Мир, который уже спасен. Часть 2. Третья тетрадь.

      -Я же говорил, что он не придет, — скривился Герман, не застав в пункте общего сбора Макса. Накануне Христофору все же удалось с ним связаться и даже, вопреки ожиданиям Германа, получить согласие на участие в походе.       Погода, точно специально подгадав к походу, выдалась не по-зимнему теплой и солнечной. Яркие утренние лучи насквозь пронизывали безлистный лес, играя бликами на жухлой траве, птицы гомонили совсем по-весеннему. В такой день хотелось гулять и наслаждаться природой, а не спускаться в темную пещеру со зловещими символами.       -Видимо, у него возникли срочные дела, — Христофор был явно расстроен отсутствием своего давнего друга и коллеги, — ждать, думаю, больше не стоит. Если он все-таки появится, то нагонит нас.       Все оделись по-походному, и у каждого был рюкзак или сумка с необходимым оборудованием. Взяли даже спальные мешки на случай, если пещера окажется больше, чем казалась. Впрочем, специально оставаться внутри дольше суток никто не планировал — всех в понедельник ждала работа, да и волновать едва выкарабкавшегося с того света Женьку и ждущую появления на свет ребенка Ингу было бы последним свинством.       Кстати, Герман, хоть и пошел в поход, Христофора старательно игнорировал — в его сердце все еще сидела игла обиды за то, что тот не сообщил ему о состоянии Женьки. Врач это чувствовал (да и Герман не особенно умел скрывать собственные эмоции), но вел себя как ни в чем не бывало, понимая, что любыми попытками объясниться сейчас сделает только хуже.       Они встретились у начала подъема, и теперь размытая дождями горная тропка забрала круто вверх. Отвыкший от физических нагрузок Герман быстро запыхался, но он скорее бы откусил себе язык, чем попросил спутников остановиться или хотя бы идти помедленнее, поэтому упорно брел, бормоча под нос все, что думал о тяжелой спортивной сумке, подъеме, попадающихся под ногами корнях деревьев и всей их затее в целом. Тот же факт, что поход в пещеру был его идеей, он отбросил как незначительный. Подъем закончился одновременно с терпением и силами Германа. Всю дорогу он старательно искал повода, чтобы остановиться передохнуть, не признаваясь в усталости, — например, обнаружения чего-то подозрительное, вроде случайно оброненной визитки Эпплсида. Как назло, ничего подобного по пути не попалось, под ногами лишь шуршали жухлые листья. А читать следы, чтобы с умным видом сообщить, что два часа назад тут прошли двое в сапогах и один в кроссовках, Герман совершенно не умел, хотя к последней трети пути уже готов был просто выдумать что-то подобное. Останавливало только то, что Руслан выглядел как человек, который вполне способен обладать навыками следопыта, а следовательно обличить его, Германа, в обмане. А опозориться перед ним было гораздо страшнее, чем надорваться при дурацком подъеме. Все-таки по возвращении нужно будет походить в тренажерный зал или хотя бы бассейн… Сердце колотилось где-то в горле, да так громко, что до сознания не сразу дошли слова, сказанные с французским акцентом:       -Долго же вы сюда добирались.       - Ты... ты откуда тут взялся, баклан заграничный?! — Герману очень хотелось рявкнуть, вымещая все свое раздражение, но дыхание еще не восстановилось, и получилось только просипеть.       Макс, который даже в походной одежде умудрялся выглядеть элегантно, сидел на камне и со своей обычной беззлобной насмешкой смотрел на троих друзей.       -Думаю, всем стоит передохнуть после подъема, прежде чем мы отправимся в пещеру, — проигнорировал он выпад Германа, — кстати, она на месте и никуда не исчезла.       - Всем? — Герман и сам не знал, с чего привязывался к каждому его слову, — что-то ты уставшим не выглядишь! Это нам тут пришлось как тракторам переть! А ну колись, что ты тут делал?       -Ждал вас, — широко улыбнулся Макс, — видишь ли, мне не спалось, и я решил прогуляться сюда пораньше. Заодно проверить заранее, не исчез ли вход в нашу беспокойную пещеру, чтобы в противном случае вы зря не совершали столь трудный подъем.       Герман подошел к камню, буркнул «Подвинься!» и, усевшись рядом, закурил. В глубине души он был благодарен Максу за слова о трудном подъеме — значит, дело все-таки не в том, что он такой слабак, — но озвучивать это, конечно, не стал.       -Я рад, что ты с нами, — серьезно сказал Христофор, а Руслан просто молча пожал руку в знак приветствия. Макс улыбнулся:       -Сейчас люди больше предпочитают здороваться на расстоянии — все боятся заразы. Телефон Христофора проиграл какую-то затейливую мелодию.       -Слушаю, — сказал врач в трубку, и тут же его брови сошлись к переносице.       -Что, с Поручиком что-то? — тут же вздернулся Герман, но тот отрицательно покачал головой, продолжая слушать то, что говорилось на том конце, — да, я понял. Буду примерно через час — раньше не успеть.       -Что случилось? — тревожно спросил Руслан, когда Христофор все-таки нажал отбой.       -К сожалению, меня вызывают на внеочередное дежурство, — врач выглядел явно раздосадованным, — отказаться нельзя. В связи с карантином усилена охрана социально значимых объектов, так что отозваны даже те сотрудники, которые были в отпуске — людей в МЧС, к сожалению, не хватает.       -За Поручика головой отвечаешь, понял? — мрачно глянул на него Герман. Он чувствовал некоторое облегчение оттого, что будет, кому присмотреть за Женькой — а то сердце было не на месте, ведь они бросили парнишку одного. Конечно, тот уже чувствовал себя вполне бодрым, но все же...       -Обещаю навещать нашего друга и контролировать его самочувствие, — серьезно кивнул врач.       -Что вы прощание устроили, будто мы на неделю уходим? — вмешался Руслан, — к вечеру вернемся и все расскажем.       -Как показала практика, время в пещере может идти иначе, нежели на поверхности, — напомнил Христофор, — так что трудно сказать, на сколько мы в действительности расстаемся.       Герман докурил и собрался было бросить окурок в сухую траву, но потом неодобрительно покосился сначала на Христофора, затем на Макса и мрачно сунул его обратно в пачку.       -Ладно, двинули.       Еще раз попрощавшись, троица направилась к расщелине в скале, и вскоре их поглотила тьма пещеры. А когда, уходя, врач обернулся, то увидел только монолитную каменную стену. Входа в пещеру не было…       -Это невероятно! Мощный луч армейского фонаря шарил по стенам, высвечивая полустертые рисунки и барельефы в виде символа Ордена. Руслану изменила его обычная невозмутимость, и он жадно всматривался в знаки.       -Надеюсь, ты осчастливишь нас своим авторитетным мнением? — в глубине души Герман очень надеялся, что тот пожмет плечами и скажет что-то вроде: «Ничего странного, обычные рисунки времен неолита, характерный для данной местности». Но тот, напротив, выглядел весьма озадаченным:       -Могу предположить, что эти петроглифы очень древние и носят ритуальный характер, хотя никогда не сталкивался с подобными культами, по крайней мере, в этих местах.       -Ты можешь определить примерный возраст рисунков? — заинтересовался Макс.       Археолог ткнул пальцем в один из странных символов, выбитый на потолке пещеры:       -Смотри, вот тут и вот тут поверх изображения образовались сталактиты размером с палец и даже больше, а это могло произойти не меньше, чем за пятнадцать веков. Возможно, больше — зависит от горной породы, из которой состоит скала. Но в те времена у людей были только примитивные каменные орудия труда, а тут такие четкие контуры, будто рисунки вырезали металлическими инструментами. Скорее всего, это место когда-то использовалось именно в ритуальных целях — другого объяснения не вижу. А вот жилой эта пещера никогда не была, иначе мы бы нашли как минимум осколки посуды и следы древних кострищ. Кстати, пол явно сглажен искусственно — обычно в пещерах очень сложно ходить из-за нагромождения камней и сталагмитов.       Чтобы не заблудиться, свой путь друзья отмечали крестами на стенах, для чего был специально прихвачен баллончик с люминесцентной краской. Выбитые в камне символы — а кроме змей тут попадались и другие, совсем уж непонятные — Руслан тщательно фотографировал. Глаза его горели профессиональным азартом.       -Я уже видел некоторые из этих изображений, — вдруг задумчиво сказал Макс.       Оба спутника повернулись к нему, а Герман даже нацелил луч своего фонаря, заставив того прикрыть глаза рукой.       -Просветишь?       -Это алхимические символы. Насколько мне известно, они редко использовались даже в средневековье, когда только ленивый не пытался получить философский камень, но в самых старинных трактатах, уходящих корнями еще в древнюю Месопотамию, их можно найти.       Руслан посмотрел на него с интересом:       -Не знал, что ты интересуешься историей.       -Просто, одно время интересовался алхимией, — рассмеялся Макс, — можно назвать это грехами молодости. Вот этот знак означает разъединение целого на составные части, а этот – власть…       -Разделяй и властвуй, — подсказал Герман.       Макс бросил на него быстрый взгляд:       -А ты прав. В сочетании они могут означать что-то вроде этого.       Коридор пещеры уходил все глубже, рисункам и надписям не было конца. Они то сплетались в сложные узоры, то исчезали совсем, чтобы снова появиться на полу или на стенах. По рассказам Христофора, давно уже должен был появиться обширный зал, откуда ведет путь к другому выходу из пещеры, но обстановка и не думала меняться, туннель все также плавно спускался куда-то в недра земли, становясь то шире, то уже. Герман откровенно заскучал, Макс выглядел серьезным и сосредоточенным, и только Руслан продолжал упоенно разглядывать и фотографировать древние рисунки.       -Что, Чингачгук, диссертацию решил защитить? — поддел Герман.       -Вообще-то, уже давно решил, — рассеянно отмахнулся тот.       Зал они все-таки нашли, вот только он ничем не напоминал естественную пещеру, а если и был ею когда-то, то человеческая рука изрядно потрудилась над творением природы. Лучи фонарей выхватывали из темноты искусно вырезанные из камня витые колонны, подпирающие сводчатый потолок со следами фресок и барельефов, в стенах то тут, то там попадались полукруглые ниши. Даже не особо интересующемуся археологией Герману было понятно, что помещение очень древнее, хоть и отлично сохранившееся.       -Похоже на храм или святилище, — проговорил завороженный Руслан, — никогда ничего подобного не встречал.       -Да и Христофор описывал пещерный зал совсем иначе, — с удивлением заметил Макс.       Руслан зашарил фонарем по стенам, пытаясь разглядеть полустертые фрески. На них угадывались выполненные в похожем на древнеегипетский стиле изображения людей, причем, одни из них были гораздо больше других: то ли таким образом древние художники пытались подчеркнуть их могущество, то ли высокий рост.       -Ты понимаешь, что тут нарисовано? — спросил Герман, который под впечатлением находки слегка убавил градус заносчивости.       -Очень похоже на сцены из древней мифологии, — Руслан жадно всматривался в рисунки, — вот эти большие фигуры — скорее всего, боги или цари, а маленькие — обычные люди. Видишь, они склоняются перед гигантами? А вот тут приносят дары и, кажется, даже приводят девушек. Это очень часто повторяющийся сюжет в разных древних мифологиях. Но что за народ устроил это святилище и почему так глубоко в пещере, я не могу сказать. Ни у одной из живших в этих местах цивилизаций не было такой манеры изображения…       - «И случилось, — после того как сыны человеческие умножились в те дни, у них родились красивые и прелестные дочери. И ангелы, сыны неба, увидели их, и возжелали их, и сказали друг другу: «давайте выберем себе жен в среде сынов человеческих и родим себе детей»! Они зачали и родили великих исполинов, рост которых был в три тысячи локтей...» — вполголоса продекламировал Макс.       Руслан удивленно посмотрел на него:       -Почему ты думаешь, что здесь изображен именно сюжет о нефилимах? Это ведь всего лишь легенда.       -Это не легенда, — хрипло сказал Герман, — это те, про которых дед писал в тетрадях. Или ты настолько тупой, что готов до сих пор отрицать их существование? -Хочешь сказать, что у них действительно был рост в три тысячи локтей? — нервно хохотнул Руслан, — кстати, локоть, если что, равен 52 сантиметрам. Так что можешь расслабиться, ты явно не в них пошел.       Кровь ударила Герману в голову — не то, что шуток, даже намеков на свой не слишком высокий рост он не переносил. В детском доме его не раз дразнили за то, что на физкультуре он стоял в хвосте строя, а потом все свои неудачи на личном фронте он привык списывать на то, что не особенно-то превышал в росте объекты ухаживаний. Все эти застарелые обиды, помноженные на постоянно накапливающийся стресс сейчас ударили в голову с невероятной силой, подняв из глубины души ярость вперемешку с обидой. Кулаки невольно сжались, а щеки запылали.       Он уже открыл было рот, чтобы высказать все, что думает о мнении Руслана, когда мир покачнулся. А потом в секунду назад темной пещере стала различима каждая деталь, точно Герман смотрел на нее сквозь прибор ночного видения. Четко проступили витые колонны, подпирающие монолит потолка, а рисунки на стенах и потолке засветились мертвенно-синим цветом. А еще… в одной из стен была ясно видна дверь с символом Ордена в круге вместо дверной ручки или замка.       Гнев и обида разом схлынули, сознание стало работать холодно и четко.       -Там какой-то проход, — сказал он, кивнув в сторону стены.       -У тебя глаза в темноте светятся, — Руслан выглядел если не испуганным, то обескураженным точно и, похоже, не сразу осознал смысл сказанного.       -Жермен, ты сможешь открыть этот проход? — а вот Макс, кажется, даже не удивился.       -Каким образом? Там даже ручки нет.       Герман подошел поближе и рассмотрел невидимую для других дверь, контуры которой светились тем же синим цветом, что и знаки на стенах, а ярче всего выделялась змея в круге. Она была совсем небольшая, размером с крупную монету, и очень напоминала...       Некогда подаренный бабкой Хеленой перстень Герман давно уже не носил на пальце, но и никогда с ним не расставался. Он бы и сам себе не признался в этом, но кольцо казалось чем-то вроде талисмана. Вот и теперь знак Ордена легко нашарился в кармане куртки. Поднеся перстень к двери, Герман стал внимательно сравнивать оба изображения, после чего, пробормотав под нос «в кино обычно так делают» приложил его к печати.       Посыпалась каменная крошка, песок и пыль, и дверь, теперь уже видимая невооруженным глазом, бесшумно, точно в фантастическом фильме, отъехала в сторону. В этот момент проход увидели уже все