Источник вдохновения

Винсент взял в руки телефон, отчего-то чувствуя себя не в своей тарелке. Руки дрожали, тремор уже распространялся по всему телу, не только в ладонях, мужчина чувствовал новый, неотвратимо подступающий приступ мигрени, а еще он нервничал, будто студент перед первым свиданием с красивой девушкой. Вальц непослушными пальцами набрал номер и дождался длинных гудков. Эйден довольно долго не брал трубку, но только когда чуть заторможенным, хрипловатым голосом отозвался: - Алло?.. До писателя дошло, что он засиделся допоздна, и парень наверняка уже спал. Он неловко прочистил горло и сказал: - Привет, Эйден. Это Винсент… Вальц. - Винсент! – Парнишка моментально взбодрился, его сонливость пропала. – Ты уже дома? - Да, я дома… - мужчина чуть помолчал, думая, как выразить словами все то, что творилось у него на душе. Он всегда был хорош в том, чтобы излагать свои мысли на бумаге, но ужасен в том, чтобы говорить их в голос. Может, ему стоило написать молодому человеку длинное письмо? Эйден прервал их молчание первым, прямолинейный и не обремененный душевными терзаниями: - Я рад, что ты в порядке. Я очень испугался, когда нашел тебя на полу. В голосе парня не было презрения или осуждения, и, пожалуй, это была приятная перемена в сравнении с тем, как обычно люди говорили с Винсентом. Однако ни один человек на свете не мог ненавидеть его настолько сильно, как это делал он сам. Разве только его бывшая жена… - Спасибо тебе, Эйден, - произнес писатель шелестящим тихим шепотом, в глазах защипало. – Серьезно. Спасибо. Тебя послала мне судьба. - Нуу… Ты такое скажешь, - парень был смущен. - Я ничего такого и не сделал, просто вызвал скорую. - Нет, ты сделал куда больше. Еще раз спасибо. И за то, что приходил кормить Саймона. - Пожалуйста. Он постоянно плакал и искал тебя. Мне было его даже жалко. - Никогда не думал, что он так ко мне привязан, - Винсент хмыкнул в трубку, пытаясь подобрать слова, чтобы действительно поблагодарить Эйдена за помощь. - Я прочитал твою книгу! – Внезапно воскликнул парень и уже чуть спокойнее добавил. – Ту, что о мужчине, который заботится о больной жене. Прости, она без названия, так что… Я правильно понимаю, что это нечто автобиографии? Голос Эйдена был немного сбивчивым и смущенным. Он резко перевел тему, очевидно, тоже чувствуя неловкость от того, как разворачивался их короткий разговор. Теперь настала очередь Вальца взбодриться: - Скорее, в этой книге реальность плотно переплетается с вымыслом. Помимо некоторых автобиографических моментов я добавил достаточно выдумки, чтобы книга все-таки была художественной. Это первый мой роман, который я написал в другом жанре. Это абсолютно точно не романтическая история. Она тебе понравилась? - Уф... Даже не знаю, как подобрать слова к тому, что я думаю по поводу этой книги... – Эйден нахмурил лоб, пытаясь высказать мысли, которые бурлили в его голове. - Она однозначно вызвала во мне бурю эмоций, но… книга очень тяжелая. Это явно не легкое чтиво на один-два вечера. Я постоянно делал перерывы между главами, потому что мне нужно было отдохнуть. Было трудно постоянно находиться в напряжении. Хотя… Винсент терпеливо ждал вердикта от своего спасителя. Критики когда-то разгромили его книгу по тем же причинам – слишком тяжелый и громоздкий сюжет, который до последнего держит в напряжении, но терзает душу читателя. Драмы, по словам критиков, было слишком много, а потому такая нетипичная для пера Вальца история так и канула в забытье. - Мне очень понравился твой стиль, - тем временем продолжил Эйден. – Но он немного отличается от того романа, который я прочитал первым. В твоей любовной истории много ироничного юмора, которого мне не хватало и в этот раз. Мне… трудно подобрать правильные слова, но… В целом, если опустить детали, то роман прекрасный. Он взбудоражил мои мысли и чувства, заставил о многом задуматься. - Если это правда, то ты только что сделал мне самый большой комплимент на всем белом свете, Эйден… - Винсент улыбнулся уголком губ. – Говорят, действительно хорошая книга, да и любое произведение искусства, должно вызвать в читателе или зрителе чувство катарсиса. - Да, пожалуй, эти ощущения можно так назвать. Все-таки… И в любовном, и в психологическом твоих романах были некоторые минусы. Я думаю, что идеальным было бы их грамотное и умелое сочетание. И, как мне кажется, у тебя прекрасно бы получилось, Винсент. - Спасибо, Эйден. – Вальц улыбнулся шире, в уголках глаз собрались морщинки. – Мне приятна твоя высокая оценка. - И теперь я, кажется, понимаю, почему люди читают такую, вроде бы, «безмозглую» литературу, как сказал бы мой отец. Чтобы расслабиться? Верно? - Думаю, ты прав. Да и унижать так называемую «беллетристику» не стоит. Не все авторы способны или желают создавать прорывные книги, которые могут повлиять на ход истории. У многих молодых писателей, которых я знаю, очень хорошо получается ненавязчивая и легкая литература, которая не оставляет в памяти глубокого следа, но при этом, она дарит читателям удовольствие. Не всем авторам дано стать лауреатами нобелевской премии, но это не делает их книги плохими. Ведь ты ешь мороженое не для того, чтобы наесться? - Я теперь согласен с тобой. Кажется, из-за этого пробела в воспитании я многое упустил… - с небольшим сожалением добавил Эйден. - Не волнуйся, у тебя еще много времени впереди. Ты ведь еще совсем молод. В последнее время есть жанры на любой вкус, чего бы тебе ни захотелось прочитать сегодня. Почти, как меню в ресторане, верно? Парень не знал, что еще можно ответить. Винсент тоже задумался. Их короткий диалог натолкнул его на кое-какие мысли, которые он бы хотел воплотить рано или поздно. Мужчина взял в руки ручку и маленький блокнот для заметок, валявшийся на прикроватной тумбочке. Блокнотик был уже наполовину исписан корявым, частящим почерком, но последняя запись была датирована октябрем прошлого года. Писатель прижал трубку к уху плечом, а освободившимися, чуть подрагивающими руками набросал несколько фраз в блокнот. Иногда он так спешил записать свои идеи, что потом сам не мог разобрать собственный почерк. Эйден прочистил горло и кашлянул: - Я… Мне пора. Рад, что ты в порядке. - Эйден, стой! Могу я попросить тебя кое о чем? - Конечно, Винсент. Я помогу, если смогу. Этот юноша не переставал удивлять Вальца своей добротой и отзывчивостью. Какие ангелы послали ему такой подарок в трудную минуту, писатель не знал, но он точно был им благодарен. Почти также сильно, как был благодарен самому Эйдену. Мужчине предстояло длительное лечение, его не будет дома, как минимум, месяц, а возможно – даже больше. Ему уже было трудно держать себя в руках, хоть Мия и выбросила весь алкоголь, при большом желании он смог бы найти еще несколько бутылок в старых тайниках. Помощь специалистов ему нужна была срочно, если он не хотел снова оказаться в больнице. - Мой друг Дилан со дня на день увезет меня реабилитационный центр. Я не знаю, сколько меня не будет дома, а Мия сможет остаться всего на неделю. Ты… Не будет ли слишком большой наглостью попросить тебя присмотреть за Саймоном, пока меня не будет дома? - Хорошо... Я… Я смогу присмотреть за котом. - парнишка опешил от подобной просьбы, но он думал, что сумел бы ее выполнить. Это даже не доставило бы ему много хлопот. – Ты, хм, позвонишь мне, когда моя помощь понадобиться снова? - Конечно, малыш… - Тогда до связи, Винсент. Спокойной ночи. - Спокойной ночи… В трубке запищали короткие гудки, а Вальц еще долго ошалело прижимал телефон к уху. В его голове эхом стучало его обращение к Эйдену. Малыш... Почему он это сказал? Кажется, мужчина крупно влип.