Августа – чернобурая лисица

Глава 3 Лето в поместье       Тем временем из Хогвартса на каникулы приехали дети и Снейп. Последний немедленно заперся в лаборатории под предлогом новых исследований. Айли для порядка попыхтела на пороге, но, спустя полчаса уже вовсю болтала в деревне с Самантой, уже не Лесли, о своем, о девичьем. Основательная блондинка к зиме ждала пополнения в семье, к безмерной радости мужа и его сестры, что также находилась на сносях. Ведь, судя по всем расчетам и раскладам, будущие кузены будут поступать в Хогвартс вместе. Для юной слизеринки год выдался более чем насыщенным, да и от Хагрида со Спраут приветы нужно было передать. Тем более, что полувеликан собрал для малышки Сэмми в качестве запоздалого свадебного подарка солидную торбу хогвартских эндемиков и прочих редкостей, часть растений даже с корнями, увидь которые Снейп или Спраут, тотчас бы наложили лапы.       Торфинн купался во внимании, став центром дискуссий в среде ведомых любопытством и опасениями будущих студентов и их родителей. В новом учебном году, кроме Маркуса Флинта в Хогвартс поступали Анита Пратт и первая из девиц Спайнов из Диких земель рода – Ада. Для Маркуса вопрос распределения не стоял – только Слизерин. То, что глупые девки пытались отстоять собственное мнение, потомственного боевика не волновало. Он – мужчина. Его обязанность защищать обоз. Девицы должны подчиниться. Вылезший к обеду зельевар, глядя на эту троицу, заранее седел, предвидя проблемы. Если Анита по складу характера больше тяготела к нейтральному факультету умников, хоть и демонстрировала твердость нрава и убеждений, то Ада была воплощением буйного Гриффиндора, сея хаос на дальность взгляда.       Пара дней прошла относительно спокойно. Вернувшиеся дети возобновляли знакомства, а подросшее поколение слуг и вассалов рода стремилось заявить о себе. Встреча Айли с Рианной была предопределена и вышла весьма бурной и шумной, как и их дальнейшее общение. Столкнувшись у озера, девочки не могли пройти мимо. Языкастая Крейг высмеяла задиравшую нос недо-наемницу, за что чуть было не поплатилась сломанным носом, но наука дедушки Арчибальда и опыт школьных потасовок не дали растеряться, позволив если не взять верх, то остаться в паритете. Подоспевшие взрослые маги погасили конфликт, разведя драчуний по сторонам, а леди Лонгботтом запретила магические дуэли вне специально оборудованных площадок под присмотром опытных боевиков.       С тех пор так и повелось, что девчонки поочередно пытались подкараулить соперницу и доказать той ее неправоту в словестных поединках, провоцируя вызов на дуэль. Чаще в перепалках лидировала Крейг, отточившая за время ученичества у злоязыкого зельевара и года учебы в Хогвартсе искусство риторики до уровня подмастерья. Атаки Хьюз в большинстве своем уходили в «молоко». Айли не понимала и не воспринимала и половины аргументов своего оппонента, в силу слабого знакомства с фольклором и ненормативной лексикой наемников. Рия от этого еще больше впадала в раж, что чаще всего приводил к банальной немагической драке на кулаках, локтях и коленках. За это лето Торфинн, что частенько сопровождал на прогулках по поместью свою приятельницу, научился молниеносно ставить щиты от физических атак (между прочим, уровень третьего курса Хогвартса) и кастовать Агуаменти. Девицы плевались, шипели, но признавали его правоту. Полноценных магических дуэлей за все каникулы было две, и они доказали, что, хоть силы и хитрости чистокровным ведьмам не занимать, но до настоящего мастерства обеим воительницам как до Лондона пешком. ***       После вселения в бывшие до этого сугубо мужскими казармы Лонгботтом-хилл девиц Хьюз, Августа подспудно ожидала конфликтов и обострения конкуренции за внимание единственной женщины на территории переполненных боевым духом альфа-самцов. Но, к удивлению леди, к Гвенет ковеновцы отнеслись как к боевому товарищу, а Рию и вовсе записали в сыны полка. Девчонку норовили подкормить и поднатаскать в заклинаниях. Во время вылазок на озеро и в господский дом юную Хьюз неизменно и незаметно страховали. Собственно, так и была остановлена не начавшаяся дуэль с Айли Крейг. Да и поняв, что та тайно мотается к деду своей соперницы, который ее учит и вразумляет, боевики старались на это время отвлечь юную шотландку, для чего ей и её приятелю также давались уроки боевого мастерства.       Слава Гвен-коготь, легендарной наемницы, догнавшая колдунью из Лютного, влившуюся в коллектив единомышленников, несколько вскружила той голову. Мысленно она уже видела себя лейтенантом, а то и вовсе майором ковена, и правой рукой, и партнером его главы. Вот только Свенсен игнорировал все выдаваемые ему черноволосой ведьмой авансы. Хьюз злилась, пыхтела и резала по живому свои вздувшиеся амбиции. Без клятв или хотя бы контракта ее даже не на все тренировки пускали.       К удивлению Августы, настоящей фам фаталь, затмившей в умах большинства боевиков всех прочих женщин оказалась вовсе не Гвенет. Тонкая, язвительная и смертоносная как катана, сестра и негласный заместитель командира отряда «Кума но цумэ», Азэми Такэда была возведена на недоступный пьедестал «Королевы воинов». Подбивать к ней клинья не пытался разве что Ланс и его лейтенанты, хотя Фог и щелкал языком вслед экзотичной красотки, выражая свое отеческое одобрение. ***       Пока Азэми гоняла от себя бледнолицых гайдзинов, к леди Лонгботтом пожаловала торжественная делегация японских вассалов, возглавляемая старшим братом Азэми, Тэкеши, следом за которым семенили две разнополые пары стихийников Цумэ в традиционных нарядах своей родины. Стоило главе японцев остановиться и упасть на колени, как его спутники простерлись ниц, вытянув вперед руки и уткнувшись в них лицами.       Закаленная общением с индийцами с их обязательными ритуалами и традициями, леди Лонгботтом, не дрогнув, встала напротив вассалов, поклонившись в пояс, после чего устроилась на ковре на скрещенных в щиколотках ногах. Такэда тут же отзеркалил позу, чуть склонив голову и опустив взгляд в пол в знак подчинения.       - Слушаю.       - Госпожа, – Тэкеши выдержал паузу, за время которой Августа старалась не двигаться, сухожилия голеностопа при малейшем движении ныли, а впивающиеся в седалище пятки причиняли дискомфорт непривычной к подобному способу размещения в пространстве леди, – Вы проявили великодушие, позволив слугам рода вступить в магический брак. Позвольте и моим соратникам связать себя законными узами.       - Счастье вассалов – благо суверена. – Начала подбирать правильные слова леди. – Мирное время – время работы на перспективу. Юные маги не должны ходить пустоцветами.       - Мужчины, что познают отцовство, станут лучше защищать суверена, давшего им работу и кров их семьям. Да и женщины наши крепки и не станут обузой. – Добавил аргументов Тэкеши.       - Не тесен ли будет пятый форт для двух новых семей? – Не могла не спросить Августа.       - В самый раз. – Обрадовался глава ватаги, не знавший, как объявить хозяйке, что хитрые и сверхнаглые подчиненные с самого начала отстраивали укрепление в излучине реки по своему вкусу, даже его поставив в известность о своих планах спустя почти год. Девицы-водницы, бывшие родными сестрами, сразу оценили магический фон места, как подходящий для них, их будущих детей и спутников. Именно они нашли остатки полузатопленного фундамента разрушенного форта, и весь отряд с их подачи два года строил дом по их чертежам, пока девушки проводили особые ритуалы поклонения и усмирения стихий и кровью расписывали стены и пол тайными иероглифами, что передавались только у них в семье. И дом тот, посрамив своей крепостью весенние магические шторма Дикоземья, был именно таким, в каком желали жить и продолжать род эти презревшие долг под давлением инстинктов самки древнейшего рода Каваками, что уже вовсю обставляли комнаты по своему вкусу. – Мужчины отработают в форте и на переправах, а женщины, выносив, вернутся к службе. Рыбы в реке в достатке, и стол госпожи никогда не оскудеет.       - Полно. – Согласно развела руки леди Лонгботтом. – Сверх меры не взиму. Дети должны быть сыты и здоровы. Войны нет – пусть растут в достатке и радости.       Осознавшие наконец размеры своего своеволия будущие супруги только после этих слов суверена смогли вздохнуть свободно, хоть и неслышно, дабы не вызвать новый виток гнева командира отряда. Готовность же леди Августы предоставить в фактическое владение вассалов восстановленную собственность объяснялась довольно просто – нестабильность магии. Как бы ни пыжились многочисленные поколения друидов-Лонгботтомов, но два ближайших к Проливу форта с большим трудом переживали регулярные магические бури. И, если пятый еще удавалось поддерживать магией крови, ежегодно обновляя ритуалы, то последний шестой приморский для жизни был непригоден вовсе. Собственно, он и представлял собой каменный бункер из двух комнат, над которым на сезон возводили деревянный барак для стражи и товара. В первую попытку перенестись сразу на побережье порталом из Лонгботтом-лодж, команда разведчиков не смогла открыть люк, ведущий на поверхность, лишь после поисков и расчистки снаружи группой прибывших фестралами японцев-стихийников тот самый бункер и был обнаружен и перемещен на небольшой скальный уступ. Что не спасло ни его от сползания, ни временную постройку от полного разрушения последующей весной. Так пятый форт стал ключевой точкой базирования смотрящих за погодой поисковиков-ремонтников и парочки фестралов, как единственного верхового и гужевого транспорта до регулярно сносимых стихией складов начинающих, но уже вполне успешных контрабандистов.       Второй предпосылкой к запредельной, по мнению японцев щедрости леди Лонгботтом было то, что благодаря талантам ее вассалов удалось продублировать управляющий портал Лонгботтом-лодж в деревне на закрытых территориях. Теперь леди могла переключать точку прибытия в поместье из фортов с подвалов родового особняка на портальный круг на окраине деревни и обратно. Собственно, с тех пор как Руквуд с Шафиком и наладили альтернативный трафик, его так и не переключали на начальные настройки. Дикоземным вассалам было комфортней посещать особняк через заднюю дверь, да и товар со складов таскать было сподручней.       А двойную свадьбу непритязательных по части времени года справления ритуалов японцев назначили на август. Окончательную дату девицы, не проронившие за время аудиенции у леди ни слова, брались рассчитать за неделю. Нумерология и гадания в Японии считались самыми важными дисциплинами, наряду с каллиграфией, опережая даже боевку. Компактное островное проживание и там, и в Британии заставляло очень тщательно подходить к вопросам продолжения рода. А те же ритуалы были уделом избранных или особо заковыристо проклятых. ***       Званые на вторник послеобеденные гости оказались на редкость пунктуальны. Не успели часы отбить положенные три удара, как из монументального камина, два на два метра, облицованного змеевиком, на гранитные плиты приемной Лонгботтом-лодж выступила статная блондинка, держащая за руку мальчика лет семи и прижимающая к себе белоголовую малышку, уткнувшуюся носом в шею своей матери. Встречающий домовик, взмахом руки почистил от каминной сажи шелковую мантию дамы и бархатный костюмчик, и хлопковые гольфы юного джентельмена, и проводил прибывших в Розовую гостиную. Там взору напряженной как струна леди Гойл предстала идиллическая картина. У окна просторной светлой комнаты, оформленной в бежево-розовой гамме, за круглым столом сидела и делала пометки в блокноте леди Лонгботтом. Левее, на большом персидском ковре играли трое детей: шатен, брюнет и блондинка, что, услышав входящих, воззрились на них с интересом. Грегори ненадолго замер, но, направленный матерью двинулся знакомиться с ровесниками, коих раньше не видел. Эва присела на выдвинутое кресло и пригубила предложенный чай, так и не спустив с рук девочку, что ловко расположилась на ее коленях, дабы через плечо подглядывать за компанией на ковре. Дамы завели традиционную беседу о погоде, в процессе которой больше уделяли внимания детям, чем друг другу.       - Старший мальчик, как я понимаю, ваш внук Невилл, ровесник Грегори. – Осторожно начала прояснять ситуацию вразумленная супругом, боящаяся показаться бестактной леди Гойл. – А младший и девочка? Мне кажется, она ровесница Зоси.       - Денеб тоже мой внук, ему всего четыре, и он не представлен обществу. В силу обстоятельств ему вряд ли придется учиться в Хогвартсе, так что, рассчитываю на вашу деликатность. – И дамы обменялись понимающими взглядами. Об ее излишней для среды британской аристократии открытости при прошлой встрече Эве все разъяснил муж, как и предостерег от искушения предать публичности малые семейные секреты леди Лонгботтом, которые та непременно продемонстрирует новой приятельнице, в знак взаимного доверия. – А Полумна Лавгуд – дочь хороших знакомых, что слишком заняты исследованиями и не могут уделять много времени дочери. Вот и гостит у нас часто. Благо компания подобралась подходящая. А с вашими малышами может стать еще интересней.       В это время на ковре порывистый наследник Блэк попытался отобрать у Луны норовящую взлететь шелковую бабочку, что вылупилась из игрушечной куколки благодаря двухнедельным стараниям упорной девочки. Игрушка, безадресно подаренная детям Руквудом была рассчитана на возраст восьми-девяти лет и предполагала не только умения прочесть и понять умеренно сложную инструкцию, но и достаточную магическую силу. Но Августа давно заметила, что там, где белоголовой малышке не хватало знаний, она брала упорством, а где не доставало силы – хитростью и изворотливостью, грозя со временем переплюнуть по хитровывернутости чар своих излишне и альтернативно талантливых родителей.       Обычно Полумна никогда не спорила с Денебом, но не в этот раз:       - Она хочет летать! – Безапелляционно озвучила девочка свой вердикт звонким голоском.       Денеб удивленно застыл, но не выпустил из рук яркую игрушку.       - Отпусти! – Грегори Гойл привстал и опустил свою руку на плечо самого младшего члена компании. – Девочкам надо уступать.       И юный Блэк отпустил, сам удивившись своей покладистости, которую до этого проявлял только в отношении брата и то не часто. А Грег переместился на ковре так, чтобы быть ближе и защитить от возможных угроз белокурую малышку, чем-то напоминавшую ему маму.       Леди замерли, наблюдая, как Невилл легко переключил внимание Денеба на волшебные кубики. Тут на руках у Эвы завозилась Зося. Чуть отодвинув от себя, придерживая за спину от падения, леди Гойл внимательно вгляделась в лицо своей дочери. Та подняла взгляд на мать и ненадолго застыла. Со стороны казалось, что женщина и девочка ведут мысленный диалог. Наконец, старшая улыбнулась и поставила малышку на пол. Ребенок тут же повернулся и целеустремленно пошагал к компании ровесников.       - Это моя сестра Зося, – представил устроившуюся рядом с Луной девочку Грегори. Дети вежливо поздоровались, на что Зофья ответила робкой улыбкой.       - Ложись на спину. – Потянула ее за руку Полумна, подавая пример. – Будет удобней.       Бабочка летала под потолком и красиво переливалась, осыпая детей золотистой пыльцой, что в полете превращалась в разноцветные искры. Денеб тоже завалился на спину, в восхищении приоткрыв рот. Когда вложенное волшебство начало иссякать, и бабочка опустилась в руки Полумне, та поднялась и торжественно заявила, что теперь их очередь радовать бабочку и закружилась в танце. Протанцевав без музыки пару минут, Луна приблизилась к Грегори и, протянув руку, приказала:       - Вставай! Ты будешь моим рыцарем! – И когда мальчик несмело поднялся, возвышаясь над хрупкой блондинкой на полторы головы, продолжила. – Я покружусь вокруг тебя три раза, и ты встанешь на колено и подаришь мне розу. – И не дав тому возразить начала двигаться в каком-то завораживающем ритме, отчего взгляды всех присутствующих не могли от нее оторваться. Сделав три оборота вокруг замершего юного Гойла, Полумна требовательно на него посмотрела, а когда мальчик послушно упал на одно колено, выставила вперед руку ладонью вверх. – Дай мне розу!       Августа поразилась, ощутив в последних словах ребенка ментальный приказ. На минуту всё замерло, а потом по комнате закружила магия. В руке удивленного Грегори, прямо из воздуха соткалась красная роза, которую он немедленно протянул Луне. Девочка захлопала в ладоши и поцеловала мальчика в щеку.       - И я, и я! – Вскочил Денеб и запрыгал вокруг замершей парочки. – Я тоже рыцарь. – Малыш поднял личико к потолку и напыжился.       Зазвенели стекла и с потолка посыпались ромашки, многие с корнями и комьями земли. Леди Лонгботтом вздохнула, представив, как будут плакать домовики над разоренной полянкой в парке. В отличие от стихийной трансфигурации Гойла, Блэк призвал растения из сада. Стоять после такой сильной волшебы самый младший из компании не мог, что не помешало ему на коленках, загребая руками охапки цветов, двинуться к Зосе.       - Это все тебе! – Радостно заявил мальчик, падая на ковер рядом со своей «дамой».       - Спасибо. – Сиплым голосом поблагодарила Зофья.       Августа бросила во внука диагностические чары и улыбнулась. «Сильный маг растет. Даже укрепляющее не понадобилось».       Позабытая игрушка от двух подряд магических выбросов зарядилась достаточно, чтобы вновь бабочкой взлететь под потолок и осыпать детей золотистыми искрами. К Денебу и Зосе присоединились Луна и Грег, что с облегчением упал на ковер. Невилл, поколебавшись, последовал за большинством. Дети весело смеялись, а из глаз леди Гойл катились слезы, и на лице набирала силу улыбка. Леди Лонгботтом безмолвно заказала домовикам чай с ромашкой и пирожное.       Вскоре к чаепитию присоединились и дети. После полдника все отправились в парк, Невилл хотел оценить ущерб от выброса младшего брата. Только там Эва пришла в себя и, развернувшись к Августе, прервала свое часовое молчание:       - Вы не представляете, что для нас сделали! – Воскликнула она, в порыве чувств прижимая ладони к груди. – Даже не знаю, как нам отплатить за такой дар.       Леди-регент слегка нахмурилась, не понимая, что на этот раз так возбудило экзальтированную гостью, которая в начале визита вела себя вполне благопристойно.       - У Грегори это первый выброс. А ведь ему почти семь. Мы боялись, что он – сквиб. – Протараторила взволнованная ведьма, чувствуя недовольство хозяйки и торопясь оправдаться. – И Зося заговорила! А до этого ни слова, ни звука от нее никто не слышал. А теперь смеется. – И Эва нервно втянула носом воздух в попытке сдержать накатывающую истерику.       - Значит, вместо ужина будет праздничный пир. – Уверенным тоном провозгласила Августа, в знак поддержки, сжав плечо гостьи, одновременно посылая ментальный приказ родовым паразитам.       Из взрослых на праздник были приглашены Ланс и Снейп. Привычно присутствовали оба Роули, Шафик и Руквуд. Денеба не было, его режим в силу возраста диктовал более легкий ужин и ранний отбой. Маги наколдовали в столовой воздушные шары, цветы и бабочек. Из граммофона лилась веселая музыка. Многослойный торт дожидался своего часа. Все чествовали Грега, Зофью и Луну. Малыши сначала терялись, но скоро вполне уверенно принимали поздравления и подарки.       Старшие Лавгуды, опоздавшие к вечерней трапезе вели себя чуть более возбужденно, чем обычно. Возможно, причиной этого являлось то, что их дочь Луна весьма комфортно устроилась на коленях незнакомой светловолосой ведьмы и активно соревновалась в поглощении рыбного суфле с такой же светловолосой ровесницей, тогда как раньше накормить привереду стоило немалых усилий. А может у них был прорыв в исследованиях. Копаться в головах у этих ненормальных гениев среди присутствующих, желающих не было, так что их привычно игнорировали, если они сами не становились инициаторами общения.       Леди Гойл, узнав, что это родители чудесного ребенка, разбудившего магию в ее сыне, вцепилась в них клещом, позабыв о наставлениях мужа. Слушая о проектах «Обезьяна-нянька» и «Низл-охранник» беловолосая пара все сильней оживлялась, активно участвуя в дискуссии, к которой прислушивался и Руквуд. То, что пани Эва, несмотря на свою беременность, которую той походя подтвердил целитель Роули, не откажется от сотрудничиства с отделом Тайн, Августа предполагала, хоть и не совсем одобряла. Талантливый и необученный по традиционным методикам химеролог-ритуалист ОТ был просто необходим, если мадам Лонгботтом правильно понимала основные задачи ордена. Теперь можно было не переживать за досуг новой приятельницы, хотя, вопрос адекватной социализации леди Гойл и ее младших детей все еще оставался актуальным.       Так визиты Гойлов в Лонгботтом-лодж, как и более редкие ответные посещения леди Августой в сопровождении Невилла поместья «Зеленый дол», заняли в календаре двух семейств постоянную колонку по послеобеденным вторникам. А частое наблюдение за всё менее эксцентрично ведущей себя блондинкой позволило леди Лонгботтом предположить, что родовой дар Эвы не исчез бесследно, а трансформировался в аналог эмпатии. Но, в отличие от традиционных способностей эмпатов и менталистов, чувствительность женщины была в основном направлена на отрицательные эмоции, как то, злость или страх, пробивая даже окклюментные щиты и родовые артефакты и тормозя только в защите сильных менталистов, практикующих легилименцию, таких как она, Снейп и Кастелян. Леди Гойл первой реагировала на назревающие ссоры, а во время периодически возникающих в гостиных пикировок, ставшая свободнее в общении ведьма весьма точно проходилась по болевым точкам оппонентов. ***       Клуб политически активных и просто неравнодушных к сложившейся в маг.Британии обстановке союзников в конце июля вновь собрался в Лонгботтом-лодж. А все потому, что Бартемиус Крауч младший, заявленная звезда вечера, опасался появляться не только в публичных местах, но и на территориях, подконтрольных малознакомым магам. На леди Лонгботтом это распространялось в меньшей степени, в силу заступничества Августа Руквуда, являющегося как личным вассалом леди, так и непосредственным начальником Барти в Отделе тайн.       - Предположение о наличии у Волдеморта неизвестных широкому кругу доверенных сторонников можно считать подтвержденным фактом. – Выложила свою главную новость Августа. – Питер Петтигрю в ноябре восемьдесят первого года был жив и, судя по выявленным контактам, какое-то время весьма успешно избегал всеобщего внимания и неплохо устроился в среде криминалитета из пособников Темного лорда. Для тех, кто не слышал про этого кавалера ордена Мерлина, награжденного им посмертно, прославившегося своей героической гибелью от рук Сириуса Блэка сразу после нападения Волдеморта на семью Поттеров, поясню: Петтигрю – слабый и незначительный маг, всех достоинств у которого была редкая аниформа крысы да близкое знакомство с назначенными Дамблдором героями – Поттерами. Жив ли он, и куда делся в восемьдесят втором, установить не удалось. Равновероятна как гибель, так и бегство с островов. Сейчас разыскиваем ближайших родственников для уточнения диагноза. – И Августа, которую в последнее время раздражало отсутствие результатов уже по второму заинтересовавшему ее делу, поджала губы. – Кроме него в разработке еще двое, один из которых – химеролог, скончавшийся от обширного инфаркта в декабре восемьдесят первого, а вторая – зельевар, с февраля восемьдесят второго проживающая на континенте. Последние следы указывают на Швейцарию, но там у мадам контактов с магами не выявлено. Работаем в маггловском мире, а это не быстро.       - Зачем нам родня Петтигрю, если от него остался палец? – Удивилась мадам Боунс. – Один ритуал снимет многие вопросы.       - Поэтому его и не провели в процессе «следствия». – Съехидничала Долорес. – Да и нет ничего в хранилище.       - Как нет? – Возмутилась глава ДМП. – Палец – вещдок с убийства. И по инструкции обязан храниться сто лет.       - А дела тоже нет. – Вылил свою порцию сарказма на голову крестницы лорд Аббот.       - И магия крови запрещена с шестидесятых. – Поддержал старого приятеля Кастелян.       - Поэтому Альбус Светлейший, как душеприказчик своего любимого ученика, с молчаливого одобрения его матери повелел захоронить палец в могиле на общественном кладбище в Годриковой лощине. – Выступил со скорбным лицом Сигурд Роули.       - В которой нет ни малейшего следа биологических жидкостей, – непритворно возмутился Северус Снейп, – разве что микроследы кожного жира и пота всех полапавших этот сосновый гроб. – Если кто и был по-настоящему раздражен, то это он. По настоятельной просьбе своей покровительницы и друга, и будущего начальника по ОТ, зельевар обработал сверхчувствительными составами и исследовал каждый дюйм массивного ящика, не понимая, нафига такой монстр для одного пальца?       - Значит, продолжаем работать по намеченным направлениям. – Тихо, но веско погасила эмоциональный всплеск недовассала Августа. – А как у Вас? – Обратилась она к Кастеляну.       - Самовозрождение возможно. Есть даже два способа. Но.., – многозначительно замолчал ехидный старик, наслаждаясь всеобщим вниманием, – захват тела посредством вытеснения личности жертвы артефактом-вампиром, вроде того дневничка, что хранился в Хогвартсе, не прошел бы незаметно. Любая душа полноценней и сильнее крестража. Даже ребенок боролся бы со вторженцем. А увидеть стороннее влияние на протяжении года, и это минимальное время для полного подавления основной личности, могут даже магглы. Да и внешность Темного лорда стала бы принципиально иной.       - Барти? – Обратился к приятелю Руквуд, что в то время был больше занят исследованиями, чем общением с Темным лордом.       - После своего возвращения Темный лорд изменился. – Крауч-младший старался говорить твердо, но его нервозность выдавали косые взгляды на мадам Боунс и леди Августу. – Мне кажется, что он перестал нас различать. – Барти явно боялся сказать лишнего, но и хотел оказать помощь новым соратникам. – Так Снейпа он стал посылать на боевые акции, хотя до этого берег, как талантливого зельевара. Да и Розье, потомственный рунолог-ритуалист, глупо погиб в кровавой сшибке. Даже Малфоям доставалось, хоть они и спрятали Нарциссу у Блэков, но сами не могли сопротивляться, ведь после возвращения в восьмидесятом Лорд остановился у них, где и жил до самого развоплощения. И я сомневаюсь, что Абраксас умер именно от драконьей оспы.       - А внешность? – Задумавшись, юноша забавно сощурился, наморщив веснушчатый нос. – Рост остался прежним. Кожа побелела до неестественного пепельного цвета. Плечи ужались. Да и вся конституция изменилась, как и гибкость суставов. Лорд стал напоминать рептилию, а не человека. Голова легко поворачивалась на 180 градусов. Суставы гнулись в обе стороны. Фаланги пальцев удлинились и так же мутировали. Нос исчез, оставив две вертикальные щели. Губы утоньшились, а зубы поредели и заострились. На видимых участках волос не было совсем, ни бровей, ни ресниц. Зрачок стал вертикальным, а радужка окончательно приобрела багровый цвет.       - Кхм. – Многозначительно кашлянул Кастелян и недобро покосился на своего ученика.       - Нет, нет. – Открестился Руквуд от неозвученных обвинений, взмахнув руками в отрицающем жесте. – Я и видел его после возвращения всего трижды. И всегда в глухой мантии с опущенным до подбородка капюшоном.       - Что ж, – спустя минуту, уже спокойно продолжил многомудрый старик, – теория о возрождении из живого крестража в фамильяре доказана. Вот только тут явно не обошлось без талантливого химеролога и зельевара.       Настало время Снейпу доказывать свою непричастность. На помощь ему неожиданно пришел Свенсен:       - Чета Забини перебралась из Италии в семьдесят восьмом, после очередного вояжа по Европе вашего темнейшего. Супруга, увы, допросить без некроманта уже не удастся. А мадам найдем.       - Я бы с удовольствием ознакомился со всеми записями по данному эксперименту. – Потер сухие жилистые руки без единого пигментного пятна Кастелян. – Не думаю, что мадам их уничтожила. А за свое спокойствие…       Договаривать в отсутствии недосказанностей, смысла не было. Как не было его и в обсуждении мелких деталей, затертых яркими впечатлениями от открывшейся картины. Интерес к еде и напиткам демонстрировала одна мисс Амбридж, потягивая легкое фруктовое вино. И Августа объявила об окончании заседания, предложив списаться, прежде, чем назначать новое. А сама намечала план подробного опроса молодого Крауча, явно знающего больше, чем говорит. Судя по насупленным бровям и острому взгляду Кастеляна, провожающего соломенную макушку, их мысли текли в одном русле.