***
— Это всё похоже на сон, — прошептал Чан, когда они с Минхо снова остались одни. — Или на кошмар… — Нам нужно оставаться позитивными, — хмыкнул в ответ Минхо. У него болели дёсны и горело горло, но это было наименьшим из его проблем. — Сосредотачиваться на том, что всё может пойти не так, только отвлечет нас. — Может тогда попытаемся отдохнуть? — предложил Феликс, улыбаясь, несмотря на то, что улыбка была натянутой на его личике. Чанбин посмотрел на него, нахмурившись в беспокойстве. — Нам придется собирать вещи и решать все вопросы как можно скорее, но не обязательно до завтрашнего утра, правда же? Мы можем просто… сегодня провести время вместе. — Угу… звучит неплохо, — Чан закрыл глаза и прислонился к боку Минхо. — Один последний день, просто всем вместе. Минхо сухо сглотнул. Он хотел утешить своего партнера, но заметил, что не может открыть рот. Он не мог заставить себя солгать Чану, потому что знал: если сказать что-нибудь, что успокоит ему нервы, значит сказать ему, что всё будет хорошо и никто не пострадает. А сказать это было бы ложью. Он не хотел думать об этом, но знал, что это горькая правда.***
— Чувствую себя хреново… — захныкал Чан, спрятав лицо в плече Минхо. Тот только усмехнулся и похлопал его по спине, пытаясь утешить. — А я вот чувствую себя неплохо! — прощебетал Чонин, несмотря на кровь, запятнавшую его кожу. Он специально попросил Чана слегка «встряхнуть» его, в основном для того, чтобы, когда они вернутся к Венданди, их история подтвердилась, но еще он знал, что Чан будет чувствовать себя увереннее, если будет точно знать степень их поверхностных травм. — Выглядишь так, будто тебя переехал грузовик, — пробормотал Хёнджин, артистично размазывая немного крови вокруг его рта. Это была идея Минхо: аккуратно взять немного крови у обоих охотников через стерильную иглу, чтобы их внешний вид был более реалистичным. — Не дай бог они заметят, что кровь не ваша, — сказал он. — Ваше прикрытие немедленно раскроют, и я сомневаюсь, что после этого они отнесутся к вам хорошо. — Может, мы недостаточно жестоко с вами обошлись, — Чанбин ухмыльнулся, в игривой манере угрожающе хрустнув костяшками пальцев. — Больше никаких избиений детей, — хмыкнул Феликс, успокаивающе положив ладонь на крепкую руку своего партнера. — Хотя ты всегда горяч, когда заводишься, Бинни. — А можно этим здесь не заниматься? — Сынмин прикрыл глаза, чтобы подразнить своих новых друзей, но никто не мог отрицать, как покраснели его уши от вида двух вампиров, с тоской смотрящих друг другу в глаза. — Давайте еще раз проверим план… — Чан, мы уже сто раз обсуждали этот план, — Минхо положил руку ему на спину. — Если мы будем больше напрягаться по этому поводу, то закончится это тем, что всё окажется в заднице. — Вот этого я бы точно хотел… — начал Джисон, но Хёнджин зажал ему рот рукой. Охотник мгновенно исказился от отвращения, но его затмило выражение предательства на лице Джисона, когда Хёнджин не убрал руку, несмотря на скользкий язык, прижавшийся к его ладони. — Давайте, выведем их на позиции, — хмыкнул Феликс, чья яркая улыбка померкла, несмотря на попытки сохранить легкость в словах. — Два километра от границ комплекса. — Два километра — это так далеко… — попытался Чан. — Два километра — это максимально близко, как только мы можем подойти, чтобы никто из Венданди не узнал о нас, — напомнил ему Хёнджин. — Сынмин сказал нам, что их камеры наблюдения останавливаются на отметке в два километра. — Наоборот, мы можем отодвинуть их еще на полкилометра… — Я не хочу, чтобы вы шли больше трех километров, будучи ранеными! — взмолился Чан, но его опасения остались без внимания. — Лучше всего выдать это за настоящее похищение и побег, — в сотый раз рассуждал Сынмин. — Мы должны это сделать. — Нет, вы не… — Да, — с мягкой улыбкой перебил его Чонин. — Я не думаю, что ты когда-нибудь поймешь, как много ты сделал для нас за последние несколько дней, но ты спас наши жизни. Наши души. Это самое малое, что мы можем сделать — дать шанс на искупление и другим детям в этом комплексе. — Инни… — прошептал Чан, глаза его были стеклянными, а ресницы влажными. — Нам нужно шевелиться, — пробормотал Хёнджин. — Чем быстрее мы сможем всё это провернуть, тем быстрее сможем вернуться домой. — Домой… — у Чана дрогнул голос. — Мы все вернемся домой, — Минхо взял его за руку. — Все мы. Мы снова встретимся в квартире и поужинаем вместе, как обычно. — Угу, — Чан сглотнул и сделал глубокий вдох. Было видно, что он успокаивается, несмотря на слёзы, выступившие на ресницах. Чан был сильным человеком, годы жизни закалили его в отношении некоторых вещей. Он пережил ужасное и всё же остался таким мягким человеком: в его сердце всё еще жила любовь, несмотря на то, что он так долго жил в мире, который не любил его в ответ. — Вы двое… пообещайте мне, что вернетесь домой. — Чан, мы не можем… — начал Сынмин, но его перебили. — Обещаем, — Чонин взял Чана за другую руку. — Скоро мы все снова будем вместе. — Пойдем, — Сынмин оттащил Чонина. — Нужно выдвигаться прямо сейчас, если хотим успеть до смены караула. Минхо быстро и крепко обнял каждого мальчика. Он подавил в себе ощущение их пульса на своей коже. Это было так неожиданно, но шок не позволил ему среагировать. Глядя, как они уходят, он помассировал челюсть, где клыки вырывались из дёсен. Он почти забыл, насколько пугающими были его новые импульсы: прошло меньше месяца с тех пор, как он очнулся в постели Хёнджина, и весь мир вокруг него разрушился. С момента превращения он не имел никаких контактов с людьми, кроме Хёнджина, Сынмина и Чонина. Он понял, что боится самого себя. Вампиры никогда не пугали его раньше, они никогда не были для него страшными. Он боялся за них, за этих людей, попавших в ловушку в мире, который не мог уважать их, даже если их держали под дулом пистолета, но никогда не их самих. Возможно, это было потому, что он знал, хотя бы частично, почему другие боялись их. Может быть, понимание того, откуда берется страх, давало ему шанс найти ему разумное объяснение и как-то преодолеть. Но сейчас он боялся. Самого себя. — Ты в порядке? — спросил Хёнджин, положив руку ему на плечо. Чего он никак не ожидал, так это того, что его партнер по преступлению резко отшатнется от него. — Хён? — Я в порядке, — слова прозвучали резче, чем он хотел, а звуки исказились, пробиваясь сквозь клыки и дрожащие губы. — Давайте вернемся… нам нужно убить несколько часов, прежде чем мы сможем начать нашу часть миссии. — Минхо, — Чан взял его за руку и, несмотря на то, что ему хотелось вырваться из утешительного прикосновения, он прильнул к слабому теплу своей половинки. — Давайте вернемся в гостиничный номер, — сказал Минхо, прервав то, что, как он знал, должно было стать утешением. Ему не хотелось утешений — да и заслуживал ли он их вообще? — Не просто так мы его взяли. Можно было бы использовать его. Комплекс находился в трех часах езды на машине от города Хёнджина, но в получасе езды на вампирской скорости. Они сняли два гостиничных номера, соединенных дверью, чтобы можно было отдохнуть и перегруппироваться, прежде чем проделать оставшуюся часть пути к границам охраны комплекса. — Угу… — Чан запнулся, обеспокоенно глядя на Минхо. В груди Минхо разлилось тепло, как будто он почувствовал беспокойство своего партнера. Ощущение было настолько странное, что он положил руку на сердце, как будто мог почувствовать движение под кончиками пальцев и остановить его. Лицо Чана исказилось от осознания того, что делает Минхо. Взяв его за руку, Чан пошел прочь от тропинки, по которой исчезли Сынмин и Чонин, а за ним и остальные. Всего через несколько часов они вернутся после того, что может стать их последним вечером вместе, и это будет началом самого большого риска, на который они когда-либо шли в своей жизни.