~
Метаться по дому Алва перестает к исходу четвертого дня. У Дика уже голова шла кругом от его бесцельных кружений-метаний или, может быть, Дику дурно становилось от невозможности его успокоить. Он держал себя от того, чтобы остановить стремительно проходившего мимо Алву, отвести за руку к камину, усадить в кресло и уверять, что все будет хорошо, Рокэ в безопасности и ничего ему никогда больше не грозит. А, может, голова шла кругом от того, как внезапно сдвинулись с мертвых точек все проблемы и навалившиеся трудности, и дела вдруг потребовали во много раз больше внимания регента. То, что Алва из своей комнаты не выходил уже несколько дней сообщили слуги. Дик несколько раз постучал, ответа не дождался и рискнул зайти. Лежа на полу, Рокэ теребил кончик, заплетенных в косу волос и разглядывал потолок. Ричард остановился рядом. Через какое-то время Алва обратил на него внимание - перевел ничего не выражающий взгляд, взмахнул рукой, показывая чтобы Ричард сел, и приподнявшись на локтях, наконец, посмотрел на Дика. Тот послушно сел скрестив ноги возле лежащего Рокэ. Какое-то время они молчали. Алва лег обратно и вернулся к созерцанию потолка. - В землях, которые южнее Багряных есть племя. - заговорил он вдруг, - Каждые двенадцать лет, примерно, они выбирают девочку, которая будет богиней. Живой. Кумиро. Или Кумихо? Она живет в храме, ей приносят дары и поклоняются, как воплощению богини на земле. Так продолжается до первой крови. Не обязательно, когда она становится женщиной, например, если зуб выпадет или сильно поранится. Конечно, этого стараются не допустить, всячески ее оберегая. Они поклоняются не ей, а настоящей богине в ее лице, но исполняют все, что она хочет, освобождают от всех земных обязанностей - ей остаются только духовные. По ее настроению предсказывают благополучие племени, её учат не как остальных детей, а только если ей интересно. Конечно, все эти блага не просто так. К ней ходят за благословениями и иногда ей приходится часами касаться людей и говорить, за пределами ее дворца она перемещается только в специальных носилках, ей нельзя покидать свой храм, кроме как для исполнения ритуалов. Внимательно слушая Дик разглядывал Алву. Пышные рукава рубашки скрывали следы царапин и ударов, но по шее к щеке тянулся жуткий кровоподтек. Алва заметил взгляд, вздохнул и закончил: - Мне ведь даже благословлять никого не нужно. Ведь не нужно? Взгляд Алвы действительно был вопросительным. Дик покачал головой. - Я не знаю. Я не очень хорошо помню конец прошлого Круга. Все навалилось, разом. Наверное я, - Дик не уверен был, что хочет вспоминать, но договорил, - Я всё и всех ненавидел. Когда он сказал это, понял, что очень хочет рассказать Алве и то, что чувствовал, как бы нелепо это не звучало, то, что он не решился сказать бы даже на исповеди. - Я помню, как было невыносимо. Плохо, от того, что вокруг ужас, но кажется, вокруг ужас, именно потому, что сердце мечется. И ничего не может помочь успокоиться. - Стало легче? - помолчав, прямо спросил Рокэ. - В каком-то смысле, - уклончиво ответил Ричард и отвел глаза. Рокэ бросил на него быстрый взгляд, кивнул, наверное, своим мыслям и отвернулся. Уходить не хотелось. Дик спросил: - А что случается потом с девочкой-богиней? После первой крови? Алва, видимо, думал о своем и снова ответил не сразу. - Ничего. - Ничего ужасного или совсем ничего? - Она становится такой же частью племени как и была, а в богини выбирают другую. Но, как мне рассказали, таких девочек неохотно берут замуж. Кому захочется быть мужем богини, пусть и бывшей? Дик встал и протянул руку, чтоб помочь Рокэ подняться. - Вы хотите чего-нибудь? Прямо сейчас. Алва принял помощь: ухватился за предложенную руку, не торопясь поднялся. От Дика не укрылось, как он старался двигаться осторожнее, чтобы не потревожить лишний раз пострадавшее, измученное тело. - Я хочу умереть, Ричард. Нет, не так. Я хочу - не существовать. И убить. Собственными руками. Глаза Алвы не смеялись и слова были тяжелыми, но тон, которым они были брошены звучал весело и небрежно, так, что Дик даже не нашелся с ответом. Едва ли можно было сомневаться, что Рокэ говорит серьезно. Обещать убить тех мразей, тоже не имело смысла. Ричард знал, что сделает это, так или иначе. От пристального взгляда Алва будто смешался. - Впрочем, для начала подойдет и ванна с горячей водой. В этом доме есть купальня?~
Дик велел подготовить купальню, а когда Рокэ спустился туда и отослал всех слуг, после чего пространно намекнул, что желает остаться один, Дик намек "не понял" и остался с ним. Алва обернулся, смерил Дика взглядом и больше не замечал. Мылся, плавал вдоль недолгого бортика, сидел в теплой воде, положив голову на край, водил тонкими пальцами по своим влажным волосам разглаживая, запутывая и снова разглаживая. Ричард смотрел на уже сходящие синяки и еще свежие кровоподтеки и ссадины на его боках и спине. Смотреть было невозможно, хотелось отвернуться и не думать об этом, но именно поэтому Дику нужно было смотреть. Когда Рокэ выбрался из воды Ричард подал ему полотенце и задержал руки на подрагивающих от холодного воздуха плечах Рокэ в секундном объятии, обещая себе произошедшего ужаса никогда больше не допустить.~
Если Алва не обнаруживался в своей комнате и не сидел под первым весенним солнцем во внутреннем дворе, значит найти его можно было в купальне. Иногда, он с утра до вечера мог там просидеть. У Дика язык не поворачивался просить его выбраться и отправиться к себе спать. Пусть делает что хочет, думал Ричард, не навредил же он себе до сих пор. Тем более, что глубокой ночью Алва обычно к себе возвращался. В тот раз Ричард уже привычно нашел его в купальне. Алва сидел в воде, устроив голову на краю и не отзывался, может быть, спал или, может, не хотел разговаривать. Дик тихо приблизился, присел на край рядом и, как в тот, первый раз, осторожно положил ладони ему на плечи и Рокэ позволил это. - Рокэ? - позвал Дик и получив тихое "Мммм?" продолжил, - Я хочу попросить вас. С этой минуты и до вашего отъезда, не выходите на двор и не подходите к окнам выходящим на улицу. Плечи под его руками напряглись, Рокэ дернулся, но Ричард, сам не ожидая от себя, крепко вцепился в него. Алва замер. - Вы обещали, что я не в тюрьме! - прорычал он не оборачиваясь. - Вы не в тюрьме. Это нужно для вашей же безопасности! Чтобы наш план удался. Дик не заметил, когда на его запястья легли пальцы Алвы, но понял сейчас, что не сможет разорвать их сцепленные руки. Рокэ шумно выдохнул, стараясь сдержать гнев, а потом вдруг спросил: - Хотите упасть в воду, Ричард? Дик понимал прекрасно, что дернуть его в воду для Рокэ не составит труда и он ответил как мог небрежно, а сердце заходилось ужасом. - Я бы отказался, если это возможно. Видите ли, я только что переоделся, для аудиенции во дворце. Ужас накатывал не от того, что он боялся полететь в воду, глупости, а от того, что понял - сейчас крупицы доверия Рокэ и те потеряет. Нужно было обсудить детали плана с ним, а не, просто напросто, все подготовив, поставить в известность. Наверное, Рокэ услышал в его голосе дрожь, которую Дик старался изо всех сил скрыть - он обернулся на Дика, с силой отцепил от себя его руки, выбрался на скользкий край и будто бы хотел обнять. Дик уперся лбом в его плечо и через несколько долгих вздохов приступ паники бесследно прошел. - Дышишь? - тихо спросил Рокэ и Дик выдавил неуверенное "Да". Алва еще раз мягко провел ладонью по волосам Ричарда. И все-таки столкнул его в воду. Спустился сам и, убедившись, что Дик не нахлебался воды, а стоит мокрый и злой в полный рост, провел рукой по воде возле себя разгоняя волну в сторону Ричарда и улыбнулся. - Я предупредил. - напомнил он и отступил от Дика, стоявшего в воде и сжимавшего кулаки, но не так чтобы отошел очень далеко. Предупредил он. Дик ударил по воде вокруг себя, а потом, сделав два шага вперед, сильно плеснул водой в Алву, которому, конечно, намокнуть было не страшно. Он только засмеялся, закрывая лицо от брызг, и всю обиду Ричарда, от того, что он оказался мокрым, смыло ответным огнём водяного побоища.~
Той ночью Дик вернулся из дворца и узнав, что Рокэ все еще в купальне, всё же пошел вытаскивать Алву из воды и настоять, чтобы он отправился спать. Хоть Рокэ и нашелся в купальне, он просто лежал одетый на каменном полу, уткнувшись в свои ладони, Дик решил было, что Алва плачет, но он дремал. Рядом стояла пустая бутылка из-под "Крови". Нет, две бутылки. - Шальная была идея, - пробормотал Рокэ не открывая глаз, когда Ричард аккуратно провел пальцами по его шее - проверить нормально ли бьется сердце. - Почему? - спросил Дикон не слишком надеясь на объяснение. Алва попытался сесть оперевшись на локти, но потерпел неудачу и лег обратно. - Голова, - он сделал неопределенный жест рукой, - Отвыкла. Ричард кивнул. - Вставайте, я помогу вам дойти до спальни. - Я посплю тут. - решительно заявил Алва и удобнее устроился на полу, насколько это было возможно. Очевидно, ему не хотелось лишний раз шевелиться, он подложил руку под голову и сжался в комок, стараясь согреться, от каменного пола несло холодом. Дик молчал, пытаясь понять, можно ли применить силу и просто поднять Алву с пола или такое самоуправство все-таки грозит ему последующим недоверием и обвинениями. Пока Дик думал, Рокэ сонно пробормотал: - Разожги камин сильнее и можешь идти. - Как угодно, - ответил Дик и, разумеется, никуда не пошел. Никакого камина в купальне не было, да и Рокэ явно видел сейчас какого-то другого Дика. Только с прежним Ричардом, будучи еще его эром, он разговаривал таким мягким тоном, при обычных все же, словах. - Алва, вставайте... - Позвал Ричард еще раз, особо не надеясь на результат. Тот, конечно же, не ответил, только закрыл лицо локтем от света свечей и попытался невнятно объяснить еще раз, что сегодня спит здесь. Дик вздохнул и решительно поднял на руки почти уже спящего Рокэ, неожиданно оказавшегося легче, чем Дик думал. - Обхватите меня за шею. - на пробу сказал Ричард, впрочем неуверенный, что его услышат и поймут. Рокэ не сразу, но сообразил. Обнял, ткнулся Дику в ворот рубашки чуть выше ключиц, от чего у того мурашки побежали по спине. Черные, влажные волосы мазнули по лицу. Дик не удержался, наклонился к Алве, ткнулся носом в его макушку и вдохнул глубже. Пахло от Рокэ почти также, как он помнил. Дик вдохнул еще раз, прикрыл глаза, смаргивая некстати набежавшие на глаза росинки слез, и запретил себе вспоминать. Со всей осторожностью, боясь растормошить, он отнес Рокэ в его спальню, где со слугой они переодели не сопротивляющегося, безучастного Алву и устроили в постели. Ричард честно хотел уйти, но не смог. Рокэ тяжело вздохнул, втянул воздух сквозь зубы, будто сдерживая всхлип и прикусил тонкие губы. Дик боялся вообразить, что тот видел сейчас во сне. У него самого перед глазами то и дело вставала отвратительная сцена развернувшаяся перед ним в тюрьме. Алва дернул головой и снова попытался сдержать рвущийся стон. Дику не хотелось его будить, дабы не обнаружить себя за слабостью его наблюдавшим, но, естественно, любой нормальный человек попытался бы мучения страдающего оборвать, даже опасаясь нарваться на отповедь, за проникновение в спальню без разрешения. - Рокэ? - позвал Ричард и со всей возможной мягкостью погладил Алву по плечу, чтобы не напугать сильнее. Тот не отозвался, но затих. Через некоторое время черты его разгладились и он задышал ровнее. Дик хотел поправить ему подушку, но на глаза попались тонкие косточки на запястьях Рокэ и пальцы как-то по-детски беззащитно держащиеся за край одеяла и вспомнилось какие на них были кровавые отметины, а еще передавленные, натертые кандалами запястья Алвы и Ричард отчего-то застыл на середине движения. Невыносимо было осознавать, что это все случилось и продолжалось из-за его безразличия, а может быть даже "благодаря" его попустительству. Дик медленно выдохнул, он все еще запрещал себе даже думать о том ужасном, что могло бы случиться, он обещал себе стараться все исправить и это было для него важнее любых сожалений и бессмысленных молитв о прощении. Дик опустился на край постели, провел по теплой руке Алвы и осторожно повернул ее, разглядывая, убедиться, что синяки и раны сошли окончательно, и просидел с ним до светающего неба, а когда рассвело Дик встал и, тихонько притворив дверь, вышел.~
По тому, как Рокэ ворвался в кабинет следующим вечером, можно было понять, что за вопросы мучили его еще с утра. - Что вчера произошло?! - Когда? - Дик устало отложил документы и, потерев глаза, посмотрел на Рокэ. - Не притворяйтесь! Ночью! Дик вышел из-за стола и подошел к Рокэ застывшему посреди кабинета. - Ничего. Вы уснули на полу купальни, я отвел... Отнес вас в спальню. - И все? - Да. Рокэ! Я могу поклясться! - Да что вы заладили! Не нужно мне клясться! - вспылил Алва, а потом глянул на Дика все ещё подозрительно, но спокойнее. - И... Я даже не читал вам какие-нибудь сонеты, выдавая за свои? - Не читали! - Не сочинял стихи вслух и не велел вам за мной записывать? - Не велели! И не сочиняли, Рокэ! - Не рассказывал, как, непременно, завтра же уеду в Багряные земли и заведу там гарем надорских юношей? Ричард чуть не подавился, поняв, что Рокэ уже несколько вопросов, как намеренно пытается рассмешить его и сам улыбается, и как-то враз успокоился. - Знаете, что было? - вскинулся на него Дик и замолчал. Рокэ изогнул бровь своим излюбленным жестом, скрестил руки на груди и пристально на Ричарда посмотрел, готовясь, очевидно, услышать нечто ужасающее. - Вы утыкались мне в шею. Вот сюда. - медленно сообщил Дик, - И вам нравилось. Последние слова были произнесены с каплей вызова, но без тени самодовольства. Дик видел вчера - Алва сам тянулся к нему, пусть даже не осознавал ничего подобного в тот момент. Рокэ молча окинул его изучающим взглядом и подошел ближе. - Вот сюда? - осторожно тронув двумя пальцами там, где Дик оттянул шейный платок, он повторил жест, а затем, отцепив булавку, медленно распустил его. Ричард также неторопливо кивнул. Какое-то время они смотрели в глаза друг другу. - Вот так? - спросил Рокэ и прильнул к Дику, утыкаясь в шею, конечно, нежнее и аккуратнее, чем пьяный вчера вечером. Дик осторожно положил ладонь Рокэ на спину, чуть выше лопаток, чувствуя как расслабляются плечи Алвы, заключил в полуобъятие, в котором было покойно обоим, и тихо выдохнул: - Да.