История имеет свойство повторяться. Неважна причина, по какой стягивается петля истории.
В итоге она душит тех, кто якобы «оставил былое позади»…
***
С детства его сопровождает вера. Детский идеал «вечного движения», гласящий, что любая преграда — временное явление. Единичный трамплин, стена, ров, который суждено перепрыгнуть — побороть. Он слепо верил, что свобода заключается в «настоящей жизни» — «Здесь — сейчас!» Не когда-то ещё.Никто и ничто не должно тормозить!
Должен быть быстрее!
Эта вера крепка до сих пор. …Ровно как убеждение в гибели личной свободы… Больше никогда буря не станет ему равной сестрой. Не только из-за стягивающих тело тяжёлых ингибиторов. Соник потерял скорость, когда пал перед ним. Не просто пал. Позорно сломался, бросив на произвол всех и всё. Тот тёплый осенний день… свой последний закат... ёж ясно помнит всё ещё.Девятый месяц года — Рюен
[Вокзальная площадь. Мост заката]
Существо, что быстрее него? Немыслимо… Непостижимо!
За свою дерзость и бахвальство он лишился всего, чем дорожил. Доверия, чести, скорости и собственной свободы. Существо с силой, подобной богу… Инфинит. Так легко распорядился его судьбой, растоптал гордость самым мерзким способом:подчинив его, приказал собственными руками вершись чужие судьбы
…
Красные пепельные хлопья оседают всё плотнее… Стоя в тишине под затянутым небом, он думает: «… если бы тогда я поступил иначе…» Пусть поздно, но впервые в жизни синий ёж «стоял и думал»… Думал, нехотя осознавая… «Всё это… моя вина» Лишь он виноват в случившемся ужасе той войны. Только он смог причинить столько боли, сколько не мог никто до него. Он был избранным символом справедливости, Ликом истинной свободны, Ему доверяли! В него верили…***
Боль от утраты ценнейшего из смыслов испокон являлась подлинным индексом счастья до сего момента…
***
[Метрополис — район «Кэпитал Сити»
ТЦ «Блэнк Шэт»]
Сбежать от толпы Застывших в Чёрную бурю… живым. Крайне непросто. Чтобы обойти чуткий нюх и острый слух ледяных ищеек, потребуется не только скорость: хитрость, смекалка. Сравнимая с лезвием ножа интуиция. Замороженные мертвецы стеной отрезали путь наружу, включая выход на лестницу. Ёж тут же погасил маленький масляный фонарь, притаился. Находясь в детском павильоне, заметил четверых Застывших и одного массивного ледяного дикобраза. Уж явно почуявшего свежую добычу. С хищного оскала изливались литры вязкой опалесцирующей жидкости. Та звонко капала, шипя, на побитую плитку. Мутные рыбьи глаза слепы, но то не имеет значения — ищейка не видит… только также как он. Помещение тупиковое. Идти некуда. Тихий вздох и очень осторожная, лёгкая поступь в темноте меж множества высоких полупустых полок с тяжёлым рюкзаком за спиной. Босиком по битому стеклу. Красные ботинки в крепко сжатых руках. Свет от осколка изумруда слишком тусклый — почти ничего не видно. Но фонарик трещит! — и погасший, безвольно висит на шее. Рация выключена. Слух напряжён до предела, улавливая даже малейший отзвук, какой могли бы издать ожившие трупы. Но мертвецы ходят тихо, обходя каждый камешек, каждую мелкую стеклинку. Лишь перезвон ледяных игл на сильно сгорбленных спинах — указатель. На пути маленький камешек. *Стук! Тук-тук-тук* Наложенная на кусочек штукатурки «Искра света» описала дугу над пустыми шипастыми головами. Стоило толпе с рёвом двинуться в сторону приманки, как под шумок ёж ускользнул в открытый коридор. Ещё одна «Искра света», и к нему сбежались все мертвецы этажа. В яркой вспышке Хаоса те упустили, как он улизнул на лестничную клетку, оттуда на крышу и после небольшого разбега с помощью крюка забрался в соседнее здание. Но чуть не сорвался. Не рассчитал расстояние. Не учёл скорость ветра, которым его сдуло, как жалкий бумажный пакетик. Насквозь заиндевевшая конструкция высотных зданий оказалась непостижимо ветхой: в первый раз камень раскрошился прямо в руках, словно песок — повезло со второго раза вручную зацепиться за торчащую арматуру и одним чудом удержаться. Эта героиня, надрывно скрипя, с трудом сохранила хлипкое положение, несмотря на приличный вес перегруженного ежа. *Тррреск!* Мгновение. И рюкзак исчезает в бездне. Едва он твёрдо ступил за бетонную стену — арматура, не справившись с перегрузом, улетела. Однако его жизнь все ещё висит на острие. В любой момент рискует оборваться. Он должен двигаться дальше!..…
Вокруг сплошная тьма гонится тусклым свечением крохотного осколка голубого изумруда. За спиной громовым зверем воет Чёрная вьюга. Стены, точно картонки, шатаются в такт яростным прорывам. Лёгкие обжигает геенским морозом; от усталости глаза повела сущая темень; уши заложило от стука перепуганного сердца. В голове гудят страшные мысли: «Обвалится!..» — «Бежать, бежать! Скоро здание рухнет!..» — «Нужно продолжать идти… Спокойно…» Неважно… куда…Тебя нигде не ждут.
Идиот! Идиот! Идиот!
Нельзя! Нельзя!
…
Пред удивительно мягким падением пробежала истеричная мысль — горечь… Сожаления. За всё, что успел и не успел сделать. Что натворил и на что не хватило решимости… Жалкая тонкая дорожка едко бежит по щеке. Знал же, что всё так обернётся. И всё равно отвлёкся.Как глупо.
Безжалостно быстро, хладнокровно
Смотря на них каждый день, он чувствовал невыносимо грызущую вину и тяжесть. Ему лишь хотелось выразить скорбь и покаяние, но что бы это дало? Ничего. Только помогло бы окрепнуть ненависти, праведно взращённой против него.Легкомысленный дурак!
Какая к чёрту разница о чём ты думал, если всё равно умрёшь?!