Несколько десятков признаний тебе.

Матушка Нортону всегда говорила слушать сердце. Матушка Огневу всегда говорила не верить слухам. Говорила идти вперед и никогда не сдаваться. Все, что выполнил из ее нареканий Нортон это идти вперед и не сдаваться. В своей упертости ему бороться только с быком. А вот с остальным он, увы, справиться не смог. Слабый слишком. Матушка, конечно, ничего ему не говорит, но каждый раз повторяет: не забывай мои слова, Нортон. Но Огнев забывает. — Вот скажи, как эксперт по женщинам... У меня есть шансы? — Миракл задумчиво подпирает голову и поворачивается к Нортону Огневу, который в очередной раз делает глоток портвейна из бокала. — Я же могу понравится Диаре Дэлш? Нортон скривился, глядя на друга. Вот дурак, у него жизнь только начинается, а он ее хочет любовью погубить... — Эксперт... — Огнев невесело усмехнулся. — Знаешь, Миракл, я любил только раз. И поверь мне, этого мне достаточно. Эксперт в любви, пожалуй, это ты. Сколько у тебя в юности было девушек? Близнецы Вазские, потом дочь бывшего директора ТемноЧасов... Кто еще? Миракл жестом заставил Огнева замолчать. — Тогда я дам тебе совет: действуй, пока не поздно. А то клубок судьбы не вечен, Нортон. — он таинственно сверкнул серыми глазами, а после снова окунулся в свои мысли. — и все-таки... Диаре я небезразличен. Нортон нахмурился, кидая взгляд на распароленную часограмму на комоде. О чем он?

***

— Матушка, это же совершенно бездумно! — Лисса нервно передергивает плечами, кося взгляд на безупречно спокойного Нортона Огнева. — Скажи уже что-нибудь, Огнев! Огнев поднимает взгляд на матушку, которая, подняв брови, наблюдала за потасовкой двух своих отпрысков. — Величество, это было непредусмотрительно с твоей стороны. Василиса слишком неопытна, чтобы пользоваться ЧерноКлючом. — медленно, растягивая слова, произнес он. Повернулся к Лиссе и обнажил белые ровные зубы. — Мы сами можем контролировать НАШУ дочь. Черная Королева фыркнула, вальяжно закидывая ногу на ногу. Сейчас выкинет что-нибудь и все тут. Что-нибудь грандиозное, перевернет всю жизнь их кувырком. — Неужели? Вы толком свои отношения контролировать не способны, а говорите о маленьком ребенке? — ее глаза с добрыми морщинками у глаз лукаво щурятся, но всего лишь намиг, чтобы дети не заметили. Она ведь о своих способах не разбалтывает. Лисса прикусывает уголок губы, заламывая пальцы. Права ведь. Все детство матушка твердил: не потеряй, что имеешь, Лисса, береги себя и все что тебе дорого. А Лисса не послушалась, потеряла. И теперь в глаза ее карие стыдно смотреть. — Мы можем, матушка. Просто не хотим. А Василек уже давно немаленький ребёнок. Ей тринадцать. — поджимает губы рыжеволосая, сжимая подлокотник кресла. Нортон вдруг схватил Белую Королеву за руку, насмешливо поклонился Нерейве Огневой и испарился вместе с Лиссой в дымке перехода. Он знает, что делать. Матушка помогла. — Ну и где мы? — Лисса оглядела высокие крепкие деревья вокруг себя и домики вдали. Нортон Огнев покусал губы, отпуская ее руку и накидывая свой пиджак ей на плечи. — Солнце мое, мы на территории детского лагеря. Будем разговаривать с нашей дочерью по совету нашей дорогой матушки. — Не называй меня так, Огнев. — прошипела Лисса, складывая руки под грудью и облизывая обсохшие губы. Она поглядела на пиджак на плечах и кинула на Нортона короткий взгляд. Тот был лишь в одной короткой рубашке, а вечерний ветерок неприятно холодил кожу. — Спасибо. Нортон оторвался от часолиста, улыбаясь уголком рта. Что-то чирикнув в книге, он захлопнул ее, а после подошел к женщине. — За что? Матушке спасибо говори, что воспитала меня, как подобает. — он улыбнулся, и Лисса отчего-то подумала, что хочет чтобы его улыбка почаще играла на его лице. — Ты же фея, у тебя кожа чувствительная, не могу же я допустить, чтобы вместо матери наша дочь увидела ледышку? А потом сляжешь ты, а феи твои меня проклянут... А Нортон понял, что улыбаться ему легче, чем кривить губы, поджимать их и постоянно презрительно улыбаться. Шутить легче, чем колкости постоянно в ее адрес кидать. — То есть это только из хорошего воспитания? — Белка смешливо надула губы, словно маленький ребенок, которому не купили шоколадку. Нортон сверкнул серо-зелеными глазами, кажется понимая, что имел ввиду Миракл. Он завел за ее ухо несколько рыжих прядок и провел костяшками пальцев по ее щеке. Лисса вздрогнула совсем не от холода, нет. От тепла его прикосновений. — Если бы на месте тебя была бы другая девушка, то только из воспитания, да. А тут другой случай. Лисса приподняла брови, слушая приятный баритон мужчины и понимая смысл его слов. — Мне приятно, Норт, правда. Спасибо. — она улыбнулась и обняла его, утыкаясь носом в плечо Огнева. Нортон растерянно заморгал, но додумался обнять ее за талию в ответ и прижаться губами к ее волосам. В нос ударил приятный, родной запах жасмина и мужчина полностью расслабился. — Я тебя люблю, Величество. Сильно. — Матушкин способ, кажется, самый эффективный, — хихикнула Лисса ему в плечо, а после внимательно посмотрела в его глаза. — Я тоже тебя люблю, Огнев.