***
Они не знали, в какой момент заснули, но они заснули, не беспокоясь ни о чем, кроме того, что в глаза белому волчонку не перестаёт попадать солнечный луч, поэтому они легли под деревом. Их разбудил звук раздавшегося выстрела. Оба в оцепенении подняли головы, прижав уши и широко раскрыв глаза. Чонгук услышал шаги, всё ещё слишком далеко, но через несколько минут этого может оказаться недостаточно. — Говорю тебе, в прошлое воскресенье мне показалось, что я видел волка, — сказал мужской голос, и альфа смог его уловить. — Волк, говорит он, — заговорил другой мужчина. — Всё, хватит говорить о волках. Помоги мне с этим оленем. Он весит тонну. Охотники. Неужели этот заповедник был местом охоты? Но в Интернете ничего подобного не было. Чонгук нигде не видел, чтобы это была охотничья территория. С таким же успехом они могут быть браконьерами. Блять. Он встал и кивнул омеге, чтобы тот следовал за ним. Чимин кивнул и побежал за Чонгуком, когда тот затерялся среди деревьев. Через несколько минут они добрались до машины, и брюнет обратился. Его взгляд был устремлён вдаль. — Не могу поверить, — прорычал Чонгук. — Даже здесь должны быть идиоты. Чонгук ненавидел их. Теперь они уже не могут бегать по этому месту без назойливых охотников, стреляющих в них. Может быть, оборотень и может узнать другого в звериной форме, но не городской волк. Они увидят их, подумают, что они в городе и что для них невозможно изменить форму, и будут стрелять без оглядки, потому что не сочтут их людьми. Это было опасно. Чонгук присел на корточки перед белым волком. — Мне нужно, чтобы ты обратился сейчас, так что давай, — он погладил его по ушам. — Обратись. Чимин пришёл в себя с растерянным видом. — Ты тоже слышал выстрел, верно? — пробормотал блондин, всё ещё сидя на земле. — И я слышал их, — отвечая ему, Чонгук открыл дверь фургона, достал плед и укутал его им. — Это были охотники. Они застрелили оленя. Блондин неуклюже поднялся, придерживая плед. — И что нам делать? — спросил он слегка нервно. — Мы не можем снова обратиться, это опасно, — Чонгук показал, чтобы он забрался в фургон, и омега так и сделал. Чонгук мгновенно повторил за ним, потянулся на заднее сиденье и схватил свою одежду, чтобы начать одеваться. — Мы должны вернуться домой или… Или найти другое место. Чимин посмотрел на время. Было уже пять вечера? Неужели они проспали три часа? — Думаю, уже поздновато искать другое место, — пробормотал блондин, чувствуя, как его захлестывает уныние. — Но… Если здесь есть охотники, возвращаться назад может быть опасно. Нам придётся найти другое место для следующего воскресенья. Чонгук вздохнул, откинувшись на спинку кресла, когда был одет. — Мы также можем вернуться в прошлое место… — он бросил взгляд в сторону омеги и увидел, что тот сморщил нос в унынии. — Нет… там мы уже всё изучили. — Чимин усмехнулся, когда Чонгук выразил словами то, что передавало его лицо. — Почему ты смеешься? Это правда, мне тоже скучно, если я уже был в каком-то месте. — Я смеюсь, потому что ты понял меня без слов. Неужели он уже мог так хорошо читать Чимина? Это был просто побочный эффект от того, что он проводил много времени с его волком, с которым он не мог общаться иначе, как положением ушей или морды. Невербальный язык был очень важен для оборотней, как и прикосновения. Они постоянно прикасались друг к другу едва уловимыми жестами. Чонгук был обучен этому, поэтому почти не замечал своих действий, но Чимин заметил это, когда впервые встретил его. Чонгук всегда был рядом с ним, очень близко, и осторожно постукивал его по носу или держал за запястья, немного неуверенно. Омега продолжал очаровываться каждой гранью, которую он открывал в нем. — Что ж, в таком случае мне придётся искать другое место. Надеюсь, там не будет охотников, потому что я их всех загрызу. У них могут быть ружья, но у меня есть вот это, — он указал на свои клыки, которые специально вытащил, чтобы доказать свои намерения. — И я не пожалею, что воспользовался ими. Чимин ещё немного посмеялся и прислонил голову к спинке сиденья, наблюдая за альфой. — Я не мог не заметить, что ты часто смеешься вместе со мной, неужели я такой смешной? — Чонгук посмотрел на него с самодовольной улыбкой. — Нет, — тихо засмеялся Чимин. — Я смеюсь, когда мне хорошо. Вообще-то, меня легко рассмешить, но я не осознавал этого до… Ну, пока кто-то не заставил меня хорошо провести время. Н-ну, кто-то, не… Ты. Глупый, глупый, глупый. Чонгук щедро наполнил свою грудь его ароматом, положил руку на шею Чимина и сблизил их губы в мягком поцелуе. Сначала это должен был быть спокойный и сладкий поцелуй. Так что, если вы спросите Чимина, он не знает, как оказался на коленях Чонгука, всего лишь прикрытый пледом. В его защиту стоит сказать, что Чонгук не пытался оттащить его от себя, так почему это должен был делать Чимин? Омега вздохнул и позволил альфе вести поцелуй. Да, Чимин был невероятно хорош в том, что позволял себе всё, чего хотел Чонгук, размыкая губы и позволяя ему засунуть язык в свой рот. Чимину нравилось, когда он это делал. Это заставляло его дрожать от теплого чувства. Это заставляло его тело гореть, заставляло его разум переставать думать, пока возбуждение овладевало им. Омега должен был знать, что находиться обнажённым над Чонгуком — не самая лучшая идея. Или да, возможно, это была очень хорошая идея. Зависит от того, как на это посмотреть. Пока они целовались, всё быстрее и глубже, и всё больше задыхаясь, руки Чонгука бессознательно скользнули под плед и погладили обнаженную спину Чимина. Полностью обнаженную. Блондин задрожал от волнения. В то же время Чонгук зарычал. Вся его обнаженная кожа была предоставлена только ему. У него была красивая спина и… И аппетитная задница. О, чёрт, он хотел прикоснуться к ней. Ему так хотелось дотронуться до неё. Не будет ли это грубостью с его стороны сейчас, когда он совсем не прикрыт одеждой? Его мать убьёт его. Но его матери там нет, чёрт. Если бы Чимин не хотел, чтобы он трогал его задницу… Он бы не находился на нём голый. Или бы остановил его. Однако если бы он попытался остановить его, он бы уже не остановился. Но Чимин продолжал стонать ему в рот, весь возбуждённый и нуждающийся, поэтому Чонгук скользил руками по изгибу его спины, по талии и ямочкам, наконец, добравшись до его задницы, и жадно схватив её. Его собственное тело напряглось от возбуждения, он заметил, как затвердел от одного только прикосновения к омеге. Чимин издал стон, когда Чонгук сильно сжал его ягодицы. Почему альфа всегда так грубо обращался с его задницей? Почему это его совсем не беспокоило? Возможно, это было потому, что он никогда не делал ничего подобного с омегой и всё ещё не знал, как контролировать свои инстинкты. Если честно, Чимин тоже не знал, поэтому его тело реагировало и выделяло смазку, как будто у него была течка. Вскоре смазка уже капала на колени альфы, пачкая его брюки, и, конечно же, Чонгук мог ощутить ее, когда она достаточно намочила его. Чимин снова задрожал, почувствовав себя смущённым и маленьким. Луны. Это было слишком интимно. Это был беспредел, он испачкал Чонгука. Он испачкал его, потому что был голый, Луны, Луны, Луны, Луны. Смущённо оторвавшись от поцелуя, он уставился в глаза альфы и заскулил, желая, чтобы его поглотила земля. Он чувствовал себя маленьким ничтожеством, создающим неудобства, и просто надеялся, что Чонгук не рассердится и не оттолкнёт его в грубой форме. В этот момент, Чонгук резко сорвал с него плед и усадил к себе на колени, до этого он был едва на нём, но не касался. В тот же миг омега осознал, насколько твёрд был Чонгук, и как сильно ему было приятно. Он больше не размышлял о том, какие Луны они делают, теперь он мог думать только о том, что ещё можно сделать, чтобы снять всё это возбуждение, которое он испытывал. Они продолжали целоваться. Чонгук снова сжал его задницу, потирая её о свою эрекцию, а его пальцы впились в плоть его ягодиц, почти касаясь его нуждающегося входа. Альфа хотел что-то сделать, но не знал, не будет ли это слишком. Он не был уверен, как это сделать, и захочет ли этого Чимин. — Могу ли я прикоснуться? — прервал он поцелуй и пробормотал в губы. Чимин смущённо кивнул, держась за его шею. Это было всё, что нужно альфе. Он медленно провел рукой меж его ягодиц и неумело коснулся. Кожа была липкой и гладкой от смазки. Чонгук хотел… Он хотел сделать омеге приятно и неуклюже следовал своим инстинктам. Он ввёл палец, внимательно наблюдая за выражением лица омеги, который издал низкий стон, прикусил нижнюю губу и смущённо посмотрел на него. Не похоже, чтобы это было больно, и Чонгук был настолько возбуждён, что не придал этому значения, когда ввёл второй. Чимин напрягся, падая на его грудь, и с прерывистым стоном скрутил ткань его футболки. Ладно, двух будет достаточно. Чимин был слишком возбуждён и смущён, чтобы говорить, поэтому он спрятал лицо в шее Чонгука, вдыхая его запах, пытаясь успокоиться от его проникновения и расслабиться. Он делал это много раз. У него даже была тайная игрушка для течки. Но Чонгук делал это как-то необычно. Его пальцы были длиннее и толще, они достигали тех частей его тела, которых Чимин никогда не касался. Это было приятно. Затем Чонгук начал двигать ими, поглаживая его простату, а Чимин извивался на нём, стонал в ухо и сжимал его футболку, потому что ему больше не за что было держаться. Эрекция альфы стала ещё больше. Его тело напряглось. Чимин тоже хотел что-то сделать. Он немного отстранился и посмотрел на альфу, надеясь, что он не выглядит таким же возбуждённым и непристойным, каким себя чувствовал. Чонгук уставился на него, одновременно с этим трахая его пальцами. Всё это было так нереально. Так хорошо. Чимин не хотел, чтобы это когда-нибудь заканчивалось. Он скользнул рукой по футболке альфы и погладил его выпуклость через брюки. Взгляд Чонгука слегка расфокусировался. Его пальцы стали проникать глубже, издавая грязные, влажные звуки, которые сопровождались только стонами Чимина. Омега почти закричал. Содрогаясь, он нашёл ширинку Чонгука и дёрнул за молнию. Затем расстегнул пуговицу и просунул руку под ткань его трусов. Ох. Член Чонгука. Луны. Чимин воодушевился. Да ладно, это было похоже на то, как он дрочил себе, верно? Только альфа был большим и толстым, очень большим и очень толстым. О, ради всех Лун. Он собирался упасть в обморок. Но послушно застонал, осмелившись погладить его и, наконец, обхватить и начать плавное движение по всему стволу. Чонгук зарычал и уткнулся лицом в шею Чимина, на ней всё ещё оставались следы засосов, которые он сделал ему два дня назад. Видел ли их кто-нибудь или Чимин их прикрыл? Мог ли кто-нибудь понять, что этот омега, что на нём, был чертовски уникальным и его собственным? В случае, если они этого не поняли, Чонгук делал новые отметины по мере того, как наливался его член. В то время как его пальцы были погружены в Чимина и трахали его, желая, чтобы это был его член, а не они. Его волк был извращенцем, и слава богу, что так, иначе у Чонгука не было бы решимости сделать всё это. Чимин стонал от рта Чонгука на своей шее, от его пальцев, трахающих его, от его запаха, от всего. Это было слишком. Он едва мог нормально дрочить альфе, и надеялся, что Чонгук простит его, потому что он больше не мог этого выносить. — М… сильнее, — жалобно просипел он. Он оттопырил свою попу назад, желая трахнуть себя пальцами, пролив ещё немного смазки, пачкая бёдра. Альфа увеличивал скорость и интенсивность, касаясь его простаты, пока омега не уткнулся ему в грудь, и не кончил дрожащими, прерывистыми стонами. Он едва мог поддерживать себя на ослабевших, покалывающих руках, сомневаясь, что сможет закончить то, что начал с Чонгуком. Он мог лишь дышать ему в шею и пытаться успокоить своё бешено бьющееся сердце. Он чувствовал себя побеждённым, маленьким и смущённым. Он был полностью обнажён напротив полностью одетого Чонгука. Его тело дрожало. Он только что кончил. Ощущения были более интимными, чем он ожидал. Чонгук вытащил из него свои пальцы и обхватил его теплыми руками. Проглотив слюну, Чимин прижался к нему. Альфа поцеловал его в макушку. — Ты в порядке? — Да, — пробормотал Чимин тоненьким голоском. Лучше, чем когда-либо. — Тебе холодно? — Нет, — ответил он тем же тоном. Теплее, чем когда-либо.***
Омега пришёл в себя через несколько минут. Когда он попытался продолжить ублажать альфу, чтобы тот тоже получил свой оргазм, он понял, что Чонгук тоже кончил. Скорее всего, пока он тёрся об него, как нуждающийся мальчишка. Это успокоило его, потому что он не знал, как будет использовать свои желейные руки в этот момент. Он даже не мог одеться, поэтому альфа помог ему и взял для него свежую сменную одежду. Солнце начало опускаться за горизонт. Осенью вечера становились всё короче и короче. — Нам пора возвращаться, — Чонгук посмотрел на часы. Чимин кивнул, сел обратно на пассажирское сиденье и обхватил колени. Примерно через час Чонгук остановил машину перед домом блондина. — Спасибо, — прошептал Чимин. — Увидимся завтра, — пробормотал он с лёгкой улыбкой и сделал попытку открыть дверь, но альфа помешал ему. Он резко потянул его за другую руку и соединил их губы в поцелуе. Последнем. Прощальном. Чимин ответил взаимностью с большей нуждой, чем он ожидал. Позже той ночью, когда Чимин разглядывал следы на своей шее и обнаженное тело после выхода из душа, он понял, что доверил свое тело Чонгуку, и Чонгук с удовольствием прикоснулся к нему. Его грудь завибрировала так же, как и во время поцелуя с альфой. Глядя на свои глаза в отражении, блондин осознал, что ему не нравится Чонгук, что это преуменьшение всего, что он к нему чувствует. Ведь он пропал в нём. Он завернулся в пижаму и лёг на кровать, ему больше нечего было делать, кроме как смотреть в потолок. Джихён постучал перед сном, и Чимин разрешил ему зайти. — Привет, — пробормотал Чимин, лукаво прикрывая шею, когда садился. Это не сработало. — Я так и знал, — Джихён распахнул глаза, взволнованно плюхнувшись рядом с ним. — Вчера я заметил, что у меня не хватает консилера, и я был уверен, что твоя шея выглядит страннее, чем обычно. Теперь я понимаю почему, ты скрывал это. Чимин со смущённой улыбкой отвёл взгляд. — Это сделал Хосок? — заинтересованно спросил он. — Нет! — сморщил нос Чимин. — Тогда кто? — Чимин почувствовал, как его лицо заливается румянцем. — Не могу поверить, это был Чонгук? — Заткнись! — Чимин прикрыл ему рот, но Джихён не заткнулся. — Это был Чонгук! — взвизгнул Джихён. — Не могу поверить, не могу поверить, — пробормотал он себе под нос. — Но разве ты не говорил мне, что вы ни друзья и вообще никто друг другу? — В-возможно, даже я не знал, кем мы были. — А сейчас вы кто друг другу? — Я не знаю? — он улыбнулся, показывая зубы. Джихён закатил глаза и лёг на постель. — Я давно знал, что между вами что-то есть, — пробормотал Джихён. — Сначала вы провели целый день вместе, затем он помог тебе сдать тест… Он даже пришёл на вечеринку по случаю дня рождения Намджуна. Если бы Джихён знал, что это не было и половиной того, что Чонгук сделал для него… но Джихёну не нужно было этого знать. — Ну, отлично, теперь ты знаешь. Пока, — раздражённо бросил ему Чимин. — Нет, я не могу уйти, — Джихён оставался неподвижным и оказывал сопротивление. — Знаешь, мы никогда ничего не рассказываем друг другу. Раньше мы говорили обо всём, но… — Но ты решил, что встречаться с Ким Намджуном — хорошая идея, — закончил за него фразу Чимин. Джихён смерил его взглядом. — Намджун не имеет никакого отношения к нашим братским отношениям. Чимин раздражённо закатил глаза. Почему Джихён был таким наивным? Конечно, это было связано. Чимин ушёл от него, потому что терпеть не мог альфу, с которым тот был в паре. И потому что этот альфа был занозой в заднице. — Ну, и что я могу для тебя сделать? Я бы хотел поспать, — прорычал Чимин. — Я измотан. — Я хотел, чтобы ты мне рассказал что-нибудь о себе, что бы это ни было, ты же знаешь, что я хороший друг и умею хранить секреты. Конечно, знаю, именно так ты поступаешь со своими секретами, подумал про себя Чимин. — Но мне нечего рассказывать, моя жизнь скучна. Я одинок и провожу дни за просмотром сериалов Netflix. — Я не верю, что тебе нечего рассказывать, когда у тебя такая шея, — Джихён дотронулся до него своим непослушным маленьким пальчиком, и Чимин раздражённо отмахнулся. — Это личное, — раздражённым шепотом сказал Чимин. — Ты мне рассказываешь, когда Намджун делает тебе засосы? — Ты никогда меня не спрашивал, — Джихён пожал плечами. — Хорошо, спасибо, я не хочу знать. — Кроме того, ты никогда не видел ни одного, кроме следа от укуса, потому что я гораздо лучше тебя умею их скрывать, — Джихён высунул язык, выглядя забавным. Чимин поднял бровь, закатил глаза и фыркнул. — Да, мы уже знаем, что ты во всём лучше меня. Может, ты уйдёшь? — Неправда, — прошептал Джихён. — Например, ты лучше меня улавливаешь запахи. Чимин подумал, что Джихён прав, но он не знал, что это потому, что он умеет обращаться. — И на этом список заканчивается, — фыркнул Чимин. — Нет, — продолжил Джихён. — ты гораздо лучше меня умеешь справляться с трудными ситуациями. Я бы не смог справиться с неудачами, нотациями учителей или людьми, критикующими меня. Стыд захлестнул бы меня, и я не знал бы, что делать, я хотел бы быть поглощенным землей, но тебе всегда есть что сказать. Может быть, потому что тебе никогда не приходилось сталкиваться с трудными ситуациями? Чимин усмехнулся про себя. Он не сказал этого только потому, что пожалел его сейчас, когда в его животе был маленький ребёнок. — Ты только что подытожил мою жизнь одним предложением. — Тебя также не волнует, что о тебе думают другие. — Мне все равно, что обо мне думают другие, но после многих лет, когда все мнения были негативными или обидными, ты учишься сдерживаться, — Чимин начинал раздражаться. Джихён, похоже, не делал этого со злым умыслом, но он вымещал на нём все свои несчастья. Джихён разочарованно надулся. — Ну, ты красивее меня. Я всегда так думал, хотя никогда не говорил тебе об этом. Люди говорят, что я красивее, потому что хорошо одеваюсь и крашусь, но ты бы видел себя в день вечеринки. Многие друзья Намджуна просили у меня твой номер телефона. — Что? — Чимин напрягся — Ты же не дал его им, правда? — Нет, конечно, нет. Я знаю, что ты их ненавидишь, и, кроме того, я думал, ты попробуешь что-нибудь с Хосоком. Например, позволишь ему поухаживать за тобой. — С чего ты взял, что я красивее тебя? Ты с ума сошёл? — Чимин всё ещё стоял на своём. — Нет? — Джихён нахмурился. — Мои черты лица более гармоничны, не знаю, как сказать, как будто моё лицо более... геометрически идеально? Но у тебя смешной маленький носик, а губы большие и красивые. Это придаёт ему интересный оттенок, которого нет у моего лица. Это то, что я хотел сказать. Чимин смотрел на него, как на инопланетянина. — Ладно, ты определённо сошёл с ума. Либо так, либо гормоны беременности разъели твой мозг. — Н-нет, — весело засмеялся Джихён. — Ты милый, я серьёзно. К тому же мы почти одинаковые, так что не смей говорить, что я некрасивый, Пак Чимин. О, вот и его брат вернулся. — Мне не часто так говорят, — медленно признался омега. — Но то, что кто-то чего-то не говорит, не означает, что это неправда. Чонгук говорил тебе, что считает тебя красивым? — Да, — прошептал Чимин. — Это хорошо, иначе я собирался надрать ему задницу. — Джихён! Прекрати! Это не ты! — Да, это я! Вот что я имел в виду, когда говорил, что мы никогда не разговариваем. Ты уже не помнишь, какой я на самом деле. Я всегда был таким, — надулся Джихён. — Намджун лишил тебя мозгов. Не отрицай этого. Ты много раз молчал, когда он приставал ко мне. — Не вмешивай в это Намджуна, Луна, — Джихён перестал улыбаться. — Его сейчас здесь нет. — Но неважно, что его здесь нет, он твой парень, твой альфа, папа твоего ребёнка. Он всегда будет рядом, так или иначе, — закатил глаза Чимин. — Много раз ты выбирал его вместо меня, не отрицай этого. Джихён поморщил нос. — Этот разговор больше не доставляет удовольствия. — Это не весело, потому что я сказал правду, а иногда правда причиняет боль, но это просто я, Джихён. Я всегда говорю, что думаю. — И что ты думаешь? — пробормотал Джихён. — Я думаю, ты хочешь, чтобы казалось, что, между нами, всё хорошо, как до Намджуна, но это не так. Мы можем быть братьями, и я могу любить тебя, но… Но, Луна, есть вещи, которые меня беспокоят. Я до сих пор не могу забыть все те случаи, когда Намджун называл меня уродом или издевался надо мной из-за моего запаха или из-за того, что у меня нет друзей, а ты ничего не делал. И не только по отношению ко мне! Так же было со всеми остальными учениками. У тебя есть парень-хулиган, который считает себя лучшим в мире, а ты притворяешься, что… Что я подхожу ему и его друзьям? Правда? Но это же он, блин, ненормальный! Он пригласил меня на свой день рождения, а всего несколько дней назад угрожал мне… — Чимин быстро замолчал, осознав, что собирается сказать. Джихён нахмурился. — Чем? — Джихён напряженно встал. — Ничем, — понизил тон Чимин. — Мы не должны ссориться, не в твоём положении. Я сожалею. — Чем тебе угрожал мой парень, Чимин? — раздражённо прорычал Джихён. — Ничем! — Ответь мне! Чимин быстро сообразил. — Тем, что Чонгука исключат, если он не уйдёт из команды по регби. Джихён нахмурился. — Зачем ему угрожать тебе этим? Подожди, подожди… Что сделал Намджун? — Чонгук был назначен капитаном, и Намджун разозлился. Чёрт, он избил его в раздевалке для регби, и мне пришлось остановить его! Твой парень не рассказал тебе об этом? Ты думаешь, он сломал нос на тренировке? Я ударил его головой, Луна! Намджун был взбешён тем, что Чонгук забрал его должность, поэтому он попытался вывести его и вызвать его обращение, чтобы все увидели, что он опасен. У него не получилось с избиением, поэтому он угрожал мне, потому что знал, что я важен для него. А через неделю он пригласил нас на свой день рождения, как ни в чём не бывало! Джихён быстро прокрутил слова Чимина. — Н-но… Но подожди, подожди минутку, — Джихён сел на матрас. — Я ничего не понимаю. Намджун не… — Ты серьезно думаешь, что Намджун не сделал бы ничего подобного? Это Ким Намджун! — раздражённо прорычал Чимин. — Но он не такой. Он никогда бы не сделал ничего настолько извращённого. — Но он это сделал! Почему ты мне не веришь? Просто спроси его. Джихён посмотрел брату в глаза. — Поэтому они разослали эти видео с волками по всей школе? Потому что Намджун заставил Чонгука обратиться, и все записали это? — Да, чёрт. — Но в том видео было два волка. Чимин замер. — И при чём здесь это? — пробормотал он, сдерживая нервозность в голосе. — Ну, я ничего не понимаю. Всё бессмысленно. Я пытаюсь всё это осмыслить, но… — Знаешь что? Лучше даже не спрашивай Намджуна, это в прошлом, а ты беременный. Ты не должен расстраиваться, — быстро сказал Чимин. — Извини, что перешёл от весёлого разговора к этому. Это была моя вина. — Но Намджун ничего мне об этом не говорил, а он мне всё рассказывает. Он… Он не такой плохой, каким ты его выставляешь, чёрт возьми, Чимин, — с болью в голосе пробормотал Джихён с подозрительно блестящими глазами. — Когда он сказал мне, что вернул себе должность капитана и свою стипендию, он был так счастлив, что… я не думал, что он… — Неважно, забудь об этом. Это Намджун. В других случаях он наверняка косячил ещё хуже, — омега хотел немедленно закончить этот разговор. — Я поговорю с ним, — решительно сказал Джихён. — Если это правда, что он тебе угрожал… я поговорю с ним, — Джихён не колеблясь встал и направился к двери. — О, и Чимин, кое в чём ты прав, а именно в том, что я много раз поступал неправильно, позволяя ему быть придурком по отношению к тебе. Но в тот день, когда ты влюбишься по-настоящему, ты поймёшь, что любовь делает тебя идиотом, заставляет ставить своего альфу превыше всего, и когда я говорю «всего», я буквально имею в виду «всего». Включая твою семью.