Мир, который уже спасен. Часть 2. Третья тетрадь.

      Едва за ними закрылась дверь, Герман строго зыркнул на всех, выразительно приложил палец к губам и стал деловито расхаживать по комнатам, заглядывая за шкафы, шаря под столешницами и тщательно осматривая лампы.       То, что Морель назвал апартаментами, оказалось вполне приличным жильем — средним между гостиничным номером и квартирой: две просторные комнаты с простой, но качественной мебелью, большой плазменный экран на стене, роскошная ванная с джакузи. Здесь были даже окна — искусственные, как и в кабинете Мореля. Но свет, проникающий сквозь такие же, как там, кремовые жалюзи выглядел вполне дневным, а воздух был свежий и даже немного пах травой и цветами. В гостиной нашелся столик-тележка, сервированный на троих.       -Не может тут не быть прослушки! — раздалось из ванной.       -Скорее всего, она спрятана так хитро, что мы вряд ли сможем ее найти, — отозвался Макс, опускаясь в кресло напротив плазменной панели. Руслан сел возле стола и взял с тележки бутерброд с икрой.       Герман ответил что-то невнятное, а потом издал победный крик:       -Ага! Нашел!       Он явился в комнату, торжествующе держа в руках что-то маленькое с торчащими из него, точно лапки дохлого паука, проводками.       -За зеркалом была.       -И зачем им было ставить жучки в ванной? — меланхолично поинтересовался Руслан, — боюсь спросить, что они хотели там услышать?       Всем своим видом выражая презрение к сомневающимся, Герман молча отправил в рот сразу полбутерброда, а прожевав, с прищуром, точно в прицел, посмотрел на Макса.       -Откуда ты знаешь этого типа?       Макс вздохнул:       -Я ведь рассказывал, что заинтересовался деятельностью Ордена очень давно, еще во Франции. Там я его и узнал, только это общение нельзя было назвать приятным. Наша нынешняя встреча оказалась для меня полной неожиданностью — я был уверен, что он давно умер.       -А меня больше всего волнует, как нам отсюда выбираться, — заметил Руслан, принимаясь за второй бутерброд, — в мои планы не входит остаться тут на неопределенное время.       -Планы у него.... — буркнул Герман.       -Дурак, Инга волноваться будет, а ей сейчас это очень вредно!       -Когда ей рожать? — нахмурился Герман.       -К Новому году. Уходя, я ей сказал, что отправляюсь в экспедицию в горы и могу задержаться, но все равно...       Руслан в который раз посмотрел на свой телефон — тот, как и прежде, показывал полное отсутствие сети.       -Завтра будем прорываться обратно к метро и валить назад в пещеру, — подвел итог Герман.       -Вряд ли нам это позволят, — заметил Макс.       -А я их что, спрашивать буду? — последнее слово растянулось от зевка.       -Уже глубокая ночь. Предлагаю поесть и выспаться, а завтра решать, что делать. Сейчас мы все слишком устали и вряд ли сможем придумать что-то дельное, да и информации у нас пока слишком мало.       На этот раз никто Максу возражать не стал — все внезапно почувствовали, как утомил их этот длинный день, полный невероятных и фантасмагорических событий. Конечно, много чего хотелось обсудить, но свалившейся информации было слишком много, настолько много, что она спуталась в голове, а отяжелевшие веки так и норовили закрыться. Учитывая их странную ситуацию это было несколько подозрительно, но сейчас ни о чем думать не хотелось. Даже о том, что в еду, возможно, было подмешано снотворное...       Здесь, глубоко под землей, не было дневного света, однако, когда Герман открыл глаза, первое, что он увидел, это луч солнца, отражающийся в стеклах лежащих на журнальном столике очков. Впрочем, после того, как они были водружены на нос, стало понятно, что луч этот искусственный и исходит он от псевдоокна, а по сути лампы, настроенной на смену дня и ночи.       Воспоминания о прошедшем насыщенном событиями дне нахлынули сразу, точно вода из резко отвернутого крана. В ванной шумел душ, из соседней комнаты доносился звук работающего телевизора. Говорили по-английски. В воздухе витал аромат свежесваренного кофе. И эта утренняя умиротворенность тревожила особенно сильно. Герман огляделся. Он точно помнил, что накануне, едва не засыпая на ходу, бросил одежду прямо на пол. Теперь же она, выстиранная и выглаженная, была аккуратно сложена на стуле. Вряд ли этим стал бы заниматься кто-то из его спутников, а значит, ночью к ним заходили.       Герман бросился к своей сумке, но все вещи оказались на своих местах. На всякий случай он проверил еще и телефон, который на ночь поставил на зарядку — фотографии на месте, сети по-прежнему нет.       -И все же нас обыскивали, — одетый в белый махровый халат, Макс вышел из ванной, вытирая полотенцем мокрые волосы.       Герман вздрогнул от неожиданности и резко обернулся:       -С чего ты взял?       -Вечером я намеренно не полностью застегнул молнию на рюкзаке, оставив сантиметра три до конца. Сегодня же она была плотно закрыта. Думаю, искали третью тетрадь, которую ты так и не отдал.       -А с чего мы должны были вообще брать ее с собой в пещеры? — поразился Герман, — они что, тупые тут?       -Но раньше ты ведь почти постоянно носил ее при себе, чтобы не украли.       -Давно уже не ношу.       Герман действительно еще год назад сунул тетрадь в багажник своего запорожца, который теперь мирно стоял в подземном гараже, предварительно полностью пересняв ее, страница за страницей, на свой телефон и запаролив фотографии.       -Кстати, Руслан не появлялся? — Макс огляделся, видимо, ища археолога.       -А он что, уходил куда-то? — оторопел Герман.       -Видишь ли, когда я проснулся, его уже не было. Сперва я решил, что он вышел, чтобы осмотреться и, видимо, так оно и было, потому что все его вещи, за исключением одежды, остались тут, но сам он так до сих пор и не вернулся.       Герман тяжело опустился на край кровати. Мысль о том, что Руслан мог сбежать один, бросив их тут, даже не приходила в голову — несмотря на все колкости в адрес приятеля, он никогда не смог бы заподозрить того в предательстве. Значит — что? Герман вопросительно посмотрел на Макса.       -Ты можешь мне хоть что-нибудь объяснить? — это прозвучало почти как мольба. Макс вздохнул и покачал головой.       - Боюсь, на сей раз действительно не могу. Многое тут для меня... неожиданно.       Он задумчиво растрепал пальцами мокрые волосы, те рассыпались, завиваясь в крупные кольца.       - Хотя бы объясни, что это за мужик, которого ты считал давно ласты склеившим? Марал или как там его...       -Морель.       -Неважно. Так что за дела у тебя с ним были?       Макс чуть улыбнулся:       - Ну... Он однажды меня убил.       Герман вытаращился и снова сел.       - Как это?!       - Весьма неприятно.       В памяти снова пронеслись навязчивые картины из средневековья: запруженная людьми площадь и человек на помосте с сережкой-зеркальцем. Совсем такой же, какая и сейчас качается на левом ухе Макса. Даже посетило неприятное чувство, что и этой ночью что-то такое снилось, но, к счастью, успело улетучиться из памяти. Герман тряхнул головой и раздраженно бросил:       -Я так и знал, что нормально не ответишь. Как и всегда. Может, хоть скажешь, почему ты решил, что этого типа уже нет в живых? Дряхлым стариком он не выглядит. Макс немного помолчал, будто принимая какое-то решение, опустился на стул, взял двумя пальцами за тонкую ручку чашку с кофе, а потом сказал:       -Морель гораздо старше, чем выглядит, и он действительно должен был уже давно умереть… Когда-то давно я увлекался алхимией и даже некоторым образом в этом преуспел — мне удалось получить то, что в этой науке называется Ребис или Красная тинктура, то есть, эликсир бессмертия. Однако я полагал, что уничтожил все свои труды…       - Алхимия — лженаука! — рявкнул Герман, но как-то не очень уверенно. Вдруг вспомнилось, что бабка рассказывала про алхимию совсем другое.       -Не совсем, — покачал головой Макс, — по крайней мере, я своими глазами наблюдал трансмутацию вещества, а действие эликсира, похоже, наблюдаем сейчас мы все. Видимо, часть его все же каким-то образом удалось спасти, либо Морель сумел получить его из другого источника...       -И с какой стати я должен тебе верить? До этого ты только и делал, что пудрил мне мозги, а сейчас мог бы придумать что-нибудь поубедительнее этого детского сада, — спохватился Герман.       Но ответить Макс не успел, потому что в дверь постучали.       - Занято!! — Рявкнул Герман. Макс глянул на него с изумлением и рассмеялся. Как показалось Герману, с облегчением.       Это окончательно взбесило — опять этот тип съехал со скользкой темы собственной биографии. Стук повторился.       -Открой, может, мы узнаем, куда пропал Руслан, — уже серьезно посоветовал Макс. Злой Герман на этот раз все-таки распахнул дверь, готовый прибить любого, кто бы за ней не стоял. И замер как громом пораженный, а глаза его, кажется, стали больше очков.       Некоторое время он молча смотрел на пришедшего, а потом срывающимся и внезапно охрипшим голосом проговорил:       -Па...па…