***
–Чёртов месяц уже прошёл, — ходила я по комнате и размышляла, — он обязан явиться, — у меня пошли размышления о Лукасе. Я же жду его, а Атанасия подавно. И в который раз задаюсь вопросом, что он делал в течение месяца после своего сна? М-да. Это тайна покрытая мраком навечно. — Нужно снова попытаться вспомнить сюжет, хоть как-то его продумать далее. Что может случится после того, на чем мои знания заканчиваются, — моя персона не валяет дурака все эти годы. Я все-таки опасаюсь за свою жизнь. Хочу хоть здесь прожить нормально. Ну, нельзя точно утверждать, что моя жизнь ранее была настолько плоха, но это точно лучше. Да, обе жизни намного лучше чем у многих героинь всех фэнтезийных произведений. Даже по сравнению с оригинальной Атанасии и Дженнет. Мне нет причины жаловаться. Вот что я осознала, находясь в этой мире и теле. — Я жила хотя бы не в нищете, — сев на бежевый диван, я облокотилась на руку головой* и начала смотреть в окно. На улице несильно приятная погода. Моросит дождь, голубое по обыкновению своему небо затянулось серыми облаками. Не было того освежающего летнего ветерка и приятного, тёплого солнца. Будто погода зависела от существования гг и её самочувствия. — А ведь голубое небо и золотое солнце прям ею являются, — странные сравнения у меня. Как скучно мне живётся. Нет, я не учитываю свое перерождение. Черт. До сих пор не разобралась, моя жизнь сейчас перерождение или очень длинный, до безумия, сон. Уж слишком реалистичный и долгий сон. Всё же, если это является перерождением, то… То я должна была умереть? Ух, мурашки по коже. Но я не помню тогда детали своей смерти, причину подавно. Надеюсь, что сон. Просто необычный, долгий сон. В мою дверь постучали. — Емельяна? — неожиданно меня позвал женский голос. Это была Лилиан. Я подала голос, что нахожусь тут, и пошла открывать дверь. Мне интересно, что ей понадобилось или может что-либо случилось? В целом с уверенностью себе же утверждаю, любовь и уважение к Йорк есть. Она очень милая и добрая. Понимаю Атанасии привязанность к этому человеку. В прошлом не было у меня такого. Сейчас могу немного радоваться. Плюсы в этом недосне есть. Девушка вошла в комнату и улыбнулась. Она была чуть взволнована. — Еня, — она приобняла меня, — сейчас нужна твоя помощь, — она наклонилась ко мне. Как же неприятно ощущать себя низким ребёнком. Нет, не неприятно, а непривычно. Вот как вернее будет. Лили девушка среднего роста, но в её годы я была все равно выше. Намного выше. А сейчас я ребёнок девяти лет. Резкий переход от высокого к низкому росту ужасен. — И как же? — очевидный вопрос так-то. Но я была заинтересована. До последующих событий манхвы ещё время есть, думала я так. — Ты со мной завтра днем отправишься встречать одного человека. За это тебе будет поощрение, — Лили, я не Атанасия. Я не люблю сладкое. Но я соглашусь из-за любопытства детского. — Ну, хорошо, — я улыбнулась. Далее последовало объяснения Лили о завтрашней встрече. Когда она упомянула о прибытие юного мага, я поняла, что завтра роковой день, который даст начало основному сюжету. Юный маг — под ним она подразумевала Лукаса. У меня появилось чувство тревоги, ведь он отреагировал при первой встрече уж больно странно. Он не должен был вообще на меня реагировать. Нет, конечно, я не должна была раствориться в воздухе и быть не замеченной его взору совсем, но все-таки. Я хоть и являюсь неизвестным второстепенным героем, которому приходится участвовать в жизни сюжета, но не хочу менять его. Моё существование здесь уже худо и чудно'. И я без понятия, что делать. Одни и те же мысли. Это начинает очень напрягать. Главное не слечь с болезнью. Или не приобрести постоянные головные боли, если такое возможно. Если не думать о себе, как о герое и прочем, то из слов горничной я поняла кое-что. Завтра днем прибудет Лукас, далее я должна его отвести к принцессе, чтоб он её «вылечил», все обязано пойти по предположениям как надо, а там, когда Атанасия очнется, мне нужно явиться снова и быть рядом с ней. Хочу поскорее завтра, месяц этот был тяжёлый и скучный без неё. Раз Лукас первая причина для волнения, то вторая это Клод? Да, точно. Никогда о нем не думала. Но сейчас все иначе. Мне ведь завтра придется встретиться с ним. Холодный, серьёзный мужчина, с безжалостным взглядом, который может убить просто так. Жутко от таких мыслей. Но мило для меня одно, что он меняется ради дочерей. Ради Атанасии и Дженнет. Завидую я этим героиням. Отец хорош, красой не обделен совсем. Он меняется в характере при них. Он — голубоглазый блондин. А Ати унаследовала его красоту. Дженнет, хоть и не дочь ему, но прекрасна как и все. Длинные, каштановые волосы и топазовые глаза, что знак императоской крови — чудесно же! Красиво! Все персонажи вообще прекрасны и красивы! А о себе так сказать не могу. Не хочу себя прибеднять, но если так есть, то зачем скрывать настоящее мнение о себе? Зелёные, тусклые глаза не стоят и рядом с цветом золота, рубина и топаза. У тела этого персонажа, точнее теперь у новой меня, глаза будто потухшие, цвета завявшей зелени. Но не буду говорить, что я оказалась настолько в ужасном персонаже. Нет. Я была бы рада и прыгала от восторга, если бы они походили на изумруд. Тогда бы я по красе стояла со всеми другими персонажами. В этом я уверена. Сейчас заметила, что цвет глаз можно сравнивать с металлом или драгоценностями. Но что-то я забылась, не стоит мне моё общество называть «персонажами». Сейчас они живые, реальные. Ходят передо мной и существуют. Имеют чувства. Будет грубо относиться к ним так. Если вернусь обратно… Тогда поменяю свое мнение. Но есть ли мне куда возвращаться? Потом подумаю. Уж голова болит сильно.***
Утро следующего дня началось рано. Таковы правила аристократии. Я проснулась на два часа раньше. Это далось мне тяжеловато. Я и так раньше девяти просыпаюсь и весь день, хоть это фраза из моего прошлого жития, пахаю. Если бы кто-то сказал: «Просыпаешься в девять? Да радуйся! Школьники и работяги об этом только мечтают!». Я бы ответила грубо таким людям. Время, в котором существую сейчас я, это время, когда ты просыпаешься относительно поздно для моей бывшей современности, но большинство людей ложилось отсыпаться рано. А тут, ты как дворянин, ложишься после одиннадцати, и тебя вовсе не пожалеют, если ты маленький ребёнок. А по меркам здесь девять лет это уже отнюдь не маленький. Но, конечно, люди здесь не звери, но немного иначе здесь все. Так что да. Нужно знать многое, прежде чем говорить. Но и в моей прошлой жизни тоже было тяжело. И если подытожить, сокращая всю мою мысль монолога, то везде и всегда тяжело. Запланировали весь день ещё вчера. Мне пришлось чуток принарядиться. Старшая помогла заплести мои темно-русые волосы в красивую причёску, название которой я так и не запомнила. Я в принципе не умею из волос плести шедевры в парикмахерском мире, но тут я благодарна Лили. Она всегда мне помогает и учит. В приличном удивлении прибывала утром онная, когда я попросила ту помочь. Она удивилась тому, что я хочу нарядиться. Чего я не делаю. Но возможно на это повлияли мои знания о появлении сегодня очень красивого мужчины, точнее красноглазого мальчика, встречи с самим солнцем Обелии и то, в чем я так нуждалась, пробуждении Атанасии. Но я радовалась не только помощи в подборе простого, но милого наряда, но и предшествующим событиям. Как сказала утром Лили, когда мы шли по саду дворца, : «Ты прям светишься от счастья, солнышко». Девушка улыбалась, как и я. Я-то улыбалась, зная, что сегодня за день. Но мне понравилось выражение её. «… Светишься...., солнышко». Забавно, очень забавно. Напоминает каламбур* или белые шутки, как я называю их сама для себя. Ситуация по типу "сидя сижу, лёжа лежу" . Последнее обожает делать маг. Вообще, сегодняшний день должен ничем отличаться от всех остальных в этом месяце. К нам часто приводили магов империи, чтоб вылечить принцессу. На каждого была надежда. Но им стоило сразу Лукаса искать. Он ведь синоним к «главной надежде», которую так ждали все. Лилиан, нервная в течение всего этого месяца, Феликс, волновавшийся за всех волнующихся и, что логично, за принцессу, Клода, как милого папочку, и прочих. -Еня, нам нужно поторопиться, — обратилась Лили ко мне. Я сидела на корточках у куста с цветами. Они снова привлекли мой взгляд. Снова я как-будто нахожусь в детской сказке. И снова ощущаю ребенком себя. -Точно… Я же им и являюсь, — промямлила я, вспомнив важную вещь. Могу чуть опустить свои серьёзные мысли и поведение бывшей себя. Бывшей взрослой себя. Лили услыхала, что я что-то произнесла и переспросила. -Нет, ничего, — я встала. Отряхла юбку и руки, направилась к старшей, — я иду! — ускорила шаг, чтоб быстрее дойти до неё. Мы направились через сад к главному дворцу. -Вот, — мы зашли в одно из императорских помещений дворца для приёма гостей. — Здравствуйте, — войдя, я сделала реверенас, как подобает этикету. Я встала ровно и осмотрела всех. Народу было немного. Пару человек. Я, пришедшая с Лилиан, Феликс, другая горничная с рыжими волосами, имя которой мне неизвестно, мужчина, похожий на служащего, не разбираюсь в этих понятия до сих пор, и темноволосый мальчик. Неужели это он? Лукас? Находившиеся здесь дожидались нас. После нашего появления служащий ушёл, а Феликс обрадовался приходу возлюбленной. Ох уж эта романтика. Скоро в моей жизни её будет куча, как для наблюдателя. После их милого приветствия друг друга, они завели взрослый и серьёзный разговор с оставшимися. Как мне сказала ещё вчера Лили, то мне следует отвести юного мага в комнату к принцессе. Так как мы оба дети, ему будет менее одиноко и жутко. Их мысли понятны, ранее маги были все взрослые люди, а сейчас перед ними маг - мой ровесник, и они хотят сделать как лучше. Но знали бы они, кто перед ними на самом деле. Я стояла близ девушки и рассматривала Лукаса. Я уверена, что это он. Помню, как он выглядит в своей детской форме. Все также черноволосый, красноглазый и красивый. Только к его виду добавилась детская милота и хоть какая-то, но радость на лице. Чувак, я то знаю зачем ты тут. Так что не надо так, пожалуйста. Не забирай сердца милых дам своей красотой. Правда, может и не только дам… Похоже, я слишком долго пожирала его взглядом, раз он посмотрел на меня с таким хмурым видом, который только возможен у ребёнка. Мне стало неловко. Я ему улыбнулась, смотря на взрослых. Это как общение, но мимикой и лёгкими жестами, раз он следом посмотрел на рядом стоящих людей и изменил свое выражение лица. Теперь он ухмылялся. Незаметно для всех, но не для меня из-за роста и гляделок друг на друга. Занятно, раз он себя так ведёт, это символизирует то, что он узнал меня? Да должен был, память у него не как у рыбки, вроде бы. Я изогнула бровь, показывая недопонимание. Лукас продолжал ухмыляться и разглядывать внимательно меня в свою очередь. Теперь это игра в гляделки. Все наше «мимическое общение», которое, я прям чувствую, отныне будет происходить часто, длилось минуты три. На нас снова обратили внимание взрослые. Называть людей, которые по годам живут меньше меня, взрослыми очень смешно. -Так, Емельяна, — на людях Лилиан не называла меня сокращённым именем, как и я её. Так делала только её величество, — отведи гостя, — при этих словах непозволительно грубо взглянула на против стоящего ребёнка я, — к её высочеству. Лили мило смотрела на меня. Я согласилась и подошла к маленькому Лукасу. Он сейчас ниже меня. Непроизвольно, но я растянула губы в улыбке. — Пройдемте? — задала для приличия вопрос ему. Тот кивнул, сверкая глазами Мы с ним направились к принцессе притворно лыбясь. Вроде понимаю причину, почему меня отпустили с «неизвестным» ребёнком, но оставлять совсем наедине опасно так-то для моей жизни. — Забавно однако, — он подал впервые голос, мы находились уже далеко ото всех и приближались к комнате. Я повернула голову к нему, но не остановилась. Не понимаю о чем он. — И чего же здесь забавного? — спросила я. Странно как-то. Минут десять назад была радостная, а оставшись с ним одна взволновалась сильно. Поскорей бы к Лилиан и остальным. — Узнала меня и идёшь спокойно рядом, — он ухмылялся. Обычная ухмылка, но заинтересованный взгляд. Лукас и так знает ответ, из его ранее сказанных слов это ясно. Да и по поведению понятно. — А по-другому никак, — не хочу сейчас вести с ним диалог на эту тему. Мне нужно, чтоб он помог принцессе, да поскорей. — Ну, ладно, — обречённый выдох — веди меня к ней, а дальше разберемся, — важно-деловито произнёс он. Лукас наклонил голову так, что волосы сползли с плеч, и улыбнулся мне. Его эмоции всегда какие-то необычные. Вроде улыбнулся, проявил некую радость, но чувствуется какой-то подвох или некая насмешка. В которой раз это подмечаю.