Whispers in the Dark

Я украдкой огляделась по сторонам. В темноте почти ничего не было видно, лишь огромной мрачной тучей на фоне пасмурного ночного пейзажа угадывались очертания одинокого строения. Чёрт. Всё ещё паршивее, чем я думала. Из этой глуши не найти дороги домой. Поборов желание вырваться из чужих рук, через силу улыбнулась темноглазому похитителю. - Миледи, для Вашего проживания уже приготовлена комната. Возвращаться в городскую квартиру ближайшее время нельзя. Здесь Вам ничего не угрожает, – занося меня в дом, вымолвил он в докладном тоне. Хотелось бы верить… Внутри царил полумрак, наполненный тишиной. От запустелости большого здания пробежали мурашки по коже. Именно так я всегда представляла себе дома с привидениями; только в моих фантазиях они были из камня, а этот, кажется деревянный. До высоких потолков едва доставал тусклый свет торшеров. Обстановка изобиловала антиквариатом и предметами искусства, как будто я попала на склад музейных экспонатов. Не смотря на внешнее запустение, дом не казался нежилым. Но он насквозь был пропитан атмосферой одиночества, которая ощущалась почти физически. Смесь незнакомых образов и запахов нагоняла самые разные, сменяющие друг друга одно за другим, впечатления и эмоции. В памяти ярко всплыло воспоминание о том, как я в детстве гостила у бабушки, и она разрешила мне посмотреть коллекцию открыток. Они были разделены на два вида: подписанные, испещрённые чернилами и пастой, и чистые, местами немного пожелтевшие от времени. У каждой была своя история, вне зависимости от того, дарили их или просто покупали в честь какого-то события. Некоторые выглядели как простые фотографии с ажурными краями, с изображением цветов и достопримечательностей; другие с забавными, весёлыми, рисованными зверюшками, и добродушными краснолицыми Снегурками и Дедами Морозами. Пожилая женщина говорила, что в этих стопках хранились даже карточки, старше её возраста, что, для ребёнка было само по себе удивительно. Помню, как не понравились мне тогда залепленные марками, затыканные штампами, заляпанные клеем изображения; и как впечатлили глянцевые, красочные картинки, из тех, что никогда уже не обретут своего адресата. И я сказала об этом бабушке. На что она, бережно собрав разбросанные по всему полу открытки, ответила, что я не права; но осознать свою неправоту должна сама; потом, когда вырасту… Став старше, я поняла… Сотни, тысячи, миллионы ярких, только что выпущенных из под печатного станка открыток, никогда не заменят одной единственной старой карточки, подписанной рукой близкого, любимого, дорогого сердцу человека. Самые важные выводы в своей жизни, мы должны делать сами. Потому что только собственные открытия приживаются и понимаются в полной мере. Ни одно навязанное нравоучение не принимается так близко к сердцу, как лично достигнутое осознание чего-либо… За многие годы у бабушки скопилась огромная библиотека, состоящая из самых разных книг на любые темы. И художественная литература; и газеты советских времён; и настольные календари девяностых. Даже старинные тома с переплётами, сделанными мастерами вручную, и так же вручную раскрашенными зарисовками… Когда-то ей предлагали большие деньги за такие редкие экземпляры. Но она убеждена, что есть вещи, которые нельзя купить даже за все монеты Мира. И отшучивалась, что в могилу с собой их всё равно не унесёшь… А я была маленькой и глупой. И новомодные раскраски с ряженными «Барби» мне нравились куда больше. Все те книги до сих пор стоят на полках, терпеливо ожидая своего часа. И я обязательно их прочту. Когда-нибудь. Наверное… Если удастся отсюда выбраться… Если… Но сейчас, утопая в запахах прошлого; до боли знакомого и до дрожи чуждого, я даже не в силах в полной мере испугаться этого «если»… Захлестнуло чувство, будто окунулась в другой мир. Всё словно не по-настоящему; словно я сплю. Но горячие руки темноглазого, напомнили о том, что это реальность. Усадив меня в кресло, он присел на колено, и взяв одной рукой за лодыжку, второй угодливо расстегнул надетый на неё правый сапог. От этого почему-то передёрнуло. Хотелось сжаться в клубок, забиться в угол; но, сглотнув комок, я подала новоиспечённому слуге левую ножку. Незнакомец уселся в кресло напротив, продолжая взирать на меня из под капюшона. Это уже начинало раздражать. Сколько можно?! Он его хоть когда-нибудь снимает, или и спит в этом дурацком плаще? Вспышка негативных эмоций, в некотором роде «отогрела» заледеневшую от страха душу, и боязнь медленно, но верно перетекала в злобу. Сейчас главное себя не выдать. Нужно думать логически, и скорее подобрать образ поведения. Для начала… Как бы я действовала, если бы не заметила, что Себастьян фальшивка? Нет… Не то. Может: как бы я поступила, если бы этот парень был настоящим Себастьяном? Тоже нет. А как насчёт: как бы я себя повела, если бы я была хозяйкой, а склонившийся у моих ног мужчина демоном? Хм… Кажется, это уже ближе… Но стоит вычеркнуть «я»… и тогда: как бы повела себя на моём месте хозяйка демона…?! Это именно то, что нужно! - Пока длилась госпитализация, я позаботился обо всём необходимом. Может быть, Ваша Светлость желает чего-то особенного? – осведомился ЛжеСебастьян и подал мне ручку и записную книжку. Не мешкая, я размашистым почерком начертала, представившееся наиболее правдоподобным и уместным для моей новой роли: «Я требую объяснений!». Прочитав эти три слова, мужчина покосился на юношу, тот жестом попросил передать ему блокнот. Улыбнувшись, и вернув бумагу и ручку, незнакомец уселся поудобнее, подперев кулаком подбородок: - Я ожидал подобного вопроса, – выдержав паузу начал он. Да неужели? Я не ожидала, а он ожидал, видите ли… Но подавляя лишние эмоции, сделала заинтересованное лицо. - Не буду углубляться в подробности, просто освещу картину в целом. Если говорить в двух словах: я наблюдатель – человек, контролирующий демонов в современном обществе. Хотя, здесь скорее подойдёт определение «посредник». Проще говоря: я глава компании, помогающей людям выгодно продать душу, а демонам, соответственно, удачно её приобрести. Филиалы моей компании существуют во всех крупных странах. К России внимание особенное, поскольку она является самой благоприятной средой для обитания этих мерзких тварей... – незнакомец говорил тихо, уверенно и надменно. Я внимательно слушала его, но краем глаза уловила тень иронии, скользнувшей по лицу «покорного слуги», молча ожидающего окончания затянувшегося монолога о демонах. Неудивительно. Называть их «мерзкими тварями» и при этом «подкармливать» – странный род деятельности… - Я обратил внимание, что за последние несколько десятков лет резко сократилось число постоянных клиентов, и обратно-пропорционально возросло количество жертв. Мне это не выгодно. Все нити ведут в эту далёкую от совершенства страну, именно потому я здесь собственной персоной. Этот дом в моём ведомстве, тут обитает ещё пару человек, позже вы с ними познакомитесь. Что касается приглашения; я не хочу, чтобы ты питала какие-то иллюзии на свой счёт. Ты не представляешь для меня никакого интереса, но за тобой охотятся демоны, с которыми у меня личные счёты. Поэтому я готов спасать и оберегать тебя ровно столько, сколько потребуется. Так что пока, можешь считать меня своим другом. Ты и твой демон будете моими гостями, – закончив разъяснительную беседу на такой бескомпромиссной ноте; юноша поднялся с кресла, демонстрируя, что это всё, что на данный момент, по его мнению я имею право знать. Следующая его реплика была обращена уже к немногословному дворецкому: - После того, как уложишь свою госпожу спать, принеси чай в мой кабинет. Реакция мужчины во фраке оказалась несколько неожиданной. Сверху вниз глядя на незнакомца, он нагло ухмыльнулся и констатировал следующее: - Благодарю за гостеприимство, но я слушаюсь только приказов миледи. Я её преданный дворецкий. Парень замер, слегка повернув голову: - Верно. Ты её преданный дворецкий. Но пока я оплачиваю всё веселье; я разрешаю тебе в качестве проявления благодарности гостеприимному хозяину помогать моим слугам. С этими словами он скрылся за дверью. Какие-то странные у них отношения. Загадкой больше… причём не одной.