I Didn't Know Where Else To Go, So I Found You

— Почти пришли, — прошептал Сынмин, крадясь по коридору. — Никому не разрешается входить в покои мастера Рида, но мы все знаем, где они находятся, — пробормотал Чонин. — У него большие окна, выходящие на тренировочную площадку, и наши учителя всегда напоминали нам, чтобы мы работали изо всех сил, потому что он может наблюдать за нами в любое время… — Ужасно… — Феликс вздрогнул от этой мысли. — Мне постоянно снились кошмары о том, что он следит за нами, — нахмурился Чонин. — Меня наказывали, потому что я был неаккуратен из-за переутомления. — Наказывали? — спросил Чан. — Меня били палкой, если я не поддерживал ту планку, которую они от меня ожидали, — легко ответил молодой человек. — Мне просто повезло, что я был достаточно юным и получал немедленную помощь, так что шрамы не слишком ужасные. — Чонин… — Минхо вздохнул в ужасе, чувствуя, как скрутило желудок. Пакет с кровью, который Чан дал ему накануне перед отъездом, неприятно забурчал. — Мы на месте, — прервал мысли Минхо Сынмин. — Это за дверью. — У него есть телохранители? — прошипел Чанбин, когда они скрылись за стеной, вдоль которой шли. — Только одна, — Чонин оглянулся. — И она в полудрёме. — Предоставьте это мне, — хихикнул Феликс и бесшумно бросился вперед. Он оставался в тени, пока не оказался прямо над охранницей. Она шмыгнула носом, как будто готовясь чихнуть, после чего он что-то прошептал ей на ухо, — глаза закатились, а затем Феликс подхватил её и помог мягко опуститься на землю. — Как он это сделал? — спросил Минхо. — Вампиры не могут промывать людям мозги, но мы можем влиять на них, — ответил Чан после минутной паузы, как будто ждал, что ответит кто-то другой. — Он просто повлиял на нее, чтобы она уснула, так как она уже частично провалилась в сон. — Я хорошо справился? — спросил Феликс, снова появляясь рядом с ними. — Очень хорошо, — Чан взъерошил ему волосы. — Теперь давайте поторопимся. Они обошли спящую женщину, свернувшуюся клубочком в углу. Сынмин первым подошел к двери, толкнул её как можно тише, и им удалось пробраться в комнату так, что обветшалые половицы не скрипнули и не выдали их. Комната была богато украшена: с замысловатой резной мебелью и огромным ковром ручной работы, покрывавшим бó‎льшую часть пола. Широкие окна, выходившие на тренировочное поле, были закрыты тонкими прозрачными занавесками, позволяющими лунному свету освещать комнату. В центре стояла большая кровать с четырьмя столбиками, покрывала на которой были откинуты, открывая старого, дряхлого мужчину, спящего под дорогими одеялами. — Это он? — Чанбин поднял брови. Этот человек не казался таким опасным, и уж тем более не тем, кто мог управлять комплексом, в котором избивали детей за недостаточную кровожадность. — Кто з-здесь… — мужчина резко сел, выпучив дикие глаза, когда бешено огляделся вокруг. Он лишь на мгновение встретился взглядом с Минхо, и затем его глаза закатились, а тело начало биться в конвульсиях. Они с ужасом наблюдали за тем, как его дыхание клокотало в груди, после чего он рухнул на кровать без сознания. — Неужели у него только что… случился сердечный приступ? — потрясенно спросил Минхо. — Не может быть всё так просто, — прошипел Чанбин, оглядывая комнату. — Парень, которого мы пришли сюда убить, умирает от сердечного приступа? Глазам своим не верю… — А у тебя хорошая интуиция, — произнёс новый голос, казалось, просто из ниоткуда. Все вскочили: Минхо занял оборонительную позицию, Чан заступил собой Сынмина и Чонина, Чанбин сделал то же самое с Феликсом. Из стены показалась женщина, одетая в элегантную черную униформу; мелькнувший проход мгновенно скрылся за занавесом, прежде чем кто-либо смог увидеть, куда он ведет. — А сейчас, если вы шестеро будете так любезны, за мной. — Куда ты нас ведешь? — прорычал Минхо, и у него заныло в животе. — Подожди… шестеро? — голос Чана звучал отрывисто. — Ваши друзья уже поговорили с мастером Ридом и ждут вас, — её губы скривились в жестокой ухмылке. — Нам лучше поторопиться. Насколько я слышала, они не в лучшей форме. Может, вы захотите увидеться с ними, пока не стало слишком поздно. — Что вы с ними сделали? — зарычал Чан, сверкая алыми глазами. Минхо в зачарованном ужасе наблюдал, как клыки его партнера удлиняются, а затем он бросился вперед, двигаясь слишком быстро, чтобы даже уследить. В одно мгновение Чан оказался прижат к земле за горло, а женщина казалась совершенно бесстрастной, крепче сжимая его, отчего рычание Чана перешло в захлебывающийся вой. — А теперь прошу следовать за мной, — она взяла Чана за горло одной рукой и поставила его на ноги, как будто он был всего лишь чучелом животного. Как только он оказался в вертикальном положении, Минхо бросился к нему, поддерживая. — А если нет? — спросил Сынмин, выглядя устрашающе, несмотря на то, что у него дрожал голос. Женщина подняла бровь, оглядев человека с ног до головы, и снисходительно усмехнулась. — У вас нет выбора, — сказала она. В комнату вошли еще пять человек, все они были одеты в ту же форму, что и она. Минхо внимательно прислушался и едва услышал слабый, медленный пульс в их венах. Они все были вампирами? — Итак, либо следуйте за нами и оставайтесь целыми, либо будете расчленены здесь. — Не сопротивляйтесь, — хрипло предупредил Чан. — Я не могу потерять ни одного из вас. — Как искренне, — женщина искривила рот в притворном сочувствии. — А теперь пойдемте. Каждый из вампиров в форме сопровождал одного из членов ковена Чана, а их хватка на руках была крепкой и мертвой. — С чего вообще вампиры работают на организацию охотников? — шипел Минхо Чану, но, к сожалению, недостаточно тихо. — У меня такое чувство, что скоро вы всё узнаете, — сказала женщина, ведущая Сынмина. Человек хныкнул, когда она крепче сжала его руку. — Мастер Рид очень заинтересовался всеми вами. — Так тот человек был не мастером Ридом? — зарычал Чанбин, словно сдерживаться, чтобы не наброситься, причиняло ему физическую боль. Его глаза налились тем же алым, что и у Чана, клыки вонзились в нижнюю губу, и он старался не сопротивляться. — Это был кровный раб Мастера, — объяснила женщина. — Он будет очень рад узнать, что оно померло. Оно верно прослужило ему почти шестьдесят лет. — Он по-прежнему был человеком! — воскликнул Феликс. — Хватит называть его «оно»! — Вы не в том положении, чтобы отдавать мне приказы, — насмехалась она. Никто не осмеливался говорить, пока их вели по территории комплекса. Чанбин всё время пытался прорваться к Феликсу, но его отталкивали обратно в строй. Минхо показалось странным, что в коридорах никого не было, хотя была глубокая ночь. Они планировали всё под покровом темноты, поэтому было логично, что некому было наблюдать за их походом к собственной смерти. Они остановились перед неприметной дверью, после чего их бесцеремонно впихнули внутрь. Первое, что заметил Минхо, — сладковатый аромат, витавший в воздухе. Второе — это вопль, который издал Чан, рухнув на колени. — Будете ждать здесь, пока Мастер не решит, что с вами делать, — сказала женщина, закрывая дверь и запирая их. — О боже… — Феликс зажал рот рукой, заставив Минхо оторвать взгляд от двери. Он бегло осмотрел комнату: кровать, пустой шкаф, решетки на окне, — после чего увидел, что заставило Феликса так отреагировать. От увиденного у него свело живот. Хёнджин, весь в собственной крови, лежал на руках у плачущего Джисона. Его сердце билось слабо, но всё же билось, что едва ли могло успокоить железную тяжесть, сжимавшую горло Минхо. — Он… он в порядке, наверное, — тихо прохрипел Джисон. — Я… я… я дал ему немного своей к-крови, но он всё не п-пр-приходит в с-себя. — Что случилось? — спросил Чан, приглаживая мокрую от пота челку Хёнджина. — Эта сволочь… он… он укусил его, — слёзы Джисона вновь полились по его бледным щекам. — Это было пиздец как больно, что я даже представить себе не могу, как больно было Джинни… — Ваша связь, — запоздало понял Минхо. Всё еще будучи новичком в мире уз, он вспомнил, что Джисон рассказывал ему о том, как работает связь: как вампир почувствует боль от укуса, если его партнер будет неверен и позволит кому-то другому пить его кровь. Насколько болезненным был укус без согласия? — Джисони, дай ему еще немного крови, — проинструктировал Чан. — Твоя связь помогает ему исцелиться, но ему нужно еще немного помощи, да? Джисон всхлипнул и прижал подушечку большого пальца к клыку, едва прорвав кожу, после чего провел кровью по губам Хёнджина и погрузил палец ему в рот, чтобы растереть кровь по языку и деснам. Несколько мгновений ничего не происходило, и Минхо начал принимать худшее, ведь он мог стать свидетелем того, как его старший друг умрет у него на глазах. К этому всегда всё и вело: они погибнут при исполнении обязанностей, но теперь, когда это происходило, это не казалось реальным. Всё это казалось нереальным, но это было так. Спустя, казалось, целую вечность, Хёнджин застонал и свернулся калачиком в объятиях Джисона. Еще через миг он открыл глаза. — Что за… что случилось? — его голос был грубым и низким. — Рид напал на тебя, — прошептал Джисон. Слёзы его всё еще стекали по щекам и падали Хёнджину на рубашку. — Он… он чуть не вырвал тебе горло. Я… я пытался ос-остановить его, но было так… так больно, что я чуть не упал замертво… — Связь… — он нахмурился, еще сильнее прижимаясь к нему. — Мне так жаль… — Ты не сделал ничего плохого, идиот, — Джисон издал влажный смешок. — Это моя вина. Если бы я не пошел бродить… — Почему ты ушел? — спросил Чан. — Я узнал тот коридор, — ответил Джисон. Он помог Хёнджину сесть, но был рад, что человек прислонился к нему, ища опоры и поддержки. Его связь радостно заливалась от прикосновения, даже если остальную часть съедало чувство вины. — Мне… мне нужно было понять, почему я узнал его. — И ты понял? — спросил Чанбин. — Что бы здесь ни произошло… именно поэтому мои воспоминания исчезли, — тихо признался Джисон, словно произнося вслух страшную тайну. — Рид, он каким-то образом умудрялся стирать мою память снова и снова, пока я практически не впал в коматозное состояние. Отметины на стене — это каждый раз, когда я просыпался в этой комнате, не зная, почему и как. — Ох, Джисон… — вздохнул Чан, утешительно положив руку на своего друга. Было видно, что он хотел сделать больше, но, учитывая, как Хёнджин прислонился к нему, старший вампир избегал того, что могло бы оттолкнуть бедного человека. — О, как мило! Воссоединение семьи! — дверь распахнулась, и раздался голос. Минхо не узнал этого красивого мужчину, но Джисон мгновенно напрягся, пытаясь спрятать Хёнджина за спиной, делая это безболезненно насколько мог. — Ты неважно выглядишь, дорогой Джисони. Какая жалость. — Ты… — зарычал Джисон, но тут же струсил, когда мужчина оскалил клыки. — Ты, должно быть, Рид, — поднялся Чан, становясь между мужчиной и своим ковеном. — Джисон, ты плачешь? — втянул воздух Рид, полностью игнорируя Чана. Джисон еще больше сгорбился, как будто хотел стать таким маленьким, чтобы мужчина не смог его увидеть. — Я не видел, чтобы ты плакал… боже мой, должно быть, уже сто лет! Какое удовольствие. — Сто лет? — он нахмурился. — Я… не может быть, чтобы я был настолько стар! — Этот колдун правда покалечил тебя, — проворчал Рид. — Если бы он был жив, я бы с удовольствием посмотрел, что бы с тобой стало через еще несколько приёмов. — Я прикончу тебя… — зарычал Минхо, но его перебили. — Какая дерзость! — Рид будто загорелся. — Вполне логично, что мой Джисони нашел более пылких вампиров. — Он не твой, — прорычал Хёнджин. — Никогда не говори о нем так! — Если бы ты знал, кто он на самом деле, глупый смертный, ты бы не защищал его, — поведение Рида мгновенно изменилось. Его непринужденная улыбка сменилась рычанием, а глаза налились красным. — Хотя это действительно очень забавно, видеть пресловутого Хана таким… слабым, плачущим по человеку… Ты так сильно пал, да, старый друг? — Я не знаю, кто ты такой! — взвыл Джисон, чувствуя досаду. — Я не знаю, о чем ты говоришь! В чем твоя проблема? — Ты — моя проблема, — прорычал он, сузив глаза. — Если бы я мог убить тебя, то сделал бы это много веков назад. — Тогда убей же! — бросил вызов Джисон, чувствуя, как огонь пылает в его теле. — Не могу, — огрызнулся он, и его клыки удлинились. — Как думаешь, почему я постоянно стираю тебе память? Ты продолжал противостоять мне, но я не мог и пальцем тронуть тебя, поэтому держал в повиновении и глупости. Каждый раз, когда ты начинал вспоминать, ты снова пытался убить меня, но я всегда был на шаг впереди, помнишь? Если бы я только знал, что то, что ты так близко к своим украденным воспоминаниям, в конечном итоге навредит мне. — Почему я пытался убить тебя? Почему ты не можешь убить меня? Почему ты запер меня? — чем дольше Джисон находился в комплексе, тем больше запутывался. Казалось, что все его воспоминания были недоступны. Будто его душили, но он чувствовал свежий воздух на своей коже. — Ты начинаешь вспоминать, правда? — спросил мужчина с горечью в голосе. — Просто находясь здесь, ты начнешь восстанавливать то, что я отнял у тебя. — Почему? — снова спросил Джисон, отчаянно нуждаясь в ответах. — Потому что ты мой родитель, — тихо прошипел тот, заставляя замереть каждого. — Я не могу причинить вред своему создателю, как бы сильно тебя ни презирал. — Я твой… — Джисон запнулся, выпучив глаза. Перед ним снова проплывали обрывки воспоминаний. Он помнил, как холодно и страшно ему было. Помнил темноту. Потом он больше не был один и чувствовал себя… могущественным. Но всё это было так давно, что остался лишь шепот того, что он должен был помнить. — Ты создал меня, чтобы я помог тебе создать мир, где нам больше не придется бояться, — его голос начал повышаться. — Мы собирались создать мир, где люди будут склоняться перед нами! Вампирам не нужно было бы прятаться в тени! Но ты… ты бросил меня… ты сказал, что времена меняются, что нам больше не нужно пугать людей. Что мы можем… сосуществовать… ты попытался заколоть меня, когда я не видел, но промахнулся, потому что ты слабый, Джисон. — Ты свихнулся! — Я усыплял тебя, стирая твои воспоминания, но каждый раз ты собирал воедино всё происходящее и пытался убить меня снова и снова, и каждый раз у тебя ничего не получалось, и ты вновь оказывался в той комнате с потерянными воспоминаниями. — Я тебя прибью… — прорычал он, вставая. — В начале восемнадцатого века я понял, что ты был прав, — в глазах мужчины появился блеск, отчего он стал казаться еще безумнее, чем раньше. — Мне не нужно было беспокоиться о том, что люди убьют меня… реальную опасность представляли другие вампиры. Если я хотел выжить и остаться сильнейшим, мне нужно было уничтожить всех, кто стоял на моем пути. Твой побег был благословением: мне не нужно было волноваться о том, что ты восстановишь свои воспоминания, потому что ты был далеко от них, и я мог сосредоточиться на усовершенствовании своих прекрасных маленьких солдат, — он подошел к Чонину и погладил его по челюсти, но тот был так напуган, что не мог даже моргнуть. — Не прикасайся к нему, — зарычал Чан, и его клыки тут же выскользнули из десен. Он чувствовал, как его глаза горят от ярости. — Оу, похоже, мои парни обзавелись телохранителями, — усмехнулся он, сжав пальцы вокруг челюсти Чонина и впиваясь до крови. — Не привязывайтесь слишком сильно. Этих двоих убьют за непослушание. Я планировал сделать их своей личной гвардией, видя, насколько они опытны, но в моих рядах нет места предателям. И сделаю я это при всех, чтобы все увидели, что случается с теми, кто ослушается. — Только через мой труп! — прорычал Чан, протискиваясь между ним и Чонином. Он мгновенно взял мальчика в свои руки, глядя на мужчину. — Это можно легко устроить, — спокойно сказал он. — У нас всегда есть новые охотники, нуждающиеся в добыче. — Я так не думаю, — прорычал Минхо, направив пистолет Риду на лицо. Ему не верилось, что их даже не обыскали на предмет оружия, что было откровенно глупо, но опять же, кто ожидал, что у охотника, обращенного в вампира, будет огнестрельное оружие? — Ты лучше всех знаешь, что пистолет не может меня убить, — насмешливо сказал Рид. — Довольно этих игр. — А мне и не нужно тебя убивать, — Минхо снял пистолет с предохранителя. — Просто уложу тебя на секундочку. Не успел Рид ответить, как он выпустил пули ему в лицо и грудь, а оставшиеся двенадцать пуль застряли в плоти, разорвав на куски. Как только его тело упало на пол, они выбежали из комнаты. Минхо остановился, чтобы закрыть дверь и прислонить к ней декоративную вазу из коридора. И пусть это не закроет его навсегда, но даст им пару секунд, пока Рид не оправится от ран. Вампиру столько же лет, сколько и ему? По расчетам Минхо, прошло минут пять, прежде чем Рид снова стал их преследовать. Они полетели по коридору: Чанбин и Чан схватили Чонина и Сынмина, а Джисон помогал Хёнджину, чтобы они могли двигаться чуть быстрее. — Стоять! — раздался голос, преградивший им путь. — Чан, — тихо сказал Чанбин, не отрывая взгляда от мужчины перед ними. Он был человеком, если его пульс о чем-то говорил. — Бин? — Прикрой Феликсу глаза, — едва Чан успел осмыслить поручение, Чанбин бросился вперед. В тот самый момент, когда рука Чана прикрыла ему глаза, Феликс увидел, как его любимый партнер вырвал клыками человеку горло, и кровь мгновенно хлынула ужасающей рекой, пропитав вампира от подбородка до самого пупа. Темнота от руки его друга, накрывшая глаза, никогда не смогла бы стереть ужас, который Феликс почувствовал, — ужас, вызванный Чанбином.