Век Дракона. Книга I - Герольд.

— Знаешь, чего я заметила?       Выстланная сухой травой тропинка в конце концов утомила, и Серафима, стойко молчавшая все это время, решила нарушить немногословное путешествие: — Ты ведешь себя так, будто всю жизнь прожил в этой вашей Тени. Эльф слегка повернул голову в её сторону. — А тебе, похоже, скучно? Решила поболтать? — Но ты так уверенно идешь вперед, будто знаешь, куда идти, — не обратив на едкий выпад внимания, не унималась девушка. — Ты различаешь демонов по внешнему виду, знаешь их названия; тебя даже не удивило, “как” мы прошли через дверь! — Знаю, куда идти? — парень фыркнул. — А у нас есть выбор? Это место дает тебе только два варианта: либо иди, либо оставайся тут навсегда и становись кормом для демонов. Там, где я живу, про Тень знают гораздо больше, чем в твоем мире. Если тебе так интересно, то у нас есть даже целые библиотеки, в которых очень много книг про демонов и Тень, написанных магами - удовлетворена?       Герольд остановился и повернулся к Фиме так резко, что она, не ожидая этого, налетела на него, споткнулась о его же сандалии и повалилась всем телом вперед, вовремя подхваченная сильными руками эльфа, что и спасло её от разбитого о железную пластину брони лица. — Ты чего?! — девушка поспешила обрести равновесие и побыстрее выбраться из внезапных объятий. — Я чуть нос себе не расквасила! Герольд не стал её удерживать и захихикал: — Скажи, ты когда-нибудь целовалась с эльфом? — Отвали! — не думая, почти тут же выпалила Фима. — Ты вообще когда-нибудь целовалась? — Я предупредила… — Ты покраснела! — всерьез удивился эльф. Фима затравленно засопела и, оттолкнув его, быстрым шагом пошла вперед. — Вот и не задавай глупых вопросов! — ударило ей в спину.       Негодование жаром прошло сквозь Фиму. Что такое она спросила, показавшееся эльфу настолько глупым, что он решил таким пикантным, но определенно эффективным образом пресечь череду её вопросов? Тем не менее столь несвоевременное откровение наводило лишь на одну мысль - Герольд нервничал.       Дальше они пошли молча. Фима - из принципа, а эльф сразу погрузился в какие-то свои мысли. Дорога вела их, как живая змея, меняя направления и петляя, не оставляя даже шанса на хоть какой-нибудь ориентир. Они шли вперед, и казалось, что вот уже за следующим поворотом что-то изменится, что-то появится, что-то подскажет им, что они пришли. Но таких поворотов было бесчисленное множество. И все они открывали лишь дорогу - обычную пустую дорогу со следующим поворотом впереди. — Это как кошмарный сон - идешь, идешь и идешь, — пожаловалась Фима, когда они наконец сделали привал.       Их маленький отряд сидел у костра, устав от бескрайних поисков. Огонь не грел, и сучья в нем тоже не трещали (Серафима всё-таки ошиблась). И этот костер был единственным разнообразием среди уже приевшегося ландшафта бесконечной дороги. Романтику очень сильно портило “небо” - в Тени не было ночей, звезд и луны. — Сон, говоришь? — эльф задумчиво чертил веточкой непонятные, скорее всего, даже для себя фигуры на сухой земле. — Тогда остается надеяться, что мы не попали в Теневые сети демона праздности. — Или ведьмы… Фима поймала себя на мысли, что говорит совершенно серьезно. Это было и странно, и неприятно одновременно. Герольд внезапно согласно кивнул: — Или ведьмы. В любом случае нам нужно убить того или иного, или обоих сразу… — Герольд, ты другие слова и цели хоть знаешь, кроме как “убить” и “целоваться”? — слегка раздраженная нескончаемым путешествием, Серафима злилась и Герольд глянул на её взволнованное лицо, чуть сдвинув недовольно брови. — Я хочу лишь выбраться отсюда и других способов не знаю.       Фиме пришлось признать справедливость его доводов. И несправедливость своего желания сводить с ним сейчас практически детские счеты. — Извини, — она улыбнулась ему как можно теплее и попыталась пошутить. — Что ж, когда встретим демона праздности, я поцелую его и мы выберемся отсюда. А вот старуху, чур, целуешь ты! — Не хочу тебя расстраивать, но боюсь, убить их будет приятнее.       Тем не менее лицо эльфа разгладилось, и на нем появилось подобие улыбки. Фима потянулась и поворошила в костре веточкой, вызвав ворох быстро таявших в зеленоватой дымке воздуха искр. Неожиданно, но в Тени, имеющей чуть приглушенный свет, вспыхнувшие маленькими звездочками кусочки золы выглядели особенно красиво. — Джульетта бы нашла выход, — грустно произнесла девушка. — Да. Она следопыт.       В ответ Фима пожала плечами. — Завидуешь сестре? — внезапно спросил Герольд. — Я её люблю, — Серафима возмущенно глянула на него и опустила голову, - я просто… скучаю. — Ты должна привыкнуть к тому, что у тебя больше нет сестры. — Ага. А также мамы, папы, друзей…       Дальше девушка продолжать не стала. Очень странно, но почему-то она не испытывала горечи от потери прошлого. Возможно, потому, что знала, что с родными все в порядке. Да и Герольд сказал, что есть надежда вернуться домой. — Пошли, — эльф легко поднялся на ноги. — Я все больше уверен - мы сможем убить Флемет и выберемся отсюда. Так что не впадай в уныние, шемлен. — А знаешь, ты наверное прав, — его попытка ее подбодрить возымела успех. — Я ведь спортом с детства увлекаюсь. У меня разряд по самбо и даже немного опыта карате! Если старуха тебя заколдует, я все равно должна с ней справиться.       Это действительно было правдой. Пусть и посвящено этим видам спорта было не так много её времени. С самбо ей пришлось завязать после ссоры с матерью, но уже через неделю, не без поддержки бабушки, она нашла альтернативу в виде карате и снова стала появляться дома с разбитым носом и коленками. Но борьба была не основным увлечением девушки. Больше всего ей нравилось танцевать, и порой от этого хобби она получала куда больше травм, чем от борьбы. Мать была вне себя от ярости, когда однажды, после победы в местном конкурсе по брейк-дансу, о Фиме напечатали в мелкой спортивной газетенке. Серафиму тогда почти месяц называли “Катериной”. Правда, что именно так разозлило мать, девушка так и не поняла.        Эльф усмехнулся и пошел вперед, увлекая её за собой. — Ну и ладно, — Фима послушно потянулась вслед за ним.       Стало неловко - действительно, откуда Герольду было знать, что такое самбо или карате, в принципе? К своему стыду, это она сообразила не сразу и теперь, глядя на сильную спину молодого эльфа, гадала, что именно тот успел про неё подумать. От воспоминаний о доме стало тоскливо. Еще сильнее захотелось вернуться в свой мир. Вырваться из лабиринта бесконечных дорожек и спрятаться за увлекательным сюжетом книжки от нахлынувшего стыда за глупую реплику.       Дверь появилась настолько неожиданно, насколько может быть неожиданным появление чего-либо, чего уже перестаешь ждать.       Такая же куполообразная, без ручки, с ровными лучами металлических полосок, сбегающих по поверхности вниз. Только у самого её основания клубился темный туман, словно за дверью жгли резину. Фима сразу узнала эту дверь. На своем острове она довольно долго топталась у такой же, в попытках рассмотреть, что же спрятано за пеленой её черного дыма. — Мы пришли, — остановился эльф. Серафима заметила, как он насторожился. — За ней тот, кто затянул нас в Тень. Или точнее - та. — Ведьма? Ну наконец-то. — Погоди.       Эльф сосредоточенно смотрел вперед, и Фима вдруг поняла, что он боится. Причем сильно боится. — Сначала я должен, наверное, сказать тебе кое-что… - он замешкался, подбирая слова и неловко отступив к краю дорожки. Но продолжить ему не позволил новый, ворвавшийся в возникшую паузу голос: — Сказать что именно ты должен ей сейчас?       И этот голос девушка тоже узнала сразу. Ровный и красивый, слишком молодой для своей обладательницы. Ведьма могла бы несомненно сыскать немалую славу в музыкальном сообществе, будь её цели таковыми.       Флемет возникла перед ними на месте непонятно куда девшейся двери. В Тени колдунья казалась совсем ссохшейся и старой. Глаза её теперь были вовсе не такими молодыми, а изогнутый ястребиный нос был изрезан глубокими морщинами, и скулы почти до белизны выступали из-под тонкой старой кожи. Женщина спокойно смотрела на них, и казалось, что она словно изучает их, но вовсе не глазами, а чем-то другим, необъяснимым, как третий глаз.       Герольд попятился назад, сосредоточенно и напряженно вглядываясь в лицо колдуньи. Фима заметила, что из ранки на ухе у него снова пошла кровь. — Её ко мне привел ты, Герольд, чтобы убить кого - меня, её, или обеих сразу? — снова заговорила старуха.       Эльф не ответил, и Флемет вдруг захохотала. — Живу почти четыре сотни лет я, и неужели ты решил, что за четыре сотни лет убить меня ни разу не пытались?       Она принялась снова хохотать. Долго, ровно, как-то постановочно и неприятно. — Хватит! — не выдержала Серафима и сама удивилась, насколько решительно и твердо прозвучал её голос. В отличие от эльфа она не чувствовала страха перед старухой. Пожалуй, раздражение - да.       Хохот резко оборвался, и Флемет повернулась к девушке: — Наверное, погибели моей желаешь ты. И думаешь, что выбора у тебя нет и не будет, Фима-Катерина.       Катерина - это имя резануло слух Серафимы неприятной тоской. Она не любила это имя; оно пугало её хорошо въевшимся за все её детство под кожу ощущением, что Фима сделала что-то очень плохое, раз к ней обращаются по имени Катерина. — Не смейте меня так называть! — Но почему? - перебила её Флемет. — Ах да, ведь ты не знаешь причину, почему мать называла Катериной тебя в гневе. — Знаю! — Фима с вызовом подняла подбородок. — Потому что… — Королева Екатерина была неграмотна и из крестьянок? Вовсе нет, — снова перебила Фиму ведьма, показав неожиданные познания в родословной русских царей. — Все дело в том, что при рожденье вас было двое. Твой брат-близнец погиб, а ты осталась жить.       Об этом Фима знала. Мама от горя потери долгожданного сына три месяца не подходила к дочери, и если бы не бабушка… — Ты знаешь это, верно. Но не помнишь, — продолжила Флемет. — Три месяца, да и почти четыре тебя все называли Катериной. Это то имя, что дала тебе мать твоей матери.        Для Серафимы эта новость явилась неожиданным шоком. Она даже не задумалась - врет ли Флемет сейчас. Слишком многое сходилось для неправды. Девушка не заметила, как глаза стали влажными от неподдающихся контролю слез. Если родители, всегда строго и холодно воспитывающие, а зачастую откровенно отталкивающие от себя младшую дочь, не столь сильно заставляли её тосковать, то бабушка - бабушка была самым близким ей человеком, которого Фима любила без памяти. Бабушка умерла рано, но Фима очень хорошо помнила каждую черточку её благородного лица. Это бабушка научила Фиму любить книги и не бояться трудностей. Это она привила внучке страсть к спорту и танцам. Это ей Фима писала ночами письма, когда было особенно одиноко и плохо. И хотя Серафима знала, что бабушки больше нет, и письма не дойдут до адресата, ей все равно становилось легче после каждого такого письма. Однажды бабушка ей сказала: “Запомни, внученька, я всегда с тобой рядом. Даже когда умру - я стану ангелом у тебя за плечами”. Почему-то сейчас Серафима вспомнила именно эти слова.        К горлу подкатил ком. Так значит, Катя - это то имя, которым назвала её бабушка. А Серафима всю жизнь считала это имя плохим. Ведьма знала, на какую мозоль наступить.        Однако колдунья никак не могла знать, что то, чем она хотела Фиму ошеломить, только придало девушке больше решимости. Да, вспомнив бабушку, Серафима с трудом справилась с первой волной слёз и эмоций. Но потом Фима вспомнила, какой была её бабушка и чему учила. Быть сильной. Верить себе. — Меня. Зовут. Серафима, — делая паузу между словами, твердо произнесла девушка. — Однако же ты плачешь, значит… — Что можно кого-то любить и помнить? Что? Вам это уже стало незнакомо?       Серафима решила, что имеет вполне законное право перебить, раз перебивали её. Лицо Флемет неожиданно стало холодным и злым. — Ну хватит! Герольд, почему она еще жива?       Фима удивленно обернулась к эльфу. Значит, её подозрительность не была напрасной? Но как ловко он её провел. На какой-то момент ей даже показалось, что она ему нравится. — Она убила Ключника, госпожа, — покорно склонил голову эльф. — Ключника, — ведьма казалась удивленной всерьез. — Хранителя невозможно убить. — Я был в его власти и не видел. Но у неё есть Ключ.       Флемет смерила Серафиму долгим пристальным взглядом. Затем задумалась, словно прислушиваясь к чему-то в своей голове. А потом Фима услышала её мелодичный голос снова. — Убийца-эльф, похоже, ваша слава преувеличена весьма.       Старуха вскинула подбородок, и густые волосы волной опали на коричневую кожу ее изящного платья. В этот момент стало особенно понятно, что женщина в молодости была очень красива.       Флемет начала маленькими шагами подходить к эльфу, и Серафиме снова захотелось вмешаться, тем более что для себя она еще не решила, предал её Герольд или подыгрывает ведьме, пытаясь спасти свою жизнь. — Ты уже дважды совершил ошибку, что мысль мне дает о том, что ты пытаешься мне помешать.        Ведьма сделала еще несколько неспешных шагов и в тот момент, когда Серафима уже собиралась окликнуть её - остановилась сама. — Зачем ты, глупый эльф, сюда её привел с собою, в Тень? Зачем ты вызвал Ключника, рискуя? Что знаешь ты - поведай. Жду я!        Она подняла руку, и внезапно обмякшее тело Герольда обволокла спираль неяркого света. Его взгляд стал стеклянным и немигающим. Серафима испугалась, что старуха убила эльфа, но тот вдруг заговорил глухим монотонным голосом. — Я понял, что твоя магия бессильна против неё. Я хочу выйти с Тени живым. Я знаю, что ты убила бы меня. Я хотел, чтобы она убила тебя. Я знаю, что без Ключника из Тени не выйти. Я хотел… подчинить его. И выйти, пока она убивала бы тебя. Тень поглотила б её сама потом. — Правду!       Флемет сузила глаза и повысила голос. Эльф замолчал, на миг замешкавшись, словно боролся с чарами - но не победил. — У меня… на тебя… контракт, — с трудом выдавил он. — Ах ты…! - Фима задохнулась, не находя слов, чтобы охарактеризовать все её отношение к эльфу в данный момент. Так значит он вовсе не стремился возвращать её обратно! Он бросил бы её здесь, как ненужную больше вещь. Обидно было не то, что она в нем ошиблась. Обидно было чувствовать себя полной дурой, которую просто использовали.        Флемет победно слегка улыбнулась. — Контракт. Неужели ты думал, что мне неизвестно о нем? Но Вороном стать судьба не твоя. За дерзость твою я могла бы убить тебя здесь, но проще оставить всё Тени. Но ты, — ведьма повернула к Фиме голову, — неудачный мой выбор, но при том, как ни странно, и самый удачный... Найду к тебе ключик и стану иметь много больше, коль Ключник отдал тебе сущность свою. Но это потом. Вас в Тени обоих оставить я вынуждена, и живыми. В твоё тело, дева, мой дух поселиться не может. В том дар твой. В тебе к одержимости есть очень сильный заслон. Возможно, сама разрешить мне должна ты. Но ты не захочешь сейчас. Его, — Флемет вскинула руку в сторону Герольда, — Тень поглотит. Это просто. Тебя же не тронет она. Ты Ключ. А я… — колдунья глянула поверх их голов вдаль. — Покуда я Герольдом буду ответы искать.       Серафима больше не относилась столь беспечно к словам ведьмы. Она с силой сжала кожу на бедре и ойкнула, почувствовав настоящую боль. Проснуться не вышло. Не сон. Не выход. Фима подняла на ведьму глаза, полные отчаянья. — Ты в Тени, девочка. И больше не проснешься, — не глядя на неё, произнесла Флемет. — Вы все говорите, что магия ваша на меня не действует, — схватилась за соломинку логики Фима. — Но как тогда я могла вообще попасть в Тень с помощью… магии?! — Нет. С помощью Тени и с помощью ритуала. Когда дверь открыта, в неё можно войти. Живи, наслаждайся. Ты Ключ. Ты Хранителем стала. Быть может, меня в своё - теперь тебе больше не нужное, тело когда-нибудь и согласишься впустить. Я подожду.       Что значит - не нужное?! От негодования и удивления Серафима, кажется, даже в прямом смысле “выкатила глаза”. Нет уж! На такое она определенно была не согласна. Герольд безвольно продолжал висеть в тонких полосах света, и девушка решила, что ждать больше нельзя.       За секунду до её движения колдунья поняла, что ей грозит опасность. Она что-то кинула Фиме под ноги, и перед девушкой взвился столб пыли. Когда пыль осела, перед Серафимой предстал огромный… ящер? Фима открыв рот смотрела на живое воплощение сказки “Три богатыря”, правда, с одной головой.       Она сглотнула и отступила. Дракон повернул к ней голову, а через мгновение в девушку ударил столп огня.       И почти в ту же секунду из-под её ног взвилась в воздух струя воды. Жидкость расправилась, образовав закрывший Серафиму щит. Когда огонь иссяк, Фима увидела окутанное огнем тело чудовища. Оно изгибалось и таяло, пока не приняло обратно форму старой женщины. Огонь охватил Флемет и не отпускал до тех пор, пока смотревшая на Фиму изумленными глазами старуха не упала и не превратилась в горстку обгорелых костей. — Поздравляю. Ты убила её. — Герольд больше не висел безвольно в воздухе, и света, окружавшего его раньше, не было. — Не подходи ко мне, ты, предатель! — еще толком не прийдя в себя от Теневого апокалипсиса, девушка попятилась. — Всё произошло ровно так, как я и планировал, но не вынуждай меня делать тебе больно, шемлен.       Он стал приближаться, со сноровкой опытного воина приглядываясь к её движениям. Нервы Серафимы наконец сдали, и она развернулась и побежала.       Сначала она слышала его шаги сзади. Она бежала и бежала, каждую секунду боясь почувствовать холод ножа между лопаток. Остановилась девушка, только когда увидела на соседнем острове тело убитой Флемет - она либо незаметно перебралась на другой остров, либо в этой части Тени больше не было дверей и все островки слились в один. Почему? Но ей подумалось именно так. Серафима быстро огляделась - Герольда нигде не было видно. Возможно, он уже выбрался из Тени и не стал её догонять. А может быть ей удалось каким-то образом оторваться от его преследования, оставив эльфа на острове с горящей Флемет. Точно так же, как её спасла от огня дракона невесть откуда взявшаяся вода.       Возможно… в этом месте оставалось очень много этих “возможно”. Необъяснимых фактов, связанных в попыхах накопленным мизерным опытом.       Фима облегченно привалилась к колонне. Что теперь? Куда дальше? Она потерла ладонями щеки, призывая мысли к порядку. Дверь. Надо найти дверь и вернуться домой.       Серафима огляделась. Она стояла на плато с мраморным полом. Это плато отличало от других наличие стен. Это было даже не плато, а какой-то очень большой зал, за полуразрушенными стенами которого плыли видимые фрагменты соседнего острова. Девушка пошла вперед, вслушиваясь в гулкий стук собственных шагов, словно они могли подсказать ей ответ. Ответ, который оказался не нужен, как только она повернула и вошла в еще более просторную залу.       В самой середине помещения стояло огромное зеркало. Такое же куполообразное, как и двери, но выше - в четыре человеческих роста, и обрамлено оно было металлом, отливающим красивыми золотыми бликами на диковинных изящных узорах. Завороженная, Серафима замерла. От зеркала шло едва уловимое тепло. Отражение в нем помутнело, как только она подошла ближе, и поплыло, образовав рябь, словно поверхность зеркала стала жидкой. — Стой!       Эхо несколько раз отразило знакомый голос. — Герольд? — если её голос не выдал испуг, то лицо скрыть его не смогло точно.       Эльф стоял так близко. Как она не услышала его шагов? Не увидела его раньше? Зачарованная зеркалом, Фима совсем забыла об осторожности. Мужчина в два шага оказался рядом, крепко схватил её за руки и ловко развернул к себе лицом. — Не ожидала, да, шемлен? — уже знакомая ухмылка растянула его губы.       Девушка беспомощно мотнула головой. Конечно, не ожидала. А должна была! — Я - убийца, Серафима. Я обманул тебя, сказав, что хочу уйти в гарнизон короля на службу. Удел эльфов в Денериме - стать безропотным слугой, не больше. А я хотел стать наемным убийцей. И Вороны дали мне задание, с которым я должен был справиться. И я с ним справился. Он довольно улыбался, только Серафиме сейчас все это было совсем неинтересно. — Мне это уже надоело, — вырывая руки, выкрикнула она. — Убивай меня, чего ты ждешь? Убийца. Отраженный голос смешался с его смехом. — Глупенькая шемлен. Если бы я хотел тебя убить, поверь, ты бы уже давно была мертва. — Тогда что тебе от меня надо? Чего ты за мной бегаешь? Вон дверь - выходи себе на здоровье!        Герольд сделал к ней еще шаг, и девушка испуганно отскочила. — Ключ, Серафима, — его голос стал жадным и нетерпеливым. - Ключ, который ты забрала у меня! Хранитель должен был дать его мне! Но теперь это не важно. Сейчас мне надо, только чтобы ты выпустила меня из Тени. Открой дверь.       Открыть? Конечно же. Серафима оглянулась к зеркалу. Рябь на нем разгладилась, и она увидела свое измазанное темной пылью лицо в обрамлении спутанных волос. Ого, какая “красавица”! Движение Герольда в зеркале заставило её отвлечься от своего отражения. Мужчина заходил сбоку. Как, он думал, она должна была открыть дверь? Эта дверь была не такой, как другие. — Флемет рассказывала, что у каждой двери Элувиана свой Ключ, — тем временем, настороженно следя за ней, проговорил эльф. — Но ты теперь Хранитель. И твой Ключ подходит ко всем дверям.       Зеркало манило её. Серафиме очень хотелось погладить его рукой. Внутри вдруг вспыхнуло беспокойство, что этот варварский эльф разрушит такую чудесную вещь. И неожиданно для себя самой она вдруг резко сорвалась с места и побежала к элувиану со всех ног. — Нет! Выпусти меня отсюда! — голос эльфа заставил задребезжать начавшее мутнеть стекло элувиана.       Фима сделала последний резкий рывок и коснулась зеркала рукой. По предплечью разлилось тепло, и рука утонула в нем, как в воде. Её потащило внутрь. Фима почувствовала, как Герольд схватил её за вторую руку - и она непроизвольно сомкнула пальцы на его ладони.