин У Си не стал бы смеяться, а намекнул всё же рассказать обо всём Наставнику, только вот Чэнлин хотел сам понять свою ошибку. Да, Наставник и Младшие Мастера всегда были готовы прийти ему на помощь, и даже если Учитель в этот момент выглядел недовольным, он всё равно заново повторял и объяснял непонятный момент, но делал это так, что в итоге Чжан Чэнлин сам пришёл к пониманию. Вот поэтому сейчас он и желал сделать всё сам, и словно бы уже чувствовал, что именно делал не так, но из раза в раз сие понимание ускользало от него. Тяжко вздохнув, мальчик посмотрел на свои ладони и вдруг понял, что над ним кто-то навис. Подняв голову, он увидел Вэнь Кэсина, склонившегося к нему и смотревшего на счёсанные ладони.       —Снова занимаешься тайком. — кивнул мужчина, присаживаясь перед Чэнлином и доставая из своего рукава платок. — Я не буду говорить тебе, этого не делать, сколько не говори, а ты всё равно продолжаешь. Глупыш, я дам тебе один совет, — Вэнь Кэсин осторожно перевязал своим платком одну из ладоней мальчика, а потом достал его собственный платок из-за пояса и перевязал им вторую ладонь. — Отдохни. Не стоит торопиться взрослеть, если есть такая возможность. Да, никто не может быть ребёнком всегда и, по сути, ты уже взрослый человек, но иногда всем нам, независимо от возраста, требуется отдых. — Вэнь Кэсин сел рядом с Чэнлином, приобняв его за плечи, и тот сразу же прижался к своему дяде. — В мире ничто не вечно, а человек так тем более, наоборот, именно человеку легче всего сломаться. К сожалению, эту простую истину я сам понял лишь недавно, поэтому не хочу, чтобы ты повторял мои ошибки. Помнишь, что сказал твой Наставник про ошибки других людей?       —Если бы люди действительно учились на ошибках друг друга, войн бы не было, а династии не сменяли бы друг друга. — повторил Чэнлин слова Чжоу Цзышку, сказанные тем однажды.       —И твой Наставник во многом прав, — улыбнулся Вэнь Кэсин и достал из волос мальчика несколько листьев и веточек. — Но, как и везде, есть «но». Иногда людям удаётся понять, как не повторить ошибки других, вместо этого они совершают собственные. Порой куда более глупые. Совершать ошибки это нормально, это заложено в человеческой натуре. Но, когда ты совершаешь ошибку за ошибкой, нужно остановиться и оглянуться, ибо не все ошибки совершаются от глупости или алчности, некоторые совершаются нами из-за усталости, и при этом неважно, какой.       —Дядя Вэнь, ты сожалеешь об этих ошибках?       —Не обо всех, — спустя несколько мгновений честно ответил Вэнь Кэсин. — Но о некоторых очень. А теперь, — мужчина поднялся на ноги. — Мы идём к твоей тётушке Цю обрабатывать руки. Она сейчас вместе с А-Сян в лекарской. И ты рассказываешь им правду, иначе получится, как в прошлый раз.       Чэнлин посмотрел на улыбающегося Вэнь Кэсина и сам тихо засмеялся. Когда он пришёл к Цю Ци Цин и Гу Сян в прошлый раз с травмами и опять сказал, что упал, тётушка Цю и сестра Сян подумали, что его загонял Наставник, и ворвались к нему в кабинет со словами: «Брат Чжоу, мы, конечно, не Наставники Чэнлина, но тебе не кажется, что нужно немного сменить манеру обучения?». Глава Поместья Четырёх Сезонов так и застыл с чашечкой чая у рта, а у Цинь Цзюсяо выпала из рук кисть. Братья переглянулись друг с другом и посмотрели за спины девушек, где стояли Хань Ин и Чжан Чэнлин, принёсшие задания с разбором чертежей. Чэнлин хотел провалиться сквозь земли и пытался всех уверить, что он, правда, просто упал, но с тех пор Наставник и брат Хань стали пристальнее за ним наблюдать.       Вздохнув, Чжан Чэнлин убрал платок и посмотрел на двери покоев. Была в этом некая ирония: ему выделили те же покои, что были у него в школе Юэ Ян ещё при Гао Чуне, только тогда за его покоями не следил Князь Скорпионов. Ему так сильно хотелось побыть одному, но он буквально чувствовал на себе этот пронзительный взгляд.       —Ты всю ночь будешь следить за мной? — произнёс мальчик, открыв дверь. Он знал, что Се Ван его услышал, потому что тот бесшумно появился из ночных теней.       —Старшая сестра будет волноваться, если с тобой что-то случится, юный господин Чжан, — ухмыльнулся Се Ван, вставая так, чтобы за ним не было видно мальчика, а со стороны казалось, что он просто остановился у покоев. — К тому же, Чжао Цзин уже обратил на тебя внимание.       —Тётушка Цю не оценит и если ты будешь всю ночь бдеть у моих покоев.       —Старшая сестра слишком добра… — с мечтательной улыбкой протянул Се Ван.       —И справедлива, — кивнул Чжан Чэнлин, прищуриваясь. — Как-то раз она отрубила головы своему дяде и всей его семье.       —Наверное, это было прекрасное зрелище. Жаль, я не видел этого своими глазами.       Чжан Чэнлин заторможено моргнул. И почему именно Князь Скорпионов оказался младшим братом Цю Ци Цин? На самом деле, мальчик некоторое время думал, что потерянным братом его тётушки Цю может быть Цао Вэйнин, потому что Цю Ци Цин всегда была к нему добра и ласково звала А-Нин, но потом Цао Вэйнин немного рассказал о своих родителей, которых уже почти не помнил, и Чэнлин понял, что это не он. Наверное, уже тогда он пытался отодвигать от себя мысль, что Князь Скорпионов, спасший тётушку Цю на Совете Героев, а Чэнлин видел это своими глазами, хоть и мельком, напоминал ему его тётушку. Неожиданно сбоку раздалось покашливание, мальчик и молодой человек обернулись, сталкиваясь взглядами с Шэнь Шэнем.       —О, Глава Шэнь, доброй ночи. — улыбнулся Се Ван. Чжан Чэнлин быстро посмотрел на него, а потом перевёл взгляд на Шэнь Шэня.       —Чэнлин, Чжао Цзин что-то заподозрил, поэтому не покидай свои покои лишний раз, — выдохнул Шэнь Шэнь, слегка морщась: шрам, оставленный на его лице Цю Ци Цин, болел. Нахмурившись, мужчина повернулся к Се Вану. — А ты… Займись своими делами.       —Этим сейчас и занимаюсь. Видите ли, Глава Шэнь, сейчас лишь мне под силу убедить Чжао Цзина, что Вэнь Кэсин до последнего умудрялся скрывать правду от мальчика, поэтому Чжан Чэнлин, хоть и жаждет мести за своих родителей и презирает Владыку Долины Призраков, тяжело переживает, что человек, заботившийся о нём столько месяцев, оказался лицемерным предателем. — пожал плечами молодой человек. — Сейчас мы с вами в одной лодке, Глава Шэнь, помните об этом. Я помогал Чжао Цзину, но и вы наставили меч на детей своих друзей.       Улыбнувшись Чжан Чэнлину и поклонившись Шэнь Шэню, Князь Скорпионов прошёл мимо них, вновь скрывшись в ночной тьме. Мальчик был уверен, что тот находился где-то неподалёку, но теперь он совершенно его не ощущал. Чэнлин обернулся к Шэнь Шэню, было заметно, что услышанное неприятно по нему ударило, но мужчина не сказал в ответ на это ни слова. Вдобавок Шэнь Шэнь сам понимал, что слова Се Вана, сколько бы неприятны они не были, являлись чистой правдой. Он всё ещё помнил ту стычку в лесу, когда Чжан Чэнлин назвал Вэнь Кэсина сыном Чжэнь Жуюя и Гу Мяомяо. Направленный на него меч Чжоу Цзышу и смех Вэнь Кэсина, нет, Чжэнь Яня до сих пор снились ему в кошмарах, ведь, когда он узнал всю правду, ему отчаянно захотелось последовать за старшим братом Гао, но он должен был жить и искупать свои грехи, ибо, как сказал Цинь Синь Гэ: «Жизнь — вот порой самое страшное наказание».       Когда Шэнь Шэнь ушёл после того разговора в лесу, в его голове одна мысль перекрывала другую. Было столько вопросов и ни одного ответа. Чжоу Сюй, чьё настоящее имя Чжоу Цзышу, был Главой Поместья Четырёх Сезонов и наверняка являлся тем самым учеником Цинь Хуайчжана, которого тот иногда ласково при них называл «Шу-эр», а Повелитель Долины Призраков Вэнь Кэсин, на самом деле, оказался Чжэнь Янем. И в довесок ко всему этому Чжан Чэнлин всё знал и не испытывал ненависти к человеку, что, по сути, убил его семью и уничтожил школу Зеркального Озера. Шэнь Шэнь чувствовал, что во всей этой истории была какая-то неизвестная переменная. Каким образом Чжэнь Янь вообще оказался в Долине Призраков да ещё и её Владыкой стал? Мужчина помнил, что двадцать лет назад Глава Долины Целителей выгнал Чжэнь Жуюя с его семьёй из школы, но тогда им помог Цинь Хуайчжан, после чего о них вообще ничего не было слышно, поэтому многие думали, что они просто живут мирно где-то на окраинах Цзянху. Однако теперь получалось, что они были мертвы… Мертвы двадцать лет, и к этому определенно приложили руку Призраки. Вопрос только: почему они мальчика оставили в живых? И почему Чжоу Цзышу назвал его своим шиди? Мог ли Цинь Хуайчжан успеть принять его в ученики? В принципе, это было вполне свойственно ему. А ещё, говоря о Цинь Хуайчжане, Справедливый Призрак, Чунь Хуай Минь… Почему он так сильно был похож на него? Словно слегка размытое отражение. Что, чёрт возьми, всё это время происходило у него прямо под носом? Думая об этом, Шэнь Шэнь вспомнил, как отдалился от них Чжан Юйсэнь как раз именно двадцать лет назад и как незадолго до своей смерти, когда они совершенно случайно столкнулись недалеко от Юэ Чжоу и распили вино в чайной, Чжан Юйсэнь сказал: «Шэнь-ди, мы такие же убийцы, как и наш брат. Мы сами вынудили призраков стучаться в наши дома». Сколько он не пытался тогда вытянуть из него что-то ещё, его старший брат был глух к его словам, в итоге они поссорились и разошлись на неприятной ноте, а через несколько месяцев Долина Призраков уничтожила школу Зеркального Озера. Тогда он воспринял его слова буквально, сейчас же задумывался: а мог ли его брат уже тогда подозревать или точно знать, что среди них всё это время был предатель?       Мысли о предателе посещали его уже не в первой. И сначала он искренне винил во всём Долину Призраков. Первые подозрения неладного закрались к нему, когда Гао Сяолянь, строго воспитанная и разумная девушка, чуть ли не ворвалась в его покои в Юэ Яне посреди ночи, прося срочно разыскать Чжан Чэнлина и тех, кто его забрал, ибо они знали, кто всё это время дёргал за ниточки из темноты, а ещё она просила его не верить Чжао Цзину. Тогда он подумал, что Гао Сяолянь немного не в себе из-за смерти отца, только вот следующим же утром девушка пропала. Чжао Цзин обвинил в её похищении Долину Призраков, однако серьёзных подвижек для её поиска не сделал, что Шэнь Шэнь понял уже значительно позже. Именно тогда он вспомнил Совет Героев, напоминавший ему скорее фарс, чем собрание Героев Улиня и Цзянху. Действия сына Лун Цюэ и Долины Призраков определенно были направлены на осквернение Гао Чуна, поэтому легко было подумать, что это Хозяин Долины Призраков строит им козни, но был во всём этом один момент, на который он сразу не обратил внимания. Его второй старший брат. Чжао Цзин. Вместо того, чтобы отрицать сказанное, ибо они все знали, что это была клевета, он призвал Гао Чуна покаяться и утверждал, что они уже проиграли. Казалось бы, он не был заодно с клеветниками, но его слова, по сути, стали спусковым механизмом. Вот тогда-то мужчина и понял истинный смысл слов Гао Сяолянь, но распространившийся по Цзянху Сборник Призраков вновь пошатнул уверенность. Нет, хотя бы в этот раз ему нужно было не рубить сгоряча, а сесть и поговорить с Чжэнь Янем, но, когда Шэнь Шэнь вернулся к заброшенной хижине, та была уже пуста, следы от неё расходились в две разные стороны, а потом и вовсе обрывались.       Вспомнив, что Чжоу Цзышу упомянул Поместье Четырёх Сезонов, Шэнь Шэнь решил двигаться туда, ибо сейчас для тех, на кого объявили самую настоящую охоту, сейчас это было самое безопасное место: забытая школа, молва о коей давно стихла. А ещё, коли Чунь Хуай Минь и Чжэнь Янь были правы, Гао Сяолянь находилась у Ядовитых Скорпионов, а те определенно были в сговоре с Чжао Цзином, значит своими силами ему племянницу было не вытащить, поэтому он был готов склонить голову перед Чжэнь Янем и его семьёй, прося их помощи. Но к своему несчастью Шэнь Шэнь никогда не был в Поместье Четырёх Сезонов, лишь в его окраинах, к коим он и решил двигаться, а на месте уже спросить у местных жителей о расположении школы, всё же прошло немногим более десяти лет, старожилы должны помнить Поместье. Однако чего Глава школы Да Гу не ожидал, так это посреди пути услышать о пожаре в разрушенной школе Зеркального Озера, после которого от некогда одной из прекраснейших школ Улиня не осталось совершенно ничего.       Путь до земель, находившихся под покровительством Поместья Четырёх Сезонов, занял у него несколько месяцев, и всё это время Шэнь Шэнь только и слышал, что о Долине Призраков да о том, что Чжао Цзин собирается повести воинов Цзянху против Призраков и очистить мир от этой заразы, но чем ближе он был к Поместью, тем меньше становилось подобных россказней, пока они не исчезли вовсе. Казалось, здешние земли жили совершенно иначе: не боялись Призраков, радовались празднику… Ощутив боль в груди, Шэнь Шэнь остановился и облокотился на ближайшее дерево. В городе ему сказали, что если пойти вверх по горе, а потом свернуть налево, можно выйти на более короткую дорогу к школе, но кто же знал, что долгие месяцы походов скажутся на его здоровье. Шрам на левой стороне его лица снова начал болеть, в груди жгло, а перед глазами плыло, даже ветка дерева, на которую он опирался при ходьбе, казалась ему неподъёмным грузом. По мере того, как он поднимался в гору, снега становилось больше, а его одежды и обувь не были предназначены для зимы. В какой-то момент перед глазами всё начало темнеть, а потом мужчина ощутил холод снега на своей щеке, после чего всё исчезло.       Открыв глаза, Шэнь Шэнь понял, что у него немного болит голова, а тело будто свинцом налилось. Он лежал в тёплой постели, по покоям стелился приятный аромат ягод и сосен, а через окна проникал яркий белый свет. С улицы доносились радостные голоса, какие-то крики, смех и грохот петард. Точно… Сейчас все праздновали Новый год. Но где он находился? Стоило Главе школы Да Гу приподняться, как за дверью послышались тихие, похожие на девичьи, шаги, а потом дверь открылась и перед мужчиной появилась живая и вполне себе здоровая Гао Сяолянь. Поверх бело-серебристых одежд с алой вышивкой была накинута красная накидка, отделанная мехом. Щёки мороз украсил румянцем, в потерявших после смерти отца блеск глазах вновь плескалась жизнь, а в руках девушка держала поднос с тёплым отваром.       —Вы пришли в себя, дядя Шэнь. — улыбнулась Гао Сяолянь, ставя поднос на столик и садясь рядом с ним. Шэнь Шэнь ничего не понимал.       —Сяолянь? — спросил он чуть хриплым голосом. — Где мы? И как ты тут оказалась? Я думал, тебя похитили, искал…       —Это долгая история, дядюшка Шэнь, — уголки губ девушки опустились. — Я всё вам расскажу, но сначала выпейте отвар и ещё… Прошу, главное, не волнуйтесь. Вы в летнем поместье господина Цинь Хуайчжана, недалеко от Поместья Четырёх Сезонов, вас нашли без сознания… — но договорить она не успела.       —Дева Гао, задохлик Шэнь всё ещё… — на пороге появилась Лю Мин Шан с сундуком с лекарствами. — О, очнулся. — выплюнула женщина, приподнимая бровь. Шэнь Шэнь потерял дар речи при виде той, кого считал мёртвой уже много лет.       —Лю Мин Шань? Ты же мертва… — прохрипел Шэнь Шэнь, сжимая в кулаке одеяло. Гао Сяолянь подскочила на ноги, переводя беспокойный взгляд со своего боевого дядюшки на Лю Мин Шан.       —Должна была быть. — холодно поправила женщина. — Но меня нашла госпожа Ло и забрала в Департамент Неверных, на поместье которых ты и Гао Чун напали. — Лю Мин Шан никогда не смогла бы забыть, как девушка, которую она считала подругой, сговорилась с её женихом, и вместе они заявили, что она совершила прелюбодеяние с каким-то соучеником на несколько лет младше её. Сколько бы Лю Мин Шан не пыталась, ей так и не удалось доказать обратное. Её с позором выгнали из школы и даже семья отказалась от неё. В отчаянье она решила сброситься со скалы, но зацепилась за торчащие корни дерева и выжила. Если бы тогда её не нашла Ло Фумэн, кто знает, где бы она была сейчас. — Какая ирония, ты в поместье, наполненном Призраками, и спасли тебя тоже Призраки. — заметив, что мужчина собирается от крыть рот, женщина на повышенном тоне произнесла. — Просто заткнись и выпей это чёртово лекарство, Шэнь Шэнь.       —Дядя Шэнь, вы знаете госпожу Лю Мин Шан? — спросила Гао Сяолянь, когда женщина вышла.       —Да, — буркнул Глава школы горы Да Гу, не желая признавать, что когда-то буйная и неугомонная Лю Мин Шан нравилась ему, но она уже была помолвлена с другим, а потом её обвинили в пороке, и он, как и все другие, усомнился в ней. Когда же он, обдумав всё, понял, что она просто не могла совершить подобного, округу уже облетела весть о её смерти. — Сяолянь, объясни мне, что происходит. Сейчас же. — как можно спокойнее произнёс Шэнь Шэнь и всё же выпил противный на вкус отвар.       Толком не зная, с чего начать, Гао Сяолянь решила рассказать всё по порядку с того момента, как Шэнь Шэнь отправил её отдыхать в ту ночь. Дева Гао поведала, как её похитили Ядовитая Бодхисаттва и Прекрасная Архат, как Князь Скорпионов держал её вместе с живым Дэн Куанем сначала в школе Озера Тай, а потом, усомнившись в Чжао Цзине, тайком перевёз прямо в Юэ Ян. О том как позже Се Ван умудрился выкрасть Цю Ци Цин, как он оказался её давным-давно потерянным младшим братом и сыном бывшего Князя Се из Линнани, как они составили план, обдурив Чжао Цзина, Окно Небес и Призраков, как их привезли в Поместье Четырёх Сезонов, где Вэнь Кэсин с Великим Шаманом Наньцзяна и Цю Ци Цин подняли на ноги Дэн Куаня. Рассказала о том, что Князь Скорпионов обратился против Чжао Цзина и заключил сделку с Повелителем Долины Призраков и Главой Поместья Четырёх Сезонов, о том, какую роль в этой сделки играет она и Дэн Куань, а так же о том, кто на самом деле Вэнь Кэсин, Чунь Хуай Минь и Цю Ци Цин, а ещё что Шэнь Шэня нашли у дороги Лю Мин Шан с девушками и Призрак Пожирающий Трупы, отправившиеся в город по поручению Ло Фумэн и Лю Цяньцяо за продуктами.       Шэнь Шэнь думал, что его голова просто взорвётся. Слушая племянницу, он понимал, каким идиотом был всё это время. Когда чуть позже к ним заглянула сама Ло Фумэн, мужчина впервые за долгое время испытал стыд, но Трагикомичный Призрак уверила его, что не ей решать судьбу Главы Шэня, а Повелителю и Лорду Чжоу, коим она уже всё сообщила. К слову, именно с ними он больше всего и желал встретиться.       Не сказать, что кто-то из них был рад его видеть, даже Чжан Чэнлин смотрел волком, стоя рядом с высоким молодым человеком, которого Гао Сяолянь называла Хань Ином. Шэнь Шэнь перевёл взгляд с Вэнь Кэсина на Цинь Цзюсяо: жизнь и правда умела подкинуть неожиданные сюрпризы. Он помнил, как до Союза Пяти Озёр долетали слухи о потере Цинь Хуайчжана, но тот тогда отгородился ото всех, кроме своего друга, который когда-то отдал ему Лазурный Диск и ключ. Сейчас сын Цинь Хуайчжана стоял прямо перед ним, разделяя мнение Вэнь Кэсина о нём. А кто мог подумать, что эта девушка, Цю Ци Цин, окажется дочерью Князя Се? Раньше Чжэнь Жуюй с Гу Мяомяо и Цинь Хуайчжаном часто вспоминали правителя Линнани, Князя Се, и его жену, что была родом из Долины Целителей. Со стороны эти три семьи выглядели как ещё один своеобразный Союз. Иронично, но теперь их дети стояли перед ним всё тем же нерушимым Союзом. Шэнь Шэнь понимал, что он должен извиниться, ведь его действия также привели к тому, что они сейчас имели. Вряд ли эти дети могли простить его, но, даже если и не простят, он должен им помочь, хотя бы сейчас. Его действия и желания не изменят прошлого, однако они могут сделать будущее немного лучше, а сейчас ему уже и не надо иного.       —Чжэнь Янь… Нет, Вэнь Кэсин, — начал мужчина, но Вэнь Кэсин прервал его.       —Для начала хоть на ноги встаньте, Глава Шэнь. У вас сильное истощение и повышенная температура. После поговорим. — сказав это, Вэнь Кэсин сжал кулаки и, резко развернувшись, покинул покои, а за ним вышли и все остальные. Только после этого Шэнь Шэнь увидел ещё двух мужчин: того, кто передал печать Слова Чести его брату Гао Чуну и ещё одного, похожего на монаха. Оба странно посмотрели на него, один усмехнулся, другой покачал головой.       Шэнь Шэнь глубоко внутри себя знал: его не простят, но он был готов это принять. Это его наказание. Да, его включили в план, ему доверили Чжан Чэнлина, но его не простили. Они просто перекинули подвесной мост над пропастью, дабы раз и навсегда покончить с этой историей. Чжоу Цзышу сказал: «Иногда нам приходится наступать себе на горло, Глава Шэнь», — и был абсолютно прав. Когда же Шэнь Шэнь отойдёт в мир иной, он будет молить о прощении своих братьев, Чжэнь Жуюя с Гу Мяомяо, Цинь Хуайчжана с его женой, Князя Се с его женой и Жун Сюаня с Юэ Фэн.       Глава Шэнь резко вынырнул из своих воспоминаний, услышав тихий хлопок дверей покоев Чжан Чэнлина. Этот мальчик должен был прикидываться, что до самого конца не знал правды о Вэнь Кэсине и его подручных, которые собирались использовать его в своём плане. По легенде, выдуманной ими, Шэнь Шэнь, ища Чжан Чэнлина, случайно столкнулся с Призраками, похитившими мальчика, и раскрыл ему правду, после чего забрал Чэнлина с собой, но тот теперь терзается муками, ведь человек, присматривавший за ним долгие месяцы, оказался убийцей его родителей и собирался использовать его самого аки разменную монету. Чэнлин должен презирать его и колебаться. Стоило мужчине вспомнить реакцию Чжан Чэнлина, когда ему сказали, что он должен выстрелить в Вэнь Кэсина, как он всегда тяжело вздыхал. В тот момент этот ребёнок выронил из рук чайничек, с которого разливал чай. «Я никогда не смогу сделать этого, дядя Вэнь! Даже не просите, я не выстрелю в вас!» — выкрикнул Чжан Чэнлин в тот раз. Никакие слова не могли его переубедить, пока мужчина не стал невольным свидетелем одной сцены…       Чжан Чэнлин тренировался посреди сада вместе с Хань Ином, хотя со стороны больше было похоже, что он выпускает свой пар, когда к ним подошла Гу Сян со словами, что Хань Ин зачем-то срочно понадобился Цинь Цзюсяо, а Чэнлин пока может немного отдохнуть, всё равно брат Хань должен был быстро вернуться. Только вот вместо Хань Ина в беседке появились Чжоу Цзышу и Вэнь Кэсин. Глава школы Да Гу не слышал всего их разговора, но последние слова услышал чётко.       —Чэнлин, если не выстрелишь ты, не выстрелит никто. Своей стрелой ты не убьёшь своего дядю Вэня, но спасёшь его. Ты дашь надежду всем нам. — кивнул Чжоу Цзышу.       —Но коли ты не желаешь, мы больше не будем тебя заставлять, — улыбнулся Вэнь Кэсин. — Ибо это твоё решение, и мы будем его уважать.       Шэнь Шэнь уже собрался уходить, всё же если его слишком долгое присутствие заметят у покоев Чжан Чэнлина, это тоже может вызвать определенного рода подозрения. Всем было прекрасно известно, что в прошлом у них были не самые лучшие отношения дядя-племянник, а теперь Чэнлин и вовсе должен был играть огородившегося от всего мира. Развернувшись, мужчина увидел двух слуг, приближающихся к покоям мальчика с подносами, на которых были еда и чай, накрытые плетеной грелкой.       —Молодой господин Се отправил это юному господину Чжану. — пояснил юноша-слуга, пока девушка-служанка не отрывала глаз от пола.       —Он действительно почти ничего не съел. — кивнул Шэнь Шэнь и ушёл, бросая напоследок взгляд в ту сторону, где на дереве сидел Се Ван.       Стоило только Шэнь Шэню скрыться за поворотом, слуги подняли свои головы и переглянулись. Служанка постучала в дверь и вдруг заговорила другим голосом: «Юный господин Чжан, молодой господин Се послал вам еду и чай». Через мгновенье двери перед слугами распахнулись, а на пороге появился Чжан Чэнлин с широко раскрытыми глазами. Быстро осмотревшись, он впустил девушку с юношей в покои и закрыл двери.       —Дядюшка Цинь? Тётушка Цю? Как вы здесь оказались? Это же слишком опасно..! — громко шептал мальчик, пока замаскированные Цинь Цзюсяо и Цю Ци Цин расставляли на столе еду и чай, среди коих были булочки и печенье сестрицы Сян, мясо в сладком соусе с овощами и фрикадельки в курином бульоне с луком тётушки Цю, а также битые огурцы и салат из капусты с луком, перцем и морковью тёти Ло Фумэн.       —А теперь, Чэнлин, ты садишься и ешь. — строго произнёс Цинь Цзюсяо. — Если дагэ узнает, что ты объявил голодовку, он снова без сознания свалится.       —Дядя Вэнь пришёл в себя? — ахнул мальчик, чувствуя, как с его сердца падает гора.       —Да, сейчас с ним всё хорошо. И с твоим Наставником тоже. Уже скоро ты с ними увидишься. — улыбнулся Цинь Цзюсяо, взъерошив волосы на голове Чэнлина. Обрадовавшись, Чжан Чэнлин крепко обнял их обоих, улыбаясь. Переглянувшись с Цю Ци Цин, они прижали ребенка к себе, поглаживая по голове и спине.       Видимо, услышав хорошие новости, Чэнлин наконец отпустил себя, поэтому у него разыгрался зверский аппетит, из-за чего они только и успевали подкладывать ему еду. Глядя на дующего мальчика, они вспомнили, как готовили новогодний пир и чуть не засмеялись в голос.       О возвращении с рынка Е Байи и монаха У в Поместье узнали сразу, так как всех Призраков от ворот словно сдуло, за исключением бедняги Цзян Чу Юаня, носившегося по всей округе с инструментами, дабы подлатать там, где скажут.       —Цзян-как-там-тебя, иди сюда.       —Он Цзян Чу Юань, Байи. — с улыбкой вздохнул монах У.       —Неважно. — отмахнулся Бессмертный с горы Чанмин, уже мечтая, как отдаст чёртову корзину этому парню, а сам пойдёт потолкует с одним гордодёром, но надеждам его не суждено было сбыться, ибо раздавшийся крик Вэнь Кэсина: «Цзян Чу Юань!» — заставил вздрогнуть молодого человека. — Он сам справиться что ли не может?       —Простите, Бессмертный Е, но Повелителя я боюсь больше. — быстро выпалил Цзян Чу Юань и стрелой умчался в сторону кухонь, куда с недовольным видом пошёл Е Байи, а за ним и улыбающийся монах У, которому поход на рынок очень даже понравился, учитывая, что он не занимался подобным уже очень давно.       По всей школе девушки и молодые люди бегали с тряпками и вёдрами, вымывая каждый уголок, некоторые из них просушивали постельные принадлежности, другие вешали фонари, гирлянды и другие украшения, пока мужчины постарше латали кое-где крыши и разгребали снег в садах и на дорожках. Около кухни Чжоу Цзышу вместе с Цзян Чу Юанем кололи дрова, коих сегодня потребуется много, Цао Вэйнин вместе с Чжан Чэнлином разводили огонь в очаге, после чего молодой человек пошёл помогать Цинь Цзюсяо переносить кувшины с вином, Гу Сян месила тесто, Цю Ци Цин нарезала овощи, а Вэнь Кэсин разделывал рыбу. Заметив приближение двух мужчин, Вэнь Кэсин отвлёкся и ехидно улыбнулся.       —Доволен собой, мелкий поганец? — Е Байи поставил корзину на пол и та закукарекала на всю округу. Монах У с мягким смешком передал свою корзину Чэнлину, чтобы тот её разгрузил.       —А тебе тяжело доброе дело даже в Новый год сделать? — усмехнулся Вэнь Кэсин, краем глаза наблюдая, как монах У достаёт из корзины петуха и осторожно ставит его перед миской с вином, чтобы животное подуспокоилось.       —Да куда ж мне до такого филантропа! — усмехнулся Е Байи. — Ты некоторых так облагодетельствовал, что они ещё три жизни тебя не забудут.       —Ну, не всем же терять своё имя в веках. — пожал плечами Вэнь Кэсин.       —Байи, — вмешался монах У, оказываясь рядом с Бессмертным и кладя ему руку на талию. — Давайте не будем ссориться, Новый год как-никак.       —Вот же лис. — прошипел Бессмертный с горы Чанмин на монаха У, поглядывая на его руку, шарившую по талии и спине Е Байи.       —Он хоть лис, а не старая жаба. — вскинула брови Цю Ци Цин. — И что только вы нашли в этом старом скандалисте?       —Слушай ты..! — возмутился Е Байи.       —Любовь зла, полюбишь и козла.       —Нет, дагэ. Думаю, здесь лучше сказать: любовь зла и всякие козлы этим пользуются. — А-Цин встала рядом со старшим братом, и оба растянули губы в улыбках.       —Чэнлин, тебе надо всего лишь отрубить голову петуху этим ножом. — поясняла Гу Сян, уже привыкшая к вечным перепалкам.       —Эй, ученик Цинь Хуайчжана и сын Цинь Хуайчжана, лучше угомоните своих балаболов, иначе Новый год вы начнёте с похорон.       —Ну, какие похороны, Байи?! — ахнул монах У, прижимаясь к Е Байи и стараясь увезти его с кухни. — О чём ты говоришь? Лучше идём, выпьем тёплого сливового вина, полюбуемся видами. Ты только посмотри, как у тебя напряжены плечи. Ай-яй-яй!       Монах У буквально утащил Е Байи, не давая вставить ему ни слова. Лорд Чжоу и Цинь Цзюсяо перевели взгляды на Вэнь Кэсина и его младшую сестру, что, судя по их виду, были очень довольны собой и вернулись к приготовлению праздничного ужина. Гу Сян всё ещё пыталась объяснить Чэнлину, что нужно делать, а потом на несколько мгновений воцарилась тишина. А-Сян отвернулась на мгновение, в которое прямо за её спиной Чэнлин, зажмурившись, замахнулся на петуха, но вогнал нож в дощечку. Петух с криком подскочил и с перепугу ринулся на Чэнлина, пустившегося от того наутёк. Все резко обернулись, а Цзян Чу Юань отскочил в сторону, дабы не столкнуться с мальчиком и перепуганным петухом.       —Чэнлин, петух боится тебя больше, чем ты его! — крикнула Цю Ци Цин.       —Тётушка Цю..! — жалобно протянул Чжан Чэнлин.       Закатив глаза, девушка сменила нож и одним движением кинула его в петуха, снося тому голову. На миг животное замерло, голова отлетела в сторону, у Чэнлина округлились глаза, а затем уже дохлая тушка петуха, издавая хлюпающие и пищащие звуки, начала скакать туда сюда, молотя крыльями и разбрызгивая кровь, но вскоре перестала, окончательно испустив дух. Чжан Чэнлин, затаив дыхание, смотрел на мёртвого петуха, Цао Вэйнин с открытым ртом смотрел на Цю Ци Цин, у А-Сян выпала из рук тряпица, Чжоу Цзышу заторможено моргнул, пришедший на кухню с вёдрами рыбы Хань Ин застыл на месте, даже его лицо вытянулось от шока, Вэнь Кэсин и Цинь Цзюсяо смачно ударили себя ладонями по лицу, и тут раздались хлопки. Цзян Чу Юань быстро хлопал в ладоши, выглядя поражённым. На мгновенье молодой человек задумался: смог бы он также? Услышав хлопки у своего уха, Лорд Чжоу обернулся, и Цзян Чу Юань, сразу прекратил, спрятав руки за спиной.       —Хань Ин, ты не колонна. Тащи сюда эти вёдра, — А-Цин деловито отложила нож и поправила передник. — Надо петуха ошпарить. Цзян Чу Юань, помоги Хань Ину, сейчас зальём эту тушку кипятком.       —А-Цин… — выдохнул Вэнь Кэсин, отложил свой нож, опустил один из своих длинных широких рукавов, разок намотав его на руку, и шлёпнул девушку по мягкому месту. — Сколько мне тебя манерам учить?! Ты без часу замужем!       —Я ничего не вижу… — пропел себе под нос Цзян Чу Юань, впервые видевший подобное поведение у своего Владыки. Стараясь не смотреть в сторону перепалки, Цзян Чу Юань подошёл к Хань Ину. — Брат Хань, давай уже… — он посмотрел сначала на тушку петуха, потом на Чжан Чэнлина. — Добьём этого петуха.       —Что здесь произошло? — нахмурился Хань Ин. — Я издалека крики слышал.       —Не заставляй меня это пересказывать, я ещё хочу походить со своими глазами и языком.       Петуха они в итоге всё-таки ошпарили, общипали, разделали и отправили в бульон, после чего их отправили выносить отходы, часть которых можно было отдать недавно приобретённой домашней скотине. Раскладывая ботву курам и уткам, Цао Вэйнин посмотрел на Цзян Чу Юаня, что был немногим старше него.       —Брат Цзян, ты очень уважаешь брата Чжоу и Учителя. — улыбнулся Цао Вэйнин.       —Скорее боится. — ухмыльнулся Хань Ин.       —На правду не обижаются, брат Хань. — пожал плечами Цзян Чу Юань. — Но, на самом деле, куда больше я боюсь госпожу Цю.       —Почему? — в один голос спросили Хань Ин и Цао Вэйнин.       —У Главы Чжоу всегда это суровое выражение лица. Повелитель сразу убьёт. Господин Цинь поможет Повелителю. Госпожа Гу может очень громко крикнуть. А вот госпожа Цю… Отправит тебя в недра Диюя с милой улыбкой. Как-то раз она заставила меня собирать очень ядовитые травы, а в другой раз отправила к подножью Цинъя ловить змей, некоторые из которых тоже были ядовитыми. И не возразишь да не откажешь же ей. — вздохнул Цзян Чу Юань.       —Брат Цзян, не оборачивайся. — сглотнул Хань Ин.       —Почему? — вскинул брови и оглянулся молодой человек. Поместье Четырёх Сезонов сотряс крик ужаса. Прямо позади Цзян Чу Юаня стояли Гу Сян и Цю Ци Цин со сложенными на груди руками.       —Идём, Цзян Чу Юань, у меня есть для тебя дела. — мило улыбнулась А-Цин и взглядом потащила за собой горе-Призрака.       —Сам себе могилу вырыл, дурень. — хмыкнула А-Сян и повернулась к жениху и Хань Ину. — Ладно, у этого мозгов нет, — ударила она по плечу Цао Вэйнина. — Но ты-то, брат Хань, вроде умный!       Развернувшись, Гу Сян направилась прочь, а молодые люди за ней с криками: «А-Сян!» и «Сестра Гу!».       Е Байи, вместе с монахом У сидевший в беседке и пивший тёплое вино, ухмыльнулся, наблюдая, как Цзян Чу Юань тащится за Цю Ци Цин, словно на казнь идёт.       —Докудахтался. — усмехнулся Бессмертный и осушил свою чашу.       —По молодости многие совершают ошибки.       —Ошибки? Этот идиот только из одного омута выбрался и с разбегу нырнул в другой! — тьфукнул Е Байи.       —Как бабки базарные… — прицыкнул проходивший мимо с подносом Вэнь Кэсин.       —Тебе помочь, Кэсин? — оживился монах У.       —Иди готовь..!       —Байи, куда приятнее есть пищу, приготовленную всем вместе. — пустился мужчина в свои речи.       —Если ты сейчас не заткнёшься сам, это сделаю я. — предупредил Е Байи.       —Если ты сделаешь это своими губами, я буду не против.       Вэнь Кэсина аж передёрнуло от услышанного.       —Ты только посмотри, как скривился. Сам-то не лучше.       —Давно за сотню, а всё туда же. — фыркнул Вэнь Кэсин.       —Лао Вэнь! — неожиданно раздался недовольный окрик Чжоу Цзышу.       —Беги к своему любовничку, а-то от постели отлучит. — ухмыльнулся Бессмертный.       —Цзюсяо! — через мгновенье послышался уже грозный крик А-Цин. Вэнь Кэсин вскинул бровь и обернулся на шедшего позади него Цинь Цзюсяо. Братья смотрели друг на друга, совершенно не догадываясь, что они натворили.       Цинь Цзюсяо улыбнулся, даже искусная маска на его лице не могла скрыть блеск глаз. Молодой человек поднял голову, наблюдая, как Чэнлин помогает А-Цин убрать со стола и благодарит за вкусный ужин. Их дорогой ребёнок был в порядке и даже накормлен, так что им было пора уходить. Взяв с Чжан Чэнлина обещание, что он не будет лишний раз высовываться, но, в случае чего, станет держаться ближе к Шэнь Шэню или Се Вану, Цинь Цзюсяо с Цю Ци Цин обняли мальчика и покинули его покои, сливаясь с тенями. Чэнлин посмотрел в окно, он был готов поклясться, что Князь Скорпионов сидел на ветке дерева в тени и жевал что-то, наверняка приготовленное старшей сестрой.       Покинув школу Юэ Ян, Цю Ци Цин с Цинь Цзюсяо заглянули в чайную, которую держали девушки из Департамента Неверных, дабы сменить одежды слуг на другие, после чего поспешили обратно в поместье Ло, но не успели они и порога переступить, как наткнулись на Чжоу Цзышу и Вэнь Кэсина. Эти двое стояли в одной позе, вскинув бровь. У молодого человека и девушки проскочила мысль бежать, но старшие братья схватили их быстрее и потянули в дом. Цзян Чу Юань, ставший невольным свидетелем, сглотнул.       —Господин Цинь, всё ли будет в порядке?       —Повелитель и Лорд Чжоу их слишком любят, — по-доброму хохотнул Цинь Синь Гэ. — Так что, даже если и убьют, потом воскресят. Ты, дурачок, главное, под горячую руку не попадись, иначе улетишь под горячую ногу.       —Господин Цинь Синь Гэ! — возмутился Цзян Чу Юань.       —Ладно-ладно, идём. — мужчина похлопал молодого человека по плечу. Им пора было начать готовиться к предстоящему.

***

      Там, где ещё несколько месяцев назад возвышалась стела, символизирующая собой Союз Пяти Озёр, теперь стояла достаточно большая круглая деревянная площадка, во главе которой сейчас находился алтарь. По бокам от площадки находились барабаны, звук коих оповестил собравшихся героев и школы Улиня о начале Совета Героев. Спустя много лет Долине Призраков наконец-то был положен конец, поэтому данный Совет был созван, чтобы почтить память павших Героев и избрать Главу Улиня. С первым ударом барабанов гул среди сект смолк, со вторым ударом барабанов все присутствующие сложили перед собой руки, а с третьим — склонились, держа руки над головой. Очередной «зов» барабана оповещал о каждом поклоне, пока на некоторое время в округе не установилась тишина, после чего барабан прогремел в последний раз, ознаменовав начало Совета Героев. Чжао Цзин и Шэнь Шэнь сели на свои места недалеко от алтаря, Се Ван и Чжан Чэнлин встали за их спинами. Мальчик забегал взглядом по собравшимся школам, надеясь отыскать свою семью, но их не было. Тихо вздохнув, он исподлобья посмотрел на Князя Скорпионов, незаметно потиравшего свой перстень под рукавами. Было странно видеть, как этот человек волнуется.       —Когда мы собирались идти на Долину Призраков, перед нами стояла лишь одна, единая для всех, цель. — начал настоятель Цы Му, перебирая деревянные чётки. — Хоть мы и принадлежали к разным школам, а наши стили были различны, мы сумели объединиться. Благодаря единым силам мы свергли Долину Призраков, а ещё через большие потери усвоили суровый урок: нас легко одолеть, когда мы порознь, и невозможно сломить, когда мы вместе. Мы должны следить за порядком, но делать это всем одновременно невозможно, поэтому сегодня мы должны выбрать того благородного героя, что возглавит Улинь и будет направлять всех нас по пути истинному.       —Думаю, всем здесь присутствующим известно о добродетелях Мастера Цы Му, к тому же немногие могут сравниться с ним по силам, а школа монастыря Шаолинь издревле была известна своей безупречной репутацией. — заговорил Шэнь Шэнь, когда гул одобряющих голосов стих. — Поэтому я предлагаю кандидатуру Мастера Цы Му.       —Благослови тебя Будда, — склонился Мастер Цы Му. — Благодарю за столь тёплые слова, Глава Шэнь, но я уже не молод и не смогу справиться с прытью юных.       Шэнь Шэнь поджал губы и кивнул. Что ж, примерно, такого ответа он и ожидал, но сейчас было важно иное — он положил начало, настроив всех на необходимый лад, и немного выиграл времени, дабы все главные действующие лица заняли свои места.       —Я бы тоже хотел предложить кандидата, — кивнул Чжао Цзин. — Главу школы Меча Лёгкого Ветра, Мо Хуайяна. Он долгое время совершенствовался и продолжает сие дело до сих пор, его навыки на совершенно ином уровне, а о его чести и благородстве слагают легенды. Все мы воины и должны последовать за сильнейшим из нас.       —Герои, — поднялся Мо Хуайян, оглядев школы. — Сегодня мы должны выбрать Главу Улиня. Он должен быть не только благородным и следовать заветам чести, но и обладать качествами лидера. Наш печальный опыт также показал, что будущий Глава должен быть ещё и хитёр, решителен, а в случае чего суметь повести за собой армию. Среди нас лишь один человек подходит под все эти критерии, и это нынешний Глава Союза Пяти Озёр, Глава Чжао. Согласны ли вы со мной?       По толпе покатились восклицания и высказывания в поддержку слов Мо Хуайяна. Шэнь Шэнь, прищурившись, скосил взгляд на Чжао Цзина. Чэнлин ещё раз обвёл округу взглядом и незаметно переглянулся с Се Ваном. Тем временем Мо Хуайян продолжил:       —Глава Чжао изрёк верную мысль: будущий Глава должен быть Мастером боевых искусств. Так, почему же нам не устроить честную битву и в ней не выбрать Главу Улиня?       Эта идея также нашла отклик среди других школ. Чжао Цзин тихо вздохнул. По его виду Се Ван понял, что не совсем на это рассчитывал мужчина, но отказаться он не мог. Всему Цзянху было известно, что из-за давней травмы он не мог больше культивировать своё боевое искусство, однако совершенно никто не знал, что Чжао Цзин давно разобрался с этой проблемой, ибо травма не была нанесена Ло Фумэн, как он сам как-то сказал Се Вану, так как это было отравление. Яд, к которому Чжао Цзин нашёл-таки противоядие. К сожалению, не без помощи Князя Скорпионов, поэтому теперь он был уверен в своих силах, хоть и пытался скрыть недовольство. Глава Чжао и Глава Мо встали друг напротив друга по разные стороны площадки и, отдав все полагающиеся почести, одновременно ринулись в атаку, скрестив мечи. Воины, затаив дыхание, наблюдали за боем двух Мастеров. Тут и там слышались перешёптывания, что слухи о невозможности Чжао Цзина совершенствоваться были ложными.       —Глава Мо силён, но Глава Чжао ему не уступает. Воистину, Цзянху порождает таланты. Амитабха. — кивнул Мастер Цы Му.       Князь Скорпионов прислушивался к каждому шепотку, желая среди них услышать лишь один, и услышал, после чего обернулся к Шэнь Шэню, делая вид, что всего лишь следит за ходом боя.       —Какой невиданный абсурд. — раздался голос Чжоу Цзышу, после чего появился и он сам. Из-за неожиданности толпа сама расступалась перед ним. Синие одежды, расшитые плывущими облаками и листьями бамбука, выбитая накидка и нефритовая подвеска на поясе подчёркивали его стать. — Издревле повелось, что Улинь возглавляют благородные мужи, знающие, что такое честь. Чжао Цзин, как ты посмел претендовать на это место?       Чжао Цзин и Мо Хуайян были вынуждены остановить бой, остальные Главы повскакивали со своих мест, снова раздались шепотки.       —Чжао Цзин, твоя мать была служанкой, но это неважно. Важно то, что у прежнего Главы школы озера Тай странным образом скончался сын, после чего тот обратил внимание на тебя, так ты и стал преемником и влился в Союз Пяти Озёр. Позже Союз подружился с Жун Сюанем, и вместе вы создали Арсенал. Однако после создания Арсенала между некогда друзьями возникли разногласия.       —Да кто ты вообще такой? — выкрикнул кто-то из толпы. — Как смеешь позорить Главу Чжао? Ученики, хватайте его!       Несколько адептов школы Юэ Ян ринулись к Чжоу Цзышу, чтобы схватить его, но тот достал Байи и волной ци отбросил от себя учеников. Этой паузой воспользовались Мо Хуайян и Чжао Цзин, вновь вернувшиеся к бою, остальные же не знали, куда смотреть.       —Тогда ты нанес яд на клинок Гао Чуна, — как ни в чём ни бывало продолжил Чжоу Цзышу. — Гао Чун всю жизнь винил себя в том ранении Жун Сюаня, через которое он был отравлен, сошёл с ума и вскоре погиб. После этого братья Союза Пяти Озёр отдалились друг от друга, и вина за это лежит на тебе. Коль такой беспринципный человек станет во главе Улиня и будет следить за порядком во всём Цзянху, какие беды могут случиться? И вы готовы пойти за ним?       Вдруг маленький кинжал воткнулся в один из барабанов, а Мо Хуайян свалился с площадки. Фань Хуайкун и ученики сразу подбежали к нему, а от Чжао Цзина немедленно потребовали объяснений. Глава Чжао бросил недовольный взгляд на Се Вана.       —А что здесь объяснять? — сурово произнёс он, указывая мечом на Чжоу Цзышу. — Этот негодяй пытался отвлечь меня и ранить Главу Мо. Присмотритесь, это сообщник Повелителя Долины Призраков. Когда мы сражались с Вэнь Кэсином, он появился, чтобы спасти его, но правда была на нашей стороне.       Чжоу Цзышу вскинул брови, а на губах его появилась ухмылка. Мужчина поднялся к Чжао Цзину и вытянул свой меч так, чтобы все могли его увидеть.       —Глава Чжао, вы очень неосторожны в своих словах. Вы претендуете на место Главы Улиня, но при этом прямо сейчас разжигаете конфликт с Поместьем Четырёх Сезонов, и, как его Глава, я, Чжоу Цзышу, не намерен подобное терпеть. Своими словами вы оскорбляете не только меня, но и мою семью. Мою школу.       Толпа ахнула и зашепталась: «Поместье Четырёх Сезонов? Разве эта школа не была заброшена больше десяти лет назад?», «Я слышал, что после смерти Цинь Хуайчжана школу унаследовал его старший ученик, но потом он таинственно исчез вместе со всеми учениками…», «Может быть, он врёт?».       —Нет, этот человек не врёт. — нахмурился Мастер Цы Му. — Подвеска на его поясе — символ Главы Поместья Четырёх Сезонов, а меч в руке — Байи, меч Цинь Хуайчжана. Такие вещи передаются только из рук в руки.       —Но почему тогда он здесь один? Где его школа?! — вновь раздался неприятный голос из толпы, которому последовал незамедлительный ответ.       —Здесь.       От этого голоса вздрогнули все и обернулись. Воины в растерянности и неверии расступились в стороны. К площадке направлялись люди, во главе которых находился обмахивающийся веером Вэнь Кэсин, чьи бело-серые одеяния с голубым подтоном напоминали облака, с его пояса также свисала подвеска, очень похожая на ту, что была у Чжоу Цзышу. По обе стороны от Вэнь Кэсина шли Цинь Цзюсяо, облачённый в бело-синие одеяния с накидкой, и Цю Ци Цин, чьё серебряное убранство Южных народов сразу указывало на её статус. Следом за ними шли Цао Вэйнин с Гу Сян и Хань Ином в одеяниях цвета неба и васильков, а с поясов их свисали нефритовые подвески, Ло Фумэн с Лю Цяньцяо в чёрно-белых одеяниях и ученики Поместья Четырёх Сезонов, когда-то бывшие Призраками, облачённые в форму школы. Отойдя от первого шока, адепты школ сразу же похватались за свои мечи, один из клинков уткнулся Цю Ци Цин в шею. Цинь Цзюсяо сразу снял с пояса цзюцзебяни, а Вэнь Кэсин и Чжоу Цзышу широко раскрыли глаза. Взгляд Цю Ци Цин переменился, налился холодом и яростью. Девушка медленно повернула голову.       —Да ты, видимо, последних мозгов лишился. — не своим голосом произнесла она. — Разуй глаза, кто перед тобой, дурень. — её рука начала плавно подниматься вверх, звон серебряных браслетов тяжестью оседал в груди собравшихся.       —Прошу Правителя Линнани не гневаться и проявить милосердие! — выкрикнул Фань Хуайкун, узнавая одеяния и кинжал на поясе девушки и невольно привлекая к себе внимание. Мужчина переводил неверящий взгляд с девушки на стоявшего позади неё Цинь Синь Гэ. Губы Фань Хуйакуна дрогнули, когда живой Цинь Синь Гэ посмотрел прямо на него, а потом перевёл свой пронзительный взгляд на Мо Хуайяна, который, казалось, не верил своим глазам. Впрочем не только он, но и многие старшие ученики школы Меча Лёгкого Ветра, только они переводили взгляд с Младшего Мастера, которого много лет считали мёртвым, на их бывшего соученика, Цао Вэйнина. Взяв себя в руки, Фань Хуайкун продолжил. — Этот юнец ещё глуп, он не знал, что перед ним Правитель Линнани, Князь Се. Прошу, смилуйтесь над ним.       —Коли здесь принято разговаривать с позиции силы, так тому и быть. — Цю Ци Цин с усмешкой отпустила наставившего на неё меч глупца, но опустила руку. В тот же миг школы оказались окружены воинами Линнани, коих возглавляли Старейшина Лэ и Цао У. Чжоу Цзышу и Вэнь Кэсин вернули своё внимание к Чжао Цзину.       —Это же Повелитель Призраков Вэнь Кэсин. Как ты можешь быть жив? — нахмурил брови Шэнь Шэнь.       —Моё имя действительно Вэнь Кэсин, моя фамилия как у отца, а имя дано было родителями. Только вот я точно не могу быть Повелителем Долины Призраков, так как принадлежу к Поместью Четырёх Сезонов, являясь Младшим Мастером школы, так как Глава Чжоу мой старший соученик, а Цинь Хуайчжан был моим Наставником.       —Вэнь Кэсин, — ухмыльнулся Чжао Цзин. — Ты держишь нас за слепых глупцов? Все здесь присутствующие знают, кто ты и твои подручные. Каждый видел их лица в Сборнике Призраков.       —Стоит ли говорить, что этот сборник был составлен тобой, Чжао Цзин? — наклонил голову Чжоу Цзышу. — Что, если ты оклеветал мою семью?       —Друзья, Чунь Хуай Минь и Цю Ци Цин мои младшие названные брат и сестра, с коими я вместе воспитывался нашей тётушкой Ло с малых лет. Что же касается наших родителей, то и их здесь знает каждый. Помните ли вы восемнадцать движений Осеннего Света, поступь Парящих Облаков или Танец Единения Начал?       Среди школ прокатилась очередная волна шепотков. Разумеется, они были знакомы со всеми тремя техниками, ибо когда-то они звучали на весь Цзянху. Даже те, кто не был знаком с Чжэнь Жуюем, Цинь Хуайчжаном и Князем Се, знали о трёх легендарных техниках, в народе прозванных «Вершинами Трёх Миров». Небеса — поступь Парящих Облаков Цинь Хуайчжана. Мир Людей — восемнадцать движений Осеннего Света Чжэнь Жуюя. И Царство Демонов — Танец Единения Начал, передававшийся в роду Князя Се. Хоть Князь Се никогда не присоединялся к Жун Сюаню и критиковал некоторые его идеи, общение всё равно поддерживал.       Вэнь Кэсин подошёл к Чжоу Цзышу, и тот отдал ему свой меч, кивнув. Уголки губ Вэнь Кэсина слегка приподнялись, и он легко оттолкнулся ногами от деревянной площадки, подпрыгивая так высоко, как мог. Байи порхал в его руках, словно был её частью. Каждое движение подобно парящему осеннему листу, плавное, но резкое, завораживающее своей красотой. И если восемнадцать движений Осеннего Света были солнцем, то Танец Единения Начал — Луной. Словно чёрно-сине-сиреневый цветок, Цю Ци Цин распускалась прямо под Вэнь Кэсином, отталкиваясь от самого кончика Байи. Техника Осеннего Света требовала неимоверной концентрации и знания, а самое главное — глубокого понимания течения ци. Одно неверное движение и техника обернётся против человека. Свобода и острота осеннего листа, вот как можно было описать Осенний Свет Чжэнь Жуюя. Танец Единения Начал же был ничем иным, как слиянием Небес и Земли, людей и духов, Жизни и Смерти. Техника, поражающая ключевые точки человека, суть которой в управлении двумя руками. Сначала исполняющий разрезает грань двумя мечами, затем двумя кинжалами. И тут у Чжао Цзина вылетел смешок, кинжал у девчонки был всего один, однако в какой-то миг второй влетел ей прямо в руку, после чего оба вонзились точно в середины барабанов. Следующий уровень — две шпильки, затем две серебряные иглы и, наконец, две струны циня. Приземлившись обратно на площадку, Вэнь Кэсин прогнулся в спине, грациозно передавая меч Цинь Цзюсяо, подхватившего его, словно река лист. Поступь Парящих Облаков… Кто-то думал, что это лишь быстрые замысловатые передвижения, и лишь в Поместье Четырёх Сезонов знали о смертоносности сей техники, которая, на самом деле, включала в себя не только движения ногами, но и ряд движений руками: облака плывут по небу, затем обращаются в дождь, дождь питает быстротечную реку, а та либо бежит, неся Жизнь, либо выходит из берегов, приходя со Смертью. Ноги есть Облака, руки есть Река, а между ними Ветра и Дождь. Резко развернувшись, очертив ногой круг, Цинь Цзюсяо упёр конец клинка в площадку там, где Цю Ци Цин стояла подобно воплощению Ян-Аши.       Мастер Цы Му и Глава Горы Эмэй, Мастер Чжуинь, не веря своим глазам, переглянулись. Община Нищих во Главе с Таохун и Лю Лю опустили головы, признавая подлинность техник, в их истинном виде знать кои могли лишь три Мастера и их потомки. Фань Хуайкун тяжело вздохнул, а Мо Хуайян прищурился.       —Это техники Чжэнь Жуюя, Цинь Хуайчжана и Князя Се. Как вы трое с ними связаны? — сурово вопрошала Глава школы Горы Эмэй.       —Выходит, вы всё ещё помните их? — усмехнулся Вэнь Кэсин, а Цинь Цзюсяо и Цю Ци Цин встали по правую и левую руку от него, как и много лет назад в Долине Призраков. — Но где были вы, когда Чжэнь Жуюй рисковал собой, пытаясь спасти Жун Сюаня, когда вся Долина Целителей отвернулась от него и лишила навыков, когда Призраки убивали его и его жену? Где были вы?!       —Где были вы, когда Князь Се с женой предложили способ спасти Жун Сюаня, когда искали пропавшего сына четы Чжэнь, когда работорговцы по приказу одного ублюдка похитили их детей, чтобы шантажировать?! Где были вы, когда жена Князя Се умерла от горя, а его самого убил его родной брат на могиле жены?! — выпалила Цю Ци Цин, хватая, как и в детстве, Вэнь Кэсина за руку.       —Где были вы, когда Цинь Хуайчжан укрыл у себя Чжэнь Жуюя с его женой и ребёнком, когда помог им восстановиться, а затем, не помня себя, искал их сына, чьё тело так и не было найдено? Где были вы, когда он искал пропавших детей Князя Се?! Где были вы, когда его собственного сына приказала похитить та же тварь, что натравила Призраков на чету Чжэнь и работорговцев на Линнань?!       —Отвечайте на вопрос! — стояла на своём Глава Чжуинь.       —Чжэнь Жуюй был моим отцом, — сквозь зубы произнёс Вэнь Кэсин, сплетая пальцы с Цинь Цзюсяо и Цю Ци Цин. — Цинь Хуайчжан — отец Чунь Хуай Миня, а отец Цю Ци Цин это Князь Се.       —Враньё. — не унималась Мастер школы Горы Эмэй. — Твоя фамилия Вэнь, его Чунь, а её Цю.       —Мой отец был сиротой и от рождения носил фамилию Вэнь. Глава Долины Целителей, не имевший детей, принял его и дал свою фамилию Чжэнь, однако позже отвернулся от моего отца и вышвырнул из школы. Тогда отец вернул себе фамилию Вэнь, а я, как его сын, последовал за ним. — мужчина чувствовал, как внутри него разгорается самый настоящий пожар, но руки младших брата и сестры и взгляды семьи удерживали его от взрыва эмоций. — «Чунь Хуай Минь» же это имя, которым я нарёк Цинь Цзюсяо, когда его нашли у Долины Призраков потерявшим память. Благо, сейчас он её восстановил. А Цю Ци Цин… Детей Князя Се звали Се Цин Ци и Се Цинь Цзэ. Жена же Князя Се носила фамилию Цю и была родом из Долины Целителей. Глава школы Эмэй, вы помните, как ваши ученицы вышили для меня детское платье, когда мне был год? Прошу прощения, я так и не смог принести вам свои благодарности.       Мастер Чжуинь вздрогнула: о вышитом детском платье знали только она, её ученицы и семья Чжэнь Жуюя, больше никому об этом не было известно.       —Мастер Цы Му, — обратился Цинь Цзюсяо. — У вас всё ещё есть свиток, подаренный моим отцом? У него верхний правый угол слегка обгорел. Отец тогда заговорился и угодил свитком в свечу, но вы всё равно приняли его, сказав, что от этого свиток лишь ценнее.       —Мастер Чжуинь, — теперь заговорила Цю Ци Цин. — Вы всё ещё лечите людей с помощью ядов? Помните, как мои отец и матушка научили вас этому, повторяя, что яд убивает, но одна его капля может излечить.       Глава Чжуинь и Мастер Цы Му глубоко вдохнули, слегка поддавшись вперёд. Такие детали не мог знать посторонний человек. Глава школы Горы Эмэй бросила короткий взгляд на Старейшину Лэ, всё это время молча стоявшего недалеко от Чжоу Цзышу. Перехватив её взгляд, мужчина мягко улыбнулся и, сложив руки и поклонившись, кивнул. Коли сам старейшина Лэ подтверждал сказанное, сомневаться в правдивости слов не имело смысла. Но и Чжао Цзин не собирался отступать так просто.       —Мастер Цы Му, Глава Чжуинь, не верьте их лживым речам. Чжэнь Жуюй, Князь Се и Цинь Хуайчжан были благородными людьми, разве могли они воспитать таких монстров?! Эти Призраки по-прежнему верны своему Владыке, но славные Мастера не поведутся на эти грязные уловки. — мужчина обратился к собравшимся воинам с глубоко скорбящим видом. — Друзья, Призраки всегда умели рассорить людей, обмануть и запутать их. Они оклеветали моего старшего брата, Гао Чуна, и теперь снова пытаются внести раздор из-за Лазурного Диска. Пять его частей всегда принадлежали Союзу Пяти Озёр, но вы, — он указал на Поместье Четырёх Сезонов. — Забрали четыре из них и теперь пришли за пятым.       Чжоу Цзышу закатил глаза, а у Шэнь Шэня дёрнулась бровь, упоминание Гао Чуна стало для него последней каплей. Сжав кулаки, Глава школы Горы Дагу было ринулся вперёд, но Лю Мин Шан успела удержать его на месте, ибо нервы сдали не только у мужчины.       —Закрой свой рот, Чжао Цзин! — гаркнула Ло Фумэн, выходя вперёд. — Ты не имеешь никакого права поливать грязью моих детей!       —Трагикомичный Призрак Ло Фумэн. — выплюнул Глава Чжао.       —Трагикомичный Призрак? — рассмеялась женщина. — Уже забыл лицо своей невесты?! — Ло Фумэн расправила плечи и подняла подбородок, являя собой образец стати и величия. Толпа ахнула, широко раскрыв глаза. — Ещё задолго до событий двадцатилетней давности я встретила Чжао Цзина и полюбила его, будучи наивной дурой. Моей отец, Глава Дворца Неон, предложил сыграть свадьбу, так как думал, что Чжао Цзин отвечает взаимностью, однако это не входило в его планы. К тому моменту Чжао Цзин уже планировал жениться на дочери бывшего Главы школы Озера Тай, потерявшего сына, дабы в дальнейшем получить школу. Разумеется, балласт в лице дочери Главы Дворца Неон ему был не нужен, но он не знал, как отделаться от меня, не опозорив себя, поэтому сговорился с врагами Дворца Неон, и в день свадьбы к вратам школы прибыл не свадебный паланкин, прибыли убийцы. Вся школа была вырезана в одночасье, а мой сердечный меридиан поврежден. Меня спасли Чжэнь Жуюй и Гу Мяомяо, но Чжао Цзин уже опорочил моё честное имя! Мне не оставалось ничего иного, как уйти в Долину Призраков и стать Трагикомичным Призраком, Хранительницей Списка Неверных, ибо кто в нашем обществе поверит словам женщины? Тем более оклеветанной и брошенной.       —Какая наглая ложь! — выкрикнул Глава какой-то мелкой школы, недавно вошедшей в Союз Пяти Озёр. — Всем известно, что тебя бросил жених и ты вырезала свою школу! Не смей чернить имя Главы Чжао!       —И никого не смущает, что совершенно никто в Цзянху не знает имя жениха госпожи Ло? — повысив голос, вскинул бровь Чжоу Цзышу, вставая рядом с Ло Фумэн.       —А никто и не очерняет ничьё имя почём зря. — рядом с Ло Фумэн и Чжоу Цзышу встал Цинь Синь Гэ, вызвав у всех очередной приступ шока.       Мужчина обвёл собравшихся взглядом, ненадолго задержавшись на Фань Хуайкуне и Мо Хуайяне. При взгляде на последнего губы Цинь Синь Гэ искривила ядовитая ухмылка. После попадания в Долину Призраков ему всегда было интересно, почему он не помнил, из-за чего в ней оказался? Но главным толчком стало другое. однажды он спросил у Цао Вэйнина, кто был его Наставником в школе Меча Лёгкого Ветра, ибо сам мужчина этого не помнил, хотя знал всех Учителей. Тогда-то Цао Вэйнин и назвал имя Мо Хуайяна, больно резанувшее по сердцу мужчины. Зная, что Владыка и Ло Фумэн смогли избавиться от оков Супа Мэн По, Цинь Синь Гэ решил впервые в жизни набраться смелости и взглянуть правде в глаза. Правда оказалась болезненной… Поездка, в которую его отправил Мо Хуайян якобы по важному делу, должна была стать для него смертельной. В то время Цинь Синь Гэ узнал, что в битве у горы Байлу школы пытались не усмирить Жун Сюаня, а забрать у него Лазурный Диск и ключ от него, а Мо Хуайян был замешен в этом, ибо знал правду с самого начала, но скрывал её. Пылая гневом, ведь его старший брат запятнал имя честного человека, Цинь Синь Гэ высказал всё Мо Хуайяну, заявив, что если тот не раскроет правду Цзянху сам, это сделает он, а вместе с тем расскажет и о судьбе несчастной Ло Фумэн, о чём Мо Хуайян также запретил ему и Фань Хуайкуну упоминать, не желая втягивать школу в распри, тем более что к тому моменту Ло Фумэн уже была известна как Трагикомичный Призрак. В результате их разговора на очень повышенных тонах Мо Хуайян согласился раскрыть правду, но, само собой, не планировал это делать. Вместо этого он отправил Цинь Синь Гэ на верную смерть, но он выжил. Мужчина понимал, что прямо сейчас мог низвергнуть своего некогда старшего брата по ученичеству в пучины Диюя, но тогда всё внимание с Чжао Цзина переключится на Мо Хуайяна, а он не хотел, чтобы труды этих детей пошли прахом. Не обращая внимания на поражённые взгляды и перешёптывания: «Это же Цинь Синь Гэ..!», «Разве он не умер?», «Школа Меча Лёгкого Ветра искала его, а он был в Долине Призраков?» — Цинь Синь Гэ посмотрел прямо в глаза Чжао Цзину.       —В своё время я и… Ещё один человек помогли Главе Дворца Неон, за это он пригласил нас на свадьбу своей дочери, только вот свадьба та не состоялась. Когда врата школы были открыты для свадебного паланкина, внутрь ворвались убийцы. Но самое поразительное заключалось в том, что так называемый жених не раскрыл своего имени даже в свадебных приглашениях, заявив, что хочет прийти старшим учеником, а не просто сыном слуги.       —Ты такой же Призрак, как и она! — вновь завопил всё тот же Глава мелкой школы. — Само собой, ты будешь её защищать, где доказательства?       —Один момент. — улыбнулся Цао У и, поклонившись Старейшине Лэ, на пару мгновений скрылся среди воинов Линнани, а потом появился вновь, ведя дрожащего всем телом худого мужчину с редкой козьей бородкой. Тот дрожал так, что, казалось, ещё немного и в обморок упадёт. При виде Ло Фумэн мужчина начал заикаться, а потом и вовсе чуть язык от страха не проглотил, узнав Чжао Цзина. — Это судья Яо. Наверняка его лицо известно тем школам, кто располагается недалеко от разрушенного Дворца Неон. Судья Яо, вы ведь ещё помните этого человека?       —Д-да, это Чж-Чжао Ц-Цзин… Он предложил м-мне сделку. Мы должны б-были избавиться о-от Дворца Н-Неон и е-его невесты Ло… Ло Фумэн, а взамен торговые п-пути Дворца Неон становились н-нашими…       Услышав всё, что было нужно, Цао У приказал увести судью Яо и сложил руки с довольной улыбкой, вновь занимая место рядом со Старейшиной Лэ.       —Да здесь дураку понятно, что вы его запугали! — выкрикнул кто-то из толпы.       —Нет, это правда. — неожиданно для всех вперёд вышел Фань Хуайкун. — Слова сказанные Цинь Синь Гэ абсолютная правда, ибо я был там вместе с ним, и вместе мы доставили госпожу Ло в Долину Целителей. — не отводя взгляда от Цинь Синь Гэ, произнёс Мастер Фань.       —Однако это всё ещё не доказывает слова Трагикомичного Призрака. — чуть спокойнее произнёс вопивший до этого мужчина.       —Госпожа Ло Фумэн не Трагикомичный Призрак, — чётко произнёс Цао Вэйнин. — Сейчас она находится под покровительством Поместья Четырёх Сезонов. Называя её Призраком, вы провоцируете конфликт со школой.       Чжоу Цзышу мысленно поаплодировал Цао Вэйнину, заметив довольное выражение лица Вэнь Кэсина, но вот другие, так называемые, герои явно думали иначе.       —А ты вообще молчи! — послышались возмущения из толпы. — Ты вообще предал свою школу и продался Повелителю Долины Призраков. Позор! Какой позор для твоего Наставника и всей школы, твои родители в гробу перевернулись.       —Если вы ещё раз откроете свой грязный рот на моего ученика, — выхватив Байи из рук Цинь Цзюсяо, Вэнь Кэсин указал им на голосившего мужчину. — Я не буду стоять в стороне. С вашим уровнем вы не достойны даже в ногах его валяться.       Мо Хуайян прищурился, а Фань Хуайкун посмотрел на Цао Вэйнина, облаченного в цвета Поместья Четырёх Сезонов. Вздохнув, мужчина кивнул Цао Вэйнину и коротко улыбнулся ему, после чего вернулся обратно к своей школе.       Как и несколько месяцев назад, Совет Героев начинал превращаться в фарс, но в этот раз никто не собирался давать ему идти по наклонной, особенно Чжао Цзин, коего не прельщали рушившиеся на глазах планы.       —Братья и сёстры, — вновь обратился он к собравшимся. — Давайте не будем поддаваться на эти глупые и безосновательные провокации со стороны Призраков. Неужели вы, правда, верите им? Им, устроившим резню в Цзянху, убившим Гао Сяолянь и Четырёх Мудрецовв Аньцзи? Им, поправшим все законы чести?       —А кто сказал, что мы мертвы? — неожиданно раздался голос где-то за толпой, опять расступившейся в стороны. К деревянной площадке облачённые во всё белое размеренным шагом приближались Четыре Мудреца Аньцзи. Живые.       Чжоу Цзышу переглянулся с Вэнь Кэсином, вспоминая один из их разговоров. Когда разговор заходил о Мудрецах Аньцзи, Вэнь Кэсин всегда говорил одну и ту же фразу: «Ты своими глазами видел, что они мертвы?». Сначала Лорд Чжоу искренне не понимал, к чему клонит его шиди, а потом тот раскрыл ему секрет: он подменил тела Четырёх Мудрецов Аньцзи. В ночь, когда Юэ Ян захлестнула кровавая бойня из-за поддельного осколка Лазурного Диска, Цинь Цзюсяо и Цю Ци Цин по его приказу отправились к Мудрецам. Уже тогда мужчина подозревал, что этих невинных людей, не имевших ни малейшего отношения к царящему хаосу, тоже поглотит разожженный им огонь, чего он искренне не хотел. Цинь Цзюсяо и Цю Ци Цин не стали лукавить и честно рассказали, что являются Справедливым Призраком и Призраком Возмездия, а их дагэ никто иной как Владыка Долины Призраков. Они также честно и искренне поведали причины, по коим обозлены на героев Цзянху. Тогда они ещё не знали всей правды, но Четыре Мудреца не даром зовутся Мудрецами. «Они поверили нам несмотря на то, какие слухи ходили о Призраках, сказав, что привыкли доверять тому, что видели и пережили сами, а не тому, что услышали из какого-то куста», — произнёс тогда Вэнь Кэсин. Мудрецы сказали, что в Юэ Яне должны были встретиться со своим старым другом, который уже много лет не спускался со своей горы и вот решил вернуться в мир, и что именно этот друг спрячет их у себя. В ту же ночь произошла подмена, однако никто из них так и не увидел того загадочного друга, но все они знали, что Мудрецы всегда будут стоять на страже правды и справедливости. Кто же мог подумать, что их другом окажется этот человек…       Вместе с Мудрецами появились и Гао Сяолянь с Дэн Куанем, к которому подошли Хань Ин и Цао Вэйнин, дабы помочь ему идти, так как молодому человеку ещё было немного тяжело передвигаться.       —Слишком рано вы похоронили нас, Глава Чжао. — вздохнул Пэй Фэн. — Вы обвиняете этих детей в нашей смерти, но вот беда… Именно они спасли нас в ночь бойни в Юэ Яне. Одумайтесь! Вы кличете этих детей Призраками и требуете доказательств, но у вас самих они есть? Есть ли что-то, кроме ваших слов? Долина Призраков пала, так где вы здесь видите Призраков? Где вы здесь видите мёртвых? Откуда все эти необоснованные слухи?       —Касательно слухов и доказательств… — раздался мягкий голос монаха У, выплывшего вперёд подобно облаку. С фучэнью в руке и вэймао на голове он походил на самого настоящего Небожителя. — Вы обвиняете Ло Фумэн во лжи, но ложь излагает здесь лишь Глава Чжао. Доказательства? Что ж. — мужчина извлёк из широкого белого рукава письмо, предъявляя его всем собравшимся. — В этом мире есть человек, знающий правду. Это Наставница Ло Фумэн, собственно, это письмо написано ей. Она не смогла прибыть на Совет Героев из-за болезни мужа, но отправила мне это письмо.       —И почему же тебе? — хохотнул кто-то, отчего улыбка монаха У стала мягче и…опаснее.       —Потому что я — её Учитель. У Вэнь Мэн. И да, у нас есть также переписка отца Главы Юй Цюфэна, что был близким другом господина Ло, где прекрасно написано твоё имя, Чжао Цзин. — монах У достал ещё одно письмо.       Если кто-то ещё думал, что большего потрясения сегодня быть уже не могло, они точно уверились в обратном, буквально выпучив свои глаза на монаха У. Что ж, Чжоу Цзышу мог их понять, они тоже были в немалом шоке, когда монах У назвал своё имя. У Си так и вовсе дара речи лишился с А-Цин на пару, ибо в Южных народах имя У Вэнь Мэн было хорошо известно, правда, в Цзянху его считали больше легендой… Ходил слух, что Бессмертного У Вэнь Мэна в последний раз видели недалеко от храма Ханьшань, но это было так давно, что больше походило на сказку, только вот в каждой сказке была доля истины. Как оказалось, всё это время Бессмертный У Вэнь Мэн, в своё время приложивший руку к созданию Долины Целителей и Супа Мэн По, действительно жил недалеко от храма Ханьшань, на самой вершине горы Гусу, но не спускался с неё много десятилетий, а последней его ученицей была Наставница Ло Фумэн, как раз во времена её ученичества он и познакомился с тогда ещё молодыми Мудрецами Аньцзи, путешествовавшими по Цзянху, да продолжил свою с ними дружбу. Именно в его обители на Гусушань Четыре Мудреца скрывались всё это время и именно он был отправителем того письма, которое принесли ученики Мудрецов в летнее поместье Цинь Хуайчжана. Придя в Поместье Четырёх Сезонов, монах У сразу же извинился перед Вэнь Кэсином, рассказав ему, что это именно он когда-то нашёл его отца, дал ему имя «Вэнь Жуюй» и привёл в Долину Целителей, где его усыновил Глава Чжэнь, о чём монах У в последствии очень сожалел.       —Я думал, что Бессмертный У Вэнь Мэн это лишь легенда… — прошептал кто-то из учеников школы Меча Лёгкого Ветра.       —Приятно слышать, что считаюсь легендой, но, коли я порос мхом на горе, ещё не значит, что отбросил палочки. Как собственно, и дева Гао. — У Вэнь Мэн указал на Гао Сяолянь, весь вид которой кричал, что будь в её руках меч, она бы уже кинулась на Чжао Цзина.       Чжоу Цзышу поймал себя на мысли, что хочет истерически смеяться: восставание из мёртвых продолжалось, отчего Чжао Цзин чуть ли уже не дёргался весь. Стоило заметить, что появление Гао Сяолянь чуть не довело до обморока нескольких пожилых женщин Мастеров, хотя это было вполне предсказуемо.       —Чжао Цзин, говоришь я мертва? Да даже умри я, мой призрак преследовал бы тебя до конца твоих дней и после смерти! — крикнула девушка, еле сдерживая слёзы и сжимая в руке печать Слова Чести. — Братья, сёстры, не верьте Чжао Цзину! Говоришь, Призраки это зло? Единственное зло здесь ты! Все эти месяцы, — обратилась девушка к собравшимся. — Вы считали, что меня похитили Призраки, а потом и вовсе убили, но всё это ложь. На самом деле, Чжао Цзин удерживал меня сначала в поместье Санбай, а потом прямо в школе Юэ Ян, потому что я узнала, почему мой отец презирал его. Мой отец знал, какой тварью ты был, братья моего отца знали это, но все они сейчас лежат в могилах. Это не Повелитель Долины Призраков оклеветал моего отца, а ты! Ты лишил его всего и даже возможности восстановить своё доброе имя! Что, хочешь спросить, видела ли я это своими глазами?! — Гао Сяолянь не дала Чжао Цзину и рта открыть. — Не видела! Но я видела тот алтарь в тайной комнате твоего кабинета. Меч моего отца, кольцо твоего Наставника, украшение твоей жены и даже пояс Князя Южных народов!       —Глупая девочка, ты никогда не видела Южных народов, так как можешь утверждать что-либо? — снисходительно усмехнулся Чжао Цзин.       —Может я не видела их своими глазами до недавнего момента, но я не необразованная дура! Ты хочешь доказательств? Будут тебе доказательства. — дева Гао подняла руку, снимая вэймао с Дэн Куаня. На мгновенье все затихли. — Узнаёшь моего старшего соученика Дэн Куаня? Вы все узнаёте его?       —Насколько мне помнится, — взял слово Чжоу Цзышу. — На прошлом Совете Героев он выступил против Гао Чуна, в итоге, оклеветанный, тот покончил с собой, однако после этого Дэн Куань таинственно исчез, даже тело не нашли. Никому ли это не показалось странным? Как позже выяснилось, разум Дэн Куаня был затуманен одурманивающими веществами. Сейчас Дэн Куань чувствует себя намного лучше, но к прежней жизни не вернётся никогда. Чья же это вина, Глава Чжао?       Дэн Куань не мог говорить громко, но любыми доступными ему способами показывал полное согласие со словами Лорда Чжоу и Гао Сяолянь.       —Если дети не могут отомстить за своих родителей, то кто тогда? — вопрошала дева Гао. — Я всего лишь слабая девушка, но сегодня я набралась смелости отомстить за своего отца…       —Поэтому и я не стану молчать. — все взоры в мгновенье ока обратились на Чжан Чэнлина, доставшего письма своего отца. — Я — Чжан Чэнлин, сын Главы школы Зеркального Озера Чжан Юйсэня и первый ученик Главы Поместья Четырёх Сезонов Чжоу Цзышу. Незадолго до своей смерти мой отец отправился в Поместье Четырёх Сезонов, чтобы встретиться с Цинь Хуайчжаном, но тот был уже мёртв, тогда мой отец написал эти два письма, одно он велел отдать Бессмертному с горы Чанмин, а второе спрятал в тайном месте. Мой отец давно подозревал Чжао Цзина, но смерть дяди Лу Тайчуна подтолкнула его наконец действовать, ведь он чувствовал, что будет следующим. В этих письмах он написал о всех злодеяниях Чжао Цзина, о которых смог узнать, желая раз и навсегда прекратить начавшуюся двадцать лет назад вереницу смертей. Уважаемые Мастера, Чжан Чэнлин просит даровать справедливость его покойному отцу, убитому по приказу Чжао Цзина. — мальчик сложил руки и склонился в поклоне.       —Гао Сяолянь просит многоуважаемых Мастеров даровать справедливость её отцу, оклеветанному Чжао Цзином. — девушка также склонилась в поклоне, попутно явив взорам печать Слова Чести.       Со всех сторон на Чжао Цзина сразу же посыпались обвинения, мнение людей переменилось за мгновенье, но яма Чжао Цзину ещё не была вырыта до конца. Неожиданно для всех Цю Ци Цин сняла с шеи мешочек и высыпала из него на свою ладонь осколки яшмового кольца.       —Вы требуете убить Чжао Цзина, но вы по-прежнему не знаете всей истории. — громко произнесла А-Цин, призывая школы замолчать. — Задумывались ли вы, почему мы мстим за своих родителей? Почему мы оказались в Долине Призраков? Присмотритесь к этому кольцу, оно вам ничего не напоминает? — стоявшие ближе всего вгляделись в осколки яшмы, а Глава школы Горы Эмэй ахнула, сжимая свою фучэнь. — Это яшмовое кольцо с гравировкой имени, которое обязаны носить главные ученики в школе Озера Тай. Незадолго до своей смерти Чжэнь Жуюй и Гу Мяомяо отправили это в Линнань к своим друзьям, моим родителям, дабы у тех было доказательство вины Чжао Цзина. За которым он и нагрянул в Линнань с работорговцами, ибо знал, что отец с матушкой никогда не предадут своих друзей.       —Но вот вопрос: как сие кольцо вообще оказалось у моих родителей? — подхватил Вэнь Кэсин. — Бывший Глава школы Озера Тай наседал на Чжао Цзина найти ключ от Арсенала, который Жун Сюань успел спрятать. Помня, что последним, с кем он контактировал, был мой отец, Чжао Цзин пришёл в наш дом, к ослабленному отцу и беспомощной матери, требуя отдать ему ключ, но они не сделали этого. Более того, они знали, что это он отравил Жун Сюаня, нанеся яд на клинок Гао Чуна. Тогда, желая избавиться от свидетелей и получить ключ, Чжао Цзин вступил в сговор с бывшим Владыкой Долины Призраков и натравил тех на наш дом. Моих родителей зверски убили, но ключ так и не был найден. Тогда-то Чжао Цзин и обратил свой взор на Князя Се, что дружил с моей семьёй, но и у него не оказалось ключа.       —И тогда Чжао Цзин вспомнил, что Жун Сюань, чета Чжэнь и чета Се тесно общалась с моим отцом, Цинь Хуайчжаном. — Цинь Цзюсяо достал из рукава письмо без подписи. — Он знал, что отец был упёртым человек и мог отомстить за своих друзей и их детей, тогда Чжао Цзин решил действовать хитрее. Он сначала приказал похитить меня, надеясь с помощью шантажа получить желаемое, но план пошёл прахом, так как мне удалось сбежать, только вот мне не повезло упасть с горы и оказаться в Долине Призраков без памяти. Пытаясь спасти меня, Цю Ци Цин подменила меня на тело мёртвого мальчика, которого река в итоге прибила к берегам недалеко от Поместья Четырёх Сезонов. План Чжао Цзина рухнул окончательно, но к тому моменту и бывший Глава школы Тайху был уже при смерти, но кое-чего Чжао Цзин не учёл… Он уже написал письмо, которое похитители должны были отправить, и они по своей глупости его отправили. Письмо не имело подписи, но почерк в нём узнаваем, Чжао Цзин.       Цинь Цзюсяо бросил взгляд на Цао У. На самом деле, никакого письма не существовало, они подделали его благодаря способностям Цао У копировать абсолютно любой почерк. К сожалению, у них не было доказательств того, что в похищении Цинь Цзюсяо тоже был виноват Чжао Цзин, кроме воспоминаний самого Цзюсяо, но этому могли не поверить, поэтому они и придумали это письмо, ведь в пылу обвинений и клевета станет правдой, если сильно в неё поверить.       —Ты жалкий трус, Чжао Цзин. — широко шагая, в толпу ворвался Е Байи, забирая у Гао Сяолянь свою печать. — Как Учитель этого идиота, я должен убить тебя, но это будет слишком просто.       —Байи… — вздохнул У Вэнь Мэн, вставая рядом с Бессмертным с горы Чанмин.       —Но не мне судить тебя. Пусть судят те, кому ты должен. — произнёс Е Байи под кивок монаха У, показывая тем самым, на чьей он стороне, и ставя точку в этой истории.       Вэнь Кэсин отвлёкся всего на мгновенье, бросив взгляд на двух Бессмертных, чьё слово имело во всём происходящем решающий вес, но этого мгновенья хватило, чтобы Чжао Цзин, сжав меч, ринулся на Цю Ци Цин, целясь ей в горло. Девушка легко ушла от его атаки, отпрыгнув назад как раз в тот момент, когда Вэнь Кэсин перехватил атаку Чжао Цзина. Цинь Цзюсяо скрипнул зубами, желая своими руками придушить этого урода, но это должен был сделать не он. Вэнь Кэсин легко, даже в какой-то степени играючи, уходил от всех атак Чжао Цзина, при этом сам нанося ему раны. Одна, вторая… А Глава Чжао и не понимал всего ужаса своего положения, пока клинок не снёс его гуань, обрезав часть волос. Тело в одно мгновенье стало ватным и словно потеряло все подпоры, отчего мужчина повалился наземь подобно марионетке — его сухожилия были перерезаны.       —Око за око, кровь за кровь. Таков закон Небес. — прошипел Вэнь Кэсин, удерживая меч у горла мужчины. — Мои родители посвятили свои жизни врачеванию, они спасли тысячи людей. родители моего младшего брата всегда были опорой для своих друзей, они воспитывали прекраснейших воинов. Родители моей младшей сестры спасали тысячи жизней и хранили свой народ. Но ты предал их всех и низвергнул в пучины Диюя. Прямо сейчас мы трое даём клятву Небесам и Земле: мы достойные сыновья и дочь своих родителей и сделаем так, что Чжао Цзин будет страдать также, как страдали наши родители по его вине!       —Так убей меня! Чего ты ждёшь? Ты — Повелитель Долины Призраков… Вместе со своими подручными всё спланировал. Можешь убить меня, но ты не заставишь меня признаться в том, чего я не совершал. — смеялся мужчина, продолжая стоять на своём.       —Хочешь умереть? Так умри, но не от наших рук, ибо и наших родителей ты убил чужими руками. — Вэнь Кэсин развенулся и пошёл навстречу Чжоу Цзышу, чувствуя, как в груди становится легче, а на глаза накатывают слёзы. — А-Сюй, давайте вернёмся домой?       Забрав свой меч, Чжоу Цзышу кивнул. Да, они вернутся домой, но прежде им нужно было кое-что завершить. Повернувшись к Цю Ци Цин, мужчина кивнул ей и девушка считай растворилась в толпе. Её путь лежал в кабинет Чжао Цзина, куда того уносили прямо сейчас. Обессиленный, Глава Чжао не мог пошевелить даже пальцем, а ещё не мог понять: почему после пилюли, которую ему дал Се Ван, ему и говорить не удавалось. Лёжа в кровати, мужчина пытался что-то мычать, пока Князь Скорпионов разливал по чашам с узором магнолий чай.       —Отец, — ухмыльнулся Се Ван. — Вы такой глупец. До самого конца вы видели во мне лишь несмышленого южного варвара, но кем бы вы были без сил этого варвара? Чтобы получить вашу любовь, я лез из кожи вон, при этом не подозревая, что оказался безродным сиротой благодаря вам. — молодой человек обернулся к Чжао Цзину и встал на ноги. Вдруг на его лице появилась яркая улыбка, когда он услышал звон серебряных украшений. Чжао Цзин глубоко вдохнул, глядя на выплывающую из-за поворота фигуру Цю Ци Цин.       —Цзэ-эр! — обняла она Князя Скорпионов, гладя его по голове, словно Чжао Цзина здесь и вовсе не было. — Держи, — протянула Цю Ци Цин второй кинжал, который Се Ван бросил ей во время Совета Героев. — Он по праву принадлежит тебе.       —Старшая сестра, ты довольна? — склонил молодой человек голову, подставляясь под поглаживания нежных рук.       —Да, но куда больше я рада, что ты наконец возвращаешься со мной. — девушка оставила поцелуй на лбу довольного Князя Скорпионов. — Теперь мы можем вернуться домой.       Услышав невнятное мычание, оба обернулись на Чжао Цзина. Губы Цю Ци Цин расплылись в победоносной улыбке, а Князь Скорпионов состроил сожалеющее выражение лица.       —О, совершенно забыл сказать… Старшая сестра говорит, что из меня плохой лекарь, поэтому эта пилюля… Убьёт тебя, Чжао Цзин.       Словно в подтверждение слов Князя Скорпионов, Чжао Цзин стал захлёбываться кровью и глотать воздух. Его тело забилось в конвульсиях, а хрипы вырывались из горла, пока не затихли. Даже не прикасаясь к нему, Цю Ци Цин могла сказать, что все меридианы Чжао Цзина были разорваны изнутри одновременно. Теперь это, действительно, был конец. Конец, после которого она смогла вздохнуть с облегчением, от коего у неё подкосились ноги. Вздрогнув, Се Ван подхватил девушку под локти, глядя на неё с обеспокоенностью.       —Я в порядке, Цзэ-эр, в порядке, — лицо А-Цин заливали слёзы. Князь Скорпионов поспешно вытер их, потом снова и снова, пока девушка не взяла его ладони в свои и не поцеловала в пальцы. — Не волнуйся, братишка, это слёзы облегчения и счастья…       —Старшая сестра, теперь мы вернёмся в Линнань? — лёг он на девичьи колени, млея от поглаживаний по голове.       —Да, но прежде должно случиться хоть одно радостное событие… — А-Цин посмотрела на мёртвое тело Чжао Цзина и отвернулась, побуждая Се Вана подняться. — Идём домой, Цзэ-эр. Там нас уже ждут.       Схватив Князя Скорпионов за руку, Цю Ци Цин потащила его прочь из этого места, прочь из школы Юэ Ян. Словно маленькие дети, они бежали через весь город, через рынок. Иногда случайно сталкивались с другими людьми, иногда останавливаясь у прилавков со сладостями, но продолжая свой путь. На рынке они ненадолго остановились, чтобы Цю Ци Цин купила орехи в ягодном сиропе, после чего одна из конфет сразу же оказалась во рту Се Вана под счастливый смех его сестры. Он знал, что ему не будут особо рады в поместье Ло Фумэн, но Князю Скорпионов было на это плевать. Пока старшая сестра смотрит на него, пока улыбается ему, дарит свои тепло и ласку, пока она не отворачивается от него… Ему плевать на весь остальной мир, ведь было так трудно поверить, что его могли любить просто так, потому что он её младший брат.       У ворот они остановились перевести дух. А-Цин подняла руку, чтобы постучать, но врата отворились быстрее. Гу Сян бросилась с объятьями на Цю Ци Цин, наконец, давая волю своим слезам. Обняв А-Сян в ответ, девушка медленно отстранила её от себя и закинула ей в рот сладость.       —Тётушка Цю! — бежал к воротам Чжан Чэнлин с таким видом, будто приход божества увидел. Когда они возвращались обратно отдельно от Цю Ци Цин, мальчик весь извёлся и даже несколько раз спросил: а не поссорился ли дядя Вэнь опять с тётушкой Цю? Наставник смеялся в голос, а дядюшка Цинь пытался успокоить потерявшего от подобного заявления дар речи Вэнь Кэсина, пока монах У всеми силами отвлекал на себя внимание Е Байи.       Потрепав мальчика по голове, А-Цин кивнула ему: «Мы вернулись, А-Лин», — и подняла голову. Среди деревьев, на коих уже начали появляться первые цветы, стоял Вэнь Кэсин, что-то говоривший Цинь Цзюсяо. Чуть поодаль за ними наблюдал Чжоу Цзышу.       —Раз уж все теперь в сборе, — на садовой дорожке появился Цзин Бэйюань. По ряду причин он и Великий Шаман Наньцзяна не могли присутствовать на Совете Героев, поэтому остались в поместье Ло. — Думаю, можно сесть за стол. Девы потратили много сил, дабы успеть сготовить всё к вашему возвращению, будучи уверенными, что вы добьётесь своего.       —Да пока они нарыдаются друг другу в грудь, всё остынет и грибами порастет. — закатил глаза Е Байи, у которого уже давно в животе урчало.       —А тебе лишь бы брюхо набить! — выругался Вэнь Кэсин.