ฅ^•ﻌ•^ฅ
Минхо мыслями вновь где-то далеко, последнее занятие в расписании — английский язык. На улице давно стемнело, а половина ребят в классе заняты чем угодно, но не попытками вслушаться в диалог, между мистером Смитом и его клиентом, доносящимся из магнитофона, видавшего ещё динозавров. Желудок чуть покалывает, и старший морщится: Хан снова притащил с собой еду из круглосуточного. На запах и вкус — ничего, но в животе теперь неприятно бурлит. Либо это Минхо избалован домашней стряпней или Джисон может съесть кирпич, не заметив подвоха. Ли уверен, что питаться чем-то подобным каждый день и не сдохнуть послезавтра — суперсила. Озарение наступает не сразу, а как только мысль приобретает законченную форму, Минхо тут же чувствует себя идиотом. Мозг на огромной скорости начинает генерировать отговорки. С каждой секундой благородные цели кажутся всё глупей. Джисон вечно таскает с собой закуски, запивая их кофе или соком, делится с Минхо и совершенно не жалуется. Ли неплохо справляется с готовкой, так почему бы ему не накормить младшего чем-то получше картонного сока и деревянных сэндвичей. Старший вертит эту мысль и рассматривает с разных углов. Представляя в голове множество вариантов развития диалога. В каждом из которых неминуемо придётся делать вид, что он не оправдывается, когда Джисон начнёт подначивать в попытках узнать, как Ли до такого докатился. Урок английского и поход до магазина проходят в тумане. Минхо уверен, что победил в мысленном споре с самим собой, доказал навязчивому голосу в голове — его поступок вполне безобидный. Но стоит пересечь порог магазина, как всё возвращается на круги своя. Ли тянется к тележке, закидывает монетку, и под возобновившийся спор в голове блуждает между торговых рядов. На полках ютятся цветные баночки всевозможных размеров, старший скользит по ним взглядом; ругает себя, ведь не придумал, что готовить, дабы банально свериться с рецептом и не испортить всё с самого начала. Минхо даже не знает предпочтения Джисона: аллергия на определённые продукты, или, может быть, он не любит морковь. Для того, кто всего лишь решил поделиться обедом, переживаний непомерно много. Ли кажется, что ещё чуть-чуть и он взвоет из-за безысходности прямо посреди магазина. Когда толика здравого берет управление на себя, Минхо замирает у полки со свежим хлебом. Пёстрая упаковка привлекает внимание моментально и Ли бьёт себя по лбу. Джисон ведь постоянно таскает сэндвичи, выбрать что-то похожее — лучшее решение, которое только можно придумать. Минхо вытаскивает две пачки с треугольным хлебом, проверяет не вскрыты ли они и с довольной улыбкой тянется к телефону в кармане. Интернет кишит хвалебными отзывами и по совместительству рецептами, Ли выбирает самый короткий, а значит простой. Спустя несколько минут к пёстрой упаковке присоединяются: красный и жёлтый перец, яйца, соус, листья салата и уже нарезанная тонкими ломтиками колбаса. Домой Минхо возвращается с довольной улыбкой на губах. Мама встречает в дверях с лёгким удивлением, а заметив пакет и уж слишком улыбчивого сына сразу же спрашивает: — Минхо? — Поможешь? Я пока руки вымою. Мама заглядывает внутрь, хмурится, но с расспросами не лезет и Ли благодарен, потому что рассказать правды всё равно не сможет. Темнота на кухне оживает, отступает под натиском тусклого света, а звук гремящей посуды пробуждает воспоминания из детства. Те, когда Минхо едва мог забраться на высокий стул, чтобы посмотреть, как мама ловко управляется с ножом, разрезая мясо вдоль волокон. — Как дела с учёбой? Минхо тянется под стол, достаёт сковородку, ставя её перед собой. Женщина вытаскивает из пакета хлеб и яйца. — Всё хорошо. Знаю, я всегда так говорю, но это правда! Мама смеётся и у Ли в груди цветком распускается умиротворение. С овощей стекают капельки проточной воды, звонко разбиваются, приземляясь на край металлической раковины. — А друзья? Минхо хмурится, скачет глазами по кухне в попытках найти доску и любимый нож. — Я подружился кое с кем. Нарезая перец тонкими кольцами, Ли молится всем существующим богам, чтобы мама не решила разузнать об этом друге чуточку больше. Во-первых, Ли не сможет рассказать, как они познакомились: раскроется тайна об импровизированной столовой для бродячих котов. Следом обязательно вылезет неудобная правда о том, что Джисон уже выпустился из старшей школы и тратит год на безделье, а это, по мнению любых родителей, — недопустимо. Во-вторых, Минхо сам ничего не знает о младшем, у него даже номера его нет. Плита щёлкает, по кухне разносится запах масла и жареных яиц. Минхо добавляет соль и перец, едва сдерживает рвущий горло смех. Картинка, возникшая в голове, кажется такой реалистичной, что на секунду Ли тонет в ней. Минхо приводит домой Джисона, чтобы, наконец, познакомить маму с близким другом. Когда настанет время представиться, Хан обязательно сболтнёт что-то нелепое и Ли будет стоять рядом красней самого спелого помидора. — Здравствуйте, я — Хан Джисон, мне девятнадцать лет. Люблю подкармливать бездомных котов и кошек, ради этого даже устроился на подработку. К концу года планирую заработать приличную сумму и потратить на операцию для местных котов. Конечно же я предложил вашему сыну место в первом ряду, но он не согласился, сославшись на занятость. По секрету скажу, дело в том, что он влюблён в меня и боится остаться наедине. Микроволновая печь звонко щёлкает и Минхо вздрагивает. Запах жареных яиц смешивается с разогретым хлебом, только вот Ли не уверен, что ему теперь кусок в горло залезет. Влюблён. — Минхо, — мама за спиной шуршит упаковкой, но у Ли нет сил оторвать взгляд от желтка, подпрыгивающего на остывающей сковородке, — ты покупал помидоры? — Нет, с них слишком много сока набежит. Голос хрипит, и парень тянется руками к кувшину, наливает полный стакан, но больше двух глотков сделать не получается. Забрав разогретый хлеб, отправляет его на сковородку, проделывает каждое действие на автомате, пока шестерёнки крутятся в голове с ужасающей скоростью. Мама протягивает упаковку с соусом, Минхо пялится на неё, как на змею в кустах. Подобравшееся близко откровение, бьёт по затылку с ужасающей силой. Спустя пятнадцать минут на тарелке красуется десять золотистых треугольников обжаренного хлеба, с начинкой в виде листьев салата, колбасы и сладкого перца. Но никакой гордости Минхо не чувствует, лишь тень паники, которая накинется, стоит расслабиться. — Заберёшь все? — Ли кивает, не доверяя собственному голосу. — Так много? — Мы просто… — Минхо встречается с матерью взглядом, паника обхватывает шею и Ли принимается тараторить: — появилась небольшая традиция — собираться на улице в обеденный перерыв. Погода ведь отличная, да? На завтра договорились принести еды, чтобы угостить друг друга. Волшебство вечера сходит на нет, стоит Минхо замолчать. Мама расслабляет плечи, несколько раз кивает собственным мыслям, достаёт два бумажных конверта для еды. Всё больше и больше задуманное кажется глупейшей идей.ฅ^•ﻌ•^ฅ
Минхо не выспался, а каждый звонок заставляет вздрагивать. Когда время для обеденного перерыва наступает, у Ли больше нет сил бояться или пугаться. Парень подхватывает рюкзак, спешит к выходу, желая, как можно быстрей поделиться едой и замуровать сегодняшний день глубоко в голове. Рюкзак непривычно тяжёлый, хотя два контейнера не могли так сильно повлиять. Замерев перед светофором, Минхо сжимает тканевую лямку. На пальцы приземляется небольшая капелька. Минхо недоумевая, смотрит, как она скатывается по костяшкам и приземляется на асфальт. По небу медленно плывёт тёмная туча. Натянув кепку пониже, Минхо переходит дорогу и снова замирает. Если начнётся дождь, коты спрячутся, и никто не пойдёт их кормить. Ли встречал младшего лишь поэтому: объединённые одним делом, они неминуемо сталкивались. Крупные капли приземляются на асфальт, подначивая к действиям и первым делом Ли решает найти укрытие. В голову приходит только магазин с кошачьими товарами, и Минхо устремляется к нему, надеясь, что непогода не застанет на середине пути. Прохожих немного, но к каждому Ли присматривается дольше обычного, надеясь увидеть яркую улыбку Джисона. Очередной светофор загорается красным, вздохнув несколько раз, Минхо оглядывается по сторонам, замечает на углу небольшое кафе. Светофор громко пищит, оповещая о смене цвета, но Ли не обращает на него никакого внимания. Маршрут перестроен на новую точку. Брезентовый навес растянут над круглыми столиками, рядом пластиковые стулья, со спинкой ракушкой. Прижав рюкзак к телу, Минхо садится за столик. Кепка промокла, потемнев на несколько тонов. Рюкзаку повезло больше — отделался только мокрым передним отделом. Развернув стул в бок, чтобы видеть дорогу чуть лучше, Ли принимается ждать. Парень неловко оглядывается на вход, раздумывает, нужно ли спросить разрешения, чтобы укрыться тут от дождя. Из небольшого здания тянется лофи хип-хоп вперемешку с ароматом свежесваренного кофе. У окна доска́, на которой цветным мелом написано «такой горячий…». Владелец явно с юмором. — Хён? Ли вздрагивает и оборачивается назад. Перед ним Джисон, сжимающий в руках насквозь сырую толстовку. — Джисон? — шокированный неожиданным появлением Минхо, продолжает сидеть на месте и глупо пялиться на Хана снизу вверх. — А ты тут что делаешь? — Это кафе моего друга, — так же удивлённо отвечает Хан, указывая пальцем на дверь, — зайдёшь? Внутри, как и ожидалось, потрясающе. Пол и потолок обиты деревянными плитами из тёмной ели, чуть светлей тут и там расположились квадратные столики с длинными скамейками без спинок. На стенах фотографии, вырезки из журналов, на полках переливающиеся награды. За барной стойкой, по цвету едва светлей окружающего пространства, во всю длину висит доска́, на которой цветным мелом написано меню и цены. На самой барной стойке, кроме кассового аппарата, ноутбук, к которому тянутся провода. Джисон уверенно шагает к барной стойке, занырнув за, вытаскивает два высоких стула и жестом указывает на один из них. — По секрету: владелец ужасный кошатник, хуже меня и тебя! — Вранье! — слышится чужой голос и Минхо вздрагивает. Из подсобки выходит парень, едва старше самого Ли. На нём чёрный передник, и такая же чёрная рубашка, ворот которой расстёгнут больше, чем нужно, выделяя белую кожу, широкие плечи и шею. Минхо вспоминает надпись на маленькой доске у входа, и шутка сама формируется в голове. — Дай угадаю, ты Минхо? — Точно, а ты? — А я Бан Чан, но лучше просто Чан. Приятно наконец познакомиться, Ли Минхо. Джисон про тебя трещит, не затыкаясь. Хан на сказанное не реагирует: с невозмутимым видом и красными ушами пялится в стену. Спустя время перед Минхо стоит кружка, доверху наполненная латте и блюдце с песочным печеньем. Чану оказывается двадцать пять, и это кафе — самый рискованный шаг в жизни. Его и Джисона тоже свели бродячие коты. С тех пор старший их подкармливает, если кто-то ошивается рядом. — Поэтому Джисон назвал тебя кошатником? — Но это так! — Хан вскидывает руки и громко хлопает в ладоши. — Ты потрясающий! Никогда не встречал взрослого, который обращает внимание на бездомных животных! А ты ещё и подкармливаешь! Молодец! Каждая реплика Хана громче предыдущей. Щёки раскраснелись, а высохшие волосы стоят дыбом. Чан наконец отрывается от протирания барной стойки, выдаёт уверенное: — Опять кошелёк забыл? Джисон давится напитком и бьёт по столу ладошкой, на что Чан звонко смеётся. Минхо не перестаёт улыбаться, когда смотрит на этих двоих. Чан старше на три года, но при этом уже держит наплаву небольшую кофейню, подкармливает уличных котов, а в свободное время понемногу занимается музыкой и совершенствует меню. Правильный взрослый, родители наверняка очень гордятся. — Ты хороший человек, Чан. Диалог стихает и в Ли упирается пара взглядов. Минхо смущается, открывает рот, чтобы объясниться, но Бан поднимает ладонь вверх и понимающе кивает. — У всех свои трудности. Вы, кстати, не голодные? — неожиданно интересуется Чан и Ли задушено стонет, опять собирая на себе вопросительные взгляды. — Хён, а у тебя микроволновка найдётся? — застенчиво интересуется Минхо. Через пять минут от треугольников остаются только крошки. Джисон полулежит на барной стойке и вот-вот замурлычет. — Минхо, у тебя талант, чертовски вкусно! — Чан показывает большой палец вверх, и Ли снова смущается. — Джисону с тобой повезло. Хан что-то едва слышное крякает в ответ, пока до Минхо медленно доходит смысл сказанных слов. — Погоди-погоди? — Чан с прищуром улыбается и Ли сомневается, что правильно расслышал. — Ты только что назвал меня парнем Джисона? Чан пожимает плечами, улыбается пуще прежнего. Хан смотрит нечитаемым взглядом, но Ли всё равно становится некомфортно. Собственные мысли со вчерашнего вечера никак не дают покоя, дружно водят хороводы вокруг не соображающего мозга. — Не переживай, ты мне тоже нравишься, Минхо-хён, — лениво бормочет Джисон, стягивая с тарелки хлебные крошки. Ли сглатывает, слюна комом застревает в горле, смешивается с воздухом и превращается в крик, который старший сдерживает что есть силы. Чан наблюдает за разворачивающимся представлением с плохо скрываемой любовью и трепетом. Минхо отрывает взгляд от пола под ногами, поднимает голову, но повернуться в сторону Хана силы не хватает. — Да ладно тебе, — Джисон накидывает на плечи высохшую толстовку, хлопает Ли по плечу и кивает Чану. — Это всего лишь шутка. Теперь Минхо точно уверен, что планета остановилась.