Сигме эта идея не нравилась изначально. Не нравилась от слова совсем. Пусть и лишёный способности волноваться и переживать,
«седьмое чувство» или же интуиция у него имелись.
И сейчас они неприятно скреблись в животе, царапали изнутри рёбра и заставляли всё чаще стягивать вниз рукава.
Просто старая мерзкая привычка. Заставляли кусать губы до крови и опускать взгляд в пол.
Дазай его тревожности не разделял. У него, по видимому, не было ни седьмого чувства, ни инстинкта самосохранения. Поэтому, совершенно случайно услышав глупую шутку о
«каком-то там стрёмном парне со второго курса...», у Осаму появилось лишь желание узнать об этом больше и развить тему, начиная с того, чтобы узнать о ком там все шепчутся и заканчивая вопросом о существовании призраков.
Иногда Дазай сходил с ума.
И блондин никогда не понимал откуда у него есть на это силы. Откуда у него появляется на это ресурс, хотя по сути ничего такого априори не должно было быть. Но Сигма не может отрицать то, что это намного лучше, чем если бы Осаму ходил равнодушным и абсолютно незаинтересованный этим миром.
Немного сумашедший и помешаный Дазай — это неплохо. Это можно стерпеть.
*****
— Осаму, ну сдалась тебе эта байка и второкурсник этот. Тебе же не пять, чтобы и правда гоняться за привидениями! — юноша уже и правда не понимает этого интереса и цели узнать о ком говорят слухи.
— Ангел мой, среди этих скудных нудных дней наконец-то появляется что-то мало-мальски интересное и ты думаешь, что я это упущу? Ты за кого меня принимаешь? — у него на лице улыбка до боли ласковая и нежная, потому что для Осаму — это игра.
Найти, раскрыть, понять. Дазай иногда ведёт себя, как ребёнок, но ему это просто необходимо. Наиграться, выбросить всю свою накопившуюся энергию и дальше тратить её привычным способом. Строить из себя нормального человека.
Поэтому Сигма тоже тихо посмеивается, прикрывая глаза рукой и слабо кивает.
— Хорошо.
Шатен счастливо хлопает в ладоши, изображая искреннюю радость. Выдают его лишь глаза.
Его всегда выдают глаза. Но вероятнее всего это замечает только блондин, поскольку знает его вдоль и поперёк.
— В общем-то, я уже узнал, как он выглядит и нам остаётся его лишь найти! Рассчитываю на то, чтобы выследить его в кафетерии, думаю он должен там быть.
— Господи боже, я даже не хочу знать, когда ты успел это выяснить.
Осаму насмешливо подмигивает, — Это не заняло много времени, ангелочек.
*****
И пусть всю дорогу до кафетерия Сигма молчал, не сказав ни слова об этой определенно сомнительной идее, то когда они нашли вероятно того самого парня, вот тогда...Тогда он определенно напрягся.
Юноша не знал, как объяснить. Это можно было оправдать лишь плохим предчувствием, потому что от одного взгляда на этого парня, ему становилось неуютно. Злой, уставший взгляд и редкая
мерзкая улыбка.
Сигма не хочет мешать такому человеку.
Как оказалось, его переживания были не напрасны, нет, но они были по абсолютно другому поводу.
Понимаете ли, у Дазая нет такой привычки оставлять Сигму одного. Если они идут в универ, то вместе. Если необходимо сходить в магазин, то вдвоём. Идя по коридорам Осаму часто оглядывается, если он идёт позади, чтобы не упустить его из виду. Шатен старается держать его при себе, потому что Сигма дополняет его зону комфорта. Успокаивает. Поддерживает в какой-то степени. Он всегда его дожидается. В любых ситуациях.
Однако, после разговора с "полтергейстом" Осаму уносится из кафетерия, даже не обернувшись. Сигма напуган. Он бросает пару извинений просто из привычки и бежит догонять друга. У него в груди начинает нарастать паника, царапая, будто мелом по доске внутри головы. И единственное, что он замечает — это быстро захлопнувшаяся дверь туалета в конце коридора. Не раздумывая ни секунды юноша снова бросается со всех ног туда, куда спрятался Дазай.
Дверь он открывает тихо и не до конца, чтобы не создавать лишнего шума. Звонок на пару прозвенел пару минут назад, все обучающиеся разбрелись либо домой, либо по аудиториям, и тишина стала практически осязаемой. Сигма осторожно протискивается в комнату, оглядываясь по сторонам.
— Осаму? Я не понял, что произошло. Что-то случилось? Тот парень что-то сказал? — он говорит ласково и еле слышно. Сердце в груди не перестаёт бешено биться. Дазай не отвечает.
Вместо ответа он слышит тихие всхлипы и это пугает его ещё больше.
Какого чёрта?
— Слушай, если ты не хочешь меня видеть, то лучше тебе сказать об этом прямо сейчас, потому что я планирую зайти в кабинку, окей?
Он чувствует, как Дазай пытается сдерживать себя в звуках, из-за чего всхлипы сменяются
скулежом. Сигма уже ничего не понимает.
Не хочет понимать.Он проходит чуть дальше, останавливаясь около дверцы, которая даже не была закрытой. Глубоко вдыхает, набираясь то ли смелости, то ли стараясь оттянуть момент и открывает дверь.
Сигма не видит его лица. Можно смотреть только на макушку, наблюдая красивые взлохмаченные волосы. Но даже так блондин видит, как трясет его друга. Дазай, сидящий на холодной белой плитке, уткнувшись лицом в свои угловатые колени, смотрится совсем маленьким. Крошечным. От того у юноши в груди что-то надрывается. Он присаживается рядом на колени, не жалея свои любимые брюки и осторожно касается рукой чужой головы.
— Осаму? Посмотри на меня, пожалуйста.
Ему стоило лишь попросить и шатен с огромным усилием отрывается от своих коленей, поднимая взгляд. У него красные пятна от слёз по всему лицу, стеклянные глаза и губы, искусанные в кровь. У него убитый вид.
Блондин аккуратно гладит его руками по щекам, собирая влагу и смотрит непонимающе.
Этого не могло случиться сейчас...
«Только не это.»
— Я чувствую, Сигма. Это больно, мне не нравится, — произносит осипший голос, нарушая тишину.
— Думаю, скоро нам придется обсуждать кое-что больше обычного.
Дазай смотрит взглядом
побитой собаки, но кивает, поджимая губы в кривой усмешке. Сигма хочет забрать всю его боль себе.
