***
Изуку поморщился от головной боли, приоткрывая глаза и чувствуя, что все тело ужасно затекло. Яркий свет длинных узких ламп ударил по нервам, заставляя жмуриться. Физику показалось даже, что он на мгновение ослеп, но спустя пару секунд привык и принялся осматриваться. Он находился в большом ангаре, по обеим сторонам от него располагались многочисленные контейнеры разных размеров, ящики и мешки. Оглядев себя, юноша поджал губы, обнаружив, что крепко привязан к жесткому железному стулу кабельными стяжками за запястья. От долгого пребывания в одном положении пальцы двигались с трудом, и Мидория медленно шевелил ими, пытаясь хоть немного восстановить кровообращение. - Божечки, ну какой же ты заинька! Физик вздрогнул от звука явно девичьего голоса и завертел головой в поисках источника. Перед ним грациозно приземлилась миниатюрная блондинка, расставив руки в стороны, словно гимнастка, и гордо выпрямив спину. Ее волосы были заплетены в два небрежных пучка, а между зубов торчала леденцовая палочка. Девушка вытащила леденец изо рта со звонким чпоком и чуть покраснела, растягивая тонкие губы в улыбке. - Когда твои глаза не закрыты, ты выглядишь еще слаще! Изуку близоруко прищурился, пытаясь понять, кто она. Девушка резко дернулась в его сторону, приближая свое лицо почти вплотную к нему, и юноша непроизвольно отклонился назад, от чего стул опасно накренился на две задние ножки. Блондинка заулыбалась еще шире, ловя его за плечи и возвращая в прежнее положение. Ее золотистые глаза были похожи на лисьи, и Деку вдруг начал понимать, кто она такая. - Ты… - прошептал он. – Химико Тога… Девушка просияла, краснея еще сильнее, сцепляя руки в замок и прижимая их к своей щеке. - О! Ты меня знаешь! Это так чудесно, заинька! Изуку чуть не передернуло от того, как она его называла. Было что-то опасное в ее голосе, маниакально-счастливой улыбке и блестящих глазах. Если это она его сюда приволокла, значит, она не такая уж обычная клавишница локальной популярной группы, какой всегда казалась ему. Не нужно быть психологом, чтобы понимать, что неуравновешенных людей лучше не злить, поэтому он слабо улыбнулся, сглатывая. - Конечно знаю! Я же ваш фанат! Тога издала звук, похожий на писк умирающей в агонии мыши, и залилась краской до самых ушей. Отойдя от пленника, блондинка покрутилась вокруг своей оси и рассмеялась. -Я так и знала, что мы найдем общий язык! Ты мне сразу понравился! И поешь замечательно, правда-правда! – она снова сунула леденец в рот, видимо, пытаясь немного успокоить свой восторг. – Значит, ты не будешь против, если мы познакомимся немножечко поближе, верно? - Безусловно! Я всегда хотел… Но договорить ему девушка не дала. Она каким-то неуловимым образом переместилась в пространстве, как бесшумная тень, перевернула стул, роняя Мидорию на пол, и приставила к его щеке нож-бабочку. Физик замер, чувствуя, как по виску стекает капля пота, и стискивая зубы от боли в спине и руках. - Мне очень, очень хотелось попробовать тебя на вкус, заинька, - протянула Тога, проводя короткую линию по веснушчатой щеке, и Изуку непроизвольно зашипел сквозь зубы. – Тебе так пойдет красный… - Тога! Блондинка чертыхнулась и обернулась, не торопясь слезать со своей жертвы, однако нож все же убрала. Физик не видел, что ее остановило, но резкий голос показался знакомым. - Отстань от парня, он нужен нам живым. - Но, Даби! Деку почувствовал, как она вздрогнула всем телом и тут же поднялась на ноги, с сожалением косясь на зеленоволосого. Подняла стул, шагнула было прочь, но подалась к нему и чмокнула в раненую ею щеку, пачкая губы в крови. В ее лисьих безумных глазах застыло сожаление, однако противиться своему лидеру она не стала, вздохнув, сложила нож в карман и, не оборачиваясь, ушла из ангара. Мидория облегченно выдохнул, на секунду прикрывая глаза, поерзал на стуле и поднял голову. Перед ним стоял Даби, тот самый Даби, которого физик очень не хотел ненавидеть, но иррационально ненавидел от всей души. Сунув руки в карманы черных брюк, мужчина с интересом изучал лицо юноши, отмечая быструю смену эмоций от удивления к неприязни, и улыбнулся. - Ну вот мы и познакомились, маленькая игрушка непослушного щенка.***
Шото отказался ехать с ребятами, аргументируя свое решение нежеланием усугублять и без того натянутые отношения с братом. Его работа была сделана тогда, когда на телефоне Бакуго отобразились координаты нужного места, и парень с чувством выполненного долга удалился в закат. Кацуки, конечно, несколько минут его отчаянно материл, пытаясь найти на карте необходимую точку, а когда нашел, напрочь выбросил из головы неожиданного пришельца. Его целью было как можно быстрее найти Мидорию, и ничто не должно было ему мешать. Каминари вызвался отправиться в полицейский участок, чтобы побыстрее организовать стражей закона. Члены группы прекрасно знали, что звонка может быть недостаточно, а предприимчивый Денки записал слова Тодороки на диктофон телефона, надеясь, что это поможет ускорить нерасторопных сотрудников полиции. Садясь на мотоцикл Эйджиро и привычным движением надевая на голову запасной шлем, Бакуго нетерпеливо попрощался с Ураракой, сказав ей оставаться в клубе на случай возвращения Изуку, и они с басистом сорвались с места. День начинал близиться к своему завершению, время поджимало, и блондин, цепляясь обеими руками за крепкий торс лучшего друга, лихорадочно обдумывал свои дальнейшие действия. Чего хочет Тойя? Мести? Возможно. Этот злопамятный непредсказуемый человек с огромным трудом тогда, четыре года назад, отпустил от себя Кацуки. Барабанщику несказанно повезло, что на наследника клана Тодороки свалилась непомерная куча дел, которые было необходимо срочно решить, а после этого Даби быстро переключился на что-то другое, о чем Бакуго знать не хотел. Их тяжелые токсичные отношения, построенные на боли и страхе, изжили себя, и если бы Киришима и Каминари не влезли в ситуацию, кто знает, может Кацуки уже был бы мертв. Барабанщик поежился, отгоняя от себя фаталистичные мысли. Все будет хорошо, они успеют, и Деку будет в порядке. Чего бы это ему не стоило, сейчас Бакуго сделает все, чтобы защитить вокалиста и наконец окончательно вырваться из цепких когтей собственного прошлого.***
Изуку нахмурил брови, попытавшись незаметно освободить руки, однако стяжки были закреплены на совесть и крепко сжимали запястья. - Зачем вы держите меня здесь? – собственный голос показался юноше хриплым и неуверенным. Даби потер подбородок, возводя глаза к потолку и наигранно задумываясь. - Как бы тебе сказать… - мужчина перевел взгляд на пленника и прищурился. – Мне не нравится, как себя ведет моя собственность, и его нужно проучить. Мидория внутренне скривился от такого определения, но виду не подал, продолжая упрямые попытки освободить руки. - И причем тут я? Темноволосый присел перед ним на колени, упираясь локтями в бедра и с улыбкой изучая бледное лицо. Протянув руку, он нажал на свежий порез на щеке Мидории, вызывая невольное шипение. - Ты оказался слишком близко к тому, с кем быть не должен, - задумчиво ответил он, изучая кровь на своих пальцах. – И теперь сыграешь свою маленькую роль. Возмущение горячей волной подминалось в груди, толкая на необдуманные слова, и Изуку выплюнул: - Какое вы имеете право решать, кто и что должен? Даби удивленно посмотрел на парня, будто не поверил, что этот сопляк посмел тявкать на него, и поднялся на ноги. - Я имею право на что угодно, мальчик, - пожал плечами мужчина. – Особенно на непослушного щенка, которого ты имел неосторожность приручить. - Бакуго - не вещь, чтобы кто-то мог решать за него! – крикнул Деку, не разрывая зрительного контакта с этим опасным и явно не совсем здоровым человеком. – Он взрослый свободный человек, способный сам принимать решения! Даби, стремительно теряя терпение, опасно приблизился к пленнику, уперся ногой в сиденье между чужих разведенных ног и наклонился к лицу физика. С его лица сползла маска непринужденности, и глаза холодными иглами впились в распахнутые зеленые глаза напротив. Поймав длинными тонкими пальцами подбородок юноши и больно стиснув, мужчина угрожающе тихо произнес: - Не стоит бросаться словами, которые могут привести к неприятным последствиям, сопляк. Изуку дернул головой, стряхивая со своего лица чужую руку и вздрагивая от неприязни. Он никогда бы не подумал, что один из его кумиров окажется больным ублюдком, помешанным на обладании другим человеком. Физик не знал, что за отношения были между этими двумя, но все происходящее, его похищение и поведение Даби говорили о том, каким идиотом он был, решив, что Бакуго добровольно шел на контакт с этим человеком. Теперь Мидория понимал, что был свидетелем не ссоры любовников, а откровенного принуждения, которое должен был пресечь, но пожалел себя и сбежал, лелея обиду и взращивая в себе ревность. Даби криво усмехнулся, выпрямляясь. Его красивое лицо исказил плотоядный оскал, а в глазах промелькнуло что-то маниакальное. - Если будешь сидеть тихо, я не трону тебя. Ты всего лишь приманка для более крупной добычи. Деку усмехнулся, чувствуя, как неохотно стяжки начинают поддаваться давлению и растягиваются. Ему нужно выбраться отсюда, чтобы не навлечь на Кацуки лишних проблем. Смотря исподлобья на своего похитителя, юноша с каждой новой секундой убеждался в том, как был не прав. - Черта с два я буду сидеть и ждать, - прошипел физик, ощутив, как по разодранным запястьям потекла кровь. – Поищите новую приманку. Даби шумно вдохнул воздух носом, хрустнул шеей и, замахнувшись, впечатал кулак в скулу Мидории, опрокидывая парня на пол. Равнодушно смерив пленника холодным взглядом голубых глаз, мужчина наклонился к физику, подцепил его за ворот футболки, вынуждая посмотреть на себя, и поджал губы. Несколько секунд он изучал наливающийся на щеке синяк и капающую с губ кровь, а потом встряхнул юношу, брезгливо морщась, и уронил на пол. Изуку сплюнул кровь на пол и облизнул губы, тронув кончиком языка маленькую ранку. Удар был сильным, но не настолько, чтобы вырубить, видимо, Даби хотел, чтобы пленник оставался в сознании. - Еще одно лишнее слово, и ты отправишься кормить собак, сопляк, - прошелестел мужчина, вытирая руку о брюки. – Не заставляй меня становиться чудовищем. - Как будто до этого ты им не был! Даби резко развернулся, всем корпусом поворачиваясь к открытым дверям ангара. Запыхавшийся Бакуго в сопровождении Киришимы прожигал его ненавидящим взглядом. Мужчина потерял интерес к Мидории и, раскинув руки в стороны в подобии призыва к объятиям, шагнул в сторону блондина. - Я не сомневался, что ты явишься! Кацуки пробежался взглядом по Деку и, убедившись, что вокалист не получил серьезных повреждений и находится в сознании, снова перевел взгляд на Тодороки. - Для чего это все, Тойя? Комплекс неполноценности? Обида? Месть? Даби цокнул языком, скрещивая руки на груди и покачав головой. - Я просто возвращаю свое, разве это запрещено? - Спустя столько лет? Ты ебанулся?! – Бакуго начинал выходить из себя. – Тебе нужно лечиться, ублюдок! Ангар огласился звонким хрипловатым смехом темноволосого мужчины. Отсмеявшись, он обернулся к своему пленнику, который, к его удивлению, умудрился освободить одну руку и теперь лихорадочно пытался снять стяжки и со второй. Схватив не успевшего сориентироваться юношу за волосы, Даби заставил его встать на колени перед собой и сжал пальцами тонкую шею, скалясь в сторону Бакуго. - Как ты хочешь, чтобы я его убил? – когда блондин дернулся в их сторону, мужчина крепче сжал шею Изуку, а физик вцепился дрожащими пальцами в его руку. – Не доводи до греха, щенок… Кацуки сжал руки в кулаки, а Эйджиро, обладавший более холодной головой в этот момент, осторожно тронул его за локоть, обращая на себя его внимание. Басист кивнул в сторону контейнеров и ящиков, из тени которых начали выходить подручные Тодороки, человек шесть улыбавшихся головорезов, и Бакуго чертыхнулся. - Отпусти его, Тойя, он не имеет отношения ко всему этому, - барабанщик старался говорить спокойно, хотя клокочущая внутри него ярость практически свела его с ума, бушуя и разрастаясь от вида окровавленных запястий Мидории. Даби усмехнулся, отшвырнул от себя Изуку и отряхнул руки. - Мне кажется, ты не понял, - мужчина сунул руки в карманы. – Но это ничего. Сначала я немного проучу тебя, а потом ты посмотришь, как твоя игрушка будет захлебываться кровью. Он кивнул, и его шестерки одновременно бросились на музыкантов. Эйджиро, занимавшийся боксом, ловко сгруппировался и прикрыл Кацуки, в два точных удара отправляя первого подлетевшего к ним бандита в нокаут. Им повезло, что Тодороки не особо заморачивался с набором обученных людей, которые могли бы составить им конкуренцию в рукопашном бою, поэтому парни, слаженно страхуя друг друга, наносили головорезам точные удары и более-менее успешно уворачивались, не получая серьезного урона. Бакуго, более горячий и порывистый, отхватил пару ударов по ребрам и на секунду пожалел о том, что отказался когда-то пойти с Киришимой на бокс. Он был легче и быстрее соперников, но отсутствие техники иногда подводило, позволяя бандитам иногда попадать в незащищенные места. Эйджиро справлялся успешнее, казалось, он даже не запыхался, нанося четкие удары и опрокидывая соперников на пол. Он не причинял им особого вреда, однако кулаки у басиста были достаточно тяжелыми, чтобы от нескольких точных попаданий мужчины либо сдавались, либо падали на пол в отключке. Когда Кацуки наконец вырубил последнего бандита и, тяжело дыша, вытер кровь с разбитой губы, Даби, наблюдавший за происходящим, несколько раз хлопнул в ладоши. - Браво, никогда в тебе не сомневался! Но ты же не думаешь, что я… На его голову справа обрушился металлический стул, и мужчина, удивленно моргнув пару раз, тяжелым мешком упал на пол, вырубаясь от силы удара, попавшего точно в ухо. Бакуго и Киришима ошарашенно уставились на стоявшего над Даби Мидорию. Вокалиста немного потряхивало, но выглядел он уверенно. - Заебал трепаться… - пробормотал Деку, вдруг оседая на пол. Кацуки метнулся к нему, а Эйджиро, покачав головой, пошел к выходу из ангара, чтобы встретить полицию. Блондин поймал лицо Мидории ладонями и приподнял, заставляя посмотреть на себя. - Эй, задрот, - барабанщик сглотнул, отмечая про себя расфокусированный взгляд парня, синяк на скуле и длинный порез на щеке. – Ты как? Деку шумно выдохнул, накрывая одной рукой пальцы блондина и слабо улыбаясь. Его вторая рука все так же была прицеплена к злосчастному стулу, и Бакуго поспешил освободить ее от стяжек, вытаскивая из кармана маленький перочинный нож. Тонкие запястья местами покрывали кровоподтеки, гематомы и подсохшая кровь, и зеленоволосый зашипел сквозь зубы, когда Кацуки их случайно задел. - Я такой идиот, Каччан… Кацуки вздрогнул и поджал губы, поднимая на Деку взгляд. Тот не смотрел на него и потирал дрожащие руки, кусая нижнюю губу. Весь его вид кричал о том, что во всем произошедшем Мидория винит себя, поэтому Бакуго вздохнул и ничего не ответил, просто порывисто притягивая вокалиста к себе. Изуку уткнулся лбом ему в шею и прикрыл глаза, а барабанщик погладил его по спине, прижимаясь щекой к влажному виску. Они еще успеют поговорить, а сейчас нужно убраться из этого места.***
Полиция приехала только спустя пятнадцать минут. Киришима и Бакуго рассказали им о произошедшем, и стражи порядка, отцепив ангар, принялись арестовывать бандитов. Пришедший в себя Тодороки скалился и рычал, пытаясь оказать сопротивление, сыпал угрозами, но удар Мидории не прошел даром, и копы смогли запихнуть его в машину. Кацуки не мог оторвать себя от Деку. Его как магнитом тянуло к вокалисту, и он неосознанно все время пытался к нему прикоснуться, чтобы удостовериться, что тот в порядке и все еще жив. Блондин осторожно касался напряженной спины и плеч Изуку, мягко подталкивая к прибывшей чуть позже полицейских машине скорой помощи, медленно проводил ладонью по пояснице и неосознанно ловил пальцами пальцы зеленоволосого, ощущая под кожей биение его пульса. Мидория в какой-то момент сдался и переплел их пальцы между собой, крепко сжимая мозолистую ладонь барабанщика. Пожилой фельдшер обработал порез на веснушчатой щеке, осмотрел голову и перевязал запястья Деку, констатировал легкое сотрясение и посоветовал не затягивать с визитом на полноценный прием к врачу. Бакуго, поджав губы, отмахнулся от его предложения помочь с ушибами и разбитыми костяшками и, проводив глазами отъезжающую скорую, задержал взгляд на забинтованных запястьях вокалиста. - Эй, - Изуку слабо улыбнулся и тронул барабанщика за предплечье. – Я в норме, правда. Блондин поднял на него напряженный взгляд, краем уха слыша, как Эйджиро продолжает давать полиции показания. Поймав ладонь Деку, он погладил большим пальцем тыльную сторону, отмечая про себя, что чужая рука почти не дрожит. - Прости, что мое прошлое затянуло тебя, - пробормотал Бакуго, встречаясь с зелеными глазами взглядом. – Этого не должно было произойти. Мидория помотал головой и шагнул чуть ближе, кладя свободную руку на крепкое предплечье. - Ты не виноват, что этот больной ублюдок так и не отпустил тебя. Кацуки вздрогнул и поджал губы, отводя взгляд. Вина топила его, не оставляя в легких воздуха. Казалось, ничто теперь не искупит ее, и каждый раз при взгляде на Деку он будет видеть, как пальцы Тодороки стискивают бледное горло вокалиста. - Я должен был раньше разобраться со всем этим дерьмом, но… - Мы поговорим об этом позже, ладно? – перебил его Изуку, ловя пальцами за подбородок и заставляя посмотреть на себя. – У нас сегодня были дела, если мне еще не отшибло память. Кацуки пару раз удивленно моргнул, но уверенность в глазах вокалиста была настолько подкупающе сильной, что барабанщик невольно улыбнулся в ответ, впервые за этот долгий день чувствуя, что тревога нехотя отступает. Скользнув пальцами по следам чужих пальцев на шее Мидории, Бакуго запустил руку в мягкие кудряшки на его затылке, заставляя Деку приблизиться, и прижался губами к его губам. Казалось, что он совсем забыл вкус этих губ, сходя с ума от вины и беспомощности и не имея возможности прикоснуться. Изуку уже так глубоко забрался ему под кожу, в его голову и сердце, что бессмысленно было даже пытаться бороться с собой. Мидория прикрыл глаза и охотно ответил на поцелуй, скользя кончиком языка по нижней губе Кацуки и будто пытаясь его успокоить. Несмотря на пережитое, он все равно был таким смелым, что внутри у барабанщика щемило. Как он мог быть таким невероятным? Как смог простить, понять и продолжать думать о выступлении после того, как чуть не оказался на пороге гибели? Бакуго не знал, не мог уложить это в голове, поэтому отчаянно прижимался к нему, вкладывая в поцелуй все извинения, которые, наверно, никогда не сможет высказать словами. Изуку отстранился, прижимаясь лбом ко лбу блондина, и облизнулся, восстанавливая дыхание. Кацуки осторожно погладил его затылок, понимая, что теперь не сможет отпустить от себя этого невозможного задрота. - Ты точно в порядке? – тихо спросил он, косясь в сторону приближавшегося к ним Киришимы. Мидория кивнул и отошел от него, а в глазах уже разгорался огонь. Им еще столько всего предстояло обсудить, и Бакуго знал, что это будет тяжело, но этот огонь стоил того. И он не позволит ему погаснуть.