Звездопад

      Линда проснулась. Проснулась не рывком, не в нетерпении, а спокойно, как обычно прежде. В квартире было тихо. Безлюдно. Словечко, заключавшее изящный и удачный каламбур, если дело касалось вампирского общества (весьма подходящее и потому в лёне популярное).       Она знала, что Кора сейчас под самым надёжным присмотром, какой только можно вообразить. Накормлена, напоена, выгуляна, наиграна и даже успела поспать часа полтора среди дня, как и следует маленькой девочке.       — Если всё и дальше так пойдёт, в отцовство я втянусь безболезненнее, чем то грозило обернуться, — мягко произнёс Юрэк, рукой подтаскивая Линду ближе под бок.       — Добрый вечер, папаша, — хихикнула Линда, охотно ложась в позу ложки.       — Ещё не совсем вечер, хочу заметить.       — Зануда.       — И хочу заметить, что форсированное взятие высот родительских обязанностей, которое мне, свободному цыганскому вампиру, пришлось пережить в эти несколько дней… — продолжил Юрэк, зарываясь носом в чёрные длинные волосы жены. — А поверь, временами мне казалось, что прошли годы… Так вот, форсированное взятие заслуживает награды.       — Сдаётся мне, что свободный цыганский вампир шибко так преувеличивает причинённые ему неудобства. Он заслуживает максимум лёгкого поощрения, — не пошла на поводу шутливых жалоб Линда, но руку вверх закинула, чтобы ухватить Юрэка за всклокоченную со сна макушку и одобрительно потрепать.       — Я клянусь в том.       — Ну ладно. Стать родителями с места в карьер по моей инициативе было слишком самонадеянным. Теперь-то я вижу, что одни мы бы не справились. Признаюсь, я забыла, каково быть матерью круглосуточно.       — Хочу спросить, а не забыла ли ты всего остального? — Юрэк надавил коленом, и оно легко проскользнуло между коленей Линды, пошло выше, задирая сатин короткой сорочки.       Линда выдохнула, словно из неё рывком выбили воздух, и глубже и сильнее шоркнулась по намекающей ноге.       — Например как быть женой?       — О боже, Юрэк, замолчи, — запретила Линда, но совершенно разрешающе цапнула его за бедро острыми когтями и потащила на себя.       — Как скажешь, дорогая, — согласился Юрэк.       И действительно, не привыкшие себя хоть в чём-то ограничивать оба поняли, что желание близости между ними никто не отменял, но вот возможности для неё оказались прямо-таки нулевыми, с тех пор как рядом поселился ребёнок. Кора оттягивала на себя всё внимание, а не пойми откуда взявшаяся совесть не позволяла банально закрыться от девочки в спальне и добиться законно причитающегося.       Согласие Кота и Ялу заботиться о Коре днём развязало Юрэку и Линде руки, дав шанс хотя бы просто-напросто выспаться. А выспавшись, досыта и без греха потрахаться в собственной супружеской кровати.       Они провели на Колледж-Лейн ночь и вернулись домой не часов в четыре-пять, как могли бы, а совсем утром, потому что Линда хотела видеть Кору проснувшейся. Она пообещала ей прийти позже и отвести к доктору. Кора согласно кивнула, ничуть не закапризничав, как обычно берутся делать дети, стоит доктора им пообещать.       «Я думаю, дело в том, что мать нечасто баловала Кору осмотрами даже в городской поликлинике, учитывая её доходы. И сильно сомневаюсь, что у них обеих были медстраховки», — логично предположила Линда по пути на Кингсли-Роад.       Юрэк был согласен. Джон заверил, что проблем с удочерением не будет, особенно как только из Мёрси выловят мисс Хаш и суд подтвердит её смерть. Он сам разберётся с органами опеки и попечительства и выступит поручителем в пользу Балицки как приёмных родителей. Кроме того, Юрэк получил от Джона адрес клиники семейного педиатра Сойеров. Само собою, что ни Линда, ни Юрэк с докторами не сталкивались, разве что в толпе. Теперь педиатр был нужен позарез, потому что Кора могла быть, а могла и не быть здоровым ребёнком, каким казалась.       И несмотря на то что разморённая после приятного ужина, выпивки и доброй компании Валери, стасовывая карты, заверила обоих, что «Кора милашка» и «я не чувствую в ней смертельного недуга», Линда настояла на «есть ребёнок, должен быть и педиатр».       Никки, тоже благодушный по тем же причинам, повёл рукой с сигаретой в воздухе жестом императора и разрешил: «Ведите малютку к нашему. Свет клином, что ли, сошёлся в Ливерпуле на одном сойеровском педиатре?»       «Никки, милый, — Сесиль ухватилась за великодушную лапищу и утянула вниз, ближе к себе, — не сочти за насмешку, но сойеровский доктор Келли и есть наш педиатр».       «Да ну? — прищурился на неё Никки. — Это с каких пор?»       «А с самого начала», — ответил Элек.       «Понадевают на себя одинаковые белые халаты, поди разбери — кто из них кто и чей доктор. Все на одно лицо», — добродушно буркнул Никки, докурил и ушёл варить кофе.       Когда оказались дома, думать о сексе не удосужился никто. И Юрэк, и Линда, вернувшись, только и могли, что принять душ и мертвецки заснуть, ровно вытянувшись на спинах рядом друг с другом.       Зато теперь подумать о сексе было самое время.

***

      — Вы платили суррогатным матерям? — тихо спросила Астер, склонившись ближе к Дайану, хотя в кухне они остались одни.       Миссис Шток, дети и Джон были в саду. Миссис Шток, восседавшую в садовом кресле у расстеленного на газоне пледа, было очень хорошо видно. Джон стоял рядом с няней, подняв голову вверх, потому что прямо под ветвями и вокруг вязового ствола не так давно поставили домик на дереве. Несколько вкопанных в землю опор надёжно держали настил пола снизу. Из-под крышки лаза свисала ещё раскачивающаяся верёвочная лестница, по которой только что последним в домик поднялся Риган. Детей видно не было, зато было очень хорошо слышно.       Астер наблюдала, как из лаза спустилась корзина на верёвке, в которую миссис Шток, подняв с пледа, положила три жестянки с соком и бумажный пакет. Астер знала, что в том сэндвичи, их резали при ней полчаса назад. Корзина медленно, но верно поползла вверх.       Дайан оторвался от картины в саду и посмотрел на склонившуюся Астер.       — Почему ты так решила?       — Потому что двойня один в один Джон, а Адам твоя копия. Я помню, ты говорил, что вы планируете детей и что они у вас появились. Сначала Элиза и Риган, потом Адам. Но, признаться, мы в Элэй думали, что все трое усыновлённые.       — Ты же видела детские фото в сети, — осторожно улыбнулся Дайан. — Не замечала сходства прежде?       Астер хмыкнула и села прямо, быстро взглянув на приближающегося к французскому окну кухни Джона:       — Фото на твоей странице мало. А когда видишь детей вживую, то замечаешь не только их внешнее сходство с вами. Так сколько вы выложили за детишек?       Дайан уже глубоко вздохнул, чтобы начинать с воодушевлением врать, потому как история его собственных беременностей вряд ли бы была принята Астер на веру, несмотря на то что она уже сталкивалась с абсолютно невероятными подробностями жизни Дайана. К тому же, ему не хотелось так глубоко раскрываться перед Астер. Не хотелось ни до, ни теперь, ни после. Да, Дайан собрался врать, но не успел.       Джон опередил его. Шагнул в кухню и, закрывая высокие стеклянные створы окна, сказал:       — За каждого по пятнадцать тысяч фунтов. Должен упомянуть, что суррогатная мать у нас была одна и та же и после наших детишек легко закрыла кредит, взятый на обучение. Теперь мы родители, а она доучившийся юрист.       Астер в замешательстве смотрела на остановившегося рядом Джона.       Дайан смягчился:       — Просто он тебя слышал. Из сада.       — Из сада? — не поверила Астер.       — Из сада. Джон вампир, я вампир. Вампиры видят, слышат и чувствуют лучше людей.       — Но у вампиров не может быть именно рождённых детей. Об этом уже каждый знает, — заупрямилась Астер, начиная розоветь поверх рыжих веснушек.       — За деньги, мисс О’Райли, не только у людей может быть всё, но и у вампиров, — даже весело улыбнулся Джон.       Астер совсем смутилась. Ото всего сразу. И от того, что полезла к брату с таким интимным вопросом; и от того, что, как оказалось, несмотря на её старания, Джон её поймал; и вдобавок от того, что родственники вытащили её из знатной передряги, а она указывает тем в их собственной кухне, что быть может и чего быть не может.       — Простите, Джон. Это же не моё дело, да и не важно всё, что я тут несла. Важно, что племянники у меня замечательные, а как они… Я, наверное, кажусь невоспитанной. Просто простите.       — Не то чтобы невоспитанной. Вы кажетесь любопытной, — как можно нейтральнее отозвался Джон и посмотрел уже на Дайана: — Я попросил миссис Шток задержаться, пока мы не вернёмся. Накануне у неё был незапланированный выходной, так что она даже довольна. Нас давно ждут на Колледж-Лейн, поедемте.

***

      — Может, сегодня не самый удачный вечер для знакомства моей сестры со всем лёном? — сказал Дайан, стоя позади Сесиль.       Она брала по одной розе из свежесрезанного вороха и ставила в круглую низкую вазу. На вопрос Дайана обернулась и ткнулась носом ему в грудь.       — Ты что, собирался запрыгнуть мне на руки? — комично свела брови Сесиль.       Дайан извинился и сдал назад.       — Если ты о том, что сегодня конунги снесут башку Фаррелу и Финчу в наших застенках, то не стоит волноваться. Астер не обязательно спускаться вниз и всё видеть. И, по большому счёту, тебе тоже не обязательно. Линде и Юрэку обязательно, Никки и Элеку обязательно, Кэролайн Джойс плюс один из Палаты лордов обязательно, ещё Джону, само собою. Заметь, я туда тоже не пойду. Я останусь в нашем гостеприимном патио, — Сесиль взяла сразу два цветка и прижала их лепестками к щекам, то ли наслаждаясь, то ли успокаиваясь.       — Не пойдёте ни ты, ни Валери? — уточнил Дайан, решив, что «успокаиваясь» правдоподобнее.       — Ни я, ни Валери…       Голос Сесиль как-то настораживающее поплыл, а сама она обернулась в сторону, где на садовом диване сидели Валери и Астер.       Дайан быстро запрокинул голову, втягивая воздух, тут же снова посмотрел на Сесиль:       — Сесиль, она моя сестра.       — Как я могу об этом забыть.       — Ты знаешь, что я имею в виду. Пожалуйста, дай ей закончить этот уик-энд. Уже завтра Астер будет дома и вряд ли когда ещё вернётся сюда. Я прослежу.       Сесиль преувеличенно аккуратно поставила оба цветка в общий букет и, склонив голову вбок, принялась осматривать его со всех сторон.       Дайан знал, что ничерта её не заботят эта ваза и эти розы. Как знал и то, что Сесиль просто-напросто обуздывает себя.       — Ты, именно ты пригласила Астер, — решил нажимать Дайан.       — Я помню, — прошипела Сесиль, хлопнула вазу в центр стола и снова обернулась. — Но кто же знал, что твоя сестра будет строить глазки моей?       — Да не было такого, — сказал Дайан, сам понимая, что Сесиль права. И разве что будь в лёне какой слепой, так только он не заметил бы, что произошло час назад, когда Дайан и Джон привезли Астер на Колледж-Лейн. Но сказал, потому что хотел добиться от Сесиль обещания держать внутреннюю морскую ведьму в узде.       — Дайан, такого не было в Элэй, когда я, Валери и Иво пришли спрятать твою семью, — предупреждающе произнесла Сесиль. — А сейчас ты грязно играешь. Не стоит этого делать.       — Астер твоя гостья.       — Астер моя гостья, — сложила губы в алую улыбку Сесиль, обошла Дайана, потом обогнула стол и присунулась под локоть Никки, который складывал на большое блюдо только что снятые с огня свиные шпикачки.       «Пришла беда, откуда не ждали», — произнёс Дайан про себя тоном миссис Шток.       Он видел, как Никки свободной рукой приобнял Сесиль за плечи и поприжал к себе. С другого бока к ней подошёл Элек с Фрэйем на руках. Дайан не мог не отметить маневренности и такта Элека, потому что только что тот оставил Доменика на руках Валери, нарушая и гостеприимную беседу, и уединение на садовом диване.       А дело было так.       Приехали на Колледж-Лейн в семь вечера.       Кот ожидающе вился у портика «Голубого пальто», поводя вздёрнутым хвостом, и сунулся чёрной башкой под ласкающую ладонь Астер сразу, стоило ей приблизиться.       «Мяу», — сказал Кот и повёл Астер в роскошный, переливающийся стеклом, мозаикой, красками, лентами, кристаллами, медью и прочим рукотворным богатством выставочный зал. Он довольно-таки часто мяукал.       Дайан, само собою, Кота понимал, но так же видел, что Астер не понимала ни слова, только с улыбкой оглядывалась на мяуканье и снова отвлекалась на украшения и каменные цветы.       «Девочка… И, как все девочки, любит цветные стекляшки. Разве осудишь?» — вынес диагноз Кот.       Дайан кивнул и улыбнулся. Он сам, несмотря на то что «Галерея Голубого пальто» была для него давно знакомым местом, с удовольствием ходил за Котом и вместе с Астер между витрин и экспозиций.       Первой из ведьм появилась миледи Валери. Она вышла из ведьминого офиса, крепко притворив за собою дверь. То, что обе ведьмы ежедневно бывали как-то запредельно хороши в общем впечатлении, всё равно не спасло Дайана от сегодняшнего внутреннего «ох» как реакции на образ Валери Сэндхилл. Она носила цвета пудра-роза платье в горох с вырезом каре и юбкой-солнцем. Вокруг шеи и по декольте лежали несколько ниток разноразмерного жемчуга. Безусловно, на ногах были туфли на высокой шпильке, ярко-алые, как и макияж губ, и глянцевые.       Не осталось сомнений, что Астер, уже видевшая Валери два года назад и перенёсшая зрелище без эксцессов (иначе бы Дайан давно знал о чём-то подобном), сейчас словно оказалась пришиблена натиском безупречности и стиля, пискнула «Валери, здравствуйте» и упала в маленькие, но как всегда когтистые, руки миледи.       Валери искренне поцеловала, именно поцеловала, а не дотронулась губами до воздуха, как обычно уклоняются дамы, чтобы сохранить нетронутой помаду, Астер в обе щеки. После чего они чуть разошлись, но Валери продолжала держать руки Астер в своих, чуть сжимая и даже поглаживая большими пальцами по коже.       Джон, всё это время ходивший следом и совершенно не отсвечивающий, поймал взгляд Дайана, двинул бровью да ещё едва-едва кивнул в сторону до сих пор держащихся за руки Валери и Астер.       Дайан снова обернулся на сестру.       «Идёмте в патио», — позвала Валери и повела Астер, обняв рукою за талию, впереди.       «Чушь какая», — хмуро подумал Дайан, намереваясь отговорить себя от скабрезных подозрений.       Но Джон сделал это совершенно невозможным. Он тоже обнял Дайана, мягким рывком притиснул к себе, копируя пару впереди, и прижался губами к уху.       «Ваша галерея просто великолепна. Никогда не встречала столько красивых вещей сразу. Можно завтра я осмотрюсь здесь внимательнее?» — повторил Джон щебет Астер, но только таким двусмысленным тоном, что Дайан подозрительно отшатнулся.       Ладно, попытался, потому что никуда его отпускать Джон и не собирался.       «А когда осмотрюсь, можно я заберусь во все-все шкатулки, все-все ящики и все-все сахарницы своими ловкими и любопытными пальцами?» — закончил Джон, останавливаясь и смотря Дайану в глаза.       «Этого она не говорила», — процедил тот, ощутимо стукнув Джона в плечо.       «Разве? Значит, мне показалось, что чем-то таким вот-вот и закончится».       «Джон», — укоризненно сузил глаза Дайан и сделал движение идти.       «Прости, мою фантазию уже не удержать. Ну так можно? Мне можно?» — Джон оставил его на месте.       Дайан хотел возмутиться и неуместным тоном, и неуместным флиртом, но вместо этого фыркнул и сдался:       «Можно».       Джон словно мгновенно потерял интерес, убрал руку и пропустил Дайана вперёд. И вовремя.       В патио были Милднайты, возящиеся с грилем и одновременно пересаживающие сыновей с рук на руки друг другу; Балицки с Корой, опередившие Сойеров минут на десять; Иво, махнувший «привет», как только они вошли, и Сесиль. Сесиль, одетая совершенно так же, как и сестра, разве что её платье было синим. И точно такая же обворожительная. Точно такая же радушная, как Валери, если бы не взгляд морской ведьмы, так хорошо Дайану знакомый и о который он чуть не порезался.       За Астер нужно было порадоваться, ведь она чувствовала себя в новой компании свободно и раскрепощённо.       «Единственная, кто так себя чувствует, — поправился Дайан. — Она и, пожалуй, Джон».       Что было истинной правдой. Джон смотрел за простодушными проявлениями симпатии Астер, находящейся в неведении относительно взаимоотношений обитателей Колледж-Лейн, даже с неким удовольствием, разве что не проявлял этого так открыто, как сама Астер. Но Дайан его знал.       «Имей совесть, Джон, это моя сестра. И она на моих глазах вляпывается в новую историю», — сказал Дайан.       «Может, тогда ты объяснишь своей сестре, что не стоит ходить за Валери хвостиком, пусть и очень хорошеньким таким хвостиком, смеяться всем её шуткам и обниматься?»       «Валери действительно смешно шутит», — вспомнил Дайан.       «Это так, но я уверен, что, если никто не вмешается, Астер скоро докатится до брудершафтов», — предупредил Джон.       «А вот этого точно нельзя допускать. Иначе Сесиль чего-нибудь ливанёт в её стакан и отравит», — собрался Дайан и скоро оттеснил Астер к увитым цветами и розовыми плетями светящимся шпалерам.       «Что ты делаешь?»       «Что я делаю?» — переспросила Астер, весело блестя глазами и улыбаясь.       «Отойди от Валери».       «Ты чего? Она классная».       «Сесиль тоже классная. Просто огонь, если что».       «Ну нет. Она сегодня какая-то… неприятная, что ли. Я понимаю, что не стоит так говорить о хозяйке дома, но от Сесиль меня в дрожь бросает».       «Астер, заканчивай клеиться к Валери. Здесь её муж», — зашёл с другого боку Дайан.       «Элек не подгоняется. Ты только посмотри, он всем доволен».       Так-то Астер была права, потому что Элек прямо сейчас хохотал и настаивал на пари, что поднимет в левой руке не только всех детей, но и всех прекрасных женщин, что ждут в патио ужина.       «Астер, с каких пор тебя тянет к женщинам?»       «Чёрт его знает. Вроде бы и не тянуло. Может, как раз сегодня начало?» — она беспечно пожала веснушчатым плечом, тронутым калифорнийским солнцем.       Дайан гадал, как ещё образумить сестру, не вывалив перед нею животрепещущие подробности типа «да Валери и Сесиль спят друг с дружкой», а следом нечто умоляющее в духе «отвали, Астер, Сесиль настоящая ведьма». Делать этого ему категорически не хотелось. Поэтому Дайан сестру отпустил и добрался до Элека.       «Помоги мне, — сказал он и тут же получил стакан водки со льдом. — Ох, я не об этом».       «Больше ничем не могу, клянусь», — серьёзно поглядел на него Элек.       «Да как не можешь? Ты чуть не раскатал по брёвнышку лиловую гостиную, когда узнал про… Ну ты сам помнишь», — опешил Дайан.       «Случаи-то разные. Там Валери сошлась с Никки. А он мой брат, считай, такой же дурак, как и я. Там Иво, который тоже мужик. Отпиздить их и огрести от них же — не преступление против совести. А тут рыжая девочка. Унесла ноги из тюрячки, почувствовала вкус свободы, захотела радостей жизни и запала на Валери. Понять Астер можно: Валери же охуенная».       «Про охуенность Валери я знаю, как никто, Элек, но Астер моя сестра», — Дайан двинулся ближе так, что встал Элеку под самые глаза, оттеснив от гриля.       «Ты не обожгись, — предупредил тот, но тут же ответил: — В том-то и дело, что твоя сестра. Младшая. Подзатыльник ей отвесить, что ли?»       «Разве ты не видишь Сесиль?»       «Дайан, такое ощущение, что весь вечер я вижу только Сесиль и её ярость. Ты даже не представляешь (а я представляю очень хорошо), что будет, когда вы все разойдётесь».       «Что-то не складывается с Фаррелом и Финчем?» — отстранённо бросил Дайан.       «Пф-ф-ф, разве что в контексте сегодняшнего вечера их смерть лишится и той толики внимания, которую могла получить, — мрачно ответил Элек и сдвинул Дайана. — Нет, я не о них. Я о том, что сейчас Сесиль молчит приличий ради, а потом заговорит. Спроси как-нибудь у Никки и Иво, на кого похожа Сесиль, когда её грызёт ревность».       «Ты про то, что Сесиль, проснувшаяся в теле твоей дочери, застала их в одной кровати? Ещё в Чудоземье?»       Элек кивнул, прикрыв глаза для верности, и пропел:       

«Лондонский мост рушится, рушится, рушится.

      

Лондонский мост рушится, моя леди».

      Дайан договорился с собою, что Никки и Иво послушает обязательно, но позже, а сейчас двинул к Сесиль.