«Дорогой сэр! Непогода последних дней навевает задумчивое настроение. Вы — человек острого ума, потому мне крайне любопытно узнать ваш взгляд на сложившиеся обстоятельства. Всё это, разумеется, лишь гипотеза запертого в гавани меланхоличного наблюдателя. Положим, один ваш добрый друг сообщил вам, что два месяца назад с Наветренных островов на юг отправился корабль, что не несёт флага ни одной империи. Что, если бы вдруг на корабле том оказалось испанское золото в таком количестве, что подобные суммы не произносят вслух? Что, если бы вы вдруг узнали, что этот корабль — галеон в пятьдесят пушек, но из положенного экипажа там лишь четверть людей? Могли бы вы, как опытный капитан, предположить, что галеон направится в Европу через мыс Горн, Индию и вдоль западного побережья Африки? Могла бы тогда случайность Судьбы привести вас и верных вам смельчаков в португальские островные колонии Западной Африки? Доверились бы вы вашему другу в мысли, что люди на галеоне ищут покровительства, прежде чем пройти Гибралтар? Посчитали бы вы своим священным долгом как англичанина передать золото католиков на добрые дела во имя любви к Англии? С покорным нетерпением готов ждать вашего ответа, сколько потребует время, дабы услышать его лично от вас. Ваш добрый друг».
— Чтоб тебя… — Бейл тяжело привалилась бедром к столу. Пальцы стиснули бумагу до едва слышного скрипа. Пылающий взгляд снова и снова скользил по строчкам с таким усердием, что лист мог вспыхнуть, но лихорадочно блестящие глаза, — что выделялись на побледневшем лице, как два чёрных алмаза на молочном бархате, — едва ли разбирали выведенные прилежным почерком слова. Чертыхнувшись сквозь зубы, Шивон сложила письмо и продолжила поиск. Быстрые пальцы ловко перебирали один лист за другим, взгляд цеплялся лишь за нужные слова: письма, счета, картографические заметки, корабельные учёты — многие сложены небрежно, иные смяты, на некоторых часть содержимого и вовсе скрылась под пятнами вина или рома. Бейл приостановилась, упираясь руками в стол и постукивая пальцами в беспокойной задумчивости. Из приоткрытого окна повеяло свежим бризом. Шивон опустила веки, делая глубокий выдох, и замерла. Случайную минуту умиротворения разрушил суетливый топот на палубе полуюта, затем кто-то слетел по трапу на шканцы. Шивон торопливо свернула бумаги и сунула обратно в шкатулку. Взволнованный взгляд метнулся к дверям, крышка гулко стукнула. Бейл тут же обернулась и выругалась: из шкатулки торчали края бумаг. Отсыревшие листы неохотно слушались нервных пальцев, защёлку заклинило. Голос хозяина каюты прозвучал совсем близко. Шивон быстрым движением запихнула шкатулку под ворох карт и за секунду до того, как мягко открылась дверь, бухнулась в гостевое кресло. Капитан Воробей вошёл в каюту с опущенной головой, перебирая монеты на ладони. Сделав пару шагов, Джек остановился, принюхался, активно двигая носом, и вскинул голову. Обманчиво безмятежное лицо Шивон Бейл скрашивала лёгкая улыбка, удачно смягчая напряжённые черты и придавая невинности ярко блестящим глазам. — Не знал, что у меня гости, — качнул головой капитан. Шивон слегка развела руками: — Твоему старпому не достаёт внимательности. Послышался тяжёлый вздох. Джек закатил глаза и направился к столу. — И не только её, если быть честным. — Небрежным движением монеты полетели в первый попавшийся ящик. — Рано его из боцманов повысил. Хотя, если он к сорока годам не поумнел, надежды тщетны. — И всё же, — протянула Бейл, пока он усаживался в кресло, — его преданность тебе, молодому капитану, чего-то да стоит. Воробей выразительно кивнул. — Должности боцмана. Так зачем ты здесь? — тут же спросил Джек. — Прячусь от Хью, — словно через силу призналась Шивон, — без драк и пьянок он становится невыносимым брюзгой. Хоть Джек и развалился фривольно в кресле, словно в личном саду в час сиесты, его чуткие глаза ловили каждое движение гостьи. — Я… — начала Шивон и тут же умолкла, приоткрыв рот в замешательстве. Каблук её сапога отбил мелкую дробь по палубным доскам. Она усмехнулась и прямо взглянула на Воробья. — Я скажу тебе кое-что. К Кроссу я с этим не могу пойти, и, если ты ему хотя бы намекнёшь, Джек… — её взгляд наполнился красноречивой грозностью. Воробей непонимающе насупился, ненавязчиво намекая, что ей придётся договорить. — Ты понял, — раздражённо бросила Бейл. — Я понял, что ты мне угрожаешь, но хотелось бы знать, чем именно, — с невозмутимостью обыденного разговора заявил Джек. Шивон шумно выпустила воздух через ноздри. — Для начала — отрежу язык… Лицо Воробья неприязненно скривилось. С безрадостным вздохом он принялся вслепую шарить под столом и попутно предложил: — Может, сначала поделишься, а я тем временем решу, стал бы я передавать это твоему капитану? Его рука взметнулась над столом с бутылкой, и глаза задиристо сверкнули. Бейл тусклым взглядом следила, как Джек разливает эль, затем её пальцы обхватили кружку, ноготь пристукнул по изгибу ручки. — У меня плохое предчувствие, — проговорила Шивон, уставившись в глубину кружки. Джек чуть прищурил глаз и сделал глоток. — Так же было в тот раз, перед тем как меня в ту тюрьму бросили… — По-моему, — вставил Воробей, — в тот раз всё кончилось как раз-таки весьма неплохо. — Губы Шивон тронула добрая усмешка. — Или началось… — на полтона тише добавил кэп. — Или началось… — точно эхо, отозвалась Бейл. Коварная улыбка на лице Воробья стала смелее, взгляд потеплел и, если не присматриваться, казалось, капитаном овладела опрометчивая беззаботность. Глотнув эля, он лениво прикрыл глаза на секунду и собрался что-то сказать. — Когда же это уже закончится?! — громкий голос Шивон зазвенел в кормовых стёклах. Из-за резкого взмаха руки выпивка щедрыми каплями осыпала ворох бумаг на углу стола. — Чтоб тебя! Оба дружно подались к столу, но Бейл, примостив кружку, первой подхватила несколько карт, смахивая капли одной рукой, а другой потянулась к остальным бумагам. Её пальцы ткнулись в запястье Джека, и Шивон резко отдёрнула руку, — локоть зацепил бумаги, листы с сочным шорохом полетели со стола. Бейл судорожным движением попыталась их поймать, но зацепила остальной скарб. На палубу грохнулась деревянная шкатулка, а с ней и несколько навигационных приборов, кремень и огарок свечи. Шивон запрокинула голову, закрывая глаза; из её горла выбралось приглушённое рычание. Джек Воробей и не пытался скрыть весёлой улыбки, с которой наблюдал за её неловкими попытками. Затем, пока она обуздывала ярость, плеснул ей в кружку добавки. — Я сама, — Бейл вскинула руку, едва Джек подался за упавшими вещами. — Ну что ты, я же джентльмен. Под его тёплой чарующей улыбкой Шивон обмякла, пряча иглы гнева; лицо посветлело, в глазах заблестели лукавые огоньки. — А вот я не леди, — парировала она, и в голосе зазвучало привычное упрямство. Она стала на одно колено, со спокойной ловкостью принялась собирать карты и среди прочего вернула в шкатулку, — что открылась при падении, — пачку тех самых листов, которые ей не удалось спрятать сразу. Бумаги легли на стол даже в большем порядке, Шивон пристукнула по ним, обвела придирчивым взглядом пострадавшую карту и удовлетворённо хмыкнула. — Ну так, — заговорил Воробей, когда она уселась обратно, — что же не даёт покоя такому старпому, как ты? Бейл плавным движением сняла шляпу, махнула ей несколько раз, точно веером, и легко бросила на шкатулку. — К слову, — сделав глоток, она указала на Джека кружкой, — твоё спокойствие меня поражает. Конечно, судя по кораблю, это не первый твой рейд, но… Если что-то пойдёт не так? Если ветер будет против нас? Или нас заметит случайный патруль? Или… не знаю… «клещи» просто не сработают? И твоя команда… Вы так легко ввязались в эту охоту, и это смелость или всё же легкомыслие? Вдруг там вообще не будет золота, и всё напрасно? — Она уставилась на Воробья, часто дыша. Широко распахнутые глаза переливались отражением моря и лихорадочным блеском. — Всё просто, — капитан пожал плечами, — от этого золота не зависит моя жизнь, а значит, — он пригубил эля, — я готов на опрометчивый риск, и возможная неудача меня не огорчит. — На лице Шивон отразилось красочное недоверие. — Ну ладно, — сдался Воробей, — не огорчит так сильно, как если бы я из-за этого отправился на тот свет. Этот галеон не последний в Семи морях, — развёл он руками. Бейл пристально глядела на него, перебирая пальцами по кружке. Спокойная невозмутимость на лице пирата была столь же натуральной, насколько могла быть и напускной. — Что тебе такого в этом золоте? — поинтересовался кэп. Шивон качнула головой, приподняв плечо: — Покой?.. — Её взгляд сполз к Джековому воротнику, а затем, тускнея задумчивостью, мерно растворился за кормой. — Мне с морем не расстаться… — Воробей приподнял брови, озаряясь довольной улыбкой, которая померкла, едва Бейл добавила: — Это сильная привязанность, но не моей любви. А это золото позволит мне задержаться на суше как можно дольше, избавит от нужды выходить в море ради куска хлеба. Может, это будет достаточно долго, чтобы стать свободной… — Хм, тогда твои опасения резонны, — рассудил кэп. Шивон послала ему укоризненный взгляд. — Но ведь это обычное дело, разве нет? Даже когда есть план, надо готовиться к тому, что всё пойдёт не по плану. — Признаюсь, твоё… — она нарочно замялась, подбирая слова. — Твоя выдержка уже порядком выводит меня из себя. В чём секрет? Не поверю, что тебе нет дела до золота. Ты знаешь что-то, чего не знаем мы? Джек Воробей расцвёл терпеливой улыбкой. — Это всего лишь золото. Шивон подалась вперёд, опираясь на стол. — Очень много золота, — вкрадчиво поправила она. Пытливый взгляд приклеился к капитану. Он тоже подался ближе, смело заглядывая ей в глаза; губы растянулись в упрямой улыбке. — Очень много всего лишь золота. Да, оно может купить еду, одежду, оснастку корабля, может, даже поместье. И только. — И только?! — выпалила Шивон. Воробей задумчиво хмыкнул. — Тебе этого достаточно? Добыть сокровище, чтобы спустить его на еду, выпивку и мещанскую жизнь? Шивон в смятении приоткрыла рот, затем тряхнула головой и откинулась в кресле. — О, то есть, по-твоему, оно того не стоит? Я слишком мелочна? И какая же цель достойна капитана Воробья? — с лёгким ехидством поинтересовалась она. — Признаться честно, я ещё не решил, — с готовностью ответил тот. — Но что-то более ценное, более… долговечное? Представь: отыскать остров целиком из золота… Нет-нет, — взмахнул Джек руками, едва Шивон открыла рот, — чтобы приходить туда по необходимости, иметь столько золота, что в любой момент хватит и на корабль, и на команду, — ни в чём не нуждаться и свободно бороздить моря. Без забот о наживе ради куска хлеба. — Он небрежным движением развернул карту мира. — Взгляни. Разве тебе не интересно, что там, где нет никаких надписей? Не хочется узнать это первой? — Там то же, что и везде, Джек, — равнодушно отозвалась Бейл. — В чём-то похоже, в чём-то не очень. И этих мест не так уж и много, чтобы тратить на поиски всю жизнь. Выходит, дело в духе авантюризма? В жажде неизвестности? Поэтому тебе нет дела до галеона, что любая неожиданность тебе будет в радость. — Она усмехнулась, покачивая головой. — А команда, полагаю, в святом неведении? Капитан послал её долгий взгляд с весёлым укором, а затем заинтересованно приподнял подбородок и слегка прищурился. — Но если тебя неизвестность не манит, почему тогда ты здесь? Ты знаешь что-то, чего не знаю я? — в его мягком голосе зазвучали дразнящие нотки. Шивон развела руками. — Иногда приходится поступать опрометчиво. — Верно, — охотно кивнул Воробей и, не сводя с неё лукавого взгляда, добавил с невозмутимостью: — Как с венчанием ради побега из тюрьмы. Чем не авантюра? — Ну, знаешь ли! — сквозь усмешку воскликнула старпом. — Выбор был невелик. — Сейчас всё будет иначе, уверяю тебя, — с нескромной самонадеянностью заявил капитан Воробей. Шивон недоверчиво поморщилась. — Потому что, во-первых, — Джек приподнял руку с кружкой, — план придумал я, а, во-вторых, мы не будем в цепях. Согласись, важное обстоятельство, когда идёшь в абордаж, — заметил он, выразительно округлив глаза. Шивон не удержалась, и в каюте зазвучал её лёгкий мелодичный смех. — Спасибо, Джек, мне и правда стало легче. — Бейл рывком поднялась, а Воробей расцвёл чарующей улыбкой с самодовольным блеском. — Даже отпало желание тебе врезать, — осадила старпом. Кэп дёрнул носом и недовольно цыкнул. Шивон направилась к выходу; Джек издал беззвучное восклицание и вскочил, намереваясь подхватить забытую ею на столе шляпу, но старпом вдруг обернулась. Несколько секунд её взгляд скользил по развёрнутой карте, точно луч маяка, надеющийся выхватить в туманной мгле верный силуэт. — Так ты это всерьёз про неизвестные горизонты, а не чтобы вызвать меня на спор? — негромко, с неясной интонацией проговорила Бейл. — Разумеется, — протянул Джек. — Если бы мне хотелось тебя поддеть, я бы нашёл что попроще. — Шивон подняла на него взгляд и недоверчиво изогнула бровь. — Например, поинтересовался бы, — Воробей сделал два ненавязчивых шага к ней, — почему ты не поделилась своими опасениями с опытным капитаном под боком. Глаза Шивон удивлённо округлились. — Шутишь? Чтобы Хью выслушивал накануне боя, что его людям страшно? Что есть сомнения? Да ещё и у его старпома? Галеон уже под самым носом, Хью как изголодавшийся хищник, что учуял запах добычи, и вставать у него на пути — себе дороже. — Так смени капитана… — Джек приблизился на ещё один незаметный шаг. — Ты будто меня и не слушал, — недовольно покачала головой Шивон. Она чуть подалась вперёд и вкрадчиво выговорила: — Пытаешься накануне захвата увести у него старпома? — В свою защиту могу сказать, что подумывал об этом давно. — Хью это не остановит… — А тебя? Между ними осталось меньше ярда. Воробей со смелой настойчивостью поймал взглядом поблёскивающие искрами глаза Шивон, и она с невозмутимостью выдержала этот неочевидный выпад. Джек не пытался скрыть своего лукавого настроя, на его губах мерцала игривая улыбка. Лицо Шивон оставалось сдержанным, лишь в уголке губ угадывался оттенок задорной ухмылки. Бейл заговорила негромко и мягко, слегка нараспев, пропитывая слова иронией, которая не раз служила проводником истины и сомнений: — Предлагаешь мне, заслужившей пост старшего помощника по́том и кровью, накануне важного сражения вероломно предать моего капитана, который, между прочим, разделяет мой простецкий взгляд на богатства, не говоря уже о команде, и променять на того, кто неизведанные горизонты и белые пятна на карте предпочитает безбедной жизни без риска в любую минуту остаться без головы? Несколько секунд Джек молча глядел на неё, а затем подступил ближе и перешёл на заговорщический шёпот: — Для защиты своей репутации ты можешь просто опоздать — мы вот-вот снимемся с якоря. Или всё дело в «накануне»? Я повторю свой вопрос, когда будем делить добычу. Шивон резко отпрянула. — Заранее дам тебе ответ: я остаюсь на «Конгере». — А вот здесь, дорогуша, ты не поспоришь, что угорь не ровня жемчугу, — не отступал капитан. Бейл скрестила руки на груди и обронила высокомерную усмешку. — Угорь может убить. — Как и жемчуг, — мгновенно парировал Воробей. — Чего? — выпалила Шивон на середине вдоха. Джек замялся на секунду, но тут же нашёлся: — Ну, жемчужиной можно поперхнуться. Слыхала, устрицы нынче — блюда богачей? — Его взгляд описал задумчивую дугу. — А ещё можно кого-нибудь придушить жемчужным ожерельем, — рассудил кэп, — или заплатить за чьё-нибудь убийство или иную подлость… Или вопрос в цене? — тут же спросил он, не позволив Шивон опомниться. — Нет, есть нечто большее, Джек, между мной и Кроссом. От очевидной двусмысленности её тона Воробей отмахнулся быстрым движением брови. — О, сейчас ты поведаешь о том, как он спас тебе жизнь, и потому ты ему обязана? — его взгляд был полон заведомого красноречивого недоверия, которым в тавернах встречают извечных любителей рассказывать небылицы. — Нет, — спокойно ответила Шивон, — я доверяю ему… — Пфф! — Джек взмахнул рукой. — Я думал, ты никому не доверяешь. Бейл согласно кивнула и уточнила: — Ему я доверяю. Насколько это возможно. Капитан Воробей принялся с сомнением почёсывать бровь и хмуриться. — И ты не доверяешь мне? — уязвлённым тоном протянул он. — Конечно, нет! — воскликнула Шивон. — Как можно тебе доверять? — она недоумённо приподняла плечи. — У тебя ветер в голове. Джек подвёл глаза кверху, задумчиво выпятив губу, а затем всё же выдохнул, раздосадовано опуская голову: — Справедливо… Шивон легко усмехнулась. Её взгляд задержался на помрачневшем и слегка обиженном лице капитана Воробья, по губам скользнула мягкая улыбка, которую она торопливо поймала и спрятала. Снова поглядев на развёрнутую на столе карту за спиной Джека, Шивон сделала глубокий вдох. — Но, быть может, настанет день, когда я соглашусь быть твоим старпомом. — Она подняла глаза на Джека, их взгляды встретились. — И доверять тебе. Воробей понимающе кивнул и с лукавой улыбкой добавил: — Насколько это возможно… Бейл едва заметно кивнула, не торопясь отвести глаз. Когда повисшее молчание стало заметно, она передёрнула плечами, быстро оказалась в дверях и, уже взявшись за ручку, оглянулась через плечо. — Увидимся на закате, пират. Джек Воробей послал ей в ответ ободряющий салют и сладкую улыбку. Ещё какое-то время после того, как за спиной закрылась дверь, на лице Шивон сохранялся отсвет невидимой улыбки, который мерно гас и растворялся под натиском мрачной задумчивости, как исчезает весенний закат под натиском грозовой ночи. — Ты был прав. — Шивон упала в кресло, взгляд тусклых глаз на хмуром лице поднялся к капитану Кроссу. — Он знает больше, чем говорит. И, возможно, знает больше нас. Я нашла у него письмо неизвестного джентльмена, в котором тот сообщает всё о галеоне: что золото украдено, что команды мало, что ушли через мыс Горн… Бумага потрёпанная, он получил его ещё в Вест-Индии. — Она доложила всё взахлёб, подрагивающим от возбуждения голосом и умолкла в ожидании. В наступившей тишине её судорожный вдох прозвучал излишне громко. С сочным хрустом раскололся орех в ладони Кросса. Хью поочерёдно раскрыл пальцы и, разбрасывая скорлупу на ладони, лениво поинтересовался: — Так, значит, это всё же он нашёл тебя, а не ты его? — О, нет, в этом я могу тебя заверить. Он меня едва узнал при встрече. Кросс выразительно кивнул, чуть выпятив губу. — Ну что ж, — он играючи закинул орехи в рот и взглянул на старпома, — тогда, как захватим «Бихию», убей его. — Что, прости? — в негромком восклицании Шивон послышались ноты нервного смеха. — Убить Воробья? — Да, — кивнул Кросс, — убить Воробья. Тебя не устраивает исполнитель или сама необходимость? Под испытующим взглядом капитана могла легко вспыхнуть бумага, и этот взгляд никак не вязался с расслабленной фигурой, небрежным постукиванием сапога и неторопливым хрустом орехов. Бейл слегка прикрыла глаза и, дёрнув бровью, терпеливо вдохнула. — Возможно, устроит всё, если ты объяснишь. Хью, слушай, — с чувством заговорила она, понизив тон, — я знаю, что в мои годы ты ходил матросом под началом ублюдка, только бы набраться опыта, и Воробей, — она повела глазами, — с его капитанством и собственным кораблём вызывает в тебе понятную… зависть. Но к чему перегибать палку? — Глупая Шон, дело вовсе не в зависти, — по-доброму отозвался Хью Кросс. Лицо его вдруг посуровело, взгляд стал резкими и холодным. В глазах отразилось то, что мог бы увидеть тот несчастный, кому Кросс достался в противники. — С самой первой минуты он врёт, изворачивается и делает за нашими спинами то, что потом нам же обернётся боком. Мне плевать, какой из этого мальчишки капитан! Нам нужен его корабль и его люди для этого дела, но я знаю, что тайной разведкой всё не кончится. Я слишком много положил, чтобы добыть и вернуть это золото, и ни за что не позволю насадить меня килем на отмель. Только прикончив Воробья, я буду спать спокойно, зная, что могу не бояться за заслуженные богатства, или того, что кто-то уведёт мой корабль из-под носа. Взгляд Шивон поблёк от задумчивости, медленно, как влажное облако, опустился к карте на столе и застыл. — А как же его команда? — прозвучал отрешённый голос. Кросс дёрнул плечом. — Да как и наша, Бейл. Они простые моряки: поскулят, повздыхают, получат свои доли и найдут себе другого капитана. — С его губ слетела сухая усмешка. — Может, получше этого. — Шивон негромко хмыкнула. — Если ты размякла, я сделаю всё сам. Губы Шивон тронул изящный изгиб смелой иронии. Она неторопливо перевела на капитана красноречивый взгляд и приподняла бровь: — И говоришь, дело не в зависти? Кросс раздражённо цыкнул. — Я должен убедиться, что он мёртв, а в этом доверяю тебе и себе, — вкрадчиво пояснил он, а затем слегка развёл руками: — Видишь, Гриди не убедился в этом на наш счёт, и чем ему это обернулось? Бейл задумчиво закивала. Когда с её стороны донеслось растянутое «Хм», Кросс выжидательно вскинул брови. Почувствовав его взгляд, Шивон подняла голову. — Что ж, — выдохнула она, подхватывая со стола несколько орехов, — в абордаже всякое случается, так что это не должно быть трудно. Если никто под руку говорить не будет, — с нажимом добавила Шивон, — ты знаешь, как я это не люблю. Лицо Кросса озарила широкая улыбка. — Я знал, ты меня не подведёшь, Бейл. Старпом рывком поднялась и исполнила игривый книксен. — Вернусь к обязанностям, нам задержки ни к чему. — Не дожидаясь капитанского одобрения, она деловым шагом покинула каюту. Выйдя на шканцы, Шивон тут же укрылась рукой от солнца и в несколько шагов оказалась у левого борта. Она налетела на планшир, едва не перевалившись через него. Воздух с шумом нырнул в лёгкие, но вдох для сильного крика споткнулся, пальцы впились в планшир. Над её головой перекрикивались матросы, готовясь ставить паруса, но встревоженные глаза вовсю следили за фрегатом, что уже отдалился на полторы сотни ярдов. — Проклятье… — процедила Бейл. Секундой позже, тряхнув головой, старпом бодрой походкой поднялась на мостик. К тому времени, как «Конгер» выбрал якорь, «Чёрная Жемчужина» исчезла среди бликов, что рассыпало по воде полуденное солнце. «Конгер» неторопливо двинулся на юг, позволяя ветру отклонять его к востоку. Всё внимание моряков было приковано к дозорным, что под уважительные восклицания вскарабкались на верхние реи фок- и грот-мачты. Яркий дневной свет слепил при взгляде на море, на небо и паруса, но пираты то и дело поднимали глаза к марсовым, а те в свою очередь задирали головы в ожидании долгожданного сигнала. Когда же наконец этот момент настал, цепочка гонцов вполголоса донесла сообщение с бака на мостик едва ли не быстрее, чем это же расстояние преодолел окрепший ветер. Старпом подарила взбудораженным морякам дерзкую ухмылку и торопливым шагом спустилась в капитанскую каюту. — Три мачты, косой парус на бизани и, — Шивон выдохнула и сдержанно договорила, — алая корма. — Её губы дрогнули от взволнованной улыбки. — Это они. Кросс скинул ноги со стола, поднялся, подхватывая кортик. — Надо же, — ухмыльнулся капитан, — он впервые не нарушил план. — Кортик беззвучно нырнул в ножны под плащом. — Напомни похвалить его при встрече. Под всеми парусами «Конгер» устремился вслед за галеоном параллельным курсом, держась в стороне. На грот-мачте поднялся и хлопнул на ветру белый флаг с алой португальской короной. На борту зазвенела сосредоточенная тишина, отвлечённые разговоры велись полушёпотом и спешно прекращались под строгим взглядом боцмана. «Бихия» неуклюже ковыляла по волнам и кренилась на левый борт; марсели порой трепетали под изменчивым пассатом. Пиратский бриг шустро преодолевал болтанку, и достаточно скоро капитан Кросс приказал убавить парусов, не то погоня могла начаться раньше положенного. Хью сохранял хладнокровное спокойствие, как опытный волк, и так же подобно хищнику порой его лицо искажал алчный оскал. Он сидел у борта позади рулевого и поглядывал на паруса, задумчиво покручивая нож меж пальцев. Шивон, напротив, с трудом удавалось устоять на месте. Она отбивала по перилам полуюта частый ритм; каждый чуть более громкий голос заставлял её взволнованно вскидывать голову к вороньему гнезду — из него ждали сигнал от дозорного. Светлые паруса и португальский флаг не давали гарантий, что их не узнают, а это значило, что чем раньше они заметят суматоху на «Бихие», тем быстрее успеют среагировать. Однако «Конгер» подходил всё ближе, а галеон продолжал следовать прежним курсом. — Не нравится мне это, — старпом подошла к Хью Кроссу и вновь перевела взгляд на добычу. — Это либо не «Бихия», либо они ведут нас в западню. И я даже не знаю, что лучше. Кросс провёл языком по зубам, прищуривая глаза, а затем подался вперёд. — Западня мне больше по душе. Но нельзя ждать от Гриди столь многого, Шон, — иронично заметил он. — Этот пёс знает, что, если даст нам понять, что узнал нас, мы начнём действовать, поэтому надеется доползти до патрулей в притворном спокойствии. — Капитан хохотнул. — Нет, ублюдок, спокойствия тебе теперь и на том свете не сыскать. Не успела Шивон среагировать, как Кросс рывком поднялся, слетел по трапу и нагнал боцмана. Сказав ему несколько слов, Хью церемонным движением надвинул шляпу ниже на глаза и прогулочным шагом вернулся на полуют. Боцман же, подозвав ещё троих, направился к бушприту. Бейл встретила капитана вопросительным взглядом, требующим немедленного ответа, но Кросс отмахнулся самодовольной ухмылкой. Боцман и матросы на форкастеле принялись заряжать двенадцатифунтовые орудия. Старпом круто обернулась к капитану. — Почти полмили, — опередил её Кросс. Бейл несогласно цыкнула. — Спугнём. — Подожжём пятки и пускай прыгает. — Капитан взглянул на рулевого. — Четыре румба на левый борт. «Конгер» плавно отклонился на запад. Через полминуты из вороньего гнезда донёсся тихий свист, затем показался дозорный и выпалил: «Забегали, кэп!». Кросс закивал, бросил недовольной Шивон красноречивый взгляд и вскинул руку. Два залпа слились в один. Бак пиратского брига окутало пушистым дымом, ветер подхватил его, закружил спиралью и развеял резким порывом. Даже с расстояния в полмили можно было разглядеть суматоху на борту «Бихии»: матросы бросились к снастям, разворачивая паруса круче к ветру; капитанская фигура то ли затерялась среди остальных, то ли командир вовсе не желал показываться на открытых палубах. Предупредительный залп с корабля под португальским флагом не мог вызвать такой переполох у тех, кто имел патент, а значит — «Конгер» опознали. Никто из пиратов не разделял внезапную радость Хьюберта Кросса: рядовые моряки надеялись подкрасться как можно ближе и теперь недовольно покачивали головами, но не решались подать голоса, а капитан, напротив, широко расставив руки на перилах полуюта, с улыбкой наблюдал за галеоном. Шивон стояла чуть в стороне и искоса поглядывала на него. Поднятый на «Бихие» торговый флаг Португалии вызвал презрительную усмешку капитана Кросса и издевательский хохот его людей. Пиратский бриг не торопился поднимать Весёлого Роджера, точно дразня тех, кто и так уже опознал своих преследователей. «Конгер» шёл круто к ветру и неминуемо настигал свою добычу. Неповоротливый галеон, точно дама с излишком юбок, застрявшая посреди бального зала, то удачно перебирался по гребням волн, то вдруг терял ветер, всё больше отклоняясь от курса. Меж тем на горизонте можно было легко различить изрезанную линию берега Сантьягу. Наконец прозвучала команда, которую все ждали: «Ставь трисель. Поднять флаг!». Расстояние между кораблей быстро сокращалось. «Бихия» вертелась под ветром и ковыряла носом волны, её орудия не могли поймать проворный бриг, пока он держался чуть позади. Изредка, как хлыст погонщика, с его борта хлопал залп. Пираты замерли в абсолютной готовности, точно гончие в облаве, любой приказ выполнялся моментально, и на палубе не звучало ни одного лишнего слова. Когда «Конгер» достиг расстояния пушечного залпа, «Бихиа» начала отклоняться на запад, к мысу Понта-Бигудас, грозя уйти в охраняемые воды. Пираты последовали за ней. К тому времени Шивон уже с четверть часа нервно вымеряла шагами полуют, то и дело вскидывая взгляд к бушприту и горизонту впереди. — Где этот проклятый Воробей? — прошипел Кросс, взлетев на мостик с такой скоростью, что его плащ хлопнул под ветром. Бейл вздрогнула и плотнее сцепила зубы. — Надо действовать: если подойдут ближе к берегу… — нехотя начала она, глядя исподлобья в сторону носа. — По всему, они боятся нас больше, чем португальцев… — Нет, пусть пока драпает, — оборвал Кросс. — Дадим ему надежду, будто они могут удрать, не то придётся биться под носом у португальцев. — Шивон хотела было запротестовать, но капитан заткнул ей рот суровым взглядом. Затем, нервно дёрнув губой, обернулся к «Бихие» и заговорил таким же грозным голосом, будто не рассуждал, а напрямую отдавал приказ: — Гриди не хватит смелости сунуться в Порту-Прая. Ему там достанется петля на шею, а не помилование. Нет, — оскалился Хью, — он поведёт нас к своим защитникам, будет надеяться, что они застанут нас врасплох и всех перебьют. Капитан Кросс источал хладнокровное спокойствие мертвеца; его тяжёлый взгляд становым якорем тянулся за галеоном, и «Бихия» будто и впрямь не смогла противостоять этому балласту — вернулась на прежний курс, отказываясь от шанса добраться до нетерпимой к пиратам гавани и направляясь на север, вдоль побережья Сантьягу. Береговая линия острова походила на край ажурной манжеты, но ни одна из множества бухт не могла принять большой корабль, а чёрные скалистые берега, шипящие белой пеной, открывали доступ на сушу только морским птицам. Подобное зрелище воодушевило команду «Конгера» и облегчило повисшее напряжение. На лице Кросса проявилась стойкая кривая ухмылка. «Бихия» и её преследователь оказались в безлюдных водах у пустынных берегов, с которых некому было заподозрить неладное. Хью Кросс перестал проклинать Воробья, а Шивон — с надеждой осматривать окрестности. В тот момент, когда по бригу поползли липкие разговоры о трусливом предательстве, — едва слышные, не желающие достигнуть капитанских ушей, — Бейл навела окуляр подзорной трубы на полуют галеона, прошла взглядом от кормы к баку и вдруг встрепенулась, резко опуская руки. Затем тут же подняла трубу, глядя поверх палуб. Спустя несколько секунд на её губах сверкнула воодушевлённая улыбка. Шивон обернулась к капитану с выразительным взглядом и церемонным движением передала трубу, предлагая взглянуть. Примерно в миле от форштевня «Бихии» из-за сильно вдающегося в море мыса со стремительностью охотничьей птицы вырвался фрегат под угольного цвета парусами. Едва завершив манёвр, «Чёрная жемчужина» стала под все паруса и устремилась навстречу добыче, и лишь несколько минут спустя, словно напоминание, что в её намерениях не стоит сомневаться, над грот-мачтой взметнулся Весёлый Роджер. — Признай, он поразил тебя этим ходом, — сдержанно проговорила Шивон, не сводя с капитана лукаво поблёскивающих глаз. Кросс медленно опустил трубу и схлопнул её резким движением. — И ради этого выдал себя. — В его голосе не было ни одной ноты удивления или уважения; тон мрачного самодовольства заставил Шивон непонимающе дёрнуть бровями. — Или он понадеялся, что, заполучив сокровища, я подобрею настолько, что позабуду о его действиях за нашими спинами? — Хью вдруг грустно вздохнул, а затем закашлял хищным смехом. Какое-то время «Бихия» продолжала держать прежний курс, словно надеялась, что пиратский фрегат окажется миражем и растворится, едва к нему приблизятся. Наконец «Конгер» подкрался на расстояние выстрела и дал залп из носовых орудий. И только тогда экипаж «Бихии» опомнился, моряки забегали по палубам, а до пиратского брига начали долетать нервные испуганные крики. Двигаясь навстречу друг другу, «Конгер» и «Жемчужина» начали медленно отклоняться на борт, давая красноречивый намёк на свои намерения — зайти с двух бортов и зажать галеон в тиски. С лица Хью Кросса не сходил хищный оскал. Впиваясь пальцами в перила полуюта, как в горло своей жертвы, капитан то и дело говорил штурману не торопиться: «Позабавимся ещё немного, может, передо́хнут от страха», а Шивон, пусть и была более сдержанна, не скрывала торжествующей ухмылки. В несколько пушечных портов «Бихии» наконец высунулись дула пушек; между её кормой и пиратским бригом осталось чуть больше корпуса. Захлопали слепые ружейные выстрелы. С форкастеля «Конгера» донеслись крики — возмущённые, а не испуганные. Кросс хлопнул ладонью по планширу и сбежал вниз по трапу, как вдруг пуля с треском вошла в ограждение полуюта. Не успели старпом и капитан определить, откуда стреляли, как раздался новый выстрел: рулевой коротко всхлипнул и мешком повалился вперёд, на штурвал; колесо податливо пошло вниз. «Конгер» дал резкий крен на правый борт, теряя ветер и становясь почти поперёк выбранного курса. Выстрелы зазвучали чаще: команда «Бихии», пользуясь высокой кормой, обстреливала «Конгер» едва ли не вслепую и почти никому на его палубе не позволяла и головы поднять. Шивон оттолкнулась от борта и, прыжком оказавшись у тела рулевого, торопливо перевернула его на спину. Её губы разочарованно поджались: моряк таращился в небо одним глазом, а вместо второго зияла кровавая дыра. Обойдя его, старпом ухватила рукояти штурвала и намерилась вернуть «Конгер» на курс. Над её пальцами просвистела очередная пуля под грохот мортир, что достались «Жемчужине» вместо ружей, — фрегат вовремя успел уйти, и ядра бесцельно нырнули в воду. — Шон! — Кросс взлетел по трапу и швырнул ей мушкет. Коротко кивнув, Бейл, точно прыткая ласка, проскочила под огнём к грот-мачте, где её уже ожидали двое матросов и гордень с петлёй на конце. Сунув в петлю ногу, Шивон схватилась за трос и решительно кивнула. Загудели юферсы, и через несколько секунд Бейл нырнула в «собачий глаз» и выбралась на марсовую площадку. — За бочками прячется, гнида! — злобно рявкнул матрос, укрываясь за мачтой и перезаряжая ружьё. Шивон приникла к бревну и обвела оценивающим взглядом полуют «Бихии», затем посмотрела вперёд: «Чёрная жемчужина» сблизилась на полтора корпуса и выкатила орудия. Старпом опустилась на одно колено, дуло мушкета легло на выбленку стень-ванты. Огонь с кормы «Бихии» вели порядка пятнадцати человек, но лишь одному из них ружья подавали, остальные — перезаряжали самостоятельно. Он получил новое ружье, приподнялся на мгновение над бочками, сдвинул ствол, словно углядев что-то, и снова показался из-за укрытия. Шивон нажала на спусковой крючок. Опережая ветер, разгоняющий дым, матрос за её плечом зашёлся радостным улюлюканьем — больше из-за бочек подниматься было некому. «Чёрная жемчужина» и «Конгер» надвигались на галеон неумолимыми тисками. С левого борта на «Бихию» смотрели обрывистые берега, а под килем и дальше направо расходились мелкие воды, не позволявшие маневрировать. «Конгер» поравнялся с грот-мачтой «Бихии», «Жемчужина» преодолевала последние ярды, как вдруг галеон резко взял на левый борт. С высоты марса Шивон заметила, как молниеносно Джек Воробей метнулся к штурвалу, уводя свой корабль от столкновения с «Бихией». Паруса «Чёрной жемчужины» наполнились бейдевиндом, что норовил отогнать её дальше в море. Тем временем галеон продолжал круто отклоняться в сторону берега, к небольшой бухте в форме подковы с узким входом. Пройдя всего в нескольких ярдах от скал, «Бихия» вошла в бухту и, бросив якорь, развернулась, оборачиваясь к воротам в море батареей в два десятка орудий. Шивон всё это неотрывно следила за «Чёрной жемчужиной», и глашатаем безрадостных новостей ей послужил громовой голос капитана Кросса, разразившегося проклятьями. Пиратские корабли легли в дрейф. Устроившись локтями на планшире, капитан Воробей с любопытством разглядывал галеон. Теперь, с расстояния в сотен пять ярдов, даже невооружённый глаз мог легко заметить следы долгого и утомительного перехода: облупившуюся краску, потрёпанные края провисших парусов, заплаты на них, на корпусе и рангоуте, крен на противоположный борт и слишком глубокую посадку в волнах, так что вода почти касалась пушечных портов мидельдека. Команда же либо спряталась на нижних палубах, либо передвигалась едва ли не ползком, не поднимая голов над фальшбортом. Джек скосил глаза вниз и приветственно кивнул шлюпке с «Конгера». Когда Хью Кросс забрался на борт «Чёрной жемчужины», его тяжёлый напряжённый взгляд непонимающе уткнулся в безмятежное лицо Воробья с отсветом лёгкой улыбки. — Успел напиться с горя? — бросил ему Кросс, запуская пальцы за ремень и раздражённо вздыхая. Брови капитана Воробья удивлённо поползли вверх. — С горя? — Джек бросил вопросительный взгляд на Шивон, а затем развёл руками и охотно объяснил, не скрывая победной ухмылки: — Всё сложилось даже лучше, чем было задумано. Остаётся дождаться предложения о переговорах. Бахнул одиночный залп. Все инстинктивно пригнулись, а через секунду недоумённо обернулись к галеону. Джек Воробей непонимающе поморщился, затем перевёл взгляд на рябящую воду в сотне ярдов от «Жемчужины», где исчезло пушечное ядро. — Им нас не достать… — прозвучал голос Шивон с искренним недоумением. Капитаны молча покачали головами, глядя на «Бихию» со смесью удивления и презрения. Кросс надменно изогнул губу и собрался что-то сказать, как раздался новый залп. Он тоже потревожил только море. По палубе рассыпались издевающиеся смешки. Глаза Джека вдруг вспыхнули, он встрепенулся, вскидывая голову, и выпалил свистящим полушёпотом, будто удивляясь собственной догадке: — Они подают сигнал! — Кому? — с лёгкой усмешкой уточнила Бейл. В следующий миг она изменилась в лице и бросила быстрый взгляд на Кросса. — Португальцам? Хью Кросс круто обернулся к Воробью и вздёрнул подбородок. — Продолжаешь считать свой план удачным? Может, явись ты в условленное место и зажми мы их в «клещи», обошлось бы и без битвы, но теперь им хватает людей на один борт, а значит, придётся идти в лоб. — Или проявить терпение, — невозмутимо отозвался Джек. — На берег им не высадиться, из бухты не выйти, обстрелять себя мы им тоже не дадим. — Наше положение не лучше, — вставила Шивон. — Кто знает, сколько ещё они будут расстреливать крюйт-камеру и как скоро это привлечёт патруль. — Бегло глянув на Кросса, она вполголоса добавила: — Или кого-то ещё. Капитан Воробей недовольно искривил губы и, задумчиво почёсывая макушку, проговорил: — Признаюсь, у меня нет никакого желания идти на абордаж под огнём тридцатифунтовых орудий. — Кто бы сомневался… — холодно ухмыльнулся Кросс. — Однако, — продолжал Джек, — мы ещё можем застать их врасплох. Дождёмся ночи и подойдём на шлюпках. Хью сложил руки на груди; в Воробья упёрся скептичный взгляд. — Они выставят патрули. — Которым мы преподнесём отвлекающий манёвр, — спокойно улыбнулся кэп. — И какой же? — в той же манере мрачного недоверия продолжил Кросс. В Джековых глазах задорно сверкнули дерзкие искры. — Действенный. Уверяю, он никого не оставит равнодушным. — Ты же не думаешь подобраться к ним в темноте на своём корабле? — низким тоном протянул капитан Кросс, не скрывая таящуюся в голосе угрозу. — И в мыслях не было! — возмущённо выдохнул Джек Воробей, а затем укоризненно покачал головой. Капитаны быстро договорились о количестве и составе абордажной команды: Кросс настоял, что в авангарде должны быть его люди — они рвутся в бой и не страшатся пушек. От всех явных и скрытых вопросов о сути отвлекающего манёвра Джек Воробей ловко уворачивался, и Кросс наконец оставил попытки получить ответ, а удовольствовался тем, что капитан «Жемчужины» отправится на «Бихию» вместе с ними. Старпом Бейл слушала их со внимательным молчанием. Разговор подходил к концу; Шивон поймала взглядом фигуру старпома «Жемчужины», бросила быстрое «Господа…» и взмахнула рукой: «Мистер Таунсенд! Нужен ваш совет!». Она торопливо подошла к старпому и о чём-то заговорила, указывая на вершину грот-мачты, а капитаны Воробей и Кросс продолжили обсуждение последних деталей. Приготовления к захвату проводили с намеренной неторопливостью: моряки на «Бихие» по-прежнему давали о себе знать лишь редкими залпами, но пираты всё равно решили не давать возможным дозорным ни шанса на подозрения. Близился закат. Уже несколько часов залпы с «Бихии» раздавались не чаще раза в десять минут. Пираты быстро привыкли к их звуку, как к хлопкам парусов под ветром. Привалившись к фальшборту спиной к галеону, Джек сосредоточенно наматывал на правую руку полосу ткани для защиты ладони. Потоптавшись на полубаке, к нему подошёл старпом и принялся почёсывать макушку в задумчивой нерешительности. — Простите, сэр, но никак в толк не возьму… — наконец осмелился мистер Таунсенд. — Та часть плана, в которую вы не посвятили, — он замялся, — наших партнёров… — Воробей зубами подхватил свободный конец тесьмы и затянул повязку. Перебрав пальцами, он поднял взгляд на старпома. — Вы говорите, увести «Жемчужину» подальше, чтоб они не вздумали её захватить, но сами пойдёте с ними. И почти никого не берёте из наших! — Старпом протолкнул в горле ком и неверным голосом спросил: — А вдруг случится что? Капитан глубоко вздохнул и устало повёл глазами. — Мне лестно ваше беспокойство, мистер Таунсенд, — отозвался он с лёгким раздражением, — но в одиночку мне проще выкрутиться, особенно если буду знать, куда отступать. А вы прикроете мне спину, — Джек бросил старпому ободряющую улыбку. — Кроме того, — серьёзным тоном продолжил он, — этих двоих надо держать под носом, так будет спокойнее. Причина не только в сокровищах, раз они так рвутся в бой. Не будем мешать их жажде крови, — капитан Воробей развёл руками в широком жесте ироничной щедрости. Затем в его глазах полыхнул лихой огонь: — Плевать на золото, но моя «Жемчужина» им не достанется. Только когда окрестности растворились в плотном полумраке, на воду спустили баркасы, и лишь после зажглись фонари: на «Конгере» — по одному на носу и корме, на «Жемчужине» так же и ещё один у грот-мачты. — Семь футов, кэп! — с чувством прошелестел мистер Таунсенд, когда Джек Воробей ступил на штормтрап. Кэп машинально кивнул и, запрокинув голову, напомнил напоследок: — Не пропустите сигнал. Подходите только после того, как с «Конгера» спустят все шлюпки. — Старпом активно закивал, а, едва капитан спустился в лодку, принялся разгонять матросов по местам. Шлюпки отошли от бортов, что смотрели в море, медленно двинулись в сторону бухты под едва слышный, размеренный плеск вёсел и встретились в густой темноте под тенью утёса, венчавшего южную оконечность бухты. В ночи можно было заметить лишь редкий отблеск чьих-то глаз, а потом гадать, кому они принадлежат. Абордажная команда в три дюжины человек, семь из которых были с «Жемчужины», постаралась слиться с ночной синевой: среди пиратов не осталось ни одной светлой рубахи, а кто-то для верности измазал лицо сажей; Шивон облачилась в тёмную сорочку, Джек накинул на плечи сюртук, а Кросс остался верен кожаному плащу, оттого прижавшиеся к утёсу шлюпки с недвижными фигурами легко можно было принять за выступы подводных скал. Массивный силуэт «Бихии» с единственным полуслепым фонарём где-то на шканцах угадывался в двух сотнях ярдов от входа в бухту. Тихо звякнул колокол. Пираты приникли к днищам лодок, а гребцы налегли на вёсла: каждый старался погружать лопасть весла осторожно, будто ложку в густые сливки, и грести как можно реже и в разнобой, чтобы не позволить лишним звукам слиться воедино и нарушить гармоничную тишину ночи. Шлюпки опасливо ползли в тени утёса, продвигаясь всё дальше вглубь бухты. «Бихия» казалась вымершей; можно было бы решить, что команда тайком сбежала, — если бы им было куда бежать. Постепенно галеон оказался на траверзе правого борта, и в этот момент с крайней шлюпки донёсся взволнованный шёпот. Один за другим на него обернулись все, последним — Джек Воробей. Насладиться зрелищем он так и не успел. Хью Кросс перегнулся из соседней лодки и хватанул его за грудки. Этот жест высказал всё вместо яростного взгляда и любых слов: на «Чёрной жемчужине» зажглись ещё фонари и факелы, огни мельтешили на верхней палубе, и в их ярком свете, как на подмостках, моряки смело управлялись со снастями и карабкались на реи. Джек тоже решил обойтись без слов и, смело глядя на Кросса, красноречиво приподнял брови. Несколько секунд капитан «Конгера» дышал яростью ему в лицо, а затем вдруг вскинул голову и резко отпустил, — «Бихия» ожила, на палубе появилось движение, люди потянулись к борту на свет огней «Жемчужины», как мотыльки к костру. Шлюпки двинулись дальше, заходя с фланга. Воробей поигрывал самодовольной ухмылкой, а Шивон, обернувшись, бросила ему укоряющий за излишнее бахвальство пламенный взгляд. «Не такого отвлекающего манёвра я ожидала», — шепнула она, когда их лодки поравнялись. Джек наклонился к ней и выдохнул в самое ухо: «Это ещё был не он». Кэп поднял руку, призывая гребцов остановиться, и обернулся к морю. Несколько долгих минут, растянувшихся, как пружина, пираты в гробовом молчании переводили взгляды с галеона на «Жемчужину» и обратно и изредка поглядывали на Воробья. И вдруг фрегат плавно двинулся. Джек тут же принялся махать руками, подгоняя растерявшихся гребцов. Пока лодки преодолевали последние ярды до тылового борта «Бихии», «Чёрная жемчужина» направилась в море — и открыла ей выход из гавани. Хью Кросс первым ухватился за выступ на корпусе, придерживая лодку, но Шивон опередила его и мягкой тенью вскарабкалась на выступающую крышку орудийного порта. Один за другим быстро, но без суеты пираты перебирались на корабль. Улучив момент, Кросс кивнул Воробью с нервной улыбкой: «Это ведь только для отвлечения?». Кэп несколько секунд глядел на него изучающим взглядом, затем неопределённо дёрнул бровью и осуждающе покачал головой. Оставив Кросса за спиной, Джек коротко ухмыльнулся. Всё внимание людей на «Бихие» было сосредоточено на щедро подсвеченной огнями «Чёрной жемчужине», которая степенно отходила на восток. Подобно приливной волне к капитану и офицерам подступали взволнованные разговоры, моряки шептались, что это их шанс, что нельзя медлить, раз фрегат открыл им путь. Тем временем бесшумными призраками пираты взбирались по борту галеона, что смотрел на дремлющий в спокойствии берег. Вдруг капитан «Бихии» нервно вскрикнул и бросился в каюту под недоумевающими взглядами команды, а в следующий миг над палубой раздался сильный решительный голос Джека Воробья: — Никому не двигаться! Корабль захвачен! Моряки «Бихии» оказались прижаты к левому борту четырьмя десятками наставленных пистолетов и мушкетов, а на планшире правого борта грозной шеренгой выстроилась абордажная команда пиратов. Никто из экипажа галеона не решился хвататься за оружие. Глаза моряков сверкали ужасом и непониманием, сопротивление сдалось, так и не начавшись. Джек Воробей первым спрыгнул на квартердек и уткнул дуло пистолета в щёку офицера. — Мы воспользуемся вашим карцером и грузовым трюмом, любезный, — улыбнулся кэп. Пираты окружили противников, зажали в кольцо, раздались крики: «Давай вниз, не то будешь с палубы собственные мозги отдраивать». Офицер перевёл на Джека перепуганный взгляд, тот только передёрнул плечами. — Не делайте глупостей, и никто не пострадает. Пленных торопливо загоняли на нижние палубы, туда же рвались и пираты, чтобы поскорее поглядеть на сокровища. Воробей спустился по трапу одним из первых. Шивон направилась было за ним, затем обернулась: Хьюберт Кросс, чуть склонив голову набок, с любопытством рассматривал окна кормовой каюты. Бейл приблизилась, переводя на него насторожённый взгляд. Суровое лицо капитана «Конгера» проела трещина злобного оскала. Кросс припал к переборке, прислушался, а затем резко толкнул дверь. С нижних палуб донёсся грохот и брань, но наверху всё оставалось спокойно. Кросс и Бейл обменялись взглядами. Едва они переступили порог, раздался слабый голос: — Да, да, я ждал тебя. Капитан Гриди сидел за вытянутым столом в компании оплавленной свечи; левая рука покоилась на подлокотнике кресла, правая нервно ёрзала по развёрнутой карте. — Именно поэтому, — тяжело дыша, продолжил Гриди, — ты просчитался и тебе придётся уважительно слуш… Следующий звук застрял у него в горле. Кросс подался вперёд, красные глаза налились гневом; губы сжались, лицо затвердело, как посмертная маска. Клинок в его руке тихо загудел. Гриди в одно мгновение вскинул левую руку. Тускло блеснул короткий ствол, бахнул выстрел. Шивон шарахнулась в сторону. Пуля пробила Кроссу правое плечо и с хрустом вошла в переборку. Лицо Гриди вытянулось от ужаса. Он потянулся к палашу на поясе, но так и не успел ухватить его рукоять. Кросс перемахнул через стол и налетел на него, мощным ударом в челюсть выбрасывая из кресла. Гриди распластался на палубе, пополз в сторону. Кросс рванул его за грудки и впечатал в корму так, что треснули стёкла. Гриди попытался что-то промямлить, и на него тут же обрушился железный кулак. — Хью! — рявкнула Шивон, подавшись вперёд, но её крик проглотил дикий рёв капитана. — Хью! Кросс наносил удары один за другим, пока Гриди что-то пытался прохрипеть и даже когда со всхлипом умолк, он бил снова и снова, попадая, промахиваясь. Одним ударом выбил стекло, тут же разжал хватку и, когда Гриди вялым мешком повалился ему в ноги, он продолжил вколачивать в него носки сапог, уже не заботясь о точности ударов, а целясь куда придётся. Вскоре на смену гулким звукам пинков пришло влажное чавканье. Кросс в очередной раз вскинул руку, с кулака сорвались густые алые капли и тяжело упали на стол. Тогда он выровнялся и сплюнул в сторону, переводя дыхание. За всё время Бейл не шевельнулась. Её фигура оцепенела, взгляд пылал лихорадочным ужасом, но глаза не моргая таращились на бесформенное месиво, оставшееся от человека. — Полагаю, — осторожный голос Джека заставил Шивон вздрогнуть, — это не было частью плана. — Воробей покосился на неё и сделал полшага назад. — Что ж… пойду… дам сигнал, — и он неслышно исчез за дверью. Кросс через плечо посмотрел ему вслед, медленно поднялся, оглядываясь по сторонам, и, подхватив со стола скомканный шейный платок, принялся вытирать окровавленные руки с неторопливой тщательностью. Всё это время тяжёлый взгляд Шивон держался на его плече, а, когда сполз к блестящим чужой кровью пальцам, его застила, точно дымная мгла, — тусклая и беспросветная, — животная обречённость. Бейл попятилась под тихий лязг палаша, возвращающегося в ножны. Плечом толкнула створку двери, призраком выскальзывая на квартердек, и такой же бесплотной тенью выплыла на полуют вдоль правого борта. Её шаги замерли у края резкой тени, что отбрасывал трос принайтовленного штурвала. Джек Воробей стоял одной ногой на пушке у левого борта, коленом другой упирался в планшир и, почти повиснув на брасе, в свободной руке держал тусклый фонарь. Всё его внимание было сосредоточено на том, как оживить затухающее пламя. «Бихию» поглотила внезапная тишина, будто кто-то разом захлопнул все люки, запирая шум в недрах корабля, но даже в этой тишине поскрипывание рукояти светильника, что болтался перед лицом Джека, звучало громче мягко взведённого курка. Шивон подняла руку; отсвет луны скользнул по стволу пистолета к кремню, словно искра ещё не сделанного выстрела. Ветер провёл тонкой прядью волос по её щеке, срывая крупинку слезы. — Джек! Капитан тут же обернулся на её голос, и свеча в фонаре вспыхнула от порыва, ослепляя его. Он зажмурился. На мгновение, — в которое пистолет дрогнул в руке Шивон и в которое скрипнула доска, заставляя её крепче сжать пальцы. Джек отвёл фонарь в сторону и поочерёдно раскрыл глаза. Шивон спустила курок. Хлопок задвоился. Бейл круто развернулась; исступлённый взгляд ткнулся в Кросса у верхней ступени трапа. Хью глядел мимо неё, чуть щурясь. Сизый дым растворился, и лишь тогда, коротко кивнув, он опустил ружьё. Глаза Шивон горели яростью. — Не доверяешь? — злобно прошипела она, нервно постукивая пистолетом по бедру. Кросс закинул мушкет на плечо и двинулся ей навстречу. — Выдержки не хватило. Он поравнялся с ней, бросил извиняющуюся ухмылку и шагнул к правому борту. — Довольно, — голос Шивон, бесстрастный и усталый, заставил его покорно остановиться. — С этим покончено, теперь давай закончим с тем, зачем мы действительно сюда пришли. — Бейл скосила глаза к люку на звук возни. — Хью! — холодно прикрикнула она. Кросс поглядел на неё из-под бровей, а затем разочарованно вздохнул, признавая её правоту. Заслышав шум борьбы, Кросс выхватил саблю и с жадным оскалом нырнул в полумрак нижней палубы. Шивон приостановилась у края люка, замешкалась и тяжело подняла голову к левому борту. Несколько секунд её глаза следили за легко покачивающимся под ветром брасом. Со стороны донёсся звук корабельного колокола «Чёрной жемчужины», трюм «Бихии» отозвался двумя выстрелами. Часто заморгав, Шивон стиснула зубы и, оголив клинок, сбежала вниз по трапу. …В серых сумерках португальский корабль, спешно покинувший бухту Серебряная чаша, похоронил в волнах догорающую корму галеона и пустился в погоню за единственным парусником в округе, чей силуэт едва угадывался на фоне ночного горизонта на западе.***
— Ну надо же! — продолжала недовольно причитать служанка, возюкая тряпкой по столу. — Лихорадка сошла, грузов продали больше других, команда держится, а она всё смурная ходит! Ну не свезло за океаном, чего столько времени убиваться-то? Да на Тортуге! — Получив в ответ полный ненависти взгляд, бесцеремонная служанка недовольно цыкнула и, виляя бёдрам, отправилась дальше. Шивон устало провела рукой по лицу. Раздражённый взгляд прочертил неровную линию по залу таверны и вернулся к непочатой кружке. Праздные голоса мешались с сумбурными звуками музыки, звоном бутылок и стуком кружек, что всё больше походил на ритм ирландской джиги. Команда «Конгера» заняла все столы харчевни, многие обосновались и в комнатах, но любого нового гостя с лёгкостью принимали в компанию, как давнего собрата. Вновь раздался громогласный хохот, его эхо зазвенело в стекле на полках за спиной трактирщика. Старпом закатила глаза и рывком поднялась. Не успела за ней закрыться дверь, как из центра зала, поддакивая тостам, вразвалочку удалился и капитан Кросс. Бейл приостановилась на ступенях, делая глубокий вдох, и обернулась к гавани. Глаза её заблестели, брови сошлись, на лбу пролегла складка, и напряжённый взгляд застыл на высоких мачтах, что проступали на фоне иссиня-чёрного неба. Скрипнули петли. Шивон оглянулась и на мгновение встретилась с размякшим лицом Хью Кросса, — но уже в следующую секунду оно ожесточилось, черты заострились, в глубоких тенях молнией сверкнули глаза. — Вот дрянь, — злобно выдавил Кросс сквозь зубы. Пока Бейл оборачивалась за его взглядом, лицо капитана вновь стало бесстрастным, губы растянулись в кривой улыбке. — Господи… — сорвалось почти неслышное с губ Шивон. Вечерние улицы Тортуги кипели привычным разгулом, взгляду всегда было за кого зацепиться. Но Бейл не сводила широко распахнутых глаз с фигуры, что, пошатываясь, подобно многим, тяжело поднималась к таверне. Белое пятно рубашки ярко маячило на фоне тёмных улиц, но сделана она была будто не из хлопка, а из мрамора, и потому заставляла своего хозяина пригибаться к земле. Запоздало дрогнули ресницы; Шивон отвела на мгновение взгляд, дёрнула губы в неуверенной улыбке и вновь посмотрела вперёд. — Ты и впрямь умеешь удивлять, мерзавец! — весёлое приветствие Кросса разорвало напряжённую тишину, как внезапный выстрел. Джек Воробей остановился в нескольких шагах от них, широко расставив ноги, и слегка отклонился назад. Его лицо против обыкновения не выражало никаких эмоций, но было заметно осунувшимся и усталым, даже в слабых вечерних огнях чётко проступали морщины, и только глаза пылали ярко, как при лихорадке. Его взгляд задержался на Шивон, затем сместился к капитану, фривольно привалившемуся к стене. — А я удивлён подобной радости, — ровным тоном отозвался Воробей. Бейл шагнула к нему, приподнимая руки. — Я и впрямь рада, — мягко проговорила она. Джек недоверчиво хмыкнул. — Мне жаль, правда жаль, сама не знаю, как могла промахнуться… — дрожащим голосом залепетала она. Глаза Воробья удивлённо округлились. — Так это была ты? — Да… — протянула Шивон с растерянностью. — Ты не помнишь? — Джек поморщился. Он заговорила смелее: — Да, там был один… я… было темно и… Хью Кросс спустился с порога и закинул старпому руку на плечо, прижимая её к себе. — С Шон и правда такого не бывало, — весомым тоном подтвердил он. Шивон поджала губы, стараясь прямо глядеть на Воробья, хоть её ресницы и заметно подрагивали. — Или, скорее, это тебя пули не берут! — гаркнул Кросс. — Спорное заявление, — Джек оттянул правый край воротника и, чуть стиснув зубы, отвёл подбородок в противоположную сторону. На грудине справа чернели две воспалённые раны, взявшиеся коркой и в синеве вечера похожие на выклеванные воронами глазницы. Брови Шивон жалобно изогнулись, она торопливо спрятала лицо. Капитан «Конгера» обвёл Воробья взглядом снизу вверх и хмыкнул. — Знал бы я, что ты такой живучий, — усмехнувшись, протянул Кросс, — проверил бы тщательнее. — Он повёл челюстью и цыкнул. — Но в абордаже всякое бывает, верно? Джек настойчиво искал глаза Шивон, но её горячий взгляд застывал, тускнел, сглаживая оттенки эмоций. — Верно, — медленно кивнул Воробей с искусственной улыбкой, отпуская рубашку. Его взгляд резко поднялся к Хью Кроссу. — А кто помешал передать «Жемчужине» положенную часть сокровищ? — строгим тоном поинтересовался капитан, приподнимая подбородок. — Что произошло на «Бихие»? Кросс выпятил губу. — Мы и передали — половину от ничего. — Он прочистил горло и, чесанув нос, объяснил: — Они успели припрятать всё. Где — знал капитан и офицеры. Но они сглупили… Твоё великодушие их не впечатлило, — ехидно заметил Хью и продолжил с презрением: — …и они полезли в бой. — Кросс развёл руками; Шивон тут же отступила в сторону и передёрнула плечами. — Мне как-то не с руки было спрашивать, пока они саблями размахивали, а после, — он усмехнулся, — они стали неразговорчивы. Джек Воробей многозначительно кивнул. — Выходит, все, кто знал про спрятанный приз, мертвы? А вы ушли ни с чем? Всё было напрасно? — в его голосе звучало искреннее волнение и подступающее разочарование. Кросс тяжело вздохнул. — Как любит говорить мисс старший помощник, — покосился он на Бейл, — мы всё же приобрели кое-что ценное — наш опыт. — Его слова пропитала явная ирония, что никак не подходила серьёзному виду и холодному взгляду. Старпом лишь слегка улыбнулась. — Хм, только опыт? — протянул Джек. — И ничего более материального? — Его недоверчивый взгляд задержался на лице Кросса, но тот только пожал плечами. — Мне сказали, «Бихия» сгорела? Капитан «Конгера» сухо усмехнулся. — Ну, бой выдался жаркий, чего таить. О, — спохватился он, — могу предложить серебряную вазу, — губы искривились в насмешливой улыбке, — в качестве компенсации. — Воробей округлил глаза и восторженно покачал головой. — Ну и, само собой, хорошую выпивку! — Кросс подался вперёд и самодовольно ухмыльнулся: — Мы тут на днях взяли судно с ромом из Новой Англии. — Он направился к таверне и, приостановившись, призывно махнул рукой: — Заходи, учись обмывать не только победы, парень. Призадумавшись на секунду и бросив на Шивон быстрый взгляд, Джек Воробей с улыбкой принял предложение и зашагал в таверну. Бейл шумно выдохнула, прикрыв глаза, но, едва намерилась прочь, её нагнал суровый голос капитана: — Ну что ты, Шон, без тебя теперь точно никак. — Она с возмущением обернулась к Хью. Он резко кивнул в сторону зала. — Заходи, я сказал. Царившее в таверне веселье радушно приняло и вернувшегося капитана, и вновь прибывшего. Шивон уселась на прежнее место, закидывая ноги на соседний стул, и стиснула кружку в руке. Кросс поставил перед Джеком Воробьём бутылку обещанного рома, поднял тост за «Чёрную жемчужину» и путанно рассказал, чем в таверне ещё можно развлечься. Кэп кивал, разделял тосты с другими, но больше отмалчивался, откинувшись на спинку стула и наблюдая за игрой в кости за соседним столом. Когда почти час спустя выпивка, еда и азартная игра увлекла половину команды, а с ней и двух капитанов, Бейл перестала чувствовать на себе чужие взгляды и, воспользовавшись моментом, выскользнула из зала. Она торопливо взбежала по лестнице на галерею второго этажа, преодолела половину коридора и приостановилась, нервными движениями пытаясь отыскать в кармане ключ. — Так я всё же должен поблагодарить тебя? Шивон беззвучно вскрикнула, круто оборачиваясь; ключ стукнул о доски. Джек Воробей оказался за её плечом, она шарахнулась в сторону и ударилась спиной о стену. Кэп подступил ближе, отрезая ей путь. Бейл вскинула на него пылающий взгляд исподлобья. — Какого чёрта… — процедила она. — Кросс ведь не зря заметил, — невозмутимо продолжил кэп, — что с тобой такого не бывало, а? — Не понимаю, о чём ты, — выплюнула Шивон; её тело напряглось, готовясь к атаке, но она не двинулась с места. Воробей ехидно ухмыльнулся. — Мой старпом проявил несвойственную ему тщательность при поиске выживших, — поделился Джек, не сводя с неё глаз. Шивон дёрнула бровью. — Значит, он не так уж и плох. — Думаешь, я поверил вашей истории? — Голос Воробья был пропитан злобной издёвкой. Нездоровое лицо и потемневшие глаза делали его вдвое старше; гнев придавал ему сил, позволяя нависнуть над Шивон, отчего её фигура казалась обманчиво хрупкой и беззащитной. Несмотря на сбившееся дыхание, Бейл надменно приподняла подбородок и холодным, почти повелительным тоном проговорила: — Тебе же будет лучше, если сделаешь вид, что поверил. Джек многозначительно ахнул. — Считаешь, этого будет достаточно? — Чего ты ждёшь? Извинений? — с тихим гневом парировала Шивон. — Ну прости, что попала в тебя. Если б тебя проткнули, было бы лучше? Привыкай, иногда всё идёт не по плану. Джек ухмыльнулся, его глаза подсветило злорадное ехидство. — А не связана ли с этим твоя тайная встреча в Кашеу, а? — Бейл изменилась в лице. — Это тоже было частью плана? Блестящий взгляд Шивон пропитала смесь страха, неверия и разочарования. Она неосознанно вжалась в стену, её брови жалобно дрогнули, но уже в следующее мгновение лицо разгладилось, скрывая истинные эмоции под маской терпеливого понимания. Шивон лёгким прикосновением к здоровому плечу заставила Воробья отступить на шаг. — Джек, правда в том, что ты не до конца оправился и ром ударил тебе в голову, — спокойно объяснила она, — а я не люблю беседы с алкоголем — он никогда не слышит сути. — Бейл подобрала упавший ключ и мягко улыбнулась напоследок: — Доброй ночи. Джек Воробей поглядел ей вслед, затем недовольно фыркнул и гневной походкой направился вниз. На лестнице с ним разминулся захмелевший Кросс, которого кэп не удостоил и взглядом. В зале топтался замороченный мистер Таунсенд и, обрадованно вскинув руки, заторопился навстречу капитану Воробью. — Так что насчёт старпома, кэп? Вы поговорите со своим человеком, или пригласить того с чудным именем? Я уж больше не могу, сэр. Этот… как его?.. а, Гектор!.. он в «Озёрной деве» сейчас. С виду толковый, хоть и, кажется, ирландец. — Мистер Таунсенд уставился на Джека молящим взглядом раба, что просит отпустить его на свободу. Капитан бросил взгляд за плечо, а затем указал на выход: — Давай ирландца. Тем временем наверху дверь комнаты за спиной старпома не успела закрыться, как распахнулась вновь. Круто обернувшись, Шивон злобно рыкнула: — Ну что ещё? Хью привалился к дверному проёму и поднял на неё тяжёлый взгляд. — Сбежала? — Захотелось тишины. Кросс понимающе кивнул. — Он нас обоих удивил, да? — его дружелюбный тон подкрепила косая улыбка на каменном лице. Едва Бейл собралась ответить, Хью перебил её, и в его голосе тихо зазвенел металл: — Или всё же нет? Шивон вскинула подбородок: — Ты тоже перебрал? Решил говорить намёками? Кросс скрестил на груди руки и, почёсывая нижнюю челюсть, принялся рассуждать: — Ты промахнулась, чего с тобой не бывало, но при этом попала в цель. Как и хотела. И что он там сказал про встречу в Кашеу? — спохватился Хью. Беглый взгляд Шивон скользнул по узкому свободному пространству, что осталось от дверного проёма. Сделав глубокий вдох, Бейл шагнула ближе и воткнула в капитана суровый взгляд. Она заговорила ровным тоном, но, подобно углям, в нём шипел подавляемый гнев: — Я промахнулась потому, что не была готова стрелять. А не по плану всё пошло только из-за твоей жажды крови. Надо было сначала спрашивать, а потом убивать. Ты убил Гриди, не дав ему и слова сказать. Ты решил перебить всю команду. Ты сжёг галеон и привлёк патруль. Ты вообразил в Воробье угрозу, которой не было и в помине! Так что не пытайся переложить вину на мои плечи. Кроме того, — выплюнула она, — «Бихия» на дне, а значит — разговор окончен! Шею Шивон стиснула грубая хватка — быстрая, как бросок удава, и такая же смертельно сильная. Кросс впечатал её головой в стену и прижал к ней, не давая упасть, ловя огненными глазами её помутневший взгляд. — О нет, — прорычал он в лицо Бейл, — разговор только начинается.***
Джек ленивой походкой вернулся под крышу таверны. Из большого зала беспрерывно лились звуки весёлой попойки, и там правил голос Хью Кросса. Воробей бросил в ту сторону презрительный взгляд и поднялся на второй этаж. В сомненьях поглядев на двери, Джек почесал бровь и, качнув головой, направился к самой дальней из них. Створка тихо отошла, в оконных щелях загудел сквозняк. Капитан уверенно шагнул в комнату и тут же остановился, едва взгляд уткнулся в оголённое плечо. Шивон сидела посреди широкой кровати, подогнув ноги, в одной сорочке, что спадала с плеча; чёрные локоны неаккуратно рассыпались по спине. Джек подался вперёд, поочерёдно убирая пальцы с ручки двери, а затем резко замер. Шивон медленно вращала меж пальцев кортик, будто взяла его в руки впервые и хотела рассмотреть до подробностей. Воробей всё же сделал шаг. По полу с глухим стуком прокатилась бутылка. — Убирайся. Или я всажу этот кортик тебе в горло. Её лица было не разглядеть. Прежде она не раз угрожала ему, но именно сейчас тон её голоса не оставлял сомнений, что вслед за словами непременно последуют действия. Джек перемялся с ноги на ногу, проталкивая в горле ком. Его серьёзный взгляд пытался увидеть её лицо или хотя бы отражение на одной из десятка разбросанных бутылок. С каждой секундой промедления кортик в её пальцах проворачивался всё резче. Тишина тяжело оседала, как штормовая туча, и вот-вот могли засверкать молнии. Джек приподнял руки в примиряющем жесте и попятился к двери. Не успел он дойти до лестницы, как раздался звон разлетевшейся о стену бутылки. Воробей спустился в зал и только потом непонимающе обернулся. Веселье команды «Конгера» лишь набирало силу. Появления нового гостя за стойкой никто не заметил. Трактирщик налил кружку эля и оставил Джека наедине с его задумчивостью. Воробей сделал глоток и, сдвинув брови, в который раз покачал головой. Раздумья увлекли его, хохот и канонада голосов отошли на второй план, пока среди шума не пробился голос Хью Кросса: привычную хрипотцу сгладил хмель, звучал он с непривычной радостью и порой срывался в восторженный всхлип. — Да до сих пор в ухе звенит! — проорал Кросс, размахивая руками. — И шею немного ломит. Это как с тем кабаном, г-ха, в Беллами-Кей, а? Ух и строптивая сволочь, но мясо сочное было! Зал взорвался хохотом. — Ха-ха! Сочное! Гляди, он её и распробовать успел! — О да! — поддакнул Кросс, торопливо отирая губы рукавом. — Сочное, горячее, так что из рук и выпускать не хотелось. Слюни-то подбери! Битва вышла знатная, вон, грудь вся теперь в шрамах, но и она урок запомнила, да покладистее будет — весь яд свой выплюнула. Ух! А какие проклятья она мне выплёвывала прям в губы! Аж в дрожь бросало, но, чёрт возьми, до чего ж мерзавка ещё желаннее становилась! — Не боишься, вдруг всерьёз прокляла? На весёлую издёвку Кросс махнул рукой, едва не завалившись кому-то в ноги. — Ничего, я знаю теперь, как с ней разговаривать, за что держать, чтоб на коленях умоляла… Девки из борделя, конечно, всякое умеют, но до такого им далеко! — Тогда поздравляем с ещё одним абордажем, капитан! Кросс жадно припал к кружке, а публика принялась с наслаждением цитировать его слова, тасуя их с ехидным хохотом. Ногти Воробья заскрежетали по дереву, оставляя на барной стойке светлые полосы; сокрытые в тенях глаза вспыхнули почти видимым пламенем. Джек вцепился в рукоять сабли, металл нагрелся от яростной хватки. А затем его пылающий взгляд померк, губы презрительно скривились. Разом осушив кружку, он покинул зал и почти бегом поднялся наверх. Но у самой двери остановился: рука поднялась, пальцы почти коснулись створки для осторожного вежливого стука. Изнутри не доносилось ни звука. Джек повёл глазами и смелым толчком распахнул дверь; на губах уже светилась лёгкая улыбка, а взгляд наполняла нарочитая деловитость. Шивон так и не двинулась с места. — Ты меня немного обескуражила своей угрозой, — заговорил Воробей, по-хозяйски проходя в комнату, — но я заглянул по делу. — Он остановился в нескольких шагах от кровати и слегка развёл руками, взгляд застыл на её чёрных локонах. — Мне нужен старпом, как ты знаешь, а ты, как знаю я, отлично справляешься с этой должностью, и, раз «Чёрная жемчужина» тебе по душе, полагаю, ты захочешь остаться с ней подольше. Что скажешь? По рукам? — Джек засветился улыбкой и протянул руку. Шивон молчала, кортик в её пальцах замер. Воробей терпеливо ждал, натужно растягивая гаснущую улыбку. Пальцы Бейл стиснули рукоять кортика, тело пошло мелкой дрожью. Кэп растерянно отступил. — Что ж… — он сделал шаг назад. — Ты подумай. Мы уходим около полудня. И… эм… «Жемчужине» не помешал бы такой старпом. Ещё несколько часов Джек Воробей провёл в дальнем углу таверны. Ни выпивка, ни еда в рот не лезли. Каждый раз как хлопала дверь, он с надеждой оборачивался к лестнице. И каждый раз понуро опускал голову. Команда «Конгера» увлеклась азартными играми. Кросс уже нетвёрдо держал голову и больше молчал, изредка ухмыляясь в ответ на чей-то ход. Наконец Джек перестал оборачиваться и уткнул хмурый взгляд в кружку. Вскоре в зале наступила резкая тишина, а затем, как внезапный ливень, зашелестели голоса. Джек неохотно поднял голову и тут же поперхнулся растерянным выдохом. Шивон лёгкой походкой плыла из темноты коридора. Каждый её шаг был мягким и грациозным, как у кошки. Глаза переливались лихорадочным блеском. Длинная сорочка — единственное, что скрывало наготу, — едва доставала до середины бедра. Выйдя в свет зала, Бейл сцепила спереди руки и кокетливо повела плечом. Все взгляды были прикованы только к ней — к изящно танцующей фигуре, к прикрытой волосами груди, к ярким губам. Но её томный взгляд не замечал никого, кроме одного-единственного человека, к которому она направлялась, — Хью Кросс неуклюже плюхнулся на стул и медленно моргнул. Шивон остановилась и наклонилась к нему; пальцы ласково прошлись от шеи к подбородку и слегка задели губы. В ответ на её долгий взгляд Кросс растянул ухмылку. Бейл тут же развернулась и той же походкой направилась прочь. Кросс, чуть погодя, подорвался следом. Пока публика провожала их удивлёнными взглядами, Джек Воробей закрыл глаза, стискивая зубы, залпом осушил кружку и вылетел из таверны, по пути ухватив с чьего-то стола початую бутыль рома. Наступление раннего утра ознаменовали истеричные крики: у берега загорелась канонерка, а все причастные к этому были в состоянии лишь бегать кругом на заплетающихся ногах и причитать, наблюдая, как лодка постепенно ложится набок и самостоятельно тушит остаток рангоута. Эти вопли заставили капитана Воробья выползти на квартердек и, вдыхая зловонный туман, бесцельно проковылять на полубак. Джек обвёл гавань тяжёлым безрадостным взглядом, осторожно двинул правой рукой, болезненно поморщился и направился к трапу. Но вдруг замер. Сведя брови, он очертил взглядом дугу, затем круто обернулся к соседней пристани: около неё не было судна, а по доскам сонно ковылял рыбак. Воробей тряхнул головой, уже собрался ступить на трап, но чертыхнулся и вернулся к бушприту. — Эй, приятель! — окликнул он рыбака. — А куда делся бриг? Тут ведь стоял. Рыбак повертел головой. — Среди ночи ушёл, ещё до отлива. — Он понимающе ухмыльнулся: — Чего, корабли с перепоя попутал? На подступах к таверне, где вчера кутила команда «Конгера», оказалось непривычно безлюдно. На галерее второго этажа и на лестнице набилась плотная толпа, предвещая недоброе. Воробей бегло огляделся в поисках знакомых лиц, но ни одно из них не было тем, что он искал. Толпа жужжала, давила на галерею, подобно приливной волне; уже с лестницы любопытные пытались заглянуть в открытую нараспашку дверь. Задавать вопросы было бесполезно: толпа спрашивала и сама же отвечала, зачастую далеко невпопад. Джек выглянул из-за голов и на секунду замешкался, проталкивая ставший поперёк горла тугой ком. Бросив сквозь зубы раздражённое: «Джентльмены», он начал пробираться наверх, расталкивая зевак; каждое новое движение становилось всё более грубым, от толчка в плечо чуть не спикировала через перила тощая девка, но капитан пробивался сквозь заслон с одержимостью старателя, что чует золотую жилу. Ближе к галерее сыпавшиеся по сторонам реплики начали обретать единую канву. — Ох! А кровищи, а кровищи-то! — То-то я запах странный учуяла! — Да после такого заведи туда кого-нибудь… — А я слыхал-то вчера, деваха орала, да кто ж знал… — Чем доски теперь отдраивать? — Пастор, как всегда, лыка не вяжет, когда нужен. А гробовщикам кто заплатит? — Тут бы сам Папа не помог. — А её тут и не знал никто особо, была и нет… Джек отшвырнул хлипкого повара, запнулся об умостившегося на корточках меж чьих-то ног мальчишку и, наконец, выбрался к двери. Взгляд тут же ткнулся в липкую лужу загустевшей крови посреди комнаты и пополз по ней к стене. В ухо ему что-то визжала возмущённая потерянным в первых рядах местом раскрасневшаяся баба, ей вторили несколько податливых голосов, и вся эта какофония обращалась в тишину, будто натыкаясь на невидимый барьер, окутывающий капитана. Квадратными глазами Воробей таращился на посиневшее тело — главный атрибут разгромленной комнаты, да и всей таверны. Взгляд маятником болтался с гримасы на перекошенном лице к ярко блестящему навершию кортика. Кортик вошёл в горло под прямым углом и пробил его насквозь, приколов, точно булавкой с серебристой головкой, тело к стене и не дав ему упасть. Теперь оно окоченело и будто бы стояло самостоятельно на странно подогнутых ногах; опавшие плечи придавали ему вид одновременно жалкий и потерянный, резко контрастирующий с искажённым агонией лицом и выпученными глазами. Эта жуткая скульптура обещала стать главной темой разговоров и суеверий на ближайшие несколько месяцев. Джеку Воробью понадобилось несколько минут, чтобы осмыслить увиденное и начать соображать. Разгневанные оттиснутые зеваки заинтересованно затихли, с нетерпением ожидая новых фактов от впавшего в оцепенение — а значит, вовлечённого, — свидетеля. Капитан резко выдохнул и нервно усмехнулся. — Ну? И чего скажешь? — не вытерпела оравшая ему в ухо баба. Она подступила ближе и качнула головой в сторону. — Кто его так? Джек обвёл брезгливым взглядом прибитый к стене труп Хью Кросса и мрачно усмехнулся. — Претендентов хватает, он был не самым приятным парнем. — Ну, — со знанием дела вставил иссохший старик, — если это баба его, то она ему скоро завидовать начнёт. — Воробей обернулся к нему и недоверчиво изогнул бровь. Старик причмокнул. — Зачем ещё его людям с похмелья в море срываться, как не ради того беззакония, что даже тут запрещено?.. Душные комнаты таверны остались за спиной. Джек упорно пытался нацепить на лицо улыбку, но она выходила даже не натянутой, а болезненной и быстро опадала. Он брёл в порт и периодически оборачивался, каждый раз недоумённо дёргая бровями. У пристани его встретил мистер Таунсенд, торопившийся сдать полномочия. Поняв, что кэп его почти не слушает, он поинтересовался: — Не нашёл, стало быть? Джек перевёл взгляд на туманную полосу горизонта и, вздохнув, бесстрастно ответил: — Сдаётся мне, на новую встречу можно не рассчитывать. Во всяком случае не на этом свете.Конец первой части