I Didn't Know Where Else To Go, So I Found You

Чан слышал Феликса в соседней комнате, но не мог заставить себя слушать слишком внимательно. До тех пор, пока Феликс разговаривал, Феликс был в порядке. Он хотел проверить, как там его ковен, но был буквально привязан к креслу. Минхо выглядел так, словно спал, только в груди не было ни малейшего движения, он не дышал. Чан знал, что обращение всё еще в процессе только по вялому шуму крови в венах охотника. Чан хотел верить, что спас свою половинку, но он не знал… Он никогда не обращал никого раньше. Чанбин обратил Феликса, но Чанбин и Джисон нашли его, уже оставив свою человечность. Он предпочитал кровь животных, а человеческую пробовал только через пакеты с кровью. Минхо был первой свежей кровью, которую он попробовал с тех пор, как женщина спасла его в своем саду все эти годы назад. Что, если он сделал это неправильно? Что, если он просто причиняет Минхо боль, а тот умирает во сне? Нет… Если бы Минхо было больно, Чан знал бы об этом. Его связь подсказала бы ему, если бы Минхо было больно. Отголоски ножа, вошедшего охотнику в бок, всё еще отдавались в теле Чана, оставляя после себя слабую боль, которая, казалось, никогда не исчезнет полностью. Он знал, что почувствует боль Минхо, но не ожидал, что она будет настолько мучительной… и Минхо придется испытать её на себе? Минхо был таким сильным и красивым, а Чан виноват в том, что он умирал. После того, как на него напали, Чан ничего толком не обдумал. Всё, что он знал, это то, что его ковен исчез, — в безопасности, но исчез, — и что он ранен. Он истекал кровью и испытывал боль. Ему нужно было где-то спрятаться, и тело привело его в единственное место во всем мире, где он был бы в безопасности. Минхо. — Пожалуйста, очнись скорее… — прошептал он, сглатывая слёзы. — Я… я должен из-извиниться… Прости… т-ты пострадал из-за меня… и я позволил Сони укусить Хёнджина… ты так расстроишься, когда узнаешь… Минхо не успел даже дернуться, как Чан взял его за руку. Его кожа была прохладной на ощупь, под ней слабо ощущался медленный пульс. Чан ухватился за это: пока у Минхо есть пульс, есть шанс, что он очнется. — Думаю, они подходят друг другу, — хмыкнул он, нежно играя пальцами Минхо. Это успокаивало, даже если Минхо не мог держать его за руку. — Джисон… Я знаю его очень давно, и он… он такой хороший и добрый, и… и через многое прошел в своей жизни, и хотя я не так хорошо знаю Хёнджина, я доверяю тебе, и я знаю, что ты доверяешь ему, и даже в последние несколько часов я видел, как Джисон следовал за Хёнджином как пёсик. Это было очень мило… Сони всегда старался быть независимым, особенно потому… потому что он не очень хорошо помнит начало своей второй жизни. Пульс Минхо продолжал биться медленно, лишь не намного быстрее, чем у Чана. — Знаешь… Я некоторое время был один сразу после превращения, — хмыкнул Чан. — После того, как я исцелился от ожогов, я несколько лет скитался. Я… думаю, через некоторое время я начал терять представление о своей человечности. Я питался оленями и кроликами. Сделал себе небольшое убежище в лесу… Я месяцами ни с кем не разговаривал, когда наткнулся на Джисона. Он не знал, слышал ли его Минхо, но ему было приятно просто поговорить со своей половинкой. Было приятно представить, что Минхо его слушает. Что он снова не один. — Была середина зимы, — продолжал Чан, нежно целуя тыльную сторону руки охотника. — Зима всегда была отстойной: даже если сам холод не причинял мне вреда, трудно было найти животных. Было несколько лет, когда я заставлял себя впадать в спячку на время самых холодных месяцев, но даже это было мучительно… И вот однажды я наткнулся на этого… этого парнишку посреди заснеженного поля. Он помнил встречу с Джисоном так, словно она произошла на днях. Его память была не идеальной, но некоторые вещи он представлял себе отчетливо. То, как собиралась его маленькая семья, было одним из тех событий, которые он прекрасно помнил. — Он выглядел таким маленьким, — тихонько усмехнулся он от воспоминаний. — Он немного вырос за эти годы, но это было нечто большее. Он весь… свернулся калачиком в снегу. Он был без сознания, но без травм. Я принес его обратно в свое маленькое убежище и ждал, пока он очнется. Через несколько дней он зашевелился, и я поймал ему белку. Сначала он отказывался её есть, но в конце концов я уговорил его. После еды он попытался рассказать мне, кто он такой, но всё, что он мог вспомнить, это свое имя… Через некоторое время мы определили, что его обратили в возрасте около двадцати, и он был вампиром менее семидесяти лет, но мы всё еще не знаем ничего конкретного. Чан вздохнул и забрался на кровать, притянув неподвижное тело Минхо к своей груди. Может быть, услышать биение сердца над ухом будет достаточно, чтобы Минхо снова проснулся. Дыхание взъерошило ему волосы, мягкие и пушистые после того, как Чан привел его в порядок, как можно тщательнее смыв кровь. — Мы нашли Чанбина через несколько лет после этого, — продолжил он. — Мы с Ханом нашли маленькую хижину и отремонтировали её. Бинни… ему потребовалось время, чтобы согреться, но как только мы нашли Ликса, я почувствовал, что наша маленькая семья стала полной… потом я начал сталкиваться с этим прекрасным охотником. Он был таким очаровательным и таким замечательным партнером по спаррингу. У него был острый ум и еще более острая улыбка, и я… я почувствовал, что меня тянет к нему. Я знал, что это опасно, но я стал встречаться с ним дважды в неделю в течение нескольких месяцев… Я хотел узнать его получше, но знал, что между нами ничего не получится. Он был Охотником, а я… я вампир. Я чувствовал себя ниже его… — Ты не ниже меня, — тихий шепот прервал его. — Минхо, — Чан резко втянул воздух, усевшись. Минхо фыркнул, снова ударившись о подушку, его глаза блестели сквозь почти закрытые веки. Он был бледен, но этого и следовало ожидать. Он мягко улыбнулся, и между пухлыми губами показался острый клык. — Привет, — пробормотал Минхо. — Боже… Я чувствую себя так, будто меня сбил гребаный грузовик. — Ну… почти, — усмехнулся Чан, нежно обнимая лицо Минхо, а по щекам катились слёзы. — Тебя… тебя закололи ядовитым ножом… как тебе это вообще удалось? — Мы пытались добраться до входа в жилой дом, чтобы встретиться с вами, ребята, и какой-то придурок из Венданди загнал нас в угол, — простонал Минхо, легко склоняясь к прикосновениям Чана. Он таял в его ладонях. — Я помог Сынмину и Чонину инсценировать свою смерть, чтобы спастись от их дурацкой секты, но их вычислили… Этот гад был сумасшедшим: он твердил, что, убив нас, станет героем. Сынмин застрелил его, но он успел нормально так достать меня, прежде чем окончательно умер. — Так вот что это было… — тихо хмыкнул Чан. Он уложил Минхо так, чтобы щекой он лежал у него плече, а его руки крепко обхватили талию. — Сони только-только успел поправиться, а я пошел прибраться в ванной. Мы услышали выстрел, а потом… — Извини, — Минхо закрыл глаза. — Ты ведь почувствовал это? — Жаль, что меня там не было, — Чан прижал поцелуй к макушке Минхо. — Мне ж-жаль, что я не спас тебя… — Ты спас меня, — дыхание Минхо было прохладным на коже Чана. Его медленный, ровный стук сердца теперь совпадал с сердцебиением Чана, и тот чувствовал, как новые клыки его половинки касаются его шеи. — Я умирал. Я чувствовал это… Ты спас мне жизнь. — Я забрал у тебя человечность… — Это чушь, — оборвал его Минхо. — Вампиры всё еще обладают человечностью… они просто живут немного по-другому. — Как ты себя чувствуешь? — Дезориентирован, — ответил он. — Я чувствую себя как с похмелья… Мне очень хочется немного воды. — Не думаю, что вода поможет, — грустно сказал Чан. — Вода, наверное, не навредит, но она не поможет тебе утолить жажду. Ты… ты не сможешь есть обычную пищу по крайней мере несколько недель. Если нам повезет, то через месяц или два ты сможешь периодически перекусывать небольшими кусочками… — А… с остальными всё в порядке? Кто-нибудь ранен? — Минхо напрягся, пытаясь сесть. Чан держал его, осторожно прижимая к своей груди. Минхо сопротивлялся еще некоторое время, а потом упал в объятия своего партнёра. — Они в порядке, — поклялся Чан. — Хёнджин ушел с Джисоном и Чонином за продуктами, а Ликс, по-моему, обманом заставил Сынмина помочь ему с эфиром. Я слышал, как они выходили из свободной спальни несколько минут назад. При упоминании об этом Минхо услышал голоса, доносившиеся из гостиной. Он мог бы поклясться, что слышал плач, но всё еще был слишком сосредоточен на симптомах, подобных похмелью, чтобы точно определить, кто это плакал. — Сынмин и Чонин в порядке? — Мм… сначала они были очень напуганы, но не пострадали, — Чан сдержал желание покрыть мягкими поцелуями лицо Минхо. Он чувствовал себя немного виноватым после поцелуя в квартире, потому что… потому что, хоть они и были связаны, они не были настолько близки. У него не было никакого права красть поцелуи у прекрасного мужчины в его объятиях. — Надеюсь, после сегодняшнего дня они будут чувствовать себя немного комфортнее. — Чан? — Мм? — Я устал… — Ты можешь снова поспать, — сказал Чан. — Я разбужу тебя, когда вернутся Хан и остальные. Они заедут в больницу и заберут еще пакеты с кровью по пути домой… скоро тебе нужно будет поесть. — Думаю, не очень разумно просить тебя принести мне кролика или что-то в этом роде, да? — Минхо захихикал, заставляя себя принять сидячее положение, чтобы Чан мог слезть с кровати. — Я найду его, если ты правда хочешь, — пообещал Чан, глядя на Минхо широкими, искренними глазами. — Хочешь… хочешь, я принесу тебе кровь животного? — Я не хочу усложнять ситуацию еще больше, — Минхо покачал головой, в его груди радостно разливалось тепло. — Я могу жить на человеческой крови, наверное… — Минхо… — Хах… странно об этом думать, — он сглотнул и посмотрел на свои руки. Было странно видеть что-то такое знакомое вроде собственных костяшек такими бледными и бесцветными. Он знал, что остальная часть его тела будет выглядеть так же, но пока не хотел об этом думать. — Я бросил всё, чтобы стать Охотником, чтобы помочь сверхъестественным существам в борьбе с миром, который совсем не заботился о них, а теперь… теперь я один из них. Я… я не знаю, что это значит для меня… — Мы можем разобраться в этом вместе, — прошептал Чан. — Ты не один… у тебя есть ковен, и у тебя есть Хёнджин… — Да… — Минхо кивнул, сделав глубокий, успокаивающий вдох. — Да, я больше не один. — Закрывай глаза, — предложил Чан. — Я принесу тебе что-нибудь поесть. Я серьезно спрашивал, если ты хочешь, чтобы я принес тебе что-нибудь еще… Уверен, что смогу найти мясника поблизости. — Меня всё устроит, — заверил Минхо. — Я никогда не был привередлив в еде. — Мм… Я скоро вернусь, — Чан наклонился и быстро поцеловал Минхо в щеку, затем улыбнулся и выскользнул из спальни. Он удивился, увидев Сынмина, спящего между Феликсом и Чанбином. Дыхание охотника было приглушенным, а лицо — липким от слёз. — Он в порядке, — поклялся Феликс, увидев выражение лица Чана. — Просто немного вымотался… — Нам известно, когда вернется Джисон? — спросил он. Его лицо смягчилось от того, как маленькие пальчики Феликса бездумно играли с волосами охотника. — Скоро, надеюсь, — ответил Чанбин. — Получил от него сообщение пятнадцать минут назад, что они подъезжают к больнице. — Мм, это хорошо, — Чан всё еще волновался, но знание того, что член его ковена уже должен вернуться, немного успокоило его. Тепло от связи бурлило в его животе, побуждая вернуться к Минхо и осыпать его любовью. — Как Минхо? — Очнулся, — улыбнулся Чан, немного расслабив плечи от возможности наконец-то сообщить хорошие новости. Чанбин и Феликс, казалось, вздохнули с облегчением. — Устал и голоден, но не спит и довольно хорошо со всем справляется… Это будет тяжелый переход для него, но ему не придется делать это в одиночку. — Ему что-нибудь нужно? — спросил Феликс. — Я предлагал принести ему кровь животного, но он заверил меня, что человеческая вполне подойдет, — Чан пожалел, что у него нет телефона. Он хотел написать Джисону, хотел проверить по отслеживающему приложению и убедиться, что его Джисони действительно возвращается. — А осталось что-нибудь от того, что заморозил Хёнджин? — Мы не трогали, — Чанбин жестом указал в сторону кухни, постаравшись не задеть Сынмина. — Она еще размораживалась, когда Сынмин и Феликс закончили свой эфир, а потом этот паренёк вырубился… — Вам нужно поесть? — обеспокоенно спросил Чан. Он хотел, чтобы его семья была в безопасности и довольна, но ему нужно было, чтобы Минхо был в порядке. Если крови осталось совсем немного, он должен был позаботиться обо всех… — Просто отдай её Минхо, — слегка хихикнул Феликс. — Мы можем подождать еще несколько минут. Кроме того… бедняжка, наверное, умирает от голода. Даже если она старая и размороженная, ему станет легче. — Если вы уверены… — Чан запнулся. Получив согласие обоих членов своего ковена, он кивнул и пошел на кухню. Кровь в раковине была полностью разморожена, пластиковые пакетики плавали в остывшей воде. Они всё еще были охлажденными, напоминая Чану пакет с соком из холодильника. С небольшой улыбкой он взял одну из многоразовых соломинок из ящика Хёнджина и два из трех пакетов с кровью, после чего вернулся в спальню. Минхо не спал, это было ясно по тому, как он возился под одеялом, но он пытался отдохнуть. — Минхо? — прошептал он, словно боясь говорить громче. — Я не могу заснуть, — пробормотал Минхо, по всей видимости, надув губы. — Я так устал… — Вот, садись, — Чан сел на край кровати, и Минхо сделал то, что ему сказали. Острым ногтем он проделал отверстие в верхней части пакета и просунул туда соломинку. Минхо забавно приподнял бровь, забирая пакетик с кровью. — Знаю, что это немного, но это всё, что у нас сейчас есть. Джисон и остальные скоро вернутся с чем-нибудь посвежее, но я очень хотел, чтобы ты попробовал что-нибудь как можно скорее. — Спасибо, — Минхо улыбнулся, после чего его лицо выровнялось. Глядя на пакет с кровью, он выглядел так, словно к его виску прижали пистолет. — Прости… это просто… — Странно? — Чан мягко усмехнулся. — Я не виню тебя за нерешительность… Видит бог, мне понадобилась целая вечность, чтобы привыкнуть… привыкнуть пить кровь. — Ты можешь отвлечь меня? — Эм… ты знаешь, почему вампирам нужно пить кровь? — спросил Чан. Минхо покачал головой, поднося соломинку к губам, но пить не стал. — Ну… Джисон сказал мне, что кровь у нас более концентрированная… представь себе концентрат сока, в который нужно добавить воды. Наша кровь гуще и темнее, но она может исцелять нас быстрее, потому что убирает посредника, так что если вампир выпьет кровь другого вампира, это исцелит его почти мгновенно, но это опасно, потому что у нас примерно одна треть от того количества, которое есть у людей. Мы должны пить кровь, чтобы наши тела могли взять то, что им нужно, и превратить её в сгущенный вид… — В этом… есть смысл, — хмыкнул Минхо, всё еще медля. — Хотя мне интересно, какие химические различия между кровью животных и человека после её переработки? — Честно говоря, понятия не имею, — усмехнулся Чан, заметив любопытный взгляд Минхо. — Знаю только, что единственный раз, когда мы можем покраснеть, это сразу после еды. — Хотел бы я однажды увидеть тебя с румянцем, — хмыкнул Минхо, взглянув на Чана. Если бы Чан всё еще был человеком, он бы точно был ярко-красным, и Минхо понял это по тому, как тот закрыл лицо и заскулил, как чайник на пару. — Ну… нечего больше тянуть время. Он сделал нерешительный глоток, и красная жидкость потянулась по соломинке, затем попав на язык. Он поморщился, но заставил себя проглотить, — и приятно удивился, обнаружив, что на самом деле всё не так уж плохо. Конечно, это не прекрасное красное вино, но вкус крови был совсем не таким, как у него, когда он еще был человеком. Она была… охлажденной и сладковатой. Описать было трудно: странный густой вкус, который прилипал к языку, но в остальном напоминал слишком концентрированный сок. — И как? — спросил Чан с сомнением. — Не ужасно, — ответил Минхо, чувствуя себя немного неловко из-за того, что его зубы стали пунцово-красными. — Эм… однозначно странно. Мне кажется, что её нужно разбавить водой. — Свежая кровь не будет такой странной, — усмехнулся Чан, а у его глаз и носа появились морщинки от довольной улыбки. Минхо не мог не растаять от этого зрелища, вкус крови на его языке стал менее приторным, а в животе радостно забурлило тепло. — Тебе лучше? — Немного, — Минхо отметил, что сухость в горле немного утихла. Он сделал еще один глоток, поморщившись от резкого вкуса, и облизнул губы. Его язык зацепился за новый клык, отчего его лицо исказилось в разочаровании. — Ох, на то, чтобы привыкнуть, уйдет какое-то время, да? — Да, некоторое время будет непривычно, — извиняющимся тоном усмехнулся Чан. — Надеюсь, это не займет слишком много времени. Быть среди других людей определенно поможет быстрее привыкнуть. — Вот, — Минхо хмыкнул, протягивая пакет. Чан от неожиданности взял его, а затем попытался вернуть обратно. — Чт… Минхо, она нужна тебе… — Ты ничего не ел с тех пор, как появился в моей квартире в полном дерьме, — настаивал он. — Мы можем поделиться. — Но… — Пожалуйста? — Минхо посмотрел на него своими лучшими щенячьими глазами, и Чан мгновенно сморщился. С тихим вздохом он осушил вторую половину пакета с кровью, мгновенно опустив плечи в облегчении, когда кровь попала в организм, и скривил нос в гримасе. — Ну и отстой, — проскулил он, глядя на пустой пакет. — Фу. — Неужели всё так плохо? — Ух… просто подожди, пока у тебя не появится что-нибудь посвежее, — Чан неохотно вставил соломинку во второй пакет с кровью и передал его обратно Минхо. — Вполне прилично для экстренных случаев, но я понимаю, почему ты сказал, что вкус странный. — Ну… наверное, у меня нет выбора, — усмехнулся Минхо, отпивая из второго пакета и возвращая его обратно, когда в нем осталась половина. — Спасибо… — Хм? — Чан моргнул, а когда он посмотрел на Минхо, капля крови попала на его нижнюю губу. — За то, что спас меня, — объяснил Минхо. Его лицо смягчилось, когда Чан будто бы растаял от этих слов. — За то, что вошел в мою жизнь. — Сначала ты спас меня… — Спасибо, что пришел ко мне, чтобы я мог позаботиться о тебе… — И до этого тоже, — мягко перебил его Чан. — Ты… ты спас меня, когда мы начали устраивать еженедельные поединки… Я люблю свой ковен больше всего на свете, но я начал… чувствовать себя подавленно, я чувствовал себя так всё время, и это начало меня пугать. Это пугало других… Потом я встретил тебя, и мне стало чего ждать. — Чан… — глаза Минхо горели. Чан опустил взгляд на свои руки и слегка улыбнулся. — Вот почему я знал, что с тобой я буду в безопасности, — признался он. — Я знаю, что это невозможно, но… но мне показалось, что мы сблизились еще до того, как это произошло. — Ты… — прежде чем Минхо успел что-то сказать, они оба повернулись к двери спальни. Они услышали громкие голоса, доносившиеся из другой части квартиры, и сразу же поняли, что Хёнджин, Джисон и Чонин, должно быть, наконец-то вернулись. — Оставайся здесь, хорошо? — Чан встал и протянул руку, когда Минхо сделал то же самое. — Я хочу взять тебе еще немного крови, прежде чем ты… — Прежде чем мне разрешат встретиться лицом к лицу с людьми? — Минхо ухмыльнулся, но Чану не стало весело от этой шутки. — Я понимаю… это всё меры безопасности. — Я не хочу изолировать тебя… — Знаю, — Минхо мягко улыбнулся ему. — Ты просто присматриваешь за всеми нами. — Когда ты как следует подкрепишься, мы сможем посмотреть, как ты себя чувствуешь, — заверил Чан. — К счастью, ты не выглядишь слишком буйным. Иногда вампир просыпается в первый раз и становится совершенно диким от жажды крови. Когда такое случается… это очень опасно для всех. — Я не чувствую себя бешеным, — пообещал Минхо. — Я буду хорошим мальчиком и останусь здесь. — Мм… мой хороший мальчик, — промычал Чан, не задумываясь. Минхо моргнул, почувствовав, как кровь из пакетиков прилила к его щекам. Чан не мог удержаться от внутреннего воркования, глядя на изумленное выражение лица своей половинки, и не смог сдержаться. Бросившись вперед, он радостно поцеловал Минхо, попробовав кровь на его языке, а затем нерешительно отстранился. — Я… я скоро вернусь. — Угу… — хмыкнул Минхо, выглядя ошеломленным, приподняв уголок губ в удовлетворенной улыбке. Чан сопротивлялся желанию проигнорировать столпотворение, разворачивающееся за пределами спальни, и целовать Минхо до тех пор, пока тот не лишится костей и у него не потекут слюнки, но он должен был быть ответственным. — Я вернусь, — повторил — пообещал — он перед тем, как прижать последний поцелуй ко лбу Минхо. Тепло в животе умоляло его повернуться, и он нахмурился, когда дверь отделила его с половинкой. Взглянув на то, что ждало его в гостиной, Чан пожалел, что не остался в спальне. — Чан! — крикнул Джисон, сверху на котором сидел Чонин. Охотник хмурился, прижимая что-то к груди. Покачав головой, Чан предчувствовал, что в ближайшее время ситуация не будет спокойной.