Мы встретились в октябре

— Кто? — не поняла Кузнецова, ибо последний раз слово «бабушка» она слышала лет в восемь, и то, потому что та умерла. — Мать Лиды, — даже в разговорах с дочерью он никогда не называл свою жену «мамой». — Ага-а-а, — протянула Алина, зная всю историю. — И что хотела? — Говорила, что я подонок и умоляла дать номер дочери, — после этого студентка выпала в осадок, вспоминая, была ли эта женщина на похоронах. Скорее всего нет. Хотя, учитывая то, что Алина видела её только на фотографиях, все могло быть. — Алло? Ты тут? — Да-да, а она была на похоронах? — Конечно, я вообще к чему это, — он прочистил горло. — Если как-то на тебя выйдет… номер там достанет и так далее, скидывай, ладно? Её проблемы с головой явно прогрессировали за это время, — ох как Кузнецов не любил свою тещу. — Да, хорошо, — на какое-то время они замолчали. — Я скоро на выступление уеду, со спектаклем. Правда, у меня там только одно слово… — ей было так неловко говорить об этом, несмотря на то, что училась она на бюджете, отец достаточно тратился на нее, оплачивая расходы на питание и жилье, ведь совмещать работу с университетом оказалось невозможным. — Очень круто! — такой бурной реакции отца она не ожидала. — Уже первые гастроли! Ну, молодец, доча! — почему-то после последнего слова на душе стало очень тепло. — Жду видео, в обязательном порядке! Сказано это было так, будто они действительно семья, а не просто люди, которые созваниваются время от времени. — Хорошо, — она улыбнулась, конечно же, мужчина этого не видел. — Не планируешь пока в Питер? — Соскучилась? — были слышны нотки ехидства. — Конечно, — Алина соврала. Ей сложно было понять свои чувства, потому что они слишком мало общались. Из-за разъездов Тимофея, он мало проводил времени с дочерью и если в малом возрасте это было простительно, то в подростковом — нет. С каждым годом было все сложнее держать контакт: он не понимал ее, а она обижалась. А потом случилась трагедия… И маленький ежик с мягкими иголками стал взрослым ежом, не подпускающим к себе никого, кроме друзей. — Обязательно приеду, как только дом оформлю. — Дом? — Угу, — на заднем фоне что-то громко грюкнуло. — Степа, блин! А ну иди из этой комнаты! — Как там Степа? — тут же вспомнила о своем любимом коте, Кузнецова. — Хорошо у него все, еда, вода, большое жилище, специально для такого огромного кота. — Так ты дом купил? — догадаться было несложно. — Да, Лина, купил, — почему-то это было сказано так грустно, что девушке стало не по себе. — Обещаю, что позже куплю тебе квартиру, — понятно. Он чувствует вину за то, что живет в своем жилье, а дочь ютится в общежитии. — Ой, да ладно тебе, — отмахнулась студентка, дабы не ставить отца в неловкое положение. Хотя тут, скорее, неловко было ей. — Нет, — абсолютно ледяной тон. — Не ладно. Если бы не я, ты бы сейчас жила в нашей квартире и бед не знала, а я… — Сделал все, что бы мы ни в чем не нуждались. У меня все хорошо, потому не заморачивайся, — а действительно хорошо ли? — Ладно, потом по видеосвязи созвонимся, пока! — и девушка бросила трубку. Он загрузил Алину информацией, которую знать сейчас не хотелось. Бабушка. Дом. Прошлое. Стало как-то тоскливо, но Катерина, слышавшая весь разговор, взяла подругу за руку, давая понять, что она рядом и, если, ей понадобиться поддержка, она всегда готова выслушать, ведь в этом и заключается главный смысл дружбы.

***

Ладожский вокзал сразу же втянул студентов в свой быстрый темп, давая понять, что смотреть по сторонам, разинув рот — плохая идея. Иначе придется последовать наказу мастера и бежать за поездом. В рюкзаках только сменная одежда, на пару дней маринования в плацкарте, документы и еда. Костюмы им не доверили. Оно и к лучшему. Юдин бы либо потерял его, либо поставил пару-тройку пятен. Классика. — Ну и где они? — возмущался Макарчук, который не мог понять, около какого столба все решили собраться. — Если оторвешься от телефона — узнаешь, — Алина укоризненно покачала головой и пошла в сторону братьев по несчастью. Дана живо поскакала за ней. Гоша заорал что-то нечленораздельное, и вздохнув, все-таки пошел за ними. — Еще бы дальше забрались, — продолжал возмущаться первокурсник. — Уймись, — Полякова легонько ударила его локтем куда-то в солнечное сплетение. — Лучше бы с нами поехала, — Рома обнял её одной рукой, слегка погладив по спине. Алина закатила глаза. — Кто первый предложил, с тем и поехала! — она сказала это с явным укором, давая понять, что сам виноват. — Ну-ну. — Кого еще ждем? — спросила неожиданно появившаяся Ирина. Все начали осматривать друг друга. — Насти с Лерой нет, — заметила Королёва. — Остальные вроде все. — Ох мне эти подружки, — Дашкова устало потёрла переносицу. Поезд уже ждал на перроне, а они не в полном составе! Надо было брать билеты на ранее утро, тогда бы все точно приехали вовремя, боявшись опоздать. — А Даша Шамина где? — решил узнать Серёжа. — На машине поехала, — девушка не успела договорить, как из телефонной трубки донеслось «алло», и она тут же начала на повышенных тонах объяснять, что если через 5 минуты девочки не появятся на вокзале, то могут уже в принципе не появляться. Грубо, зато эффективно. —Загружайтесь, — и Ирина начала раздавать билеты. Плацкарт нисколько не изменился с момента, когда Алина ехала в нем последний раз. Те же полки, обтянутые коричневой кожей молодого дермантина, тот же, кажется, въевшийся в эти полки запах доширака. Если бы можно было возвращаться в прошлое с помощью запахов, она бы сейчас определенно вернулась в какую-то из своих многочисленных поездок. Но так нельзя. Может, оно и к лучшему? Блондинка сверилась с билетом — «14». Верхнее. — Соседями будем, — сказал радостный Рома, подошедший вместе с Горошко. — Я даже не удивлена. — Я тоже, — около их плацкартного купе появилась Катерина. — Я знал, что вы будете счастливы провести в нашей компании эти полтора дня. — Безумно, — Алина перехватила Дану, которая двигалась на свое место. — Ты где? — У нас с Гошей «21» и «22», — Кузнецова как-то загадочно хмыкнула. — Я приду чуть позже. — И что это за загадочная улыбка? — поинтересовался Серёжа, плюхаясь рядом с другом. — Обычная, — девушка повела плечами. — Колись давай! — Ой, да… — тут в вагон вбежали запыхавшиеся Настя с Лерой, они вихрем пронеслись в конец вагона, занимая свои места. Дашкова начала обходить вагон, проверяя студентов на наличие. Ощущения складывались такие, будто они «7-Б» класс, который везут в поездку культурно развиваться. Дабы уйти от разговора, Алина начала расстилаться: уложила матрас, распаковала белье. — Так что там? — напомнил Юдин, Алина страдальчески вздохнула. — Мне кажется, между ними что-то есть, вот и все! — Бред, — Королёва отвлеклась от мобильника. — Они же только в компании с тобой друг с другом коммуницируют. — Ну так это вы видите их только в компании со мной, — поезд тронулся. — А я с ними учусь! — ребята осуждающе на нее покосились. — Мда-а… — Кузнецова взяла рюкзак и пошла по вагону, ища друзей, которые, к большому счастью, не будут её осуждать. Ребята ехали вместе с Никитой Кохом и Ильей Якубовским. Они болтали в основном про учебу, жизнь до университета и как их занесло в РГИСИ. Тема, конечно, интересная, но поддерживать её она не стала и просто ушла обратно. Горошко с Юдиным о чем-то увлеченно спорили, а Катя, сидя на нижней полке, пыталась читать. Заправив «кровать» чисто-белым спальным комплектом, Кузнецова залезла на полку. Сутки отдыха. Ну не рай ли? Алина не помнит, как быстро она заснула, но сон был беспокойным и она, с некой периодичностью, вскакивала в холодном поту. Холодным он был, скорее всего, из-за включенных в салоне кондиционеров. Как оказалось, единственная теплая вещь, которую она взяла — курточка. — Кать… — позвала подругу Кузнецова, слегка свешиваясь с верхней полки. — У тебя есть какая-нибудь кофта? — Не-а, — шатенка грустно покачала головой. — Холодно? — Ага, кондиционеры работают как не в себя. Не жара же на улице, — студентка плюхнулась обратно на подушку. Запустив руку под подушку, она нащупала телефон. 21:35 Ехать еще катастрофически долго. Стоило бы сходить к Дане, узнать про что-то теплое у нее, но не успела она подняться из лежачего положения, как её позвал Серёжа: — Возьми, — он протягивал девушки черное худи. — А ты? Ты же замерзнешь. — У меня еще есть, бери, — слишком нежно. Слишком заботливо. — Спасибо! — Кузнецова благодарно улыбнулась, принимая кофту как утопающий спасательный круг. Сев в букву «зю», она принялась натягивать на себя несоразмерное её телу худи. Стало гораздо теплее и уютней, поэтому в сон получилось вернуться сразу. А Серёжа, так же лежавший на верхней полке, невзначай наблюдал за умиротворенным лицом Кузнецовой, которое иногда сводилось непонятной, но довольно милой, гримасой. — Алина, Алина, вставай, — кто-то дергал её за плечо. Но кто? Человек говорил шепотом, поэтому понять кто это, находясь в полусонном состоянии было невозможно. — Что? — она недовольно повернулась на другой бок, приоткрывая глаза. Тусклый оранжевый свет слегка ударил в глаза. — Курить пойдешь? — Рома. — Хочешь остаться в какой-то деревне? — недовольно запыхтела первокурсница, которая всегда была против таких выходов на стоянках. А вдруг поезд все-таки уедет? И без нее! — Тут остановка почти сорок минут. Пойдем! Проветришься. — Горошко возьми, — вставать не хотелось. — Он и так идет. Ну пожалуйста! — Ладно! Не отцепишься же, — она сонно свесила ноги, нащупывая стол, потому что это был самый безопасный вариант спуска. — Нужна помощь? — Горошко натягивал аналогичную кофту, похожую на ту, что он дал Алине. — Буду признательна, — она думала, что тот просто подаст руку, но он неожиданно схватил её за талию и в один миг студентка оказалась на полу. Это заставило её окончательно проснуться. Надев кроссовки как тапочки, примяв пяткой заднюю стенку, Кузнецова вместе с этими двумя поковыляла к выходу из вагона. Ирина спала, поэтому они спокойно вышли, не нарвавшись на её праведный гнев. Было по-весеннему холодно. Из-за их поезда можно было увидеть небольшое желтое здание: «Бабаево» — гласили большие буквы, прикрепленные к фасаду. — Я не брала с собой, поэтому угощайте, — девушка деловито похлопала по карманам. Рома, уже куривший сигарету, достал пачку из кармана спортивных штанов и всучил подруге. Та, закатив глаза, достала одну и вставила в зубы. Даже в свете тусклых уличных фонарей она смогла разглядеть надпись: «курение вредит вашему здоровью». Вредит, но люди все равно безбожно губят его, тратя на эти трубочки с ядом около десяти тысяч в месяц. Если она хочет нормально катать, ей нужно завязывать. С этими мыслями она подпалила сигарету, впуская в легкие мерзкий дымок. Ей и не нравится курить. Раньше она забывалась в сигаретном дыме, забывая о проблемах в спорте, семье и отношениях. А сейчас что? Просто привычка курить пару раз в месяц. Может, это напоминает о прошлом? — Улыбочку, — хихикнул Юдин, держа смартфон в горизонтальном положении. Он запечатлел совместное с Горошко курение, как мило. — Отправлю твоему отцу. Тимофей Викторович будет очень рад, — Алина закатила глаза. — Отправляй, — терять нечего. Она взрослая, а он далеко. — Только не выкладывай никуда. Меня потом тренер убьет. Да и мастер тоже с потрохами съест. — Испортить карьеру… звучит заманчиво… — Рот закрой, — отозвался Серёжа, выпуская клубы дыма. — Ой, ой, какие мы злые! — рыжеволосый поднял руки. — Как страшно! — Дураки… — Кузнецова затушила сигарету о край мусорки и, сложив руки в замок на животе, отправилась в вагон, надеясь, что поезд уедет без этих двух идиотов. Каково было её разочарование, когда те вернули в вагон незадолго до отправления. Своими торканьями парни разбудили и Королеву, поэтому, когда поезд вновь тронулся, их компания гоняла чаи. Время близилось к двум, а они все сидели и болтали. Рома снова исподтишка начал все фотографировать. Увидев это, они начали дурачиться, забивая Юдину драгоценное место в телефоне.       Фотоплёнка забита чувствами        Мне придётся всё удалить        Фотография не искусство        Фотографировать не любить