Красная комната.

      Звонок.       Самый неприятный звук, который когда-либо слышала Харуми в своей жизни. Будто металлической балкой от души провели по гладкому камню. Мурашки сами собой бежали по телу, заставляя передёргиваться и жмуристься от отвращения. От осознания, что начался ещё один проклятый день в этой проклятой школе.       Ржавые пружины прогнулись под весом тела, и блондинка вздохнула, на автомате натягивая на себя местами заляпанную толстовку с синей полоской на плече - знак группы.       Шесть лет она уже находилась в этом жутком, непонятном, неадекватном месте. В месте, где не было жалости, не было игр и веселья. В месте, где из них выбивали всё человеческое. В месте, где ты просто перестаёшь быть человеком. И всё это из-за чёртовых родителей, которые продали её чтоб спасти свои шкуры. Продали собственную дочь, чтоб получить выплату, накупить себе спиртного и сдохнуть от алкоголя - не от голода.       Когда человек растёт в семье, где считалось нормальным и физическое, и психологическое насилие - в конце-концов тоже самое получается и с ним.       Крики в семье стали делом привычным. От них уже не хотелось бежать в разные стороны, или закрывать уши - ты просто сидишь и устало смотришь на пьяного отца, который в который раз бьёт мать по лицу, или орёт на тебя, брызгая слюной.       Девочка гуляла по улицам, стараясь хоть чуть-чуть сбросить с себя груз мерзости, который навалился на семилетнюю девочку. Каждый грязный закоулок улочки - каждая тропинка уже была изведана и доводила до ненавистной дрожи. Богом брошенное, забытое место. Ветер мягко трепетал седые от рождения волосы, касался изувеченного синяками тела, на котором мешком весела футболка доставшаяся от отца - денег в семье не было - родители их пропили. Капли дождя упали на израненную кожу стоп, а после на седые волосы. "Патлы свои прибери, Господи, почему нам досталась такое наказание? Почему ты просто не можешь быть нормальным человеком? Ненормальная. Волосы даже - и то не как у всех!" - кричала как-то мать, прежде чем хорошенько ударить девочку головой об деревянный стол.       – За что они меня ненавидят? Что я им сделала? Почему так?!       Голос девочки сорвался. Слёзы наворачивались на глаза, но Джейд помотала головой, приходя в себя.       "Никто не должен видеть твоих слёз. Никто не должен видеть твоей слабости."       Вернулась она домой спустя час. Вода струилась по краям нелепой одежды, а кроссовки на пару размеров больше причмокивали при каждом шаге. Вот только во время пока её не было, явно пришли люди. И этих людей она не знала - у неё была хорошая память, особенно на голоса.       – Вот. Это всё, что мы можем за неё дать, –сказал хриплый голос.       – Спасибо, спасибо, – тут же послышался голос отца.       – Где она?       – Она на улице...       – Ромб, Виктор, за мной! – Скомандовал тот же человек. - И если только вы посмели меня обмануть...       Харуми уже бежала, бежала со всех ног. Что бы это не значило, не случится ничего хорошего. Грязь облепила подошву обуви, попала в волосы, ноги еле двигались. Вдруг жуткая боль где-то в шее, тело начало слабеть, сознание – ускользать. Рецепторы отключались, и последнее, что она услышала, это была фраза:       «Красная Комната – теперь твой дом».       Фургон - первое, что поняла девочка, когда очнулась. Куда не глянь, везде сидели девочки, примерно одного возраста с Харуми - шесть-семь, не больше. Все не понимающе озирались по сторонам, некоторые плакали, некоторые предпринимали хоть какие-то попытки выбраться. В угол забилась маленькая черноволосая девочка, обнимающая себя руками и навзрыд плача.       Харуми встала и подошла к ней:       – Что такое? – тихо спросила она, присаживаясь рядом.       Через силу другая выдавила из себя:       – М-м-мои мама и п-п-папа умерли, а бра-а-ат... я не знаю, что с ним! – после этой фразы она расплакалась пуще прежнего, закрыв лицо руками. Громкие, скулящие звуки разносились по фургону, заставляя остальных искать их источник.       – Так что ж ты плачешь? Их уже нет, зачем из-за этого страдать? – девочка понимала, что говорит неправду, даже жестоко, но успокоить черноволосую всё равно надо было, – Никто не должен видеть твоих слёз. Слёзы - признак слабости. А ты ведь не слабая?       – Н-нет, – Пробормотала девочка, начиная успокаиваться, – Я Ния.       – Я Харуми.       И второй звонок выводит девушку из сумрака воспоминаний. Девушка пару раз моргнула и глубоко вздохнула, стараясь выровнить сбившееся дыхание. Есть примерно две минуты, чтоб встать, одеться и заправить кровать. Если не успеваешь, тебя ведут в... ну... этому учреждению названия нет, так что ученицы назвали его сами - ядло. Это была бывшая лаборатория, на провинившихся испытывали сыворотки или же просто мучали до полусмерти. Словом, не все оттуда возвращались. И даже если и возвращались, очень скоро умирали от потери крови или от травм. Были конечно те, кто чудом выживали - но их можно было пересчитать по пальцам.       Ровно через две минуты зашла начальница группы. Высокая, черноволосая дама с жёсткими чертами лица и холодными глазами. Это человек, снившейся Джейд в кошмарах, и кулаки той неосознанно сжались. Ненависть. Она настолько привыкла, что чувствует это, что даже как-то перестало замечать другие свои эмоции, сфокусировавшись на эмоции, которая давала сил. Ультрафиолет. Она была командиром в их группке - проверяла постели, проводила тренировки.       Когда она рывком сбросила одеяло с кровати Лилы и увидела мокрую подушку, то разошлась истеричным криком:       -Позор! Тебе 12 лет, а ты не можешь контролировать свои потоотделения? Уведите её! – Крикнула начальница куда-то за дверь.       Когда шатенку схватили за шиворот, подобно собаке она не билась и не кричала. Просто обмякла в руках мужчин в унивирформе. Её с силой потащили к выходу, и девочка врезалась в косяк, от чего на облупленных стенах остались отпечатки бурой крови. Она в последний раз обвела комнату взглядом, задерживаясь на каждой девочке. Когда сероватые глаза остановились на Харуми, ту передёрнуло.       Лила отлично понимала, что не вернётся.       После инцидента юных Чёрных Вдов повели на завтрак. Хотя, если заплесневелую овсянку можно назвать завтраком, то, наверное, на завтрак. С силой проталкивать склизкую субстанцию в глотку и чуть ли не блевать от отвращения. В первые дни девочки аж плакали от отвращения, но потом всё же брали себя в руки. Проходили месяцы, годы... никому не нужные, ни на что не годные....       Ну а после начался изнурительный день. Ещё один день выживания, голодных игр, где выживают сильнейшие. День, в котором в любой момент могли лишить жизни. Выбивать из мешков души, отрабатывать одно и то же движение по несколько сотен раз, а потом самое страшное – спарринг на смерть. Девочки дрались, и в итоге одна побеждала другую, при этом убивая. Эдакий "прикольчик" от управления.       – Джейд.       О нет. Нет, нет, нет и нет...       – И Отис.       Две девушки встали напротив друг друга. Одна выживет. Другая погибнет. Один шанс на жизнь.       – Начали!       Первая атака была сделана Отис, та попыталась повалить Харуми на землю, но она во время отскочила и сильно ударила одногруппницу в бок. Та шикнула от боли и нанесла ответный удар в скулу беловолосой. Спустя несколько минут Джейд смогла поймать девушку в удушающий, она обвила рукой шею Отис и прижала девушку к туловищу своей груди, чувствуя, как та слабея пытается ударить её.       Харуми знала, что ничего хорошего из этого не выйдет, но всё же посмотрела на начальницу. Лицо у той было непроницаемо, каменное. Ледяные глаза не выражали ни толики сожаления или сочувствия. "Неужели я тоже когда - то стану такой?..."       Трижды помолившись о девочке и о прощении, Джейд резким движением свернула шею Отис. Бездыханное тело с тошнотворным, глухим стуком рухнуло на пол. Камила не поднялась, не дышала, не шевелилась. Она была мертва.       Убийца.       Твои руки по локоть в крови.       Тварь.       Монстр!       А следом ещё одно понимание - неужели, это единственное, на что она годиться?       Колени подкосились, когда девочки заторопились из зала, начальница тоже вышла, а Джейд так и продолжила стоять истуканом, после чего ноги совсем отказали, и она упала на пол, пододвигаясь к Камиле. Непослушные пальцы прошлись по сальным волосам, очерчивая скулы. "Прости меня... Прошу, прости меня..." - единственное слово словно пластинка прокручивалась в голове. Кулак сжал ткань на теле Отис, когда резкое осознание молнией врезалось в голову.       А ведь она сделала бы так же...       Ну, ещё раз здравствуйте. Уже одиннадцать лет я варюсь в котле вместе с остальными девочками, вместе с этими сволочами, которые когда-то загубили мою жизнь, вырвали меня саму с корнем. Теперь корня во мне либо нет совсем - либо он стал таким, что сама я его совсем не узнаю.       Одним убийством дело не прекратилось, руководство намеренно выбивало из нас всё человечное, заставляло отрабатывать удары на провинившихся. Не знаю, было ли это до... ну, того дня, или ввелось потом. Сквозь настоящий ужас те били, калечили одногруппников. Руководство выбивало из всех нас души, выбивало чувство вины. Делали бездушных роботов, идеальных солдат. Для убийств. Для насилия, наплевав на все моральные качества.       От моих только рук умерло примерно двадцать человек, а может и больше. Она перестала считать. Насиловано огромное множество, точную цифру блондинка не знала. Видимо, это и есть мой смысл жизни – убивать. Видимо, я годна только на это. У начальников и начальниц ко мне была будто особая любовь - увеличивали нагрузки, нарочно ставили сильных противников в спаррингах. Заставляли калечить других сильнее, и чаще.       Всего здесь было пять групп. Первая группа самая слабая, далее по возрастанию. Иногда кто-то переводился из одной группы в другую, а иногда одну группу заставляли смотреть на тренировки другой - логику я вообще не понимаю, ну да ладно - похер. Может просто дают время на отдых, может хвастаются - я вообще не вдупляю.       В этот раз так и случилось. Наша группа, пятая, присутствовала на тренировках третьей. Они здесь где-то шесть лет, ну, наверное. Можно считать новички - даже не прошли психологическую переборку. Эта штука, когда твои мозги буквально перекодирывают. Человеческие эмоции вырубают. Происходят это на восьмом году обучения.       Передо мной дрались двое мне знакомых человека - Акита и Скайлор. Скайлор вообще человек... так скажем - известный. Начиная с рыжих волос и заканчивая широченной улыбкой. Она всегда улыбалась. Дралась как-то с ней... сильная девка, подготовленная. Добрая, я бы даже сказала.       Спустя пять минут жёсткого боя, Скайлор взяла верх и локтем сдавила шею Акиты. Ситуация была до того идентичная, что вызвало чувство дежавю. Я сжала вспотевшие ладони в кулаки, когда по спине побежали мурашки. Скайлор начала бегать глазами по комнате, будто искала выход. На секундочку она пересеклась глазами со мной взглядом. Прочитав в её взгляде то, что она хочет сделать, я покачала головой, словно мысленно произнеся: "Не надо". Через секунду, она сделала то, чего никто не ожидал, но я уже предвидела...       Скайлор отпустила Акиту, от чего девушка опустилась на колени, стараясь восстановить дыхание. Посеревшее лицо начало вновь набирать краски. Начальница тут же подняла пистолет и выстрелила в Кацуми, а затем закричала на Скайлор:       – Ты сбрендила!? Ещё раз такое позволишь, будешь лежать с пулей в затылке как эта шавка, поняла меня?!       – Поняла, – Холодно отозвалась Скайлор.       – На этом всё. Через 15 минут занятие с оружием. Свободны на душ и обед.       Все, измотанные и взмыленные, выползли из зала и встали в очередь в ванную.       Подождав пару минут у двери, я заметила Скайлор, убирающую снаряды с пола. Я осторожно прикрыла дверь и повернулась к рыжей, скрестив руки на груди.       -Ты знала, что тебя не убьют, ведь так?       -Ну да. - Скайлор повела плечами, - Я слишком ценна для них, чтоб меня убить.       -Что ты имеешь в виду? - брови сошлись в линию, а я ещё на шаг приблизилась к девушке. Скайлор лишь промолчала и вышла из зала, хлопнув дверью.       Я вернулась в комнату. Внутри полная пустошь. Ненавижу это состояние. Эмоции я давно удалила из себя - до промывания мозгов. Это было гораздо легче, чем чувствовать вину, пожирающую тебя изнутри, и слышать в кошмарах крики людей, у которых я лично, собственными руками отняла жизнь. Хотя я и так это чувствую...       Из раздумий меня вырвал скрип двери. Я тут же подняла голову и увидела черноволосую девушку, похоже мою ровесницу. Она стояла гордо, чуть нахмурив тёмные брови. Сильные руки сжимали папку и ключи, а челюсть настолько сжата, что непонятно, как зубы ещё не рассыпались.       Я Неосознанно замерла. В голове резко проплыли воспоминания о той черноволосой девчушке, которую я нашла в фургоне одиннадцать лет назад. Насколько же она изменилась. Глаза пронизали насквозь, но в них не угасла та надежда, которую я разглядела в тот раз. В отличии от меня, она пыталась бороться.       Ния остекленела, но быстро вышла из транса:       – Дрейков вызывал тебя. Вставай, иди за мной.       Я неуверенно поднялась с места и приблизилась к девушке. Взгляд неосознанно вцепился в большущую связку железных ключей. "Если кому-то это в глотку пропихнуть - точно заворот кишок будет".       – Что это?       – Нужно кое-кого достать из темницы. Она нам будет нужна.       -Что сделала?       -Я точно не знаю, в роде как у неё случилась истерика на тренировке. Странно, что её не отправили в ядло и не убили. У них видимо сегодня хорошее настроение, смиловались. - плечи той напряглись, пальцы сильнее впились в листы бумаги. Через некоторое время мы девушки подошли к темнице. К стене цепями была прикована кто-то... С русыми грязными волосами до пояса и пронзительно голубыми глазами. На щеках виднелись кровоподтёки, некогда красивые русые волосы висели неухоженными патлами. Она была слишком исхудавшая, даже для этой чёртовой Академии. На коже были разводы грязи, тёмные пятна от цепей.       Как только дверь скрипнула, она подняла голову. Ния подошла к ней и отстегнула наручники.       – Вставай, – Хрипло сказала она.       Русая поднялась с места. Ния пошла к выходу, а я вместе с незнакомкой выдвинулась за ней. Черноволосая заперла дверь и направилась вверх по лестнице.       – Откуда у тебя ключи? – всё таки спросила я       – Дрейков знает, что я слишком предана Красной Комнате, чтоб сбежать. Поэтому поручил эту задачу мне.       Смит толкнула дверь кабинета. За столом сидел сам предводитель этого ада – лысый мужик в деловом костюме. Рядом стояли ещё две девочки: Скайлор и девушка с крайне бледной, даже серой, кожей. Справа от стола расположилась начальница, буровившая почему-то именно меня тяжёлым взглядом.       – Здравствуйте-здравствуйте, девочки! - Улыбнулся во весь рот Дрейков. Гнилые зубы вывалились наружу. От этой улыбки хотелось блевануть, желательно прямо здесь, на деловой костюм этого урода, загубившего мне и всем здесь присутствующим жизнь, – Вы самые одарённые из учениц, которые когда-либо были в Красной Комнате. Я отправлю вас пятерых на задание.       Он щёлкнул чем-то на своём пульте, и на экране начали высвечиваться слайды проекта.       – Это Ниндзя. Расположились в Ниндзяго-Сити. Эти люди останавливают наших учениц, сажают в тюрьму. Цель - устранить всех.       – Какой срок? – спросила я, глубоко засунув руки в карманы. Особых чувств всё это дело не вызвало - ну убить и убить.       – Максимум шесть месяцев. Теперь можете идти.

***

      Тяжёлая, стальная дверь скрипнула после выхода пятёрки. Ния оглядела присутствующих. Все девушки были ей знакомы, хоть и изменились с возрастом. Вот Пиксал, девушка с серебристыми волосами собранными в пучок на затылке, с расчётливым характером и рациональным мышлением. Вот Скайлор с той же непоколебимой верой в лучшее, с извечной улыбкой на губах, с рыжей копной волос и сияющими глазами. Вания, с её уникальным умением попадать в неприятные и даже абсурдные ситуации и с ещё более уникальным умением выбираться из них. Вот Харуми... Только уже другая Харуми.       Тяжёлые шаги сопровождаются тихими переговорами. Они убиты морально, но держатся. И будут держаться, пока есть силы.       -Так, Пинг... Вания, во что ты вляпалась на этот раз? - Подняла брови Ния.       Пингвинёнок - как её ласково называли все в... в иные времена. В времена, когда они были подругами, были готовы на всё ради друг друга. Пингвинёнок - с его вечно смешной походкой и умением нарываться на неприятности. То самое качество, которое есть у Вании. -Ну, я влетела головой в потолок. На тренировке. - Побурела девушка, опустив глаза.       Девушки разразились смехом. Лишь Джейд шла молча, лишь улыбнувшись кончиками губ. Молчаливая. Что же с ней произошло? Это уже не та девушка, которая на спор ударилась головой о стену, только чтоб доказать, что она может. Это уже кто-то другой... Другая.       -Шишки - то хоть нет? - Спросила Скайлор.       -Что шишка, шишка проходит. Шишек у нас у всех полно. - Отозвалась Вания, качая головой.        - Ну не скажи. У меня например только три перелома, которые мне залечили в мгновение ока, шишек нет. - Сказала Ния, ухмыльнувшись.       Теперь шаги уже не были напряжёнными. Все эти девушки прошедшие через ад, через тернии. Все они пытаются бороться, бороться за своё будуйщее, которое вдруг стало таким неопределённым....       Знали бы они, что это только начало...       Начало самого настоящего конца...