Любовь в шутку

      На следующий день Тор думал о предстоящем розыгрыше: как сыграть роль и выдержать десять дней. Он задавал себе вопрос, сможет ли он обнимать и целовать ботаника-неудачника, вынося удивлённые взгляды друзей. Тор относился к Локи с презрением и безразличием. Он считал, что Локи недостоин внимания других, а тем более любви. У него свой маленький мир, где он может делать всё, что ему вздумается, но лезть в огромный мир остальных — не для таких, как Лафейсон.       Уже по дороге в школу Тор знал, как он будет вести себя, что говорить и когда. У него был план: притвориться возлюбленным Локи, удивить всю школу и вытереть ноги о Лафейсона. А Локи… переживет как-нибудь. Главное теперь — выглядеть безупречно.       От урока до урока, во время первых двух перемен, Тор специально ходил за Локи и просто наблюдал за ним. Прятал глаза, когда Локи смотрел на него. В конце концов Локи начал задумываться над тем, что Одинсон к нему неравнодушен, и решил ответить ему взаимностью. Тор понял, что всё идёт по плану, и теперь пора приступать ко второй части.       После урока физики Локи стоял возле шкафчика и искал учебник по биологии. Неожиданно дверь захлопнулась с характерным звуком удара металла о металл. Лафейсон от испуга повернул голову и увидел Тора, облокотившегося на шкафчики. Книги, которые достал Локи, упали на пол.       — Тор? — с нотками удивления в голосе спросил Локи, поднимая книги.       — Испугался? — усмехнулся Тор, даже помогать не стал. По его мнению, это было бы слишком для притворства на десять дней.       — Немного, — честно ответил Локи. — Так… что ты хотел?       — Знаешь, Локи, ты такой привлекательный, — с трудом выговорил Тор заранее заготовленную фразу. — «Какой же слащавый бред я несу! Интересно, поведётся? Он вроде умный».       — Спасибо, Тор. Это взаимно, — смущённо благодарил Локи, пока не думавший о том, что всё может оказаться жестокой шуткой от самого крутого парня в школе.       — Знаешь, я давно хотел встречаться с тобой, — предложил Тор, полагая, что сейчас один ботаник кинется ему на шею.       — Ты? Со мной? Серьёзно? — не верил Локи, чей мозг не отключала слава Одинсона, а потому вероятность розыгрыша или ошибки он не исключал. — Это не розыгрыш?       — Да, Локи, — поцеловал руку Лафейсона Тор, чтобы сподвигнуть жертву на более активные действия. — «Фу, какая гадость! Ладно, это ради спора, потерплю.»       Локи смущённо покраснел. Он был одновременно счастлив и удивлён тем, что самый крутой парень предлагал встречаться. Тор взглянул на смущённое лицо Локи и улыбнулся. Не от радости, а от наивного лица Локи, который наконец повёлся. Тор обхватил ладонями лицо Локи и поцеловал его в губы. У Локи расширились глаза. Его впервые целовал авторитет школы, да и вообще это был его первый поцелуй. Возле парочки начали собираться ученики. Им стало интересно, почему самый крутой парень школы решил встречаться с ботаником. Вот будет, что обсудить! Сиф, Вольштагг, Огун и Фандрал тихо смеялись, стараясь изображать удивление на лицах. Где-то слышались аплодисменты. «Ну всё, попал», — в мыслях Тора крутилась пугающая мысль, и, увидев других учеников,он воспользовался случаем и прекратил целовать Локи.       — Тор… — подбирал слова Локи.       — Ну, скажи, — ждал Тор, не понимая, чего ещё хотел Лафейсон.       — Это всё изумительно, но… — начал Локи.       — Что «но»? — искренно спросил Тор.       — Ты не сделаешь меня счастливым, — отошёл назад Локи. — Мы разные. Кто ты, а кто я?       — Да брось. Я хочу быть с тобой, — сказал Тор, подметив, что вряд ли Локи принял всё за правду. Значит, он все-таки умен, а за десять дней нужно было внушить Лафейсону, что это всё искренне, чтобы получилось хорошее развлечение. Это усложняло задачу, но отнюдь не делало её интереснее. Одинсон взял Локи за руку и пошёл по коридору в обратную сторону. Лафейсона ситуация одновременно напрягала и радовала. А Тор усмехался над этой картиной. Он думал, как одной фразой обольёт грязью Локи и заживёт круто. Одинсон уже гордился собой.

***

      Утром Тор посмотрел на календарь и увидел, что остались девять дней, и с радостью пошёл пить кофе и собираться в школу. Для него десять дней были мучением. Он играл жестокую игру, обманывал других. Ему не давал покоя Локи, даже в снах преследовал его, став кошмарным сном. Тор так относился к Локи, несмотря на то, что Локи был вежлив, заботлив и добр. Тор терпел, клал руки на талию Локи и целовал, даже приглашал на свидание, где сам платил за обоих, но совесть была нечиста. Одинсон считал, что любить — это дурацкое развлечение для неудачников. Ведь любовь — это сопли, противные розовые сопли, утонуть в которых не захочет ни один здравомыслящий человек. Лафейсон же, при всём своём уме, будучи довольно несведущим в плане отношений, смог поверить в искренность партнёра, привязаться и даже влюбиться в него.       Вскоре десять дней прошли. Тор наконец вздохнул облегчением, ведь всё должно было очень скоро вернуться на свои места. Он с содроганием вспомнил, как обнимал и целовал. Локи был его мучением, поэтому Тор придумал ему особый «подарок». Он находился в классе вместе с дружками. Стоял возле чужой парты с ухмылкой на лице. В кабинет зашёл Локи. Одинсон, глядя на смазливое лицо, прямо в широко распахнутые влюблённые глаза, улыбнулся ещё шире, представляя, как наивный ботаник заплачет, понимая, что опозорен.       — Ну, привет, Локи, — поприветствовал Тор.       — Привет, Тор, — подошёл Локи, но Тор вытянул вперед руку с указательным пальцем.       — Стой там, — показал своё презрение Тор. — Ты должен знать: я встречался с тобой ради шутки. Спасибо, что был наивным.       — Ты хочешь сказать, что всё это было ложью? — голос Локи стал холодным, а губы вздрогнули, но это был единственный признак, по которому окружающие могли бы понять, что парень расстроен.       — Всё так, — Тор подошёл к Локи. — Помнишь, что ты говорил десять дней назад? Так вот, ты был прав. Мы разные, ты для меня никто и звать тебя никак. Считай всё это розыгрышем. Можешь плакать, но ты мне не нужен.       — И не смей сюда приходить, — ткнул пальцем Вольштагг. — А то получишь по нежному личику. С ничтожествами у меня разговор короткий, — по всему классу покатилась волна смеха, очень неуместного в этой ситуации. Локи стоял и молча слушал, что говорил Тор. Сердце Лафейсона разбилось. Улыбка и блеск глаз угасли. Ладони сами сжимались в кулаки от обиды, и ему стоило больших усилий держать их непринуждённо. Кто-то подумал, что Локи должен сейчас заплакать и убежать, но он выглядел спокойным, глядя Тору в глаза. Одинсон вынести этот взгляд не смог и отвернулся.        — Я же говорил, что ты не сделаешь меня счастливым, — холодно сказал Локи. Тор остановился, класс перестал смеяться. — Но позволил себе думать, что это не игра, что ты не такой.       — Ты ошибся, — не поворачиваясь в сторону собеседника, равнодушно произнёс Тор. — Такое случается даже с такими заучками-ботанами, как ты.              — Что же, верно, я ошибся. Благодарю, теперь буду умнее и менее наивен, — закончил Локи, силой своего самообладания не скатываясь в бесполезные упрёки.       — Да не за что, — безразлично усмехнулся Тор, всё ещё стоя практически спиной к обиженному однокласснику, не считая нужным проявить к нему уважение и развернуться. Поэтому Одинсон не увидел, как объект их с друзьями жестокой шутки ушел.       Класс не услышал, как дверь захлопнулась. Локи вышел тихо, не плача и не задавая вопросов. Просто поблагодарил. За что? За то, что понял, что мир жесток и полон таких мерзких людей, которые могут воспользоваться тобой и облить тебя грязью. Таких как Тор.       — Как-то слишком жестоко получилось, — нарушил тишину Огун. Никто ему не ответил. Затем Сиф наклонилась к нему и прошипела на ухо: — Помолчи, если не хочешь оказаться на месте Лафейсона.       Локи вышёл из школы, так и не ставшей родной, и бросил взгляд на небо. Было пасмурно с самого утра. Словно природа знала, что произойдёт, и подала знак, но Лафейсон, глупец, не заметил. Локи шёл по улице и пытался взбодриться, но по щекам текли непрошенные слёзы, тут же резко стираемые тыльной стороной ладони. Одна… вторая… третья. Лафейсон пытался успокоиться, но не мог, поэтому сел на асфальт и заплакал. Беззвучно, лишь слезы стекали по щекам. Даже небо плакало, проявляя сочувствие к пареньку, отчего слезы были не так заметны. Однажды мир изменится, изменятся и люди. Ведь второго шанса ещё никто не отменял.       — Эй, парень, с тобой всё хорошо? — какой-то прохожий, лет тридцати, укрыл его зонтиком. — Ты как? — и сел рядом с ним.       — Сегодня мне разбили сердце… — тихо сказал Локи, перестав плакать, как только незнакомец сел рядом. — Мир всегда жесток, но сегодня… Сегодня особенно.       — Так… ты далеко живёшь? — спросил мужчина.       — Через две улицы, — ответил Лафейсон, опираясь на руку и вроде бы собираясь подняться, но затем вернулся обратно, будто не нашел в себе сил.       — Что же, тогда пойдём, иначе подхватишь воспаление лёгких и умрёшь. Представляешь, что скажут твои родители?       Мужчина заставил Локи подняться и повёл по улице, велев указывать дорогу. Локи шёл рядом с ним под зонтиком до дома. У красной двери мужчина оставил Локи и сказал, что жизнь не заканчивается, и его ждёт ещё немало разочарований, так что нужно просто быть сильнее и умнее, предотвращая подобное в самом начале. Лафейсон поблагодарил его и вошёл в дом. «Странно… Он выглядел как бандит, но кроме него… кто понял меня, кто банально укрыл зонтом в дождь?».       На следующее утро Локи не пошёл в школу, а телефон был выключен. Никто, кроме родителей, не знал, что парень заболел, и не жалел его. Да вообще Локи не хотел никого видеть, ведь все люди, кого он знал, казались чужими. Не хотел видеть лица и слышать голоса, даже родителей, не понимающих причину такого состояния сына. А в школе все только обрадовались его отсутствию, ведь он был там лишним. Через две недели Локи вместе с родителями уехал в большой город. Теперь у него будет новая жизнь, где он добьётся уважения и почтения со стороны окружающих.