Countryside Lupin

Не нужно было обладать феноменальным чутьём, чтобы понять, что раздающиеся из коридора визги и плач были не к добру. Офицер, вымуштрованный реагировать на подобного рода оказии быстро и чётко, вскочил с кровати, накинул гостиничный халат, не желая тратить время на переодевания, и выбежал в коридор, чтобы стать свидетелем неожиданной картины: в другом конце коридора у открытой двери рыдала Мина. Минги незамедлительно приблизился к девушке, помог ей подняться с пола и первым делом попытался успокоить. — Что случилось? — спросил Сон, когда Мина перестала надрывно рыдать и немного оправилась от шока. — Там… в ванной… — и девушка зарыдала с новой силой. Решив, что ещё раз шокировать администратора не стоит, Минги отправил её выпить воды и прийти в себя, а сам отправился узнать, что же стало причиной чужой истерики. Причина, как указала Мина, действительно была в ванной. Лежала на кафеле, распластав в стороны свои рыхленькие конечности. — Отдохнул, называется, — съязвил офицер, всматриваясь в побледневшее лицо с округлённым будто от удивления ртом и побледневшими, рыбьими белками. Гендир Со был мёртв уже пару часов, не меньше. Минги присел на корточки рядом с телом и внимательно осмотрел его на предмет насилия. Но на лощёной коже начальника Со не было ни синяков, ни царапин, а значит, убит тот был куда более «деликатным» способом — вероятнее всего, ядом. В то, что скончался гендиректор по естественным причинам, Сон не верил: такие гадкие типы, как этот мужчина, на деле были живчиками, на которых любая дрянь заживала как на собаке. — Так и знал, что проблем от тебя не оберёшься! — обратился Минги к телу, которое, ясное дело, не ответило. Офицер поблагодарил себя из прошлого за то, что в академии не забивал на основы судмедэкспертизы, и принялся вытаскивать из памяти всё, что могло помочь определить примерное время смерти. Наскрести удалось не так много (всё же за годы практики теоретические знания подстёрлись с подкорки мозга), но по оттенку зрачков и цвету трупных пятен на спине Сону удалось установить, что скончался гендир около семи часов назад. Закончив изучать тело, Минги внимательно осмотрел комнату и поспешил покинуть место преступления с выводком невеселых мыслей. Нужно ковать железо, пока горячо: убийца наверняка был среди постояльцев отеля, так что необходимо не мешкая браться за дело.

***

Перед тем, как спуститься в лобби, офицер всё же решил сменить наряд: не вести же расследование в халате, право слово! А расследованию быть. Инстинкт ищейки и обострённый комплекс справедливости просто не могли позволить Сону оставаться в стороне. И офицер был готов подойти к делу с полной серьёзностью, если бы ни одно отягчающее обстоятельство — среди подозреваемых был тот, кого Минги, возможно, не смог бы судить беспристрастно. Уже вернувшись в номер после осмотра места преступления, Сон обнаружил на прикроватной тумбочке записку от Юнхо с номером телефона. Значит, Минги не показалось, и молодой человек тоже был не против повторить вчерашнюю ночь и, возможно, завести более близкое знакомство. В любой другой ситуации офицер был бы рад такому раскладу, но сейчас в очередной раз убедился в справедливости горькой полицейской мудрости: «Привязанность к людям делает тебя уязвимей». Минги не раз на собственной шкуре познавал, каково это — потерять близкого человека из-за опасности профессии, поэтому в один прекрасный миг отказался от идеи когда-либо обзавестись нормальными отношениями и семьёй. Но вчера что-то вдруг заклинило в нём, и идеально работающий до этого план дал сбой: Сон слишком близко подпустил к себе Юнхо, и судьба решила наказать своего непутёвого сына на этот просчёт. — У тебя просто слишком давно никого не было, — как мантру, твердил себе офицер. — Не смей в него влюбляться. Сомнительное самоубеждение, тем не менее, подействовало отрезвляюще, и в лобби Минги спустился с миной неподкупного вершителя справедливости. Там уже суетились ничего не понимающие клерки: видимо, ждали появления гендира. Была в холле и чета Ли, вероятно, также разбуженная криками Мины и привлечённая всеобщей суматохой внизу. Старушка раздражённо кудахтала, пытаясь дознаться о причине беспорядка, а дядюшка Ёнбок терпеливо стоял чуть поодаль и временами предпринимал попытки немного унять пыл жены. Офицер ещё раз окинул взглядом сборище, подумав, что может, и оно к лучшему: нерадостную новость он объявит сразу всем постояльцам отеля. — Прошу вас оставаться на своих местах и сохранять спокойствие, — заявил Сон, выйдя в центр холла. — Пару часов назад на территории отеля было совершенно убийство, и у меня есть основания судить, что к этому приложил руку кто-то из вас. Вновь раздался женский крик, заставив офицера испытать жёсткое чувство дежавю. Правда, на этот раз источником шума была не Мина, тихо сидящая за стойкой, а госпожа Ли, которая, вдобавок ко всему, ещё и упала в обморок. Благо, очень удачно подвернувшийся Юнхо успел поймать старушку под руки и опустил на диван. Сон, хоть особой симпатии к Ли Чонхе и не испытывал, всё же мысленно дал себе подзатыльник: нужно было думать, прежде чем говорить о подобном перед старушкой, которая могла принять информацию близко к сердцу. Видимо, того же мнения был и Юнхо. Уложив госпожу Ли поудобнее и сказав дядюшке Ёнбоку пару ободряющих слов, он поднял голову и одарил Минги осуждающим взглядом. Но офицер пообещал себе игнорировать существование Чона, поэтому сделал вид, что вообще ничего не заметил. — С чего вдруг такие выводы? — поинтересовался начальник Чхве. Он, в отличие от остальных клерков, новости совсем не удивился и сохранял крейсерское спокойствие. — Ваш генеральный директор был найден мёртвым в своём номере. Думаю, не стоит говорить, что почти у каждого из вас был мотив его прикончить. С этими словами Минги прошёлся взглядом по кучкующимся офисным работникам, чтобы оценить произведённый эффект. — Да кто вы такой, чтобы об этом судить?! — не унимался красноволосый директор. — Старший офицер департамента южного округа Сеула Сон, — ответил Минги, предъявив клеркам свой именной значок. — И я сделаю всё, чтобы преступник понёс должное наказание. Тут уже начальник Чхве прикусил язык. Видимо, сопротивляться закону он не смел. — В ваших же интересах помочь мне закончить расследование как можно скорее. Иначе через пару часов нам всем придётся наслаждаться райским запахом загнивающей плоти. На самом деле, Сон нагнетал: он ходил удостовериться, что с Миной всё в порядке после увиденного, заодно пересёкся с садовником — единственным мужчиной среди обслуживающего персонала, сегодня присутствующим в отеле, — и при его содействии перенёс тело гендиректора Со в холодильную камеру. Так оно хотя бы доживёт до приезда медэкспертов. — Поимейте уважение, — всё же огрызнулся Чхве-старший. — Обязательно, — молодцевато подбоченившись, уверил Минги. — А пока давайте послушаем показания Мины. Надеюсь, за время её рассказа вы успеете хорошенько подумать над своим алиби на вчерашний вечер. Клерки загудели, как рой пчёл, но одного пристального взгляда их начальника хватило, чтобы они замолкли и расселись по свободным диванам и креслам в ожидании рассказа администратора. Лишь Юнхо, всё это время хлопотавший над госпожой Ли, вдруг поднялся, намереваясь покинуть холл: — Далеко собрались, господин Чон? Минги одёрнул себя: кажется, получилось чересчур сухо. Юнхо резко обернулся, смерив офицера непонимающим взглядом. Он будто не верил в колоссальную перемену, произошедшую с Соном за пару часов. Но таковы были издержки профессии: когда дело касалось работы, Минги переставал быть собой и превращался в человека из стали, которому неизвестны ни сострадание, ни жалость. Однако в его толстой броне всегда оставалась маленькая трещинка, ахиллесова пята, попадание в которую грозило крушением всей защиты разом — чёртова привязанность к людям. Сон буквально разрывался на части под чужим взглядом: непонимание в глазах Юнхо грозило перерасти в разочарование и презрение. Этого Минги не хотел. Но не хотел он также и терять лицо перед остальными клерками: кто-то из них был потенциальным убийцей, а показать перед таким слабость — всё равно что войти в клетку к голодному тигру. — Нужно привести госпожу Ли в сознание, — эта фраза не звучала как какое-то оправдание. Юнхо действительно хотел помочь. Тем тяжелее было Сону: меньше всего ему хотелось грубить человеку, в чьей искренности пока сомневаться не приходилось. Юнхо тем временем поравнялся с вышедшей из-за стойки администратором и спросил, нет ли в аптечке нашатырного спирта. Девушка кивнула и скрылась в служебном помещении. Когда она вернулась через пару минут с баночкой и ваткой в руках, Чон сразу же принялся оказывать старушке первую помощь. В лобби повисла какая-то зловещая тишина, которую Минги поспешил прервать: — Мина, рассказывай всё по порядку. Начнём со вчерашнего вечера. Куда отправился господин Со после скандала в столовой? Администратор, с какой-то странной завороженностью наблюдавшая за действиями Юнхо, вздрогнула, будто её только что вывели из транса, и не очень уверенно начала: — После ужина он отправился к себе. По крайней мере, я видела, как он свернул в коридор, где находился его номер, но пошёл ли он сразу туда, не уверена. — Больше он в лобби не появлялся? — Часов в десять он пришёл ещё раз. Попросил разбудить его с утра, чтобы не проспать сбор. — Скажи, в каком настроении был директор Со в этот момент? — вдруг поинтересовался полицейский. Девушка задумалась, будто не совсем понимала, почему Сона интересует эта деталь, но всё же ответила: — Ну, он, кажется, был ещё злее, чем после ужина. Уж не знаю почему. Минги кивнул сам себе: пока показания Мины сходились с его предположениями и дополняли общую картину произошедшего. — Теперь расскажи, что было сегодня утром. — Как я уже сказала, господин Со попросил меня разбудить его. Обычно в таких случаях мы звоним клиентам, но сами понимаете, связи не было, поэтому я решила постучать. — Помнишь, во сколько именно это было? — уточнил офицер. — Без пятнадцати восемь, примерно. Точнее не могу сказать. Кажется, Мину смутило, что конкретного времени она назвать не смогла, но Сон поспешил успокоить её: людям в принципе не особо свойственно следить за временем, а уж в шоковом состоянии всё упомнить и вовсе непосильная задача. — Всё нормально. Продолжай. Ободряющие слова и понимающий взгляд Минги несколько привели администратора в чувство. — Так вот, я долго стучала, минут пять, может, семь, но господин Со всё не поднимался. Не слышно было даже никаких движений за дверью. Я уже тогда заподозрила неладное, но решила панику пока не поднимать, а сходить к стойке за запасным ключом (у нас от каждого ключа есть дубликат, на всякий случай). Но когда открыла дверь и заглянула в ванную… Девушка, с трудом находившая в себе силы пересказать утренние события, на последнем предложении совсем сдалась. Она закрыла лицо руками и зарыдала. Минги мысленно отдал ей должное: несмотря на то, что Мина испытала сильнейший шок, она передала события вполне чётко. По крайней мере, теперь Сон имел более ясное представление о случившемся и мог выстраивать дальнейший план действий. — Спасибо, Мина. Можешь отдохнуть немного, — когда девушка отошла, вновь устроившись за стойкой как за безопасным барьером, Минги обратился к офисным работникам уже без былой благожелательности в голосе: — Надеюсь, показания подействовали на всех отрезвляюще. — Офицер Сон, — отозвался директор Ким. Полицейский был несколько удивлён тем фактом, что тот вдруг решил встрять, однако вида не подал, — это всё, конечно, очень увлекательно, но от нас-то вы что хотите? — Содействия в раскрытии преступления, — Минги отзеркалил дерзкую нотку чужого вопроса. — В ближайшее время я хочу поговорить с каждым из вас и очень надеюсь на ваше понимание и желание сотрудничать. — Так вы допрос нам решили устроить? — усмехнулся секретарь Ёсан. Кажется, Ким оказывал на него определённое воздействие: рядом с тем работник заметно смелел. Однако запала Ёсана хватило ненадолго: стоило только директору Чхве повернуть голову в его сторону, как молодой человек вжал голову в плечи и стал нем как рыба. — Что вы! — уверил Сон, когда повстанческие элементы в среде клерков поутихли. — Никакого допроса. Лишь дружественная беседа. Минги обвёл офисных работником грозным взглядом, давая понять, что хоть беседа предстоит и «дружественная», но отказаться от неё нельзя. — Прошу всех по мере возможности оставаться здесь. Господин Чхве, — добавил офицер, обратившись к красноволосому начальнику, — вас попрошу проследовать за мной.